Мимолётная красота

      Твайлайт стала слишком часто замечать Флёр де Лис в кантерлотском дворце. Слишком часто — это стабильные три вечера в неделю, обычно возле спальни принцессы Селестии.       «Это не моё дело», — напоминает себе Твайлайт, учтиво кивая поклонившейся Флёр, когда они в очередной раз встречаются в почти пустом коридоре рано утром. За полуоткрытой дверью спальни, из которой она вышла, лениво потягивается Селестия, ещё не успевшая снять ночнушку, но уже поднявшая солнце. Вероятно, скоро она направится на кухню готовить завтраки Твайлайт и Луне — занятие, которому женщина отдаётся всей душой, и сегодня Спаркл собиралась составить ей компанию на время готовки.       Она видит Флёр слишком часто и поэтому хочет спросить, почему она не завтракает с ними. Или почему эта девушка сбегает почти сразу, как одинокие тонкие лучики солнца освещают ещё сонную Эквестрию. Твайлайт действительно интересно, но вопросы задать у неё никак не получается — хотя бы потому что это не её дело.       Она встречает уже бодрую Селестию на кухне с чашкой кофе, кивает на чёрный чай с тремя ложками сахара, ловит благодарную улыбку и утыкается носом в новую книгу, которую начала читать ещё ночью. Навязчивые глупые мысли, поселившиеся в её неугомонной голове, плохо способствуют ночному сну, особенно, когда Твайлайт знает, что прямо сейчас за стеной её бывшая наставница и невероятно красивая супермодель… скажем так, не философию обсуждают.       Кажется, мешки под глазами стали её вечным спутником, хотя звукоизоляция во дворце была на высшем уровне. Как-то раз она пролежала в абсолютной тишине пару часов, но так ничего и не услышала, зато отчётливо чувствовала солнечную магию, окружавшую соседнюю комнату подобно невидимому пузырю — вот откуда растут ноги у идеальной звукоизоляции. Твайлайт снова чертыхается про себя и повторяет, что дело-то не её.       Селестия напевает себе под нос весёлую песенку, пританцовывает возле плиты и наставнически говорит Твайлайт завязывать с чтением по ночам:       — Твои синяки под глазами выглядят ещё ужаснее. Не хочешь сегодня вечером сходить в спа-салон?       Твайлайт машинально кивает. Почему бы и нет.       Дверь раскрывается с диким грохотом, а на пол едва не падает вымотавшаяся Луна: вот уж у кого выдалась поистине неспокойная ночка. Чуть ли не ползком она добирается до стула, залезает на него и плашмя падает на стол:       — Отвратительная ночь.       — Не хочешь вечером в спа-салон? — интересуется у неё Селестия, подогревая молоко щелчком пальцев и размешивая в нём мёд. Кружка у Луны забавная: в форме большой тыковки, насыщенного оранжевого цвета. Какие-то дети подарили ей на Ночь кошмаров, и младшей принцессе она так понравилась, что пьёт она исключительно из этой кружки.       — Нет, благодарю, — фыркает Луна, отпивая своё горячее молоко. — Как-нибудь в другой раз.       Селестия пожимает плечами в ответ и ставит перед девушками тарелки с блинчиками — уж что у неё и получалось божественно готовить, так это блинчики.       — Я заметила, что ты много не спишь, Твайлайт, — лениво жуёт свой завтрак Луна. — Если у тебя какие-то проблемы со сном, просто скажи.       — Если появятся, ты узнаешь об этом первой.       Странно, но общаться с Луной на «ты» для Твайлайт гораздо проще, чем с Селестией, хотя та уже давно просит не обращаться к ней так формально. Твайлайт просто не может ничего с собой поделать — даже сейчас принцесса оставалась для неё примером для подражания, старшей наставницей, и это, кажется, никогда не изменится.       Они расходятся сразу после завтрака, каждая по своим обязанностям. Расписываясь в очередном документе, Спаркл снова возвращается к мыслям о Флёр де Лис. Снова и снова перед глазами всплывают всё новые детали, которые услужливо подбрасывает воображению память: изящные изгибы тела, почти болезненная худоба, свойственная людям её профессии, усталые, но удовлетворённые глаза.       Почему она не может выкинуть эту девушку из головы?       Про себя Твайлайт подмечает, что Флёр очень похожа на принцессу Селестию, но чем — объяснить себе не может. Они очень органично смотрятся вместе: как две половинки чего-то единого, живущие в разных, но часто пересекающихся мирах, такие разные и одинаковые одновременно, такие… красивые и величественные. Возможно, всё дело в харизме или ауре, Твайлайт не знает, но Флёр куда больше неё самой похожа на королевскую особу, словно сошедшую с полотен известных художников, которые воспевали бы её как свою музу.       Селестия заглядывает к ней ближе к вечеру, улыбается уголком губ, напоминает о спа-салоне, а Твайлайт неаккуратно ставит в последнем пергаменте кляксу — дожили, называется. Женщина смеётся, кажется, прямо возле её уха, простенькой магией исправляет досадную ошибку бывшей ученицы:       — Тебе точно следует отдохнуть.       Да, ей следует отдохнуть. В первую очередь, от мыслей о Флёр де Лис. Селестия тянет её за собой, и Твайлайт идёт за ней не глядя, просто позволяет вести себя, куда принцессе угодно.       — Кажется, вы говорили про спа-салон, — вопросительно приподнимает бровь Твайлайт, видя, что принцесса привела её в королевскую ванную в одном из укромных уголков дворца — место, куда Спаркл старалась заглядывать пореже, потому что не понимала смысла в столь роскошной и изысканно украшенной ванне.       — Кажется, я передумала, — легко отвечает Селестия, колдуя над температурой воды. — Ты против?       — Вы хотите принять ванну… со мной? — осторожно интересуется Твайлайт. Что-то подсказывает ей, что это неспроста.       — Да.       Простой лаконичный ответ окончательно выбивает девушку из колеи.       — Почему не с Флёр? — срывается вопрос с её губ прежде, чем Твайлайт успевает это осознать. Это не её дело.       Селестия только шире улыбается, изящно выгибается и расстёгивает платье, успевшее надоесть ей за целый день. Оставляет вопрос без ответа, что не устраивает Спаркл.       — Так почему? — допытывается она, с каждой секундой чувствуя себя всё более неловко.       — А при чём здесь Флёр?       Действительно, при чём.       — Тогда почему со мной?       — Твайлайт, — платье плавно падает вниз. Селестия перешагивает через него, приближается к девушке, вжавшейся в закрытую позади себя дверь, кладёт руку ей на плечо:       — Поворачивайся, — и, не дождавшись её реакции, разворачивает к себе спиной и властно прижимает к двери, ловкими движениями расправляется с застёжками на платье Твайлайт, которое той приходилось носить во дворце из-за статуса принцессы.       — С-стойте, — заплетается у Спаркл язык, но Селестия не слушает её и расстёгивает фиолетовый лифчик.       — Стойте! — уже твёрже произносит Твайлайт и пытается повернуться. Селестия удерживает её на месте.       — Н-не надо, зачем!..       На глаза наворачиваются слёзы от собственной беспомощности: Твайлайт впервые видит принцессу с такой стороны, впервые так сильно боится её. В голове отчаянно бьётся мысль, что сейчас Селестия может сделать с ней всё, что угодно, и никто не придёт на помощь. Твайлайт даже никто не поверит, если вдруг… если…       Она тихо всхлипывает. Селестия недоуменно хмурится и ослабляет хватку, но Твайлайт не держат ноги — она просто медленно садится на пол и старается плакать как можно тише.       — Ты же… — на этот раз теряется женщина. — Разве… боже, только не плачь…       Селестия присаживается рядом, осторожно обнимает девушку, прижимает к груди и успокаивающе гладит по волосам, из-за чего Твайлайт пробивает на более надрывный плач.       — Тише-тише, я не хотела…       Как они вообще к этому пришли, спрашивает себя Селестия, целуя Твайлайт в макушку и чувствуя, как та изворачивается в её руках, обнимает в ответ и шмыгает носом. Женщина с досадой понимает, что явно неправильно истолковала ревнивые девичьи взгляды в сторону своей пассии на одну ночь. Может, они были вовсе не ревнивые? Но Твайлайт выглядела как побитый щенок, которого хозяин выкинул на улицу в лютый мороз, каждый раз, когда видела Флёр, выходящей из спальни Селестии…       — Я ничего плохого не сделаю, — снова шепчет принцесса. Твайлайт в её руках постепенно успокаивается, лишь подрагивает иногда. Селестия уже и не помнит, когда в последний раз так просчитывалась в желаниях других.       Твайлайт мягко выпутывается из её хватки, поднимает заплаканные фиалковые глаза и давит из себя улыбку:       — Так… купаться будем?       Селестия поражённо моргает пару раз, прежде чем до неё доходит суть вопроса. Девушка даже хихикает в кулак:       — Вы выглядите очень потерянно… простите…       Она ещё и извиняется.       — Думаю, — осторожно подбирает слова женщина, — мы друг друга недопоняли…       Твайлайт кивает, трёт тыльной стороной ладони глаза:       — Д-да, наверно…       — Тогда мы сейчас залезем в горячую ванну, и ты объяснишь мне, чем тебе не угодила Флёр, — усмехается Селестия, вставая на ноги и поднимая за собой Твайлайт. Чем ей не угодила Флёр…       Если бы Твайлайт сама знала ответ на этот вопрос, то спала бы спокойно по ночам и не мучилась от бессонницы.       «У принцессы даже трусы белые», — невпопад замечает (подумать только, какая дурацкая мысль) Спаркл последний предмет гардероба Селестии, который упал рядом с такого же цвета платьем. Она вдруг понимает, что откровенно пялится на абсолютно обнажённую Селестию, которая, к тому же, специально потягивалась с поднятыми вверх руками. И ухмылялась.       Сегодня определённо день самых странных открытий для Твайлайт.       — Я жду тебя, — напоминает Селестия, залезая в ванну и продолжая краем глаза наблюдать за девушкой. Твайлайт мотает головой, напоминая себе, что они обе девушки, тем более что Селестии давно перевалило за тысячу лет, чего она не видела-то…       Поэтому она быстро раздевается и спешит забраться следом. Вода была идеальной температуры.       — Так что там с Флёр?       Твайлайт опускается ниже в воду и пускает пузыри.       — Ничего, — неразборчиво бормочет она. Селестия щёлкает её по носу.       — Я не знаю, — смотрит на наставницу жалостливым взглядом Твайлайт. — В плане… я так часто её вижу… и всегда она ночует у вас… и не то чтобы я…       — Я думала, ты ревнуешь.       — Я не ревную! — вспыхивает девушка. — Просто… не знаю.       — Ревнуешь и не понимаешь этого.       — Вы издеваетесь!       — Отнюдь, — улыбается Селестия, намыливая мочалку. — Не вижу в этом ничего плохого. Давай я тебе спинку потру.       Твайлайт послушно разворачивается к наставнице спиной. Она не ревнует, ей просто…       — Мне интересно, — задумчиво произносит она. — Я никогда… не видела, чтобы вы водили к себе… эм, мужчин. Почему только женщины и девушки?       Строго говоря, Флёр ведь не первая. И не последняя. Просто чаще других попадается на глаза — только и всего.       — Это тот вопрос, который не позволял тебе спать по ночам?       Горячая вода медленно, но верно делает своё дело: Твайлайт окончательно расслабляется и слабо кивает. Наклоняет голову вправо, когда женщина ведёт мочалкой по левому плечу, позволяет ей обхватить своё запястье, чтобы поднять руку, не замечает, как принцесса заинтересованно гладит её кожу.       — Потому что мне нравится женское тело, — шепчет Селестия и прижимается к хрупкой спине грудью, обнимает девушку за талию, не давая отстраниться. — Только и всего.       Сколько у принцессы было таких, как Флёр де Лис? Несказанных статных красавиц, чьё великолепие пленяло взгляд, чьи глаза сладко манили за собой и обещали подарить все удовольствия этого мира; каково было наблюдать за тем, как такая красота вянет и рассыпается под действием беспощадного к ним времени? Твайлайт не прожила и одной средней человеческой жизни, она пока не чувствует себя бессмертной — ей всего двадцать лет. Что такое двадцать лет в сравнении с тысячей или двумя?       — Могу показать, почему, — приглашающе мурлычет над ушком Селестия, и сейчас Твайлайт не чувствует той дикой паники, что была всего несколько минут назад; сейчас она понимает, что бояться нечего — Селестия вовсе не собирается делать что-то против её воли.       Мир обворожительной супермодели, пользующейся своей мимолётной красотой; мир бессмертной правительницы страны, убивающей бесконечную скуку; её мир — лабиринты пыльных книг, неуёмная жажда знаний — всё выстроилось в голове подобно мозаике, но не все пазлы в ней подходят друг другу.       — Нет, — едва слышно произносит Твайлайт и ещё тише добавляет. — Пока нет.       Селестия отстраняется от неё, не говоря ни слова, хотя Твайлайт уверена — она всё услышала. Девушка не глядя ведёт ладонью по шее, опускается на ключицу, аккуратно оглаживает свою небольшую грудь — сейчас она плохо понимает бывшую наставницу, но ведь у них впереди целая вечность.