Замкнутый круг

Лба коснулась ладонь, убрала отросшие щекочущие пряди. Каору окончательно проснулся и открыл глаза. Встретился с обеспокоенным взглядом любимого клиента, имени которого до сих пор не знал. Он любил его и без имени, и от этого становилось противно. Ему платили деньги за пользование телом, которое он не мог продать. С одной стороны, это хорошо, потому что разговоры в тихой обстановке ресторана ему нравились без всякого сексуального подтекста. С другой... неужели он был настолько плох, что годился только для разговоров, а не для постели? — Как себя чувствуешь? — спросил клиент. — Ужасно, — ответил Каору. Сил улыбнуться не было. Смотреть на клиента — тоже, поэтому он перевёл взгляд на потолок. И в следующее мгновение подорвался, оглядываясь. Это был не его потолок, не его кровать, не его комната. Где он, чёрт побери, находится? — Тише, успокойся, — клиент толкнул в плечо, укладывая обратно в кровать. — Ты только не паникуй, ладно? — Ты маньяк? — Кто? — клиент удивился и захлопал глазами, а потом смутился. — Нет, с чего ты взял? — А что я ещё должен был подумать? На самом деле Каору был не против клиента в роли маньяка. Может, они хотя бы так переспят, а после клиент его порешит, расчленит и избавится от тела по кускам. И при этом не забудет украсить тело своей символикой, по которой полиция узнает его почерк. — Ты должен отдыхать, — сказал клиент, сжав руки в замок. Он сидел на кровати и нервничал. Его глаза смотрели куда угодно, но только не на Каору. А губы, — боже, за поцелуй в эти губы Каору готов был продать душу, — кусал. Каору бы с радостью последовал совету, вот только шлюхам не позволено долго отдыхать. Наверняка босс уже обыскался его. Странно, что телефон не звонил, если, конечно, клиент не отобрал его. Мысленно подсчитав, сколько будет должен за прогулы, Каору мысленно схватился за голову и застонал. — Сколько сейчас времени? — Это неважно. Если думаешь встать и уйти, у меня плохие новости — врач прописал тебе лечение и отдых в постели. Каору хмыкнул: — Тогда запрыгивай ко мне в кровать, — и даже ладошкой рядом похлопал поверх одеяла. — Каору, я серьёзно. Каору вздрогнул. Он посмотрел на клиента. Никто, абсолютно никто не называл его настоящим именем с тех пор, как он стал заниматься этим невероятно «прибыльным и успешным бизнесом». Даже босс не знал его. Даже в институте Каору учился по поддельным документам, потому что его не хотели принимать. Плюсик в копилку за смену внешности — с ней получилось подать документы в самый последний момент. Каору даже радовался такому раскладу вещей. Ведь если его внешность была обманчивой и ненастоящей, то и он мог выбраться когда-нибудь из этого дерьма и не продаваться любому, кто готов заплатить. Вот только обмануть себя не получалось, в отличие от окружающих. И кто-то знал его секрет, тщательно оберегаемый и позабытый. — Откуда... — Всё очень просто, сейчас объясню, — выдохнул клиент. — Только, пожалуйста, ложись обратно. Каору попытался скрестить на груди руки, но тянущаяся к вене капельница мешала завершить движение. Пришлось послушаться. — Не ругайся, ладно? — клиент улыбнулся, но улыбка быстро растворилась в волнении. — Я за тобой давно следил. Вернее, мой человек. — Сталкерил? — Каору не хотел разочаровываться в любимом клиенте, но пока получалось обратное. Весь его светлый образ пошёл трещинами и готов был вот-вот разлететься. Образ, который он выстроил в голове, в итоге не накладывался на реального человека — они были разными. Каору жестоко ошибался. — И что же за причина была? — Тяжело объяснить, — клиент вздохнул, завёл руку за шею, посмотрел в сторону. Каору залип на этом моменте и не сводил внимательного взгляда. Всё-таки он любил этого человека и, наверное, мог простить ему многое. И за что ему такое везение? — Постарайся, — прозвучало не так холодно, как Каору собирался сказать. Личное отношение вновь вмешивалось в разговор. — Это случилось ещё перед тем, как я впервые с тобой встретился, — клиент упорно смотрел в сторону и кусал губы. — Мне нужна была вся информация о тебе, прежде чем... — Прежде чем снимать меня? — подсказал Каору правильное слово. В этом не было ничего зазорного. В конце концов, Каору привык к такому отношению. Он интересовал людей в качестве съёмного тела на несколько часов, но не как личность. — Я хотел удостовериться, что это ты, Каору, — сказал клиент, вновь назвав его по имени. Каору хотел сердиться, в душе он негодовал, но то, с каким придыханием срывалось его имя с этих губ, словно наполняло готовые сорваться слова валерьянкой, и Каору успокаивался. — Потому что твоя внешность... — он неопределённо дёрнул рукой, описывая круг в воздухе. — Сильно изменилась за лето, — продолжил Каору. — Пришлось прибегнуть к кое-каким процедурам, чтобы... Неважно. Каору не решался задать главный вопрос — откуда же клиент его знал, раз даже раскусил изменение внешности? Возможно ли, что Каору мог напиться и разболтать кому-то по пьяни свои секреты? Нет, вряд ли. Он тщательно следил за языком, даже когда его спаивали. — Мне нравилось с тобой просто общаться, — продолжил клиент, не обращая внимания на оговорку. Огромный плюс ему за это, потому что Каору не смог бы вот так выложить всё, что с ним произошло, и причины изменений. Это нужно было переварить, найти подходящие слова и абстрагироваться, не переживать заново воспоминания. — Наши встречи помогали мне реабилитироваться после особенно трудных рабочих дней. Ты меня успокаивал — своим голосом, видом, одним присутствием. Я даже не думал тобой воспользоваться, пусть ты и... готов был. Каору жадно впитывал слова. Впервые кто-то озвучивал всё, что он сам чувствовал. О, да его любимый клиент сам действовал на Каору аналогичным образом, став таблеткой от всех проблем. Тем самым наркотиком, приняв который можно было забыть на время, кто он и какая у него дерьмовая жизнь. — А потом мне позвонили из полиции и сказали, что за тобой и твоей работой наблюдают. Каору напрягся. — Меня попросили всё рассказать, и я не видел причин врать. Но попросил кое-что взамен. — И что же? Если их накрыли, то Каору грозил нехилый такой срок, а вернуться будет тяжело. Каору мысленно посчитал имена тех, кто готов был принять его под своё крыло, чтобы не работать в одиночку. Реализоваться можно, но крыша всё-таки чертовски необходима, чтобы было кому улаживать некоторые моменты, защищать и даже охранять. — Чтобы ты в деле не светился. — Что? — Каору опешил. Ему не послышалось, нет? — Мне для этого пришлось приложить все свои усилия. И тогда, когда я пришёл к тебе в гости, я думал, как тебе объяснить ситуацию и уговорить принять моё предложение. Но, к счастью, всё обошлось. Прости, — он посмотрел Каору в глаза, — что мне пришлось тебя накачать снотворным и держать в бессознательном состоянии несколько дней. Я просто не хотел, чтобы тебя забрали и сделали с тобой ужасные вещи. Насчёт ран не беспокойся, я вызвал врача, и мы с ним привели тебя в порядок. Слушать откровение и понимать, что всё надуманное было правдой. В голове не укладывалось. Его любимый клиент и впрямь был сказочным принцем, вытащившим его из дерьма, пусть сомнительными методами сталкеров и маньяков? Каору ущипнул себя. Боль была сильной, но веры не прибавила. — Я тебя здесь не держу, ты не подумай, — поспешно добавил клиент, поднявшись. — Ты можешь уйти в любое время. Но прежде пообещай, что до конца недели поживёшь у меня. Хорошо? Твои раны пока нуждаются в уходе. Ага, чтобы потом очередной больной ублюдок воплотил в жизнь свои пьяные фантазии. Клиент ведь понимал, что Каору вернётся к прежней жизни? И что подлатанное тело вновь изуродуют? Вот только клиент не придёт больше к Каору, чтобы отдохнуть с ним и поговорить на разные интересные темы. Спрашивается, стоило ли ради всего этого стараться, чтобы потом Каору отпустить? Зачем тратить на него столько сил впустую? В принципе, делать Каору особо было нечего. А поваляться лишний раз в огромной постели никогда не помешает. Да ещё и когда за тобой ухаживают, относятся как... Каору не знал, как клиент к нему сейчас относился. Как к игрушке, которую, прежде чем вернуть, следовало отремонтировать? Было бы ещё куда возвращать. Видимо, Каору не так сильно запал в душу своему любимому клиенту, раз тот не предложил остаться хотя бы на правах любовника или домашнего питомца. Каору бы согласился. Он давно научился смиряться со своей ролью, не только в сексе. Разницы почти никакой. Адаптирование и смирение были основными качествами успешной работы. И боли причиняло не так много, конечно, если не забыть расслабиться и заткнуть право голоса. — Не молчи, пожалуйста, — попросил клиент. — Ответь хоть что-нибудь. Если тебя интересуют деньги, то я готов оплатить каждый час, что ты находишься у меня. А вот это было больно. Удар ниже пояса. — Три дня, — ответил Каору ровно. — Три дня я у тебя перекантуюсь, а потом уйду. Этого хватит? — Да, я тогда вызову врача на субботу. Он тебя осмотрит, чтобы точно всё было в порядке. Не хватало ещё врачей, которые будут рассматривать его задницу и говорить, в порядке ли она и готова ли снова зарабатывать деньги. Ладно, его задница многим нравилась, вот только единственный человек, которого Каору выделял, не мог на неё польститься. У него не было шансов. — Прости, что оставляю тебя, но мне уже пора на работу, — клиент шагнул к Каору, поднял руку, чтобы что-то сделать, но на полпути остановился. Движение выглядело привычным, и Каору всё бы отдал, чтобы узнать его окончание. Клиент скрылся за чёрными матовыми дверями, а после послышался хлопок входных дверей. Каору остался в одиночестве. * * * Заняться было абсолютно нечем. Каору лежал в кровати весь первый день. Он проваливался на несколько часов в сон, потом просыпался и лежал, опять отключался. Всё с перерывами на туалет и кое-какую еду. Поздно ночью, часов в двенадцать, вернулся его клиент. Минут двадцать Каору вслушивался в его бурную деятельность за закрытыми дверями, пока она не стихла. На следующий день Каору проснулся, когда в окно уже светило полуденное солнце. Судя по тишине, укутавшей Каору плотным коконом, в квартире никого не было. Подниматься стало легче, да и чувствовал он себя намного лучше. Оставленная клиентом на кухне записка содержала инструкции по уходу за собой. Если кратко: какие лекарства принять, где лежит обед, откуда достать полотенце и запасную одежду после душа, какие развлечения доступны. И ни единого слова или намёка на волнение самого клиента. Каору даже подумал обидеться, но в душе сменил гнев на милость. А когда решил посмотреть телевизор и закопался в какие-то позабытые бумаги, и вовсе простил. Каору забыл, что его клиент работал в NERV — известной и престижной корпорации, — и трудился там не покладая рук. Вон, даже отчётные документы с колонками цифр забыл забрать. Каору видел пометки карандашом, но они обрывались на полуслове. От нечего делать Каору пробежал по документам взглядом. Зацепился за знакомые строчки, понимая, что не всё ещё позабыл после окончания университета, и сам не понял, как увлёкся. Он даже нашёл чистый лист для своих замечаний. Это была всего лишь проверка, ничего более, но, видимо, клиент над ней вчера сидел долго и в итоге заснул. Так, за документами, прошёл ещё один невероятно долгий день. Клиент вернулся около полуночи. Каору сидел на кухне и пил дорогущий чай. Редкая возможность попробовать такой сорт, так почему бы не воспользоваться? Клиент сам разрешил в той утренней записке. Каору настороженно вслушивался в шуршание одежды. Его преследовала мысль, что он походил на воришку, который спрятался на кухне, когда нерадивый хозяин внезапно вернулся домой. И теперь нужно было выгадать момент, чтобы прошмыгнуть на свободу. В случае Каору — в хозяйскую спальню. Телефонный звонок, и Каору почувствовал, как настроение клиента меняется от усталого до делового. Каору не мог разобрать слов, но слышал интонацию — жёсткую, непоколебимую и ледяную. Дальше прорвались нотки раздражения, вздохи, просьбы, но перехватить утерянную инициативу уже не получалось. Клиент не мог управлять разговором, а потому проигрывал. — Пожалуйста, — чётко расслышал Каору. Видимо, клиент подошёл близко к кухне. — Мы уже столько раз говорили на эту тему... Ты обещал... Но ведь... Да, я понял... Я ему верю, и это никакие не глупости... — Тяжёлый вздох передался Каору. Он захотел выйти и обнять клиента, прижать к себе и провести ладонью по плечам. — Почему у тебя всегда всё так? Обязательно надо мне испоганить настроение? Мы с тобой договорились, я ради этого контракта горбатился столько времени, что другой бы давно опустил руки. А ты не можешь сдержать чёртово обещание!.. Я устал. Да, завтра поговорим. Всё смолкло, и клиент вернулся на место, что-то бурча под нос. Через минут десять наступила тишина. Каору, отставив опустевшую чашку, поднялся и прокрался в гостиную. Глазам предстала неожиданная картина — его клиент в дорогом чёрном костюме спал на диване. Откинутая на спинку голова, полурасстёгнутый пиджак, документы в руках, которые Каору проверял. Умиротворённая картина спокойной жизни. Жизни, которой у Каору уже не будет. — Нельзя себя так перегружать, — улыбнулся Каору помимо воли. Он приблизился к нему, наклонился и улыбнулся. Чёртово умиротворение и спокойствие поселились в сердце, когда он посмотрел на клиента. Особенно дорого было то, что клиент впервые предстал перед ним обычным человеком, которому не чужды радости смертных. Конечно же, Каору пришлось раздевать его и тащить к себе в кровать. Звучало очень многообещающе, но технически было просто, как дважды два. Это Каору был лишней деталью в мозаике жизни клиента и в его квартире. Поэтому королю дома — королевское ложе, а Каору лёг с другого края, чтобы ничем не потревожить его сон. Расстояния между ними хватало ещё на четверых, поэтому беспокоиться о посягательствах клиента на давно проданную невинность можно было разве что в кислотно-розовых фантазиях. И скорее это клиенту следовало беспокоиться о своей невинности, потому что Каору с каждым днём всё больше и больше хотел его.