Уличная магия 2: Маскарад

Не помню, чувствовал ли я когда-нибудь что-то похожее на настоящую целостность. Так странно после всего быть отлаженным, собранным. Я знаю, что справлюсь с любой задачей, что рискну всем ради победы и никогда больше не разобьюсь от малейшего удара. Я окреп, изменился, переродился, если можно так сказать, склеил себя из обломков. Узор все тот же, сила – другая. Надо бороться. Мои проблемы еще не закончились. Вернее, наши проблемы еще не закончились. Выбираюсь из комнаты в душ, а оттуда – в самый просторный зал с тумбами в углу и столом-татами. Это место тут что-то вроде кухни, помещение для совещаний. Мадара что-то печатает с самым надменным видом. Отчет? - Ты фокусник, верно? - заметив меня, спрашивает он. В этом представителе вида куда сильнее, чем в Обито, проявляется… «чисто Учиховское», неземное, возвышенное. - Да, но сейчас я не выступаю. Зачем ты спрашиваешь, если и так знаешь? - Хотел начать разговор. Нахмурившись, сажусь напротив. В темных глазах Мадары мерцают голубовато-белые отсветы монитора, волосы жесткие, как у Саске, и сползают на лицо. Он старше, думаю, лет на десять, но лицо удивительно молодое, без мимических складок. Словно он и не улыбался никогда… - Твои выступления впечатляют. Грубо, но красиво, Саске так никогда не сможет. - Так ты и выступления видел? – запоздало задумываюсь о том, что, может быть, надо было обращаться на «вы»?.. - Джирайя показывал, - едва заметно кивает. – Я не могу ходить на концерты. - Почему? - По той же причине, по которой у нас есть штаб. - Такова жизнь информатора? - Ты понимаешь, кто такие информаторы? Краем глаза замечаю движение – Саске останавливается неподалеку, прислонившись к стене плечом. - Честно говоря, не совсем. - Помимо того, что я добываю информацию всеми возможными способами, я умею ею пользоваться. – Мадара отрывает взгляд от монитора и смотрит в глаза. - Мы находили подтверждения причастности Данзо к нескольким крупным преступлениям. Сразу после этого меньше чем за час ему обеспечивали стопроцентное алиби и полную непричастность. Ищейки не расслабляются. Мы - хуже обычных ищеек. Никогда не сталкивался с манерой говорить, подобно этой. Такое ощущение, что он вызубрил все, что должен сказать еще до нашей встречи. - Еще ты продаешь информацию, да? - Чужие секреты дорого стоят, но покупатели всегда находятся. Что с ними будет дальше – уже не наше дело. - А что насчет… семьи? - Итачи знал, чем мы занимаемся и не хотел втягивать в это Саске. Его желание было исполнено, он ничего не знал, пока не захотел воспользоваться нашими услугами. - Это было несколько неожиданно, - с раздражением дополняет Саске. - Зато лучше для тебя. Все. Полностью погрузившись в работу, он перестает обращать на нас внимание. Через несколько минут молчания вздрагиваю, услышав приглушенный собачий лай. - Кьюби! Малыш! Пес ракетой вбивается в мое лицо. Хвост ходит из стороны в сторону, глаза горят, язык на выкате. Красноволосая девушка в очках пеленгует сию идеалистическую картину суровым взглядом. Учиха молча забирает у нее контейнер со змеей. - Так это ты Узумаки Наруто? - А? Да, это я. - А она все не верила, - следом за девушкой выскакивает запыхавшийся парень, кажется, зовут его Суйгецу. – Я же тысячу раз говорил, что Саске помешан на блондинке! Глаза Карин опасно полыхают. - Что вы делали?!.. - Разговаривали, - кивает Учиха. - Разговаривали, - с таким же нелепым кивком повторяет Суйгецу. – Будь уверена, Карин, наедине они именно это и делают… Она налетает на несчастного с явным намерением расчленить голыми руками. От высокочастотного визга Суйгецу вздрагивает даже словивший дзен Мадара. - У нас проблема, - серьезный и холодный голос Кабуто осаждает всех: Карин замирает с занесенным над носом Суйгецу кулаком, Кьюби перестает дергаться, Саске сжимает контейнер в руках, Мадара поднимает голову. Обито перестает подслушивать, и, чертыхаясь, шумно выкарабкивается из-за дивана. Сразу следом за Якуши из лаборатории выходит Хаюми. - Наруто… пойдем со мной. Надо поговорить. Поддерживая рыжего одной рукой, иду следом за ней. Учиха тоже присоединяется к нашей встревоженной компании. В лаборатории очень яркий свет - я замираю на пороге и прикрываю глаза свободной ладонью. - Наруто, в твоем теле есть ботулотоксин. Кое-как привыкнув к свету, поднимаю взгляд. - Судя по всему, эта хрень еще в инкубационном периоде. Я ошибалась, Яхико дал Дейдаре не SH-DMT, а что-то изготовленное специально… - Для меня. Мягко опускаю Кьюби на пол. Час от часу не легче. - Что это такое? - Это очень сильный токсичный яд. Если ты еще не свалился, значит, порция была небольшая. - Изменения температуры нет, - тихо проговаривает Кабуто, закрыв за нами дверь. - Ощущение слабости, эффект «сетки» перед глазами. Это один из вариантов самых первых симптомов, пока токсин не начал действовать на полную катушку. - Последствия? - Самое страшное - паралич дыхательной системы. Сам понимаешь... - Конан кладет ладони на стол и замирает, не договорив. - Я почти создал антидот из тех средств, что есть в лаборатории. Проблема в том, что помимо этого токсина есть другие опасные вещества, действующее в твоем теле прямо сейчас. - Почему я не могу… - Эта штука… - Конан берет кончиками пальцев баночку с полупрозрачной жидкостью. – Ударит по твоему сердцу. Оно может не выдержать. Вздыхаю. - Выбора нет, ведь так? - Есть. Поехать в больницу, а не заниматься… - Саске, в больнице с этой хренью будут разбираться несколько дней! – Конан громко ставит банку на место. – Он просто умрет. - Тогда чего мы ждем? Учиха скрипит зубами, но молчит. Возразить ему больше нечего. *** - Наруто, я хочу, чтобы ты понимал, какой это риск… - Не надо, Кабуто. Я знаю. А эта штука… токсин... заразный? - Нет, абсолютно. - Хорошо, - откидываюсь на подушку. - Что мне надо делать? Присев с другой стороны, Саске стискивает мою руку. Пальцы ледяные. Кабуто аккуратно набирает антидот в шприц. - Выживать. Я приготовил адреналин на случай, если будет остановка сердца, но воспользоваться им можно только в самом крайнем случае. Понял? - Угу. - Ты сможешь, - шепчет Учиха, едва ощутимо трогая мою ладонь. – Мы почти у цели, осталось совсем немного. Не смей сдаваться сейчас, в такой момент… - Кого ты пытаешься успокоить? – отвожу взгляд от иглы. Саске смотрит устало и обреченно. Знаю, чувствую, как сильно он вымотался – сейчас нам обоим хочется оказаться как можно дальше отсюда. Я даже решаюсь сказать об этом и приоткрываю рот, но резко ускорившийся пульс сбивает с мысли. - Что чувствуешь? - Рука онемела… сердце бьется быстрее. - Хорошо, так и надо. Саске, может быть, тебе лучше выйти? - Нет, я останусь тут. Это успокаивает. Его решимость – быть рядом в любом случае, что бы ни произошло. Наверное, где-то внутри меня все еще живет недоверие, страх, что все это окажется очередной игрой-обманкой. Смог бы я пережить такое опять?.. - Рассказывай. Не молчи. - Я не понимаю… что… чувствую. Победа не дается легко. Очередное испытание для меня – выстоять, выдержать, справиться. Ради чего? Да хотя бы ради Саске. Агония начинается внезапно и резко. Изогнувшись до боли в пояснице, я думаю о том, что чтобы убить такую сильную гадость, нужно почти убить меня. Дейдара предугадал любое развитие событий, и выбрал отличную цель, чтобы отомстить Учихе по полной. Я слышу его голос в голове. Такой же жестокий, такой же озлобленный, как и в мрачном кабинете «Синтагмы». «Думаешь, спаслись? Ошибаешься. Думаешь, спасетесь? Ошибаешься…» - Наруто! – злой монолог Тсукури перебивает голос Саске. Он близко, где-то рядом. Не отпускает, держит, тянет к себе. – Давай же… Говорит что-то еще, но слова путаются, изменяются, и я теряю смысл. Колючие спазмы, не дающие дышать, режущие сокращения, выворачивающие наизнанку, и гулкие отчаянные удары – я чувствую абсолютно все. Во всей моей недолгой жизни не было ничего труднее, чем борьба с собственным сердцем. Белые пятна перед глазами сменяют черные, после чего каждый угол комнаты проясняется четко до рези в глазах. Я не вижу Саске, потому что он обнимает меня, уткнувшись лицом в макушку, но точно знаю, какое у него сейчас выражение лица... Ненадолго отступив, боль сильным безжалостным импульсом накатывает снова. Я перестаю понимать, где нахожусь, и с облегчением протягиваю руку спасительной тьме. Саске не дает уйти, зовет назад всеми известными ему нецензурными эпитетами… А потом провал. Черный, пустой провал, как глазницы черепа. *** Прихожу в себя все в той же комнате – в спальне. Рядом никого нет. Сколько времени прошло - не понять, окон нет и часов тоже. На тумбе тускло мерцает ночник. Попытавшись подняться, натыкаюсь рукой на мягкий загривок Кьюби. Я выжил?.. - Я выжил? – повторяю вопрос вслух. Кьюби встает и, вскарабкавшись по груди, принимается вылизывать мое лицо. Думаю, это можно расшифровать как положительный ответ. - Наруто? – дверь приоткрывается. Конан изящно опирается на дверной косяк. Услышать мой голос она не могла... почувствовала, что ли?. – Ты как? - А… в норме… а Саске? - Он просидел с тобой две ночи. Обито вытащил его отсюда буквально пару часов назад и запихнул в футон. Кабуто вколол успокоительное, - она заходит внутрь и садится на край постели. – Пусть поспит. - И часто они так делают? – с трудом сдерживаю улыбку. - Я не интересовалась, но судя по слаженной работе… - Хаюми злобно ухмыляется. Кто бы знал, как я рад видеть эту улыбку! – С днем рождения, Узумаки. - Мой день рождения осенью. - Ты понял, о чем я. Дверь снова приоткрывается. А вот и доктор. - Даже не думай вставать – тебе еще рано, - Якуши деловито поправляет очки. С изумлением замечаю на его шее разомлевшего Орочимару. - Я смотрю, вы с кишкой нашли общий язык… - Бедняга столько времени просидел в контейнере! Я же не варвар, - замечаю на его лице тень смущения. Ага, кто-то тоже фанатеет по змеюкам? - Просидел? У него нет задницы, чтобы сидеть! – возмущенно встревает Конан. - Если есть анальное отверстие, значит, и задница тоже. Возвожу очи к потолку. К сожалению, потолок лишь понимающе молчит. - Анальное отверстие Орочимару – это именно то, что я хотел бы обсудить в новой жизни. Они сдержанно смеются, а мне хочется сделать что-нибудь безумное. Вместо этого задаю самый волнующий вопрос: - И что теперь? Конан вздыхает. - Борьба с Данзо еще не закончена. Не знаю. Все зависит от вас. - Вернее, от Саске, - уложившись поудобнее, разглядываю равнодушно-непричастное лицо девушки, благодаря которой я все еще жив. - Конан… я у тебя в долгу. - Нет никакого долга. Понял? Скажешь еще раз - получишь в глаз. Она серьезно кивает и выходит. Прекрасная, грубая и прямолинейная, как всегда. - А вот я бы так не сказал! – весело шепчет Кабуто. – Мы теперь в расчете. Сейчас принесу тебе чего-нибудь перекусить. Только не вставай. Через минуту я остаюсь один. Голову роем атакуют новые вопросы: чего сейчас хочет Учиха? Какова его цель? О чем он думал все это время? И неужели у меня действительно есть возможность просто пойти и спросить? - Да, малыш... - легонько сжимаю пальцами приподнявшееся ухо Кьюби. - Теперь есть.