Формула Нацу

      Люси лежала в своей постели, смотря в потолок. В ее голове летали бабочками теплые мысли, краем уха она слышала шум теплого дня и топот Леви, которая так мило и тепло топала из угла в угол, что-то делая. Люси наслаждалась этим теплом и комфортом, который уже давно отбросила. Она отбросила его, пожалуй, тогда, когда когда взяла за руку Нацу, когда не отпустила эту руку, улыбнулась в ответ на его улыбку и получила заветный хвостатый знак. Это клеймо — сущее проклятие для девушек ее рода. Сущий кошмар. Отказ от своего мирного существования, отказ от богатств, от всех благ существования, от прислуги и тихой смерти в окружении многочисленных родственников. У нее было всё, всё это. Принцесса в своём замке, она отнюдь не романтично сбежала и абсолютно не романтично заклеймила себя. Заклеймила на вечную суету, беготню… на вечные приключения, на немногочисленных друзей, на риск, на бои и великие потери, на боль и море, море слёз.       Как же она счастлива, что предпочла жизнь существованию.       «Тик. Тик. Тик. Тик.»       — Счастливые часы, Леви-чан…       — Ась? — Леви оглянулась, не понимая, о каких часах Люси говорит       — Счастье. Благодать. Кто-то живет так каждый день, а никогда не ощутит этого. Никогда. Этих часов, этих часов, состоящих из минут, а минут — из секунд. И все, каждая — все счастливые.       Леви повернулась обратно к недорезанному сельдерею, и мягко, тепло протянула       — Да… Счастливые часы.       «Тик. Тик. Тик. Тик.»       Какое-то время они молчали, пока Леви осторожно не спросила       — Люси, а что ты тут всё-таки делаешь?.. Я хотела спросить об этом позже, когда ты окрепнешь, но любопытство меня сжигает.       — О, это долгая история, но если в трёх словах, — Люси подняла руку вверх и оттопырила три пальца.       Леви отвернулась от уже нарезанного сельдерея, положила нож и посмотрела на подругу       С каждым последующим словом Люси загибала один палец       — Я достаю Нацу.       Макгарден вытаращила глаза и потянулась вперед.       — Как?!       — А вот это уже очень тяжело объяснить.       — Откуда?!       — Что-то вроде другого пространства…       — АХРЕНЕТЬ!!!       Леви подскочила к Хартфилии, затем отбежала на метр и ходила по комнатам взад-вперед. Два раза Леви пыталась продолжить мучить сельдерей, но она быстро бросала эту идею и продолжала расхаживать по дому.       Люси смеялась сквозь боль, наблюдая эту картину, как вдруг внезапно ее взгляд приковала кукла, сидящая на шкафу. Лицо Хартфилии быстро помрачнело, когда какая-то мысль, словно внезапно набежавшая туча, проскользнула в ее голове.       — Леви, дай мне Мишель. Срочно.       — Что?       — Мишель. На шкафу.       Шкаф был довольно высокий, поэтому Леви пришлось встать табурет, чтоб достать куклу.       Когда Леви наконец достала Мишель со шкафа и осторожно принесла Люси, та прижала куклу к себе и нахмурилась.       «Мишель, что ты хотела сказать мне тогда?»       Хартфилия обернулась к Леви и серьезно объявила       — Леви, нам надо быть начеку. Где-то рядом бродит что-то ужасное.

***

      Лес, в нескольких километрах от развернувшегося театра действий, был наполнен приятным птичьим щебетом. Сквозь свежую зелень леса пробивался солнечный свет, согревая молодую травку.       Прислушавшись, можно различить звуки какого-то тихого разговора. С каждой секундой говор становится сильнее, и вот, наконец, сквозь кусты показались три знакомых физиономии.       — Венди, ты чувствуешь еще что-то?       Маленькая убийца драконов задрала нос и втянула воздух       — Только три запаха: Нацу-сан, Люси-сан и что-то непонятное… Какая-то страшная аура…       Лицо Жерара и Эрзы заметно помрачнело. Идея какой-то ауры их никак не привлекала.       — Мы должны побыстрее найти этих двух.       Эрза и Венди молча кивнули. Волшебники старались вести себя как обычно, но Венди заметно нервничала, а Эрза и Жерар задумчиво сдвинули брови.       Замолчав, троица продолжила путь. Каждый задумался о чем-то по своему, но все трое в результате думали об одном и том же. Иногда кто-то слегка вздрагивал и оглядывался на ближайший куст или ствол. Сначала это вызывало какую-то реакцию у окружающих и все синхронно смотрели на какой-то куст, но спустя какое-то время все настолько привыкли к вечным шорохам, , что уже перестали одергиваться на какие-то скрипы и потрескивания.       Лес, казалось, сам по себе был живой. Звуки леса дышали живостью, его воздух дышал живостью, его свет и его земля — всё было живое от начала до конца. Вспоминая все страшные рассказы об этом месте, можно было бы только посмеяться. При всей мрачной задумяивости наших героев, в голове каждого из них мимолетом пролетала мысль: «а как же тут, всё-таки, прекрасно».       Эрза, при виде каждой полянки, про себя прибавляла: «На обратном пути мы устроим тут пикник»       Наконец, долгое молчание, было прервано.       — Жерар?..       Фернандес резко одернулся       — Да, Эрза?       — Насколько далеко от Люси и Нацу перенесла нас Великая Колесница?       — Я не могу говорить точно, — парень задумался — но как мне известно, то это зависит от того, насколько вы хотите их встретить.       — Но ведь мы тогда уже должны быть рядом с ними! — возразила Венди       — Ну, всё не так легко. Великая Колесница всё-таки не настолько утопична, к тому же она требует огромных затрат магии… Я думаю, мы не могли переместиться к ним ближе, чем на 20 километров…       — Может, мне стоит взлететь и посмотреть, где они могут быть?       — Ты же сама учуяла какую-то ауру. Мы не знаем, что это и где оно, так что…       — Мы быстро дойдем, Венди, — Эрза добродушно потрепала Марвел по голове, — даже и не заметишь как встретишь Люси и Нацу.       »…И как я выбью всю дурь из этого пустоголового балвана…» — про себя отметила Скарлетт

***

       — Как это мило, Марнеф. Волшебное семейство решило собраться в нашей миленькой бездне жизни.       После этих слов, произнесенных таким сладким и приятным голосом, неизвестная запела тихую, медленную и ужасающе чистую мелодию:

На звуки боли Придет она: Прекрасна телом Душа пуста. И демон бездны Придет за ней И тихо скажет: «Живых — убей»