Дорога домой

      Лиам с легкостью мог бы обозначить атмосферу вокруг словом «гнетущая». За столом в одной из центральных кофеен, в укромном, спрятанном от лишних ушей месте, сидела семейка Адамс местного пошиба. Два охотника, друид, банши и оборотень — начало, как для очень, очень смешного анекдота. Однако нервная полуулыбка, застывшая на губах Данбара не менялась уже десять минут. Они лишь сделали скромные заказы и сидели молча в самой неприятной неловкости на свете. И, как ни странно, Лиама потянуло в сон. После ночи кино, потрясений в подвале, танцев под дождем, его голова трещала по швам. Он ощущал симптомы болезни, но регенерация оборотня точно и бесповоротно говорила об обычной подростковой хандре. Ему так не хотелось покидать дом Тео, но возвращение миссис Рейкен заставило парня собираться на реактивной тяге, и на ней же лететь домой. Он отложил телефон в сторону, когда заметил недовольный взгляд Лидии. Лиам знал, что пора начинать… Просто единственный, кто знает все и вся в этом помещении и в целом городе только он, и слова действительно надо выбирать. Слова, а не смайлик, который Данбар хотел отправить Тео в СМС. — Эллисон, давно ты начала заниматься стрельбой? — Мартин, как всегда оказалась той, кому под силу разорвать тишину. — Странно было ходить с тобой по магазинам и не знать твоей истинной профессии. — С детства, лет с шести меня отвели на полигон, — Эллисон мило улыбнулась. Лиам повернул голову к Лидии и попытался считать её эмоции. Тоска. Одно слово в мгновение разбило ему сердце и единственное, на что хватало ментальных сил — это благодарность. Он восхвалял судьбу, подарившую только ему сверхъестественное чутье. Конечно же Мартин знала, когда её подруга начала карьеру стрелка. Многие вещи из одной жизни переплетались с этой. Тео, например, все также сидит в спортзале. Сара, например, все также использовала самый дешевый осветлитель волос… — Это не моя профессия. Я планирую поступать в Йель на отделение экономики. Нам… Нам не на кого охотиться. — Ну, это вопрос конечно спорный, — Сара специально привела их в кафе, где разрешалось курить. Она не отпускала сигарету ни на секунду. — Охотники не выбирают себе цель. Оборотней, логично, должно быть больше. Их способ передачи сверхъестественной искры намного проще. Нам попалась только Медуза Горгона, история которой уходит во времена сомнительной письменности. О каких достоверностях или целях идет речь? Все слишком путанно. — Хочу отметить, друидов в мире тоже немного, — Крис Арджент выгнул бровь и упрямо посмотрел на Сару. Лиам сразу заметил предвзятость между ними. Женщина знала намного больше, была наглой и беспринципной, мужчина же самоуверен и считал себя опытным охотником. Данбар не хотел попадать между четырех огней, но и вмешаться пока не мог. Он следил и слушал. Редкое явление. Однако суммарно ему больше сорока лет, мудрость подкралась незаметно. — Из старых записей следует, что друиды — это спутники оборотней, в частности альф. Они также могли перенимать на себя часть их искры и владеть так называемой магией. — О, записи не врут.       Женщина усмехнулась и посмотрела на свою сигарету. Лиам не удержался от сконфуженного и полного шока выдоха. Почти дотлевшая до пальцев самокрутка, дымясь, росла на глазах. Он готов спорить на свой последний комплект чистого постельного белья, что Сара и близко не могла сделать нечто подобное. Да, она проводила странные ритуалы, но они в частности были завязаны на сверхъестественной искре оборотней, не людей. А здесь и сейчас женщина поварачивала время вспять, либо занималась созиданием из воздуха. Лидия схватила Данбара за руку и постарался всеми невербальными способами показать удивление и вопрос. Ответом её служили глаза Лиама полные непонимания. О такой Саре точно следовало рассказать заранее. Когда она в принципе успела этим овладеть? Прошло совсем немного времени. — Этой силой наполнен весь мир, каждая его частичка. Не сложно при таком количестве искр взять и вернуть себе сигарету. Правда, это единственное, на что хватает умений, — она улыбнулась и снова затянулась. — Ошибочно полагать, что это напрямую зависит от альфы, с которым связан друид. У меня нет альфы. — Нет? — Лиам рад, что Крис задавал вопросы. Даже учитывая, что Лидия и он знали одинаковую информацию, опыт и умения, доступные Саре намного шире. Невозможные и невероятные вещи в том мире, в этом — обыденность. Он бы с удовольствием хотел уметь создавать сигареты из воздуха. — Нет, я изучала мастерство друида по материнской линии, как оно и передается. Наш альфа исчез две тысячи один год назад, точнее сказать погиб, — Лиам слышал, как сердце Сары слегка сбилось с ритма. На лице же женщины не было и намека на ложь. Она уверенно орудовала полученной информацией и, по всей видимости, интернетом. — Понятное дело, с исчезновением оборотней в друидах потерялся смысл. Я скорее всего тоже последний друид на земле, кто хранит традиции. — Это печально. — Это истина, в ней нет ничего печального. Рождаются и погибают государства, звезды во вселенной. Что с того, если забудется искусство без зрителя? Первый оборотень, которого я видела, это Лиам, — все посмотрели на парня. Ему резко захотелось сжаться в точку и испариться. У него не было ответов ни на один вопрос, лишь мысли и рассуждения. И печаль. — Но не последний. — Его наличие у нас под носом без каких-либо опознавательных признаков в течении пары недель, и, в принципе, статус беты порождают слишком много вопросов, — Крис свел брови к переносице. Лиам понял, ему срочно нужно придумать оправдание. В конце концов он настоящая сенсация. — В старых писаниях явно указывается, что новообращенные беты не умеют контролировать себя. А по твоему поведению ты и на подростка не тянешь. Я вижу взрослого мужчину, Лиам. — Это долгая история, — он вздохнул, делая драматичную паузу и притворяясь, насколько тяжело дается ему этот вопрос. Эллисон укоризненно взглянула на отца и Лиам получил еще пару секунд. Выдох. — Я приемный. Мои родители взяли меня в шесть лет из приюта, куда я попал из леса. В моей голове была лишь мысль никому не рассказывать о своем происхождении и умение контролировать себя. Это случилось в лесах Калифорнии. Где мой альфа, и есть ли он вообще, я не знаю. — И что же тебя привело в Нью-Йорк? — задала каверзный вопрос Эллисон. — Я…       Лиам понимал, что не может сказать о Минотавре. Это приведет к раскрытию информации о сделке, а это потянет к разговору о смерти Эллисон. Лиам поклялся себе, что Лидия будет последним человеком, узнавшим его тайну до рокового часа. Однако Данбара тянуло сюда именно по этой причине. Стая, все из его стаи стянулись именно в Нью-Йорк, по неизвестной никому причине. Все события другой жизни прошли в Калифорнии, город Бейкон-Хиллс. В том, какого черта их вообще привлекло большое яблоко, предстоит еще разобраться. Он поклялся прийти домой и записать все фразы, всю ложь, которую он придумал для людей. Может быть парочку своих мыслей, ибо они совсем не собирались задерживаться в его дырявой голове. Он снова вздохнул. — Я просто переехал сюда вместе с семьей, потому что отца перевели в хорошее место. Да и мне не нравилась Калифорния с её жарким солнцем и песком. Медуза промышляла подростками и превращала их в камень. Не знаю для чего, поговорить нам не удалось. Мои способности оборотня и Эллисон уберегли меня от участи еще двух парней, — Лиам решил, что идеально замкнул кольцо лжи. Он старался не слишком явно считывать эмоции Криса Арджента. Парень еще не до конца разобрался, насколько много знал именно этот Крис, с тем, что из его мира лучше не связываться. — Но, я, по правде, не понимаю, почему так многих волнует мой статус беты? — ловко, как ему показалось, Данбар перевел тему. — Потому что бета — это фактически промежуточная стадия. Если представить взаимоотношения оборотней в виде прямой вертикальной линии, альфа находится сверху, как проявление высшей силы и власти, омега внизу, как признак одиночества, — объяснение начала Сара. Оно и логично, больше неё никто не знал ни здесь, ни во всем мире. — Бета же где-то в середине. Постоянно находится в балансе между ними. — И почему же это странно? Разве не бывает бет, оторванных от стаи, или с погибшим альфой? — Лиам глупо и скомкано пытался намекнуть Саре об Айзеке. Конечно же он знал, что после смерти вожака его сила передается бете по старшинству. — После смерти альфы, его силу получает бета, — сразу же ответила Сара. — А вот с другим довольно сложно. Эмоциональные связи могут держаться годами между бетой и альфой. С другой стороны, разорвать их тоже можно. Однако именно в этом случае бета рано или поздно становится омегой. Ты же не знаешь своего альфу, связи между вами нет, и при этом твои глаза желтые. — она вновь восстановила сигарету, в очередной раз поражая Лидию. — Скажи, мне Лиам. Что ты чувствуешь, когда думаешь о своем альфе? Точнее так, скажи, что чувствует твой волк? — Я… — он запнулся на секунду. Как некстати перед глазами появилась странная троица из Стайлза, Скотта и Тео. Конечно же он не мог не застрять на улыбающимся лице Рейкена, как в трясине. Кажется, единственная причина его существования скоро сузится до Тео и сигарет. Болезнь, от которой не ищешь лекарства. — Спокойствие. — Все ясно, — хмыкнула Сара. — Что тебе ясно? — встрепенулся Лиам. Он покраснел, понимая, что выдал себя, не произнося и слова. Сара, к сожалению, слишком хорошо его знала, да и Лидия чересчур подозрительно отвела взгляд. Как же ему не повезло вернуть воспоминания самым умным друзьям? Он спрятал руку под стол, желая скрыть появляющиеся когти. — То, что твой альфа бродит где-то неподалеку, — все, без исключения посмотрели на женщину с нескрываемым удивлением. — Что за взгляд? Я разве сказала нечто невероятное? Тебя тянуло сюда, и, давай признаем это открыто, Лиам, ты был несчастен в Калифорнии лишь из-за отсутствия альфы под боком. — Данбар нагло прислушался, пытаясь понять, врет ли Сара для Криса. К его ужасу она говорила чистую правду. — Ты бы уже давно превратился в омегу. Прошло много лет, Лиам, — она двинула бровями, намекая на его собственную ложь. — Или хотя бы начал терять силы. Что чувствуешь? — Что могу пробежать весь Бродвей без остановки, — Данбар охнул. Он действительно чувствовал себя на пике сил, и ни о какой потере искры оборотня речи не идет. Может даже наоборот. — Тогда я совсем не понимаю. Если мой альфа здесь, почему я не почувствовал запах хоть бы еще одного оборотня? Или он меня? Мой нос работает отлично! А твои сигареты я начал курить совсем недавно. — А мои сигареты и не нужны! — она фыркнула и закатила глаза. — Лиам, не удивительно, что Медуза чуть не отправила тебя в виде антиквариата в Лувр. Ты вообще глаза свои с Тео сводишь?! Посмотри вокруг! Весь Нью-Йорк усыпан янтарным аконитом. Да даже твое поле для лакросса, которое чуть ли не ежедневно вытаптывает сотня школьников, все в нем. Цветение янтарного аконита начинается с мая и заканчивается к зиме. — Данбар захлопал ртом. — Это что, получается, мой альфа может сидеть среди вас? Невозможно! Я различал странный запах Медузы. Да я без труда могу сказать, какими духами пользовалась Лидия сегодня, какими вчера, с Эллисон также, — он нахмурил брови. — Запахи практически не изменились для меня. — Потому что это не обработанный янтарный аконит. Мои сигареты не одинаковые. С помощью сочетания трав и смесей, я могу заставить не чувствовать запах лишь окружающих, в принципе изменить твой запах. Что угодно при наличии доступных ингредиентов, — она щелкнула, и от её сигареты пошел сиреневый дым, с запахом о которого тянуло помойкой. — Вот видишь? Ты уже дезориентирован. Напомни, какими духами пользовалась Эллисон. Опыт решает. — А ну убери эту дрянь, иначе я сдохну, — он замахал рукой перед собой и блеснул глазами в сторону Сары. — В Калифорнии его так просто не найдешь, надо знать места. В Нью-Йорке прохладнее и его существование здесь ничем не ограничивается. Сам знаешь, сок его ядовит, — она сменила сигарету. — Так или иначе, пыльцы в городе так много, что даже истинный альфа в расцвете сил не заметит бету у себя под носом. Ну уж прости, что я без понятия, как действует янтарный аконит на греческих полубогов. — И что же делать? — Эллисон только и оставалось, что хлопать ртом. Из Сары сыпалось так много информации, что она еле успевала за потоком мыслей. — Хорошо, вопрос к вам. А зачем? Что Лиаму даст сейчас знание его альфы? Вдруг он убийца или отвратительный человек? Ему не составит труда управлять поведением Лиама. Да, я говорила, разорвать связи между альфой и бетой не проблема, однако проблема — это последствия, — она отпила свой капучино. От её новых умений созидать простые вещи было много плюсов. Например, ваниль в её кружке, которую она совсем не заказывала. — Вот именно поэтому мне и надо знать, кто он, и что из себя представляет, — твердо и уверенно сказал Лиам. — Если оборотни исчезли две тысячи лет назад, то каким способом он получил свои силы? Информацию? Как я стал его бетой? Эти вопросы требуют ответов, пока никто не додумался на нас напасть. Нью-Йорк огромный город, и греческие мифы, индейские истории… Да неважно короче! Хватит с меня вот этого всего. Здесь и сейчас мы начнем продумывать все на два шага вперед!       Сара была полностью сбита с толку. Она получила свои воспоминания не так уж давно, в прочем, как и Лиам, однако из него так и рвался мудрый столетний мужчина. Что ни фраза, то изречение старика. Стоит ей вспомнить его в той жизни, как Данбар улыбался ей широко и радостно, добавлял в торт морковь, полностью уверенный в правильности решения, забывал запаску для машины, спорил, у кого волосы горят быстрее, охотился за голубями и много чего еще. Любая его жизнь пестрела на глупости и шутки. И при всем при этом сейчас перед ней сидел лидер. Сара и до этого проглядывала в нем надлом, трещинку в мыслях, и лишь в это мгновение она заметила этого слона в комнате. Лиам врал ей. О чем-то точно не договаривал. Сложив свои прошлые решения и нынешние, парень пришел к определённым выводам, которыми не спешил делиться. Она приняла решение немного подождать. Вероятно, Лиам волнуется по поводу Лабиринта. Если нервозность перерастет в нечто большее, она или Лидия обязательно придет к нему на помощь. — Хорошо, как нам его выследить? — задал всех интересующий вопрос Крис. — Вам — никак. Его найти может лишь Лиам, — женщина ухмыльнулась. — Только его волк в силах помочь ему отыскать альфу. Или же время. Когда пройдет июль, и парочка бурь опустится на Нью-Йорк, пыльцы станет меньше, чтобы сдерживать обоняние оборотня. Хотя такой расклад нас вряд ли устроит. — Да… Нам надо справиться чуточку быстрее… — Лиам многозначительно посмотрел сначала на Сару, потом на Лидию. Было бы неплохо знать своего альфу до крайнего момента с Лабиринтом. Данбар практически на сто процентов уверен, скорее всего альфа скрывается среди их компании. Нужно лишь вспомнить его. — Тогда только твое сердце и волк. Если ты приблизишься к своему альфе, а лучше, коснешься его, то волк внутри тебя ответит на все вопросы. Хватит и обычного рукопожатия, — она кивнула. — Думаю это единственное, что я могу предложить. — Если учесть то, с каким желанием все любят обниматься, проблем точно не возникнет. Практически уверена, — Лидия фыркнула. — Значит, с одной проблемой мы точно разобрались. На новой учебной неделе можно приступить. — она кивнула головой. — Если что, то можно собраться в центральном парке на пикник, там никто из школьников не помешает, — Эллисон говорила так, будто сама не являлась частью всего этого. Лиам не мог игнорировать укол боли в сердце. — Хорошо, а что нам делать с преследователем? — Лидия отломила кусочек кекса и, словно обсуждает список покупок, спросила Лиама. — Искать его, — Сара выгнула бровь на заявление Данбара. — У него достаточно стойкий запах. Исходя из информации от Сары про янтарный аконит, это явно не оборотень или связанное с ним существо. — Лиам предполагал, что преследователь вычислил его по остаточному запаху Минотавра или Медузы. Не исключена совместная работа Горгоны и неизвестного сталкера. — Единственное, что я знаю, он пахнет скотным двором. Точнее птицефабрикой. Заброшенной птицефабрикой. — Это значительно сокращает круг подозреваемых. Завтра смогу примерно сказать кто это, и к чему готовиться, — Лидия прищурила глаза, удивляя Лиама своим напором. Другого он от неё и не ожидал. — Логично, что это существо связано с птицами. Мне надо просто покопаться в интернете и прикинуть мозгами. — У тебя появился преследователь? — Крис хмыкнул. — Очередной. — Лиам пожал плечами, пытаясь понять угрожают ли ему, или, наоборот, волнуются. — Да, он раскрыл себя в супермаркете вчера. При этом вероятно он знает о моем происхождении оборотня. Но это не точно, — он призадумался. –Предполагаю нападать, пока кто-то рядом, для него не вариант. Это как минимум опасно из-за утечки информации, плюс устраивать драку против толпы, даже слабых людей, проблематично. — разумно заключил Лиам. Телефон Криса зазвонил, и он встал из-за стола. — Прошу прощения, мой отец очень занятый человек, — Эллисон улыбнулась. — Много поставок в этом году в частности. — Лиам невольно услышал часть разговора, где мужчина обещал приехать в скором времени. — Да, походу наш разговор заканчивается, — Данбар улыбнулся. — С другой стороны, а что нам растягивать то? Альфу обсудили, преследователя тоже. — его телефон завибрировал, и он застонал. — Господи, ну почему Айзек такой приставучий? Вот кто меня за язык дернул об этом пирсинге? Как оборотню сделать пирсинг? — Просто, — Сара закатила глаза. — Проколи себе ухо. Вот, на, — она протянула ему сигарету и щелкнула пальцами. — И вот, — из сумочки появилось небольшое колечко. — Это была обычная серьга, пока секунду назад я не добавила туда северный аконит. Он практически не вредит оборотням, однако замедлит регенерацию в месте прокола. Но, заостряю внимание. Вытащишь, и через пару минут все зарастёт. — На что ты меня подбиваешь? — он забрал колечко и состроил недовольное лицо. Сам виноват. — А вдруг все посчитают меня фриком? — Тебя то? Куда больше? — Лидия улыбнулась. — Тео понравится, не бойся. С ней ты будешь выглядеть круче. Сходи к Кире и пробей ухо. — Данбар покраснел при упоминании Тео и удивился насчет Киры. Слишком много эмоций для него одного. — Она подрабатывает в тату-салоне. Адрес пришлю в фейсбук. — В следующий раз отрубите мне язык… Или Айзеку! — Эллисон, нам пора на встречу. Заказчик будет там раньше на полчаса, — Крис появился из-за спины. Лиам чувствовал лопатками его взгляд. — Надеюсь, мы пришли к соглашению. Пока в городе спокойно, все рады. — Да, — сухо ответил Лиам. Эллисон встала из-за стола и проследовала за отцом, оглядываясь перед тем, как выйти из кафе. Её взгляд задержался на Лидии.       Мартин услышала переливы колокольчиков от закрывающейся двери. Она до сих пор не могла найти в себе силы поболтать с подругой с глазу на глаз. Воспоминания, хоть и вернулись в полном размере, но лишь недавно начали укладываться в размеренную систему. Вместе с ними пришла боль. Смерть Эллисон в той жизни стала для неё одним из переломных моментов, тем, что изменило саму её суть. Молодые тоже умирают. Умереть может каждый, в любую секунду, и она существо, которое буквально видит, когда. Лидия не хотела такой власти. Теперь минимум дважды за ночь девушка просыпается и прислушивается к своим ощущениям. Лишь полная тишина и спокойное сердце позволяет ей снова уснуть некрепким сном. Она боялась за Лиама, но чем больше времени проходило от переломного момента, тем лучше понимала его. Она взглянула на парня и улыбнулась. Это совсем не тот Лиам из его воспоминаний. Он другой, они все другие. Лидия нажала на кнопку «отправить». — Я скинула адрес, Лиам, — светлые глаза, полные мысли и переживаний, развернулись к ней. Он кивнул девушке. — Спасибо.

***

— Кира! Спасай!       Девушка открыла дверь магазина и отлетела в сторону от вихря по имени Лиам Данбар. Она продолжала стоять и удивленно смотреть на неожиданного посетителя. Её рабочая смена заканчивалась через полчаса, и её хотелось потратить это время на уборку и закрытие магазина. Однако Лиам написал неожиданно, с тысячью смайликов и восклицательных знаков. Он умолял помочь с невероятно важным и ответственным делом. Хозяин магазина, и, по совместительству, главный мастер уже сбежал домой, оставляя Юкимуру на произвол судьбы. У неё было не так много опыта в ремесле тату и пирсинга, а после бессонной ночи она могла пробить Данбару глаз и не обратить на это внимание. Громко зевнув, она закрыла дверь и перевернула табличку с надписью «закрыто» в сторону улицы. Лиам стоял около прайса с предложениями и ценами, нервно покусывая губы. — Что-то случилось? Ты поранился? — она окинула его быстрым взглядом, пытаясь найти повреждения. — Иногда участники банды или какие-то проезжающие байкеры заходят к нам зашить раны. Не у всех есть страховка для больницы. — Нет! Дело намного более серьезное, чем открытая грудная клетка при массовой аварии, — Лиам задергал головой из стороны в сторону. Кира недоуменно свела брови вместе и нервно улыбнулась. До этого они с парнем ни разу не контактировали с глазу на глаз. Ей говорили, что по странности тот мог соперничать со Стайлзом на равных. — Мне нужно сделать пирсинг иначе я умру. — От чего? — От стыда! — он запустил руки в волосы и с силой сжал. Он посмотрел на их общий диалог и застонал. Видимо девушка была занята, и не проверяла фейсбук. Там была целая баталия по поводу, в каком же таком интересном месте Лиам имеет пирсинг. Он, как не очень умная персона, предложил угадать. И теперь Айзек со Стайлзом сыпали вариантами один хуже другого. — Ты не видела? Я сказал вчера в супермаркете, что у меня есть пирсинг. И теперь отвертеться не получится. Я должен его показать! — А что тут такого? В настоящее время многие приходят делать пирсинг и тату. Если за этим ухаживать, то это красиво, стильно и добавляет любому образу изюминку, — она улыбнулась и облокотилась на стойку. — Если не интимный пирсинг, — она легко покраснела. — то бояться явно нечего. Просто покажи. — Нечего показывать! Нет у меня пирсинга! Господь, почему ты не отобрал у меня способность говорить! Жизнь многих людей стала бы легче! И моя тоже! — Кира не скрывала свое удивление, когда парень, задрав голову у потолка орал на их люстру, параллельно угрожая ей кулаком. — Короче мне нужно сделать пирсинг. У меня тут есть сорок баксов. Надеюсь хватит… И на метро тоже! — Все хорошо, по дружбе пробью тебе за двадцатку, — она продолжала смущенно улыбаться. Лиам на секунду замер. Хорошо, что девушке не ведома природа парня. Даже среди краски, странных вещей и ароматических палочек он почувствовал неуверенность. Ему еле удалось сдержать улыбку. Когда-то и он боялся назвать людей своими друзьями. Сейчас же волк внутри него рвался наружу, чтобы обнять Киру до хруста костей. — Спасибо! Ты отличный друг! По сравнению с Айзеком так уж точно. Нет, вот бы забыть эту глупую фразу про пирсинг. Нет! Ему жизненно необходимо в конференции на миллион человек обсуждать мой несуществующий интимный пирсинг, — он решил поставить точку в неуверенности девушки и пригвоздить фактом. Они друзья и это не обсуждается. — Еще и Стайлз подпевает сзади. Придурок. Но знаешь, что? — он заговорщически зашептал, приблизившись к девушке. — Что? — она наклонилась вперёд, тоже переходя на шепот. — Тео их поддержал!       И он, всплеснув руками, пошел вперед по тату салону. Лиам продолжал ругаться и бросаться проклятиями в чересчур красивых и горячих мудаков, ради которых он сделает пирсинг где и сколько угодно. Кира наконец-то сменила неуверенную улыбку на счастливую. Вот иногда, жизнь тянется подобно патоке, медленно и однообразно, года и десятилетия похожи друг на друга, как две капли воды. И в одно мгновение в них врывается ураган и ветер, снимая с ровной глади спокойствие и превращая её в бесконечно высокие волны. Вот кем был Лиам Данбар для их компании. Кира редко принимала активное участие в спорах и ругани, обычно отмалчиваясь и посмеиваясь где-то неподалеку. И даже её он увлекал за собой. Она продолжая смотреть, как парень пытается найти место, чтобы присесть. Лиам до сих пор ругался на Тео. Между этими двумя бегали уже не искры, тут пролегали линии электропередач. Все, абсолютно все, сделали ставки, когда они начнут встречаться. Спор был настолько жестоким, что утянул даже Дерека. — Так, все, я готов, коли, — он зажмурил глаза и глубоко вдохнул. Данбар не мог видеть смесь эмоций на лице Киры. Ему для образа жертвы не хватало зажать уши руками и свернуться в калачик. — Ну что? Долго еще? — Лиам, ты вообще понимаешь, зачем и почему пришел? Пробить ухо, в особенности мочку, совсем не больно. В худшем случае одна капля крови. Почему ты выглядишь так, словно пришел забивать тату на половину тела? Я сейчас напишу в общий чат, что у тебя нет никакого пирсинга, и ты просто пошутил. — Не надо! — он открыл глаза, — Не надо, хорошо. Мне просто страшно. Думаю, мои родители не против подобных изменений, но сама понимаешь… Первый пирсинг и все дела. Тем более многие подумают, что я просто лжец и пустослов. Я не всегда говорю по делу, однако обычно говорю правду! — Кто-то это Тео? — она села рядом на стул и улыбнулась. Девушка кинула быстрый взгляд на часы. Двадцать минут до закрытия. — У меня тут заварен прекрасный чай, давай сначала посидим и успокоимся. — Лиам закивал головой на манер куклы-дергунчика. — Хорошо, тогда сиди, я мигом. — Спасибо, — он наблюдал, как Кира зашла в комнату, огражденную занавеской, и буквально через полминуты появилась с подносом. Данбар ожидал увидеть нечто в дерзкое, в стиле панка. Побитые кружки, граненые стаканы, или железные на пол-литра, однако перед ним появился настоящий фарфоровый набор с густо пахнущим персиком чаем. — Я что, попал в китайский квартал? — Он здесь, кстати, недалеко, — она кивнула в сторону выхода. — Хозяин много путешествует и привозит всевозможное барахло. Не знаю, как тату-салон вяжется с китайским набором за пятьсот долларов, но с ним лучше не спорить. Дороже него в этом месте лишь машинки, остальное и гроша не стоит, все истинный арт, — пока Кира ведала историю их салона, Лиам невольно вспомнил слова Лидии. На стенах были какие-то несуразные выкрики, но второй раз обжигаться о ту же конфорку парень не собирался. — У вас тут красиво! — Да, я работаю здесь полгода. Мои родители уверены, что труд и понимание денег могут сделать из меня достойного человека. Если честно, то я и не против. Мне нравится иметь лишние деньги, помимо карманных, и заниматься искусством. Я рисую в японском стиле, — она слегка покраснела. — Пару раз по моим эскизам били тату. Я пока не решалась притрагиваться к машинке. — Нет, мне татуировка пока что точно ни к чему. Я тут одного маленького укола боюсь, а сидеть несколько часов под сотней… Нет, спасибо, — Лиам отметил свой необычный страх перед иглами. В той жизни он то и дело был на грани жизни и смерти, весь в крови и ранах, а тут запищал, словно щенок. Тем более не хотелось говорить Кире, что вместо машинки ей придется использовать паяльник. К чему такие бесполезные жертвы? — Да, хватит с меня и кольца в ухе! А Айзеку я набью морду, — он наклонил голову и тихо прошептал себе под нос, чтобы Кира не услышала, — даже если Эллисон запустит в меня сковородой. — И не надо идти на поводу у других людей! Это твое тело, и никто не может решать, какую чепуху с ним вытворить. Бей тату сколько хочешь, проколи все уши, губы, брови, покрась волосы, отрежь, отрасти их, — девушка в миг стала серьезной. — Мы живем в среднем семьдесят лет, треть, а то и больше спим. Как итог в любом случае умираем. Мы не бессмертны, луна не вечна и то, что под ней. Главным остается то, как мы хотим прожить эти года, люди рядом и… — она остановилась на мгновение, чтобы отпить чай. — И что мы готовы сделать для их счастья и защиты. Поэтому не позволяй никому говорить, чем ты должен заниматься. Ты прекрасен такой, какой есть.       А Лиам был бы и рад послушать философию Киры, да воспоминания накрыли такой мощной волной, что его когтистая рука чуть не раскрошила дорогой фарфор. Последнюю вещь, которую успел сделать парень — это скрыть свою сверхъестественную сущность, на мгновение вспоминая серые глаза Тео. А потом он забыл свое имя. В прошлой жизни Кира оказалась еще одним странным существом из японской мифологии. Кицуне. Данбар затаил дыхание, потому что между счастьем от общения с девушкой затесался страх, боль и паника. Как венцом необузданных эмоций стала тоска. Он видел, как Юкимура прощается со стаей, на этой картинке уже присутствовала Лидия. Однако после волны печали пришло облегчение. Разговоры, встречи, все это точно подсказывало — Кира жива. Лиам усмехнулся. Парень пока не понимал, но почему-то именно меч-ремень девушки сыграли ключевую роль в его путешествиях во времени. В его воспоминаниях оружие светилось, искрилось и прочно засело чем-то неприятным в голове. Лиам вздрогнул и попытался избавиться от тяжелых эмоций. После сна обязательно станет легче, многое откроется, как минимум его глаза. А сейчас пирсинг. — Открой глаза, пожалуйста! Мы еще не прокалываем тебе ухо! Вот, смотри, пистолет лежит здесь, — она указала на механизм и улыбнулась. Сердце парня рвалось от переполняющих чувств. Стая. Его стая возвращается. — Да, точно… — он улыбался, стараясь хоть как-то успокоиться. Лиам заметил, что чем больше членов стаи знает, тем тяжелее и приятнее вспоминать следующего. Возможно, только возможно, у него случится инсульт от радости, когда он вспомнит Тео. Сердце билось испуганной птицей, хотелось обнять Киру и немного поплакать. Немного. — Знаешь, давай коли! Ну что я, правда, как маленький ребенок? — как ни кстати он вспомнил свои руки, залитые горячей кровью. — Как оно работает? — Ничего сверхъестественного, просто небольшая игла вместе с гвоздиком быстро пробивает тебе мочку уха. Игла исчезает, гвоздик нет, — она взяла пистолет и посмотрела на него со стороны. — Есть у тебя аллергия на какие-то металлы? Антисептики? Я напишу тебе список и план, как обрабатывать свое ухо. Сначала будет необходимо походить с этим гвоздиком, потом подберем нечто поинтересней. — Спасибо… А можно сразу вставить кольцо, как проколешь? — Лиам беспокоился, что волку точно не понравится инородный предмет в теле. Кира прищурила глаза и взглянула на пистолет. — Не волнуйся, у меня нет аллергии на металлы, и все заживает, как на собаке. Так можно? — Ну, наверное, да… Вытащишь гвоздик, вставишь кольцо, — она до сих пор не была уверена в чем-либо. — Ложись и занимай удобное положение. — Кира, скажи мне честно. Насколько сильно я палюсь с Тео? — она кинула на него быстрый взгляд и улыбнулась. — Нет, ты не улыбайся! Правда! Я не хочу испортить с ним дружбу. Просто не знаю по парням ли он. У него такие большие руки. Один удар от неожиданного поцелуя мне в лицо и даже… — он прикусил язык, чуть не сболтнув лишнего. — Умру короче сразу. Это опасно, но очень хочется. Мне Лидия толсто намекает, что пора делать первый шаг. А я вот не знаю… — Готово! — она убрала от него пистолет и улыбнулась. — Я думаю, тебе стоит поцеловать его по-французски так долго, как ты можешь задерживать дыхание. Открою тебе небольшой секрет. У Тео нет аллергии на корицу. Он жрет булки с корицей каждый четверг. Не знаю, что у него там за загоны насчет корицы по четвергам… Собственно и его любовь к черничному йогурту объяснить не могу. Однако, — Лиам раскрыл глаза. Он знал, что Тео обманывает его. Просто Лиам боялся давать себе ложную надежду. — Не знаю, что именно между вами происходит, но поцелуйтесь уже! Скоро выпускной, и не надо стоять у стенки, как последние придурки и растрачивать свою молодость на страх. — Ты родилась с Бусидо в руках? Откуда столько мудрости? — Лиам закатил глаза. Он оказался прав. Все уже давно в курсе о его любви к Тео. Теперь стоит прибавить и симпатию Рейкена к нему в копилку. — Когда ты успела то? — А ты-то думал, что? Час буду колоть? — она пожала плечами. — Причем тут Бусидо и я? И вообще, не притворяйся, ты мыслишь старше своих лет. Можешь притворяться дурачком и дальше, но меня не проведешь. — Лиам открыл было рот, чтобы ответить, как захлопнул. Киру стоит опасаться. Она и без воспоминаний скоро обо всем догадается. Ухо пронзила боль, словно кто-то всадил ему пулю с аконитом в ребра. Волчья регенерация давала о себе знать, стараясь исправить положение. — Слушай, я схожу в ванную? Посмотрю, как получилось… — он встал с кушетки и, стараясь не выдавать себя, направился к двери с соответствующим значком. Ухо, казалось, собиралось взорваться от боли и жжения. — Конечно, иди, — уже закрывающейся двери сказала Кира.       Лиам влетел в небольшую уборную и, без промедления, достал колечко из кармана. Его глаза горели желтым от боли и неудобства. Парень пробежался взглядом по себе, лишь оценивая идею проколоть ухо, как хорошую ему шло, действительно шло. Встряхнув головой, он ловко вытащил гвоздик и вставил кольцо в мочку, глубоко вздыхая. Лиам практически в реальном времени чувствовал, как неприятные ощущения утихают и рассасываются, прокол, несмотря на аконит, перестает опухать и краснеть. Северный аконит работал на манер анестетика. Магия, которую раскрыла в себе Сара, поражала воображение. Это хоть немного уменьшало им проблем. Теперь не надо бегать по стране за недостающими травами или волосами редких животных. Лиам ополоснул лицо ледяной водой и посмотрел в отражении. Кольцо смотрелось невероятно, особенно в сочетании с его желтыми глазами. Откуда-то с боку послышались колокольчики, заставляя резко дернуть головой в сторону двери.       Закрыто.       Сердце успокоилось ненадолго. Когда он вернулся к собственному отражению, чуть не свалился от испуга о маленькую скамеечку позади. Его футболка исчезла, и уже ничего не скрывало испачканную пеплом и грязью кожу, раны, шрамы и ожоги. На кольце в ухе висело два пера, одно побольше, зеленного цвета, другое меньше, фиолетового, волосы отросли. Он создавал впечатление какого-то подпаленного друида, нежели школьника старших классов. Однако не это так сильно тронуло парня. Глаза. Как ни странно, именно они вечно привносили в жизнь Лиама проблемы. Сначала серые Тео, теперь же его собственные… Красные. Алые, словно свежая кровь, два огненных глаза с интересом смотрели на него. Ему не нужны объяснения и долгие лекции. Никогда и не с чем он не спутает радужку альфы. Колокольчики продолжали звенеть в его голове, превращаясь в настоящий рок концерт. Давление резко подскочило. Он был уверен, видения исчезли после встречи с Минотавром и сделки. Нет. Вот это могло отправить его не в Лабиринт, а напрямую в психушку, или на тот свет.       «Альфа?» — Лиам! Ты где! Твою мать! Иди сюда, я тебе голову отверчу! Клянусь. Я сказал выходи! Ну же! Лиам! — он явно услышал голос Тео за дверью. Не думая ни секунды на радостях он выпрыгнул в студию с широкой улыбкой на губах.       Никого. — Лиам, ты чего? О, ты уже поменял на кольцо? Сам? Надеюсь, не распухнет. Выглядит потрясно. Тебе очень идет, — девушка улыбалась, подмечая странный вид парня. Что могло случится за пять минут в туалете? — Спасибо, большое спасибо… — он сказал это медленно, выговаривая практически каждую букву отдельно.       Так больше продолжаться не может. Он поцелует Тео, и даже Париж не знал таких долгих французских поцелуев. Никто не знал, как сильно его сердце тянется к Рейкену. Никто…