На коротком поводке

25. Хакс

Метка трекера на голокарте не двигалась уже почти двое стандартных суток, и Хакс чувствовал нетерпение. Для точности выжидать осталось меньше получаса, которые, казалось, тянулись вечность. Он не отрывал взгляд от карты и не мог сдержать так и просившуюся на губы улыбку. Война почти окончилась. Залп «Старкиллера» поставил галактику на колени — теперь ни один сектор не хотел рисковать и ввязываться в рискованную авантюру с помощью Сопротивлению. А те отдельные личности, которых они сумели завербовать… что ж, этого было слишком мало, чтобы противостоять мощи Первого Ордена. Последний точный удар — и останется только заняться приведением галактики в порядок. Метка застыла возле Бисса, не слишком близко к планете — в центре скопления астероидов. Неплохая затея с точки зрения тактики защиты, и дурная — с точки зрения тактики отступления. Маневрировать среди астероидов им будет непросто, даже если вести их будут лучшие пилоты. Время близилось. Можно было отдать команду готовиться к гиперпрыжку: координаты ближайших гиперпространственных выходов уже были в навигационных компьютерах дредноутов, а «Превосходство» собиралось провести атаку — Хакс хотел оказаться ближе к центру событий и своими глазами увидеть падение повстанцев. Но прежде стоило предупредить Рена. Тот, конечно, дал Хаксу полную свободу в действиях, но его настроение менялось, и крифф его знает, что могло прийти ему в голову. Снова почувствовать, как ошейник впивается в горло, мешая глотать и дышать, Хакс не хотел. Поэтому предупредить о начинающейся атаке было бы лучшим выходом. Чтобы при случае использовать это как аргумент. Рена, конечно, это не остановит, если ему взбредет в голову устроить Хаксу наказание, но тот хотя бы обезопасит себя по максимуму. Насколько вообще может. Хакс кивнул собственным мыслям и, активировав комлинк, запросил вызов по личному каналу Рена. Он не отвечал. Хакс был уверен, что тот находился в своих каютах, и такая безалаберность его возмущала. Сейчас, когда они вот-вот должны были перейти к атаке, нужно было оставаться на связи постоянно. Но для Рена, как и всегда, правил и рамок не существовало. Хакс раздраженно выдохнул и сбросил вызов. На секунду у него мелькнуло желание прийти прямо в каюту Рена и… что? Отчитать его? Лично доложить о боевой готовности? Не стоило этого делать. У него вообще не должно было и мысли появиться о таком, учитывая, что в последний раз произошло в этих каютах. И в первый тоже. Хакс почувствовал, как дернулся глаз — только нервного тика ему не хватало, — и достал датапад. Отправит сообщение, вот и все. Рен сам виноват, что не выходил на связь. Хакс сделает все, что в его силах, чтобы сообщить ему об атаке, а дальше уже пусть сам разбирается. Он почти коснулся пальцами экрана, чтобы набрать сообщение, но взгляд упал на последнее. Хакс не хотел возвращаться в памяти к этому эпизоду, но тот все равно на короткие мгновения накрыл его с головой. Чуть больше свободы на шее. Собственные дрожащие пальцы, плохо попадающие по буквам от злости. Стертые одна за другой фразы: «Я все равно убью тебя»; «Мне не нужны твои подачки»; «Катись к хаттовой матери»; «Меня этим не задобрить, ублюдок», и, спустя долгий час, короткое отправленное: «Спасибо». И самым противным было то, что где-то в глубине души он действительно был благодарен. Хакс моргнул, выныривая из воспоминаний, и быстро набрал: «Верховный Лидер, мы начинаем атаку», после чего отложил датапад. — Начать гиперпрыжок до Бисса, — скомандовал он. — Полная боевая готовность. Огонь из всех орудий по местоположению метки сразу по выходу из гиперпространства. Работа на мостике закипела. — Всем кораблям занять позиции, — приказал Хакс, как только голосвязь с флотом была установлена. — Поддерживать контакт. Он уже не слышал, что ему отвечали капитаны — быстро кивнул и зашагал по мостику. Легкая нервозность заставляла каждую клетку тела быть наготове, а мозг работать быстрее. Хакс кинул взгляд в обзорный экран — за ним сияли растянутые в полосы от скорости гиперпрыжка звезды. «Превосходство» вынырнуло из гиперпространства и почти замерло у кольца астероидов. Повстанцы по-прежнему использовали поле невидимости, но наверняка должны были засечь появившийся флагман… и запаниковать. — Гранд-маршал, сканирование обнаружило корабль за одним из астероидов, — сообщил мичман Косезе. — Огонь, — с удовлетворением отдал приказ Хакс. Заряды из всех орудий поразили один из астероидов и разнесли его на мелкие части вместе с соседними. Хакс смотрел в обзорный экран, прищурившись, а затем бросил взгляд на дисплей сканера. Обнаруженный невидимый корабль двигался — не слишком быстро, но все же. Астероид принял на себя удар, и скорее всего у грузовика были минимальные повреждения. — Еще два корабля, сэр, — сообщил Косезе. И правда — на сканере обнаружились еще две точки, летящие к «Превосходству». По спине Хакса пробежала дрожь — эти сумасшедшие могли повторить самоубийственный подвиг «Раддуса». Но нет — рухлядь, только по счастливой случайности еще летающая, и крестокрыл стреляли по ионным пушкам, словно надеялись таким образом дать улетающему грузовику время. — Рассредоточить огонь, — скомандовал Хакс. Теперь атаковавшим кораблям пришлось хуже — пришлось уворачиваться от залпов. Рухлядь, впрочем, удивила Хакса — летала быстро, стреляла метко, и даже вывела из строя одну из ионных пушек. Словно на позиции стрелка сидел кто-то весьма умелый. Или знающий, как использовать Силу. — Гранд-маршал, выпущены СИД-истребители, — сообщила Унамо. Хакс застыл: он не отдавал такого приказа. Собирался, но не успел. Первой мыслью было задать вопрос, кто посмел действовать до команды, но ответ на него был очевиден. Рен. Хакс повернулся к обзорному экрану — и правда, из брюха «Превосходства» вылетела эскадрилья СИДов с узнаваемым «Усмиряющим» во главе. Тот мгновенно бросился преследовать подбивший пушку корабль — так, словно это была личная вендетта. — Соединить с «Усмиряющим», — бросил Хакс, чувствуя, как злость накрывает с головой. Связь установилась практически сразу. Рен на голограмме был сосредоточен, а на губах у него играла ухмылка. Он бросил короткий взгляд на свой проектор и снова сконцентрировался на атаке. — Верховный Лидер… — почти спокойно начал Хакс, но под конец все же сорвался: — Что вы творите?! — Веду Первый Орден к победе, — с той же ухмылкой ответил Рен.

26. Кайло

— Это недопустимо! Вы — Верховный Лидер, а не магистр ордена Рен, и если вас подобьют… — Меня не подобьют, — перебил Кайло. «Сокол» вновь ушел с линии огня, нырнул ближе к «Превосходству», и Кайло провернул свой истребитель, чтобы снова взять Рей на прицел. — Только я могу ее уничтожить. Не мешайте, гранд-маршал. Он знал, что часть СИДок отошла от строя и нагоняла крестокрыл. Тот был лучше приспособлен к бою, чем «Сокол», но пилот был не настолько хорош, как… Ну, если Рей сидела на стрелковой позиции, то управлял развалюхой Чубакка. И но и тот был не таким умелым, как Кайло. Он увеличил скорость, нагоняя «Сокол», и снова открыл огонь. Дефлекторные щиты пока справлялись, но уже были на пределе. Еще немного — и корабль будет подбит вместе с девчонкой, и тогда ее ничто не спасет. Ей действительно не стоило ему отказывать. Он бросил взгляд на проектор — Хакс поджал губы, по всей видимости, подбирая слова. — Вы слишком самоуверенны, — наконец произнес он. — Я просто знаю свои возможности, — усмехнулся Кайло. — И знаю, что вы меня прикроете. Потому что в моих руках не только будущая победа. Хакс должен был понять, о чем он говорит. И если у него появилась идея попасть в Кайло случайным выстрелом, он ее тут же отбросит. Потому что Кайло не расставался с пультом, и если «Усмиряющий» подорвется вместе с ним, Хакс навсегда останется в ошейнике. Вот пусть и расставит приоритеты. — Вас понял, Верховный Лидер, — ответил Хакс и отключился. «Сокол» вновь пытался уйти, и Кайло сосредоточился на нем. Девчонка пробовала даже ответить ударом на удар — в «Усмиряющий» полетели заряды, и Кайло пришлось постараться, чтобы увернуться. Он стиснул зубы и усилил огонь. Дефлекторные щиты «Сокола», похоже, уже были на грани. — Сэр, вражеский крестокрыл уничтожен, — раздалось по связи между СИДами, и Кайло почувствовал, что победа близка. — Сосредоточить огонь на цели, — приказал он. Теперь все СИДы атаковали «Сокол», и Кайло знал, что ему не уйти. Ей не уйти. Он несся следом, продолжая вести огонь, и щиты «Сокола» наконец ощутимо мигнули и погасли. Снова заморгал индикатор голосвязи. Кайло скривил губы: что в этот раз от него нужно Хаксу? — Быстро, — приказал он, активировав голопроектор. — Вас ведут на линию огня, Верховный Лидер, — напряженным голосом ответил Хакс. — Я прикажу прекратить… — Продолжайте атаку! — рявкнул Кайло. «Сокол» увернулся от очередного заряда и подошел еще ближе к ионным пушкам. — Вас могут подбить, — возразил Хакс. — Увернусь. Он и правда увернулся от выстрела пушки, мимо которой проходил. Грузовой корабль Сопротивления, похоже, все еще прятался в астероидном кольце, раз его никак не могли уничтожить. Ничего. Ему нужно совершить гиперпрыжок, и когда-нибудь он выйдет на открытую позицию. И тогда… — Это безумие, — зло сказал Хакс. — Вы рискуете всем. — Тогда просто пожелайте мне удачи, — бросил Кайло. Один из его зарядов попал в двигатель «Сокола», и тот задымился. Отлично. Еще меньше скорости и маневренности. Кайло нырнул вниз, уходя от очередного плевка ионной пушки, и стиснул зубы. Еще немного, и все закончится. — Осторожнее, Верховный Лидер, — после паузы услышал он и ответил: — Постараюсь, гранд-маршал. Голопроектор погас, и он сосредоточился на атаке. Еще пара метких попаданий, и «Сокол» вместе с теми, кто на нем, будет уничтожен. И теперь Кайло ничто не отвлекало от финальных выстрелов. Он ускорил огонь, метясь точно, но «Сокол» петлял, хоть уже и не так быстро. «Усмиряющий» висел на хвосте и не отставал ни на секунду. Попадание. «Сокол» продолжал отстреливаться, и Кайло наметил следующую серию выстрелов в брюхо. Подобьет девчонку — и ничто им не помешает. В этот момент он почувствовал прикосновение в Силе — такое же, как перед тем, как их связь с Рей начинала работать. Он мог бы закрыться — она наверняка хотела его отвлечь, — но отказывать себе в удовольствии увидеть Рей перед тем, как он ее убьет, не захотел. Картина в глазах двоилась. Перед ним был обзорный экран «Усмиряющего» и одновременно с ним — Рей, сидящая в кресле. Она больше не стреляла — просто держала ладони на манипуляторах. — Еще не поздно остановиться, — с явной жалостью в голосе произнесла она. — Я верю, что Свет в тебе еще есть, Бен. Кайло моргнул, сосредотачиваясь на своей позиции в «Усмиряющем» — теперь это получилось лучше. — Во мне нет Света, — ответил он. — А тебе стоило вдумчиво выбирать сторону. Компьютер показывал отметку — «Сокол» снова был на линии огня. Кайло без сожаления вдавил кнопку, пуская заряды точно в цель. — Прощай, — добавил он с ухмылкой, закрылся в Силе, и «Сокол» наконец-то взорвался. Кайло отпустил кнопку и откинулся в кресле, выводя «Усмиряющего» в победное пике и убираясь с линии огня «Превосходства». Теперь можно было посмотреть, что происходит с грузовым кораблем Сопротивления. Тот почти вышел из астероидного скопления и готовился к гиперпрыжку. Кайло готов был броситься наперерез, открыть огонь и поставить точку в недолгой и несчастной жизни повстанцев при его правлении, но понимал, что не успеет. Он внезапно осознал: девчонка пожертвовала собой, чтобы увести его подальше от своих. Кайло выругался и повел «Усмиряющего» в сторону от «Превосходства», чтобы не мешать. У Хакса был один шанс, и Кайло надеялся, что тот его не упустит. — Удачи, — пробормотал он, хотя голопроектор не работал. Ионные пушки «Превосходства» выплюнули серию зарядов, и Кайло с нарастающим напряжением проследил, как они шли к цели. Гипердвигатель грузовика уже моргал голубым, и оставалось совсем немного, чтобы понять, победили они или война продолжится. Заряд попал в грузовой корабль, и пространство осветил взрыв. Первый Орден выиграл это сражение и войну. Кайло выиграл. Голопроектор вновь замигал, и Кайло разрешил соединение. Хакс на голограмме выглядел очень довольным. — Возвращайтесь, Верховный Лидер, — произнес он. — Сопротивление уничтожено. — Мои поздравления, гранд-маршал, — хмыкнул Кайло и направил «Усмиряющего» к ангару. — Вы отлично поработали. — Вы тоже, Верховный Лидер. Странно, но эта похвала была ему приятна. Скупая, наверняка высказанная с неохотой, и все-таки искренняя. Кайло предвкушал, как отпразднует победу. Вновь позовет Хакса к себе и воздаст ему за идеальный план и его не менее идеальное воплощение. И урвет награду и себе. В конце концов, если бы не он, атака проходила бы гораздо дольше, и не факт, что удалась бы. «Усмиряющий» вместе с сопровождающими СИД-истребителями вошел в ангар, и Кайло посадил его. Он только сейчас понял, что наконец смог расслабить руки, которые до этого были болезненно напряжены и сжимали штурвал так, что чуть его не сломали. «Сопротивление уничтожено», — с удовольствием повторил он про себя и открыл «Усмиряющего». Прошлое умерло. И он сам добил его — безжалостно и уверенно. Так, как и должен был еще давно. Стоять на твердом полу «Превосходства» и ощущать вкус победы было восхитительно.

Месяц спустя

27. Хакс

Рен, как и всегда, открыл дверь еще до того, как Хакс успел подойти и запросить доступ. Его утянули внутрь, и Хакс ударил по рукам, тут же вырываясь. Посмотрел на довольную ухмылку — и сам закрыл дверь на автоматическую блокировку. — Ты не в настроении? — спросил Рен, приближаясь мягким, пружинистым шагом. — Если хочешь, можем просто полежать. Вместе. — Нет. — Хакс покачал головой. — Все нормально. К этой игре он уже привык. Делать вид, что все действительно в порядке и что его все устраивает, оказалось очень просто. Поддаваться, интуитивно угадывать, когда стоило немного проявить инициативу, отзываться на ласки и предлагать ответные — тоже. Возможно, Рен даже успел поверить в иллюзию. Поверить в то, что Хаксу теперь действительно нравилось все происходящее, и что он уже и забыл, что привело к этим их регулярным сеансам близости. Может быть, Рену даже казалось, что его любят. Хакс не собирался его разубеждать. Вместо этого он ждал случая, когда сможет низвергнуть его с трона и выбросить из жизни Первого Ордена. И из своей, разумеется, в первую очередь. Рен оказался рядом и с жадностью принялся его раздевать, словно каждый раз этот процесс для него обретал новизну. Хакс не возражал — даже помогал вытаскивать себя из слоев формы и сам потянулся сначала к застежкам туники, а потом — к поясу и штанам. Он всем своим видом и действиями старался выразить заинтересованность. Его бы больше радовало, если бы ее на самом деле не было совсем, но он начал ловить себя на мысли, что в глубине души ждет приглашений в каюту Рена. Бессмысленными они не были — он таким образом снимал напряжение, да и секс приносил удовольствие. Когда он в первый раз это понял, то разозлился. Скорее на себя, чем на Рена, хотя и на него тоже. Хакс не должен был привыкать и наслаждаться, он должен был помнить причины этой близости, помнить, что Рен принуждал его к ней. Помнить, чтобы месть была слаще. Но если бы он зацикливался на этом каждый раз, его жизнь превратилась бы в ад, это он прекрасно понимал. Его сознание оказалось гибче его самого и приспособилось. И Хакс не стал мешать и насиловать самого себя. Потому что этим вполне успешно занимался другой человек, хоть и создавал фальшивую картину искренности и возможности уйти в любой момент. Будто Хакс не знал, что так просто его никто не отпустит. Он почувствовал, как Рен приник к его шее, прижался губами, покрывая кожу поцелуями и укусами, и вплел в его волосы пальцы. Вовремя — тот начал перемещаться выше, туда, где воротник не мог скрыть метки. Хакс оттянул его голову за волосы и посмотрел в темные от похоти глаза. — Кажется, мы договаривались по поводу следов, — сказал он. Рен опустил взгляд: — Прости. Его руки прошлись по бокам Хакса, устроились на бедрах. Рен резко дернул его на себя, притягивая, и Хаксу пришлось ухватиться за его шею, чтобы удержать равновесие. Рен повернул голову и коснулся губами его плеча. Похоже, сегодня он был в настроении понежничать. Подыграть ему сейчас было совсем легко, и Хакс вновь потянул его за волосы, заставляя задрать голову. Прижался губами к его губам и поймал тихий вздох. Рену нравились поцелуи; Хакс уже успел выучить, что они его распаляли гораздо сильнее, чем любые другие ласки. А раз так, то секс будет насыщеннее. И, как ни странно, быстрее, а Хакс хотел поймать момент и наконец-то отдохнуть. Поцелуи были похожи на борьбу: каждый из них старался перехватить инициативу, пока Хакс наконец не сдался и не позволил Рену вести. Тот тут же сменил тактику: целовал нежнее, чувственнее, буквально вылизывая рот Хакса — и так старательно, что он в какой-то момент едва ли не поплыл, потонув в ощущениях. Сосредоточившись на них, он упустил момент, когда Рен потянул его на себя, заставляя шагать в сторону кровати и не прерываясь при этом ни на секунду. Когда Рен сел, не выпуская его из объятий, Хакс оседлал его колени и разорвал поцелуй, глядя на него сверху вниз. Глаза у Рена стали в этот момент еще темнее и глубже, а смотрел он одновременно и властно, и почти умоляюще. Хаксу нравилось, когда так происходило. Было в этом взгляде что-то, заставляющее его чувствовать собственную силу и превосходство, если забыть о реальном положении дел. Рен был жадным до него, жадным до ласки, жадным до чувств, на неискренность которых закрывал глаза или же просто в упор ее не видел. Хакс усмехнулся и протянул руку. Рен намек понял, и в нее прилетел перенесенный с помощью Силы флакон смазки. — Ты торопишься, — заметил он, когда Хакс выдавил смазку на пальцы. — Просто соскучился по твоему члену, — соврал тот, и глазом не моргнув. Раньше такие слова показались бы ему унизительными, но сейчас он привык лгать и говорить то, что Рен хотел услышать. Это тоже было очень легко. Хакс всегда быстро учился и приспосабливался. Он провел ладонью по члену Рена, распределяя по нему смазку, снова выдавил немного и устроил чистую руку у него на плече, приподнимаясь и подаваясь вперед. Коснулся пальцами дырки — уже не такой тугой, как в тот первый раз. Они вошли легко; Хакс прикрыл глаза, проталкивая их глубже, и почувствовал ладони Рена на ягодицах — одновременно и поддерживающие, и раскрывающие его. Смазав и наскоро растянув дырку, он пересел ближе и, перехватив член Рена ладонью, направил его в себя. Начал опускаться медленно и осторожно, давая себе время притерпеться. Его с каждым разом требовалось все меньше, а заполненность при этом ощущалась все привычнее. И приятнее, но за этот факт он старался не цепляться. Ладони Рена перешли на его бедра. Он поглаживал Хакса — одобрительно и поощряюще. Ласково и даже как-то почти любяще, но это явно было глупостью. Рен не был способен кого-либо полюбить, Хакс знал это наверняка. Он опустился до конца и качнулся, мстительно ерзая на коленях. Услышав довольный стон, Хакс, на мгновение задумавшись, вновь прижался ко рту Рена, распаляя его еще больше. Куснул губу и протолкнул язык в рот; Рен снова застонал и вскинул бедра, толкаясь в него. Хакс понял намек и двинулся на его члене, постепенно ускоряя темп. Ладонь Рена обхватила его ствол и прошлась по нему вверх-вниз в том же ритме. Они уже научились подстраиваться друг под друга, и Хакса, при трезвом размышлении, это слегка пугало. Он размеренно трахал себя членом Рена, но в какой-то момент тот удержал его за бедро, заставив остановиться. — Я так хочу тебя, — пробормотал Рен ему в губы. Хакс усмехнулся от мысли, что для него это было все равно что признание в любви. В которую невозможно было поверить.

28. Кайло

Хакс давал Кайло все, что тот хотел, и сейчас он чувствовал себя… наверное, счастливым. Глядя в светлые, подернутые дымкой желания глаза, он готов был одарить его как угодно, всем, что Хакс захочет. Он этого заслуживал. Вел себя так, как Кайло и было нужно, был теплым, близким, почти родным; отзывчивым, жадным до секса и ласки; идеальным. Кайло признавался себе, что, пожалуй, привязался к нему. Испытывал что-то вроде любви — по крайней мере, на нее это и было похоже. И думал, что это взаимно. В конце концов, если бы он не нравился Хаксу, тот бы вел себя по-другому, так? С ним, конечно, ни в чем нельзя быть уверенным, но Кайло казалось, что он успел изучить Хакса. Не только в плане предпочтений в сексе — Хакс раскрывался перед ним не только в этом, хоть и сам не догадывался. Кайло нравилось улавливать незаметные на первый взгляд мелочи: благодарность за чашку крепкого горького чая, удовлетворенность, когда Кайло прислушивался к его советам. А еще Хакс приходил к нему по первому зову, не заставлял ждать и изнывать от нетерпения, и всегда старался ублажить его по полной. Словно ему нравилось делать Кайло приятно и не хотелось доставлять неудобств даже в мелких нюансах. Вот и сейчас он замер под его рукой, хотя Кайло видел: он очень хотел вновь ощутить, как ходит член в заднице, и побыстрее кончить. Отказывать Хаксу в этом он вовсе не собирался, просто хотел сделать все сам. Дать ему передохнуть и дотрахать самостоятельно. Поэтому Кайло слегка прихватил зубами его нижнюю губу и вскинул бедра, вбиваясь в задницу. Он сам был почти на пределе, а член Хакса под его ладонью пульсировал. Хватило серии рывков, чтобы тот застонал ему в рот, а сперма запачкала пальцы, накрывшие головку. Кайло толкнулся еще несколько раз в растраханную дырку и замер, приподнявшись, чтобы кончить глубоко внутри. Хакс тяжело опустился на него, и Кайло нежно погладил его ягодицу, расслабленно откидываясь к стене. Остаточные волны оргазма до сих пор били по телу, и ощущать на себе вес Хакса при этом было еще приятнее. Кайло обнял его и спрятал лицо на груди, щекой ощущая частое биение сердца под ребрами. И почувствовал, как его осторожно поглаживают по волосам. Ласка ему нравилась. Ему вообще многое нравилось получать от Хакса. Даже укусы и царапины. Даже болезненные щипки, оставлявшие красные следы. Хакс как-то умудрялся делать все это так, что Кайло только хотел больше. От Хакса он всегда хотел больше, и тот не переставал его радовать. Кайло отпустил его, когда почувствовал, что он аккуратно высвобождается из рук. Проследил за тем, как Хакс поднялся, развернулся к нему спиной и сладко потянулся. От этого движения он почувствовал новую волну возбуждения, но постарался утихомирить его в себе. Окинул Хакса взглядом еще раз, задержавшись ниже — по бедрам медленно стекала его собственная сперма. Кайло совершенно точно хотел еще одного раунда секса. Но Хакс даже со спины выглядел уставшим. Этот его жест, когда он пригладил растрепанные волосы, просто кричал об усталости. Что, впрочем, вовсе не значило, что Кайло его отпустит. На это не было никакого желания. — Останься? — предложил он. Хакс обернулся, и Кайло призывно похлопал ладонью по кровати. — Поспишь у меня. — Посплю? — проницательно уточнил Хакс, и Кайло расплылся в улыбке. — Пожалуйста, — добавил он. Хакс покачал головой и все-таки ответил: — Уговорил. Кайло поймал его за руку, когда он прошел мимо, направляясь к освежителю. Притянул к себе и не удержался: снял каплю спермы с бедра пальцем и мазнул им по его животу. Хакс поморщился и толкнул его в плечо. — Не делай так. — Как скажешь, — пробормотал Кайло, ведя ладонью по его спине. Чуть надавил, заставляя приблизиться, но Хакс вывернулся и исчез в освежителе. Кайло тряхнул головой, подавляя в себе желание последовать за ним, и растянулся на кровати. Ему нравилось, что он победил и что Хакс принял проигрыш с честью. И даже, наверное, с радостью. По крайней мере, сейчас он выглядел довольным жизнью. Довольным тем, что был рядом с Кайло. И тот искренне наслаждался этим. Хакс вернулся быстро, и Кайло поспешно встал с кровати, уступая ему место. Посмотрел, как тот ложится, присел рядом и положил ладонь ему на бок. Повел ей ниже, и Хакс прикрыл глаза. — Я собирался спать, — напомнил он. — Не мешаю, — заверил Кайло и погладил его задницу. Хакс пробормотал что-то и повернулся к нему спиной, ясно давая понять, что пока не настроен на второй раунд. Кайло вздохнул, поднялся и уже сам направился в освежитель. Он мог бы, конечно, временно удовлетворить сам себя, но зачем, когда под боком был Хакс? Впрочем, если тот действительно так хочет отдохнуть, Кайло ему это позволит. Он собирался дать ему поспать два, нет, три часа, а затем — как-нибудь воодушевляюще разбудить. И оттрахать так, что любой сон вылетит из головы. Отличные перспективы. Очистившись, Кайло оделся, вернулся в каюту и с некоторым даже умилением окинул взглядом спящего Хакса. Тот редко оставался у него, и наблюдать за ним таким — тихим, мирным, спокойным, скованным сном — всегда доставляло ему немало удовольствия. А особенно приятно было трахать его, еще сонного. Кайло предвкушал этот момент. А пока ему стоило чем-то заняться, чтобы время пролетело быстрее. Хакс спал крепко и вряд ли помешал бы ему. Кайло решил, что посмотрит последнюю запись Сноука, раз сейчас у него были и время, и возможность. Он исчез за перегородкой, достал голокрон и включил его, устроившись за столом.

29. Хакс

Он шел быстро, пока не сорвался на бег. Темные коридоры «Превосходства» с каждым поспешным шагом становились все уже, смыкались вдали в одну крохотную точку, давили стенами. Кто-то гнался за ним и почти настиг, и Хакс ускорился, когда услышал тяжелое дыхание, искаженное вокодером. Он хотел обернуться и в то же время боялся этого, поэтому смотрел только вперед. Он пронесся через двери и поспешно хлопнул ладонью по датчику, чтобы закрыть их. Свист съезжающихся затворок за спиной сменился опасным скрежетом — двери явно выламывали. Дыхание сбивалось, воздуха не хватало, но Хакс все равно заставлял себя бежать еще быстрее. За следующим поворотом он уперся в стену. Нет, там должен быть коридор, но факт оставался фактом — холодная темная обшивка отражала его лицо, в капельках пота, с печатью страха. Загнанности. Хакс обернулся и достал бластер, готовясь защищаться. Пропущенное через вокодер дыхание было все ближе. Он вытянул руку и устроил палец на спусковом крючке, собираясь сделать выстрел, как только его преследователь повернет. Шею стиснуло сильно — казалось, что ошейник сейчас просто ее раздавит. Хакс захрипел, едва не роняя бластер, и… Проснулся. Посмотрел на перегородку, к которой лежал лицом, и протянул руку, дотрагиваясь до нее. Опять этот кошмар. Сколько он ему снился? Месяц? Да, около месяца, и первый он увидел сразу после разгрома Сопротивления. Внизу живота ощутимо давило. Ему нужно было отлить, и он тихо поднялся, собираясь пойти в освежитель. Он был у Рена, а тот куда-то делся… или сидел за перегородкой и ждал, пока он проснется, чтобы снова заняться сексом. Обойдется. После кошмаров Хакс меньше всего был настроен на такое времяпрепровождение. Впрочем, он знал, что его несогласие будет мало что значить. Поэтому лучше сделать все тихо и незаметно, так, чтобы Рен даже внимания не обратил на то, что он поднимался. А потом снова лечь и заснуть, пока была возможность. Он тихо прошел к освежителю, но знакомый голос за перегородкой заставил его замереть. Говорил Сноук, но… он же мертв? Наверное, голозапись. — Кайло Рен, мой ученик, — прозвучало с расстановкой, — если ты это смотришь, значит, ты уже убил меня. Хакс насторожился и прислушался. Беззвучно, на цыпочках шагнул ближе к перегородке и замер, не заметив, как сжал ладони в кулаки. Информация могла быть полезной. — Ты так прав, ублюдок, — негромко произнес Рен — уже не на записи — и тихо рассмеялся. Хакс не сразу понял, что задержал дыхание. Рен сам признавался, что убил Сноука. Верховного Лидера. Что совершил переворот внутри Первого Ордена и предал своего учителя и их правителя. Это был настолько щедрый подарок судьбы, что у Хакса закружилась голова. Если добыть эту запись, если снова заставить Рена совершить это признание, тот быстро перестанет быть Верховным Лидером. И его будет ждать только одно — смерть. Хакс выдохнул и осторожно шагнул к освежителю. Тихо, аккуратно, стараясь не издавать ни звука. Перед глазами то темнело, то светлело от преждевременного торжества. Он споткнулся о собственный ремень, брошенный по дороге, и тот звякнул — достаточно громко, чтобы привлечь внимание. Хакс застыл и услышал шум задвигаемого стула, а затем — шагов. И медленно обернулся. Рен стоял, прислонившись плечом к перегородке, и смотрел на него — спокойно и самоуверенно, как всегда. — Что ты слышал? — спросил он. Хакс мог бы соврать, но видел, что это бесполезно. Рен если не знал, то догадывался. — Все, — мстительно ответил он. — Ты ничего никому не расскажешь, — расслабленно произнес Рен. Он не боялся, понял Хакс. Он был уверен, что у него все под контролем. Что Хакс размяк и не посмеет ему противостоять. — Ты ошибаешься, — процедил тот, чувствуя, как нарастает злость. Все, что он давил, все, что прятал глубоко внутри, заставляя себя поддерживать иллюзию благополучия, теперь лезло наружу, неукротимо и яростно. Он не мог себя остановить, не мог удержаться от того, чтобы теперь не выплюнуть все Рену в лицо. — Я сделаю так, чтобы об этом узнал каждый человек в Первом Ордене, и добуду доказательства. Тебе не жить, Рен. Готовься. Недолго осталось. — Твоя жизнь в моих руках, — теперь Рен выглядел настороженно, весь словно подобрался, готовый к прыжку. — Ты не посмеешь. Хакс едва не рассмеялся от этих слов. — Это ты не посмеешь, — выплюнул он. — Ты еще не понял? Я нужен тебе. Ты не сможешь без меня, настолько ты привык ко мне и нашим отношениям. Но их нет. И никогда не было, потому что я тебя, — он почти пропел: — не-на-ви-жу и всегда ненавидел. И, в отличие от тебя, я не испытываю никаких иллюзий по поводу того, что происходит. Я пользуюсь тобой, и добился того, чего хотел. Нашел слабое место, которое тебя погубит. Ему нужно было остановиться. Замолчать и заверить Рена, что ничего не скажет, снова обмануть, а потом сокрушить. Но Хакс не мог. Слова рвались из него неудержимым, злым потоком, и его едва не трясло от переизбытка эмоций. Он слишком долго терпел и притворялся, чтобы начинать снова, хоть это и было бы умным поступком. — Успокойся, — сказал Рен. — Ты не ненавидишь меня. Не лги. — Я говорю правду, — ответил Хакс и бросился к перегородке, уворачиваясь от Рена. Ему нужно было забрать запись, она наверняка на столе. Будет у него в руках — и от Рена не останется мокрого места. Отчаянный рывок принес результаты — он очень быстро оказался у стола и заметался взглядом по нему, выискивая голозапись. Вместо нее лежал голокрон, и над ним парило застывшее изображение Сноука. То, что ему нужно. Хакс быстро схватил голокрон и только тогда осознал, что Рен за ним не погнался и не попытался остановить. От плохого предчувствия сдавило горло, и он быстро обернулся, сжимая пальцы до боли. Рен держал в руке пульт. Нет. — Нет! — заорал Хакс и бросился к нему. Словно мог отнять пульт, мог остановить его, мог спасти себя. Но было поздно. Разряд ударил в шею, когда он почти добрался до Рена — сильный, прошибающий до костей, настолько болезненный, что Хакс не удержался на ногах. Ток все еще прошивал его, и у него стучали зубы, а все тело сотрясалось в конвульсиях. Он не мог ничего поделать, не мог это остановить. Все было в руках Рена — а он, похоже, только ожесточеннее вдавливал кнопку, судя по тому, что разряды били все сильнее, а сам Хакс чувствовал запах горелой плоти. Или его тело просто не выдерживало пытки. Так ощущалась агония. Перед глазами потемнело, и яркие огни на изнанке век стали тусклее, а треск электричества в ушах сменился нарастающим гулом. Темнота была последним, что он увидел, прежде чем сознание покинуло его.

30. Кайло

Кайло убрал палец с кнопки, но Хакс продолжал биться в конвульсиях на полу. На секунду он решил, что ошейник все еще работал, но искры больше не сверкали под дюрастиловой полосой, а значит, это было всего лишь остаточным явлением. Он испугался. Страх, что Хакс действительно пойдет против него, заставил совершить необдуманный поступок. Сделать то, что Кайло не собирался. То, что вызывало у Хакса панику. То, что, возможно, его убило. Нет. Об это не стоило даже и думать. Кайло выронил пульт и шагнул к затихшему Хаксу. Опустился перед ним на колени и прощупал пульс на шее, под свободно сидящим ошейником. Жилка под пальцами слабо, но билась. Жив, слава звездам. Кайло осторожно повернул его голову, погладил подбородок, щеку. Он же лгал, так? Не ненавидел его и не собирался никому ничего рассказывать. Не собирался предавать. Он просто… «Просто» что? Мысль ускользала, и Кайло отчаянно пытался ее поймать, чтобы доказать себе, что все в порядке. Что все было так, как ему и казалось. — И стоило того? — тихо спросил он у бессознательного Хакса и на всякий случай снова прощупал пульс. Его смерти Кайло не хотел. Он должен жить и быть рядом. Не должен уйти от Кайло и бросить его. Хакс принадлежал ему и не смел сбегать, не смел умирать и оставлять его в одиночестве. Его взгляд упал на ошейник. Именно эта штука и была виновата во всем случившемся. Если бы не она, все было бы хорошо. Хакс не лежал бы сейчас в отключке. Кайло бы не чувствовал нарастающую панику. У него бы не было возможности контролировать и управлять. И все-таки он мог убить Хакса. Он почти убил его, и оставлять это так не стоило. Он не хотел повторения этой ситуации, а значит, от ошейника нужно было избавиться. Кайло поискал взглядом пульт и притянул его Силой. Он лег в ладонь почти привычно, и от этого стало только хуже. Кайло внимательно посмотрел на него, провел пальцем по кнопкам — и с трудом сдержал желание швырнуть его в перегородку. Вместо этого он осторожно отключил взрывное устройство и положил пульт на пол. Кайло склонился над Хаксом, невесомо коснулся шеи и взялся за ошейник. Почти открыл замок и… застыл. Если Хакс говорил правду, то ему действительно придется быть очень осторожным. Ждать удара в спину. Если он говорил правду, то обнародует то, что услышал, и дни Кайло точно будут сочтены, несмотря на все его могущество. Один против всего Первого Ордена он не выстоит. Он мог сбежать. Он мог стереть из головы Хакса информацию, и тогда все снова встало бы на свои места. Да, это был лучший выход. Кайло решительно раскрыл замок и осторожно снял ошейник с Хакса. Кожа под ним покраснела, покрылась следами ожогов. Воспаленная, болезненная даже с виду. Стереть из тела память об ударах электрошоком он не сможет при всем желании. Но всегда можно обставить дело в свою пользу. Кайло задумчиво кивнул сам себе. Да, так он и сделает. Ошейник сломался и ударил Хакса током. Кайло с трудом остановил разряды, а затем убрал его, чтобы больше такого не повторилось. Хакс будет ему благодарен. Кайло поднял его на руки, тяжелого и невесомого одновременно, и донес до кровати. Уложил, накрыл одеялом; погладил безвольную ладонь большим пальцем и открылся в Силе. Нужно подождать, пока он не начнет приходить в себя. Погрузить его в транс и затем стереть все, что нужно. Он не знал, сколько прождал, но как только знакомая искра мелькнула в Силе, тут же ухватился за нее. И нырнул в чужой разум, разыскивая нужные воспоминания. Сознание Хакса сейчас, после обморока, было хаотичным в своей панике. Успокаивать было бесполезно, и Кайло просто искал все следы, ловил их и безжалостно уничтожал. Мелькнул какой-то кошмар, в котором он слышал собственное дыхание под шлемом; за ним — ощущение оргазма во время последнего секса; торжество во время победы над Сопротивлением; мстительная радость, когда Кайло едва увернулся с линии огня. Кайло перебирал ускользающие воспоминания и все больше осознавал: Хакс действительно ненавидел его и легко убил бы. И в то же время… привык к нему, привык к их близости, и Кайло почти начал ему нравиться. Он ухватился за эту мысль так, словно она была его спасением. Может, не все еще потеряно. Когда Хакс обнаружит, что ошейника на нем нет, «почти» превратится в «совсем». И теперь, когда между ними не будет этой криффовой штуки, когда Хакс почувствует себя свободным, все действительно наладится. Кайло верил в это. Он стер все лишние воспоминания и вышел из сознания Хакса, вывел его из транса и закрылся в Силе. Посмотрел, как веки Хакса дрогнули, а глаза медленно открылись. — Что… произошло? — спросил тот явно с большим трудом. — Ты меня испугал, — почти честно признался Кайло. — Ошейник, похоже, сломался. Ты спал, а потом я услышал, как ты упал. Тут же бросился к тебе, а тебя било током. Ты потерял сознание прежде, чем я смог его деактивировать. Глаза Хакса при этих словах расширились, а его рука, дрожащая от слабости, потянулась к шее. Кайло перехватил ее и сжал в своих ладонях — крепко и искренне. — Я снял его, — сказал он. — Не хочу, чтобы это снова случилось. Ты мне дороже. Рука Хакса обмякла, и он прикрыл глаза. Глубоко вдохнул и выдохнул, а на его губах появился намек на улыбку. — Я свободен… — пробормотал он. — Да, — кивнул Кайло. Он лгал, но ему нужно было, чтобы Хакс поверил в нескладное вранье. Решил, что все так и произошло на самом деле. А значит, он должен с ним согласиться, чтобы хоть как-то усыпить бдительность. — Я принесу бакту. Твоя шея… на нее страшно смотреть. Он действительно поднялся и дошел до аптечки, по дороге пнув валявшийся голокрон и почти не обратив на это внимание. Достал упаковку бакты и пластыри и вернулся к Хаксу, чтобы обработать ожоги. Тот смотрел куда-то. Не на него, но задумчиво, чуть нахмурив брови. Кайло проследил за его взглядом, накладывая бакту на шею. Он смотрел на голокрон. Ничего. Хакс все равно ничего не помнил. Кайло был в безопасности. — Что это? — услышал он вопрос. — Ничего, — пожал плечами Кайло. — Не обращай внимания. — Ничего… — задумчиво повторил Хакс, и уголок его губ дернулся, словно он собирался усмехнуться. На секунду Кайло показалось, что тот что-то помнит, но он тут же отогнал от себя эту мысль. Он все исправил. И теперь они действительно будут вместе.