Что теперь? (What Now?)

С момента того звонка, когда Хенрик сказал, что им нужно «отдохнуть» друг от друга, Тарьей пытался унять рвущееся на части сердце. К счастью, он метался между школой, ревью, Бриолином, пытаясь в перерывах между ними выкроить время для семьи и друзей, так что почти не думал о том, что Хенрик ушел из его жизни так же быстро, как ворвался в неё. Тарьей старательно изображал радость, скрывая боль за улыбкой, и отлично с этим справлялся, ведь никто не говорил с ним о Хенрике, даже Давид. Хотя, возможно у него все на лице было написано, и поэтому друзья старательно не замечали его тоскливого настроения и не совались со своим «мы же говорили». Хреново становилось только ночью, в одиночестве своей комнаты. Когда его больше не отвлекала ежедневная суматоха, он наконец мог отпустить себя и злобно сталкерить Инстаграм. Удивительно, что ни Сив, ни Леа не выложили ничего с фотосессии Interview Magazine. Это не было похоже ни на Сив, вечно выкладывающую их фотографии и сообщающую, как гордится своими «сыночками», ни на Лею, постящую свои фотографии с Хенриком, обозначая территорию владений. Интересно, имел ли Хенрик отношение к такой подозрительной молчаливости двух его главных дам? Вдруг он попросил маму ничего не выкладывать потому что не хочет волновать Лею или снова давать Тарьей надежду? Может, Леа было без надобности публиковать что-либо потому что Хенрик уже и так был с ней, и она настолько уверенно чувствовала себя в их отношениях, что даже не надо было ничего доказывать? В отличие, например, от Гулльрутена. Вообще, конечно, чисто теоретически, Тарьей всё же надеялся, что Леа молчит потому что они с Хенриком расстались. Однако, тут же отбросил такие мысли. На чужом несчастье счастья не построишь. ***** С каждым днем все отчаяннее хотелось поговорить с Хенриком. Хотелось спросить его, как прошла встреча актеров Скама с фанатами, куда Хенрик ездил вместе с Карлом. Узнать, что сказали друзья, родственники, преподаватели и агенты Хенрика про их фотосессию и интервью. До скулежа хотелось хныкать о том, как бесконечными днями все вокруг пытаются урвать от него кусочек. А еще отчитать Хенрика за езду без шлема! Глазам своим не мог поверить, когда увидел то видео — каким местом он думал, что бандана защитит его пустую голову от удара?! Вся правда заключалась в том, что всё это ничерта не значило без Хенрика. Он ощущал себя таким жалким, признавая этот факт. Ведь в глазах всего мира он «сделал себя сам». К своим шестнадцати годам он добился всего в одиночку. У него не было «мамы-менеджера», как у Хенрика. Но Хенрик — другое. Он не родители. И не «друг». Тарьей вообще не знал, как назвать их отношения. Зато он точно знал, что не может без них. ***** Понадобилось пять дней, чтобы Тарьей сдался и позвонил Хенрику. Хенрик взял трубку на втором гудке.  — Тар?  — Привет, ага, это я.  — Ты в порядке? — его голос звучал обеспокоенно. Тарьей вдруг смутился. Хенрик сказал, что ему нужна «пара недель», а не прошло и недели. Ти совсем убогий?  — Да, все отлично. Прости. Не следовало тебе звонить.  — Нет, это хорошо. В смысле, я рад, что ты позвонил.  — Серьезно? Ты не злишься? — спросил Тарьей настороженно.  — С чего я должен злиться, глупыш?  — Потому что ты сказал, что тебе нужно отдохнуть от меня. Вот почему.  — Тар! Не могу поверить, что ты так думаешь! Я не хочу от тебя отдыхать. Я сказал это потому что — не знаю — думал, что тебе это нужно.  — Ты полное дерьмо, Хенрик! Ты прям так и сказал! Что думаешь, будто нам нужно отдохнуть друг от друга. Хенрик немного помолчал.  — Ну, наверное, я передумал. Я не хочу от тебя отдыхать.  — Я тоже не хочу, — он глубоко вздохнул, — Я скучаю. Плохо, что я это признаю? Тебе от этого неловко?  — Нет. Я тоже по тебе скучаю. И только в последние дни понял, насколько сильно. Знаешь, Тар, я тебе чуть не позвонил раз десять.  — Надо было позвонить.  — Да, надо было. Оба замолчали до тех пор, пока тишина не стала гнетущей. Тарьей о стольком хотел поговорить. О стольком спросить. Особенно, конечно, хотел спросить, что там с Леа — но знал, что если у них все хорошо, он не хочет слышать правду, так что предпочел придерживаться «правил». Наконец, его прорвало:  — Каким ты местом думал, когда садился на мотик без шлема? На тот свет захотелось?! Вот что тебе мать на это сказала? Наверняка, сама чуть не убила! Хенрик удивленно взвизгнул и рассмеялся. — Ты слишком хорошо знаешь мою маму, Тар. Она так психовала! Попыталась даже наказать меня, но потом я такой: «Мам, мне двадцать два. Ты больше не можешь меня наказывать.» Тарьей хихикнул, представив, как долговязый Хенрик высится над грозящей пальчиком Сив.  — Но она права, Хенрик. Тебе могло черепушку распополамить, мужик! Обещай, что в следующий раз наденешь шлем! Ради меня.  — Хорошо. Ради тебя, — вздохнул Хенрик. Тарьей сменил гнев на милость.  — Что делать собираешься?  — Сейчас? Только домой пришел, вот в кроватке лежу. Завтра предстоит до жопы долгий день, так что надо поспать.  — НЕТ! — заорал Хенрик, — ты не можешь пойти спать. Мы только начали болтать! Проговорим всю ночь, как в старые добрые времена. Будем говорить, пока один из нас не уснет. Ладно? И как тут отказать? Он вообще никогда не мог отказать Хенрику, даже если бы хотел (а он и не хотел.)  — Ладненько, — под мягкий бархатный голос в своем ухе, он закутался в одеяло. Хенрик говорил о панели Скам, о новом альбоме Сези (даже спел пару своих любимых песен). Тарьей в свою очередь рассказывал веселые истории с репетиций Бриолина, ревью и о своих друзьях. Все как в старые добрые времена. Ти был счастлив до слез. И в какой-то момент, спустя несколько часов, когда Хенрик рассказывал ему одну из своих любимых историй из детства, Тарьей уснул. ***** Несмотря на то, что спал он всего несколько часов, проснулся он таким умиротворенным, каким не был уже несколько месяцев. С тех пор, как Скам закончился. Он даже не подозревал, как скучал по этим ощущениям, пока не почувствовал это снова. Улыбаясь во весь рот, он написал Хенрику. Т: Доброе утро! Х: Доброе утро, солнышко! Как спалось? Т: На удивление хорошо, хотя снилась всякая дичь. Мы вроде сражались с драконами, но почему-то были голые, и я расстроенный ходил, потому что понимал, что опаздываю на тест по математике. А потом, когда мы наконец пришли к Ниссену, я осознал, что забыл код от своего шкафчика и где находится мой класс, и я спрашивал у прохожих, но они будто смотрели сквозь меня, типа, я призрак. А ты говорил: «Все хорошо, Тар. Я вижу тебя. Я вижу тебя. Вижу.» Пиздец странный сон. Х: Вау! Охренеть глубокомысленно! Как думаешь, что это значит? Мама всегда говорит, что сны — наше отражение. Итак, ты дракон. Ты закрыт. Ты тест по математике. Ты — я. Т: Так, это еще страннее, чем мой сон! Х: Ха! Есть над чем подумать, да? Т: Ага. Ладно, мне пора собираться в школу. Он собрался с духом. T: Ты вечером занят? Может, увидимся? Х: Ох. У меня уже были планы. Как насчет завтра? Тарьей даже не стал спрашивать, что за планы. Не хотел знать. Т: Ага. Завтра тоже отлично. Х: Ок! Приходи ко мне. Закажем что-нибудь. Перспектива провести время с Хенриком в его доме окатила Тарьей волной ужаса вперемешку с возбуждением. Т: Ты уверен? Никто не будет возражать? Х: Нет! Конечно, нет. Я просто больше люблю проводить время дома или у друзей. Никуда не могу сходить незамеченным. Чего уж и говорить, если мы мы с тобой вместе куда-то пойдем? Забудь. Да и вообще, не хочу ни с кем тебя делить; -) Т: Серьезно, Хенрик? Подмигивающий смайлик? Х: Слишком рано, да? Ладно. Я понял… Т: Я сейчас точно в школу опоздаю. Не хочу просто так тратить свои 10% Х: Ха! Думаешь, ты милашка, да? Т: Ты сам это знаешь; -) Х: Значит, увидимся завтра? 19:00? У меня? Пицца и пиво? Т: Да, да, да и да. Х: Круто! Жду не дождусь! Т: Я тоже. Х: (Это я НЕ посылаю тебе сердечко <3) Т: (Это я НЕ посылаю тебе его в ответ <3)