Теперь это не имеет значения

Кто-то, одетый в темный костюм, стоял у кровати. Рен почти сразу проснулся и сунул руку под подушку. «Беретта» успокаивающе легла в ладонь. — Кайло, извини, что так рано тебя поднимаю, — Хакс говорил медленно, нечетко выговаривая слова: — Отвези меня на работу. Рен убрал палец со спускового крючка — он не ставил «Беретту» на предохранитель. — Что случилось? — Он пошевелился, преодолевая сон и боль. — Хорошо, сейчас. Хакс вышел из спальни. Рен шумно выдохнул, набираясь храбрости перед подъемом. Он встал и нашарил под кроватью домашние туфли. Кожу тянуло так, что Рену захотелось немедленно вынести пулей половину черепа. Он вспомнил, что пару дней назад вручил Хаксу рецепт для покупки мази, но, видимо, Хакс благополучно позабыл об этом. Рен глянул на смартфон: семь двенадцать утра. Обычно Хакс приезжал довольно рано в университет, чтобы было время «прийти в полную готовность преподавателя», как он иногда шутил. — Что, так и поедешь? — Удивленный Хакс указал на пижаму. — Кто меня увидит. — Рен открыл дверь «Брабуса». — Так ты намерен ехать или нет? — Обратно такси заказывать? Рен хотел возразить, что в ином случае ему придется заказывать такси. А это означало общение с водителем. Меньше всего Рену хотелось общаться с кем-либо, кроме Хакса. — Позвонишь, я приеду за тобой, — нашелся он с ответом. Хакс не стал спорить и сел в машину. — Ну смотри, — сказал он, — не говори потом, что я тебя напрягаю. — Я так никогда не говорил. — Извини, я попытался пошутить. Хакс не сводил глаз с запястий Рена, с которых сползли рукава. Запястья были окольцованы кривыми полосами широких рубцов. Рен прятал их под длинными рукавами рубашек, но шелковая пижама не собиралась вести себя, как простая рубашка. Постепенно рукава сползли до середины предплечий, и Хакс смог рассмотреть сетку шрамов. — Черт, я забыл купить тебе мазь. — Хакс пошарил по карманам и заглянул в сумку. Рен мгновенно вернул рукава пижамы на место. — Извини, совсем из головы вылетело. Сегодня обязательно куплю. Рен крепко сжал губы, чтобы не сказать: «Отдай рецепт, сам куплю». «Сам куплю» означало общение с провизором в аптеке, пристальные взгляды покупателей. Рен едва заметно покачал головой в ответ на свои мысли. — Ты спать будешь, когда домой вернешься? — Хакс, несмотря на сонливость, вызванную таблетками, старался участвовать в жизни Рена. — Не знаю. Наверное. Может, потренируюсь. — Извини, что разбудил. Я сел за руль и понял, что не могу вести машину. — Смени таблетки. Хаксу прописали лекарство, после того как он потерял сознание от усталости и напряжения. Он стал лучше спать, но почти половину дня чувствовал себя сонным и разбитым. — Позвонишь. — Рен уклонился от поцелуя. — Я зубы не чистил. Давай, удачи. Он долго смотрел вслед Хаксу. Дома Рен вернулся в постель, но уснуть не смог. Он лежал на боку, свесив руки с кровати, уставившись на солнечные блики на стене. В голове метались мысли, точнее, обрывки мыслей. Рен ничего не мог додумать до конца. Ему хотелось плакать от этого, но он понимал, что нет настоящего повода для слез. — Доброе утро. — Сенатор звонила сыну каждый день ровно в одиннадцать часов. Рен был вынужден отвечать на ее звонки. — Как дела у Армитажа? Раньше она спрашивала о самочувствии Рена, но после того, как он сорвался на крик, требуя прекратить задавать «дурацкие вопросы», сенатор переключила внимание на Хакса. — Хорошо. — Он принимает таблетки? — Из-за них он не может водить машину. — Пусть поменяет лекарство. Врач выдаст ему новый рецепт. Мой секретарь запишет Армитажа на прием к лучшему специалисту. Рен включил громкую связь и положил смартфон на кровать, глядя на него, как на врага. — Он сам в состоянии записаться к врачу. — Ты так и не выходишь из дома? — Сегодня я отвез Хакса на работу. — Отлично, ты молодец. Она помолчала, и Рен знал, что последует после этого молчания. Очередное предложение посетить психотерапевта. — Ты знаешь, что существуют группы поддержки для людей с травматическим опытом БДСМ-отношений? — Нет. — Зря отказываешься. Рен нажал на отбой, а потом заставил себя пойти в ванную. После возвращения из больницы Рен убрал из ванной зеркало и брился на ощупь. Он принимал душ, закрывая глаза и с отвращением прикасаясь к себе. Пальцы осязали шрамы разной длины и глубины, Рена тошнило от воспоминаний о том, как он теперь выглядит. Ему хватило одного взгляда на свое тело, чтобы утвердиться в мысли — Хакс никогда не должен увидеть этот кошмар. Одевшись, Рен спустился на первый этаж. В полдень приходила прислуга: две пожилые женщины убирали в доме, еще две готовили еду на несколько дней. Рен удостоверился, что из-под рукавов и воротника не видны повреждения. Он придирчиво осмотрел себя в зеркале в прихожей. — Добрый день. — Рен открыл дверь, впуская прислугу. — Пожалуйста, проходите. Он всегда был подчеркнуто вежлив с теми, кому платил. Женщины поздоровались с ним и разошлись по дому. Рен с сигаретами устроился на веранде. Октябрь был теплым, Рену не пришлось надевать куртку поверх рубашки. Он курил, дожидаясь, пока уйдет прислуга. — Сэр. — Перед ним стояла миниатюрная и полная Клэр. Она нравилась Рену своей жизнерадостностью, хотя он предпочитал не разговаривать с прислугой. Как и с любыми другими людьми, кроме Хакса. — Сэр, — повторила Клэр, — продуктов нет. — Вообще нет? — Часть есть, но ее недостаточно. Я оставляла список. — Она протянула Рену листок, исписанный крупными буквами: Клэр носила очки с большими диоптриями. — Я не видел его. — Рен взял список. — Э-э, даже не знаю. Поездка в супермаркет означала взаимодействие с людьми, а ведь в этом месте людей всегда было очень много. — Сэр, если нет продуктов, то вы и мистер Хакс будете питаться пиццей или еще какой-нибудь гадостью. — Клэр работала на Рена почти год и позволяла себе вольности в разговоре. — Я не могу. — Он вернул ей список. — Я дам вам деньги, купите, пожалуйста. — Не все решается деньгами, — Клэр осуждающе смотрела прямо ему в глаза. — Я не могу водить машину. — Такси, — растерянно сказал Рен. — Я не могу поехать за покупками. — Почему? Он не знал, что ответить. — Давайте список и деньги, — рассерженно произнесла Клэр. — Съезжу, так и быть. Хотя это не входит в мои обязанности. Рен принес деньги и получил еще один гневный взгляд. Наконец прислуга ушла, Рен закрыл дверь и вспомнил, что сегодня ничего не ел. Он открыл холодильник, но аппетита не было, более того, вид пищи вызвал отвращение. Рен поднялся в спальню и лег, дожидаясь звонка от Хакса. — Привет. — Он поцеловал Хакса, открывая для него дверь «Брабуса». — Как провел день? — Нормально. Расхотелось спать, когда врезался в дверной косяк. — Хакс потыкал пальцем в свое левое плечо. — Звезды перед глазами вспыхнули, так больно ударился. — Жаль. — Ты обедал? — Да, — солгал Рен. — Отлично. — Хакс был бодрым и веселым. Сонливость проходила во второй половине дня, и он старался поделиться своей бодростью с Реном. — Давай куда-нибудь сходим на выходные. — Куда? — Рен с преувеличенным вниманием следил за дорогой. — В кино. — Хакс усмехнулся. — Места для поцелуев, попкорн и кола. — А еще что предложишь? Не, если хочешь в кино, то без проблем. — Можно сходить на старые фильмы ужасов. Резиновые монстры, кровь из кетчупа и пластиковые головы. Рен едва не зажмурился. — Или на старую фантастику. Корабли на нитках, странные костюмы и глупый сюжет. — Выбирай, куда пойдем. — Рен тоже усмехнулся. — Кровь по стенам или пиу-пиу из бластеров. Хакс изменился в лице. — Знаешь, я передумал насчет кино. — Он смотрел в окно, будто там показывали нечто увлекательное. — Помнишь, мы ходили в «Волленски Гриль»? Отличное место. — Куда захочешь, туда и пойдем, — уклончиво ответил Рен. — Ты никуда не хочешь идти. — Хакс помрачнел. — Кайло, не делай одолжения. Мне не нужно, чтобы ты себя переламывал. — Нет никакого переламывания. Хватит об этом. Дома Хакс вспомнил, что так и не купил мазь, вдобавок куда-то задевал рецепт. Он рассердился на себя. — Ты купил мазь? — Рен ел без всякого желания, только чтобы Хакс не приставал. — У меня полно дел, голова забита разным, как ты думаешь, есть ли вообще время на поход в аптеку? — раздраженно спросил Хакс. — За два дня можно найти время на что угодно. — Сам бы сходил в аптеку. — Хакс уже не мог остановиться. — Вместо того, чтобы сидеть и посыпать голову пеплом, пора социализироваться. Ничего с тобой не случится, если ты вылезешь из бункера. — Психолог ты так себе, — задумчиво ответил Рен. — Между нами говоря — хреновый. Уверен, что наезд такого плана мотивирует меня на возвращение в активную жизнь? — Нет, — Хакс заводился все больше, ощущая свою неправоту. — Ты уже пятый месяц практически не покидаешь дом. Да никто не увидит твое тело, ты же упаковываешь себя в ворох одежды! Я устал, Кайло, очень устал. Чтобы уснуть, я принимаю таблетки, а мне всего-то нужно спать в спокойной обстановке. Я хочу тебе помочь, но ты вообще не идешь на контакт. Ты меня замучил. Рен подавил крик возмущения, на несколько секунд у него перехватило дыхание. Бешено заколотилось сердце, перед глазами начали расплываться цветные круги. — Кайло, тебе плохо? — встревожился Хакс. — Прости за эти слова, прости. Это все неправда. — Правда, — голос Рена был низким и сиплым. — Я почти довел тебя до нервного срыва. Я отравляю тебе существование. Хакс протестовал, но Рен не слушал. Ночью он ушел из спальни, прихватив «Беретту». Рен чувствовал себя защищенным, зная, что под рукой пистолет.

***

Рен отвез Хакса на работу. Вернушись домой, он обнаружил, что закончились леденцы. Рен хотел позвонить Хаксу, но вспомнил о мази, которую тот не мог купить вот уже третий день. Перед выходом Рен более чем тщательно проверил свой внешний вид. На рубашку он натянул свитер, рукава которого достигали середины кистей рук. Он нахлобучил шляпу и остановился перед дверью, не в силах ее открыть. Никто ведь не заставлял его ехать в супермаркет, заполненный людьми. Рен отправился в маленький магазинчик в своем квартале. — Салфетки, презервативы, жевательная резинка? — спросил продавец. Рен поднял глаза от прилавка и увидел невысокого парня со светлыми волосами. — Что? — переспросил он. — А где Винни? — Она заболела, я ее родственник. — Продавец окинул Рена оценивающим взглядом. — Так что? Кроме леденцов ничего больше не желаете? — Желаю. — Рен посмотрел в сторону подсобки. Чутье его не подвело, продавец закрыл дверь на ключ и перевернул табличку. В подсобке было темно, продавец щелкнул выключателем. — Я тебя знаю, — он опустился на колени, расстегивая джинсы Рена. — Ты живешь неподалеку. Тебя весной порезал один мужик. И я все думал, как бы посмотреть на твои шрамы. Покажешь? Рен, словно во сне, задрал свитер и рубашку. Он стоял, закрыв глаза, прислушиваясь к сбившемуся дыханию продавца. — Это божественно. — Шершавые руки скользнули по животу Рена. — Прекрасно. Рен ударился затылком в стену, когда продавец взял его член в рот. — Тебе нравится? — Рен все-таки взглянул на свой живот, пересеченный крестообразным рубцом. — Это офигенно, — сказал продавец, выпустив член. — На это все можно дрочить сутки напролет. — Он продолжил сосать, запустив руки под рубашку на спине, разминая и растирая шрамы. Рен почувствовал, что колени подламываются, и он начинает сползать по стене. Хлюпающие звуки ускорились, продавец насаживал свой рот на член, слюна капала на пол. Рен закрыл лицо ладонями, ощущая слезы на щеках. — Классно. — Продавец вытирался рукавом своей рубашки. — Еще придешь? Рен застегнулся и поискал в кармане деньги. — Не вздумай. — Продавец правильно понял его намерения. — Никакого бабла, или прибью. Я давно тебя приметил, но ты всегда со своим рыжим дружком. Думал, что ты только с ним, а оказалось, что нет. Рен вышел из подсобки, ноги дрожали, перед глазами все прыгало. Он положил на прилавок оплату за леденцы. — Я угощаю, приятель. — Продавец с сочувствием добавил: — Не думаю, что твой рыжий с тобой сейчас трахается. У тебя столько шрамов, что на десятерых хватит. На такую роспись ножом любитель нужен. Обычные люди не шарят, какая это красота. Приходи, я тут работаю еще неделю.

***

— Ты уверен, что хочешь работать в моем офисе? — Сенатор недоверчиво смотрела на Рена, который скорчился в кресле напротив. Он указательным пальцем приподнял шляпу. — Да. — Ты можешь работать удаленно. — Нет. — Бен, ты не обязан перебарывать себя. Я рада, что ты хочешь вернуться в общество. — Я хочу удержать Хакса. Вот для чего я здесь. — Рен снова натянул шляпу на нос. — Необходимо перестать «посыпать голову пеплом», — он передразнил Хакса. — Думаешь, если ты будешь чем-то заниматься целый день, то сразу все наладится? — Нет. Просто я больше не могу бояться. — Рен хрустнул пальцами рук. — Сегодня я отвез Хакса на работу, а потом пошел в магазин за леденцами. Продавец отсосал мне в подсобке и… похвалил мои… отметины на теле. Сенатор поджала губы. — Я сплю с пистолетом под подушкой, не ставлю его на предохранитель. В кабинете лежит револьвер, недавно купил. И вот, — Рен показал ей выкидной нож. — В машине под сиденьем вторая «Беретта». Я знаю, что Хакс страдает. Он толком не спит, у него недотрах, он перестал дрочить. — Иногда я жалею, что позволяю тебе быть таким откровенным, — не выдержала сенатор. — Извини. — Рен убрал нож. — Я стал токсичным, отравляю Хаксу жизнь. Я хотел уехать, но испугался, что разнесу себе голову в первую же ночь без Хакса. Я хотел, чтобы он кого-то нашел и бросил меня. Но испугался, что убью его. Найду и застрелю или перережу горло. — Бен, хватит. — Мне очень плохо. Точнее, нет такого слова, чтобы выразить степень этого «плохо». — Ты разговаривал с Армитажем? Рен взглянул на нее и сразу отвел глаза. — Пытался. Но не хочу нагружать этим дерьмом. Он на таблетках, вот до чего я его довел. Перемолол душу, осталось только выбросить на помойку. — Не драматизируй. Тебе нужно перестать его отталкивать. Он хочет тебе помочь, но ты закрываешься. — Я виноват, что вляпался в проблемы. Виноват, что мое тело превратилось в ужас. Не на кого спихнуть эту вину, понимаешь? — Он снова взглянул на сенатора. — Я добровольно пошел к С., получал удовольствие от всего, что он сделал, соглашался на все его предложения. Верил, что смогу уйти, когда захочу. Оказалось, что он всегда обманывал меня. Лгал о свободе выбора. Он не собирался меня отпускать. — Вот это все ты должен сказать Армитажу, а не мне. И прекрати ему изменять, он этого не заслуживает. Ты можешь, наконец, успокоиться? Рен обхватил себя руками, сжимая так, словно хотел раздавить. — Я не могу представить и сотой доли того, что ты испытал. Но поверь, твое чувство вины мне знакомо. Я часто его испытываю. По отношению к тебе, например. Порой я думаю, что, если бы Хан не ушел? Если в его уходе виновата я, надо было вести себя по-другому. Превратиться в идеальную домохозяйку, не возражать, терпеть. Если это я сделала из тебя того, кем ты являешься? А потом думаю, что нет, было бы хуже. Если бы я переступила через свои принципы и убеждения, перестала бы быть собой. Это означало бы ад. Сенатор вызвала секретаря. — Тебе подберут работу и введут в курс дела. Сейчас мы обсудим детали.

***

— Привет. — Продавец в маленьком магазинчике с улыбкой смотрел на Хакса. — Недавно заходил твой друг, купил леденцы. Хакс ответил неприязненным взглядом. — У него шикарные шрамы. — Продавец добавил в свой взгляд вызов. — Мне очень понравились на ощупь. Хакс выдохнул и ударом отправил продавца в короткий полет. Потом забрал покупки и бросил купюры на стонущего продавца. — Еще раз, сука, прикоснешься к моему парню, я тебе язык вырву, — пообещал он. — Отрежу яйца и запихну в твою грязную глотку. Ты меня понял? Не слышу ответа! — Понял, — простонал продавец, не рискуя вставать. Сегодня утром Хакс счел свое состояние подходящим для вождения машины и не разбудил Рена. Он не знал, что Рен должен уехать в офис сенатора. Поэтому разозлился до предела, не увидев Рена дома. Хакс немедленно позвонил ему. — Ты где? — скрипучим от гнева голосом спросил он. — В офисе Леи. — Скотина, я узнал, что ты трахал продавца из местного магазина. Охренел ты, что ли? Сука, я тебя искалечу, вернись только домой! — орал обычно сдержанный Хакс. Крик был слышен на половину помещения, Рен торопливо нажал на отбой. Сотрудники смотрели на него так, словно у Рена внезапно выросла вторая голова. — Ревность всегда в тренде, — невозмутимо сказал он. Рен не боялся наказания от Хакса, ему даже было интересно, чем все обернется.

***

Войдя в дом, первым делом Рен увидел записку, прикрепленную к зеркалу в прихожей. Она гласила: «Уехал в Нью-Йорк, отец заболел». Рен набрал номер Хакса. — Тебе записки мало? — сварливо спросил Хакс. — Я приеду через три дня. Хоть отдохну от тебя. Ебись с кем хочешь. Рен поперхнулся воздухом от неожиданности. — Я буду тебя ждать. — Да мне наплевать. — Ладно, тогда мне тоже наплевать! — крикнул Рен, едва не швырнув смартфон в стену. — Я тебя ненавижу! Он ударил кулаком по зеркалу, потом еще и еще, пока по стеклу не пошли трещины. Рен стянул свитер и, едва не срывая пуговицы, расстегнул их. Он сдернул рубашку, приспустил джинсы и начал разглядывать себя. Трещины искажали изображение в зеркале, но Рен и так знал, насколько кожа изуродована ожогами и порезами. С. испортил узор на спине, исчеркав его ножом. Он вырезал микродермалы над ключицами, теперь кожа стянулась там в белесые рубцы. Рен поворачивался, рассматривая линии шрамов, беспорядочные, глубокие. Он снял джинсы, и в зеркале отразились багровые рубцы на бедрах, сделанные раскаленным скальпелем. Рен уселся на пол, посреди разбросанных вещей, трогая шрам на шее. Он ощутил полное спокойствие и умиротворение. Рен взял из сумки «Беретту» и сунул в рот. Оказалось, что он все-таки поставил пистолет на предохранитель. Рен больно ударил стволом по зубам, когда открылась дверь и вошел Хакс. — Ты что… — Он схватил Рена за руку, отнимая пистолет. — Сволочь! — Хакс захлопнул дверь. — Совсем разум потерял? Он ударил Рена ногой, попав в живот. На этом Хакс не остановился, он взял Рена за волосы и встряхнул. — Ну ты меня довел, просто до бешенства довел! — Хакс тряс Рена, отвешивая пощечины. — Решил сдохнуть? Ты же меня намертво привязал к себе, понимаешь? Скотина бессовестная! Рен шмыгал разбитым носом, и выражение сожаления на его лице заставило Хакса понизить градус возмущения. — Я вернулся, потому что мне было совестно. Даже после твоей очередной измены. — Прости. — Да не надо извиняться. Ты же все равно будешь это делать. — Хакс обнял Рена, несмотря на то, что слезы и кровь пачкали пиджак. — Я никуда не поеду. — Он рассматривал Рена. — Я думал, что совсем кошмар, а это даже интересно. — Хакс водил пальцами по коже. — Не скажу, конечно, что я в восторге, врать не буду. — Не надо. — Рен взял рубашку. — Я еще не совсем готов показать весь этот ужас. И ты должен поехать к отцу. — Мне позвонили и сказали, что отцу стало лучше. Не поеду, без меня обойдется. А вот ты, судя по всему, без меня не обойдешься. — Хакс помог Рену надеть рубашку. — Я купил мазь. Рен поспешно оделся, пока Хакс стоял отвернувшись. — Я ударил того продавца. Не выдержал. — Хакс поднял «Беретту» и отдал ее Рену. — Надеюсь, сломал ему нос. Ты зря зеркало испортил. — Новое куплю. — Рен одернул рукава рубашки. — Раз ты не хочешь идти к психотерапевту или в группу поддержки, а я хреновый психолог, то давай просто поужинаем в каком-нибудь ресторане. — Хакс взял его за руку и погладил запястье. — Ты хотел в кино пойти. — Да нафиг кино. — Хакс наслаждался тем, что Рен не убирает руку, не дрожит и не огрызается. — И ресторан нафиг. Давай я тебе прямо сейчас мазь вотру. Он задернул шторы в спальне и не смотрел на Рена, который разделся и лег под одеяло. — Не умею массаж делать. — Хакс едва видел Рена в полутьме. Он выдавил немного мази на ладонь и провел по спине. Ощущение бугристой поверхности заставило Хакса закусить язык, чтобы ничего не сказать в адрес С. Он втер мазь в спину и бока, затем попросил Рена перевернуться. — Хорошо, — сказал Рен. — Ты хорошо делаешь. — Я бы хотел заняться с тобой сексом. — Хакс растирал грудь. Рен подумал о продавце магазина, пострадавшем ни за что. — Я не хотел, чтобы ты меня трогал. Но теперь это не имеет значения. — Не слышу энтузиазма. — Хакс наклонился и поцеловал Рена. — И я больше никогда не буду тебя бить. Ненавижу себя за то, что распустил руки. — Я это заслужил. — Рену все еще было не по себе от прикосновений Хакса, но он терпел. — Не начинай. — Хакс нанес мазь на его ноги. — Вот и все. Сейчас мазь впитается, и можешь одеваться. — Спасибо. — Я разогрею обед. — Хакс вышел из комнаты, закрыв за собою дверь. Рен долго не появлялся, и Хакс начал ждать звука выстрела. Увидев Рена, он выдохнул с облегчением. Рубашка Рена была расстегнута на три пуговицы, и виднелись шрамы на ключицах. Хакс счел это обнадеживающим знаком.