Владыка Черных Песков 3. Осколки старого мира

      Эмиль окинул взглядом своих бойцов: колонна из ста грифонов, облаченных в матово-черную силовую броню с глухими шлемами и выпуклыми визорами, похожими на глаза насекомых. Стоя на задних лапах, каждый из них в когтистых пальцах передних конечностей держал по укороченной штурмовой винтовке, на бедрах в ножнах покоились короткие зачарованные мечи, в подсумках на поясах находились алхимические гранаты.       «Даже забавно: зебры и зони создали броню и оружие, которые в итоге послужат возвышению грифонов. Жизнь определенно любит иронию».       Усмехнувшись своим мыслям, молодой глава «Мертвых душ» при помощи встроенного в шлем сканера проверил пещеру, похожую на вытянутый прямоугольник со скошенными углами, и, только убедившись в отсутствии посторонних, начал говорить:       — Братья и сестры, я горд тем, что вы решились пойти за мной в столь сложный для нашего народа час. Как и я, вы прекрасно видите, что зони, возглавляемые оленихой, и чейнджлинги полностью захватили власть в стране, которую мы вместе строили. Прикрываясь лозунгами об общем благе, они все больше притесняют наш народ и недалек тот час, когда из равных союзников нас захотят превратить в безвольных рабов и корм для перевертышей.       Вместо выкриков и иного шумного проявления эмоций крылатые хищники только крепче сжали свое оружие. Все они знали, на что именно шли и что их ожидает в случае неудачи.       «Хорошо, что нам удалось скрыть свою подготовку под видом тренировок и учений».       Эмиль, конечно, хотел бы, чтобы в этот бой с ним шло больше сородичей, но даже среди «Мертвых душ» доверять он мог далеко не всем. Впрочем, устраивать полноценную войну он и не собирался, предпочитая закончить дело одним стремительным и смертоносным ударом. Ослабление магии сказалось на исполняющей обязанности главы совета Магистров даже сильнее, чем на обыкновенных зебрах и зеброгах, так что справиться с ней в открытом бою должно было быть вполне возможно.       — За нашу гордость. — подняв вверх сжатую в кулак правую переднюю лапу, произнес заговорщик, с удовлетворением отметив то, что его подчиненные повторили тот же жест без каких-либо сомнений и колебаний. — Идем быстро, ни на что не отвлекаемся, пленных не берем.       Развернувшись спиной к сородичам, глава «Мертвых душ» первым скользнул в туннель, недавно соединивший первое (столичное) и третье убежища. Очень удачно для мятежников сложилось то, что системы наблюдения в проходе установить еще не успели, а охраной должны были заниматься как раз крылатые хищники, которых назначил сам Эмиль.       «Самоуверенность сгубила многих: эта пятнистая кобыла не стала исключением. Неужели, уверившись в своих силах, поддержке чейнджлингов и большинства зони, она посчитала себя неуязвимой?».       Стоило расправиться с Жизель и ее немертвой любовницей (которая всюду сопровождает свою «сестру по табуну», будто тень или хвостик), как сомневающиеся из числа «Мертвых душ» с готовностью примкнут к своему лидеру, Гривус и «Седьмой» останутся в стороне от внутренних разборок, а остальные либо смирятся, либо будут уничтожены.       «Хищники должны править: это в нашей природе».       Парами боевики личной гвардии Эмиля скользили по темному узкому туннелю, с каждой секундой приближаясь к бункеру, откуда останками Блэксэндии управляла самолюбивая лань. Охраны там было достаточно много, но атаки от своих же они явно не ожидают, а потому будет эффект внезапности. Глава «Мертвых душ» заранее распределил цели по важности захвата и уничтожения, так что во время боя им не придется тратить время на координацию действий и отдачу приказов…       «Что-то не так».       Интуиция бойца взвыла, предупреждая об опасности, но было уже поздно: земля под лапами превратилась в болото, а туннель, словно пережатая с двух концов труба, превратился в ловушку, стремительно заполняющуюся ледяной водой, в считанные секунды превращающейся в лед.       Кто-то попытался взлететь, кто-то использовал чакру, трансформируя ее в стихию огня, пара бойцов попыталась отступить…       «Ненавижу подземелья».       Отстраненно подумал Эмиль, наблюдая за тем, как с потолка обрушаются целые пласты земли, погребающие его сородичей под толстым слоем сырой почвы. Холодная вода пропитывала землю и тут же застывала, превращаясь в своеобразный цемент, сковывающий движения.       Броня успешно справлялась со своей задачей, не позволяя грифонам замерзнуть и снабжая кислородом из замкнутой системы дыхания. Однако крылатые хищники ощущали себя слабыми и беспомощными, словно мухи, застывшие в янтаре…       — «Ку-ку-ку-ку, не беспокойтесь, скоро вас спасут», — пробился сквозь ругательства, заполнившие волну связи отряда, спокойный и насмешливый голос одного неприятного тавра.       «Он ведь отбыл в Конфедерацию, на встречу с Гривусом! Я сам видел».       Хотел было закричать Эмиль, в один момент испытав и ярость, и тоску, и страх, и даже какое-то непонятное облегчение (в глубине души он боялся успеха, из-за чего подсознательно надеялся на то, что их сумеют остановить).       Мятежникам оставалось только ждать, так как выбраться из ловушки своими силами они были не в состоянии. Пока же образовалось свободное время, глава «Мертвых душ» сумел обдумать сложившуюся ситуацию, рассматривая ее чуть более критично, нежели прежде. В результате он пришел к неутешительным выводам о том, что Жизель все подстроила, при этом не слишком изящно спровоцировав на активные действия более молодого и менее опытного оппонента.

***

      — Это было даже слишком просто. — откинувшись на спинку кресла, похожего на бутон цветка с четырьмя лепестками, заявил «Седьмой».       — Затея изначально была обречена на провал, но самоуверенность и непонятно откуда взявшаяся гордыня не дали Эмилю этого увидеть. — удобно устроившись в аналогичном кресле напротив собеседника, Жизель продолжала рассматривать иллюзию, изображающую обвалившийся и замороженный туннель, создаваемую артефактным проектором в виде круглого стола. — Если бы осведомители не передали информацию заранее, в бункере под «Городом мастеров» могла начаться бойня. Слишком многих мы бы потеряли, а в виду невозможности нормального воскрешения…       — Я уже работаю над этим. — поставив локти рук на подлокотники и сцепив пальцы перед грудью, произнес таврас, одетый в симбиотический комбинезон. — Астрал, не хочешь попробовать пройти через «нечестивое воскрешение»? По старой дружбе могу помочь.       В одном из углов рабочего кабинета Жизель, почти постоянно утопающего в полумраке, началось движение и в круг света, создаваемый светильником в виде цветка, свисающего с потолка, совершенно беззвучно вышла неживая зебра, одетая в боевой комбинезон с внешним мышечным каркасом, который скрывал слой черного паучьего шелка.       — Сколько раз ты будешь задавать этот вопрос? — в голосе высшей нежити звучали усталость и легкое раздражение.       — Столько, сколько понадобится, пока ты не скажешь «да». — встретившись с пронзительным взглядом черно-белой полосатой кобылы, насмешливо ответил глава научного отдела Блэксэндии. — Неужели ты не веришь в мои добрые намерения?       — Тебе до конца не верил даже Мозенрат. — парировала первая жена гранд-магистра. — Я всего лишь следую примеру нашего мужа и не спешу отдавать свою душу в лапы разных… экспериментаторов.       — Ты ранишь меня в самое сердце, — патетично заявил «Седьмой», прижимая правую ладонь к своему скафандру.       — Хм… — лань чуть наклонила голову вперед и прищурилась. — Разве у тавров там находится не желудок?       — Правда? — двуногий крылатый жеребец изобразил удивление, а затем расплылся в широкой улыбке. — А я уже испугался, что у меня сердце болит… Думал, что чувство совести проснулось.       — Будь хоть немного серьезнее, — усевшись прямо на пол слева от кресла сестры по табуну, попросила Астрал.       Воспользовавшись удобной возможностью, лань тут же положила левое переднее копытце на шею зебре и провела им по короткой гриве.       «Извращенки».       Промелькнула мысль в голове тавра, который ничуть не изменился в выражении морды или взгляда.       — И это говорит разумный, выращивающий свои тела из овощей, ассоциируя себя со змеями. — хмыкнула Жизель и тут же ответила на вопросительно вскинутую бровь. — Опыт. Мне не нужно видеть реакцию собеседника на те или иные действия, чтобы понять, о чем он может думать в данный момент. Это очень удобно, особенно когда собираешься кем-то манипулировать.       — Ку-ку-ку-ку. — «Седьмой» несколько раз хлопнул в ладоши и констатировал. — Ты страшная кобыла, Жизель. И я говорю не о внешности…       — Приму это за комплимент. — улыбнулась олениха, а зебра, млеющая от поглаживаний (хотя, скорее, делающая вид, что млеет), лишь фыркнула. — Но давай оставим обсуждение моей личной жизни и вернемся к делу.       — Согласен. — таврас кивнул. — Обсуждать чужую личную жизнь мне надоело еще в те годы, когда Гривус был счастлив со Стар. К слову о безмозглых вояках: когда собираешься освобождать Эмиля и его ре-во-лю-ционеров?       — Пусть пару часиков посидят в замороженной земле. — выражение мордочки Жизель стало злорадным. — Говорят, для усмирения гонора крылатых их полезно запирать в тесных темных пространствах. А если еще и связь заглушить, чтобы изоляция стала полной…       — Ку-ку-ку-ку… — тавр смахнул со щеки несуществующую слезу. — Мозенрат бы тобой гордился.       — Наш муж еще вернется, — уверенно произнесла зебра.       — Мы в этом уверены, — добавила олениха.       «А я в этом и не сомневаюсь. Вряд ли Кабуто, или как там его сейчас зовут, решит оставить свою первую настоящую семью, даже не попытавшись помочь. Учитывая же его практически отрицательную удачу, да еще объем знаний и навыков, возвращение гранд-магистра становится делом времени. И мне почему-то не хочется находится в этом мире, когда он вернется».       Прикрыв глаза, «Седьмой» начал прокручивать в голове планы на ближайшее будущее и отдаленные перспективы. Оставаться на Эквусе, разрушенном войной и почти утратившем свою привлекательность для изучения, тавр собирался ровно столько времени, сколько понадобится для завершения всех текущих проектов.       «Нельзя забрасывать работу на половине пути. Кроме того, требуется еще собрать плоды своих трудов по созданию самоподдерживающейся в этом мире чакры. В следующий мир лучше уходить, имея большую личную силу, все возможные знания, гору ресурсов и армию подчиненных».       Почему «Седьмой» не хотел попытаться захватить власть в этом мире? Просто это ему было не интересно, да и требовало бы слишком много времени тратить на монотонную и бесполезную работу. В другом же мире, имея верных слуг, охранников и лаборантов, при условии отсутствия разного рода божественных и демонических монстров можно будет устроиться со всеми удобствами.       «Может быть, даже кого-нибудь из чакрозверей с собой заберу. Например, того же Юпитера».       — Что с грибостатами? — нарушила затянувшуюся паузу Жизель.       — Сложно сказать. — таврас почесал шею и продолжил. — С одной стороны они в порядке: работают в штатном режиме, из-за излучения потеряв меньше половины общей численности. Все же они разрабатывались именно для того, чтобы работать в агрессивной среде. Но при этом из-за красных облаков мы никак не можем с ними связаться.       — То есть? — поторопила собеседника белая пятнистая кобыла.       — Они есть и продолжают обмениваться информацией, начав слетаться к парящему острову, срастаясь с ним в одно целое, но нам от этого ни тепло, ни холодно. — двуногий летун развел руками. — Будет весьма интересно получить отчет от управляющих систем, когда уровень излучения упадет в достаточной степени, чтобы подобраться к мобильной летающей базе, но до тех пор о всем, что находится в небе, можно забыть.       Они разговаривали еще около сорока минут, обсуждая самые разные темы. Время от времени свои фразы вставляла Астрал, после превращения в нежить временами забывающая о том, что вообще нужно разговаривать (ее все чаще затягивала апатия, с которой активно боролась Жизель).       Наконец, «Седьмой» распрощался с кобылами и ушел, использовав для этого модифицированную версию «обратного призыва». Зебра и олениха еще пару минут сидели в тишине, а затем третья жена Мозенрата спустилась с кресла на пол и устроилась перед сестрой по табуну.       — Приступим? — спросила лань, изогнув губы в игривой улыбке.       — Ты еще не восстановилась после предыдущего раза, — попыталась возразить Астрал.       — Глупости. — отмахнулась пятнистая кобыла и, обхватив голову подруги передними копытцами, притянула ее мордочку к своей шее. — Приступай.       Второй раз зебру просить не пришлось: неестественно широко открыв рот, она продемонстрировала четыре удлинившихся игловидных клыка (два на верхней и два на нижней челюстях), которые без раздумий и сомнений вонзила в изящную шею.       — М-м-м. — приобняв полосатую кобылу передними ногами, лань погладила ее по короткой гриве, зажмурив глаза и стараясь не кривить мордочку от не самых приятных ощущений. — Какая же ты ненасытная… Хи-хи. Нужно будет подготовить парочку жертв для полного осушения.       — М-м-м, — промычала в ответ нечто невразумительное Астрал.       — Не говори во время еды. — хмыкнула олениха. — Достаточно.       Стоило прозвучать последнему слову, как первая жена Мозенрата тут же отпустила шею «жертвы» и, слегка отстранившись, несколько раз лизнула оставшиеся ранки, затянувшиеся буквально на глазах под воздействием магии некромантки. Теперь зебра выглядела гораздо более живой, да и ощущение апатии временно отступило на границу сознания. Кроме всего прочего, обострились и ощущения тела…       — Думаю, у нас еще есть минут сто, прежде чем нужно будет возвращаться к делам. — подмигнула сестре по табуну лань, поднимаясь на ноги так, словно бы только что и не потеряла почти литр крови. — Идем в комнату, или…?       Облизнув губы, Астрал оскалилась и, приняв позу готовой к прыжку кошки, ответила:       — Или.