Теперь это не имеет значения

Cher — You Haven’t Seen the Last of Me https://ipleer.fm/artist/59424-Cher_You_Haven_T_Seen_The_Last_Of_Me/ — Ты точно ничего не устроишь? — Хакс заглядывал Рену в глаза, держа его за руки. Сегодня Рен надел вместо рубашки футболку, обнажив руки до середины плеча. Хакс злился на отца, умершего так некстати. Именно тогда, когда Рен постепенно сбрасывал защиту ото всех в этом мире, и от Хакса в частности. — Не устрою. — Рен не улыбался, напряженно глядя на Хакса. — Никаких пистолетов и ножей. Два дня я выдержу. Посижу в офисе допоздна, доделаю за кем-нибудь работу. Займу себя чем-то. — Хорошо. Не забывай использовать мазь, тебе легче становится. Рен в самом деле отметил уменьшение болей и ощущения скованности и поделился этим с Хаксом. — Не забуду. Пойдем, я отвезу тебя в аэропорт. — Ранее Рен оплатил Хаксу билет в первом классе. Хакс паниковал, но старательно это скрывал. Он боялся, что ему позвонят и скажут: «Кайло Рен покончил с собой». Больше всего Хакс боялся, что сообщившим окажется сенатор Органа-Соло. «Да что за бред? — Хакс потер лоб, разглаживая складку. — Не будет он ничего делать». Гаденький голосок прошептал: «Точно так же он обещал не изменять. И что ты получил? Сплошные подозрения». Словно в ответ этому голоску Рен сказал: — Я держу свое слово. Никаких мальчиков: ни платных, ни бесплатных. Хакс изобразил удивление: — О чем это ты? Я и думать об этом забыл. — Неужели? — Рен с беспокойством посматривал на свои руки. Предстояло выйти из машины и вытащить сумку Хакса из багажника, а потом провести Хакса в здание аэропорта. — Слушай, я сам заберу свое барахло из багажника. — Хакс погладил Рена по щеке. — Не переживай. Я буду звонить. — Ладно. Но Рен вышел из машины, готовясь ловить чужие взгляды, направленные на его шрамы. Никто на него не смотрел. Все спешили войти или выйти, тащили чемоданы на колесиках, переругивались возле такси, ссорились или обнимались. Никому не было дела до Рена. Он словно глотнул свежего воздуха. — Звони. — Рен поцеловал Хакса. — Я буду ждать. От аэропорта он поехал в офис, по дороге все-таки надев рубашку. Сотрудники — Рен несколько раз слышал, как они обсуждали его трудоустройство, — с радостью спихнули ему все недоделки. Рен терпеть не мог кропотливых занятий, но домой не хотелось возвращаться. Он попросил принести кофе из «Старбакса» и взялся за работу. Хакс позвонил через час сорок и сообщил: самолет приземлился, он забрал сумку и едет на такси к родительскому дому. «Могли бы встретить», — подумал Рен, а вслух сказал: — Отлично, поздравляю с прибытием. Я тут по уши в работе. — Хочу целовать твои уши, — тихо сказал Хакс и выключил телефон. Рен поймал себя на том, что широко улыбается. Поздно вечером он закончил работу. Сенатор давно ушла, пожав ему руку в знак благодарности. Рен выключил компьютер и неторопливо направился к лифту. Спустившись в гараж, он ощутил тревогу, которая усилилась по мере приближения к дому. Рен развернул машину и поехал в центр города. Он боялся входить в пустой дом. Рен оставил машину на стоянке и принялся бесцельно бродить по улицам, заглядывая в витрины бутиков и кафе. Он застегнул рубашку на все пуговицы и тщательно одернул рукава свитера. В конце концов Рен купил пакет фруктовых леденцов, сделанных вручную, и вернулся к машине. Он купил упаковку пива, которое любил Хакс. Дома Рен включил весь свет и, нервно посмеиваясь, разогрел ужин. Он хотел как-то убить время и не ощущать одиночества. Рен выпил пиво, бесконечно переключая телевизионные каналы. Беспокойство нарастало и, когда Рен все-таки решился подняться в спальню, оно превратилось в страх. Рен нашел снотворное, которое принимал Хакс. Он принял две таблетки и лег спать, не раздеваясь. Утром Рен проснулся от трезвонящего смартфона. — Да? — ответил он, морщась от головной боли и от солнечного света, заливающего комнату. — Который час? Не знаю. Что, серьезно? Извини. — Ты почему не отвечаешь на звонки? — возмущался Хакс. — Ты не позвонил вчера. — Рен, удерживая смартфон между ухом и плечом, снял рубашку и джинсы с бельем. Половина десятого утра не располагала к возне. Он чуть не запутался в одежде. — Я не мог. Мать не отставала, ходила за мной по пятам. Я не хотел говорить с тобой при ней. — Она не знает, что ты со мной живешь, — догадался Рен, расчесываясь. — Ну ладно, потом поговорим. Я опаздываю. — Ты вчера что делал? — Гулял в центре города, потом выпил немного пива и спать лег. — Понятно, — в голосе Хакса прозвучало подозрение. — Я гулял один и не искал приключений, — немного обиделся Рен. В офисе он получил укоризненные взгляды и прямой упрек. — Я сейчас выброшу в окно ваши бумажки, а всё, что вчера исправил и набрал в компьютере, сотру, — пригрозил Рен. — Будто я каждый день опаздываю. На этом возмущения закончились, но все игнорировали Рена почти целый день. А он был этому даже рад. — Бен, нужно поговорить, — сказала сенатор, выглянув из кабинета. — Надеюсь, я не отрываю тебя от дела. Он помотал головой. — Я не звонила Армитажу, чтобы не докучать ему в столь скорбный день. Рен скорчил гримасу и ответил: — Он не испытывал нежных чувств к отцу. — Ну, он решил соблюсти необходимые ритуалы, и не стоит его за это осуждать. — Я не осуждаю. — Хорошо. Ты стал выглядеть лучше. — Я нечасто вижу себя в зеркале, так что верю твоей оценке. Она переставляла предметы на столе, явно бесцельно. — Лея, в чем дело? — Рену не нравилось безразличное лицо матери. — Что случилось? — Мне порекомендовали уволить тебя. — Почему? — Он сразу понял причину, но хотел, чтобы ее озвучили. — Видишь ли, скоро должен состояться съезд партии*, на котором — как обычно — будут выдвинуты кандидаты на посты президента и вице-президента. — Решила баллотироваться в президенты? — Рен говорил серьезно, не допуская ни тени насмешки. — Издеваешься? — нахмурилась сенатор. — Нет, — поспешил ответить Рен, чувствуя себя маленьким мальчиком, которого ругала мать. — Конечно же нет. — Твоя репутация, Бен. Она как черное пятно на моей репутации. И если раньше меня клевали из-за оружия, к которому ты испытываешь ненормальное влечение (Рен подумал о револьвере в ящике стола), то теперь припомнили связь с мистером С. — Но какое отношение имеет моя репутация к твоей? Ты не несешь за меня никакой ответственности. — Не несу, но коллеги считают, что тебе не стоит мелькать в поле зрения журналистов. Работая в моем офисе, ты на виду. — Ладно. — Он приложил все усилия, чтобы не показать своего разочарования. — Не проблема. Моих доходов хватит, чтобы продолжать безвылазно сидеть дома. — Я хотела предложить тебе поработать в общественном центре. — Да нет. Там уж слишком много людей. Можно я уйду вечером? Не хочу собирать вещи на глазах твоих подчиненных. — Да, конечно. Бен, прости. Мне очень жаль. Ты обиделся, я знаю. Но постарайся понять. — Я понимаю. Хакс позвонил в два часа. — Спрятался в туалете, мама заколебала своими разговорами. Просит остаться еще на день. — О, туалет, — многозначительно произнес Рен. — И как там? — Где? — В туалете. — Тебя нет. — Было бы странно, если бы я там был. — В общем, ты продержишься еще день без меня? — А ты продержишься без меня? — Рен вышел в коридор, чтобы никто не слушал, открыв рот. — Подрочи. — Что, прямо сейчас? Кайло, я десять минут назад вернулся с кладбища. — Ну, тебе ничего не помешало оттрахать меня после похорон моего отца. — Гм, да. — Послышалась возня, и Хакс сказал: — Дрочу. Плохо получается, мама постоянно ходит мимо туалета. Боюсь, что она подслушивает. — Так в этом вся прелесть. Дрочить, закрыв рот, почти не дыша, — Рен говорил негромко, специально понижая голос: — Сделай это для меня, быстро, сильно, будто с кем-то соревнуешься. Давай. Он зашел в туалет. — Я тоже передерну. — Рен снял рубашку и положил ее на край раковины. — Сейчас закроюсь в кабинке. — Там кто-то есть? — Не, туалет пустой. Ну, кроме меня, разумеется. — Рен расстегнул джинсы и вытащил член. — Давай кончим вместе. — У меня стоит так, что больно, — прошептал Хакс. — Я так хочу посмотреть на тебя сейчас. — Давай, — тоже шепотом ответил Рен. — Быстрее двигай рукой. Будто сейчас откроется дверь, и тебя поймают с членом в руке. Он кончил, едва услышал тихий стон Хакса. — Охренеть, — почти по слогам проговорил Хакс. — Мне этого не хватало. Ох, как его в штаны засунуть? — Я бы тебе помог. — Рен вытерся и застегнул джинсы. — До встречи. Рубашки не было. Рен оглянулся, но ничего не нашел. Пока он дрочил и слушал Хакса, кто-то вошел в туалет и стянул рубашку. Рен в отчаянии уставился на свои руки. Кроме шрамов на запястье, были рубцы вдоль внутренней стороны предплечий, будто Рен пытался вскрыть вены. С внешней стороны краснела сетка шрамов, а на правом предплечье виднелся след от кости, которая проткнула кожу. Рен хотел позвонить матери и попросить принести свитер, который он оставил на стуле. Он стоял, опираясь руками на раковину, и не мог заставить себя сдвинуться с места. Еще три дня, а не два. Рен дышал и не мог надышаться, грудь будто стянули веревки. Невидимые цепи подняли его, веревки врезались в тело, сдавливая легкие. Рен плеснул в лицо холодной водой, но легче не стало. Взять револьвер и застрелить всех в офисе. Одного за другим. Устроить бойню, залить кровью светлый пол, а потом вынести себе мозги. Рен поморгал, прогоняя наваждение. Вода стекала по лицу, капала на футболку. Разговоры в офисе затихли, когда Рен медленным шагом прошел к своему столу. Он уселся и окинул всех самым мрачным взглядом. Сотрудники разом засуетились, как по команде. Вернувшись после перекура, Рен увидел свою рубашку, аккуратно повешенную на спинку стула. Он не надел ее и до конца дня нарочно демонстрировал свои руки. — Всего хорошего. — Рен не зашел в кабинет сенатора, остановившись на пороге. И ее глаза, округлившиеся при виде обнаженных рук, доставили ему невероятное удовольствие. Вечер Рен провел так же, как и накануне. Он хотел позвонить Хаксу и сказать, что его уволили, но передумал. Вместо этого Рен послал ему фотографию своего члена, искренне надеясь, что Хакс получит ее во время семейного ужина. Хакс написал через полчаса: «Офигел, что ли? Мать чуть шею не свернула, пыталась увидеть, что мне прислали». «Подрочишь перед сном. Это приказ», — отправив сообщение, Рен развеселился, но ненадолго. Вскоре на него нахлынули тревога и предчувствие непонятной беды. Рен закрылся в спальне, но почти сразу обозвал себя придурком. Ему мерещились шаги, шорохи и тени в коридоре. Он махнул рукой на сон и вернулся в гостиную, просидев перед телевизором почти до утра. Утром Рен начал было собираться, чтобы ехать на работу, но вспомнил об увольнении. Он перебрался в спальню и крепко уснул. Его разбудил звонок Хакса. — Привет, — Хакс снова говорил тихо. — Мама рядом? — Почти рядом. Я думал, что ты навязчивый, но она вне конкуренции. Помогаю ей разобраться с отцовскими вещами и моими старыми вещами заодно. Столько ненужного мусора! Я устал выносить мешки. А еще надо отвезти одежду в благотворительный фонд. Мать хочет переехать в другую квартиру, чтобы платить меньше. — Ого, да ты развлекаешься. — Рену снова было плохо, как в тот день, когда едва не выстрелил себе в рот. — Поздравляю. — Смеешься? — фыркнул Хакс. — У меня скоро аллергия на пыль появится. Эти завалы сто лет никто не разгребал. — Твоему отцу было сто лет? — Ох, нет. Слушай, я подумал… приезжай сюда. — Зачем? — Рен ужаснулся, представив общение с матерью Хакса. А еще там были какие-то родственники, о которых Хакс отзывался с неприязнью. — Нет. — Я расскажу сегодня маме о тебе. — Зачем? — повторил Рен. — Не надо. Она знает, что ты — гей? — Вроде нет. Нет. — Вот и не надо портить ей старость. — Она не старая. — Хорошо, не надо портить ей жизнь. — Рен вспомнил, что забыл о мази. — Ты пользовался мазью? — Да. — Лжешь. — Пользовался. — Ладно. Продолжу рыться в хламе. — Хакс чуть повысил голос: — Я тебя люблю. — Я тебя тоже люблю. «Он все равно проболтается». — Рен сполз с кровати и некоторое время сидел на полу, собираясь с силами. Если бы не гадкий привкус во рту после пива, выпитого накануне, Рен так и не пошел бы в ванную. Пока он брился, у него созрел план действий. Он позвонил на аэродром, где стояла «Сессна», и предупредил, что собирается приехать. Рен более тщательно, чем обычно, заправил кровать, потом позвонил в агентство, которое присылало прислугу, и сообщил, что сегодня никого не будет дома. Механик скользнул равнодушным взглядом по рукам Рена и сообщил, что бак полный, мотор в полной исправности. Рен оставил смартфон в машине и прихватил револьвер. В барабане был один патрон. Рен увел самолет подальше от города и выбрал местность без населенных пунктов. Если бы «Сессна» рухнула, то не причинила бы особого вреда. — Итак, приступим. — Рен приставил дуло револьвера под подбородок и нажал на спусковой крючок. Пусто. — Избавим мир от меня, — провозгласил Рен, снова нажимая крючок. Выстрела не последовало. — Зря надеялся, — сказал он с иронией. — Что же, сейчас должно повезти. — Рен отвел руку с револьвером. — Хакс распереживается. Ну ничего, без такого раздражающего фактора, как я, его жизнь наладится. Погорюет и успокоится. Третий выстрел оказался безрезультатным. — В прошлый раз я пробовал четыре раза. Не думаю, что сейчас будет то же самое. — Рен посмотрел на револьвер. — Бедный Хакс, я так и не подарил ему крысу. Надо было подарить ему кошку. — Мяу. Рен выронил револьвер и повернулся. На него смотрела рыжая кошка. — Ты кто? — Рен подумал, что у него разыгрались галлюцинации. — Эй, животное, ты что здесь делаешь? — Мяу, — повторила кошка. — Даже если ты мне мерещишься, то это не повод брать тебя с собой на тот свет. — Рен вернулся на аэродром. Механик рассыпался в извинениях, когда Рен появился из самолета, держа на руках кошку. — Она постоянно забирается в самолеты, приблуда, — сказал механик. — Никак не прогоним, путается под ногами. Кто-то ее бросил, она домашняя. Подкармливаем, а что делать? — Все в порядке. — Рен посадил кошку в машину. — Я ее заберу. — Не обижайте ее, сэр, — попросил механик. Рен заехал в ветеринарную клинику и оставил кошку для обследования. Оказалось, что она действительно кому-то принадлежала. Кошка была стерилизованной и здоровой. Рен получил рекомендации по содержанию, купил корм и вернулся домой. Кошка смирно сидела в переноске, но, едва оказавшись в доме, рванула куда-то со всех лап. Она не появлялась до вечера. И только когда Рен с банкой пива уселся на диван перед телевизором, кошка запрыгнула ему на колени. — Ну привет. — Рен потянул за колечко на крышке банки. Пиво зашипело, кошка подскочила. — Страшно? Есть хочешь? Он отнес кошку в кухню, где поставил для нее кормушку. Рен наблюдал за тем, как кошка ест, и думал, как отнесется Хакс к ее появлению. Ночью кошка улеглась на ту сторону кровати, на которой обычно спал Хакс. — Это ему точно не понравится, — сказал Рен, глядя в блестящие кошачьи глаза. — Посмотрим, как ты прогонишь мои страхи. Может, ты как кот Генерал** — специально меня нашла. Он отлично выспался. Его разбудила кошка, усевшись на грудь и ударив лапой по лицу. — Э, мы так не договаривались. — Рен спихнул кошку. — Я спать хочу. Кошка мяукнула и снова вспрыгнула на него. — Ты сестра кота Саймона, вот кто ты такая. Придется встать. Последующие два дня Рену приходилось подниматься с кровати, чтобы кормить кошку. Сенатор звонила, но он игнорировал ее звонки. Хакс звонил вечером и говорил почти шепотом. Рен не сказал ему ни об увольнении, ни о кошке.

***

— Это что такое? — Хакс уставился на кошку, сидящую на плече Рена. — Кошка. — Откуда? — Из самолета. — Из какого самолета? Ты летал на «Сессне»? — Хакс прикоснулся к кошачьей лапе. Кошка убрала лапу и ткнулась носом в шею Рена. — Летал. — Рен не сказал, что играл в русскую рулетку. — Она была в салоне, механик сказал, что кошка ничья. — И как ее зовут? — Хакс взял Рена за руку. — Ты в футболке. — Меня вылечили в офисе. Сыграли шутку, забрали рубашку, пока мы с тобой дрочили. Хакс улыбнулся. — И мне стало как-то пофигу, что люди смотрят на это все. Кажется, теперь это не имеет значения. — Рен повел плечами, потому что кошка выпустила когти. — Она принимает меня за дерево. — Назовем ее Миллисент. — Почему? — У меня была в детстве кошка с такой кличкой. — Хакс потянулся за поцелуем, но ему в рот попал пушистый хвост. — Вот черт! Ну ладно, распакую багаж. Пришлось взять кое-что, мама настояла. Только не смейся, вещи морально устарели. Рен шел за Хаксом и думал, когда следует сообщить, что его место на кровати заняла Миллисент.