Дорога домой

      Кажется, независимо от того, в каком мире находился Лиам, судьба будет подкладывать ему утку. Сколько раз он уже бежал сломя голову, словно за ним гонится монстр? Может ему вообще перестать ходить как нормальный человек и подобного больше не случится? Закатив глаза на собственную глупость, он чуть не врезался в столб. Так или иначе, его неловкое космическое притяжение к Тео дало сбой. Рейкен прогулял первый день, и Лиам слишком стеснялся узнать у него, по какой причине. Как назло, Айзек и Стайлз, которые забивали их эфир в общей конференции на Фейсбуке, проглотили языки. И почему всем так неожиданно захотелось учиться и играть в молчанку под конец года? Данбар тихо выругался, чтобы не сбить дыхание и ускорился. Он считал своей самой большой проблемой сталкера с неизвестными намерениями, а как оказалось «чужой» подкрался незаметно с тыла. Впереди замелькала знакомая вывеска. И почему в Нью-Йорке так мало аптек? Какой номер у страховки Тео? Какого черта Тара сказала о болезни брата только в конце учебного дня?! Их короткий разговор в личных сообщениях не принес должного спокойствия и ясности. Отвратительная идея писать Рейкену лично.       «Тео, ты как?»       «Я умер».       Дальше он приложил координаты места на кладбище.       Гугл-карты привели его в ближайшую аптеку, которая находилась где-то в путаных улочках города. Он уже достал каждого, у кого была машина, чтобы помогли ему потом добраться до Рейкена. А если конкретно, то Дерека и Джексона. Первый очень мягко послал его с помощью селфи, на котором он был со Стайлзом в костюмах. Лиам решил, что его нагло обманывают. Никто не может подготовится к свиданию в ресторане за пятнадцать минут после школы. Фото явно сделано раньше. И Лиам уже прописал триста слов с доказательством лжи Хейла, когда получил от Джексона не менее длинное сообщение. В нем он проклинал всю родословную Тео, Лиама, их осточертевшее сексуальное притяжение, предложил купить сразу презервативы и смазку, высказался по поводу погоды и политики. В конце он попросил скинуть ему геолокацию. Лиам посчитал, что Уиттмор тоже имел заготовленное сообщение на случай неожиданных вопросов. Все же парень действительно та еще «зефирка». Гипотетически, Джексон мог послать Айзека, однако не сделал этого. И хорошо. Лейхи водил так, что лекарства вместе с ними мог раздавить грузовик. Лиам влетел в аптеку и облегченно вздохнул. Ни одного клиента. — Что случилось, молодой человек?! За вами погоня?! — старушка достала из-под полы ружье и указала на дверь. Лиам не ожидая такой молниеносной реакции, прыгнул в сторону. Инстинкты взяли вверх. — А ну давай! Не волнуйся, сейчас я их размажу по стенке. Витрины все равно пора менять. — О нет! За мной никто не гонится! Я просто спешил, — Лиам замахал руками и прищурил один глаз от капельки пота. — Просто мне нужно было попасть в аптеку, как можно быстрее, — он не спускал глаз с огромного ружья. Вряд ли он погибнет от картечи без аконита, однако на нем была последняя чистая футболка. Не очень хотелось пачкать её кровью и внутренностями. — Опустите ружье… Пожалуйста. — Хорошо, милый. Я просто задремала и подумала, что нацисты повылезали из люков. У меня на этот случай и граната есть. От отца досталась. Если будет необходимо, я сниму чеку и унесу парочку из них в могилу, — пока старушка, которой наверняка было примерно двести лет, убирала ружье, Лиам вспоминал своих родственников. Такие как она не хуже оборотней на запах ищут врагов. — Если ты так спешил, значит кому-то требуется помощь? Давай я соберу для тебя военный набор первой помощи. Здесь у меня бинты, антисептик и брошюра с цитатами из библии. — Сколько стоит? — Лиам тряхнул головой. Кто из них тут сошел с ума? Он набрал Тео сообщение с вопросом, каких лекарств ему купить, и поднял глаза на аптекаря. Откуда-то у неё на голове появилась каска. Парень поджал губы. Теперь он тоже хочет каску. — Дорогой мне человек болен и ему нужны таблетки. Третья мировая война пока что-то не началась… Если такое не дай…- он проглотил слово «волчий», — Бог случится, я обязательно приду к вам. — Третья мировая?! Ты чего! Нам еще нужно победить нацистов, — в выдуманном топе сумасшедших Лиам сместился на третье место. Теперь он шел сразу после старушки-аптекаря и людей, не евших корочки от пиццы. — Какая у него температура? В рану почва не попала? Нужно избежать заражения. — Я не знаю… — в этот момент пришло сообщение от Тео.       «Даже не знаю, Лиам. Вероятно, никакие. Ты все равно не успеешь вовремя. Я чувствую, как мой дух покидает тело. Оставь эти деньги, чтобы внести их за учебу в колледж. Я уверен, ты станешь лучшим игроком и получишь стипендию. У тебя будет много маленьких детишек, газон и белый забор. Я ни капли не сомневаюсь в твоем счастье, и жизни, наполненной любовью. Солнце всегда будет сиять над твоим ликом. Дыши полной грудью, ибо таким обреченным, как я, это уже кажется давно позабытым искусством. Следи за здоровьем! Не будь таким глупцом, каким был я. И самое ужасное, что все покинули меня. Родная мать ушла лечить других, сестра предала и бросила. Лишь Принцесса Диана лежит подле меня. Однако она так и не научилась открывать холодильник и наливать воду в стакан. Не думал, что буду умирать в одиночестве… Итак время прощаться, Лиам. Ты был отличным другом. Очень хорошим другом. Очень. Прощай…»       Лиам сжал телефон от злости, отвернулся в сторону и низко зарычал. Старушка вряд ли услышит, а ему просто необходимо выместить злость хоть каким-то способом. Он бежал почти три километра на скорости спринтера, нашел аптеку с не менее сумасшедшей старушкой, вместо спасания своей пятой точки из Лабиринта, вынужден читать посмертные записки от человека, которого любит. Как только Тео поправится, Лиам пообещал себе лично придушить мудака. Он сделал глубокий вдох и попытался взять эмоции под контроль. Оборотень с РПВ не должен читать подобное от своей пары. И в эту секунду абсолютно все проблемы отошли на задний план. Хоть и в мыслях, но даже там это осознание поразило. Тео его пара. Пара его волка в той жизни и, по всей видимости, и в этой. Другого объяснения такой сильной тяги нет. Он запрокинул голову и посмотрел на небо, через стекло входной двери. Как оно, однако просто… Лиам быстро напечатал сообщение.       «Температуру. Живо»       «Тридцать семь и два» — Ясно, — он закатил глаза и направился к кассе. — Будьте добры, дайте что-то не очень дорогое от простуды. Мой друг, — он запнулся, — мой парень. — С какой-то кровожадной улыбкой сказал Лиам, выискивая в человеке напротив зачатки гомофобии, — заболел и ноет. У него небольшая температура. — А чего ты так на меня уставился? Я не гомофобка! Лишь бы не нацист, а там без разницы. Любовь цветет и пышет разными цветами, — она поправила каску. Данбар был крайне рад этому факту. Убегать под картечью, вот чего ему не хватало в этом дне. — Тогда с тебя двадцать долларов и девяносто центов. Завари ему крепкого чая и не выпускай из кровати, как можно дольше. Вы, молодые, такие хилые. — Да не скажите, я вот здоров, как огурчик! — он широко улыбнулся и проверил телефон. Джексон что-то печатал ему. Видимо, в этот раз он получит оригинальное сообщение с проклятиями. — Да, потому что оборотень. — Что? — сердце Лиама ухнуло куда-то в подвал. Практически на сто процентов он уверен, что расслышал верно. Во-первых, его рык, видимо, все же был чуть громче, чем Данбар думал, во-вторых, она так быстро рассекретила его. Скорее всего парень не первый оборотень, который ей попался. От шока он растерял все английские слова. Остался один греческий и немного испанского. — Кто? — Оборотни. Я же ясно выразилась, — она кивнула, и каска накрыла её глаза. — Время от времени сюда приходит парень. Я была знакома с его бабушками и дедушками много лет назад. Сейчас никого из них нет в живых. Милый мальчик. Всегда говорит спасибо, и отлично умеет себя контролировать. Не читай в интернете про оборотней! Там одна чушь. Лучше поговорим с ним и узнаешь правду. Всю правду… — Как его имя? — спросил шепотом Лиам. — Кого? — Парня о котором вы только что говорили. Вы сказали сюда ходит еще один оборотень и вы знаете его историю. Как зовут этого парня! — старушка опустила глаза на прилавок и посмотрела на мелочь. Она выглядела разбитой, воздух наполнился запахом страха и непонимания. — Простите. Я не хотел вас напугать. Просто немного волнуюсь, не могли бы вы сказать, о ком идет речь? — Молодой человек… — ее глаза наполнились слезами. — Простите, недавно мне диагностировали синдром Альцгеймера и у меня случаются провали в памяти. К сожалению, я не помню, о чем говорила. Простите пожалуйста… — одинокая слеза скатилась по её щеке. Она неуклюже стала запаковывать его таблетки. — Так вы мне ответили! — она удивленно посмотрела на него. Сердце Лиама резко сжалось от боли. Он мог прочувствовать её страх каждой клеточкой кожи, ведь он тоже не помнит большую половину людей, которыми дорожил в другой жизни, как и почему влюбился в свою пару. Все это отдавалось болью в голове. Пусть он обшарит каждую улочку Нью-Йорка, или просидит в засаде в мусорном баке перед аптекой неделю — неважно, выпытывать у больного человека он не станет. — Вы подобрали моему парню лучшие лекарства от простуды. Он знаете, тот еще каприза. — Лиам опустил глаза на растворимую смесь. — А он, между прочим, обожает чернику. Сразу видно, вы профессионал. — Правда? — она улыбнулась. Лиам кивнул. — Хорошо. Тогда поспеши, в это нелегкое военное время каждая секунда на счету! — Спасибо! Я еще зайду как-нибудь! — он помахал рукой и вышел за дверь под звон колокольчиков. Лиам вытер глаза. Его сердце переполнилось эмоциями, и сдерживать их в себе стало невозможно. Он обязательно придет сюда. Не только для того, чтобы найти еще одного оборотня, вероятно его альфу. Просто, чтобы навестить эту милую старушку и послушать нелепые истории. Если, конечно, избежит Лабиринта. — И когда это вы стали парой?! — Лиам заметил на узкой дорожке Джексона. Данбар закатил глаза и обреченно вздохнул. — А вот не надо теперь глазки то к небу подводить! Орал на половину квартала. Весь многоквартирный дом в курсе, весь район, школа, Нью-Йорк и, наверное, планета, а может и мультивселенная знает, что вы с Тео лобызаете друг друга глазами. Сам виноват. — Лиам призадумался. В принципе, Джексон прав. Мультивселенная точно в курсе его чувств. — Заткнись, — в кармане Лиама зазвонил телефон. Он глубоко вдохнул и выдохнул. Если это снова Тео, со своим беспричинным нытьем, то он его действительно убьет. В прошлой жизни Данбар получал пулю с аконитом в живот, вот там реально надо писать слезливое бесполезное сообщение. Однако это оказалась Лидия. Сердце невольно сжалось. Банши не звонит просто так. — Алло, да? — У меня плохое предчувствие. — Почему? — Джекон было открыл рот, чтобы начать возмущаться, но обеспокоенное выражение лица Лиама заставило повременить с оскорблениями. Он облокотился о машину и принялся ждать. — Знаешь, когда кто-то такой как ты начинает диалог фразой «у меня плохое предчувствие» вместо простого «привет» — это заставляет волноваться. — Волноваться в твоем случае — верное решение, — оно говорила резко и тихо. Видимо была в курсе Джексона и его помощи. Лиам сделал пару шагов к аптеке и прижал трубку рукой, стараясь скрыть их разговор. Зря. Уиттмору было плевать. — У меня случилось видение. Попугай моей тети разлетелся на тысячу перьев. — Мне, конечно, очень жаль зверюшку, но разве это было не в твоем воображении? — Данабар представил, как Лидия фыркнула и скривилась от такого вульгарного сравнения. А как он еще мог обозвать сверхъестественное чувство Банши при её парне придурке? — Не понимаю, по какой причине стоит волноваться! — Потому что ты почувствовал запах птицефермы дурак, отходов из заводов по переработке пернатых. Короче, за нами охотится птицеподобное существо. А значит, тебе надо избегать открытых пространств, где невозможно точно отследить присутствие врага, — Лиам нахмурил брови. Так или иначе, у них все равно нет зацепок и мыслей по этому поводу. Его обоняние и предчувствие Лидии не могли обманывать. — Поэтому пожалуйста, зайди уже в бронированный Порше Джексона и езжай спасать своего принца. И вообще, отними у него телефон. Вся конференция забита слезливыми сообщениями. — Хорошо-хорошо! — он начал спускаться по лестнице, подойдя практически вплотную к Джексону. Парень отодвинулся в сторону и продолжал с недоумением ждать, когда Лиам закончит звонок. Терпение было на исходе. — Как думаешь, кто это мог быть точно? Стоило бы узнать несколько подробностей до контрольной, — Джексон закатил глаза. Лидия тоже. Сравнивать нападение сверхъестественных существ с домашкой — так по-детски. — Это значительно бы облегчило нам жизнь…       В этом момент Лиам поцеловался с асфальтом. Из губы резко брызнула кровь, а локоть правой руки обожгло раскалённой кочергой. Он даже не стал скрывать, насколько больно ему было, громко закричав. Сознание сфокусировалось спустя только пару минут. Регенерация оборотня работала, как часы, возвращая способность двигаться. Он попытался встать, но тяжесть на спине убила эти жалкие попытки на корню. Лиам начал протестовать, желая избавиться от ноши. Не помогло. Он закатил глаза и втянул воздух носом: совершенно точно на нем разлегся Джексон. Какого черта пришло в голову парню, знали лишь Гитлер и Наполеон в сумасшедшем доме. Однако перед тем, как разораться на весь квартал о подозрительном поступке друга, Лиам уловил еще один запах. И как он раньше не приметил этот отвратительный аромат птицефермы? — Джексон, что произошло? — дрожащим голосом спросил Лиам. Он боялся, что если существо умудрилось задеть его локоть, то Уиттмору могло не поздоровиться. — Эй, ты же не помер там? Джексон! — Живой, я, придурок, живой, — с плохо скрываемым стоном он привстал, позволяя Лиаму покинуть вынужденный плен. Данбар ловко вынырнул и отполз в сторону, глубоко дыша. Джексон облокотился на машину и тяжело задышал. Данбар никак не мог сосредоточиться ни на чем другом, кроме как на запахе их «птичьего» преследователя. — Какого черта произошло? Я краем глаза заметил, как на тебя летит нечто схожее с орлом. Ты такой мелкий, даже городские вороны пытаются утащить в свое гнездо. — он начал кашлять, вызывая у Лиама бесконтрольную панику. — И ты не придумал ничего умнее, как прыгнуть на меня и закрыть своим телом?! — Данбар не мог сказать Джексону, что его регенерация оборотня справится с этим. Уиттмор, не в силах устоять перед инстинктом броситься под поезд ради близкого человека. Насколько быстро парень образовывал связи? Или это все их сверхъестественное прошлое? Адреналин до сих пор бил в уши, не позволяя сосредоточиться. Лиам раз за разом взывал к себе, пытаясь понять, чего так взбесился волк внутри него. — Ты должен был просто толкнуть меня или закричать! А если бы ты поранился?! Лидия оторвет мне голову! Джексон, зачем такое безрассудство ради почти незнакомого парня? — Ты придурок, Лиам. Какой же ты незнакомец, — он снова чем-то поперхнулся и зажмурил глаза, через секунду открыв их и пристально посмотрев на Данбара. Ему ничего не надо было говорить. Все эмоции, переживания и боль отразились на дне голубых глаз, словно на него смотрел тот Джексон из прошлого. Потерянный и брошенный, задавленный собственной завистью и непониманием. Ему не надо было говорить, но он все же открыл рот, — Ты точно в порядке, придурок?       Еще одна мозаика встала на свое место в их гравюре сюрреализма. С Джексоном он тоже не был близко знаком. Во всяком случае, не так тесно, как с Лидией или Сарой, однако и этого хватило за глаза. Замелькали кадры их общей схватки, драки и, главное, страха. Ничего подобного парень не чувствовал еще никогда. Словно само воплощение эмоции пытается задушить его, и холодными пальцами выдрать последнее счастье. Захотелось встать и бежать без оглядки, так далеко и быстро, насколько хватит сил. Ему совсем неведома природа этого страха. У какого существа хватит сил? Если Лиам вспомнил Джексона, то и Сара с Лидией стали в курсе. Мартин явно удивится предпочтениям своего нынешнего парня. Лишь такая глупая и неказистая мысль смогла вытянуть его из пучины отчаяния и ужаса. Он уже хотел улыбнуться и встать, как заметил вокруг них зеленые перья, потом вспомнил слова Лидии и, наконец-то, соотнес свои знания истории. Данбар догадался, кто напал на них. — Гарпия… — Практически невесомо сказал Лиам, боясь, что Джексон может окончательно посчитать его чокнутым. Если он еще не достиг своего предела. Окинув небо глазами, как и сказала ему Лидия, Данбар опустил взгляд на друга. Его глаза в мгновение загорелись ярким золотом. Изо рта Джексона тянулась тонкая струйка крови, парень потерял сознание и склонил голову. Лиам открыл рот и попытался броситься к нему, как локоть пронзила боль. Рана от нападения еще не затянулась. Настоящий, разрывающий связки вой раздался на половину города. Кто-то выглянул из-за окна, и со страхом вновь исчез. Слезы брызнули из глаз Лиама, выражая всю его палитру эмоций. Он, словно в замедленной съемке, видел, как Джексон под тяжестью своего тела упал на бок, оставляя яркий кровавый след на своей машине. — Не смей умирать!

***

      Дорога до больницы пролетела за считанные секунды. Порше Джексона отлично справился с задачей довести своего хозяина до назначенной цели. Лиам удивлялся, как быстро и слаженно сработали его инстинкты и память. В этой жизни он так и не дошел до водительских прав и машины, не считая пары уроков с отцом. Однако там, где постоянно случались ужасные вещи, парень был отличным водителем. Сжимая руль до дрожи в костях, ему хватило лишь раз взглянуть на навигатор и запомнить путь. В салоне так сильно пахло кровью и птицами, что из глаз то и дело текли слезы. Так Лиам успокаивал свою мнимую мужественность, ибо истекающий кровью друг все не приходил в себя. Сердце Джексона билось ровно, с необходимой силой, и вроде не собиралось останавливаться, однако о своем собственном он такое с уверенностью сказать не мог. Именно после того, как Лиам вспомнил Уиттмора, в голове начали появляться кровавые картинки. Ничего точного и определённого, лиц, лишь крики и боль. А еще чувство страха. И сейчас он не мог разделить переживания по поводу состояния друга и ужас из-за существа из другой жизни. Раскрыть себя, как оборотня всей больнице, появившись в бета форме, пока не входило в его планы.       Однако все прошло отлично. Не считая того факта, что он с криками ворвался в приемную вместе с Джексоном на руках. Люди с переломанными руками показывали ему путь до стойки регистрации. Будь проклята их американская бюрократия. Стоило ему подойди к медсестре, как буквально в течении двадцати секунд появилась команда и забрала пострадавшего парня, оставляя его на милость младшего персонала. Они пытались и его утянуть в больницу, но локоть в дороге исцелился, хоть и продолжал болеть. По словам Джексона, он не понял, кто на них действительно напал. Версия с гигантским орлом ему нравилась намного больше, чем с Гарпией. Лиам был так плох в биологии, что решил остановиться на варианте с хищной птицей. Когда все важные телефонные звонки были сделаны, а глупые вопросы заданы, его отпустили в комнату ожидания. Голова подозрительно кружилась, а ноги непривычно заплетались. Данбар опустился на стул, подальше от всех раненых пациентов. — Как ты? — Лиам поднял голову и увидел перед собой отца. Он даже не обращал внимания, когда истерично рулил до первой попавшейся больницы. Конечно же, когда парень сказал свои персональные данные, отец явился незамедлительно. — Мне сказали, ты не пострадал, но ты весь в крови. — Это не моя кровь, — отговорка пришлась к месту. Раны на локте нет, никаких следов повреждений тоже. Не будет же отец устраивать ему тест ДНК? Он еще не готов поделиться с семьей своим происхождением. — На нас неожиданно напала какая-то птица. Джексон прикрыл меня собой и ему досталось. — Ты тащил его на себе семнадцать кварталов? — мужчина выгнул бровь в удивлении и присел рядом. — Когда ты успел проколоть ухо? — Лиам удивленно раскрыл глаза, совсем позабыв о своем импульсивном поступке. — Я не против. В молодости тоже прокалывал ухо. Потом вытащил сережку, и мочка заросла. Не думаю, что имею моральное право так говорить… Но тебе идет. Выглядишь круто. — Спасибо, пап, — он улыбнулся немного криво. Его пробитое ухо и реакция отца сейчас мало волновали парня. — Все произошло так быстро. Раз, и мы уже валяемся на асфальте все в крови. Надеюсь, он будет в порядке. Не хочу, чтобы кто-то пострадал, защищая меня. Джексон не тот, за кого себя выдает. — Доктор Бринкс сказал, что парень точно будет жить. Он, кажется, чем-то отравлен. По типу снотворного. Нет показаний для продолжительного обморока. Кровопотери минимальны, шока нет. Они зашьют его, сделают пару прививок и оставят на несколько дней под наблюдением, — с плеч Лиама упала гора. Это именно то, что ему хотелось услышать. Когда-то в другой жизни он уже сидел так, и волновался за своего друга. Какие-то вещи имеют свойства повторятся. — Поэтому не вижу смысла оставаться и ждать, пока он проснется. Лучше прийти завтра. Ты точно хорошо себя чувствуешь? Ничем не хочешь поделиться? — Я…       Как же сильно ему хотелось поделиться с отцом своими переживаниями и страхами. Друг чуть не погиб от лап сверхъестественного существа прямо у него на глазах, и хваленные когти, клыки, обоняние и глаза не помогли. Ни капли. Зачем быть оборотнем, если ты все равно никого не можешь защитить. А лишь с точностью да наоборот, подставляешь своих близких? Еще ему хотелось рассказать про Лабиринт. Хоть Минотавр и половина белого света были на его стороне, он все равно боялся очутиться в путанных коридорах отчаяния. До выпускного оставалась пара недель, и время неумолимо убегает, как песок сквозь пальцы. С другой стороны, он все больше и больше узнавал прошлое членов своей стаи. Такими темпами Лиам может справиться со сделкой в установленные сроки. Жаль страху плевать на логику. Если он провалится, как родители переживут его исчезновение? Стая? Тео… Даже без воспоминаний парень ощущал их связь и практически уверен, Рейкен чувствовал нечто подобное. Хорошо, что эта заварушка случилась в предпоследний год обучения, и не надо промежду прочим еще и письма для колледжа писать. Он усмехнулся. Такими темпами можно было и самолично в Лабиринт уйти. — Хорошо, только поговорю с подругой, — среди шума и гама, и тысячи неприятных запахов он с легкостью уловил Лидию. Интересно, резкий сброс по телефону, или чувства банши привели её в больницу. Отец загадочно улыбнулся, заставляя Лиама закатить глаза. — Это девушка Джексона. Видимо, позвонили ближайшим родственникам, и дошло до неё, — ему стоит прекратить врать. Определённо. — Тогда не буду вам мешать. Заезжай на выходных. После переезда мы давно не устраивали семейных ужинов, — отец похлопал его по плечу. — Хорошо, спасибо, — Лиам смотрел, как отец заходит в помещение для персонала. С этим круговоротом событий он только сейчас понял, как сильно соскучился по дому. Тем временем рядом села девушка и глубоко вздохнула. — Не могу поверить, что мой парень гей. Я вроде не такая глупая, но не замечала очевидных вещей. А стоило… Ни у одного натурала нет тридцати шести банок с кремами для кожи, и спрятанного в шкафу алтаря Тейлор Свифт и Леди Гаги, — она поправила спутанные волосы. — Эта история с Минотавром чересчур сильно меняет мой уклад жизни. Что дальше? Парень-гей-ящерица уже за гранью… — Ну, знаешь, я вот по уши влюблен в Тео и без понятия, как, зачем и почему. Он кажется стереотипным качком, который зажимает девчонок из группы поддержки. А ноги каждый раз подгибаются, стоит почувствовать его запах, — Лиам зевнул. Он так и не доехал до Тео с глупыми лекарствами и не спросил о самочувствии. Лежит теперь и страдает, наверно. — Дурацкие волчьи повадки. — Странно, но в первые часы после ночи кино, да что уж тут сказать, пару дней потом, я была как в тумане. Мне кажется, силы банши наложили свой отпечаток. То и дело в голову лезут видения и миражи из другой жизни. Только сейчас я научилась различать одного от другого. Таким образом я и поняла, что на тебя будет совершенно нападение, — она смотрела перед собой. — Это до сих пор кажется чем-то невероятным. Даже при условии моего опыта, как банши. — Ты не выглядишь чересчур удивленной, Лидия… — Отнюдь, — она посмотрела на дверь, куда уходили все врачи. — Я была уверена, что никто не погибнет. Глупо, но понимание этого успокаивает. С Джексоном все будет хорошо. В конце концов, он ящерица. Когда воспоминания вернутся, скинет кожу и все. Или как он там стареет? — она улыбнулась Лиаму, и тот даже без волчьего обоняния почувствовал тревогу и нервозность. Он отвернулся в сторону. Теперь Лидия могла с легкостью рассекретить его за «подглядыванием» — Неужели это теперь наши будни? — он сжал зубы и кулак. — Нам срочно нужно разобраться с Гарпией и понять, какого хрена ей надо. Если опять жаждет встречи с Минотавром… Я не могу почувствовать его запах на себе, — Лиам на секунду остановился, — и самое страшное и непонятное, как существо с таким сильным «ароматом» птиц застало меня врасплох? В прошлый раз, я чуть не оторвал себе нос от дикого смрада. — Думаю, это было продуманное нападение и слежка. Сомневаюсь, что ей нужна встреча с Минотавром. Думаю, она метила на твое убийство или похищение, — она перекинула одну ногу на другую. — Мы не знаем наверняка, не помогает ей ли какая-нибудь бабка предсказательница или шаман. Ты все же волк, а это значит, твое обоняние зависит от погоды. Нападение из подветренной стороны и все. Тем более, янтарный аконит по всему городу… — Звучит логично. В конце концов, она летает и может выслеживать, нападать по своему желанию, — он поежился. — Еще мне кажется её когти были смазаны аконитом. Мой локоть адски болел и не заживал какое-то время. — Сара сказала, что способностей оборотня может быть недостаточно. Нужно придумать другой метод борьбы с ней. Как минимум способ обнаружения, — Лидия открыла переписку с женщиной, чтобы не упустить ничего важного. — Ей понадобиться какая-то часть её тела, чтобы сделать проводник. Говорит, узнавать о нападении за пять секунд не вариант. — Сара стала ведьмой. Пусть не обижается, но с возможностью к магии по другому её не назовешь, — он прислушался к своим ощущениям. — Я тоже чувствую будто давление вокруг меня. Иногда кажется, протяни руку и возьми кусок. Однако так не работает и я просто толкаю свое тело вперед через воду. — Какие красочные описания. Устройство этого мира, где Неметонов нет, нам неведомо. Вся сила находит выход в виде Сары и наших греческих друзей. Могу предположить, здесь полно существ из сказок и мифов, — Лидия положила ему голову на плечо и глубоко вздохнула. — Меня пугает, что этому не будет конца. — Что? — только и смог выдавить из себя Лиам. Сердце забилось где-то в глотке. Видимо, не его одного мучали подобные мысли. — У меня было достаточно времени, чтобы покопаться в своей голове. Ты же знаешь, я связана со сверхъестественным миром дольше, чем ты. По крайней мере в той жизни, — она говорила тихо, будто боялась пациентов. Всем было абсолютно плевать на чужие разговоры. Особенно если у тебя поломаны пальцы от перфоратора. — Дай угадаю, ты знаешь о принципе весов и их отклонения, но без понятия, кто сказал это? — Да, некоторые вещи вообще появляются лишь при их упоминании, — Лиам уже научился не взывать к недоступным образам и информации. Лидия, вероятно, была чуть настырнее него, от чего, то и дело вздрагивала. — Весы никогда не стоят на месте. Они отклоняются от одной стороны к другой. Есть моменты, когда хуже быть не может, есть моменты, когда ты на седьмом небе от счастья. Однако за великой радостью, без изменений следует этап баланса, и снова боль. Этот процесс не остановить. Просто для кого-то увольнения с работы невероятная проблема, а для кого-то — Гарпия, — она вздохнула и по её щеке побежала слеза. Лиам слышал, как её сердце то и дело сбивалось ритма. — Неужели так будет постоянно. Раз за разом наши близкие будут подвергаться угрозе, без видимой на то причины? — Потому что мы слабы, — резко и злобно выплюнул Лиам. — Что ты имеешь ввиду? — Кто из той жизни шепчет мне на ухо одно и то же…       Лидия взглянула на него, не узнавая своего «малыша Лиама». Ей стоило признать, тот милый и наивный парень потерялся. За короткий срок Лиам изменился до неузнаваемости, впрочем, как и она сама. Раз за разом, проходя по дороге усыпанной битым стеклом, потерями и ненавистью, твое сердце ожесточается, надежда становится проклятиям, а любовь недостаточным стимулом для продолжения борьбы. Скорее всего, на Данбара так повлиял не сам факт нападения, а возвращение воспоминаний. В них никогда не было ничего хорошего. Чувство стаи, семьи, которое разрасталось с каждой новой частичкой памяти, захлебывалось в крови и страхе. Лидия знала, когда Лиам вспомнит всех, когда они вспомнят всех, именно эта жизнь станет для них потерянной. Больше не будет умной и сообразительной девчонки, поставившей себе цель поступить в Йель и получить Нобелевскую премию. Вместо неё придет Лидия Мартин, та, что видела смерть своих друзей и близких. И этот факт уже не поменять. Она посмотрела на Лиама, который сверлил в поле какое-то пятно, с ярко желтыми глазами. — Мы не убиваем, не причиняем боли. Этот голос говорит мне успокоится и взять себя под контроль. Подставить вторую щеку, — тихое рычание завибрировало в его грудной клетке. — А я хочу разорвать их всех своими клыками, — он говорил так четко и уверенно, что Лидия не на шутку испугалась. — Ничего. Я ничего не сделал Горгоне или этой проклятой Гарпии. Я говорил ей, говорил, что нужно остановиться и прекратить борьбу. Я не хотел, чтобы она пострадала, и кто-либо еще. Что мне делать с Гарпией? Убить? Стать убийцей, и когда мой альфа посмотрит на меня, осудит? Я не хочу быть убийцей. — Ты не обязан… — Я убью. Два слова, словно гром. — Да Лидия, я готов убивать. Никого из вас не было, когда эта сумасшедшая угрожала мне, вам и семье. Она обещала найти каждого и превратить в статую. Если станет выбор между вами и моим цветом глаз, долго мешкать я не буду. Никогда, — гнев все разрастался в нем. Как назло, перед глазами появился улыбающийся Тео. Каждый чертовый раз, как он принимает отвратительное решение, этот самодовольный ублюдок улыбается. — Прости, на меня накатило. Я не могу. Просто не могу держать это все в себе. Мне плевать на Лабиринт. Спастись от Лабиринта и остаться одному, вот что меня пугает. И если этот попугай встанет мне поперек горла… — Я… Мы будем тебя любить несмотря ни на что, Лиам, — парень развернулся к ней. — В этом суть семьи. Ты не виноват, что Гарпия напала на вас, не виноват, что Джексон на самом деле любит всех нас и готов прыгнуть в пропасть. Пусть и с ядовитым сарказмом и издевками. Важны поступки. Слова ничего не значат. Мы будем рядом, всегда. Вот и все. — Спасибо… — Лиам усмехнулся. — Про теории отклоняющихся весов ты права. Все меняется. Слишком быстро и неожиданно, — он похлопал себя по карманам. — Знаешь, у меня есть книжка, куда я записываю все, что происходит с нами сейчас. В том числе и ваши слова сути. На всякий случай, если меня долбанет маразм, — он улыбнулся, но Лидия увидела в глазах горечь. — Так же там прописана притча царя Соломона. Ты знаешь о ней, — девушка кивнула, хоть это был и не вопрос. — Все пройдет. Мне дедушка подарил его, и каждый раз, когда случался приступ РПВ, и после него меня накрывало отчаяние, я вспоминал это. Но сейчас все стало настолько плохо, что… Время посмотреть на внутреннею сторону кольца и сказать: «И это тоже». Спасибо, Лидия, спасибо. Без тебя вынести это стало бы невозможно. — Не за что. Действительно не за что, — она ткнула его в нос, — Но тебе надо найти оружие. Иногда противника нужно держать на дистанции. Особенно если у него крылья, когти и вообще непонятно что. Эллисон и Крис, конечно, могут поддержать, но рисковать в ближнем бою все же не стоит. А еще нам нужно раздобыть её кусок для Сары. — Ну, у меня как бы есть частичка Гарпии, — сжал губы в тонкую полоску, — Когда она на нас напала. Много перьев разлетелось по округе. Думаю, для связки, которую там хочет намутить Сара, достаточно, — Лиам почувствовал, как голова закружилась. Даже от такой раны ему было не по себе. — Блин, мне бы пойти домой. Кажется, аконит еще действует. Ты пойдешь? — она отрицательно помахала головой. — Хорошо. Я понимаю, — Данбар встал и сделал шаг. — Лиам, — она заставила его вновь развернутся в ней. — Запомни, ты не виноват. Ни в чем. Понял? — парень никак не отреагировал. — В любом случае, за тобой есть кому последить. — Лидия закатила глаза и посмотрела на вход в больницу.       Лиам прокрутился на пятках и удивленно раскрыл глаза. В паре метров от мест для ожидания стоял Тео. На нем была толстовка, а поверх неё безрукавка, теплые спортивные штаны и шарф. В такую жару он мог без проблем получить тепловой удар и упасть где-то по дороге в больницу. Лиам закатил глаза и уже хотел отчитать его за внешний вид и назойливость, когда почувствовал от него запахи лекарств и беспокойства. Конечно же. Как он мог вообще забыть, что их с Тео связывает невероятное чувство долга и любви? Тот примчался в больницу в немощном состоянии, вероятно, с температурой, лишь чтобы узнать, не пострадал ли Данбар. Лиам сжал зубы. Именно по этой причине он готов пойти на убийство Гарпии, чтобы защитить этих людей и волков, Тео в частности. Им уже стоит поговорить и решить все. Если ему не позволят трогать Рейкена за все части тела, в Нью-Йорке появится первый бешенный оборотень. Он, на негнущихся от отравления аконитом ногах, подошел к Тео и обнял его, без предупреждения и долгих вступлений. На него напал орел. Он имеет право на объятие вне очереди и праздников. — Я примчался, как только выудил информацию о том, где вы находитесь. Зачем тебе телефон, если ты им все равно не пользуешься? Двадцать один звонок, сто смс, и лучше не заходи в Фейсбук, пока я не сотру все свои гневные сообщения и мат, — он говорил тихо, и откровенно хрипел, как загнанный пес. А еще у него был жар и им срочно нужно домой. — Скажи, что с вами все в порядке. С тобой… — Все хорошо. Я не пострадал, Джексона зашили, и он оправляется от ран, мой отец говорит, что ничего плохого не случится, — он слегка отпрянул от Тео и посмотрел ему в глаза. — Прости. Тео, у тебя жар… — Видимо, тонна таблеток, которые я забросил в себя, перестали двигаться. Нам надо убегать. Помимо твоего отца, здесь работает моя мама… Если она заметит меня в больном состоянии, то сначала вылечит, а потом задушит, — его лицо побледнело. — С тобой точно-точно все в порядке? — Да… — Ну тогда ты можешь поухаживать за мной. Поехали, — Тео потянул Лиама к выходу. — Придурок, — сказал Лиам, но руку не вырвал.       Где-то вдали улыбнулась Лидия.