La Belle et la Bete

Не замок, как любили величать его некоторые, но все же особняк был огромным. Он располагался посреди непроглядного леса, и если бы не холм, который возвышал его над монотонным пейзажем, едва ли кто вообще мог бы подумать о его существовании. Особняк наверняка был чертовски древним, но все же хорошо сохранившимся. Правда, чертовски мрачным, и ради смеха о нем всегда ходили дурацкие легенды, одна другой нелепее. Люди развлекались, как могли. Догадки о нем и его судьбе тоже ходили разные, все-таки в легенды верили не все, а попытки объяснить странные обстоятельства хотя бы звучали не так безумно. Магия есть — это все знали, но какое дело ведьмам до одинокого дома? Яхаба больше верил в то, что по какой-то причине хозяева покинули тот дом, а не в мифические проклятия. Может, последний хозяин не имел наследников и после смерти особняк остался ничей. Может, уехал куда и забыл о нем. Может, эта семейка насколько богата, что лет через тридцать ненароком узнают, что у их предка вообще был тут дом. Но сколько он тут стоит уже? Вряд ли изначально постройка располагалась посреди леса, а чтоб зарасти настолько, требуются долгие-долгие годы. Участок ограждала крепкая с виду металлическая ограда, обвитая терновником и шипастыми дикими розами. Выглядело все не особо ухожено, но и не совсем запущено, создавалось впечатление, что периодически тут кто-то все же бывает. Вот только никто и никогда не видел в этом месте ни единого человека. Зато говорили, что двери тут захлопываются сами, не впуская никого, по ночам слышится вытье, наверняка волчье, а иногда люди и вовсе не возвращаются. Ну это же логично, в лесу есть дикие звери, да, они воют, и да, они могут кого-нибудь прибить. Дом тут абсолютно не причем! Яхаба всегда в это верил, даже не допуская мысли, что какая-то из бредней горожан может оказаться правдой. Не может домом хозяйничать какой-нибудь рогатый черт, жарящий на вертеле младенцев для обеда. Но сейчас он стоял с небольшой сумкой с самыми необходимыми вещами перед воротами, потому как, оказалось, что у дома все же есть хозяин. Или папаша Яхабы надрался до галюнов и теперь послал сына в чертовы дебри. Подробностей этих видений парень не знал, его вытолкнули за дверь со скромными пожитками, приговаривая что-то вроде: «Извини, но теперь тебе придется жить там». Дескать, хозяин так потребовал, иначе не сносить заблудшему путнику голову, за то что посмел проникнуть в чужое жилище. Еще и ложку золотую свистнул. Вот ложка-то и вызывала больше всего подозрений, оттого Шигеру не послал сразу тупую затею отца далеко и надолго. С одной стороны, говорили же всегда, что в особняк не попадешь, а с другой, откуда он откопал эту ложку? Не под деревом же в лесу нашел. На всю эту авантюру в итоге Яхаба согласился лишь для того, чтобы выяснить правду, а если отец не врал, то попытаться разгадать тайны загадочного особняка. Потом вернется и расскажет, что никаких чертей нет, а здание стоит сохранить, как памятник архитектуры. Конечно, он был уверен в отсутствии каких-либо сверхъестественных сил в этом месте. Раньше. Стоя перед самыми воротами, Яхаба ощущал, как чувства и все естество его подводят. Отчего-то стало жутко, откуда-то появился страх. Не хватало кружащих ворон над головой, и тогда вообще туши свет, без врачей бы было не обойтись. Как назло начал накрапывать дождь, подгоняя уже толкнуть резные ворота. Красивые и витиеватые, плотно оплетенные колючими лианами, что толкнуть страшно — вдруг стебли сломаются. А ломать не хотелось. Это словно вторжение в чужой мир, а если внутри ничего нет, то получится, будто чужой человек без спросу нагадил и ушел. Боязно было разрушать сокровенность этого места, но размышлять над дальнейшими действиями пришлось недолго. Ворота скрипнули и сами отворились перед гостем, призывая шагнуть внутрь. И Шигеру шагнул, еще не хватало, чтоб кто-нибудь подумал, будто он боится. Как открылись, так и закрылись, плотно прилегая створками друг к другу, а напоследок еще и оглушительно щелкнул замок, будто ехидно посмеиваясь и говоря, что побег невозможен. Яхаба обернулся и успел заметить, как лианы тут же переползли с одной двери на другой, создавая еще более прочное ограждение. Кажется, выводы об отсутствии магической составляющей все-таки были поспешными. Но теперь оставалось лишь одно — идти вперед и не ныть. Вымощенная камнем дорожка вела меж розовых кустов ко входу в здание. Осенние листья еще не успели застелить землю, но уже порядком попадали, а дорожка оставалась чистой. Единственный упавший листок и то отнесло в сторону ветром. Яхаба не торопился, но и старался не медлить. Кто-то же открыл ворота, значит, видел его и впустил. Стоит полагать, что и сейчас за ним этот некто наблюдает, потому вести себя нужно так, чтоб потом стыдно не было. Не стоит ничего трогать, сильно вертеть головой или через каждые три шага оглядываться на двери, надеясь, что те вновь раскроются и можно будет спокойно уйти. Постучаться он не успел, и тут двери самостоятельно отворились, пропуская вовнутрь. Не пахло ни сыростью, ни затхлостью, в воздухе не ощущалось пыли, разве что было темно и не наблюдалось ни одного источника света, если не брать в расчет окна. Яхаба поставил на комод сумку и расстегнул свое легкое пальто, но тут же понял поспешность своего решения. Было слишком холодно, чтобы раздеваться. Пускай с виду помещение казалось обжитым, но не топилось оно давно. Да и отсутствие света — тоже странный фактор. - Добрый день! - опомнился парень и поздоровался, тут же покрутил головой и прислушался, однако ни шороха в ответ не раздалось. Ему никто не ответил и не встретил, что вроде было предсказуемым, и в то же время разочаровывало. - Есть тут кто? - снова попытался гость, но ничего не изменилось. Что делать дальше было еще тем вопросом. Осмотреться? А если тут все же есть хозяева, а он внаглую будет шататься по дому? Вернуться? Но очевидно же, что его не просто так позвали сюда и впустили внутрь. Парень еще немного покрутил головой и, наконец, решил посмотреть во дворе, мало ли там кто-то есть. По крайней мере гулять по чужому двору не так опасно, как по дому. Он только развернулся и потянулся к дверной ручке, как громко брякнул засов, едва не ударив по пальцам, звякнула цепочка, и будто бы в скважине повернулся ключ, но его там точно не было. Яхаба в растерянности обернулся и в тот же миг в лицо ударило что-то темное, смазывая картину перед глазами. По телу хлестали крылья, и десятки чужих голосов вторили друг другу, повторяя: «Ты отсюда не уйдешь, не уйдешь!» Летучие мыши! И точно, словно показав ответ на загадку, одна из них села на вешалку в паре шагов от Яхабы и смотрела так пристально, словно хватала своими маленькими когтистыми лапками, но такими цепкими — не вырваться. «Иди на верх». На полу лежала записка, которой раньше там точно не было. Яхаба поднял листочек, про себя отметив, что бумага довольно старая, сейчас такую почти не делают, и поискал глазами лестницу, которая расположилась всего в десятке шагов. Бояться? Можно было бы, да только какой в этом смысл? Дверь заперта, а попробуй подойти к окну, Яхаба уверен, произойдет то же самое, вдобавок станет темно. Ему скорее любопытно, что же его ждет впереди, почему он тут оказался, и как вообще сложится дальше жизнь. Во всем происходящем должен быть какой-то смысл. «Направо», - висела следующая записка прямо на стене, приколотая булавкой. Указатели были разбросаны по дому, то ли подсказывая дорогу, то ли запутывая в коридорах. Казалось, конца им нет, и дом просто не может быть таким огромным, хотя Яхаба видел его лишь со стороны. Два этажа, окон не меньше семи в ряд — это очень даже много. У них в городе такой огромный дом едва ли отыщешь, все халупы, что понемногу заменяются домами из камня, но те по прежнему оставались роскошью. А тут дом пустой, заходи и бери, разве что петли смазать нужно. Путь продолжался до тех пор, пока гость не уперся прямиком в белую дверь с вырезанным по дереву павлином, опустившим свой хвост. Краска не стерлась и не облупилась, но будто бы выцвела, а может, это и было так задумано. Перья по контуру едва светились синеватым и зеленым цветами, а все остальное оставалось не раскрашенным фоном. «Теперь это твоя комната. Располагайся», - гласила последняя записка, оказавшаяся на столике внутри помещения. Комната была довольно большой, для человека из простого народа — огромной. В центре у стены стояла не менее огромная кровать, затянутая балдахином, на проверку — пустая, будто там мог вообще кто-то прятаться. Постельное белье лежало рядом незастеленным, а одеяло на ощупь оказалось как самый нежный, но теплый овечий подшерсток, подушки — лебяжий пух. Это было лишь предположением, тем не менее вспарывать и проверять Яхаба не торопился, хотя и подумывал, что больно все легкое и воздушное. В углу стол с изогнутыми ножками, на котором всякая ерунда вроде высохшей чернильницы и перьев. Покрытым тканью оказался подсвечник, а в верхнем ящике нашлись и сами свечи. У одной стены, в стороне от кровати, стоял шкаф, пока пустой, а рядом с ним завешенным оказалось зеркало. Яхаба стянул темно-зеленую ткань и заглянул в него, но не обнаружил ничего необычного. Подумалось, может, все это глупое совпадение. Мыши могли тут поселиться, ползущие лианы от волнения почудились, а записки были оставлены для кого-то другого. Отцу все привиделось, а ворота перед Шигеру открыл простой порыв ветра. Глубоко вздохнув, парень отошел к окну закрепляя по бокам раздвинутые шторы, распахнул рамы, впуская свежий воздух, но на улице сильнее захлестал дождь, грозя залить деревянный пол комнаты, потому пришлось с проветриванием повременить. Но воздух в комнате был свежим. И пыли на мебели не оказалось, разве что со сдернутой с зеркала ткани можно было стрясти что-то. Комнату определенно готовили, его ожидали. Именно сегодня, именно в этот день дом ожидал гостя, который вот-вот прибудет, и может первая записка, появившаяся внезапно — признак того, что не все еще было готово, а может, таинственный владелец просто не придумал этого раньше. Но почему бы ему уже не показаться самому? Ответ, казалось, был прост — он не человек. Может, блуждающий дух? Призрак? Лесной дух? Кто там еще мог поселиться в пустующем здании? Оставалось надеяться, что это некто не питался человечиной и не увлекался изощренными пытками, не то уже сам Яхаба превратится в блуждающего духа и будет выть каждую ночь над постелью своего папаши, отправившего его в эту глушь. Вопросов рождалось много, из ответов на них — лишь догадки. Никто не спешил идти на контакт и выступать в роли гида, потому Шигеру поторопился занять чем-то руки, по возможности и голову, чтоб не изводиться бессмысленными размышлениями. Раскладывать вещички не хотелось, было непонятно, надолго ли он тут вообще, потому сумка осталась нетронутой на стуле. Только он хотел было заняться постелью, как понял, что она уже застелена. Когда он пришел, четко же видел, что это не так. Когда? «Если я тут гребаная Белоснежка, то где чириканье весенних пташек?» - хмуро подумал парень, проведя рукой по свежей постели. Рядом все время кто-то был. Кто-то маленький, либо вовсе невидимый, но он наблюдал за Шигеру, опережая его действия. «Сегодня оставайся тут», - появилось на двери, отчего оставалось лишь в очередной раз вздохнуть. Все-таки суматоха по его душу. Время было не раннее, но и до ночи оставалось не скоро. Темнело понемногу, а в комнате Шигеру хоть и были свечи, не было ничего, чем можно бы было их зажечь, потому выбор оставался небольшим. Ужином гостя баловать не собирались, и он решил, что неплохо бы заснуть и проснуться уже дома на своей постели. Было бы отлично, но увы, происходящее не было сном. Пусть не особо страшно, но дома все же уютнее, чем непонятно где и непонятно с кем. Яхаба расстелил покрывало и забрался на постель, с наслаждением еще раз отмечая, какая же она мягкая, как принимает в свои объятия, будто облако из ваты. Он даже не успел заметить, как устал, и не укрылся, а глаза уже закрылись, и дыхание выровнялось. Все-таки дорога была неблизкая и непростая, а уж о душевных волнениях и упоминать не стоит. Все остальные дела подождут до утра и, может, тогда завеса тайны одинокого особняка немного приоткроется. В это же время в другой части дома состоялся очень напряженный разговор. Слышалось сердитое сопение и хлопанье крыльев. Окруженный темнотой в просторном зале сидел монстр, а под потолком на натянутой будто специально нити висела головой вниз летучая мышь, сверкая темными глазами. - Я говорила тебе потребовать его дочь! - звучал суровый женский голос. - Нет у него дочери, - злобно огрызнулся второй, рыкнув для убедительности, но подобные выходки уже давным давно не действовали на обитателей дома. - А на кой ляд тебе сын? - А дочь зачем?! - Чтоб полюбила тебя, дурака, конечно! - выдала свой сокровенный план мышка и тут же громко ойкнула, распахнула крылья и взлетела, спасаясь от праведного гнева хозяина. Шутки шутить с ним вздумала, мерзкая пигалица! Он-то поверил, что дому нужна человеческая душа, а на деле его развели, как идиота. Еще и ложку дурацкую сперли. Хозяин дома громко фырча поднял свою грузную тушу и пошел по коридору, бесшумно переступая мохнатыми лапами. Он хищник, а хищники умеют быть незаметными, даже если в лапах спрятаны острые когти. Добираться до комнаты пришлось долго, дом упрямился и никак не подпускал его к нужной двери, но хозяин хозяином, шутить можно сколько угодно, но если тот разозлится, всем не поздоровится, потому дверь с павлином все же оказалась прямо перед ним, когда яростный рык готов был вырваться наружу. Тяжелая лапа опустила ручку, стараясь не издавать громких звуков и почему-то не пугать гостя. Нужно было закончить эту глупую авантюру прямо сейчас и отправить парня пинком за дверь. И ложку может не возвращать! Ясно же, как день, что как только выберется, больше никогда близко к дому не подойдет. Зверь зашел, в ночной темноте его глаза четко выцепили нужный силуэт, но дальше не получилось ступить ни шагу. Этот парень спал. В чужом жутком доме, вместо того, чтобы трястись от страха, он просто спал, растирая во сне замерзшее плечо. Это настолько возмущало и удивляло, что хозяин едва мог совладать с бурлящими внутри него эмоциями. Цель визита из головы вылетела, хлопнула дверь, а зверь широкими шагами убрался к себе. Пора бы спать.