Путь властелина

Стамбул, 1546 год, 10 лет после «казни» Ибрагима-Паши Дождь лил не переставая на протяжении недели. Церемонию похорон такой почтенной личности как Хасеки Махидевран-Султан было принято отложить на один день в надежде на то, что погода всё-таки восстановится, и людям не придётся прозябать возле закрытого гроба. К тому же, это позволит сыну погибшей присутствовать во время скорбного события. Шехзаде Мустафа ни разу не улыбнулся с тех пор как узнал о смерти своей Валиде. Известие застигло его врасплох, когда они только приближались к родным берегам после тяжёлого сражения с итальянцами в водах Средиземного моря вместе с Барбароссой. Как бы сильно он ни хотел очутиться возле матери, взять её за руку и услышать слова поддержки, которые придали бы ему сил для дальнейшей борьбы, обстоятельства не позволили ему это сделать. Он не верил в её смерть до самой последней секунды, пока не увидел слёзы Гюльфем, старания Хюррем скрыть своё торжество за маской мнимой скорби, каменное лицо своего отца. В эту горькую минуту, стоя возле могилы своей матери, Шехзаде чувствовал себя покинутым, обманутым, брошенным. Самым одиноким человеком на этом свете. Повелитель стоял совсем рядом с сыном. Оба мужчины облачились в чёрные одеяния. Они стояли неподвижно, смотрели на надгробие и думали каждый о своём. Шехзаде Мустафа мог лишь смутно догадываться о мыслях, которыми была занята голова Повелителя. А Султан, в свою очередь, совершенно не думал о том, что является объектом пристального внимания со стороны старшего сына. Теперь Шехзаде остался один на один со своей судьбой. Та огромная сила любви, что была заключена в хрупких объятиях матери, теперь перестала быть для него надёжным щитом. Любая оплошность, мельчайшая ошибка – и Повелитель в одночасье может лишить своего первенца жизни. Во всяком действии старшего Шехзаде Султан всегда видел двоякий смысл. Он пытался увидеть в самозабвенном служении Мустафы Османскому Государству намерение приблизиться к заветному трону и сместить оттуда своего отца. Но сейчас перед глазами Повелителя стройными рядами проходили эпизоды из прежней жизни. Он видел спокойную и безмятежную юность в Манисе. Его прекрасная роза ждёт ребёнка, на которого все возлагали большие надежды. Вместе со своим названным братом Ибрагимом они делали всё на благо жителей своей страны, не задумываясь о правилах и возможных последствиях… Что изменилось?.. Куда всё исчезло?.. Вместе с Махидевран порвалась последняя нить, связывавшая прежнего благородного Сулеймана и того жестокого Повелителя, в котором Мустафа давным давно перестал видеть родного отца. Но помимо борьбы за выживание, в которую, Мустафа был уверен, теперь превратится его жизнь, молодого человека терзал ещё один вопрос. - Повелитель, - разрушил тишину Мустафа. – Ответьте мне только на один вопрос. Сулейман внимательно посмотрел на сына. - Что случилось с моей Валиде? - Я не знаю, - еле слышно прошелестел Сулейман и, сложив руки за спиной, медленно отправился во дворец. Несмотря на то, что по морщинистому лицу и седой бороде Повелителя стекали дождевые капли, Мустафа твёрдо был уверен, что из глаз его отца не пролилось ни одной слезы. Шехзаде опустился на колени и позволил печали окутать его, словно большое покрывало. Мустафа не знал, сколько времени он провёл на кладбище, пока позади он не услышал шаги. - Простите, Шехзаде, но нам пора возвращаться. Враги не ждут, - Барбаросса положил руку на плечо Мустафы. Это был единственный человек во всём мире, которому он мог доверять. - Теперь в моей жизни воцарится тьма и холод, Хызыр-Реис, - горестно вздохнул Мустафа. – Я понимаю, что теперь последним может стать для меня каждый день. Но я должен выяснить, как погибла моя Валиде! Мустафа поднялся с колен и решительно посмотрел в глаза капитана: - И пока я не сделаю этого, я буду жить! - Напрасно Вы сбрасываете себя со счетов, Шехзаде, - усмехнулся Барбаросса. – Ведь Ваша матушка возлагала на Вас большие надежды. - Я не буду стремиться к власти. Ведь Повелитель ясно дал всем понять, что именно Мехмед будет следующим правителем. Так что мой путь отдаляет меня от трона, а не приближает к нему. А на братоубийство меня ничто не заставит пойти! Я лучше сам погибну! - Прошу Вас, Шехзаде, нам пора, идёмте. Бросив последний взгляд на могилу, Мустафа отправился прочь вместе со своими страхами. Один против всех. Он вступал на новый путь, по которому он будет идти, доверяя лишь себе и своему внутреннему голосу.