Взрослые люди

С первого визита Гермионы в Хогвартс, казалось, прошел всего лишь миг, хотя минуло шесть месяцев. Время для Снейпа летело с какой-то совершенно бешеной скоростью. Иной раз он ловил себя на мысли, что в молодые годы эта странная субстанция тянулась, словно патока, текла, как отстоявшийся мед, — медленно, размеренно, плавно… Сейчас же день сменялся ночью так быстро, что он не поспевал за этой переменой. Просыпаясь в понедельник утром, Северус валился с ног от усталости в пятницу вечером. Во всем этом круговороте жизни и работы у него все же оставалось время размышлять о Гермионе. Снейп оставил попытки узнать что-либо о её личной жизни. Несколько послевоенных статей в «Пророке» вскользь сообщали о том, что она покинула магический мир, потеряв голову от страсти к какому-то магглу. Писали, что она вышла замуж, родила ребенка и закрыла дверь в волшебный мир навсегда. Снейп пытался найти что-нибудь и в маггловской прессе, но там она не была известной личностью, а значит, и информации о ней в газетах не содержалось. Удивлен был Снейп и тому обстоятельству, что ни в одном интервью, которые давали Поттер и Уизли, не упоминалось о Гермионе. Так, будто бы её и не было вовсе… В конце концов он оставил попытки вызнать что-то о Грейнджер и запретил себе выискивать ключи от её шкафа со скелетами. После того необъяснимого порыва с объятиями Снейп заметил, что Гермиона стала чаще на него посматривать. Их привычное приветствие, которое сводилось к обезличенному «доброе утро, день, вечер», превратилось в нечто более теплое, что непременно сопровождалось улыбкой с её стороны. Будь Снейп сентиментальным дураком, он бы принял это за откровенный флирт, но он таковым не был, а потому списывал ее взгляды и улыбки на то, что она общается так со всеми. Но вот отрицать нелепое желание получить всё её внимание в единоличное пользование не мог. В канун Нового года Снейп заперся в лаборатории и занимался экспериментальным зельем, которое ему приснилось накануне. Очевидно, он слишком много думал о невеликом семействе Грейнджер, раз ему начали видеться формулы зелий, что могли бы помочь восстановить чувствительность ног девочки. Круглые, с черным циферблатом и золотыми стрелками часы мерно отстукивали секунды, отсчитывая последние мгновения до Нового года. Это размеренное тиканье Снейпа всегда успокаивало, помогало думать. Он с наслаждением потянулся. Скоро полночь, почти закончился год, что-то неуловимо изменилось в нем. Видимо, он стареет… Вот и колено опять заклинило. Снейп появился в гостиной как раз в тот момент, когда что-то стукнулось о дверь. Первой мыслью было затаиться в тиши своих комнат и предаться полуночному чревоугодию, но ответственность за студентов и сотрудников все же пересилила. Едва слышный стук повторился, и он стремительно направился к двери. Не обнаружив в коридоре ни одной живой души, Снейп нахмурился и пробормотал: — Что за шутки, черт возьми? — Драккл или Мордред… Гермиона замерла на месте, прижимая к груди что-то черное с серебряной лентой. — Простите? — он на секунду подумал, что надышался парами в лаборатории и у него начались галлюцинации. — Являясь директором магической школы, использовать маггловских персонажей для выражения собственных эмоций не совсем правильно. — Кто вам сказал такую чушь? — Снейп вышел в коридор, придерживая рукой дверь и с трудом пряча улыбку. — Один очень умный человек. Вы не согласны? Гермиона выглядела непривычно высокой в темно-синей мантии, с уложенными в аккуратную прическу волосами и безупречным макияжем. Она будто бы долго готовилась к этой встрече. Или, постойте-ка, она пришла на свидание? К нему? — Будьте моей гостьей, пожалуйста. Гермиона едва заметно улыбнулась и кивнула. Пока она приближалась, её пальцы развязали шнурок, затянутый под самым горлом, и ворот мантии распахнулся, демонстрируя взору белоснежную шею, овитую тонкой цепочкой с кулоном, что скрывался в ложбинке груди. — Буду, спасибо. Я принесла кое-что. — Снова подарок моей доброте и благородству? — Неудобно было идти с пустыми руками. Честно говоря, мне захотелось немного выпить, все-таки праздник, а одной было неловко, и вообще… Я несколько… Смущена, пожалуй. Гермиона всегда знала, что сказать, а тут такая сбивчивая речь. Неужели его выводы относительно цели визита верны? — Давайте посмотрим, что у вас есть. — Снейп вытянул из её рук черный пакет и заглянул внутрь. — Огденское? Вы такое пьете? — На самом деле нет, предпочитаю коньяк, но… — Никаких проблем, миссис Грейнджер. — Гермиона. «Миссис» слишком режет слух. — Что? — Зовите меня по имени, пожалуйста. — Хорошо, тогда и вы… — Согласна, Северус. Он усмехнулся и направился к бару. — Тот напиток, что вы мне презентовали, достаточно удовлетворит вашему вкусу? — Ох, вы его даже не попробовали? — Не было подходящего повода. — Ясно. Снейп наполнил пузатые бокалы напитком и позволил себе, наконец, полностью сосредоточиться на женщине, что сидела в кресле на самом краешке. Он всей кожей ощущал её нервозность, смешанную с изрядной долей волнения. Гермиона сидела прямо, сложив ладони на коленях, и осматривала его гостиную. Верхняя пуговица мантии выскользнула из петли, открывая взору Снейпа чудесный вид на грудь молодой женщины. Он успел заметить черное кружево белья до того, как она поправила воротник мантии. — Я нарушила ваши планы, Северус? — Ничего такого, что я не смог бы отложить до следующего года, Гермиона. Она улыбнулась и скользнула языком по нижней губе. Он едва удержался от соблазна плотоядно облизнуться. — У вас, кхм, уютно, пожалуй. Она намеренно отводила взгляд от Снейпа, будто бы ей было неприятно смотреть на него. — Не льстите мне, пожалуйста. Я отдаю себе отчет, что мои апартаменты довольно аскетичны, но мне это нравится. Не терплю посторонних бесполезных предметов вокруг. Иногда мне кажется, что я вполне мог бы обойтись креслом и письменным столом. — А как же кровать? Она наконец подняла на него глаза, и Снейп нашел невероятно восхитительным румянец, что заалел на её щеках. — Пожалуй, относительно ложа я привередлив. Предпочитаю предаваться сну в максимально комфортных условиях. — Думаю, вы бы оценили ортопедические свойства маггловских матрасов. — Вы полагаете? Гермиона вновь сосредоточилась на разглядывании каминной полки, будто бы обдумывая ответ, а Снейп позволил себе медленно проскользить взором от щеки к приоткрытым губам, проследить линию скулы и мысленно провести языком по нежной коже шеи. Возможно, тогда Гермиона смогла бы немного расслабиться, откинуться спиной на спинку его кресла и прикрыть глаза от удовольствия, что он готов был ей подарить. — Магглы хороши в изготовлении атрибутов для качественного сна. Многие из них обожают проводить целые дни в постели. Так вы предпочитаете магические напитки? В своих мыслях Снейп уже стянул её мантию до пояса и наслаждался видом обнаженной груди. Язык прямо зудел от желания попробовать плоть на вкус, втянуть, прикусить, подуть. Как бы она отреагировала на такое? — Нет, я бы не сказал. Например, я предпочитаю французское вино эльфийскому. Меня восхищает мастерство виноделов-магглов, которые не имея доступа к магии создают невероятные сочетания вкусов. Я не откупорил ваш подарок, Гермиона, потому что хотел, чтобы он как можно дольше согревал меня долгими вечерами. Он мысленно усмехнулся, заметив, как она искренне улыбнулась и позволила себе откинуться на спинку кресла, принимая у него из рук бокал. Ну наконец-то! — Это всего лишь напиток, вряд ли его надолго хватит. — Удовольствие можно растянуть, если умело подойти к процессу. — Мы все еще говорим о коньяке? Мантия обнажила её руки до локтей. Маленькие, изящные пальчики с аккуратно подстриженными ноготками, запястья с выступающей косточкой и сеткой вен, что переплетались на тыльной стороне ладони, — вся она казалась Снейпу будто бы прозрачной, словно туман над озером. Гермиона положила ногу на ногу, мантия сползла с колена, открывая взору ножку, затянутую в капрон, с забавными туфельками без каблука — тупоносыми с алыми бантами по бокам. — Естественно, а вы о чем подумали? Его бы должна была рассмешить эта забавная обувь, но он умилился, как истинный потерявший голову идиот. Гермиона заметила его интерес, стушевалась и спрятала ноги и туфельки под мантию. Снейп едва не застонал от разочарования. — Будет большой наглостью, если я попрошу что-нибудь перекусить? — Полагаю, мы можем поздравить друг друга с Новым годом и отпраздновать это событие. Ботти! — Ушастый большеглазый эльф появился секунду спустя. — Холодное мясо, сырная тарелка, виноград и маслины. Что-нибудь особенное, Гермиона? — Нужно было срочно отвлечься от непристойных мыслей, что одолели его разум. — Нет, спасибо, вы перечислили все мои любимые продукты. А что из этого набора любите вы? Он мысленно поаплодировал себе и сделал маленький глоток коньяка. — Я ем все, кроме маслин. — А зачем тогда заказали? — Разве вы их не любите? Насколько я успел заметить, вы испытываете истинное наслаждение при виде маслин на столе. Нет? — Да, вы правы, Северус. Мне нравится ощущать на языке упругость ягодки. Я люблю маслины с косточкой, они такие плотные, их невероятно приятно перекатывать во рту. — Все еще о еде, Гермиона? — Есть сомнения? Он вопросительно вскинул бровь, она улыбнулась, прикусив нижнюю губу. Эльф появился очень вовремя и заполнил стол тарелками с едой. Гермиона тут же подцепила пальцами маслину и зажала её между зубов, прикрывая глаза и едва слышно застонав от наслаждения. Она не играла, она на самом деле получала удовольствие от вкуса. Снейп моментально представил себе, насколько искренней она могла бы быть в его руках. Боги, он не хотел разговаривать! Не после этих откровенных звуков, полуприкрытых глаз и алых, влажных губ. Снейп положил в рот кусочек сыра и запил большим глотком коньяка. — Как дела у вашей дочери? — практически выдавил из себя Снейп и приготовился внимательно слушать долгую и вдумчивую тираду о девочке. — Послушайте, Северус, мы оба знаем для чего я здесь. Полагаю, было более чем достаточно разговоров. Он был обескуражен её гриффиндорской откровенностью. Очевидно, его лицо весьма красноречиво продемонстрировало все мысли, что заполнили голову. — Я ошиблась и мне нужно поведать вам об Элис? Мордред, он просто обязан взять себя в руки и принять столь щедрое предложение! — Не то чтобы я не хотел услышать этот занимательный рассказ, но есть нечто, о чем я думаю уже довольно продолжительное время. Снейп забрал у неё из рук бокал и вытянул из кресла. Провел ладонью от поясницы вверх и запустил пальцы в короткие волосы. Что-то животное, первобытное поднялось изнутри, заставив Северуса сжать ладонь на затылке и впиться в её губы поцелуем. Гермиона вздрогнула и распахнула глаза, напряженно застыв в его руках. Снейп не сразу понял, что она не отвечает, и насилу оторвался от её рта. — Нет? Он внимательно смотрел на неё, недоумевая, что же сделал не так. Она выглядела бледной и отводила взгляд, хотя продолжала цепляться за него обеими руками. — Не ожидала такого напора. Гермиона посмотрела на Снейпа и разжала пальцы, что комкали ткань его рубашки. Он же принялся поглаживать кожу головы одной рукой, а второй очертил контур её губ, слегка надавливая на нижнюю, заставляя её открыть рот. Склонился к ней и застыл, не касаясь. — Можно? — Да. Поцелуй был легким, изучающим. Снейп осторожничал, гадая, сможет ли она расслабиться в его руках. Гермиона поднялась на цыпочки и робко обняла его за шею, отвечая на поцелуи и пробираясь в его рот языком. Её губы несли вкус маслин и коньяка, и на задворках сознания у него мелькнула мысль о том, что маслины не такая уж и гадость, как он думал. Снейп не любил их странный вкус, но не мог не отметить, что этот аромат добавляет поцелуям пикантности. Он одной рукой прижал к себе Гермиону еще плотнее, а второй скользнул под мантию. И замер. Она была обнажена, за исключением кружева белья. Вожделение почти затуманило его мозг, Снейпу в срочном порядке стоило перевести дыхание и подумать о препарированных шизоглазых жабах, чтобы не взять её прямо в кресле. Или на полу. Или… Черт, где угодно! — Ты могла бы намекнуть с самой первой секунды, как только зашла в мою дверь. — Я это и делала, но ты, кажется, совершенно не умеешь читать между строк. Снейп решил не отвечать, занявшись множеством пуговиц её красивой мантии. — Покажешь мне спальню? — Что? — Он совсем потерял голову от всего происходящего. — Пойдем. Снейп втянул её в темную комнату и уже вскинул ладонь, чтобы зажечь свечи, когда услышал сдавленный шепот: — Не надо света, пожалуйста. Я прошу тебя… Он было хотел воспротивиться этому, желая наслаждаться видом её обнаженного тела в своей постели, но быстро забыл, о чем думал, отдаваясь восхитительным ощущениям от её ласк. Снейп отбросил в сторону её мантию и мягко подтолкнул к кровати. Все еще одетый, он не мог и на секунду оторваться от тела, что трепетало под ним. Ладони зудели от желания обхватить её грудь, рот был полон слюны, а член требовал свободы от ненужной одежды. Он буквально накинулся на неё, посасывая и прикусывая твердые комочки плоти. Вероятно, именно это она чувствует, когда ест свои черные ягодки, подумалось Снейпу. Гермиона несколько сдержанно реагировала на его действия: то замирала, словно лань перед фарами автомобиля, то вдруг резко вскидывала бедра навстречу, будто бы не в силах справиться с собственным желанием. Она делала попытки избавить его от одежды, но бросила эту затею, полностью отдаваясь его рукам и губам. Краем сознания Снейп при помощи магии избавил себя от одежды и мысленно возблагодарил Гермиону за желание темноты. Её талия на ощупь казалась очень тонкой, и вся она была будто бы фарфоровая статуэтка — хрупкая и изящная. Он лег на бок и опустил руку между её бедер. Гермиона мгновенно зажалась, словно девственница, и напряглась. — Тш, все хорошо, позволь мне доставить тебе удовольствие. Северусу показалось, что она даже дышать перестала, мгновенно превращаясь из горячей податливой нимфы в недвижимую восковую статую. Он был в недоумении и, будь сейчас не так сильно возбужден, проанализировал бы странности её поведения, но все мысли, что еще остались в его возбужденном мозгу, испарились, стоило ему почувствовать горячую влагу между её ног. — Дыши… Он обвел её ушко языком и чуть прикусил мочку. Гермиона повернула голову и поймала его губы своими, одновременно разводя колени в стороны и прижимая его ладонь своей рукой. Он хотел бы сейчас видеть её лицо, понять, чего бы ей хотелось. Северус размазал влагу по промежности и скользнул средним пальцем внутрь. И едва не застонал от желания войти в неё без промедления. — Я хочу почувствовать тебя в себе сейчас же, пожалуйста. Гермиона сдавленно шептала, едва справляясь с бушующим в ней желанием. Его точно не нужно было уговаривать. Он лег сверху, приставил головку ко входу и чуть толкнулся вперед, услышав рваный выдох. Снейп поцеловал её глубоко, со всей возможной страстью, на которую был способен. И обмер на миг, потому что она вновь застыла под ним. — Все в порядке? — Я не могу… — раздалось едва слышное. Нет, нет-нет, только не это! Он не в состоянии сейчас остановиться! Гермиона оттолкнула его от себя и села. Снейп уже собрался уйти из спальни, чтобы не убить её за подобное издевательство. Он был в ярости от такого поворота и отлично понимал, что ничем хорошим это не закончится. В мозгу билась лишь одна мысль: взять, подчинить, покорить своей воле! Но во все времена он оставался человеком и не собирался обременять себя дополнительным чувством вины. Он засветил Люмос, чтобы разыскать брюки, когда услышал сдавленное: — Ты можешь сделать это по-другому? Мерлин! Что она несет? Снейп резко обернулся, наблюдая за тем, как она стремительно развернулась спиной кверху, оперлась локтями о подушки, опустила голову и широко расставила ноги, оттопыривая белоснежную задницу. — Все что угодно, дорогая, — произнес Снейп, отбрасывая брюки в сторону и взбираясь на кровать. Пристроился сзади, обхватил бедра ладонями и подался вперед. К черту нежность! Он ощущал лишь молоты в висках и ломоту в яйцах. Снейп услышал, как она гулко простонала в подушку, и посильнее притиснул её к себе. Щелчком пальцев Снейп создал рассеянный свет. Её спина была напряжена и блестела от пота, плечи опущены, пальцы впивались в подушку. Он резко вышел и ухмыльнулся, почувствовав, как она подалась бедрами назад, пытаясь вернуть контакт. Снейпу хотелось обхватить её руками за груди, прижаться и двигаться в горячем лоне, но Гермиона так сильно вжималась в кровать, что осуществить это было невозможно. Проведя ладонями по напряженной спине, он стиснул талию, погружаясь полностью. И уже больше не останавливался. — Так? — он должен был уточнить, как ей больше нравится, чтобы в следующий раз… — Сильнее, пожалуйста, — выдохнула она, и он был благодарен ей за это. Движения стали более резкими, каждая клетка тела была словно натянутая струна, и внутри копилась гигантская волна удовольствия, что с минуты на минуту должна была накрыть его с головой. Снейп не знал, кончила она или нет, но сдержать рвущееся наружу удовольствие больше не мог. Он оперся одной рукой о спинку кровати, вторую просунул под Гермиону, обхватывая ладонью грудь, и стиснул зубы, пытаясь заглушить рвущиеся из горла звуки. Он очень понадеялся на то, что не сорвался на крик в момент оргазма. Снейп скатился с Гермионы и раскинулся на постели. Не хотелось даже открывать глаза. Тело ощущалось легким, невесомым, будто бы его лишили каждой косточки. И это было прекрасно. Шуршание ткани заставило Снейпа приоткрыть глаз, и он удивленно уставился на Гермиону. Она сидела в изножье кровати, замотанная в простыню по самое горло, и широко открытыми глазами смотрела на него. Он, голый и расслабленный, даже не подумал прикрыться. Да ради Мерлина! Они только что трахались, какие, к дракклам, правила приличия? — Я могу воспользоваться ванной? — Конечно. Вопрос в другом: стоит ли это делать сейчас? Она так забавно округлила глаза, что он не удержался и рассмеялся. — Я к тому, что еще не успел рассмотреть тебя так же, как только что ты меня. — Мне… Я… Нечего на меня смотреть, там нет ничего, что может понравиться… Ох, вот оно что! Снейп протянул руку и схватил простыню, принимаясь тянуть на себя. Она ойкнула и сильнее вцепилась в ткань. Ему пришлось практически выдирать у неё из рук материю, чтобы обнажить хотя бы плечи. — Красивая, стройная… — он гладил её, шепча на ушко, — гладкая кожа, красивая грудь… — Непропорциональная, — буркнула Гермиона и прижала ткань еще сильнее. — Идеальная. Она так пронзительно посмотрела на Снейпа, что он забыл, что хотел еще сказать, мысленно отбрасывая ненужную тряпку. — Мне нужно идти, — тихо произнесла Гермиона. Снейп моргнул, морок спал, и он вновь растянулся на кровати. — А как же душ? — Обойдусь… Вы… Ты не видел мои, кхм, трусики? — Видел, вот они. — Снейп вытянул из-под подушки кусочек кружевной ткани. — Возьми. Держа белье двумя пальцами, Снейп покачивал из стороны в сторону ажурную полоску. Гермиона закусила губу и в смятении обернулась, ища глазами свою палочку. Та торчала из кармана мантии, валяющейся в дальнем углу комнаты. — Ты могла бы оставить мне их на память в качестве трофея, но если они дороги тебе, то забери их у меня. Гермиона прищурилась, будто бы раздумывая, а потом встала, поплотнее замоталась в простыню и подошла к Снейпу. Попыталась забрать бельё, но он крепко держал кружево. А потом резко сел, опустив ноги на пол, и прижал её к себе, утыкаясь лбом чуть пониже груди. Гермиона ахнула и вцепилась в его плечи, чтобы не упасть. Материя наконец упала, овивая её ноги, и Снейп не теряя времени сосредоточил внимание на сосках. — Мне действительно пора, — прошептала Гермиона, не отрывая взгляда от его рта на своей груди. — Ммм, нет. — Я должна проверить Элис. Она иногда просыпается от кошмаров и… Слова о ребенке немного отрезвили Снейпа, и он расцепил руки, выпуская Гермиону из объятий. Она запуталась в полах мантии, на ходу подобрала бельё, засунула его в карман и уже взялась за ручку двери, когда Снейп спросил: — Тебе хотя бы было хорошо? — Что? Да, да… Спасибо. — За что, Гермиона? — смотря в закрытую дверь, пробормотал он и упал на подушки, понимая совершенно точно, что даже не знает, кончила она или нет.