Человек умрёт тогда, когда сгинет его человечность

Сентябрь. Волга, по которой три года назад оживлённо ходили суда, сейчас незатейливо и бездумно текла, куда ей вздумается. Воздух сейчас был неприветливо холоден, нагревшись чуть сильнее десяти градусов. Грязно-серые тучи заслоняли тусклое небо. Ветер, тревожащий растения, основных обитателей этих мест, морозил неприкрытую одеждой кожу. Ирвин, обогнув мертвое море вдоль его побережья, уже как два месяца обосновался вместе с Ларой в Поволжье, в паре сотен километров от мертвой Астрахани, где температуру спокойно могла вынести его маленькая спутница. Лежа на спальном мешке под грудой листьев, маскирующих его позицию, мужчина, одетый в маскхалат снайпера, крепко держа в руках облаченную в маскировочный чехол австрийскую винтовку SSG 08, пристально смотрел через окуляр оптического прицела Nightforce B.E.A.T.S 5-25×56 F1 ZS, добытого в одном из охотничьих магазинов в Турции, на ничего не подозревающего кабана, в двухстах пятидесяти метрах от снайперской позиции подкапывающего рылом корни старого дуба. Рядом под камуфляжной сеткой лежала Лара, внимательно глядя через мощный бинокль-дальномер и попутно сверяя погодные данные при помощи портативной метеостанции, пользоваться которой её научил опытнейший стрелок. -Серый, булками быстрее двигай! Лови этих шмар — их ещё не все поимели! — откуда-то сбоку раздался яростный крик и испуганный женский визг. — Попалась, шлюшка! — послышался со стороны радостный противный мужской голос. -На три часа, — на русском языке, которому очень хорошо обучил её норвежец, прошептала Лара, давая своему напарнику наводку на цели. -Понял, — шёпотом ответил шатен и, повернувшись в нужную сторону, навел перекрестие на насильника, пытающегося сорвать со своей беззащитной жертвы одежду. Уменьшив кратность оптики и подкрутив маховики прицела, настроив их на расстояние в сто метров, нацелился на колено урода и произвёл выстрел: тварь жалобно завопила, упав рядом со своей жертвой, которую пару мгновений назад пыталась повторно изнасиловать. Ирвин отправил вторую пулю точно в лопатку ещё одного ублюдка, испуганно вскочившего с тела полуобнажённой девочки из-за услышанного им неожиданного звука выстрела и ставшего взволнованно оглядываться по сторонам. Девушки, плачущие от зверств, что творили с ними нелюди, убежали в сторону, спрятавшись за деревом. Шатен же отправил ещё по одной пуле в плечи этим тварям, чтобы те не смогли даже оружие в руки взять, и поднялся на ноги, раскрыв свою позицию. Быстро подбежав к серьёзно раненым насильникам и наставив на них дуло пистолета, мужчина подошёл к первому из ничтожеств и грязным ботинком наступил прямо на его ужасные огнестрельные раны, начав медленно надавливать на них подошвой, постепенно увеличивая силу нажатия. Полу-труп жалобно орал, моля о пощаде и взывая к милосердию Ночного Стрелка, но Ирвин в ответ молча перевел мушку пистолета на пах урода и трижды, через короткие интервалы, выстрелил туда. Пиная по лицу эту тварь, чтобы она находилась в сознании и не умерла от болевого шока сразу, снайпер, видя, что его жертва постепенно угасает, проделал в туше ещё два пулевых отверстия, в животе и в горле, начал смотреть, как человек захлёбывался собственной кровью. Как только мразь скончалась, разъяренный мужчина перешёл к последнему объекту своей ненависти, который, выставив не раненую руку вперёд, молил о прощении и просил о помиловании, обмочившись от страха, одновременно отползал назад. -Приятно иметь дело с тем, кто превосходит тебя по силе, ублюдок?! — смачно заехав носом ботинка по челюсти ничтожества, прокричал шатен, выстрелив ему промеж ног. — Теперь ты принадлежишь мне, ничтожный мусор, — всем весом наступив подошвой ему на пах, сквозь зубы прошипел Ирвин, прострелив кисть своей жертве. Избив эту тушу до полусмерти ногами, шатен выстрелил четыре раза ему в живот и перед тем, как эта душа отойдёт в ад, послал пулю в кадык, напоследок пнув мертвое тело. — Хух, — вытерев пот со лба шерстяной перчаткой, проронил мужчина, убрав пистолет в набедренную кобуру. Сняв с себя чехол со снайперской винтовкой и скинув с плеч маскхалат и пуховую коричневую куртку, он, отвернувшись в другую сторону, медленными осторожными шагами начал приближаться к полуголым девушкам, на вытянутых руках предлагая старшей из них свою одежду. Лара предложила рыдающей от боли девочке, которая абсолютно не понимала того, что сейчас происходит, свою меховую синюю куртку. Две сестры приняли вещи своих спасителей, оставшихся в теплой шерстяной кофте поверх толстой водолазки, и старшая девушка тоненьким, дрожащим от холода голоском поблагодарила тех, кто уберег её и сестру от ещё более жестокой участи. Стрелок забрал с мертвых тел бандитов их рюкзаки и оружие, снял с трупов ботинки, что явно были больше размера ноги двух хрупких девушек, и отдал их босым жертвам неоднократного изнасилования. — Вы можете мне не доверять, но если останетесь на таком холоде, то умрете быстрее, чем успеете это осознать, — очень серьёзно сказал Ирвин, глядя на дрожащих от холода и плачущих от физической и душевной боли девушек, на голых бёдрах которых застыла кровь и засохла сперма. До своей охотничьей хижины мужчина восемь километров вёл едва не падающих замертво девушек, и ещё пятьсот метров пронёс их на руках, взвалив большую часть снаряжения на Лару. Занеся в дом едва подающих признаки жизни блондинок, Ирвин быстро прошёл по диагонали через гостиную и аккуратно положил их на кровать и проверил пульс, что едва прощупывался на сонной артерии. Врач нечасто сталкивался в своей рабочей практике с сильным переохлаждением тела, но по симптомам уже понимал, что температура опустилась ниже тридцати одного градуса по Цельсию, а частота сердечных сокращений упала ниже шестидесяти ударов в минуту. Лара побежала нагревать воду и на обратном пути принесла бутыль с маслом и полотенца. Мужчина раздел девушек, приставил к ним градусники, накинул несколько слоёв теплых одеял и начал растирать обмороженные участки их бледных тел, ожидая возвращения их чувствительности. Вскоре и его маленькая помощница начала прикладывать теплый компресс к синюшным участкам тел двух спасенных ими представительниц прекрасного пола. Девушки всё ещё не приходили в сознание, но их температура постепенно поднималась, а пульс учащался. Ирвин через четыре часа, когда спасенные им сестры пришли в сознание, напоил их горячим чаем, заваренным из листьев высушенной черной и красной смородины, и после присел на стул рядом со своей кроватью, послав Лару принести запасную одежду. -Можете не бояться — я вам ничего не сделаю, эти уроды меня слишком боятся, чтобы посягнуть на мою территорию, а всех упырей в округе я две недели назад перестрелял, — обнадёжил выздоравливающих девушек ученый, сняв с себя серый шерстяной свитер, оставшись в одной лишь тонкой черной водолазке. — Меньше двигайтесь, не говорите. Вы прошли через многое, но всё это уже позади. Я вернусь через пятнадцать минут, а с вами пока останется Лара. Отдыхайте, — добавил мужчина и вышел из комнаты, в которой из убранства была двуспальная кровать, две небольшие тумбочки, наполненные рыбацкими принадлежностями, два шкафа, заваленных одеждой, и письменный стол, заваленный грудой бумаг, кучей письменных принадлежностей и чертежей, одно двойное окно с антивандальным стеклопакетом, заслоненный снаружи и изнутри железными ставнями. В центре гостиной стоял кирпичный камин, с висящей над ним внушительных размеров плазмой, по обе стороны от которого располагались укрепленные окна, рядом с очагом располагались два кожаных черных дивана, между которыми стоял деревянный кофейный столик и два красных кресла, развернутых к источнику огня, и оружейный станок. Стены были украшены шкурами, выделанными Ирвином и прошлым владельцем, чьё разложившееся тело он и Лара похоронили рядом с этим домом, также вдоль стен стояли шкафчики с разнообразными охотничьими и прочими принадлежностями. В отдельном углу, около главного входа, находилась кухня: большая электрическая плита на шесть конфорок, восемь кухонных тумб и четыре кухонных шкафчика, две большие раковины, два холодильника и отдельный длинный разделочный стол, рядом с которым были поставлены четыре баллона с газом. По другую сторону от кухни буквой «Г» уходила лестница на второй этаж, в одну единственную огромную комнату, откуда Ирвин вынес всю мебель, превратив её в оружейную. Под лестницей располагалось несколько шкафов с уличной одеждой и армейским снаряжением и люк, ведущий в просторный погреб, под завязку набитый разнообразными припасами. Слева от входа в спальню были четыре двери: одна в ванную, другая — в туалет, а третья — комнату с источниками бесперебойного питания, актуальными ночью, и по совместительству кладовку, а четвертая - в операционный блок. Вся хижина обеспечивалась электричеством при помощи солнечных батарей, покрывающих всю крышу дома и большого трехместного гаража с четырьмя пристроенными секциями для крупной техники, и одного ветряка, используемого новым хозяином этого имения в качестве наблюдательной вышки. Вода подавалась насосами прямиком из Волги и нагревалась в бойлерной, находящейся рядом с гаражом. Канализация перенаправляла отходы тоже в реку, чуть ниже по течению. Ирвин достал из второго холодильника разделанную и ощипанную тушку утки и, налив в кастрюлю воду и поставив тару на включенную плиту, быстренько разрезал мясо и покромсал овощи и травы. Как только жидкость в ёмкости вскипела, мужчина закинул в неё мясо и через десять минут добавил картошку, заранее зажаренные на сковороде лук и морковку, после чего посолил суп и добавил специи. Разлив похлёбку на три порции, он взял тарелки и отнёс их в спальню, поставив на тумбочки, вернулся в гостиную и взял упаковку с противозачаточными таблетками и зашёл обратно в спальню, где присел в углу, у двери, упершись спиной в деревянную стену. -Спасибо… — со слезами отчаяния на глазах хриплым, едва слышным голосом сказала старшая из сестер. Блондинка, со спутанными, перепачканными засохшей грязью и запятнанными высохшим мужским семенем пшеничными волосами, и пустыми кристально-чистыми голубыми глазами, что сейчас выражали лишь боль и страдание. — Вы… убили… их… — прерывисто шёпотом произнесла девушка, искренне радуясь смерти мразей, которые вместе со своими дружками последние два дня круглосуточно вытворяли с ней и её сестрой ужаснейшие вещи, о которых хочется забыть и никогда не вспоминать. -Я не хочу это говорить, но мне надо знать: сколько времени прошло с того, как… — как ни старался, не смог закончить свой вопрос шатен, устало прикрыв рукой лицо. -Три… дня… — легко поняв то, что у неё хотел спросить мужчина, с красными и опухшими от слёз глазами тихонько ответила девушка. -Как давно начался цикл? — спросил мужчина, а блондинк едва взяв себя в руки, прошептала цифру "девять". -Когда поедите, вы обе должны выпить эти таблетки. Будем надеяться на лучшее, — положив на край стола упаковку с лекарством от того, чего эти бедняги не должны познать в такой ситуации, сочувствующе произнёс Ирвин, гневно сжав кулаки. — Лара, ты за старшую, — решительно сказал шатен, встав на ноги. — Пойду, постреляю по свиньям, буду к вечеру, — предупредил норвежец и, взяв свою куртку, что сейчас лежала на полу, скрылся в дверном проёме. Поднявшись на второй этаж, норвежец взял с одного из стеллажей с оружием CheyTac M200 «Intervention», сменил дульный тормоз-компенсатор на глушитель и оптику модели March 8-80×56 MTR-4, один из трёх прицелов, имеющихся в этом доме, данной версии, что одарены производителями максимальным восьмидесятикратным увеличением. Обмотав очень мощную и одновременно точную снайперскую винтовку камуфляжной лентой, он перекинул оружейный ремень себе за спину и взял Винторез вместе с поясом, что вмешал в себя несколько магазинов для этих стволов, после чего спустился на первый этаж. Там, повесив снаряжение на вешалку, надел на себя зимнюю военную куртку, более теплые армейские штаны, прицепив к ним набедренную кобуру с пистолетом ПБ, и массивные кожаные сапоги. Застегнул на поясе ремень на специальных подтяжках с дополнительными карманами, натянутыми на плечах. Защитил руки перчатками, привязав их и рукава плотной веревкой, чтобы одежда плотнее прилегала к коже, защищая от ветра. Лицо скрыл балаклавой, оставившую открытой лишь прорезь для глаз, а сверху надел шапку. Надел маскхалат, плотно зафиксировав защитное приспособление, в котором его от кучки травы дальше пятидесяти метров никак не отличишь. Перекинув через плечо ремень Винтореза и взяв в руки своё главное оружие, мужчина приобнял внезапно подбежавшую к нему Лару, сказал, что он скоро вернётся и указал девочке рукой на лежащий на диване пистолет. Выйдя из дома, шатен закрыл все ставни и дверь снаружи, а его напарница сделала то же самое изнутри, и, перекинув ремень со снайперской винтовкой через плечо, направился к базе тех уродов, о зверствах которых даже не догадывался. Чуть больше, чем через полтора часа, мужчина уже почти пришёл к желаемому месту, но когда он выглянул из оврага, его от дел отвлекла большая группа: двенадцать человек, вооруженных до зубов и одетых в разнородную одежду, поверх которой располагались разгрузочные жилеты. Все эти люди были явно озадачены чем-то, а их лица выражали гнев и ненависть, под которыми скрывался страх и волнение. Ирвин плавно прилёг на землю и заполз обратно, отложив в сторону куда более точную и мощную, но куда менее тихую винтовку и взяв в руки замаскированный камуфляжной сеткой Винторез, выглянул из оврага, начав вслушиваться в разговоры мужчин и парней, что шли буквально в сорока метрах от него. -Я этих мразей всех лично перестреляю! — гневно сжимая рукоятку АК-74, говорил какой-то черноволосый парень, которому на вид было не больше семнадцати. -Спокойно, Вова, иначе пулю в лоб раньше времени получишь, — по-дружески ткнув его кулаком в плечо, с едва заметной улыбкой на лице произнёс мужик, идущий рядом с этим парнем. -Эй, вы, в конце строя, заткнитесь, иначе я вас шлёпну раньше этих уродов, — командным голосом сказал, по всей видимости, глава этой группы, суровый мужик с длинной черной бородой. -Есть, сэр, — одновременно ответили провинившиеся, демонстративно опустив головы. -Да поможет нам Черный Стрелок, — устало потерев пальцами переносицу, сказал командир отряда. Ирвин в этот момент понял, что у него и у этой дюжины людей одна и та же цель, ради достижения которой стоит объединить усилия. Медленно подняв винтовку над своей головой, он несколько раз махнул ей из стороны в сторону, чем привлек внимание группы выживших, которые тут же наставили на нежданного гостя дула автоматов, будучи готовыми открыть огонь по сигналу старшего в отряде. — Эй, леший, медленно положи оружие на землю и встань! — приказал мужчина. Шатен выполнил требования, после чего к нему подошли три солдата, отобрав пистолет и винтовки и повязав ему руки за спиной. — Так, ты не из этих тварей, поскольку не стал по нам стрелять, но ты точно не из наших и не из вояк. Кто же ты, кикимора? — наклонившись к пленнику, настороженно задал вопрос глава группы. -У меня много имен, одно из которых ты уже называл, — ухмыльнувшись под балаклавой, ответил норвежец. -Чем докажешь? — спросил мужчина, приставив дуло автомата Калашникова к подбородку незнакомца. -Вы, скорее всего, не успели найти два свежих трупа, но полагаю, что уже видели ещё тринадцать тел: восемь попаданий патронов калибра 7,62×51 мм НАТО в сердце, ещё два выстрела патронами калибра 7,62×54 мм R в голову и три 12,7×99 мм НАТО в легкие. Достаточно, или рассказать, когда именно я прирезал этих свиней? — предельно спокойно высказался Ирвин, повергнув того, кто его допрашивал в легкий шок. -Отпустите его и отдайте ему оружие, — вернувшись к своим парням, сказал глава группы. — Раз ты сдался, то хотел, чтобы мы объединили свои силы. Подойди сюда — поговорить надо, — добавил он. Норвежец поместил свой пистолет в кобуру и, убрав Винторез за спину, взял в руки свою любимую снайперскую винтовку, после чего подошёл к командиру отряда. — Стрелок ты от бога — много жизней моих ребят спас. Мне сейчас не важно, по какой причине ты хочешь убить тех недолюдей, но ты единственный, кто может помочь нам обойтись малой кровью… -Раз сейчас мы действуем в связке, а я обладаю важной для вас информацией и ценными навыками, то после нашей победы я забираю всё, что смогу унести, — озвучил свои требования норвежец, на что получил молчаливое согласие. — Прекрасно. Так, нам идти ещё два километра по прямой, но через пятьсот метров мы свернем налево. Зайдём со стороны ельника, что поможет замаскировать твоих бойцов, и возьмём в полукольцо их лагерь. Я видел устройство их базы, поэтому залезу на дуб с густой кроной, откуда эти полутрупы будут у меня, как на ладони. Из Винтореза я убью максимально возможное количество уродов, а вы зайдёте через бреши в частоколе, окружающем их лагерь. Скорее всего, они станут прикрываться пленницами, поэтому, вы должны уничтожить как можно больше этих мразей до того, как они посмеют использовать других. Когда заварушка перейдёт во вторую фазу, бронебойные патроны, ручные и подствольные гранаты категорически нельзя использовать — навредите заложникам, — досконально объяснил свой план Ирвин, а все члены его команды молчаливо кивнули, согласившись с его задумкой.