Просто жизнь

      Мито так взволнованно кричала в телефон, что Шинья даже не сразу сообразил, что произошло.       - Дэн! Я с этим мальчишкой с ума сойду! Он в полиции! Префектура Синдзюку. А я у черта на рогах – на другом конце города! Ты где?!       - Я ближе. Выезжаю. Ну, не кричи, пожалуйста. Наверняка, ничего страшного, глупость какая-нибудь. Что ты Дэна не знаешь? Успокойся…       От волнения он забыл, что последнее слово обычно вызывает совершенно противоположный эффект. Жена зарыдала и бросила трубку, а Шинья помчался выручать непутевое чадо, раздираемый самыми мрачными предчувствиями. В слова, сказанные для успокоения Мито, он сам не очень-то верил.       Однако Дэн оказался жив и здоров. Сидел на стуле в углу большой комнаты полицейского участка и смотрел на всех независимо и даже строптиво. Выяснилось, что его остановили на мотоцикле за превышение скорости. Шинья облегченно выдохнул.       - Но проба на алкоголь положительная,- неприязненно добавил сержант и сунул ему в руки лист с результатами анализа. – Распустили своих поганцев. Штраф, распишитесь.       Шинья ошеломленно уставился на Дэна.       - Полбутылки пива! – дерзко заявил тот, скрестив руки на груди. – И что? Конец света?       Ставя подписи на многочисленных бумагах, Шинья как мог старался унять раздражение. Ему нестерпимо хотелось наброситься на сына с упреками прямо здесь. Но лишь в пустом коридоре он позволил себе схватить Дэна за шиворот, как следует встряхнуть и толкнуть в сторону выхода. Челюсти уже ломило, так сильно он их сжимал, чтобы не выругаться.       Дэн вылетел в дверь и попал прямиком в объятия запыхавшейся Мито.       - Ах! – радостно воскликнула она. – Слава Богу!       - Черта с два! – наконец-то рявкнул Шинья. – Живо домой. Там будем разбираться, каким богам теперь молиться!                     - Хватит уже! Запарили! Я согласен, что не прав, согласен! Но чего ты орешь, будто я пьяный в жо… А блин! Глоток пива там был, глоток! На спор, хрень полная! И я извинился уже! И сказал, что больше не буду! Раз тридцать! Хорош жрать мне мозг!       Мито всхлипнула, схватила стакан с водой, жадно отхлебнула, подавилась.       - Неблагодарная скотина! – сквозь кашель выдохнула она. – Избаловали! Носились с ним! Все капризы исполняли! И хватит идиотом прикидываться! Глоток! Даже нюхать не смей! Понял?!       Дэн бешено втянул воздух, чтобы ответить, но наткнулся на взгляд отца и смолчал, только саданул локтем в стену, на которой испуганно звякнули висевшие часы.       - Значит так, - негромко сказал Шинья, молчавший все предыдущие двадцать минут. – Я считаю, что мотоцикл нужно продать. Купишь себе потом сам. Когда будешь сам зарабатывать и сам отвечать за свои поступки.       Дэн, до того почти спокойно слушавший угрозы Мито об ограничении интернет-трафика, карманных денег и личных свобод, после этих слов резко вскочил, сжал кулаки и сощурил глаза. В них плескалась… ненависть.       - Ты… - полувсхипнул, полупрорычал он. – Только попробуй! Не ты дарил, не тебе и продавать!       И рванул из кухни, хлопнув дверью так, что она соскочила с верхней петли.       В наступившей тишине Мито медленно поставила на стол стакан. Шинья провел рукой по лицу.       - Я принял неверное решение? – тихо спросил он. – Или у меня опять нет на это права?       - Нет, все верно… - хрипло отозвалась Мито и устало опустилась на стул. – Я согласна, иначе нельзя. Нужно жестко, а то толку не будет. Но я бы не смогла… Для него байк – это… Даже не знаю… Друг? А друга продать? Что же теперь делать-то, господи… - почти простонала она. – И еще это море. Может, останемся? Или его оставим, а? В наказание?       - Тоже мне наказание… - пробормотал Шинья. – Оставишь одного и гоняй, что он еще тут выкинет. Нет уж, едем все вместе. А с мотоциклом… Давай подумаем, может спустим как-нибудь на тормозах, хотя я и против…                     Огромный бирюзовый простор открылся неожиданно, из-за совершенно непримечательного поворота. Заполнил весь горизонт переливами таких ярких красок, что захотелось зажмуриться. И зажмуриться почти пришлось, потому что солнце, отразившееся от волн, ударило прямо в глаза.       - Море, - сказал Шинья, надевая темные очки. – Смотрите, какая красота…       - Потрясающее, - тут же откликнулась Мито. – Сколько раз видела, а все равно именно в этот момент – такой восторг!       - А я никогда не обращала внимания, - удивленно протянула ехавшая с ними Сэнго. – Почему?       Дэн отмолчался. Без выражения кинул взгляд вперед и опять отвернулся к боковому окну, ткнул в уши наушники. Несколько дней до отъезда он старательно демонстрировал им, насколько обижен. С Шиньей просто не общался, а попытки Мито вытянуть его на разговор – холодно игнорировал. Шинья сбился со счета, сколько раз ему хотелось закатить мальчишке оплеуху и потребовать не издеваться хотя бы над матерью. Но он сдерживался, чтобы не сделать еще хуже. Сдержался даже, случайно услышав такой разговор:        - Отец скоро уедет, - негромко сказала Мито. – Непонятно на сколько. Неужели тебе хочется, чтобы все осталось так… Все погорячились. И ты не прав, и мы… Давай, поговорим еще раз все вместе и…       - Пусть уезжает, - равнодушно отозвался Дэн. – Прости, мам, может, для тебя он что-то и значит, но для меня с некоторых пор – ничего. Ни-че-го.       Мито помолчала.       - Я понимаю, - медленно проговорила она, - что вам в этом возрасте свойственен цинизм и отрицание, но ведь не полное же бездушие. У отца никого нет кроме нас. Ни-ко-го. Твое счастье, что ты не понимаешь, каково это – быть одному. И в шесть лет, и в шестнадцать, и в сорок…       - Ну, извините… - таким же пустым голосом ответил Дэн. – Извините, что не испытал столь сильных потрясений. Не вывалялся в крови с головы до ног. Не продался в рабство сильным мира сего. Не стал…       Шинья тогда ушел из дома под звук хлесткой пощечины. Долго ходил по улицам и пытался задавитьгорькую, режущую обиду. В конце концов, если уж он действительно такой много испытавший, сильный, мудрый, то мог бы и перетерпеть, притушить эмоции, выждать время. А потом поговорить с Дэном один на один, объяснить. Но он почему-то сделал то, что было ему не слишком свойственно - поддался чувствам… Поддался страху за Дэна, досаде на его глупость, раздражению на собственное бессилие. Наверное, только дети умудряются так вывернуть нас наизнанку…       - Шинья, - окликнула его Мито. – Смотри, что там у них стряслось?       Ехавший впереди Глен включил аварийку и съехал на обочину.       - Колесо, – пожаловался он подошедшим Гоши и Шинье. - Что за дорога такая! В прошлый раз Макото почти на этом месте вооот такую железяку словил. Тоже останавливались, меняли. Вы давайте все здесь не торчите – возьмите по машинам баб и детей, а мы с Сорой запаску поставим.       - Давай тогда уж и я останусь, - предложил Гоши. – Шигурэ поведет.       - Я бы тоже остался, - с сожалением сказал Шинья, - но меня заменить некому. У Мито последнее время просто фобия какая-то на вождение, а Дэну на такой дороге сам не доверю.       - Троих вполне достаточно – покачал головой Глен. – Двигайте, у моря догоним.                     Они все же решили подождать на заправке. Женщины захотели выпить кофе, девчонки полюбоваться видами со смотровой площадки, а Дэн мрачно сообщил, что ему нужно в туалет. Надолго.        Шинья не стал никому мешаться, обошел кафе и оказался на краю узкой, ведущей вниз тропинки. Вид отсюда открывался не такой живописный, как со специально подготовленного места, но тоже весьма захватывающий – бескрайняя морская гладь, изгибы береговой линии, уютная бухта.       - Шинья-сан…       Он обернулся. За его спиной стояла Сэнго. Потопталась с ноги на ногу, заправила за ухо прядь темных блестящих волос, вздохнула, и, видимо, решилась:       - Я хотела вас попросить… Не наказывайте Дэна за тот случай, с мотоциклом… Это все Широ. Я приношу за него свои извинения! Он подзуживал Дэна. Передо мной… Сказал, что ему слабо выпить это дурацкое пиво…       Шинья нахмурился. Все оказалось еще глупее, чем казалось в начале.       - И я тоже виновата! Не смогла остановить! Только не забирайте у него байк…       - Мне жаль, Сэнго, - как можно мягче постарался сказать Шинья. – Но речь идет уже о другом. Дэн достаточно взрослый для понимания, что вестись на «слабо» нельзя. И не переживай, мы его любим и постараемся пощадить, конечно. А то, что у него есть такой защитник – это просто здорово.       Сэнго вскинула на него глаза.       - Только не говорите, что я вас просила, ладно?       - Конечно.       Она улыбнулась и легко побежала обратно. Шинья вновь отвернулся к морю, потянулся, закинул руки за голову. Как у детей все просто и незатейливо. Но что же делать с Дэном?       Сзади снова послышались шаги. Более уверенные, явно мужские. Дэн пришел? Это было бы отлично!       - Добрый день, мсье Криспин, - сказал низкий голос. – Не оборачивайтесь. И не опускайте руки, пожалуйста.                     «…- Криспин? Не самый благозвучный псевдоним.       - Да какая вам разница, Каэтамо? Два-три месяца, и можете забыть эту фамилию навсегда…».       Нельзя сказать, что Шинья не понимал, во что ввязывается. Но когда год назад ему очень убедительно предложили заменить одного из коллег, он все же считал, что речь идет о сопровождении до клиента комплекса ПВО. И конечно же, колебался. Политические интриги, нелегальная поставка оружия – в другое время Шинья ни за что не стал бы в этом участвовать. Но последние полгода в Вильнев-Лубе вогнали его в такое состояние, выйти из которого можно было лишь одним способом – окунуться во что-то поглощающее все мысли и силы, позволяющее полностью отключиться от пережитого. Иначе он боялся просто с этим не справиться…       Только вот «товар» оказался с ядерной «начинкой», и клиент находился не где-нибудь, а в самой взрывоопасной точке мира – на Ближнем Востоке. Сама операция прошла вполне успешно, только что затянулась почти на год. Но кто же теперь стоял у него за спиной? Израильские спецслужбы или их вечные оппоненты – арабские террористы? И это в Японии, за тысячи километров…       Ловкие руки быстро ощупали его сверху донизу. Какое оружие, казалось бы, можно спрятать под футболкой и тонкими джинсами? Но незнакомцы явно были профессионалами. Проверили все: подмышки, внутреннюю поверхность бедер, щиколотки.       - Можете опустить руки и повернуться. Только медленно.       Перед ним стояли трое. Еще три фигуры маячили неподалеку. По внешнему виду ничего определенного понять было нельзя. Обыкновенные европейские лица. Может быть, лишь немного более смуглые, чем следовало. Но и ведь и он сам тоже не мог похвастаться «благородной бледностью».       Шинья не стал изображать удивление и задавать глупые вопросы. Если уж им известна его вымышленная фамилия, то от него, скорее всего, нужна информация. А вот от того, какая именно, и будет зависеть все остальное.       Один из троицы сделал небольшой шаг вперед.       - Вы ни о чем не спрашиваете, - с легкой улыбкой констатировал он. – Стало быть, все понимаете. Что ж, надеюсь, нам удастся договориться.       В его английском был легкий акцент, но Шинья не смог понять, какой. В английском он был не особенно силен. Не то что во французском…       - Сначала посмотрите на это…       Перед его лицом веером развернулись фотографии. Человек с перерезанным горлом, человек с размозженным виском, человек… Шинью замутило. Он знал их всех. Именно таким составом они летели из Парижа в Дубаи, потом - в Багдад, потом – в Тель-Авив, меняя рейсы и путая следы.       Но это прекрасно мог быть и фотомонтаж, хотя впечатление производило… Шинья поднял глаза. За кого они его принимают? За наивного дурака?       - Эти люди не смогли дать нужные нам ответы, - вкрадчиво объяснил собеседник. – Поэтому…       Шинья слегка напружинил колени. Нужно оттолкнуться, сделать сальто назад и покатиться по крутому склону, уходя по возможности вправо, где гуще заросли. Оружие у них есть, но выхватить его они не успеют…       - Эй! Ты здесь?!       От неожиданности он упустил мгновение. И в тот же миг один человек метнулся к нему уже с пистолетом в руке. Шинье достаточно было одного взгляда, чтобы определить марку оружия. Значит, все-таки арабы. Израильтяне используют другие стволы. В спину ему ткнулось дуло.       - Без глупостей, Криспин.       Из-за поворота показался насупленный Дэн. Увидев незнакомых людей, слегка затормозил, но потом пожал плечами и направился к Шинье.       - Ты скоро? Мать тебя ищет, чтобы ехать, – сказал он, старательно глядя в сторону и не встречаясь с отцом взглядом. – Глен отзвонился,они застряли еще часа на три.       Шинья вдохнул и постарался говорить спокойным голосом.       - Я встретил своих…коллег, - легкий кивок на присутствующих. - У них семинар в Токио и развлекательная поездка на побережье. Передай матери, что я задержусь здесь, пообщаюсь с ними. Потом догоню вас вместе с Гленом. Пусть Саюри сядет за руль, ок?       Нужно, чтобы они уехали как можно быстрее. Здесь люди, которые с легкостью взрывают пассажирские авиалайнеры и многолюдные жилые кварталы. Что им десяток штатских в маленькой отдаленной стране.       Дэн обвел всех равнодушным взглядом, кивнул, сунул в ухо наушник и направился обратно.       - Симпатичный у вас сын, мсье Криспин.       Сердце дернулось и забилось в два раза быстрее. Странно, до этого, несмотря на все неожиданности, оно так не поступало.       - У меня нет детей, - сглотнув, сказал Шинья. – Я думал, вы знакомы с моим досье.       Ни в одном досье ни одной разведки мира не могло быть сведений о Мито и Дэне. А теперь, скорее всего, и не будет…                     Но в планы его похитителей тоже не входило нахождение в общественном месте. Минут через десять после того, как уехали машины Мито и Шигурэ, они отвели Шинью в большой внедорожник, и двинулись в сторону моря. Следом - второй автомобиль.       Он сидел сзади, зажатый с двух сторон молчаливыми накаченными парнями, в ребра упирался ствол пистолета. На коленях лежала карта, в которую старший ткнул пальцем:       - Координаты. Координаты шахты. У вас двадцать минут, чтобы их вспомнить. И не вздумайте гнать дезу, мы знаем достаточно, чтобы это понять.       Но Шинья смотрел не на карту, а на проносящийся за окном пейзаж. Координаты в свое время он должен был выучить наизусть. А потом подписать кучу обязательств о неразглашении и ознакомление с запретом на въезд в страны ближневосточного региона на двадцать лет. Кто же знал, что его найдут даже в Японии? Интересно, через какие каналы утекла информация из французского министерства обороны?       Но этого он, конечно, уже не узнает. Его убьют в любом случае, независимо от того, назовет он координаты или нет. И чем быстрее они получат желаемое, тем легче он умрет. Но раскрывать нахождение шахты с ядерными боеголовками этим бандитам нельзя. Ни в коем случае нельзя. Иначе хрупкий, только-только возрождающийся мир опять окажется на грани катастрофы. И черт возьми, он опять на острие, опять от него зависит слишком многое.       У них нет полных координат, это несомненно. Или нет полной уверенности в их достоверности. Если они действительно уже уничтожили всех остальных исполнителей, то его слова – их последний шанс. Они поверят ему. Он уже построил ложные координаты. Построил таким образом, что им не удастся уличить его во лжи. Но раскрыть их придется не сразу, совсем не сразу…       Шинья мысленно содрогнулся. Даже при его повышенной терпимости к боли будет не просто. Сначала нужно поторговаться. Потом отказаться. Потом терпеть. Терпеть до тех пор, пока эти координаты, сказанные хриплым от криков голосом, не прозвучат максимально убедительно. А другого выхода у него все равно нет.       Машина резко сбавила ход. Навстречу прямо посередине дороги шел человек с поднятой рукой. Шофер вопросительно взглянул на командира.       - Притормози. Лишние проблемы ни к чему.       Они поползли совсем медленно. Шинья вытянул шею, пытаясь разглядеть идущего. Может, удастся воспользоваться ситуацией.       - Это же тот мальчишка!       - Спокойно. Спроси, что ему надо.       Шофер приоткрыл окно.       - У нас сломалась машина. Не могли бы вы… - взволнованно затараторил Дэн, пытаясь заглянуть в салон.       - Нет, мы торопимся, - отрезал старший. – Поехали.       Машина рванула вперед. Шинья облегченно перевел дух. Но тут один из сидевших рядом с ним повернулся назад.       - Шеф, он записывает номера! Звонит! Куда-то звонит!       Яростно выругавшись на непонятном языке, шеф тоже схватился за телефон.       Похолодев от ужаса, Шинья смотрел в зеркало заднего вида. Вторая машина затормозила возле Дэна, из нее выскочили двое мужчин. Мальчишку сшибли с ног, телефон полетел на дорогу. Один из нападавших ударил по нему каблуком. Дэна стали запихивать в машину.       И тут Шинья не выдержал. Резко дернул головой, ударяя одного из охранников затылком в лицо. Второго почти одновременно схватил за кисть с пистолетом, вывернул, прилагая нужные усилия. Раздался сухой треск, парень взвыл.       Но первый уже пришел в себя и зажал горло Шиньи в локтевой захват. Шеф развернулся, поднял оружие.       - Если мне придется пристрелить тебя сейчас, твой пацан пожалеет, что родился на свет! – отбросив всю вежливость, пролаял он.       - Отпустите его, - просипел Шинья. – Он ни при чем. Ни при чем.       Его ударили в лицо и поддых. Дыхание перехватило, во рту стало солоно. Боец с вывихнутой рукой замахнулся рукояткой пистолета.       - Хватит! Не здесь! Гони!       И они помчались вперед. За поворотом на большой скорости проскочили мимо двух припаркованных у обочины автомобилей. Шинья успел заметить Саюри и Мито. Они изумленно проводили взглядом пронесшиеся мимо машины.                             - Выходи!       Сильная рука вытолкнула его наружу. Шинья с трудом удержался на ногах. Кашлянул, сплюнул набравшуюся во рту кровь. Правую скулу ломило, вдыхать было больно.       Они заехали на небольшое плато. Вторая машина осталась внизу на дороге. Из нее притащили Дэна. Шинья с тревогой уставился на него. Один глаз у того уже почти заплыл, мальчишка шмыгал разбитым носом, но сильно испуганным не выглядел. Наверное, просто не до конца понимал, что происходит.       Шеф что-то приказал, Дэна подвели и поставили напротив Шиньи. Схватили за волосы, оттянули голову назад. На беззащитное горло легло острие ножа.       - Я знаю, что вы что-то задумали, - услышал он резкий, с явно усилившимся акцентом голос. – Все ваши просионистские ублюдки так поступали. Пытались выпутаться, считали, что они самые умные… Даже не думай! Ты можешь сказать четыре слова. За каждое слово, которое не будет координатой, мы будем отрезать от него по куску. Смотри!       Дэну заломили руку, нож переместился от горла к обнаженной кисти. Шинья знал, что при определенной сноровке отсечь ее можно одним ударом. А если хочешь, чтобы жертва помучилась, то можно растянуть на несколько приемов…       - … и я сразу же позвоню. Координаты проверят за несколько минут. Если все верно, мы убьем вас легко. Если нет… Ты умный человек. Выбирай.       Шинья смотрел на Дэна, а Дэн смотрел на него. В глазах у него было удивление и страх.       «Я даже не могу сказать ему «прости» за тот дурацкий мотоцикл», - с тоской подумал Шинья и набрал в грудь побольше воздуха, чтобы выпалить координаты на одном дыхании.        Бедная Мито… Она опять потеряет все. И опять из-за него. Когда они только поверили, что все может быть хорошо. Зачем он вообще приехал сюда…       Дэн вдруг несколько раз подряд моргнул здоровым глазом, потом отвел взгляд, покосился на идущую внизу дорогу.       - Смотрите! Едут! – отчаянно заорал он.       И этот нехитрый, старый, как мир, трюк неожиданно сработал. Хватка на руке Дэна на мгновение ослабла. Он моментально выдернул кисть, развернулся и с размаху ударил охранника в лицо. С такой скоростью и силой била только Мито. Вот она остаточная магия! Мужик рухнул как подкошенный.       Шинье тоже хватило доли секунды. Метнуться к шефу. Удар в кадык. Подхватить пистолет, увернуться самому. Противник по инерции проскочил вперед и встретился с Дэном. И тот снова справился, легко, словно это было в кино.       Не сговариваясь, они кинулись к машине. «Ключи!» - пронеслось у Шиньи в голове. Но Дэн уже бросал их ему. И когда только успел! В кого он у них такой сообразительный?!        Автомобиль с ревом вылетел на дорогу. Люди в другом джипе, похоже, ничего не поняли, но стали заводить мотор.       - Осторожно, пап! – завопил Дэн. – Там скрытые повороты…       Надо отдать должное арабам – очухались они быстро. Погоня висела буквально на хвосте. Шинья понял, что ошибся. Нужно было ехать вниз, а теперь они забирались по серпантину вверх.       Повороты были крутые, машина еле в них вписывалась. Но вот впереди показался кусок относительно прямой дороги, склон вправо стал более пологим, и Шинья решился.       - Я сброшу скорость! - крикнул он. – Сразу прыгай! И быстрее вниз! Постарайся сгруппироваться, если получится. Меньше травмируешься!       - А ты?! Я не пойду один! Не пойду!       - Щенок! – взревел Шинья, выкручивая руль в последнем повороте перед ровным отрезком. – Делай, как тебе говорят, паршивец!       Дэн схватился за ручку двери и обернулся к Шинье. По лицу у него текли слезы, рот кривился.       - Там впереди очень круто! И обрыв! На скорости не войдешь! Давай сейчас вместе! Пааапа!       Шинья приотпустил педаль газа.        - Я понял. Прыгай, сын.       Дэн всхлипнул, распахнул дверь и прыгнул. Шинье некогда было провожать его взглядом, он снова прибавил скорость. Преследователи были уже совсем близко.       Впереди круто. И обрыв.       Шинья последний раз бросил взгляд в зеркало, отпустил руль, рывком перебросил тело на соседнее сиденье, оттолкнулся и полетел вперед. Перед глазами мелькнул асфальт, камни, трава. Он зажмурился и покатился вниз, чувствуя как трещит одежда и что-то острое царапает незащищенные кисти.       Оставшаяся без управления машина домчалась до края дороги, пробила невысокое ограждение и рухнула в пропасть. Она до последнего закрывала обзор, и шофер второго автомобиля не успел среагировать. Два взрыва раздались в глубине ущелья почти одновременно…                             Шинья еще не успел сообразить, что все кончилось, когда где-то вдалеке оглушительно ухнуло.       Он поднял голову, огляделся по сторонам. Вскочил и, прихрамывая, побежал вдоль склона. Липкий, тяжелый страх заполнил его целиком, подкатился к горлу.       - Дэн! – диким голосом кричал он - Дэээн!       - Здесь я…       Шинья обернулся. Дэн поднялся с земли, неловким движением отряхнул джинсы. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом Дэн хрипло выдохнул, кинулся к нему, обнял и уткнулся носом в плечо.       Шинья обхватил его руками, прижался щекой к лохматой макушке.       - Испугался? – спросил он. Голос был севшим, хриплым.       Дэн, не отрывая лица, помотал головой. Не испугался, мол…       Шинья кашлянул. Проклятый комок в горле не желал никуда деваться.       - Да ладно тебе… Даже я испугался…                     А уже минут через десять, шагая с Дэном к шоссе, он размышлял о гибкости детской психики. Они выскочили живыми каким-то невероятным чудом, а этот мальчишка уже велсебя как ни в чем не бывало: весело оглядывался по сторонам, пнул подвернувшийся камень, подпрыгнул, чтобы сорвать ветку, и болтал без умолку.       - А круто я ему врезал, да, пап? Сам не ожидал! Раааз и привет! А тачки уже сгорели, да? Теперь и не установят, кто там был. А ты их правда знаешь? Откуда?       Тут он резко замолчал и сказал совсем другим голосом:       - Ну, все, пипец… Мать. Сейчас будет…       Навстречу им по дороге бежала Мито. Отсюда видно, что разъяренная. Она размахивала руками и что-то сердито кричала.       Дэн вжал голову в плечи и, как маленький, шмыгнул за спину отца. Пришлось принять весь удар на себя.       - Негодяй, дрянь бессовестная! - Мито пыталась через Шинью дотянуться до сына, - Выпорю, первый раз в жизни, выпорю! Трое взрослых людей говорят, не высовываться никуда, а этому паразиту посрать!       Она была такая смешная – растрепанная и зареванная – что Шинья не смог сдержать улыбки. Он взял Мито за плечи, слегка встряхнул.       - Ну, будет тебе, мать. Все уже хорошо, все це…       - А ты… ты! – она ударила его кулаками в грудь. - Если ты, скотина, решишь еще раз сдохнуть и бросить меня беременную…       Шинья сделал большие глаза, мотнул головой за спину, тихо ты! Наклонился к ней и почти одними губами спросил:       - Срок-то какой?       - Восемь недель…       Это значит, почти в первые же дни… Ну, сильны…       - Ну, вы, предки, сильны! – сказал сзади Дэн.