***
Косая Аллея днем оглушала обилием звуков, движения и красок. То там, то здесь возникали всполохи бытовых заклятий - люди уменьшали покупки, стряхивали пыль с мантий, аппарировали, левитировали за собой предметы, которые нельзя было уменьшать. По улицам летали совы с корреспонденцией, разноцветно одетая толпа хаотично перемещалась между лавками и конторами. Иветта аппарировала, не подумав, помня ночной Гринготтс пустынным, и влетела со всего маху в толпу посетителей банка, едва не упав на ступеньки крыльца. От падения ее спас носатый брюнет, хмурый, неопрятный, в черной мантии, что-то прошептавший сквозь зубы о Мерлине и баранах, а Иветта тихонечко пробормотав "простите" убежала с крыльца в надежде скрыться в какой-нибудь лавке от своего позора. Вслед ей неслось презрительное "грязнокровки совсем ума лишились", сказанное уже кем-то другим. Чтобы в следующий раз не позориться, Иветта отправилась изучать магический квартал Лондона. Это в Гданьске она знала каждый закуток, да и не было там такой суеты, то ли людей было меньше, то ли менталитет другой, здесь же все было иначе. Во Флориш и Блоттс Иветта решила не заходить, едва ли выбор книг в этом магазине сравнится с библиотекой в мэноре, а если и появятся какие-то особенно ценные экземпляры, Морти их обязательно приобретет, за пополнением библиотеки домовик следил строго. Лавку Оливандера Иветта также решила не посещать, Николас называл его бракоделом, лентяем и бездарностью, а также говорил, что уж лучше ходить с сучкАми от Григоровича, чем позориться "вот с этим...". В любом случае палочку придется делать самостоятельно, а в быту сойдет и та, что находилась сейчас в креплении, скрытая рукавом пиджака. Погода, на удивление, радовала, поэтому Иветта шла вдоль улицы, огибая спешащих магов, неодобрительно косящихся на ее одежду. Квиддичу в магическом квартале Лондона был отведен целый магазин, Иветта не любила эту игру, да и в Дурмстранг игра пришла сравнительно недавно, кажется, первокурсник Крам грезил карьерой ловца, странный мальчик, по всему было видно, что из него выйдет отличный боевик, зачем ему спортивная карьера. Иветта, не задумываясь, заглянула в магический зверинец, конечно, сов домовики уже купили, но девушка очень любила животных, а не заводила, потому что практически никакое животное не смогло бы ужиться с Василем и флорой тетушки. Теперь же, чем Мордред не шутит, возможно она и найдет себе фамилиара, которому будет где развернуться в парке и мэноре. В лавке было шумно, специфически пахло, а продавец за прилавком отсутствовал. Иветта лениво изучала ассортимент - совы, вороны, рептилии, целый аквариум с жабами. - Мисс что-то желает? - обратился к ней появившийся из подсобки продавец. - У вас есть котята книззлов? - рассеянно спросила Иветта. - Определенно есть, но это не обычные кошки, думаю, их не стоит заводить, живя в мире магглов, - предупредил продавец. - Не беспокойтесь, я живу в магическом мире, - заверила его Иветта. Продавец хмыкнул, не поверив. Через минуту он вынес из подсобки мяукающую и пищащую на разные лады корзинку, в которой сидели разноцветные котята книззлов. Иветта привычным движением протянула руку ладонью вниз, посылая по ней легкий магический импульс, как это делали многие, знакомясь с животными. Продавец странно посмотрел на нее но промолчал. Маленький серый, полосатый котенок с белым подшерстком, чем-то похожий на Василя, отозвался и старательно начал выбираться из корзины, Иветта подхватила его вод живот рукой, глядя на продавца. - Сколько с меня? - вопрос был задан буднично. - Полтора галлеона, - шокировано произнес продавец. Иветта достала из мешочка требуемую сумму и посадила котенка на плечо, выходя из зверинца. Котенок разлегся, вцепившись коготками в пиджак и не подавал признаков недовольства, поэтому Иветта решила не спешить с возвращением домой. "Права была тетушка, теперь у меня и книззл есть, начало одинокой жизни положено", - думала Иветта, проходя мимо волшебной аптеки, из которой выходил тот самый носатый тип, именно на него она упала на крыльцеГринготтса. Котенок на плече девушки завозился от обилия новых впечатлений, и Иветте пришлось достать палочку и наложить на котенка слабое успокаивающее заклятье, которое ей еще на третьем курсе показал преподаватель. Как раз в этот момент с ней поравнялся носатый и уставился на ее палочку, как на ядовитую змею.Иветта поняла, что в очередной раз напортачила, теперь уже с конспирацией и поспешила отойти подальше от изумленного мага, скрываясь в небольшом мрачноватом переулке. Публика в этом переулке отличалась. Так могла отличаться детская сказка от тех историй, что Злата просила Данила не рассказывать ночью у костра. Ее друзья оценили бы обитателей этой улицы, здесь были и ведьмы как с открыток на Хэллоуин, грязные оборванные маги, попрошайки жались в тени, кутаясь в грязные тряпки. Книззл на плече Иветты распушился и зашипел, выгоняя хозяйку обратно на Косую аллею, вслед ей неслось «куда же ты, грязнокровка, оставайся, нам есть, что предложить тебе» сдобренное хрипловатым смехом десятка магов. На Косой аллее девушка перевела дух, в такие места без подготовки лучше не соваться. Сделав в голове пометку расспросить Николаса о странной улице, Иветта зашла в дом, в котором располагались конторы. Как и советовал Николас, она обновила договоры поставки продуктов, инвентаря, выслушала удивления клерков, что Селвины наняли на должность управляющей магглорожденную и, выйдя на Косую аллею, аппарировала к воротам своего парка, в котором кипела работа. Даже издалека было видно, как Данки командует четверыми эльфами, вырезающими лишние ветки, убирающими сухую траву, выкорчевывающими сорняки с дорожек. Парк уже выглядел иначе, Иветта не без удовольствия дошла пешком до крыльца, вдыхая еще прохладный весенний воздух. Морти встретил Иветту в холле, провожая в библиотеку. Лорд Николас отчитывал Иветту долго: и за аппарацию, и за шум, и за кота, особенно девушке досталось за Лютный переулок. - Ну хоть договоры продлила, и на том спасибо, - не унимался ныне покойный Лорд - Я все поняла, - Иветта стояла перед портретом, не особенно чувствуя свою вину, - но книззл вам чем не угодил? - девушка посмотрела на лежащего в ее кресле котенка. - Уже ничем, привяжи к себе своего фамилиара и отдай домовикам, - угрюмо буркнул Николас, - ритуальный зал тебя уже ждет. Иветта достала нож для бумаг и порезала палец, «нарекаю тебя Деймос», котенок слизнул капельку крови с ее пальца, и по его шерстке пробежала золотистыми искорками волна магии. Тут же явилась Мисси и взяла Деймоса лапками, бормоча: - Я все куплю для вашего питомца, размещу в вашей комнате, не беспокойтесь. Иветта села за стол в библиотеке и принялась заучивать катерны, еще нужно было помыть ритуальный зал, не применяя магию, и вычертить фигуры. Предстоял длинный вечер.***
Северус Снейп вихрем ворвался во всегда открытый для него камин Малфой-мэнора и отправился на поиски хозяина дома, который обнаружился в своем кабинете за разборкой почты. Малфой был раздражен, что выражалось в чуть более резких, чем обычно, движениях рук и особенно прямой осанке. - Северус? - Люциус оторвал взгляд от писем, приветствуя друга. - Люциус! Ты ничего не хочешь мне рассказать? – раздраженно бросил Снейп, буквально падая в кресло с противоположной стороны стола Малфоя. - Знакомая песня.Дамблдор дурно на тебя влияет, - блондин бросил пергамент на стол и откинулся на спинку кресла. - Я видел Селвина, - как бы между прочим констатировал Снейп. - Какого Селвина? Маленькую девчонку-замарашку или благородного лорда? – Малфой подался к Снейпу, гадко ухмыляясь. - Эффектную блондинку в очках, одетую, как грязнокровка, - саркастично ухмыльнулся Северус, недоумевая насчет предыдущего пассажа друга. - И с чего ты решил, что она, кто-то из Селвинов? – расслабился Люциус. - Палочка Джареда, - отрывисто бросил Снейп. - Джаред в Азкабане, и это точно, - протянул Малфой. - Но палочка точно его, я таких не видел больше ни у кого, это не работа Оливандера, помнишь, его палочкой никто колдовать не мог – как пустая деревяшка, - взволнованно заговорил Снейп, - и та особа колдовала ею уверенно. Малфой нахмурился, размышляя, рассказывать или не рассказывать Снейпу о странной встрече в банке, решая все-таки рассказать. Рассказ в подробностях занял полчаса, Снейп подробно выспрашивал детали, Люциус отвечал, отмечая для себя все новые нестыковки. - И теперь этот сопляк присылает мне этот пасквиль, - раздраженно почти выкрикнул обычно сдержанный Люциус, - он отказал мне – Малфою, мальчишка! - С чего ты взял, что он молод? – задумался Северус, - я все еще думаю, что Джареда мог кто-то выпустить, подменить, и теперь он сидит в полуразрушенном закрытом мэноре и запивает огденским последствия Азкабана, который точно не пошел нашему дорогому другу на пользу – слово «друг» Снейп произнес с изрядной долей сарказма. - Я узнАю по своим каналам, но уверен, что это не он, - резюмировал Малфой, - а ты следи за черным рынком зелий, - если это и правда наш сиделец, то, если он не сдохнет, ему понадобится немало сложных составов, если он еще хочет продлить свой род.***
Череда дней неслась в Селвин-мэноре с бешеной скоростью, Иветта уже потеряла счет дням, выныривая из вереницы уроков и ритуалов на Йоль, и снова с удвоенной силой погружаясь в обучение. Летом приезжал Каркаров, заезжали друзья, с которыми они исследовали подвалы мэнора в компании портрета Николаса в переносной рамке, подсказывавшего расположение ловушек. Мэнор расцвел, парк превращался в Эдем, все так же оставаясь закрытым от внешнего мира. Защита замка уже была настроена, поэтому хозяйка могла перемещаться по своему дому свободно, как и пользоваться каминами, открывая их для отдельных лиц, дом стал уютным и безопасным, насколько может быть таковым мэнор древнего рода. Иветта потихоньку училась быть Леди, переписывалась с тетушкой и даже пару раз встретилась с Августой. С каждым днем общения с предками в ней оставалось все меньше от той девчонки, которой она пересекла порог мэнора, и появлялось все больше от благородной леди. Дамы из рода Селвин хоть и не могли бить ее по пальцам указкой, но едкими комментариями заставляли оттачивать манеры, следя за подопечной постоянно. Леди должна была оставаться Леди в любое время суток, в любой ситуации. Незаметно наступил июнь одна тысяча девятьсот девяностого года. К этому времени бешеная скачка, которой представлялось Иветте обучение, немного сбавила темп, а, может, девушка просто привыкла к такому образу жизни. Она часто гуляла по Косой аллее и другим кварталам магической Британии, уже не меняя внешность, но скрывая артефакты, которые могли бы выдать ее происхождение. К Йолю, на который ее предками планировалось дать бал, эта ситуация должна была резко поменяться, а пока Иветта могла гулять по маггловской и магической Британии, планируя наведаться во Францию или Германию в какие-нибудь выходные, расширяя свой кругозор. Хоронить себя в пыльных фолиантах и ингредиентах в мастерской девушка не собиралась, да и Николас был за гармоничное развитие ее личности. Вокруг периметра поместья периодически прогуливались как представители «светлого», так и «темного» лагерей, но особняк к ним был одинаково глух. На письма, которые с завидной периодичностью приходили от самых разных магов, отвечал при помощи самопишущего пера Лорд Николас, оттачивая и без того безупречный сарказм в отношении особенно бесцеремонных оппонентов. Палочку Иветта доделала еще в феврале, и теперь одиннадцатидюймовая тисовая веточка с чешуйками руноследа внутри, вся усыпанная рунными цепочками, которые сливались в причудливые вязи, прочно поселилась в креплении на запястье вытеснив свою универсальную предшественницу. Что удивительно, это была первая изготовленная Селвинами личная палочка с того момента, как это сделал дед Иветты. Ни мать, ни дядя так и не успели обзавестись личным концентратором, довольствовавшись универсальными из коробки в подвале. Лорд Николас шутил, что с какого-то языка имя юной Леди Селвин как раз и переводится как тисовая веточка, Иветта смеялась и говорила, что характерами с палочкой они точно сошлись. Иветта все чаще просто так заходила в огромную аудиторию и общалась с предками, которые рассказывали удивительные истории, делились опытом, поэтому скучать в закрытом поместье юной леди точно не приходилось. Нередко Иветта выбиралась в маггловский Лондон, ходила по магазинам, в музеи и театр. Вопреки мнению многих, чистокровные волшебники никак не препятствовали своим наследникам и членам рода ходить в мир магглов, соблюдая статут секретности, ведь ни один здравомыслящий маггл не запретит ребенку ходить в зоопарк, пока тот не лезет за прутья решетки к животным.Иветта, конечно, относилась к магглам гораздо лучше, чем ее покойные родственники, но и заводить с ними дружбу не торопилась, просто гуляя в свое удовольствие. *** В доме номер четыре по Тисовой улице царило оживление. Уже всем изрядно надоевший с утра мальчишка Поттер был отправлен к соседке - миссис Фигг, а семейство Дурсль предвкушало поездку в Лондон. Дадли требовал зоопарк, аттракционы и мороженое, и если последнее в Литл Уиндинге было, то с развлечениями было откровенно неважно. С самого утра Дадли капризничал, все было не так – завтрак недосолен, кузен слишком молчалив и тих, мать уже достала сюсюкать, а отец выделил слишком мало денег на новые игрушки. И, несмотря на то, что родители изо всех сил старались исправиться, настроение Дадли было практически на нуле, единственное, что спасало родителей от безобразного скандала – это предстоящая поездка. Насупленный Дурсль младший уже стоял на крыльце их небольшого, но уютного домика, глядя на то, как отец что-то проверяет под капотом машины, прежде чем двинуться в путь. Петунья устала, нет, она была просто вымотана морально. Она не понимала, был ли тому виной свалившийся девять лет назад ей на голову племянник, из-за которого они жили как на пороховой бочке, ожидая очередного опасного для их жизни фокуса, или сын, который несмотря на все усилия, только отбивался от рук, или муж, который уже не казался такой уж прекрасной партией для нее. Вся ее устроенная, такая понятная, жизнь была как будто нарисована неумелым художником, который гротескно выделил какие-то детали, смазав другие, отчего из жизни пропали почти все краски. Петунья из миловидной юной блондинки превратилась в худую желчную тетку, видя которую в зеркале, она всякий раз впадала в еще большую апатию. Мужа она не любила, как будто в какой-то момент упала пелена с глаз и она увидела, что вышла замуж за скучного пузатого, нудного, хамоватого мужика, с которым даже было не о чем поговорить вечером. Единственной ее отдушиной был сын, в которого она старалась вложить всю свою любовь и надежду на то, что сын будет счастлив и за себя и за нее. На себя Петунья уже давно махнула рукой, перестав даже покупать модную одежду, от корой была в восторге в юности, превратившись в рафинированную домохозяйку с повязанным поверх серого домашнего платья фартуком. Вернон тоже был отчасти недоволен своей семьей и, если сын его радовал настойчивостью и статью настоящего Дурсля, как называл Вернон свой объемный живот, то жена навевала тоску и скуку. Все чаще Вернон захаживал к своей секретарше из Граннингс в гости, возвращаясь домой в неизменно прекрасном настроении, даже погрязшая в домашних заботах чистоплюйка-жена казалась не такой уж и унылой. Вернон успокаивал себя тем, что его семья была образцом настоящей семьи, если бы не мальчишка Поттер.Все друзья Дурсля жили точно так же, женившись, обзаведясь наследником маленького типового дома и не самого нового автомобиля, каждый день ходя на работу и в целом ни в чем не нуждаясь. Лондон нравился Дадли, это был огромный мегаполис, полный жизни - не то болото, в котором они жили – обитель домохозяек, унылых клерков и их потомства. Дурслю же хотелось концертов звезд, необычно одетых друзей и школы с мировым именем, коих в Лондоне было немало. Приступы гнева от взгляда на своих родителей просто душили мальчика, хотелось ломать игрушки, бить окружающих, издеваться над животными. Вот и сейчас Дадли крепко сжимал рожок с мороженым в очередном приступе, чувствуя, как липкая сладкая масса течет по пальцам, родители о чем-то негромко говорили, идя позади. Июнь выдался жарким, и Дурсль младший шел отдуваясь и обильно потея, что не добавляло ему хорошего настроения, которое в последнее время в принципе редко посещало мальчика. - Простите, может я влезаю не в свое дело, - донеслось до Дадли и он обернулся, глядя как к его родителям подошла молодая девушка с черными волосами в легком голубом летнем платье, даже с виду невероятно дорогом, в ЛиттлУиндинге в таких не ходили. Девушка была похожа на певиц или моделей из маминых журналов, Дадли притормозил, вслушиваясь в разговор взрослых, совсем позабыв о почти растаявшем мороженом. - Я вас слушаю, - учтиво ответила Петунья, изучая дорогие дизайнерские туфли незнакомки. - Будь вы магглами, я бы, конечно, прошла мимо, но вы сквиб, - сказала девушка, глядя на Петунью, - поэтому я просто не смогла молчать о проклятье, которое уже почти довело вашего сына до безумия, - девушка не заметила, как начали наливаться кровью глаза толстого усатого маггла и продолжила, - это такое счастье, когда у сквибов рождается маг, вам нужно было тщательнее следить за окружением, вам обязательно нужно в Мунго, показать сына. - Что!!! – побагровев, взревел Дурсль, - Петунья! Сейчас ты мне все объяснишь, а иначе… Что -«иначе», Петунья так и не узнала, потому что девушка выхватила палочку, пара взмахов, и окружающие перестали обращать на них внимание, взгляд Вернона расфокусировался, а девушка схватила ее и Дадли за руки и мир вокруг них закружился. *** Иветта любила в теплый солнечный день прогуляться по Гайд парку, вокруг сновали магглы, веселились дети. После степенного спокойствия мэнора такие прогулки становились глотком свежего воздуха, не давая Леди Селвин думать, что она заперта в темнице. Гуляя по тенистым аллеям, помимо отдыха, девушка тренировала магическое зрение. Это было очень удобно, мэнор в магическом спектре искрил и переливался, как и все магические кварталы и жилища магов, отчего глаза быстро уставали, в мире магглов же тренировки проходили идеально. В большом скоплении людей глаза Иветты выхватывали из толпы бледные ауры сквибов и яркие, как разноцветные звездочки магические ядра маленьких магглорожденных волшебников. Тренироваться требовалось постоянно, создание некоторых артефактов требовало работы в магическом спектре зрения до нескольких часов, а артефакты, предназначенные для этого, в основном это были очки, безбожно искажали тонкие плетения. Именно поэтому Селвины никогда не полагались на помощь артефактов, говоря, что они не инвалиды, которым нужны костыли. Иветта радовалась солнцу и жаркому дню, настроение было просто превосходным, пока ее глаза не наткнулись на толстого мальчика лет десяти с мороженым в руках. Магическое ядро мальчика было оплетено сотнями щупалец чернильного цвета, которые так разрослись, что начали проникать по стволу позвоночника в мозг. Настроение резко упало, когда Иветта увидела сквибку, которая шла позади мальчика, бледно-золотистая аура которой была едва различима, что говорило о том, что женщина изо все сил неосознанно уже несколько лет оттягивала проклятье сына на себя. Несмотря на то, что Иветта альтруисткой не была, дети были священны для любого чистокровного мага, поэтому Леди Селвин решилась и подошла к сквибке, стараясь быть как можно более любезной. Сквибка была явно знакома с терминологией магического мира, как и ее муж-маггл. Это радовало Иветту ровно до тех пор, пока маггл не начал кричать. Девушке пришлось принимать решение молниеносно, оставить все как есть она не могла, с Сетью Иара не шутят, и она, накинув магглоотталкивающие и трехминутный обливейт с конфундусом на маггла, просто аппарировала со сквибкой и ее сыном в парк своего поместья. Некогда было думать, кто мог наложить такую мерзость на ребенка, а самое главное, эта пакость требовала неплохой квалификации и магической силы выше среднего для наложения. Сеть Иара тянула силы из проклятого, направляя магическую силу на искусственное создание негативных эмоций, рано или поздно превращая проклятого в озлобленного монстра-маньяка, отнимая при этом магические силы начисто – редкая и практически бесполезная штука, кому могло понадобиться так изощренно уничтожать мальчика, если существует банальная Авада. Видимо, где-то сквибка успела отметиться, раз у нее появились такие влиятельные враги, в любом случае ребенок был ни в чем не виноват. А надежды, что они сами дойдут до Мунго у Иветты было мало. Когда ноги Иветты коснулись красноватого гравия дорожки ее парка, послышался истошный визг сквибки, отчего девушка испугалась, что была неаккуратна при аппарации. Но дело было не в расщепе. Сквибка истерично вопила, глядя на Морти, которой в независимым видом стоял на дорожке, держа в лапах поднос с лимонадом. Именно так он встречал Иветту после каждой прогулки в жаркий день. Толстый мальчишка с заляпанными растаявшим мороженым липкими пальцами озирался по сторонам, пытаясь понять, что же произошло и где отец.Иветта еще раз взмахнула палочкой, накладывая силенцио, и визг сквибки оборвался, Леди Селвин опустилась на парковую скамейку, выключая магическое зрение и пережидая накатившее головокружение. - Простите меня еще раз, - Иветта откашлялась, глядя на хватающую ртом воздух сквибку, - но это было необходимо, речь идет о жизни вашего сына, не бойтесь, испугавшее вас существо – домовой эльф, он не причинит вам вреда. На Петунью было жалко смотреть, в ней сейчас боролись несколько совершенно противоречивых чувств, в которых она сама не могла разобраться. Там была и застарелая ненависть к магическому миру, и отчаянный страх за своего сына, и желание, странное, отчаянное желание, чтобы Дадли оказался волшебником, в котором Петунья боялась признаться даже себе. - Сейчас вы сможете говорить, - Иветта взмахнула палочкой, отменяя силенцио, - присаживайтесь поговорим. Петунья шагнула в сторону скамейки, когда ее сын ринулся в сторону домового эльфа, сбивая того с ног и начиная остервенело бить ногами и руками. Пропустив пару ударов, Морти просто аппарировал куда-то, не желая причинять вред буйному подростку, а Иветта цинично наложила на младшего Дурсля петрификус, эльф отлевитировал бессознательное тело мальчика на соседнюю скамейку. - Что происходит? – Петунью накрыли эмоции, которые она так и не смогла сдержать, и женщина разрыдалась, вытащив из сумки носовой платок, - что вы сделали с моим мальчиком, - она попыталась побежать в сторону Дадли - Не переживайте, я его все лишь обездвижила, так будет лучше.Позвольте представиться – Леди Иветта Селвин, - начала Иветта, удерживая Петунью от решительных действий и усаживая рядом с собой на скамейку. Петунья с выражением ужаса на лице слушала, что говорила эта странная девушка. Оказывается, миссис Дурсль не зря переживала за сына, водила его в тайне от мужа к психологу, который только разводил руками. Эти ненормальные что-то сделали с ее мальчиком, отчего тот медленно сходил с ума. Иветта дотошно рассказывала, что видела, отчего Петунья приходила во все больший ужас. То, что рассказывала девушка, больше походило на фильм ужасов, которые так любил ее сын, чем на правду, но миссис Дурсль прекрасно помнила все симптомы, которые перечисляла Иветта. - Но кто мог сделать такое с моим мальчиком, - всхлипнула женщина. - Я не знаю, - пожала плечами Иветта, - вы же понимаете, не все волшебники добрые. - Скорее я пока еще не встречала добрых, - невесело усмехнулась Петунья, - Дадли можно помочь? - Если начать что-то делать прямо сейчас. Воздействие магии ускорило процесс распространения проклятья, но я не могла вас отпустить, сами бы вы не справились, да и реакция вашего мужа… - повинилась Иветта. - Делайте, что требуется, - печально вздохнула Петунья, понимая, что у нее нет выбора. Иветта наложила на мальчика мобиликорпус, и они пошли по дорожке в сторону особняка, еще одной аппарации даже с домовиком Дадли бы не пережил.