***
Хлоя стояла у источника воды, активно смывая с рук кровь. Она смотрела на ладони, что словно не отмывались от бордовых оттенков. Жуткое воспоминание из прошлого лезло в голову будто черной тенью скользя по разуму и пытаясь закрыть собой все. Темная комната. Легкие свет из-за жалюзи на окне. Все красное. Затхлый запах. В голове все как-то скомкано. Пелена с трудом сходит с глаз и девушка смотри на свои маленькие руки поверх которых кадрами накладываются уже более взрослые, грубые. На них сейчас лишь одно сходство. Пятна чужой крови. И запах, еле ощутимый бьет в нос, заставляя отчетливо всплывать перед глазами силуэт на полу. — Nique ta mère* — тихо шепчут губы той, сжимая до скрежета зубы и только сейчас замечая… руки давно чисты. Это все лишь отголоски, просто осколки того, что больше никогда не повториться. Хлоя поднимается на ноги, напоследок намочив лицо и затем подходя обратно к машине. Сейчас было довольно тихо и мир, казалось, замер на месте. На матрасе в фургоне авто лежал Дэрил, уснув после пережитого шока. Нуаре аккуратно заползла внутрь, укладываясь рядом с мужчиной и отпивая еще немного водки. Горячая жидкость потекла по горлу, а вторая рука потянулась к рюкзаку, что лежал неподалеку. Достав заветную пачку сигарет, где оставались еще несколько штук для особенных случаев, Хлоя с удовольствием подожгла одну из них спичкой и сладостно затянулась. Ужасная привычка, которую она позволяла себя крайне редко, но в данный момент иначе нельзя. Единственное средство для успокоения, что у нее осталось. — Tout à une fin*, — тихо произносит лучница вновь на родном языке, наслаждаясь тем, как приятно на нем говорить спустя столь долгое время. Клубки дыма насыщают воздух, а звезды на горизонте поля чем-то похожи на светлячков из ее сна. Взор девушки обращается в сторону Диксона, что мирно лежит рядом и пребывает во временном сне. Он спокойно дышит, его оголенная грудь вздымается, постоянно немного натягивая бинт, который повязан поверх бедра. Хлоя внимательно рассматривает его спокойное лицо, замечая на нем несколько мелких шрамов. А затем внимательно опускает взгляд ниже. Там картина обстоит значительно хуже. Рубцы похожие на удары каким-то твердым и тонким предметом. Типа плети, палки или провода. Глубокие и старые. Нуаре выкидывает окурок и несколько приподнимается, лежа на боку рядом со спящим мужчиной. Сейчас его можно безнаказанно рассмотреть совсем близко, наконец приоткрыть некую тайну прошлого загадочной попутчика. Теперь она замечает несколько следов от пулевых ранений. Естественно, для Диксона это не первый опыт. Пальцы аккуратно касаются рубцов, проводя по ним подушечками и наблюдая, как тело совсем легко реагирует на прикосновения. Чуть выше, когда скользишь к плечам есть какие-то царапина, словно от острого ножа. На руках видны более свежие следы. Затем кисть медленно перемещается на лицо и замечает небольшой шрам на брови. Внимательный взор несколько секунд рассматривает его, затем фиксируя еще один совсем тонкий под губой. Вряд ли не находясь на таком расстояние, можно вовсе заметить. Хлоя сама не замечает того, как буквально оказывается практически лежащей на груди мужчины, которого решила изучить в момент уязвимости. И пока пальцы невинно скользят по каждому сантиметру щеки, постепенно спускаясь к уху, Нуаре продолжает завороженно всматриваться в чужие сантиметры лица. Ей кажется, что они очень похожи. Дэрил более продвинутая и опытная версия ее самой. Она станет такой же, через какое-то время? Перестанет притворяться?Не думаю…
— Что ты делаешь? — неожиданный вопрос разрывает воздух, словно атомным взрывом, а грубая ладонь охотника ловко перехватывает тонкое запястье лучницы. Девушка замирает на месте, удивленно распахнув свои изумрудные глаза, что сейчас блеснули чем-то схожим на стыд. Она почувствовала себя словно маленькой девочкой, которую поймали на воровстве печенья из банки на верхней полки. Повисло неловкое молчание. От Дэрила все еще несло алкоголем и Хлоя подозревала, что он не до конца трезв. Его мутный взгляд голубых очей выражал нечто, что доселе француженка в них не видела. Поэтому не зная, как себя вести, просто замерла на месте, продолжая смотреть на мужчину. — Я… я… я… я просто, — пыталась уже выпалить, что угодно блондинка, но ничего дельного не выходило. Диксон сжал кисть несколько сильнее, параллельно ожесточив до этого неоднозначный взгляд. — Что ты, Хлоя? — спросил тот, своим типичным голосом с легкой хрипотцой, предотвращая внезапную попытку лучницы вырваться. Она резко потянулась телом назад, пытаясь выдернуть руку, но в результате сделала лишь хуже. От столь неловких манипуляций, Дэрил легко смог оказаться сверху, прижав Хлою к матрасу. Теперь в его власти было сразу две кисти, что бесполезно лежали по обе стороны от головы Нуаре. Быстрая перемена мест вынудила лучницу зажмурить глаза на несколько секунд, а затем боязливо открыть их навстречу пристальным голубым. — М-м-м? — протянул вновь охотник, сжимая ее руки с новой силой и замечая, как милые черты лица искажаются болью. До Диксона быстро дошло, что именно девушка делала, пока он дремал прелестным сном. Она решилась подойти поближе, впервые за последние несколько недель. Словно неуверенная лань, вторгнувшись на территорию волка. Или кто ты у нас там? Жирафика? Ее грудь быстро вздымалась под футболкой, а изгибы на шее проступали от сбитого дыхания сильнее. Взгляд девушки устремился куда угодно, только не на охотника. Хлоя даже не подозревала, что ее глупый поступок может так его разозлить. Раз ты молчишь, то я попытаюсь предположить сам, — произнес арбалетчик, перехватив кисти попутчицы одной рукой и теперь держа их над головой Нуаре. Ее болотная футболка непроизвольно поднялась, оголяя вид на плоский смуглый живот, усыпанный рубцами, шрамами и ранами от явно окурков сигарет, — ты решила, что заяц может воспользоваться сном волка и подойти поближе. Но знаешь в чем просчет? Волки не спят. Волки дремлют. Дэрил смотрел на Хлою таким туманным взглядом и сам не мог ответить себе на простой вопрос зачем это делает. Ему просто до изнеможения хочется напугать ее, увидеть страх и волнение в зеленых глазах, что сейчас лишь добавляют опасного градуса сложившемуся положению. Голос разума слышен с трудом. Алкоголь затуманил рассудок и приоткрытый рот лучницы, который слабо выпускает стоны или хрип от его манипуляций, буквально заставляют его чувствовать себя живым. Она словно марионетка, которой так легко управлять, если поставить в неловкое положение. Еще слишком юна, чтобы грамотно играть в подобные вещи. Голубые глаза изучали внешний вид блондинки и все в голове просто кричало о том, что возможно тот самый Дейн сделал с ней нечто, от чего у Дэрила опускалась пелена ярости на глаза. Синяки, ссадины, царапины и… засос. Посиневший, похожий даже больше на укус какого-то зверя. Диксон чувствовал себя на тонкой грани. Он знал, что внутри него много дерьма, злости и к своему собственному ужасу, ему понятны мотивы парня, напавшего на Хлою. Охотнику временами казалось, пора переходить на ту сторону, к таким как группа, что напали на них. Их образ мышления не чужд арбалетчику и понятен. Какая-то его часть, всегда будет желать крови тех, кто словно не прошел крещение жизнью. Кто ноет по пустякам, кто выглядит слабым и беззащитным, кто притворяется волком, но на самом деле глупый маленький заяц. Но что-то другое, светлое и совершенно чуждое появилось в нем, когда начался этот тотальный пиздец. Он стал словно коллекционером, что фиксировал в голове образы простых людей, с которыми в обычной жизни никогда бы не общался. Ему нравилось, что они давали ему ощущение нормальности. Словно его детства никогда не было, словно шрамов на теле вовсе нет, словно он сам такой же наивный дурак, который позабыл какой сукой может быть жизнь. Однако была проблема. Такие люди вечно погибали… ломались, плакали, терялись, превращались в ходячих или попросту сходили с ума. Дэрил чувствовал себя глупым садовником, чей сад погибал стоило ему на секунду моргнуть глазами. Так было с его любимым цветком… Бет Грин. Нет, Диксон никогда не отличался сентиментальностью, но всегда поражался тому, насколько далеко может зайти несправедливость. Отвлекся всего на мгновение, на гребанное мгновение и ее белобрысую черепушку пробила пуля. Оставил Хлою на несколько минут одну и какой-то упырь возможно очернил того, кто вызывал в нем какую-то тягучую ностальгию по надежде и вере. Ну не бред?Ты сам был бы непрочь «тронуть» ее
ЗаткнисьТы понимал мотивы тех людей
ЗамолчиПерестань сопротивляться
Пошел нахуй!Тебе хочется этого и если для этого надо будет ее убить, ты наплюешь на мир
Да заткнись ты наконец! Мэрл отозвался в голове в самый неподходящий момент, словно заставляя его глаза утыкаться в чертову тонкую шею Хлои. Он буквально трубил во все колокола, о том, что злость Дэрила вылазит не только потому, что кто-то тронул, покалечил человека, которого он не считал заслуживающим этого…, а потому, что сам ловил себя на мыслях подобного рода. — Хлоя, — вдруг серьезно произнес тот, всматриваясь в глаза выжившей и заставляя пальцами на подбородке смотреть лицо прямо, — он сделал с тобой что-то плохое? Девушка несколько секунд не могла понять в чем смысл заданного вопроса. Она ожидала услышать все, что угодно, но не это. Думала, сейчас охотник сорвется и сделает что-то ужасное за то, как она нагло нарушила их шаткие границы. Однако нет. Выходит его злило и беспокоило совершенно не это. — Он нет, — произнесла та, словно гром среди ясного неба. Дэрил практически сразу понял смысл сказанной фразы, после чего опустил взгляд на низ ее живота вновь. Рука сама собой отпустила подбородок и приподняла майку несколько выше, рассматривая до ужаса похожие на его собственные шрамы. От твердого тонкого предмета. На ее теле они смотрелись так болезненно и отвратительно, что стало не по себе. Пальцы продолжали касаться раненых участков кожи, отрезвив охотника, что начал поддаваться темной стороне. Он никогда бы не смог совершить подобное с таким человеком. — Кто оставил тебе эти шрамы? — спросил мужчина спокойным голосом, разжав руки девушки, но пока не пуская на волю. Он часто замечал на теле Хлои увечья. В совершенно разных местах и областях, толстые и тонкие, длинные и совсем маленькие. В его голове давно рисовалась картинка того, что с ней произошло, но это лишь наброски. О деталях приходилось лишь догадываться. — А вам? — вдруг спросила девушка в ответ, неожиданно посмотрев на него без доли страха или беспокойство. Так мирно или даже сочувствующе. Будто знала о Дэриле больше, чем он о себе сам. На такой поворот, Диксон улыбнулся. Он аккуратно отпустил Нуаре, упав на матрас рядом вновь, тяжело выдохнув и пока не собираясь просить прощение за свое поведение. Однако, кажется сложившаяся ситуация сблизила их настолько сильно, насколько не сближало ничего до этого. Он просто без спросу взял лежащую на матрасе пачку сигарет девушки и закурил ту, подпалив спичкой. Только сейчас ему удалось заметить прекрасный пейзаж, что открывался перед глазами. Река, поле и темное небо со звездами вдали. — Отчим. Эти шрамы мне оставил отчим. Теперь ваша очередь, — произнесла девушка, приподнявшись на локти и смотря вдаль. — С чего ты взяла, что я отвечу? — заявил охотник, затягиваясь сигаретой. Однако вскоре та кинула на него такой забавный, недовольный взгляд, что ему показалось — выбора у него нет. Словно это была плата за то, что после не придется извиняться за свой вопиющий поступок. — Отец. Теперь я задаю вопрос. Как это произошло и почему твоя мать ничего не предприняла? Шрамы у тебя явно не один год рисовались. — Это два вопроса. — Ты потом сможешь отыграться, — произнес с улыбкой мужчина, выпуская очередной клубок дыма изо рта. — Ну… моя мама повстречала отчима когда мне было 9 лет. Поначалу все было нормально, но… когда мне исполнилось 12… знаете, начались первые половые признаки девичьи, грудь потихоньку росла, начало меняться тело и черты лица, и… он начал смотреть на меня иначе. Затем стал более откровенно трогать, внезапно врываться в комнату, когда я переодевалась или в душ. В общем, это начало пугать, — произнесла та, глотая ком подступивший к горлу и пересев более удобно, потирала плечи, словно телесно вспоминая, что происходило, — и… где-то ближе к 13 годам, он пришел пьяный с корпоратива. Мама уже спала и он направился ко мне. Это был день, когда он впервые меня изнасиловал и начал издеваться. Все шрамы… его рук дело. Дэрил внимательно слушал каждый аккорд этой грустной истории. Как многое временами скрывалось за улыбками других людей и как мало мы знаем об окружающих на самом деле. Это еще раз подтверждало ужасную теорию в его разуме — всех спасти попросту невозможно. — Так почему же твоя ма… — Нет! Теперь ваша очередь. Что было не так с вашим папой? — Ох… ну. В целом с ним было не так — все. Я был еще совсем маленьким, когда мой отец алкаш начал меня наказывать. Но у меня был старший брат, который защищал меня и сам при этом огребал. В принципе он единственный человек, который хоть как-то обо мне заботился, хоть и своеобразно это делал. Но всеми навыками выживания я обязан ему и жизни в его кругу общения. Кто знает, как долго я бы прожил не будь его рядом. Но… да, мне тоже не понаслышке известно, как изобретательны люди в жестокости. — А где ваш брат сейчас? — спросила Хлоя, от чего словила очередную многозначительную улыбку охотника, которая скрывала за собой слишком многое. У меня в голове — Я его убил. Он стал ходячим, — спокойно ответил мужчина, вспоминая, тот день когда увидел Мэрла с пустыми голубыми глазами, что бездушно смотрели на него. — Мне… мне очень жаль, — произнесла Нуаре абсолютно искренне и при этом дернув рельефными плечами, — я бы хотела с ним познакомиться. Он наверняка был хорошим человеком, раз вырастил вас. Наивная — Сомневаюсь, что ты бы ему понравилась. Таких, как ты редко встретишь в наших кругах. Ему больше были по душе девушки из пивных и баров на один вечер, — с сарказмом произнес Дэрил, даже несколько забавляясь от слов Хлои, что оказывается, считала его правильно воспитанным человеком. — Ну… я была бы исключением. Вам же со мной комфортно, — произнесла та, повернув на него голову из-за плеча и внимательно всматриваясь в реакцию на лице. И той, как всегда, не последовало. — Так почему твоя мать ничего не сделала? — перевел тему Дэрил, пересаживаясь в полусидячее положение и опираясь плечом о стену фургона. — Я… даже не знаю. Сама часто об этом думаю. Возможно это потому, что она меня любила не так сильно, как его. Проще было не замечать, игнорировать мои попытки ей рассказать. — И… в какой-то момент мне даже казалось, что останови она его хоть раз, он бы ушел. Это единственное, что держало его с нами. — Ну и как же ты оказалась тут и спаслась от этой семейки? — Вообще-то моя очередь. — Переживешь, — фыркнул Дэрил, смотря на профиль Хлои, чей взгляд устремился вдаль. Та, на подобное, лишь выдохнула. — В 14 я смогла узнать кто мой родной отец и он меня забрал. Мама долгие годы говорила, что мы ему не нужны и он бросил ее, как узнал о беременности. Но все оказалось не совсем так. Мой папа оказался политиком, а моя матушка была его любовницей. Он предлагал ей деньги и тайное участие в моей жизни, дабы происходящее не посрамило его статус. Но… она хотела, чтобы он ушел из семьи. По итогу мама просто уехала в другую часть Франции оборвав с ним все связи и там нашла отчима. Ну… и когда отец узнал обо всем, что произошло, то он забрал меня и все это выставлялось на оценки всей страны. Его рейтинги поднялись, даже по карьерной лестнице поднялся. Только выставил все так, словно просто удочерил несчастную девочку из скверной семьи, а не родную дочь. Но меня устроило и это. Несмотря на всю скверность ситуации… папа все-таки вытянул меня из того ужаса, водил к психологам, дал увлечение стрельбой из лука, хорошее образование и по итогу оплатил учебу в Америке. — По твоей жизни хоть целую книгу пиши, — попытался оттенить мрачность момента Дэрил, что смотрел на девушку теперь иначе. У него еще оставалось несколько вопросов, однако он решил задать их уже в другой раз. Сейчас они раскрылись друг другу достаточно. — И не говорите. История девушки с иммунитетом, что спасет человечество. Наверное… будем надеяться, — произнесла Хлоя, как-то неловко потирая шею, — Дэрил, мне нужно вам кое-что рассказать. Только обещайте, что не будете смеяться.