Сплетница

Коттедж Ракушка, дом Билла и Флер Уизли. Англия, графство Корнуоел, недалеко от Тинворта. Луи ждал уже двадцать минут. ​— Доминик, et ta soeur*, ты можешь быстрее? — Выражения, Луис! — Pardon, maman*. Доминик раздраженно возвела глаза к потолку и брызнула духами на запястье: — Да иду я, иду! Она в последний раз подошла к расписанному искусной резьбой белому комоду и взглянула на свое отражение в зеркале, чтобы поправить без того идеальный макияж и пышные рыжие локоны. С удовлетворенным видом повернувшись на сто восемьдесят, Доминик взяла с пуфика сумку (из недавней курортной коллекции Prada — ее главное приобретение за это лето, Кассандра взорвется от зависти) и вышла из комнаты, стуча высокими каблуками по паркетному полу. Брат с багажом уже ждал ее внизу. — Сегодня успеешь спуститься? — спросил Луи в своей обычной пренебрежительной манере, растягивая гласные. Он был одет с иголочки, и Доминик не понимала, как ему только хватало времени на все. Его светлые волосы были аккуратно уложены гелем, так, что ни единый волосок не выбивался из общей картины. Твидовый пиджак был застегнут на две пуговицы поверх белоснежной накрахмаленной рубашки, перевязанной на воротнике галстуком-бабочкой. О стрелки на коричневых брюках можно было рассечь палец, а в начищенных до блеска лакированных туфлях — увидеть свое отражение. — Почему так долго? — Ты знаешь, сколько мне нужно времени, чтобы собраться. — Ага, чтобы впихнуть свои сиськи в это ультра узкое платье. Мерлин, ты что, без белья? Стой, я не хочу знать. — Не ворчи, Лу. — Доминик прошла мимо брата, обдав его волной аромата парфюма и клубничного шампуня. Луи цокнул языком, поднял сумки с пола и прошел в гостиную вслед за ней, где отец уже начал активировать порт-ключ. — Готовы? — спросил Билл, отрывая свой взгляд от стоящей на хрустальном кофейном столике вазы-портала, но все еще держа ее на прицеле палочки. Он недовольно оглядел короткое платье Доминик, однако промолчал. В тихой гостиной раздался громкий сигнал входящего сообщения. — Это Вики? — вмиг оживился Луи, когда Доминик выудила из сумочки свой телефон. — Что пишет? — А что она может писать? Желает тебе в этом году удачи на СОВ, мне на ЖАБА и прислала фотографию с бэкстейджа Calvin Klein. Это что, Белла Хадид? — Луи тут же вырвал телефон из ее рук. — С ума сойти, — восхищенно прошептал он, но сразу умерил свой пыл, кидая осторожный взгляд на Доминик. — Не злись. Это третья неделя моды в ее карьере, для нее это важно. — Это Нью-Йорк, а не Париж или Милан. Могла бы и пропустить один день. — Ты действительно расстроилась, что она не приехала, или просто завидуешь тому, что IMG* предложили контракт ей, а не тебе? — Завидую? — Доминик фыркнула. — Чему? Тому, что она стирает ноги в кровь на этих показах? Или что ей отказали в эксклюзиве Givenchy из-за лишних сантиметров на бедрах? А может тому, что из-за моделинга ее бросил Люпин? Луи открыл было рот, чтобы ответить, но их прервала вошедшая в комнату мать. — У вас будет целый день в поезде, чтобы наговориться. Вам пора, портал не ждет. Помните, о чем я вам всегда говорила: ведите себя достойно и воспитанно, вы — Делакур. И Уизли, конечно, — добавила она, когда Билл деликатно кашлянул в кулак. — Je vous aime*. Она по очереди поцеловала детей, стряхнула невидимые пылинки с пиджака Луи и поправила выбившуюся из прически Доминик прядку, прежде чем позволить Биллу обнять их на прощание. — Тед бросил Вик не из-за моделинга, — сказал Луи, едва ли они с Доминик вышли за порог Пункта Порталов. Вокзал Кингс-Кросс был окутан спешащими куда-то людьми и клубами паров, а в воздухе остро пахло машинным маслом, отчего невольно приходилось прикрывать нос. Доминик резко оторвалась от разыскивания знакомых лиц и уставилась на Луи. Он никогда не врал и знал самые сокровенные тайны каждого. Именно поэтому при всей любви она никогда не доверяла ему свои. — Продолжай. — Ее глаза лихорадочно заблестели в предвкушении новой сплетни. Луи искал нужную им платформу. — Вик изменила ему с тем фотографом, Александром. — Когда нужная платформа нашлась, он хотел уже было шагнуть в проход, но вовремя заметил, что Доминик осталась стоять позади с раскрытым для пущего драматизма ртом. — Откуда ты знаешь? — Тед сказал. — Почему тебе, а не мне? — Потому что я обаятельнее тебя. Мерлин, собери челюсть с пола и пошли уже, мы действительно скоро опоздаем. * et ta soeur — твою мать (фр.) * Pardon, maman — Прости, мама (фр.) * IMG — одно из ведущих модельных агентств в мире. * Je vous aime — люблю вас (фр.) Особняк Перси и Одри Уизли. Англия, пригород Лондона. Приоткрытая дверь скрипнула, и мимо пробежал низзл, волоча по полу цветочную гирлянду, которая пару секунд назад висела по периметру двери. Одной рукой пытаясь натянуть чулки, а второй отобрать у него гирлянду, Молли закричала: — Люси! — В коридоре сразу же послышался топот ног. — Забери Бусика, пока он не оставил затяжек на моих чулках! Люси появилась в комнате рыжим ураганом. Молли и глазом не успела моргнуть, как ее сестренка тут же юркнула под кровать за низзлом. — Ты все вещи собрала? — Мама собрала, — раздалось приглушенно из-под кровати. — Бусик, солнышко, иди сюда. — Люси, солнышко, это ты иди сюда. Люси послушно выбралась наружу с раскрасневшимся лицом, растрепанными волосами и рыжим котом в охапку. Проследив за взглядом сестры, она послушно уселась перед зеркалом. — Тебе уже тринадцать, пора самой собирать вещи в Хогвартс, — заговорила Молли, подходя к туалетному столику и раскрывая одну из многочисленных шкатулок. — Я умею сама собирать вещи. Просто маме хотелось сделать это самой, а я не хотела ее расстраивать. Молли встала за спиной Люси и взглянула на сестренку в отражении зеркала. Люси была самым добрым членом их семьи. Среди длинных языков Луи и Доминик, капризов Лили и Джеймса, грубости Роксаны и Роуз она умудрялась оставаться светлым, бескорыстным и неискушенным деньгами и властью их семей ребенком. Иногда Молли боялась, что однажды Люси не выдержит и сломается под напором родственников, позволяя темной стороне захватить себя, как однажды это случилось с ней самой, но тут же успокаивала себя тем, что не обязательно всем в этой семье быть испорченными: Фред умудрялся балансировать на грани света и тьмы вот уже восемнадцать лет, почему Люси не сможет? Главное — быть рядом и напоминать ей об этом. Молли наклонилась к сестре, чмокнула ее в рыжую макушку и принялась собирать волосы в незамысловатую прическу. — А почему ты больше не носишь косы? — спросила Люси, когда Молли затянула ее волосы красивой резинкой в форме пиона и перекинула на плечо. Бусик на ее коленях блаженно мурчал во сне, помахивая хвостом. — Я немного выросла для таких причесок. Люси закатила глаза: — Ты только перешла на седьмой курс, а уже разговариваешь так, будто тебе лет тридцать. Молли засмеялась: — Иди, давай. Тебе надо успеть уложить Бусика в перевозку, иначе нас не пустят в такси. — Такси? Разве папа нас не отвезет? — Люси подняла на нее свои огромные голубые глаза, точь-в-точь как у отца. Молли не хотела врать, глядя в них, но она понимала, что другого выхода нет. — Папа сегодня занят, Рыжик. У заместителя министра много дел, ты ведь и без меня знаешь это. — Знаю. — Вот и отлично. Иди, нам еще надо позавтракать. Люси вышла из комнаты, все так же ласково прижимая к себе Бусика, а Молли развернулась лицом к зеркалу. Оглядев себя, она склонила голову, раздумывая над словами Люси. Темно-каштановые волосы, еще не до конца высохшие после утреннего душа, лежали пушистой копной, завиваясь на кончиках. Молли подошла к туалетному столику, достала из шкатулки пару шпилек и резинок и принялась собирать волосы в сложную прическу. Когда она спустилась вниз, Люси уже сидела за столом, завтракая оладьями, щедро политыми кленовым сиропом, а мама хлопотала у плиты. — Котенок! — Она обернулась, когда Молли села за стол. — Я помню, что ты говорила о калорийности оладьев, так что приготовила тебе отдельный салат. Овсяные хлопья, яблоки, грецкие орехи… — Мам, не стоило, я бы позавтракала и оладьями. — Ну что ты, мне не сложно. К тому же, я теперь не скоро смогу приготовить вам з-завтрак. — Голос Одри дрогнул. Она замахала руками перед лицом, словно этим жестом могла загнать непрошеные слёзы назад. — Простите. Никак не могу привыкнуть, что вы теперь совсем взрослые, и Хогвартс для вас ближе, чем дом. Волна раздражения прошлась по Молли, но она тут же отдернула себя, почувствовав стыд. С тех пор, как Люси поступила в Хогвартс, мама совсем расклеилась, и почти каждые проводы на учебу сопровождались ее слезами. Одри была настоящей хранительницей очага, одной из таких, которые украшают обложки журналов «Все о семье и хозяйстве» и рассказывают в интервью о тысяче и одном заклинании против пригоревшего жира на котлах. Так что да, семья была для нее превыше всего, и Молли понимала, как ее матери тяжело, но не могла ничего с собой поделать. Слезы заставляли ее ощущать вину. — Мам, ну перестань. — Она пересилила себя и встала с места, чтобы подойти и обнять маму, в чьих объятиях уже была Люси. — Мы приедем на Рождество. К тому же… — «ты можешь приезжать к нам на выходных в Хогсмид» хотелось предложить ей, но она вовремя прикусила язык. Не хватало еще там прятаться от вечного контроля и эмоций мамы. — К тому же, скоро у папы отпуск, съездите куда-нибудь. Ты же так давно хотела посмотреть на Италию, помнишь? — Да, да, конечно. — Одри поспешно вытерла слезы. — Италия. Знаете, говорят, у местных волшебников есть рецепт секретных зелий и настоек против ожогов. И еще они готовят просто потрясающую пасту! Такой букет специй, просто с ума сойти можно… Вилла Джорджа Уизли. Англия, Графство Девоншир, пляж Илфракомб. Роксана еще сквозь сон почувствовала, что кто-то дергает за колечко пирсинга в ее брови. — Отъебись, Фред. — Она наугад пнула куда-то ногой, но, судя по громкому смеху Фреда, промазала. — Проснись и пой, Рокси. — Он навалился сверху. — Уизли-сэндвич! Слегка подгорелый. — Перестань шутить про цвет нашей кожи, — сдавлено пробормотала Роксана, пытаясь спихнуть с себя долговязое тело брата. Ее усилия оказались бесполезными, и Фред в итоге сам скатился с нее на соседнюю половину кровати. — Ну Рокси-и-и-и, ну встава-а-а-ай. — Он лизнул ее в щеку. — Фу, тебе надо умыться. — Какого хрена, Фред? — Роксана открыла глаза. — Тебе наконец-то не надо переться ни в какой Хогвартс, а вместо того, чтобы спать до обеда, ты встаешь рано и терроризируешь меня. — Я не терроризирую. — Фред стянул с Роксаны одеяло, оставляя ту лежать в одних трусах и майке, отчего она тут же недовольно замычала и свернулась калачиком. — Я выполняю обязанности старшего брата. Ты снова опоздаешь на поезд. Папа сказал, что в этом году он не будет заказывать персональный портал и договариваться с Макгонагалл. Так что у нас два варианта: либо ты сейчас встаешь, либо добираешься до Хогвартса на метле. Твоя задница не выдержит такого приключения. — А где вариант «Я остаюсь лежать в кровати и не еду в сраный Хогвартс»? — Да брось, шестой курс — настоящая халява. СОВ позади, до ЖАБА далеко. Только ходи на Трансфигурацию, да терпи Бинса. — Папа бросил школу на седьмом курсе. У меня прекрасный пример для подражания, — пробормотала Роксана, но все же встала с кровати, перешагивая через Фреда. — У папы был отличный бизнес стартап, а все, что есть у тебя — пара косяков и Альбус. Так что не вздумай. — Воу, Фред, верни совесть Роуз. — Переступая через кучи мусора и грязной одежды, Роксана подошла к приготовленным с вечера сумкам и принялась искать, что могла бы надеть сегодня. — Это моя футболка с Симпсонами? — нахмурился Фред, приглядываясь к сестре, которая уже убегала в ванную, чтобы переодеться. — Я искал ее две недели, засранка! — Ла-ла-ла, ничего не слышу, — крикнула ему Роксана уже из соседней комнаты. — Звонила Анджелина, — сказал серьезным тоном Фред, когда она, умывшись, вернулась из ванной. Роксана остановилась на секунду, после чего продолжила путь. Она подошла к зеркалу, высвободила свои короткие черные волосы из пучка, пригладила их рукой и натянула на голову бини. — Говорит, не может до тебя дозвониться. — Ага. Я кинула ее в черный список. — Зачем? — Фред пытался вести себя максимально беспечно, для пущего эффекта гоняя снитч Роксаны по комнате, но голос выдавал его. — Достала названивать. Еще вопросы? — Может, дашь ей шанс? — Я не понимаю, почему вы с папой продолжаете ее защищать? Мы ей нахрен не нужны, ей нужны только деньги отца. Если бы она любила тебя или меня — вернулась бы. Но за десять лет ей ни разу не пришла в голову эта мысль. Напрашивается вывод — ей глубоко похер. Закончили разговор. По тону сестры Фред понял, что если не хочет поругаться всерьез, то лучше действительно закрыть эту тему. Роксана зло тряхнула головой. У Фреда было огромное сердце, надо отдать должное воспитанию бабушки Молли, но порой казалось, будто он слеп. Есть люди, чьим поступкам нет оправдания, Анджелина была одной из них, но он не хотел принимать это. В коридоре раздались шаги отца, а позже он и сам появился в проеме двери, держа в руке коробку хлопьев. — Я сжег тосты, так что придется завтракать хлопьями. Бегом на кухню, пока под моим руководством не прокисло молоко! Телфорд Авеню 32, пентхаус Рона и Гермионы Уизли. Англия, Лондон. — Папа в плохом настроении, Пушек вчера под сухую раскатали. — Хьюго прошаркал в кухню, почесывая зад одной рукой, а второй прикрывая зевок. Он открыл холодильник, достал оттуда протеиновый йогурт и, оторвав фольгу, прикончил его в пару глотков. Хьюго было всего пятнадцать, но его мускулам и форме могли позавидовать даже Джеймс и Фред, которые, как и он, были недалеки от квиддича. Роуз мельком взглянула на номер страницы и закрыла томик «Расширенного курса психологии». На столе уже остывал приготовленный ею завтрак: поджаристые тосты, сваренные вкрутую яйца, кофе без кофеина для мамы, на соевом молоке для папы и стакан свежевыжатого апельсинового сока для Хьюго. — Пушек каждую игру раскатывают, почему его огорчил именно этот раз? — спросила она тихо, отпивая зеленый чай из своей кружки. Стекла очков в толстой черной оправе тут же запотели, и она сняла их, чтобы протереть краем свитера. — Потому что они с Джеймсом поспорили на двести галлеонов. Роуз раздраженно вздохнула. Джеймс. — Вместо того, чтобы оборачивать статистику Пушек в свою пользу, папа продолжает нести убытки, пытаясь выехать на слепой вере в команду, — ровным тоном подвела она. — А Джеймс пользуется этим. — Это не слепая вера. — На кухне появился заспанный отец и прошел к столу, почесывая зад точно так же, как мгновениями ранее это делал Хьюго. — Пушки могут, когда захотят. Как сейчас помню их триумф в… — Девяносто девятом, — закончила за него Роуз в унисон с братом. — Да пап, мы помним, что в этом году Пушки раскатали Соколов. Чистая случайность, наверное, в тот день Меркурий впервые вошел во второй дом. Теперь такое повторится еще через сто лет. — Тебе лучше забрать свои слова обратно, юная леди. — Рон наставил на дочь палец, отпивая из кружки. — Но, так уж и быть, за такой вкусный кофе я прощу тебе выпад в сторону Пушек. В последний раз. — Ага, до их следующего проигрыша, — пробормотал Хьюго в свой стакан. — Ты должен был быть на моей стороне! — возмущенно прокричал Рон. — Ничего личного, пап, она моя сестра. — Вспомни это в следующий раз, когда я буду отстегивать тебе денег на новую экипировку для квиддича. — Роуз, отец прав. Забери свои слова обратно и извинись перед Пушками. — Продажная ты душа, Хью, — фыркнула Роуз и, не выдержав, рассмеялась. Хьюго и Рон тут же подхватили. Смех усилился, когда у Хью сок полился через нос, и Роуз, хватаясь за живот, который уже начал болеть от смеха, принялась хлопать его по спине. Кухня наполнилась звонким, заразительным хохотом, от которого воздух словно заискрился. — И что тут происходит? Веселая атмосфера, казалось, лопнула, словно надутый до предела воздушный шар. На пороге стояла Гермиона. Она уже была одета в темно-коричневый брючный костюм, ее волосы были собраны в сдержанную прическу, а из скромного макияжа ярким пятном выделялись окрашенные бордовой помадой губы. — Нам ехать на вокзал через сорок минут, а вы с Хьюго еще даже не одеты, Рональд. Гермиона прошла к столу, где, притихнув, сидели ее дети и муж. В повисшей тишине удары ее каблуков о кафельный пол звенели оглушительно громко. — Приятного аппетита, мам. — Первым отозвался Хьюго. Черты лица Гермионы немного смягчились, а плечи опустились. Выдохнув, она улыбнулась сыну. — Спасибо, Хью. Давайте поговорим по дороге, сейчас нам надо успеть позавтракать и собраться. Площадь Гриммо 12, дом Гарри и Джинни Поттеров. Англия, Лондон. — Перестань заглядывать в мой телефон, Джеймс, — раздельно по словам произнесла Лили, прижимая смартфон экраном к груди. — Это что, Маклагген? — Джеймс перегнулся через стол, чуть не опрокинув кружку с кофе, пытаясь отобрать у Лили телефон, но та упорно не хотела уступать. — Я же ясно сказал ему держаться подальше в прошлый раз. — Так это был все-таки ты! — Лили возмущенно уставилась на брата, держа телефон на вытянутой руке подальше от него. — А кто еще, не Луи же. Дай телефон, говорю. — Может, тебе сразу пароль от почты сказать? — Было бы неплохо. — Не дождешься. — Лили продолжала удерживать телефон за спиной, когда вдруг почувствовала, что в руке стало пусто. Мимо прошел Ал, помахивая смартфоном и подмигивая. — Нет, это Стефан Розье, — сказал он, шарясь в сообщениях сестры и игнорируя ее протесты. Джеймс протянул руку, и Ал кинул телефон ему. — Слишком крепкое здоровье, Розье? — Я сам с ним поговорю. Мы живем в соседних комнатах. — Ненавижу вас! — прорычала сквозь зубы Лили, когда Джеймс, не найдя больше ничего интересного, вернул ей телефон. Она демонстративно отвернулась от Альбуса, который присел около нее с дымящейся кружкой в руке, для пущего эффекта вильнув рыжими волосами, перевязанными розовой лентой. — Лилз, тебе пятнадцать, какие парни? — Ал отпил кофе и слегка поморщился. Накрахмаленная рубашка при каждом его движении еле слышно шелестела, а серебряные запонки ловили свет и кидали блики на потолок. — Вы с Элис начали встречаться, когда вам было по четырнадцать. — Да, и мы вместе уже два года. А твои парни сливаются после первого свидания. — Потому что вы их отпугиваете! Это двойные стандарты. Про количество твоих девушек, Джеймс, я даже говорить не буду. Эшли Олдридж еще неделю бегала за мной, чтобы я передала тебе, какой ты мудак, потому что расстался с ней по смс. — Все дело в том, что у нас с Алом нет двух старших братьев. А у тебя есть, — самодовольно протянул Джеймс, откидываясь на спинку стула и закидывая руки за голову. Носком ботинка он легонько пнул сестру в голень, замарав ее светлые гольфы. — Лилз, ну не дуйся. Лили шикнула на него, запустив руку под стол и принимаясь отряхивать гольфы. Джеймс беспомощно посмотрел на Альбуса, но тот лишь покачал головой, снова делая глоток из своей кружки. Послышался хлопок входной двери, а пару секунд спустя на кухне появилась Джинни. Облаченная в спортивную одежду и раскрасневшаяся после бега, она держала в руках бумажный пакет с логотипом кондитерской за углом. — Вы что, успели уже поругаться с утра? — спросила Джинни у детей, выдергивая из ушей наушники. — Нет, — хором ответили Ал и Джеймс, а Лили, словно в противовес их слов, еще больше нахмурилась. — Ну, как знаете. — Джинни поставила на стол пакет, уже источающий соблазнительные запахи на всю кухню. — Налетай. А я в душ. Все разговоры потом. — А где папа, мам? — крикнул Джеймс в спину удаляющейся матери, разрывая пакет и доставая оттуда коробку со свежеиспеченными маффинами, пончиками и горячими блинчиками. — Потом! — Я слышал, как ему позвонили утром, и он куда-то умчался. — Ал встал со стола и подошел к кофе-машине, чтобы налить кофе для мамы. — Как всегда. — Лили вздохнула и окинула их завтрак, который Джеймс уже разложил на тарелки, брезгливым взглядом. — Ешь, — пробормотал он с набитым ртом. — Я не ем сладкое. — С каких это пор? — С тех самых, как после него у меня висят бока и вылезают прыщи. — Ты ничего не ела с утра. Возьми пончик, Лили! — Джеймс уставился на сестру. — Иначе нам придется рассказать маме, что на прошлой неделе ты не ночевала у дяди Билла, а сбежала с Луи и Хьюго в клуб, — отозвался Альбус, не отрывая взгляда от своего телефона, где листал ленту новостей. — Откуда?.. — Лили раскрыла рот и выпучила свои карие глаза в удивлении. — Доминик рассказала. — Вот сучка. Джеймс прыснул и чуть не подавился блинчиком, а Лили послушно взяла с тарелки маффин и откусила маленький кусочек с краю. Спустя пару минут на кухню спустилась Джинни, вытирая мокрые волосы полотенцем. Она отпила из кружки кофе, приготовленный Алом, и чмокнула его в макушку. — Папе с утра позвонили из аврората и сказали, что он нужен. В город прилетела какая-то важная шишка из Штатов, и он должен сопровождать. — А детей типа в школу сопровождать уже не надо? — капризно протянула Лили. — Ну ты же не важная шишка из Штатов, — заметил Ал. Ни он, ни Джеймс, не выглядели расстроенными из-за отсутствия отца — они все понимали, в отличие от Лили. Джинни решила проигнорировать язвительное замечание дочери: — Я созвонилась с Невиллом. Ханна повезет Элис на вокзал, и они заедут за нами. — Опять они с Алом будут ворковать всю дорогу, — закатила глаза Лили. — Чур, я сижу на переднем сиденье. Пришла очередь Джеймса страдать. Она засмеялась и быстро выбежала из-за стола, спасаясь от гнева братьев.