Родственная душа

Утро не бывает добрым! Под этими словами Леонард МакКой готов подписаться, настолько они были точными. Очередной день в этом бескрайнем космосе на борту корабля «Энтерпрайз» встретило начальника медицинской службы тяжёлым похмельем. И дёрнул чёрт его вчера выпить вместе с Джимом, дабы поддержать несчастного товарища, который буквально зачах от неразделённой любви к своему хобгоблину! Спроси кто самого Леонарда, он бы сказал, что им и не надо сближаться с этим зеленокровным гадом, ведь от того нельзя ничего хорошего ждать! Чего только стоит то демонстративное удушение Кирка на панели управления в первый день их официальной встречи. Вот! И МакКой ничего хорошего от этого союза не видел. Однако и наблюдать, как страдает этот несчастный Ромео-Джим (или же Джульетта? Агх, Боунс не собирался думать об этом!!!), добрый доктор не мог, а потому выдал капитану страшную тайну Первого помощника. И даже сейчас по утру не испытывал угрызения совести. Пусть теперь разбираются сами с внезапно свалившимся на них счастьем. Леонард соскрёб себя со своей кушетки, которая предусмотрительно стояла в его рабочем кабинете, который располагался непосредственно рядом с медотсеком на всякий экстренный случай. Голова его ужасно раскалывалась. Но он знал верное спасение от страшной смерти в муках. И это самое спасение лежало в ящике его стола. Достав и вколов себе живительный гипошприц, МакКой с шумом выдохнул через пять секунд, когда подействовал препарат от похмелья лично им разработанный. Головная боль прошла, а жизнь стала на порядок приятней. Он даже почти готов был признаться всему миру (ага, сейчас, не дождётесь!) в любви, когда в его кабинет ворвался пресловутый Джеймс Тиберий Кирк, мать его за ногу! Капитан знаменитого звездолёта «Энтерпрайз» буквально вплыл в кабинет своего лучшего друга, сияя, как начищенный самовар (благо, что Боунс имел представление об этом агрегате благодаря вездесущему русскому вундеркинду). А нет, Леонард поспешил с характеристикой «вплыл». Джеймс двигался уж больно рвано, прихрамывая. И МакКой даже не хотел думать, что конкретно стало причиной подобной походки его друга. Разве что хобгоблин его избил? — Боунс! — счастливо воскликнул Джим, остановив взгляд своих сияющих глаз на друге, и расплылся в довольной улыбке. Леонард, скривившись, словно съел лимон, тут же отмёл мысль, что вулканец избил их капитана, уж больно тот довольным выглядел. — Избавь меня от своего присутствия с утра пораньше, — проворчал Леонард, в который раз убеждаясь в великой цитате, что утро не бывает добрым. Джим, конечно же, проигнорировал его слова. Ведь знает, что его друг не со зла так говорит. — И что тебя привело ко мне? Обычно тебя добровольно не затащишь в медотсек и мой кабинет. — Да вот, — неожиданно смутился Джим, запустив ладонь в волосы, разворошив их ещё больше. Если Леонард и был удивлён столь разительному изменению в поведении своего друга, то ничего не сказал по этому поводу. — Пришёл поблагодарить тебя и попросить кожный регенератор… — Кожный регенератор? — проигнорировав слова благодарности, изумился МакКой, доставая из-за пазухи трикодер, чтобы просканировать друга, который вёл себя далеко не типично. Волнение об этом оболтусе заглушило все доводы разума. Джим даже не стал сопротивляться осмотру, что ещё больше доказывало опасения доброго доктора. Аппарат быстро просканировал капитана и выдал результат: множество гематом по всему телу, столько же царапин и… Леонард застонал, готовый вцепиться в собственные волосы, дабы вырвать их с корнем от отчаяния и смущения. Ведь он мог и сам сложить дважды два, нет, полез к трикодеру, чтобы не только получить доказательства своих догадок, но и точное их подтверждение. Быстро достав универсальный кожный регенератор, он, не глядя, запустил им в смущённого Джима. — Спасибо, — быстро поблагодарил капитан, красный как рак, и попятился к двери. Леонард быстро достал уже из другого ящика стола баночку с необходимым содержимым и запустил её всё также в Джима. Небольшая баночка больно ударила капитана в плечо, но тот вовремя сориентировался, перехватив в полёте, и не дал ей упасть. Кирк изумлённо посмотрел на предмет в своей руке, на котором не было ни одного обозначения, а потом перевёл взгляд на Леонарда, ожидая от него разъяснений. — Это чтобы в следующий раз ты не хромал, как беременная утка, — глумливо проговорил МакКой, с удовольствием наблюдая, как заполыхали уши их бравого капитана, что говорило о крайней степени смущения. Тот отрывисто кивнул и попятился к двери, когда был остановлен следующей фразой: — Не скажу, что сильно рад за тебя… — Спасибо! — искренне поблагодарил Джим и вновь улыбнулся. Только в этот раз его улыбка была полна нежности и тепла. Кирк быстро выскользнул в открывшуюся дверь и умчался, скорее всего, в свою каюту, дабы привести себя в порядок. Леонард вздохнул и покачал головой. Захотелось выпить. Желательно, чего-нибудь крепкого. Ведь стоило отметить столь знаменательное событие: двое придурков, уставшие ходить вокруг да около все эти три года, наконец-то, вместе. Экипаж может вздохнуть спокойно. А как же обрадуется научный отдел, который уже устал быть под гнётом всегда хмурого коммандера. Вот теперь тот уж точно оттает, ведь Джим Кирк мог сделать любого счастливым, что уж говорить о его любимом гоблине. При этой мысли Леонард скривился. Ему не стоило слишком много думать на эту тему. Он не хотел знать тонкости взаимодействия его двух друзей. Он довольствовался уже тем, что видел счастливое лицо Джима. Но о наступлении спокойный дней на корабле говорить было ещё рано. Зная эту темпераментную пару, скоро на борту звездолёта начнётся свой мексиканский сериал или пресловутая Санта-Барбара. Леонард выругался себе под нос, и всё же налил в стакан старый добрый бурбон. Без выпивки здесь не обойтись...