Горькая любовь

После того, что случилось в тот поздний вечер, прошло несколько дней. Нагито отказывался об этом говорить, не прямо, но каждый раз он упорно избегал начала этого разговора, или переводил стрелки на более "важную" тему. Очевидно, ему было не особо приятно обсуждать это, или в этом скрывалось что-то более глубокое, но после нескольких попыток Хаджиме перестал пытаться вообще. Он просто решил подумать над этим чуть позже, а после и спросить Комаэду в такой ситуации, в которой ему бы никак нельзя было отвертеться. Сейчас их каникулы здесь подходили к концу, и поэтому ребята предпочли просто по максимуму провести оставшееся время. И вот в конце дня, на ужин, они зашли перекусить в одно заведение, где Хаджиме нашёл кое-что интересное. То было объявление о приближающейся вечеринке для всех отдыхающих здесь гостей. Эта тусовка будет проходить одновременно на улице и в здании, и будет в основном иметь вид какого-то большего фестиваля, чем обычной вечеринки с танцами. — Послезавтра, значит... Там точно будет очень людно, но звучит весело. Однажды я по удачному сложению обстоятельств попал на что-то подобное. Ты хочешь пойти туда, Хината-кун? — Нагито задумчиво держал руку у подбородка, высказывая своё личное мнение. Но Хаджиме хотел узнать немного другое сейчас. — А ты хочешь туда пойти, Комаэда? Я сказал, что буду сначала слушать тебя, а потом уже что-то решать, — совсем не хотелось пойти туда, а потом узнать, что Нагито предпочёл бы провести последний день здесь, в спокойствии. — Я буду рад сходить с тобой, и... Почему ты смотришь на меня так, Хината-кун? — атмосфера вокруг стала мрачная и напряжённая, когда Хаджиме внезапно переменился в лице. «Он это специально? Опять, за что мне это только? Мне из тебя клещами всё вытаскивать?», – вот, что означало это выражения лица. — Не делай такое страшное лицо, Хината-кун! Я правда хочу туда пойти, что мне сказать, чтобы ты мне поверил? — на лице Нагито появилась настоящая паника, и тот выставил руки перед собой в защитном жесте. — Хорошо, я тебе верю. — Но знаешь, мне всё больше кажется, что если бы у тебя был талант, то тебя бы называли "Невероятно злое лицо", — с улыбкой добавил Нагито, когда они вышли из кафе и отправились по направлению к коттеджу. — Комаэда, я же уже говорил, что это совершенно не смешно! Перестань! — но остановить его подколы в такие моменты были чем-то невозможным, и Хината это уже знал. И понимал, что те не имели цель его обидеть, а лишь развеселить, так как умел Нагито. Этого было вполне достаточно. Но, когда Комаэда внезапно прекратил это, Хаджиме остановился и обернулся. Тот отстал от него на несколько шагов, и вообще, шёл достаточно медленно. — Всё хорошо? — обеспокоенно спросил Хината, подождав его. На самом деле, спрашивать даже и не нужно было, всё, что нужно было знать, на лице написано. Ещё с самого утра Комаэда выглядел бледнее обычного, да и время от времени он делал странные паузы в разговоре. Будто был совершенно уставшим, а потому и полностью несосредоточенным. — Да, не стоит переживать о таком, как я, Хината-кун. Я просто слегка не выспался, вот и всё, — и всё утро Нагито только и делал, что повторял это. Хаджиме даже хотел остаться вместе с ним сегодня в коттедже, чтобы счастливчик наконец смог нормально поспать, но тот отрицал необходимость этого, как мог. В итоге Хината с опаской, но всё же согласился, и сейчас тоже промолчал, но идти стал предусмотрительно медленно, чтобы Комаэда успевал за ним. Как оказалось, зря он всё это так оставлял весь день, потому что стоило им вернуться в коттедж, а Хаджиме отойти всего на пару минут, как из ванны послышался грохот. Выбежав из комнаты, он увидел Нагито, который вышел оттуда покачиваясь, и едва держась на ногах. — Что случилось?! Эй, Нагито, что с тобой?! — было не трудно догадаться, что, скорее всего, звук был создан возможным падением Комаэды, или ещё одной неудачей, да и это было не важно, ведь состояние самого счастливчика было ещё хуже, чем до этого. — В-всё в-в порядке, я... Хината-кун, это, — невнятно пробормотал Нагито, покачнувшись, и Хаджиме в один миг подбежал к нему, помог устоять на ногах, и усадил на недалеко стоящий диван. На щеках Комаэды был странный болезненный румянец, а мешки под глазами выглядели темнее и отчётливее. Оценив его внешнее состояние, Хинату посетила неутешительная догадка, и, положив руку на лоб счастливчика, тот сразу понял, что он слишком горячий. — И сейчас ты всё равно будешь говорить, что всё хорошо? Почему ты не сказал сразу, что заболел? — Нагито лишь снова что-то бормочет, и на этот раз Хаджиме уже не может разобрать слова, и просто вздыхает. И как он только умудрился заболеть? Но сейчас уже неважно как, главное, что он мог сделать, чтобы помочь. Хината знал, что главное было – не паниковать, поэтому просто перенёс Комаэду в кровать и укрыл одеялом, а после пошёл искать аптечку. Вы можете поверить, что всё, включая градусник и жаропонижающее разных типов уже было там в таком момент? Хината всегда верил, что именно эти вещи нужны большего всего в поездки, а вот всё остальное взял с собой Нагито, превратив обычную аптечку в домашнюю аптеку. Объяснил он это тем, что кто-то из них мог пораниться так, как не смог бы обычный человек. Хотя на самом деле Комаэда волновался больше за Хаджиме, чем за себя. А ведь Хината думал, что они уже прошли этап с этим параноидальным отношением к его безопасности... Но сейчас за эту аптечку можно было сказать только "спасибо". Как оказалось, причин для волнения действительно почти не было. Температура была не критически высокая, свою роль просто сыграла усталость. Кое-как расшевелив Нагито, и дав ему таблетку со стаканом воды, Хината уже собирался уходить в свою кровать, но стоило ему обернуться, как его его схватили за руку. — Не бросай меня одного, — слабым голосом пробормотал счастливчик. Хаджиме был уверен, что тот снова не совсем в себе, и уже почти, что спит, но просто так осторожно вырвать руку из слабой хватки не мог. «Обещаю. Я никогда не умру и обязательно вернусь.» Это обещание всё-таки не было пустым звуком, и Хината решил, что немного он может побыть тут. Парень прилёг на кровать, за спиной Комаэды, но уснуть даже и не пытался. Не смог бы. Некоторое время он просто наблюдал, как Нагито немного дёргается во сне, тому действительно не очень хорошо спалось по ночам. В какой-то момент счастливчик и вовсе перевернулся лицом к Хаджиме, при этом чуть успокоившись. Теперь Хината мог разглядывать болезненно покрасневшее лицо Нагито. Он задавался вопросом о том, почему тот оскорбляет себя и говорит о своей внешности, как о чем-то странном и отталкивающем. Ведь сейчас, при слабом свете луны его лицо выглядело именно красивым. Хаджиме даже сам не успел осознать, как его рука потянулась к лицу Комаэды, коснувшись щеки. Всё ещё не просыпаясь, везунчик среагировал на это и внезапно прижался щекой к его ладони, вновь двинув головой, издав звук, похожий на стон. — Нагито, ты.. — какая-то часть подсказывала Хаджиме, что, может, этот стон вовсе не означал боль, как могло показаться сначала. Уж тогда-то Хината понял, что сейчас он всё ещё поглаживает рукой его лицо, придвинувшись к Нагито слишком близко. Очнувшись окончательно, Хаджиме резко вскочил и, немного не рассчитав, вовсе упал с кровати на пол. Комаэда даже после этого не проснулся, и Хината быстро ушёл отсюда в гостиную. Уже сидя там, на диване, всего только одна мысль была у него в голове, перекрикивая все остальные. «Что это вообще сейчас было!?» Хаджиме едва мог подобрать слова, чтобы объяснить эту ситуацию. Это было странно, очень странно. Нет, это выглядело так, будто он почти собирался поцеловать его, так, как будто он невинно, но всё же домогался своего заболевшего друга! «Как такое вообще могло произойти?! О чём я вообще думал?!» В панике анализируя всю эту ситуацию, Хината пытался себя успокоить, что ничего страшного не произошло, и такое, и даже больше, уже каким-то образом происходило. И тогда, когда Хаджиме остановился на этой мысли, он проанализировал и вспомнил остальные подобные ситуации. А их было уже достаточно. Если вспомнить, то в начале их знакомства они постоянно попадали в неловкие ситуации, а если вспомнить то, что Нагито пытался как-то его поцеловать, когда думал уйти навсегда, а потом и то, что произошло на днях... То, что произошло недавно, имело не просто двусмысленную сторону, оно и выглядело вот так вот! «Как мы вообще к этому приходим?! Это больше похоже... На какую-то парочку из манги, которые до сих пор не смогли определиться, кто в их отношениях доминирует... Стоп, ЧТО?» От такого сравнения Хината покраснел до корней волос, а после и вовсе выбежал на улицу, подышать воздухом. «Нас как будто тянет к друг другу, что это вообще за чувства?» К чёрту. Хаджиме не может об этом думать один. Как, впрочем, и уснуть этой ночью. *** — Так почему ты мне не сказал с самого начала, что нехорошо себя чувствуешь, Нагито? — спросил Хината, с улыбкой смотря на лежащего в палате Комаэду. Врачи тут на удивление строгие, и зачем-то заставили его пройти множество процедур, хотя счастливчику быстро стало лучше. Чудо какое-то, недомогание на один день. Хаджиме привык ничему не удивляться. — Не было необходимости, ведь со мной не случилось ничего серьёзного. Помнишь, как я пролежал в больнице несколько дней после непогоды? — Нагито выглядел уже почти здоровым, и тоже расслаблено улыбался. Хината просто радовался, что он не помнит то, что было ночью. — Да, теперь, когда ты это сказал, я действительно припоминаю этот случай. Ты говорил, что у тебя довольно слабое здоровье было всегда. Значит, это снова из-за этого? — Нагито кивнул. — Тебе уже стало лучше? — Я в порядке, ты что, волновался о мусоре, вроде меня? — Не говори это. Конечно, я волновался, больше никогда не молчи об этом. — Хорошо, Хината-кун. Я рад, что мы всё же сможем пойти завтра на ту вечеринку. — Да, и я тоже. Я буду ждать тебя внизу, спускайся, как будешь готов, — после чего Хаджиме вышел из палаты. А потом, через некоторое время, в неё зашёл врач с результатами, которых и ждал Нагито, чтобы уйти. Вот только почему принёс именно он, а не медсестра? Счастливчик уже догадывался. Разговор начался с обмена любезностями, без каких либо особенностей, но в какой-то момент пришло время переходить к главной части. — Я пришёл сообщить Вам не самую хорошую новость, по правде говоря. Вы должны уже знать о поставленном вам диагнозе в другой больнице, верно? Нам пришлось изучить вашу историю болезни подробнее, после того, как мы заметили намёки на это, — спокойным голос начал врач. — Вы правы, мне давно всё известно, — также спокойно отвечал Нагито. — Что-то случилось? — Да, дело в том, что болезнь снова начала прогрессировать, возможно появления новых симптомов. Мне очень жаль. — Не нужно. Рано или поздно это произошло бы, просто не тратьте своё время на кого-то такого безнадёжного, как я, — после этих слов, Нагито улыбнулся, поднявшись с кровати. — Спасибо, но мне уже пора собираться. — Не буду задерживаться. Доброго дня, — врач вышел, и уже стоя в коридоре, в его голове пронеслась мысль. «Улыбается, даже зная о таком неутешительном результате? Просто оптимист или уже устал от этого? Странно.» Комаэда же в это время стоял у окна, прислонившись к стеклу, думая о чем-то своём. — Я больше не могу ждать, Хината-кун. Не хочу потом знать, что опоздал, хочу надеяться, что ты дашь мне сил побороться с этим отчаянием ещё. Узнай о моих чувствах, пока я ещё могу о них кричать. Узнай меня таковым, какой я есть, пока я не стал кем-то чужим. Пока я ещё могу верить, что ты моя надежда, пока что-то не станет важнее, чем ты.