Дети и клетки

— Но вы совсем не обязаны… — Да знаю я, что не обязан, — отмахнулся от него Хагрид. — Вот чего… куплю-ка я тебе животное. Может, жабу… хотя нет, жабы сто лет как из моды вышли, тебя в школе на смех подымут. И кошек я не люблю, мне от них… э-э… чихать охота. Во — купим тебе сову. О совах все дети мечтают, да и к тому же полезные они, почту твою носят, и все такое. © Дж. К. Роулинг, 2007

Гарри стоял совсем один у входа в магазин мадам Малкин и находился в растерянности. Не в той растерянности, когда хочется сесть на землю и заплакать от безысходности, но скорее Гарри чувствовал себя немного… ошалелым. Пораженным. Восторженным. Словно вокруг слишком много разных конфет, и все в отдельных вазочках, и все тебе, и просто не знаешь, за какие же взяться первыми, и даже боишься начать, потому что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Вот как чувствовал себя Гарри. И в магазин не спешил потому, что это еще успеется, а ему очень хотелось еще чуть-чуть полюбоваться всем этим вокруг. Волшебством. В руках Гарри держал клетку. Большую клетку. С большой птицей. Хагрид сказал, что сова еще совсем молодая, но как для Гарри, по его мнению, птица была слишком большой для того, чтобы быть «совсем молодой». Клетка была тяжелой, с широкими толстыми прутьями из металла, и оттягивала руки, а птица выглядела совсем не дружелюбной, но отпускать клетку Гарри все равно не хотел — для него это тоже была часть волшебства. Хотя, если быть откровенно честным, сова его пугала. Сначала, пока Гарри не знал, за что же ухватиться, чтобы поудобнее и покрепче держать клетку, он было попытался прижать ее к себе, обхватив руками, но, случайно заметив взгляд совы, очень пристально устремленный на его пальцы, разумно отказался от этой идеи. Сова! Гарри был безмерно благодарен Хагриду за заботу и опеку (и за Дадли) и испытывал неподдельное чувство приязни к этому большому великану-из-сказки, но сова все же была… была… …ошибкой?.. Как так получилось? Гарри никогда не мечтал о сове. Совсем. И о кошке он не мечтал. И о жабе. Не только потому, что принеси он с городского пруда в дом жабу, тетя Петунья непременно бы вместе с этой жабой отправила его жить обратно в пруд к лягушкам, но просто как-то не хотелось. Щенка хотелось. Который бы встречал Гарри, когда он приходил из школы, прыгал на него и громко лаял, и бегал вокруг, свесив на бок длинный мягкий розовый язык. У которого обязательно была бы короткая белая шерсть с черными и рыжими пятнами и большой мокрый нос, которым он бы тыкался Гарри в щеку, когда тот поднимал бы его на руки и крепко обнимал. И Гарри брал бы этого щенка в кровать, и щенок бы обязательно устраивался у него под боком и громко сопел во сне. А потом бы он вырос в большую грозную собаку, которая защищала бы Гарри от всех задир и от Дадли, и все бы его боялись… Но это было так, фантазии. Гарри, конечно, никогда не мечтал, что ему на самом деле купят собаку. Но вот если бы у него был пес… — Киии-и! — Гарри беспомощно посмотрел на клетку в своей руке. Большая белая сова смотрела на него, недобро щуря свой яркий желтый глаз, словно слышала все гаррины мысли и спрашивала: «Не любишь меня? Кии-и? Не любишь меня?» Да, Гарри никогда не мечтал о сове. Ровно как и о крокодильчике в аквариуме. Но ведь нельзя же его за это винить? Очевидно, можно. Сова вновь опасно заклекотала и все-таки предприняла попытку грызануть Гарри через прутья клетки за ногу. К счастью, птичий клюв не достал до кожи, но вместо того сова весьма крепко ухватила штанину и потянула на себя. И Гарри от неожиданности выронил клетку из рук. И она со звоном и возмущенным криком обиженной птицы покатилась от Гарри прямо под ноги волшебникам, деловито спешащим куда-то по Косой Аллее мимо магазина мадам Малкин. Гарри заполошно и взволнованно кинулся вслед, несмотря ни на что переживая за идиотскую птицу, которая могла пораниться. А еще за то, что тяжелая клетка, врезавшись в какого-нибудь волшебника, собьет его с ног. И тогда… Гарри не хотел думать, что тогда будет. Наверно, на него накричат. Или хуже. Но, к счастью, он успел-таки кое-как схватить клетку как раз перед тем, как она врезалась и опрокинула бы какого-то благородного седого старичка в черной мантии и красивых черных туфлях. Которые Гарри от испуга разглядел просто замечательно, представляя, как же будет ругаться этот господин, если Гарри с совой в него все-таки врежется. Старичок остановился. Клетка тоже — как раз перед ним. Возникла крайне неловкая ситуация. — И-извините, — сконфуженно пролепетал Гарри, подтягивая к себе опрокинутую клетку со все еще возмущенно клекочущей птицей и неловко возвращая ее в горизонтальное положение. Волшебники вокруг текли неспешным потоком, огибая его и этого мага, словно река камень. Заинтересованно поворачивали головы, останавливая взгляды и на Гарри, и на седом господине, но, очевидно, были слишком заняты, чтобы остановиться посмотреть. Или помочь. Но это было бы еще хуже. Гарри захотелось провалиться под землю. — Извините, — еще раз повторил он, не зная, что еще сказать. Поднялся, наконец, с карачек, неловко, дерганными движениями, отряхнул джинсы на коленях — попросту потому, что просто молча стоять перед этим магом, который до сих пор ничего не сказал, не было никаких сил, а уйти вот так он не мог. Подвинул клетку ближе к себе — «моя птица, извините». Старичок невозмутимо смотрел на него сверху вниз, как судия на грешника, и Гарри ждал, что же он скажет. Но он ничего не сказал. Оправил мантию, отряхнув ее как будто от пыли, и пошел дальше, словно и не было ничего. Гарри проводил его взглядом и стремительно поспешил убраться с середины дороги на первоначальную наблюдательную позицию у магазина. Тоже попытался сделать вид, будто ничего не было. Но некоторые волшебники, ставшие свидетелями этой сцены, до сих пор находились здесь — те, кто не шел в толпе, а остановился до этого, может быть, поглазеть на витрину — и они все еще с любопытными выражениями на лицах наблюдали за ним. Гарри показалось, что некоторые из них даже хотели подойти к нему и заговорить. От этой мысли он пришел в ужас и решил, что оставаться более снаружи магазина нет никакого смысла. Более того — даже опасно. Не мешкая более, чем нужно для одиннадцатилетнего мальчишки, который держит в руках тяжелый груз, Гарри забрался по каменным ступенькам и зашел в магазин, аккуратно занеся за собой сову. * * * Сова после происшествия сидела тихо и хмуро. Но Гарри все еще был на нее рассержен. Он поднял клетку перед собой и с укором сказал: — Ты — ужасный питомец. Сова не ответила. В этот момент откуда-то из глубины магазина вынырнула пухлая женщина с добрым лицом. Увидев в руках Гарри клетку с совой, она всплеснула руками и с укором воскликнула: — Это что же такое?! С питомцами нельзя! Перья, ведь повсюду будут перья! Мальчик, нельзя с совой! Гарри растерялся. Девать сову было совершенно некуда — только выставить на улице. Но Гарри не знал, как в магическом мире с законопослушностью, а Хагрид сказал, что сова — птица очень полезная, и что о ней «все мечтают!». Гарри с радостью бы отдал эту сову тому, кто о ней мечтает, совершенно бесплатно, но Хагрид расстроится… Женщина (наверное, та самая мадам Малкин), не дождавшись от погрустневшего Гарри никакой реакции, решила его поторопить: — Мальчик, нельзя с совой, — повторила она. — Отдай родителям, пусть посторожат на выходе. — У меня нет родителей… — рассеянно ответил Гарри. — Я тут с этим… ну… меня сюда сопровождающий привел. Но он ушел. Ненадолго. Я не знаю, куда. — Ох, так ты из магглорожденных? — моментально смягчилась мадам. — А кто твой сопровождающий? — Хагрид, — честно ответил Гарри. — Ах ты ж поди! — отчего-то возмутилась женщина. — Ну ладно! Придет он, я ему еще выскажу все, ребенка оставлять! Я ему все выскажу! А ты ладно, иди, клетку вон тут поставь, дай, накроем чем-нибудь. Я мадам Малкин, приятно видеть тебя в моем магазине, у нас самые лучшие мантии… Мадам была удивительно разговорчива и очень любила свои мантии. У нее был волшебный метр, который сам делал нужные замеры — мадам оставалось только записывать, но это не остановило ее от того чтобы, поставив Гарри на низкую скамеечку, потискать его со всех сторон, захватить его лицо в свои маленькие мягкие руки, повертеть, поохать. — Магглы совсем теперь своих детей не кормят, — неодобрительно произнесла мадам. Гарри был не согласен — своих детей как раз магглы кормили очень хорошо. Но он ничего не сказал. Ему было приятно это внимание окружившей его запахом женского крема, заботой и маленькими пухлыми ручками мадам Малкин, хотя он и был ужасно смущен. Наконец, Мадам Малкин, общупав и облапав Гарри со всех сторон, упорхнула куда-то вглубь в поисках подходящей ему мантии. Гарри остался один. Не совсем, поскольку в другом конце магазина стоял еще один мальчик гарриного возраста, вокруг которого крутилась другая волшебница. Но мальчик выглядел скучающим и определенно не нуждался в собеседнике. Гарри вспомнил о сове. Решив, что ничего плохого не случится, если он проверит, как она там, Гарри спустился со своей скамеечки и подошел к тому углу, в котором стояла клетка. Приподнял край материи, которой она была накрыта. Сова все еще была там — сидела, как ни в чем не бывало. Гарри заметил, что материя с внутренней стороны уже вся в затяжках от птичьего клюва. Очевидно, сова тоже не скучала. Сова. Гарри задумался, что же он будет дальше с ней делать. Хагрид сказал, что совы носят почту, но очевидно, что отношения со своей совой у Гарри не заладились. Наверняка стоит ему только выпустить ее из клетки, она снова его укусит. Или улетит. Что он скажет Хагриду? — Полярная сова? Ужасный выбор. Гарри обернулся. Тот самый мальчик. — Почему? — Ты что, совсем ничего о совах не знаешь? Гарри хотел сказать, что кое-что знает — он читал про этих птиц в школе. Но мальчик не нуждался в ответе. — Они же огромные, — пояснил он так, будто это все объясняло. — И белые. Вот мне отец купил болотную сову. Я, конечно, филина хотел, но они тоже очень большие. Не понимаю, почему мне нельзя иметь филина. Можно подумать, нам негде его держать. Вырасту — у меня обязательно будет филин. Сначала я тоже хотел полярную сову, но она все-таки белая, поэтому я передумал. — Разве это плохо? — спросил Гарри. — Конечно плохо! Сколько, ты думаешь, людей, у которых хватит денег купить белую сову? (Гарри не знал. Он думал, все совы стоят одинаково). Это, конечно, было бы круто — прийти в школу с белой совой, но я не хочу, чтобы каждый раз, когда мне приносят почту, все сразу об этом знали. Ты понимаешь? Когда будет прилетать белая сова, все сразу будут знать, что это кто-то что-то отправил мне. А вдруг я не хочу делиться? — М-м-м… — неопределенно промычал Гарри, не зная, что ответить. — А ты уже купил ей совиное печенье? — спросил мальчик, кажется, особо не обратив на это внимания. — Нет. — А я своей уже купил. Смотри, твоя сидит совсем хмурая. Наверняка голодная. Ты ее кормил? — Нет. Мне ее только купили. Это подарок. На день рождения. — Гарри не знал, зачем решил уточнить. — О! Ясно. Тогда ты просто обязан ее покормить — тогда она не будет выглядеть такой злой. Кстати, я слышал, как мадам Малкин говорила, что ты… э-э-э… маглорожденный, — мальчик скорчил противную рожицу. С одной стороны, Гарри должен был бы по идее обидеться, но ведь он не был магглорожденным. К тому же, насупившись этот мальчик выглядел ужасно забавно. — Это правда? Ты магглорожденный? Просто у тебя такая дорогая сова, это странно. — Я не знаю. Мои родители умерли, я рос у тети с дядей. Они не маги. А мои родители были. Мне так сказали. — О, наверное, это было ужасно, — сказал мальчик. В его голосе было мало сочувствия, но он все равно выглядел сопереживающим. К тому же, Гарри в любом случае не мог с ним не согласиться. — Мне у них не нравилось, — искренне ответил он. Мальчик просиял. — Я так и знал! Эти магглы просто ужасны! — он помолчал, словно не зная, что дальше сказать. — Ну, раз ты из наших, — продолжил он, — то, думаю, это ничего, что я с тобой общаюсь. Хотя ты и выглядишь… ужасно. Гарри обиделся. — Я выгляжу нормально! Мальчик моментально пошел на попятную. — Эй, я не о тебе — тебе! Ты вроде нормальный, — замахал он руками. — Я о твоей одежде! Прости, но она висит на тебе мешком и вся в заплатах! И пыльная! И очки перемотаны странной штукой! Может у магглов это и нормально — так одеваться, но здесь тебя задразнят! И меня задразнят вместе с тобой! — мальчик остановился, оценивая реакцию на свои слова. Гарри был вынужден признать, что мальчик в чем-то прав. Хотя это все равно звучало обидно. Так что он никак не возразил, однако и враждебного выражения с лица не убрал. Мальчик продолжил. — Так что, в общем, это хорошо, что мы встретились здесь, я думаю. Ты же тоже за мантиями в Хогвартс, да? Давай выберем тебе еще что-нибудь. — Гарри изобразил сомнение на лице. — Ну давай, разве тебе нравится носить эти тряпки? У тебя есть деньги? — Что-то есть… — Гарри раскрыл свою сумку. — Ого! — удивился мальчик. — А мне родители никогда не давали столько денег разом! Теперь точно верю, что ты не из каких-нибудь магглов. Ты не боишься по улицам ходить? — А надо? — спросил Гарри. — Кто знает… — Мальчики-и! — мадам Малкин вернулась с мантией для Гарри. — Уже подружились? Какие молодцы! А это твоя мантия! — Он хочет посмотреть еще что-нибудь! — сказал мальчик, повернувшись к ней. — Эй! — возмутился Гарри. — А меня ты спросить не хочешь? — Но мы же вроде уже все решили, — удивленно. — Но ты мог бы не отвечать за меня. — Хорошо, скажи ей сам. — Мальчики-и, не ссорьтесь, — радостно протянула мадам. — Так ты, милый, хочешь купить еще что-нибудь? Это же просто замечательно, я и сама хотела предложить! А тебе, — она обратилась не к Гарри, — тоже скоро все принесут, подожди. Пойдем, милый, пойдем! Мы подберем тебе самое лучшее!.. Через какое-то время Гарри располагал двумя новенькими комплектами одежды из брюк, носков, рубашек, свитера и пояса с пряжкой в виде дракона, который ему невероятно понравился. Один из комплектов мадам натянула на него прямо здесь и сказала, что иначе его не отпустит. Пришлось согласиться. — Выглядишь совсем другим человеком! — восхитился мальчик, и Гарри подумал, что оно того стоило. — Надо только что-то сделать с очками. Я знаю нужное заклинание, но у меня еще нет палочки — ее как раз сейчас выбирает мама. Но ничего! Мы пойдем к ней! Теперь вы можете познакомиться! — он потянул Гарри за рукав к выходу. — Гарри уперся. — Я не могу. Я здесь не один. — Не один? — Мальчик растерялся. — А, ну, сову можешь с собой взять. Сову? Он подумал, что Гарри здесь с совой? А Хагрид… Гарри прыснул и совершенно некультурно зафыркал, пытаясь не показаться совсем нетактичным, рассмеявшись в голос. — Эй! Что смешного я сказал? Гарри хотел было сказать, но в этот момент снова представил это и снова зашелся в приступе фырканья. — Я… пф-ф… Я… ха-ха… Я пришел сюда не с совой!.. Я пришел сюда с сопровождающим, и… пф-ха-ха… Я сказал тебе, что я здесь не один, а ты подумал, что я с совой!.. И я представил его в виде совы! Ха-ха!.. В этот момент вернувшийся очень удачно Хагрид постучал в витрину магазина. Гарри показал на него пальцем: — Его! В виде большой!.. огромной!.. совы!.. Пф-ф-ф-ха!.. Гарри закрыл рот руками, чтобы спрятать свою улыбку: — Прости, это действительно забавно в моей голове. Ты не обижаешься? — М-м-м, не особо, — протянул гаррин собеседник, скорчив еще одну гримасу. — Я думаю, мы можем взять его с собой. Кто это? — Это Хагрид. — А-а-а, я слышал о нем! Он работает в Хогвартсе. Эм, кажется, завхоз? — Лесник. — Я-ясно… — Это он купил мне сову. — Что, правда?! — Ты мне не веришь? — спросил Гарри. Тот сделал на своем лице выражение «ты идиот». — Ты слышал, что я тебе говорил? Это очень дорогие совы! С чего бы завхозу… — Леснику. —…Хогвартса покупать какому-то незнакомому мальчику такой дорогой подарок? — мальчик поднял бровь, словно спрашивая: «И что ты теперь скажешь?». Гарри смутился. — Ну, он сказал, что хорошо знал моих родителей. Сова правда такая дорогая? — Очень дорогая! Пошли выяснять. Кстати, где мои манеры, — мальчик остановился. — Я Драко. — он протянул руку в знак приветствия. — Гарри. Просто Гарри, — Гарри пожал протянутую руку.