Снова Избранный.

      Савос Арен — архимаг коллегии Винтерхолда в очередной раз наблюдал за поступлением новых учеников в коллегию. Задание было простым и одновременно сложным — продемонстрировать достаточный уровень владения магией. Этот год неизменно радовал данмера на новых студентов.       Последняя группа учеников к сожалению была слишком импульсивной, часть погибла в Миддене, не справившись с призывом даэдра, часть отправилась на практику и так и не вернулась, а ещё часть позорно сбежала, прихватив важные книги. Благо Ураг гро-Шуб не зря является хранителем знаний коллегии магов Винтерхолда. Старый орк регулярно создаёт новые копии книг и издаёт новые сборники из разрозненных свитков.       Два года у них не было желающих, если не считать фалмерское семейство Малфоев. Последнему факту удивлялись все, а старик Ураг буквально молился на них, ведь у него имелась обширная коллекция фалмерских записей, которые до сих пор не были переведены. Так и случилось: Астория Малфой стала помощницей старика-библиотекаря, помогая ему заботиться о таком невероятном собрании книг. Колетта Маренс — декан школы восстановления наконец-то угомонилась, получив личную ученицу Нарциссу Малфой — жену главы рода Малфоев. Сам лорд Люциус Малфой крепко подружился с Сергием Туррианом — деканом школы зачарования. Ну, а единственным учеником оставался наследник лорда — Драко Малфой.       И вот случилось то, чего уже два года ждали все деканы. Всё же старшие уже не могли быть учениками, а являлись скорее подмастерьями, а сосредоточить всё внимание на двух учениках — это несерьёзно. Вот и ждали теперь деканы, что покажут новички. Церемония набора проходила весь первый месяц осени, который отводился для привыкание новичков к новому месту обитания.       Первым среди учеников оказался амбициозный каджит, показавший своё умение в школе разрушения. Второй стала богатая данмерка, знающая заклинания школ изменения и иллюзии. Третьим прибыл скромный молодой норд, едва переступивший порог совершеннолетия. Неожиданностью оказалось то, что он имел талант в школе колдовства. А дальше явилась парочка молодых двемеров вместе с анимункулями, потом один молодой босмер — иллюзионист, аргонианка в шаманском снаряжении — боевик, её менее воинственный сородич — мистик, ещё парочка молодых нордов — боевик и школа изменения, имперка — зачарователь, бретонец — колдун и две редгардки — мистик и иллюзионист.       Очередным учеником оказался представитель необычного народа котри — типичный маг школы-изменения. Следом за ним пришла молодая орчиха и с порога продемонстрировала отличное знание алхимии. Подобные дарования только в коллегии магов Винтерхолда и могли проявить себя как следует. Другие школы магии почему-то оставляли алхимиков за бортом.       Уже в который раз архимаг подошёл к артефакту слежения, когда Фаральда — декан школы разрушения, что стояла на воротах в этот раз, подала сигнал о прибытии очередного претендента. Молодой норд в чёрном облачении боевого мага и надетых под ним доспехах прибыл к коллегии на огромном даэдрическом жеребце, чьи глаза горели как алые угли. — Надеюсь наличие у меня такого коня снимает все вопросы о моих навыках в школе колдовства? — Всё же желательно продемонстрировать свои навыки.       Молодой мужчина улыбнулся декану школы разрушения, после чего выполнил серию заклинаний, чтобы доказать свой талант во всех школах магии. Фаральда даже не знала, что сказать на эту демонстрацию возможностей. В любом случае для неё было неожиданностью, что кто-то продемонстрирует равные силы во всех ветвях магического искусства. — Признаться честно, я восхищена вашим умением творить разные чары. — И всё же я считаю свой уровень знаний недостаточным. Чтобы стать архимагом, нужно обладать не только голой силой, но и определённым набором опыта, знаний и умений. — Планируете долгую карьеру?       Этот молодой человек не мог не вызвать у Фаральды уважения своей тягой к знаниям. — Я хочу стать архимагом, но помимо этого наладить связь с ведущими учеными провинции, продвигающими магическую науку вперёд.       Молодой человек говорил довольно уверенным тоном, при этом весь вид его был преисполнен некой нерушимости и вдохновения. — Посмотрим, молодой человек, хватит ли вашей выдержки для этого. — Моей выдержки хватило, чтобы пройти испытание Лабиринтом Шалидора и получить Диадему Учёного. Думаю одеяние архимага будет мне к лицу.       Вот тут декан школы разрушения только и могла, что открыть рот. Архимаг Савос Арен от неё в этом вопросе не сильно отстал. Диадема Учёного была легендарным артефактом. Последний раз она упоминалась в исторических хрониках в связи с последней неудачной попыткой пройти испытание Лабиринтом Шалидора.       И словно разрушая все сомнения альтмерки в сказанном им, новый ученик коллегии откинул капюшон, позволяя Фаральде увидеть легендарный артефакт. Конечно же все члены коллегии магов Винтерхолда знали описание диадемы и видели её изображения на старинных гравюрах чудом сохранившихся в различных источниках. — Но… я не понимаю… если ты… вы… прошли испытание…       Душевное равновесие альтмерки было серьёзно нарушено. Впрочем и сам архимаг пока не понимал, чего добивается этот юноша, после того, как добился такого. — Как я уже и сказал, голая мощь ничто по сравнению со знанием. А знание есть свет и сила. Вы легко в своём мастерстве обыграете меня на магической дуэли. Да и само испытание Шалидора — это банальное испытание на смекалку и умение мага действовать логически даже в самых сложных ситуациях.       Оба волшебника не могли не признать разумность доводов этого ученика. Савос Арен лично ради него оторвался от своих исследований и бегом выбежал из своих покоев, спеша лично встретить героя, совершившего невозможное. Деканы различных школ пребывали в недоумении, куда так торопится их начальник, что даже чуть не сбил с ног Мирабеллу Эрвин. Но когда Савос Арен вошёл обратно во двор коллегии, сопровождая нового ученика деканы испытали вторичный разрыв шаблона, пока к ним не присоединилась Фаральда. — Фаральда, кто этот молодой норд, которого Савос лично побежал встречать? — Это, Нирия, наш новый ученик. А если всем интересно почему архимаг выбежал его встречать, то взгляните на Диадему Учёного на его голове.       Тут уж все деканы не могли сдержать своего удивления. Что и говорить, эта реликвия у каждого была на слуху. Архимаг Шалидор был не только их основателем, но и озаботился установлением определённых традиций. Неважно, кем ты был за стенами коллегии, здесь ты становился частью одного коллектива. Даже вечные соперники здесь смягчались. Пример Фаральды и Нирии — деканов школ разрушения и мистицизма тому явный пример. Две альтмерки были давними соперницами, что не мешало им объединяться против внешнего врага, которых у коллегии магов всегда хватало. — Занятные дела творятся здесь, друзья мои. Фаральда, расскажи же нам о своих впечатлениях.       Толфдир Тайный Огонь не скрывал своего любопытства. Старый норд всегда был оптимистом невзирая на обстоятельства. Декан школы изменения, наверное, слыл самым неконфликтным человеком всего Скайрима, что не мешало ему быть мастером в своём деле, а уж как он был способен в одиночку и без оружия справиться с толпой обычных разбойников или простых воинов — заслуживает отдельного разговора. Да что там говорить, если коллегия в своё время устояла исключительно благодаря талантам Толфдира и Авгура. — Сказать честно коллеги, у меня нет вежливых формулировок для описания этой ситуации. Согласитесь не каждый день молодой человек приходит сюда, предоставляя доказательства прохождения Лабиринта Шалидора. — А как зовут этого юношу?       Теперь со своим вопросом вылез Древис Неларен — декан школы иллюзий. Личность нового ученика осталась предметом споров вплоть до самого вечера, когда за ужином в Зале Поддержки Колетта Маренс и Сергий Турриан вместе рассказали, что в коллегию поступил не абы кто, а сам Гарольд Певерелл.       Деканы школ магии и учёные по вечерам любили пропустить по кружечке вина и поделиться друг с другом последними скайримскими новостями. Какими бы они исследователями ни были, но коллегия магов всегда была частью провинции и потому за обстановкой в окружающем мире они следили очень внимательно. Отчасти это объяснялось тем фактом, что сам Шалидор заложил в стены коллегии некие чары, превращающие разрозненных исследователей магии в один коллектив.       В любом случае такая фигура, как Гарольд Певерелл не осталась незамеченной мастерами коллегии. Впервые этот юноша привлёк к себе внимание, когда Фаренгар Тайный Огонь — сын декана Толфдира прислал в коллегию такой интересный артефакт как омут памяти. Самостоятельная попытка повторить древний артефакт времён первой эры принесла Фаренгару долгожданное звание мастера зачарования. Сама зачётная работа досталась Залу Достижений. Для самих себя деканы постарались изготовить более совершенную версию омута памяти.       Второе упоминание о Гарольде Певерелле проскочило в связи с женитьбой архимага Колсельмо Маркартского. Молодой человек в этом как-то сумел поучаствовать. Альтмер и его племянник конечно не были членами коллегии, но всё же довольно тесно сотрудничали с Урагом гро-Шубом. Собственно большинство текстов фалмеров и двемеров до появления в Винтерхолде семьи Малфой были переведены Колсельмо и его племянником Айкантаром.       Третье упоминание было связанно с продажей алхимических ингредиентов и мамонтового сыра. Коллегия активно закупала у Гарольда Певерелла нужные ей товары и перенимала его опыт. Стараниями общины домовых эльфов коллегии Винтерхолда и благодаря усилиям самого архимага внутренний дворик коллегии был накрыт прозрачным куполом и превращён в оранжерею, чтобы маги имели собственный источник широко распространённых растительных алхимических ингредиентов.       Свою высокую оценку Гарольду Певереллу поспешили прислать и другие архимаги, мастера волшебники и простые маги провинции. Вунферт Неживой высоко оценил деятельность тана при поимке преступника, совершавшего дерзкие убийства на улицах Виндхельма. Сибилла Стентор и Мадена Роксис также снабжали коллегию свежими новостями в своей переписке. После трагической гибели волшебницы Вайландрии в результате несчастного случая при дворцовом перевороте в Рифтене, на должность придворного мага заступил один из лучших выпускников коллегии Винтерхолда — Маркурио Рифтенский. Так уж получилось, что именно он бегал по всем поручениям странной и немного чудной альтмерки до того, как её разнесло на тысячу кусочков взрывом в лаборатории.       Как бы то ни было, но Гарольд Певерелл был у всех на слуху и являлся далеко не самым слабым магом. И было непонятно зачем он вообще полез в коллегию. В любом случае эта ситуация сама по себе обещала бесценный опыт, а именно ради этого они все здесь собрались.       Сам же Гарольд Певерелл сейчас знакомился со своими одногруппниками, с которыми ему предстоит изучать тайны магии. Семейная парочка двемеров ему уже была известна, про младшую чету Малфоев и говорить не приходилось, а ещё в их группе имелось две семьи: нордская и аргонианская. Никто пока не горел желанием устанавливать контакт, если не считать этого самоуверенного каджита, который имел своеобразную манеру общения. — А ты какую магию пришёл изучать в коллегию, норд?       Гарольд сперва даже не понял, что каджит задал свой вопрос ему. — Джзарго думает стать архимагом. Джзарго много времени тренировался у себя на родине в использовании заклинаний. Джзарго нужен сильный соперник для развития.       Гарольд уже отметил, что этот каджит ищет соревнования, чтобы не скучно было магию изучать. Вместо ответа на вопрос Джзарго Гарольд снял с головы капюшон, позволяя всем увидеть на себе ту самую Диадему Учёного. Только его сородичи норды и двемеры сумели опознать артефакт. — Я уже прошёл испытание Лабиринтом Шалидора, мой друг каджит. Сейчас же я ищу глубины знания, чтобы оправдать своё достижение.       Да уж, что тут началось, теперь корону опознало большинство. Так или иначе они все читали книги посвящённые коллегии магов Винтерхолда и потому достижение Гарольда было оценено по достоинству. И только Малфои по понятным причинам хихикали в своей комнатке, оценив весь юмор ситуации, когда гриффиндорец обнаружил свою равенкловскую сущность. Что касается Драко и Астории, то последний год у них прошёл в медленном постижении тонкостей местной магии, оттачивании уже известных им заклинаний и в семейных хлопотах. Благо Скорпиус всё время тянулся к своему деду и начал помогать ему в мастерской.       Надо сказать, что их семья своей необычной внешностью прямо притягивала внимание окружающих. Джзарго ещё в первую неделю умудрился раз двадцать нарваться на ученический поединок и примерно столько же раз выхватить от слаженной двойки адепта школы восстановления и его жены-домохозяйки. Но каджита видимо исправит могила, потому как Джзарго цеплялся к каждому, жаждая испытать свои возможности. Неугомонный каджит поражал всех своей назойливостью, самоуверенностью и нестандартным подходом. — Джзарго нашёл себе достойного соперника.       Узнавший о том, что кто-то обскакал его на пути к титулу архимага, каджит тут же провозгласил нового знакомого почётным соперником, который несомненно войдёт в положение и наверняка захочет доказать конкуренту в лице каджита своё мастерство. — Эй, барс эльсвейрский, на твоём месте я бы не стал соревноваться с самим таном Певереллом. Об него зубы обломали сотни тёмных магов. Тебе до них далеко. — Джзарго впечатлён. Теперь он точно уверен в своём выборе.       Предупреждение Драко только больше распалило энтузиазм неуёмного каджита и привлекло взгляды всех остальных к будущему архимагу. — Спасибо, Хорёк, я наверное найму тебя в качестве своего помощника для поддержания репутации. — Обращайся, Шрамоголовый. Мне нетрудно. — Как в старые добрые времена?       Вместо ответа Малфои неожиданно рассмеялись звонким смехом в котором были саркастические нотки. — Ты ещё успеешь оценить характер Колетты Маренс. Тонны ностальгии тебе обеспечены. Когда старушка идёт в разнос, то заставляет всех деканов прятаться по углам.       Заинтересованность зрителей переместилась на Драко, который воспользовался этим, собирая вокруг себя всех и начиная делиться секретом. Как-то так получилось, что Серебряный Принц вместе с женой вновь блистали среди учеников магического учебного заведения. Все ещё больше удивились, когда узнали, что Драко и Астория — фалмеры.       Конечно свою долю внимания получили и двемеры. Загарак Аманд и Таури Ванч недавно прошли церемонию создания семейного союза, с чем Гарольд их и поздравил, чем снова привлёк себе внимание, пришлось рассказывать о своём знакомстве. — Готовьтесь к тому, что вас будет обхаживать Арнел Гейн. Этот учёный кажется помешался на двемерах. Я удивлён, что он до сих пор к вам в Вал Лирея не сорвался.       Драко не мог не похохмить с двемеров, представляя местные порядки в коллегии. — Это наверное потому, что он столько времени только и делает, что переписывается с этой корпрусной язвой Ягрумом Багарном. Ему нужны Инструменты Кагренака, а они хранятся у тонального архитектора Ягрума на всякий случай. А то дураков, желающих повторить опыт Кагренака с избытком хватает. — А откуда Инструменты взялись у Ягрума? Если я правильно помню, то их себе Дагот Ур забрал.       Гарольду была интересна судьба столь мощных артефактов. Загарак всем поведал, что имущество Кагренака Берцуна сперва досталось Дагот Уру, которого много позже грохнул Нереварин и забрал Инструменты себе. А перед своим путешествием на Акавир Нереварин принёс артефакты единственному живущему в Нирне на тот момент двемеру. — А когда до Ягрума Багарна дошла весть, что крепость Вал Лирея снова вернулась на положенное природой место, то сразу же явился и передал Инструменты законному наследнику Кагренака Нчуаку II Берцуну. — Я его в последний визит к вам не видел.       Загарак раздражённо махнул рукой на это, а Таури закатила глаза, давая понять какого они мнения об этот самом Нчуаке II. — Этот деятель как и его отец совсем на своей железной дороге помешался. Занимается сейчас созданием ветки метро до Мзинчалефта. Слово за слово выяснилось, что у двемеров в Скайриме есть своё метро, построенное ещё в первую эру усилиями Нчуака I, его группы добровольцев и множества рабов из осквернённых фалмеров. Ожидалось конечно, что Малфои по этому поводу что-то скажут, но все были удивлены, когда присутствующие тут нормальные фалмеры высказались в негативном ключе о своих глупых осквернённых сородичах. — Ну, а что они хотели? Сейчас это уже совсем другой народ. Ратмеры. Едва ли эти кроты помнят о том, кем они были. Удивительно, что они смогли приручить корусов. Хотя нам с Асторией кажется, что это скорее симбиоз. До появления ратмеров не встречались корусы-охотники. Корусам просто не выгодно было летать в подземельях.       В подтверждение своих слов Драко раздал всем по книжке с оглавлением «Ратмеры. История падения генеалогии снежных эльфов». В тот вечер не было больше разговоров, ибо все погрузились в чтение научного труда семьи Малфой. Гарольда серьёзно удивил этот труд, так как получалось, что Малфои тоже не сидели сложа руки, а исследовали подземелья, выясняя судьбу своих новых сородичей. Оказывается пока Гарольд возился с разбойниками и бандитами, устанавливал торговые договора с двемерами, Малфои зачистили во владении Вайтран одну неприметную пещеру на левом берегу реки Белая в том месте, где она начинает идти вдоль Чёрного Хребта. Загарак и Таури сделали свои выводы из этого, обнаружив описание двемерских руин под пещерой Мерцающий Туман.       Как бы там ни было, но Гарольд вскоре уснул, наслаждаясь во сне видами обнажённой Элисиф Прекрасной. Единственное, что смущало Гарольда в этом вопросе, что на роль своего любовника ярл владения Хаафингар его назначила сама. Он ничего особенного не планировал на это лето. Но оказывается у Элисиф было своё мнение на этот счёт, так что исполняющая обязанности королевы Скайрима завалила тана Певерелла в постель, где долго не могла успокоится, разгоняя свою печаль и тоску по крепкому мужскому плечу.       Всё же Гарольд не рассчитывал завалить такую красавицу в кровать, но результат его неизменно радовал. Кто бы мог подумать, что за маской уравновешенной и спокойной аристократки скрывается такая женственная, страстная, ненасытная натура. Элисиф давала волю своим рукам и зубам, превращаясь в спальне в ненасытную фурию. Гарри следовало догадаться об этом ещё в тот момент, когда она послала его уничтожать талморцев. Своими когтями Элисиф расцарапывала ему спину в лоскуты. Она также любила кусаться во время секса, чем и пользовалась, кусая мужчину за плечи. После каждой бурной ночи в Синем Дворце Гарольду приходилось пользоваться заживляющей мазью, так как единственным целым местом на нём был только его болт.       Впрочем себя Элисиф тоже не жалела, обожая когда Гарольд с оттягом шлёпал ей по заднице, царапал ей сиськи и вообще был брутальным варваром, берущем её словно завоеватель свою пленницу на поле брани прямо среди тел погибших. Откуда такие заскоки взялись у тихой, мирной девушки, маг узнал только после пятого сеанса необузданной страсти. Оказалось всё до смешного просто: Элисиф не знала о своей бешеной натуре, пока простая скука не дёрнула её прочитать атморанские предания. И вот тут девушка обнаружила свой звериный характер и страсть. Её заводила мысль отдаваться сильному герою, настоящему варвару. Торугу повезло, он и фигурой и навыками бойца выдался, не раз и не два молодой король возвращался с поля битвы с изгоями, которые беспокоили земли Хаафингара. Гарольд в этом качестве оказался таким же образцом героя, шинкующего врагов мелкими кусками и не боящегося смотреть смерти в глаза, да и мускулатурой его не обделила природа переноса.       У него в ушах до сих пор стоял звонкий смех Элисиф, когда та услышала о том, что в детстве Гарольд был субтильным заморышем. Ярл и сама призналась, что до шестнадцати лет не была первой красавицей Солитьюда и Хаафингара. Хотя обычно им было не до разговоров, так как львиную долю времени занимала дикая, необузданная страсть. Они даже толком не говорили, так их увлекала близость.       И только тан Фолк Огнебород был немного недоволен сложившимся положением. Солитьюд оказался в щекотливой ситуации: ещё никогда в этом городе не бывало такого, чтобы им правила ярл-женщина без официального мужа, но имеющая любовника. Фолк опасался недовольства населения и урона репутации города, но лето шло, а никто никак не возмущался этому факту. Жители города только рады были, что у Элисиф есть такой любовник. Многие получили помощь от тана Певерелла и всегда говорили о нём очень хорошо. Да что говорить, если в городе не было лавки или цеха, куда бы Гарольд не вложил свои деньги.       Одним словом всем было выгодно сложившееся положение вещей. Сибилла Стентор так больше всех радовалась, поставляя тану информацию о вампирских гнёздах по всему Скайриму. Конкуренты придворному магу были не нужны, а гильдия убийц получала отличную тренировку навыков. Свои связи имелись с таном и у городской стражи, которая имела свой счёт к разбойничьим бандам, уничтожаемым доблестным воином-магом.       Что касается Восточной Имперской Компании, то тут уже сам Гарольд не удержался, используя обнаруженную ситуацию к своей выгоде. Всё было до смешного просто. Некий маг, оказывается, покопался в голове у Виттории Вичи, превратив девушку фигурально выражаясь в куклу, заперев большую часть разума и критическое мышление в необычную закольцованную магическую структуру. В итоге получилось так, что кузина императора стала восторженной дурочкой по жизни, с гипертрофированной деловой хваткой в вопросах бизнеса. Кому принадлежала данная идея было весьма просто установить — Мавен Чёрный Вереск.       Если бы не случай с Ингун Чёрный Вереск, Гарольд едва ли бы понял, что ему делать, а так благодаря стараниям Матиаса Гринграсса девушка-алхимик сейчас приходила в себя, возвращая утерянные воспоминания. С Витторией пришлось поработать более основательно, так как все исследования, проводимые на Ингун, на Виттории получали серийную штамповку с изменениями. Гарольд только поражался, насколько Мавен не дружила с головой и как сильно она рисковала. А главным оставался вопрос, где она отыскала такого талантливого менталиста-самоучку, который похоже разработал собственный стиль промывания мозгов? На этом поприще этот неизвестный иллюзионист обскакал даже такого самородка как Северус Снейп.       Переговоры с разъярённой Витторией Вичи, которая всё происходящее прекрасно помнила и будучи не в силах ничего сделать, первым делом предложила Гарольду выступить в качестве некроманта, чтобы потешить уязвлённое самолюбие и гордость методом многократного подъёма и упокоения Мавен Чёрный Вереск. Переговоры происходили на складе Восточной Имперской Компании. Первым делом с этого самого склада Виттория выгнала всех работников отправив их на внеочередной выходной. Во вторую очередь заказала Гарольду поставить сигнальные чары, когда они остались на складе в одиночестве. А затем Виттория Вичи привела мага в свою контору в глубине складского грота, где без затей дёрнула завязки своего платья, оставаясь в чём мать родила и встала в весьма соблазнительную позу. — Ну и чего ты ждешь? Выеби уже меня! Героям полагается награда.       Гарольд даже сперва сам не сообразил, что беспрекословно исполнил приказ владелицы Восточной Имперской Компании. Если его любовницы нордки были красивы своей северной красотой, то Виттория оказалась как горячая испанка. Он вдалбливался в кузину императора долгие три часа, а та отдавалась страсти с типично южным фатализмом, трахаясь будто бы в последний раз в жизни со всеми полагающимися страстными воплями, стонами и криками. Но если Гарольд думал, что всё этим и ограничится, то Виттория быстро спустила его с небес на землю. После секса, имперка взялась за мозги мага, стремясь нанять его для уничтожения различных теневых организаций. Гарольд был вынужден её сурово обломать. Он не мог не воспользоваться таким подарком судьбы.       Торг был долгим и весьма бурным, сказывался горячий южный нрав имперки. Девушка не желала так просто сдавать свои позиции, но в конечном счёте ей пришлось идти на уступки. Она планировала захватить всю торговлю в Скайриме в свои руки, но столкнулась с тем фактом, что её спас сам глава теневых гильдий, который имел свои интересы в вопросах торговли.       В итоге Виттории пришлось смириться с тем, что в её руках остаётся морской торговый путь, который она может получить в своё пользование только если будет пользоваться услугами гильдии пиратов. На суше она может открывать свои торговые точки только в прибрежных городах. Конечно же она снимает своё эмбарго с Данстара и вообще ведёт себя как послушная девочка, получая свою долю прибыли и радуясь тому, что ей вернули свободу быть самой собой.       Забавно конечно это всё было, тем более странно смотрелось заключение ими магического договора в чём мать родила. А потом Виттория просто налила в кубки весьма дорогого вина, поставила каджитский кальян (кошаки и здесь были первыми) и, ничуть не смущаясь своей наготы, предложила Гарольду отметить это партнёрское соглашение. Поскольку контракт имел отдельный включённый договор о ненападении между Витторией и Гарольдом, то маг охотно согласился с предложением негоциантки.       Они разговорились о личном, так как раньше не до того было, и выяснилось такая развязность имперки. Замуж как было понятно она вышла будучи не совсем во вменяемом состоянии. Муж Виттории верность не хранил, так что и она теперь завела себе любовника, соответственно своему статусу. — Асгейр никогда не найдёт себе любовницу, которая будет мне ровней, а ты же намного лучше него. Воин-маг, тан шести владений Скайрима, герой и довакин, глава теневых гильдий, амбициозный, наглый, дерзкий мужчина и ушлый негоциант. Это не считая того, что в постели ты куда выносливее моего мужа. Так что жду тебя в своей кровати раз в месяц, и не смей отлынивать. Совратил замужнюю женщину, теперь изволь пахать как раб на галерах. — Отчего же ты не ставишь условием раз в неделю?       Виттория рассмеялась и сообщила, что она может и дурой непроходимой была под заклятием, но про статус Гарольда Певерелла в качестве фаворита Элисиф Прекрасной только ленивый не слышал. — Мы же с тобой не хотим огласки, а ярл точно не потерпит, если её лишат сладкого. Я ведь всего лишь скромная негоциантка, а она целый ярл. Родство с императором меня едва ли спасёт. Эта старая сволочь не изволила приехать даже на мою свадьбу. Есть ли императору дело до моих проблем? Нет конечно! Злые языки болтают, что я получила своё место только потому, что я родственница Тида Мида II. Они не знают, что я всего добилась сама, и заметь, ноги я ни разу не раздвигала, чтобы прийти к успеху. — Давай выпьем за тебя.       Так что лёжа сейчас в своей спальне в Зале Достижений Гарольд Певерелл вспоминал свои любовные подвиги и благодарил судьбу за умение аппарировать. О том, что было бы в противном случае, маг старался не думать, а временами жалел о вырезанной склонности домовиков к мазохизму. Впрочем Кричера от наказания это не спасло. Маг мстительно отдал ему приказ приглядывать за детьми. Зная какая бешеная орава образовалась в его доме, мужчина был уверен, что скучать и заниматься ерундой у верного слуги просто не остаётся свободного времени.       Единственное чего пока не знал маг, так это того, что его детки держат в кулаке весь Вайтран. Да и сам ярл Балгруф и его брат Хронгар пока не знали, что мирная жизнь города медленно, но верно берётся под контроль шебутной компанией детей тана Певерелла. Не ведал Гарольд, что его новоявленная младшая сестра с малых лет станет заботиться о процветании клана Певерелл.       Именно пылкая агитация Дельфи привела к тому, что сперва дети довакина объединились в единое целое, а потом стали работать на репутацию клана. Первым делом они решительно передружили всех детей в городе, и даже дети ярла не избежали этой участи. Потом решительно весь город был осмотрен на предмет разных интересных штук, а в результате дети знали его от и до. Ну и взрослые неожиданно обнаружили, что дети стараются им всегда помочь, после чего отправляются на свою площадку.       Ничего не знающий об этом довакин сладко спал в своей комнате, исполненный предвкушения перед будущей учёбой. До окончания набора оставалось ещё три дня и он знал, что завтра в коллегию должна поступить Элизе Сильверштайн, чтобы служить Гарольду поддержкой и прикрытием во время учёбы в коллегии, не одному же Добби прикрывать его от внимания старших магов.