Stardust

Когда все утихло, Грут пришел к каюте Гаморы последним. И хотя он был самым немногословным другом, в его короткой речи она уловила, пожалуй, самые настоящие и искренние нотки сочувствия. Квиллу было жаль, но недостаточно для человека, который испытывал похожую боль. Ракета вообще не умел соболезновать, все отмахивался глупыми шутками, пока Гамора не пообещала отрезать ему хвост, если он не заткнется. Но Грут… Он рубился в приставку часами, а в его комнате царил абсолютный хаос, и места чистого не было – везде валялись сухие листья, веточки. Он начал ругаться, хотя было совсем непонятно, где он таких слов нахватался. Но когда Грут узнал, что Гамора не может сдержать в себе эмоции после смерти Небулы, он просунул ей под дверь крошечный голубой цветок, и продолжал так делать каждый день вечером. Это стало какой-то их маленькой традицией: Гамора, сидя на своей кровати и в очередной раз начищая безупречно чистые клинки, всегда знала, когда он придет и подарит ей глоток надежды. Грут мог ругаться весь день с Ракетой или лезть в дела Старка на их корабле, но он был удивительно пунктуален и сентиментален для дерева. Он не принес цветок лишь однажды, и женщина сразу заподозрила неладное, потому что за дверью ее комнаты началась какая-то волокита: Питер что-то таскал туда и обратно, бегал, кажется, она даже слышала его смех и то, как он с энтузиазмом что-то рассказывал Тони. Она распахнула дверь и наткнулась на Грута, наблюдающего за всей этой суматохой и сжимающего в руке ее голубой цветок. – Я есть Грут, – с оттенком разочарования произнес подросток, и Гамора чуть не споткнулась о свои же ноги, когда хотела выйти. – Что значит Квилл улетает?! Она практически побежала на мостик, где только что мелькнул плащ Звездного лорда, и весьма удачно застала его, смеющегося над очередной шуткой Старка. Ракеты на корабле, судя по всему, не было, но и Гаморе было не до него, потому что слова Грута практически сбили ее с ног. Квилл выглядел счастливым и очень взволнованным, чего уж лукавить. Он снова улыбался той чертовской улыбкой, из-за которой когда-то сердце Гаморы начинало биться в бешенной ритме, снова дергал полы своего плаща, как он делал каждый раз, когда ждал чего-то интересного. И за поясом у него снова были его чертовы элементарные пистолеты, которые он все время пребывания на земле хранил в комнате (ну так Грут иногда говорил, если Гамора просила его что-то рассказать). Старк был больше удивленным, хотя искорки в его глазах и играли яркими красками. Для человека, потерявшего возлюбленную, он вел себя слишком… непринужденно, но разве могла женщина, практически не знающая ничего о нем, судить его за это? Все ведь любят маски, может и Тони скрывает свои настоящие эмоции? – Тони, ты не оставишь нас? – глядя в глаза Питеру медленно произнесла Гамора. – Пожалуйста. Старк что-то буркнул, но, кивнув Квиллу, все равно ушел. – Ты ничего не хочешь мне сказать? – Квилл поджал губы, как ребенок, пытающийся скрыть свой проступок, и поднял взгляд на потолок, словно там был что-то сверхинтересное. – Я, возможно, покидаю корабль, – слишком быстро выдал он, когда, наконец, осмелился посмотреть Гаморе в глаза. Он заметил, как резко сменился ее взгляд с осуждающего на испуганный и также быстро обратно. – Что это значит? Милано еще не готов, система навигации не функционирует полностью, плюс состав топлива оставляет желать лучшего. Как и куда ты вообще можешь улетать? – Тебе-то откуда знать, ты же все время сидишь у себя в комнате и даже ни с кем не разговариваешь, – пробурчал Квилл, пытаясь задеть женщину. И у него это получилось. К ее лицу резко прилила кровь, и Гамора зарделась, хотя скорее от злости, чем от смущения. Это же была чистая правда – она не выходила из комнаты, разве что по экстренным случаям. Но ей нужна была поддержка, а Питер не смог этого сделать должным образом. – Моя сестра мертва, идиот. Это называется скорбь. Если ты не можешь этого понять, то мне очень жаль тебя! – Вот в этом-то и проблема! – резко повысил голос Квилл, и это напомнило ей, как он орал на всю команду, что у них нет друзей, когда они только-только познакомились. – Ты не позволяешь никому скорбеть с тобой! Ты… просто невыносима, когда дело касается чувств, и именно поэтому я улетаю. Мне нужно пространство, чтобы отвлечь себя от напряжения, которое ты создала вокруг себя, раз ты не даешь мне поддержать тебя! – Да когда ты поймешь, что я убийца?! Когда ты поймешь, как сложно мне давать волю чувствам и делиться ими с другими?! Он был не прав, он был не прав, Гамора так хотела убедить себя в этом. Он был не прав в том, что она создала напряжение, она ведь просто… не позволяла никому помочь ей и отгородилась ото всех? Нет, пыталась уберечь их от этой боли. Она ведь и спустя годы убийца, спустя годы с ними все равно не ранимый цветок, она закаленная жестокостью. – Так разберись с этим! Потому что я не хочу больше таких отношений! Отношений? Он сказал «отношений»? Гамора дралась с Небулой все детство, получала заказы на убийства, надрала задницу своему богоподобному папаше, но она все равно умела любить и любила. Не так, как другие, в своей, особенной мере. Но она любила и рисковала своей жизнью за свою любовь, стала предателем Безумного Титана за свою любовь, но у Гаморы никогда в жизни не было отношений. Вообще-то, она отлично помнила день, когда почувствовала, что нуждается в Питере сильнее, чем это вообще было возможно для нее. Это случилось не во время боя на Ксандере, не после боя, эту случилось несколькими неделями позже, когда Квилл посадил Милано на пустой планете, «чтобы прогуляться». И хотя Ракета придумал много грубых слов в адрес Звездного лорда, ведь они летели на сделку с императорской семьей Юпитера, Гамора смотрела на него самым нежным взглядом, даже не замечая этого. Да и Питер этого не видел, хотя женщина прекрасно знала, что он пялится на нее все время, даже когда думает, что она этого не видит. В тот же день он нашел на рынке Юпитера серебряное кольцо, с внутренней стороны переливающееся синим и зеленым, и отдал ей. Просто так, без прелюдий и заиканий, без нелепого флирта, к которому Гамора привыкла. Слишком изящное украшение для изощренной убийцы? Нет, оно идеально подходило ей и прекрасно смотрелось на указательном пальце левой руки. А теперь Питер ушел, потому что ему надоела токсичность, исходящая от Гаморы, не способной принять помощь и поддержку от своей семьи. – Я возьму третий челнок. Скажи Ракете, что Тони оставил все инструменты в техническом отсеке, он почти закончил. Я свяжусь с вами через пару дней, может, недель, – бросил Квилл напоследок. *** – Ты уверен, что это было нормально? Просто улететь, даже не закончив ремонт, – спросил Тони, вцепившись в капитанское кресло, чтобы не улететь и не врезаться в стенку их маленького корабля из-за того, что Квилл слишком быстро и внезапно стартанул. Не сложно было заметить, как изменился Питер в лице после разговора с Гаморой, и хотя Тони не чувствовал себя виноватым, он все же считал, что это было как минимум… неловко. Стоило хотя бы инструкцию оставить? Хотя, Тони и сам ни о чем толком не позаботился, лишь взял свою переносную мастерскую, костюм, приспособленный к полетам в космосе. Он даже не позвонил Питеру Паркеру, чтобы предупредить о временном отсутствии. Отличный наставник, куда уж там. – Да, все отлично, – угрюмо произнес Питер. – Они разберутся с этим. Ракета точно разберется. Когда Квилл, спустя несколько часов все же остыл и немного сбавил скорость, Тони нашел в себе силы оторвать руки от кресла и подойти к иллюминатору, чтобы впервые увидеть настоящий космос. Он был вовсе не таким, как на красивых рисунках земных детей – сине-розово-фиолетовое небо с млечным путем и миллионом ярких серебряных звезд. Небо было буквально безумной палитрой всех известных Старку цветов, даже не было понятно, какие оттенки преобладают. В критической близости от их челнока пролетело скопление астероидов, оранжевые хвосты который почти подпалил мини-Милано. И если бы Тони должен был сравнить космос с чем-то, то он бы выбрал самую красивую автостраду. Потому что их челнок был далеко не единственным рассекающим межпланетное пространство. Чуть над ними (Тони разглядел его через верхний люк) летел просто огромный корабль, раз в десять больше их челнока. И впервые в жизни Старк почувствовал себя ничтожной букашкой. С другой же стороны этого чувства, он был одним из миллиардов существ в галактике. Были тысячи гениев, были тысячи героев, и наконец-то ему не нужно было отвечать за все. Тони был просто… человеком? Ладно, это немного пугало его, медиа личность, миллиардера, плейбоя (и филантропа). Это было не в его стиле – перекладывать ответственность на незнакомцев или даже близких, уходить от проблем, но, надо признаться, свобода была завораживающей. Квилла было за что благодарить. Бросив свою команду, свою семью, он вырвался на крошечном корабле в открытый космос из-за человека, которого едва знал. Может он и считал себя вором, хулиганом, говнюком, но он все еще был отличным парнем. Старк изучил подробное досье на каждого, кто воевал с ним плечом к плечу против Таноса. В целях безопасности разумеется. Папка Квилла была практически пустой. Его мать убили инопланетяне, жил с тетей, работницей НАСА, пока не пропал без вести. На Земле его давно признали погибшим, так что возвращаться Питеру было некуда. Да и все его слова, каждое движение – все говорило о том, что больше не землянин, и не считает эту планету своим домом. Так что, кроме Милано дома у него не было. По крайней мере, Питер подтверждал ту нелепую романтизированную мысль о том, что дом – это не точка в пространстве, это люди. Со слов Ракеты Тони узнал, что Питера из дома похитили «космические лузеры», Опустошители, чтобы доставить к отцу, но уж слишком им приглянулся тощий юркий мальчишка, способный незаметно украсть что угодно. Они оставили его у себя, и воспитывался Квилл «свистящей синевлаской с красным гребнем» по имени Йонду. Удивительно, как после такой истории Питер еще не рехнулся. А вот выведать, кто же отец Квилла, Тони не удалось, все на борту хранили молчание, будто сговорившись. – Есть что пожевать? – резко вырвал Питер Тони из его мыслей. Старк нахмурился, оглядывая мостик. – Ну, корабль твой, где тут может быть еда? – На челноке нет запасов, я думал ты взял что-нибудь, – Квилл выпучил глаза и резко затормозил, так что челнок просто повис в пространстве, а Старк все же врезался в стену. – Я взял свой костюм и инструменты. Зачем мне брать земную еду в космос, я думал у вас тут много отпадных штук, типа «Эй, Сири, создай мне жульен!» И он просто появляется из ниоткуда. – Что такое «Сири»? – спросил Квилл так, будто это было единственной важной вещью в словах Тони. – Неважно. – Ты хоть что-нибудь взял кроме своих железяк? Одежда, зубная щетка? – Питер никогда не был так серьезен прежде, потому что раньше роль бестолочи, которая все забывает, принадлежала ему. Теперь же он был вынужден отчитывать взрослого мужчину за то, что тот думал только о своих игрушках, как бы странно это не звучало. – Нет, – также легко ответил Старк, а потом понял, что нужно было бы подготовиться к их путешествию более основательно. Денег взять, пример. Хотя кому нужны доллары в космосе, если они даже на Земле теряли свою ценность? – Боже, – Питер закатил глаза. Он же не скучный, Грут ошибался, да? – Ладно, у меня есть идея, – он вытащил из приборной панели какой-то крошечный экран и нажал пару кнопок, вдумчиво всматриваясь. Через несколько минут экран вспыхнул ярче, и на нем появились непонятные Старку символы и, кажется, изображение планеты. – Ближайшая обитаемая планета – Антарес. Старк на секунду задумался. Астрономом прошлой ночью он не стал, но базовые знания у него все-таки были. – Это же звезда, не планета? – У нас тут не так, как для Землян. Любое обитаемое место автоматически считается планетой. И… – Звездный лорд дернул за рычаг и развернулся на кресле. – Два прыжка, и мы на Антаресе. Слышал я, антарианки очень горячие. Тони хмыкнул, и даже не почувствовал, как их корабль ворвался в чужую атмосферу. *** Питер очень сильно ошибался насчет антарианок. И Тони даже не был уверен почему – из-за того, что он еще не освоился на чужой планете, путь даже тут дышали таким же воздухом, как и на Земле, или из-за трех синих щупалец каждого представителя Антареса и их невообразимого желания совокупляться с каждым встречным. Знали бы антарианцы слово «оргия», Тони бы, без сомнения, назвал планету одним большим публичным домом. А может, дело было в том, что у жителей Антареса был прескверно выражен половой диморфизм, точнее не был выражен совсем, и черт его знает, лезет к тебе парень или девушка, а Старк был абсолютно убежденным гетеросексуалом. По крайней мере, на трезвую голову он с мужиками не спал. Да и на пьяную не припоминал, чтобы такое было. Питеру повезло куда больше, его в галактике знали, пусть и не все, но многие, так что жители весьма не скромного города смотрели на него с долей вожделения и уважения, и подойти обслюнявить своими половыми железами решались только самые храбрые. Да и ориентировался он куда лучше, привык, наверное, к подобным местам. Хуже всего было то, что Тони так и не получил универсальный переводчик, у него был лишь «домашний» переводчик стражей, чтобы они понимали друг друга, а антарианцы общались посредством мерзкого стука и скрежета зубов, напоминающих фиолетовый металл. Тони казалось, что его уши вот-вот свернутся в трубочку, если он еще хоть раз услышит этот звук. Квилл уверенно пробирался сквозь толпу перевозбужденных жителей планеты, периодически наставляя на их пистолет, чтобы уйти живым, одетым и не изнасилованным. И хотя они с легкостью разбегались в сторону, Старк с опаской и даже любопытством оглядывался по сторонам. Паб, где можно было получить топливо и терпимую пищу, нашелся не сразу, и оказался он чуть ли не в самом конце города, в котором они приземлились, в каком-то очень воняющем тухлятиной месте, заполненном преимущественно иноземцами и за редким исключением антарианцами, включая светлокожего бармена (а может и барменшу, кто ж знает). – Мы хотим заправить челнок, – с порога заявил Квилл, доставая из кармана своей дамской сумочки межгалактическую кредитную карточку. Антарианец покосился на него, но даже не пошевелился, пока Звездный лорд не хлопнул по столу ладонью, а потом не зашипел от боли. – Ну, чувак, давай, нам нужно топливо. Бармен что-то проскрежетал, а Питер задумчиво потер подборок, что-то вспоминая. Тони с интересом изучал меню на стене, и, хвала всевышнему, тут хотя бы были изображения всех этих диких напитков. Его руки чесались, чтобы не прихватить чего-нибудь интересного в качестве сувенира. Ну, точнее, в целях изучения, познания и все такое. В итоге он стащил с барной стойки какую-то крышку прямо из-под носа сидящего рядом с ним человека с желтой кожей, пока тот отвернулся. Вот зачем ему крышка, да? А Тони хоть на секундочку почувствует себя хулиганом, в его-то годы. Он вдруг понял, что практически поменялся местами с Питером, который был обычно занозой в заднице, судя по рассказам Ракеты, в то время как Тони большую часть жизни был сосредоточен и серьезен, если только не находил минутку на юмор. Старк позвал второго бармена, который тоже внешне ничем от обычного человека не отличался, кроме как насыщенно-розовым цветом кожи, и ткнул пальцем на ядовито-зеленый напиток в меню. Бармен кивнул и достал просто огромный бокал, напоминающий маленькую бочку. – Что значит пять тысяч юнитов за галлон? Рехнулся что ли? – взорвался Квилл после непонятного Старку ответа антарианца за стойкой. – Мне нужно двести галлонов минимум, придурок! У меня денег столько за всю жизнь никогда не было! – Триста галлонов, пожалуйста, красавчик! – рядом с Питером из ниоткуда возникла девушка. Обычная девушка с земным цветом кожи, длинными волосами пшеничного цвета с золотыми переливами, одетая практически ни во что. Ее одеяние больше походило на купальник, едва прикрывающий самые откровенный места, с огромным вырезом на спине и на груди. На плечах красовались металлические щитки, на идеально тонкой талии прочно сидел такой же металлический ремень, а на длинных ногах были черные сапоги выше колена с металлическими бляшками. Если бы их жизнь была мультфильмом, то у кого-нибудь бы точно отвалилась челюсть. Например, у Старка, который резко выплюнул весь свой недо-виски, пере-пиво. Сложно было не заметить, как напрягся Питер и легла его рука на пистолет, а еще как непроизвольно потянулись щупальца бармена к этой роковой красотке, вьющейся вокруг Питера. – Кого только не встретишь на краю вселенной, правда, мой принц? – приторно мило произнесла она, проводя пальчиком по груди Квилла, пока тот, поджав губы, наблюдал за ней. – Я лорд, Звездный лорд. Не принц! – прорычал мужчина. – Это с какой стороны посмотреть, – девушка пожала плечами. – Кого только не встретишь! – Да уж, в столице системы Скорпиона такая малая вероятность встречи с бывшей подружкой императора системы Скорпион, – съязвил Питер, кивая Старку в сторону выхода. Тони стянул с руки золотые часы и протянул их бармену в качестве оплаты. Тот, недолго думая, нацепил их на себя, восхищенно вздыхая. Вот только к выходу было пробраться нереально, потому что головорезы этой очаровательной дамочки перекрыли дверь. – До меня дошли слухи, что ты со своим отрепьем Таноса победил. Мощно, – девушка прижалась к Питеру максимально близко, и тот, нелепо улыбаясь, попытался оттолкнуть ее, но ее «фрейлины» тут же наставили на него оружие. – Пятница, мне нужен новый прототип, – прошептал Тони, достав из кармана тонкий серебристый браслет с небольшим экраном на нем. – Мистер Старк, мы так и будем называть его «новым прототипом»? – раздался у него в ушах голос Пятницы. – Пока не придумаем убойное название – да. Наверное, это было даже в какой-то мере забавно, что они только-только приземлились на новую планету, не успели потратить денег и выпить, а вот уже Питера загоняет в угол какая-то очаровашка с маленькой армией за спиной. Да Старк готов был любоваться этим зрелищем, если бы не чувствовал хоть каплю угрозы. – А еще я слышала, что ты с миледи Зен Хубери Бен Титан разбежался..., – она не успела закончить, как с ошарашенным лицом отскочила от Питера, который внезапно расхохотался так, что чуть ли не за живот хватался. Наверное, это напрягло Тони куда больше, чем непонятная девица. – Прекрасно, Камерия, ты просто гениальный стратег. Так куда ты подкинула мне жучок во время нашей последней встречи? – Камерия сделала еще шаг назад от Питера, еще сильнее удивляясь. – Да ладно, я два года пытался выведать у Гаморы ее полное имя, она же не Адель или Рианна, чтобы иметь только имя. А тут ты вся такая «Зен Хубери Бен Титан», – Питер покривлялся и даже попытался спародировать голос девушки, что вышло весьма недурно. – Да еще и про расставание говоришь. Так куда ты подкинула мне жучок? – В штаны, – с легкостью ответила Камария. – Иногда было весело наблюдать, как ты стираешь их, думая, что избавляешься от всей грязи. А на самом деле оставалась я, здорово, правда? – она сняла с пояса Питера его пистолет и направила на Квилла, на что тот лишь закатил глаза. Даже Тони уже знал, что его пистолеты работают только на него, потому что заряжены на его ДНК. – Знаешь, я тут замуж выхожу. За императора всей Арктурианской империи, в состав которой теперь входит и система Скорпион. И мой возлюбленный спросил меня, что я хочу на свадьбу. И я сказала…, что хочу тебя. Все произошло так быстро, что даже новый прототип костюма Тони едва успел прилететь и активироваться. Камария кивнула своей страже, и один из них ударил Питера оружием по голове так сильно, что тот тут же повалился на землю. Благо, второй подхватил его и взвалил на плечи, сразу же направляясь к выходу. За ним последовала и девушка. Никто в баре даже не пошевелился, впрочем, как и не шевелился во время всей этой милой беседы. На их глазах похитили Стража Галактики, одного из людей, победивших Таноса, а все просто уткнулись в свои бокалы с мерзкими напитками, будто ничего не произошло. Как только реактор в груди Старка вновь засиял, поверх костюма появилась броня, к которой Тони привык, как ко второй коже. Он наставил репульсоры на гвардию Камарии, но выстрелил в стену, привлекая к себе внимание. Девушка обернулась, взмахнув рукой. Жест, судя по всему, значил, что стража должна дальше идти и тащить бессознательного Квилла. – Человек из железа, прекрасно. – Железный человек, спасибо. Оставьте Квилла, и мы, может быть, вас пощадим. Камария засмеялась звонким смехом и кивнула бармену. – Обеспечьте этому незнакомцу триста галлонов вашего лучшего топлива за счет Арктурианского правительства! Она развернулась к выходу, вытаскивая из ножен идеально сияющий меч, и потирая его лезвие. Старк не сдержался и выстрелил по нему, выбив его из рук Камарии. Не так он представлял себе космический отпуск, ох не так. Выстрел прошелся и по руке девушки, и Старк увидел, как светло-розовая кровь капает на расцарапанный пол. Медленно Камария развернулась на каблуках своих длинных сапог, вскипая от злости, как избалованный ребенок, не получивший конфетку, и вытащила из-за пояса еще один кинжал, чуть короче первого. С диким криком она набросилась на Железного человека, который только к тому моменту, как она полоснула по груди кинжалом, понял, как он недооценил ее. В этой девушке были силы, скорость и свирепость гепарда, и она по техническим навыкам ничуть не уступала Наташе Романофф, а то и лучше была. Она сделала замах правой ногой, почти сбив Тони с ног, и собиралась ударить его левой, чтобы повалить на пол, но вовремя запущенные репульсоры в его костюме вынесли его, ее, да и половину стены в придачу, на улицу, прямо на глаза сотен антарианцев с синими щупальцами. По крайней мере, они больше не хотели случайных совокуплений. Хотя кто знает, может их теперь и бои заводить будут. Камария снова замахнулась кинжалом и ударила Старка по плечу, но лезвие отскочило и вылетело из ее руки, чуть задев палец. Снова капнула светлая кровь, но в этот раз воительница не растерялась. Она выхватила у одного из своих стражей оружие и направила его на Железного человека, который в свою очередь, направлял репульсоры на нее. Выстрелы раздались одновременно, и Старка отбросило на добрые полсотни метров. Камарии досталось не меньше, раз стражи поднимали ее за руки, но она лишь расталкивала их, крича что-то наподобие: «Тащите Квилла на корабль, я хочу его живым!» Удивительно, что ни один из ее охранников даже не подумал нападать на Старка, чтобы защитить свою госпожу и будущую императрицу. Старк снова выстрелил, но теперь уже в ноги стража, который тащил на плече Питера, хотя делал это явно нехотя, судя по медлительности его движений. – Послушай, красотка, давай решим все мирным путем? – шлем Старка открылся, и тот приблизился к кипящей от злости Камарии. – Вот зачем он тебе? Он же последняя бестолочь, гуляет налево и направо, а раз Гамора его бросила, значит и в постели он никакой, логично? Ну, вот к чему он тебе? Камария поморщилась, и до Тони дошло, что она хочет использовать Звездного лорда в качестве трофея. Сбыть тушку спасителя Галактики можно будет за нехилые денежки, а продать его живьем его врагам – ух, да на такое состояние можно свою собственную вселенную построить. Тем более, врагов у него было много, если снова вспоминать рассказы Реактива. Каждый второй натерпелся от него, а точнее от его загребущих ручек, которые тащат на свой корабль все, что плохо лежит. А может дело было в неразделенной любви этой молоденькой воительницы к Квиллу, раз уж она так мечтательно вспоминала про жучок у него в штанах. – Ладно, как хочешь, будем решать по-моему. На плече костюма активировался лазер, и спустя секунду все стражи арктурианки повалились с ног, а Квилл сполз с плеча последнего из них и в нелепой позе замер на земле. Камария что-то прошипела, но помчалась в сторону своего корабля, который Тони и не сразу заметил. Было бы просто прекрасно, если бы из корабля не вывалилась многомилионная армия императора Арктура и не уничтожила Железного человека на первой же планете, но которую он попал. На второй, если не считать планету Таноса и Землю. К их счастью, корабль просто растворился в небе, но Тони нутром чуял, что это не последняя его встреча с Камарией с Арктура. Он ненадолго вернулся в бар, чтобы забрать крошечную капсулу с тремястами галлонами лучшего топлива и три пачки фирменных чипсов Антареса, благоразумно и без угрызений совести поручив бармену выписать чек на имя Камарии Арктурианской и ее будущего мужа. Тони подхватил Питера, закинув его руку себе на плечо, и полетел в сторону, противоположную бару, надеясь в ближайшие часы, а если повезет и минуты, найти их корабль и свалить с этой планеты, чтобы попасть в более безопасное и расслабляющее место. Хорошо, что он был прекрасным механиком и быстро разобрался с управлением мини-Милано.