Совсем близко

      Перси будит Аннабет, когда приходит медсестра, и, после тщательного осмотра и проверки всевозможных физических показателей, сообщают, что пора прекращать постельный режим. Перси был против этого, поскольку считал, что чуть больше суток непрерывного отдыха не хватило, чтобы Аннабет смогла восстановиться. А сама девушка с неким удивлением осознала, что ей нужно снова присоединяться к работе в агентстве, жизни и начинать заново привыкать к тому, что она – агент, и ей придется принять руководствующую должность в этом расследовании. Жизнь сворачивает с дорожки, по которой бродила Аннабет, и возвращается на прежнюю, что включает задания, приказы, работу, обычные будни агента ФБР. А еще друзей, товарищей. Аннабет с нетерпением ждет встречи с ними, со своей второй семьей.       Но это оказывается труднее, чем она могла предугадать.       Она стоит напротив кабинета, где за закрытой дверью сидят ее друзья. Внезапно становится неловко. Как они к ней отнесутся? Остались они такого же мнения о ней или же посчитали ее предательницей? Она сама ощущает себя таковой. Аннабет была в самом сердце врага, говорила с ним, да к тому же этот «враг» оказался ее другом, плюс влюбленным в нее, плюс одержимым, плюс с психическими отклонениями. Не сложно представить, какие сказки о ней успели насочинять.       Ладони становятся липкими, где-то в затылке, кажется, зажимает какой-то нерв, и Аннабет останавливается в сантиметре от двери.       - Давай, - подбадривает ее Перси.       Он стоит у нее за спиной, как и Кларисса. Эти двое на пару дежурили у ее кровати в больнице, так что о пробуждении Аннабет никому не сказали, пожелав устроить сюрприз, и теперь они шли только втроем. Точнее, стояли.       - Не дрейфь, чего встала? Иди давай, - пробурчала сзади подруга.       Они уже прошли стадию безудержных рыданий в объятьях друг друга, и Кларисса вновь вернулась в свое привычное раздраженно-упрямо-нервно-злое состояние. И это было хорошо. Будто ничего и не произошло. Будто Аннабет не была в заложниках у Люка, который убил Талию, а потом оказалось, что это был Кронос, а сам Люк застрял в одном теле с убийцей-психопатом. Будто все было хорошо. Аннабет нравилось, что ее подруга не растеряла свой воинственный настрой. Она обернулась к Клариссе, которая на это вопросительно подняла брови и вновь указала ей на дверь.       «Не меняйся, пожалуйста, никогда», - подумала Аннабет и отвернулась обратно, чтобы упереться взглядом в гладкую серую поверхность двери.       Глубоко вдохнула. Там был Лео, Нико, Пайпер, Джейсон, там был Хирон, и они ждали их. Они все еще ждали ее.       Аннабет положила руку на холодную металлическую ручку и решительно открыла дверь.       - …не можем позволить этому случиться, - Нико замолчал, увидев ее.       Все головы разом повернулись в их сторону, Аннабет застыла на месте. Где-то сзади тихо чертыхнулась Кларисса и протиснулась между ней и Перси и прошла к агентам. Аннабет, к сожалению, не была столь решительна.       Что она должна сказать? «Эй, привет, как дела? Не соскучились ли вы, пока я пропадала в плену нашего главного преступника? Хорошая погода, не так ли?»       Над головой и сзади прокашлялся Перси.       - Ребят, встречайте…       - Аннабет!       Пайпер подскочила с кресла и подлетела к ней, наверное, только сейчас поняв, кто перед ней. Остальные медленно, словно не веря в происходящее, тоже повставали с мест и двинули к Аннабет. Рядом щебетала Пайпер, сжимая ее в объятьях, отстранилась, и Аннабет заметила в ее глазах слезы.       - Не плачь, макияж испортишь, - прошептала она, не зная, что ответить.       Впрочем, Пайпер не нуждалась в словах. Она благодарно кивнула и отошла, давая остальным агентам ее поприветствовать. Аннабет видела все это действие, словно была лишь третьим лицом. Вот подошел Лео, в сердцах прижав ее к себе, на что Перси предостерегающе шикнул. Затем был Нико. Парень обнял ее и прошептал на ухо, почти неслышно:       - Мне жаль, что так все получилось, и с Талией - со всем. Но я рад, что ты вернулась, - и отодвинулся, о чем-то заговорив с Перси.       Аннабет была благодарна ему за то, что он поддерживал и не лез к ней в душу. Простое «мне жаль» так в духе Нико, но этому парню всегда удавалось вложить даже в краткие слова много смысла. Простое «мне жаль», простой шепот, пока никто не слышит, но так много в нем всего, что заставило Аннабет почувствовать, что ее друзья действительно на ее стороне. Она обняла Джейсона, пожала руку Хирону, который поприветствовал ее на этот раз как следует, и тут раздался чей-то голос:       - Так вот какая знаменитая Аннабет Чейз. Аннабет развернулась в сторону, откуда доносился голос, и увидела высокого парня с       темными волосами, загорелой кожей, чьи черты лица были схожи с испанскими. Он был немного похож на Лео, только их механик сплошь состоял из локтей, колен, острых углов и озорной усмешки, а этот высокий парень, примерно одного возраста с Перси, спокойно стоял, не влезая во встречу потерянных родственников. И вообще от него просто веяло спокойствие и приземистость. Он несмело улыбался ей, стоя около стоя, рядом с ним была Кларисса.       Аннабет удивлено оглядела незнакомца.       - С кем имею честь говорить?       Парень подошел и протянул руку для рукопожатия.       - Крис Родригез, главный агент отдела ФБР по борьбе с особо опасными преступниками в Вашингтоне. И давний друг Хирона.       Аннабет пожала ему руку.       - Такое высокое звание для столь юных лет. В Вашингтоне все офисы ФБР держат под колпаком, не давая ни одного приказа самостоятельно выдать. Как же вы добились этого места?       Кларисса возмущенно на нее шикнула, но Аннабет и не думала отступать. Она поняла, что этот парень станет их союзником на ближайший месяц, и была просто обязана проверить его. Особенно если он был из Вашингтона – верхушки всего ФБР, где каждый второй был еще той свиньей.       Крис пожал плечами, виновато улыбаясь.       - Вероятно, это был первый случай в истории ФБР, когда кто-то получил должность заслуженно, конечно, исключая вас, - Аннабет практически видела, как тот наклоняется и целует ее в руку.       Что за официоз? Сколько лести!       Аннабет оглядела Криса, оценивая потенциального союзника.       Пожалуй, этот парень прошел проверку. Не потому что наговорил ей столько приятных словечек, а из-за того, что в его глазах Аннабет увидела какую-то детскую наивность, невинность. Он казался славным малым. И был давним другом Хирона, а это огромный плюс.       - Вы, несомненно, правы, - Аннабет повернулась к остальным: - давайте начнем.       Агенты расселись за столом. Девушка видела, как ухмылялся в кулак Лео, и довольно прищурился Нико, а Кларисса негодующе покачала головой.       Вот она, та самая Аннабет Чейз. Собранная, сдержанная, решительная, строгая. Идеальная, как когда-то сказал Перси. Слишком идеальная.       Но она все время чувствовала, что недостаточно хороша, что знает недостаточно много, думает недостаточно быстро. Всегда можно было сделать лучше. Всегда можно было стать той, кто знает ответы на все вопросы. Аннабет стремилась к этому, потому что, что иначе ей тогда делать? Что позволит ей двигаться вперед? Только постоянное самоусовершенствование. Да, только так.       - Не уделишь минутку?       Аннабет повернулась и встретилась со знакомыми зелеными глазами.       - Конечно, - ответила удивленно.       Поднялась со стула и позволила Перси отвести себя в дальний угол. Услышала, как Кларисса устало вздохнула, проворчав:       - Милые бранятся…       Аннабет с трудом подавила желание показать ей язык.       - Прекрати, - зло проговорил Перси, возвращая внимание девушки.       - О чем ты?       Парень нахмурил брови.       - Ваш диалог с Крисом. Хватит с ним играть.       Глаза Аннабет округлились.       - Играть? Постой, ты, что, ревнуешь? Боги…       - А что это такое? Ты просто решила поговорить с ним?       Прежняя Аннабет вернулась и снова начала бесить его. Быть того не может, мысленно фыркнула она.       - Ну, да. Успокойся, Рыбьи Мозги. Он мне не нужен, только ты, - ткнула пальцем ему в грудь. – Да ты вообще видел, как он на Клариссу смотрел?        - Чего?!       Теперь очередь Перси удивляться. Он вытягивает лицо и поворачивается к друзьям, оглядывая Криса, будто за это мгновение, пока он не смотрел на него, у того на голове выросли рога.       - Она слишком уж ему понравилась. Надо было проверить, достоин ли он моей подруги.       Перси поворачивается к ней, прекратив оглядывать Криса, и снова хмуриться.       - Зачем ты так, а? Она же тебя не мучила.       Аннабет молчит, улыбка сама появляется на ее лице.       «Мучила», - думает она. - «Еще как мучила».       Пару лет назад, когда Кларисса узнала о том, что Перси являлся для Аннабет причиной ее каждодневного раздражения, она начала доставать ее шуточками типа «От любви до ненависти…», «А ты уверенна, что это злость, а не гормоны у тебя бушуют» и «Ставлю на то, что он тебя поцелует. Хотя, нет. Скорее ты его». И саму Аннабет это тоже невероятно злило. «Что за чушь?» - удивлялась она. Как этот наглый, самоуверенный, заносчивый мальчишка мог ее привлекать?       И по сей день, она видела в Перси эти качества, но к ним с недавних пор прибавились и другие. Например, смелость, что заменила прошлую безрассудность, верность, на удивление, покладистость, блестящий ум и способность понимать людей, способность успокаивать одним взглядом и словом. Перси больше не был неугомонным мальчишкой, которым его видела Аннабет. Теперь он стал взрослым юношей, познавшим мир, и понявшим, что хочет от жизни. Он был уверенным в себе, опытным для столь молодого возраста, что подчас удивляло Аннабет. Перси имел какое-то всеобщее уважение, к нему относились с почтением, как к старшему. Сколько было ему? Не больше двадцати восьми. Еще такой молодой. И все, через что прошла Аннабет за последние недели, она прошла не одна. Перси тоже был с ней, тоже беспокоился, нервничал, так же сходил с ума. Еще одно испытание в копилку его жизни. Аннабет посмотрела на него, вглядываясь в изумрудные глаза, уставшие от постоянного напряжения, и внезапно у нее не повернулся язык назвать его юношей, мальчишкой, парнем. Перед ней стоял мужчина. Молодой, но все же мужчина. Такой сильный и смелый, защищающий то, что ему дорого. И такой уставший.       Аннабет осторожно взяла его за руку, вдруг поняв, что он тоже молчал и смотрел на нее.       - Ты сам-то спал?       Пожал плечами.       - Немного.       Немного. Очевидно, этого совсем не достаточно.       - Сейчас проведем небольшое собрание, а потом поедем по домам. Пора выдохнуть, Перси.       - Да, может, ты и права.       - Конечно, я права, - кивает Аннабет. – Пойдем.       Они возвращаются к столу. Садятся рядом, и Аннабет начинает:       - У меня новости…       - Если ты про этого Люка, то мы уже знаем, - перебивает ее Пайпер.- Хирон рассказал. Это все звучит вообще нереально, но вот, смотри, мы поверили в первый раз и поверим теперь. Тут уж все схвачено. Если он в ловушке и не может выбраться, мы поможем. Мы и мы, как агенты ФБР. Это наша работа.       Аннабет, Перси и Кларисса одновременно поворачиваются к ней. Это заявление, особенно со стороны Пайпер, весь неожиданно. Ладно бы это был Лео или Нико – они всегда поддерживают Аннабет, но Пайпер! Их Пайпер, которая, по словам Перси, долго не могла поверить в причастность Аннабет к этому делу. Настоящее чудо.       Но Аннабет ей благодарна. Благодарна и ошеломлена.       - Спасибо, - заторможено кивает, но тут же возвращает настрой. – Однако это не единственная новость. Компания Parelite`s technologies теперь принадлежит Кроносу.       - ЧТО?!       Вскрикивают сразу несколько человек. Перси подпрыгивает на стуле, развернувшись к ней на девяносто градусов, Нико почти залезает на стол, а Крис, не справившись с нервами, бьет руками об твердую поверхность стола. Примерно такой реакции Аннабет и ожидала.       - Вот уже несколько дней. Им нужен был Флой Перелайт, чтобы тот подписал бумаги и передал руководство Кроносу. А затем его просто обменяли на меня, ведь он был уже бесполезен. И безвреден.       В комнате повисает тишина. Аннабет может слышать, как крутятся шестеренки в головах агентов.       - Офигеть, - шепчет Пайпер в наступившем молчании.       «Не то слово», - думает Аннабет и продолжает:       - Также Кронос хочет подчинить себе всю страну, штат уж точно.       - Кто удивлен, поднимите руку, - просит Лео, но рук нет.       Да, этот шаг был вполне ожидаемым. Но от этого он не становится менее пугающим.       Аннабет поворачивается к Крису, который пытается закрыть открывшийся рот, безуспешно.       - Вы должны понимать, что, если люди узнают об этом, начнется настоящий хаос и паника. Я не прошу скрывать это, но попробуйте донести эту информацию как можно мягче и до граждан, и до своего начальства. Понятно?       Агент заторможено кивает. Что ж, похоже, дневная порция шокирующих новостей закончилась. Аннабет не может вспомнить ничего важного из того, что говорил ей Люк или Кронос. Единственное, что всплывает в ее подсознании – паника, страх, руки, больно сжимающие ее плечи, холод кафеля в ванной и серый кусочек бетонной стены под обоями, на котором она выцарапала имя Перси. Ничего, что она может рассказать остальным.       Она стучит пальцами по столу и смотрит на часы, висящие над дверью.       15.25       Поворачивается к окну.       Весна медленно дает о себе знать. Солнце в это время года особенное – не прохладное, словно большая тарелка, как зимой, и еще не горячее, как летом. Теплое. Будто просыпается вместе с природой, с мечтами, греет и спину и душу, ярко блестит на крышах и фасадах домов. Где-то под окнам чирикают воробьи, воркуют голуби – тоже просыпаются. Как сама Аннабет просыпается от кошмара, что был явью несколько дней назад. Но уже лишь был. Слово растягивается на языке сладко-сладко, как ириска. Был, было, было. Это было, а сейчас уже нет. Прошло, и все. Было, было, было…       Да, хорошо.       - Может, по домам? – предлагает Аннабет. – Все так устали.       Смотрит на Хирона.       - Почему бы и нет. От вас сейчас толку не много, а бумажную работу сделали на месяц вперед. Гуляйте, до завтра.       Аннабет кивает, и все начинают медленно вставать из-за стола. Сначала выходит Пайпер, затем Джейсон, Аннабет доползает до двери, следуя за Перси, и тут к ней подходит Крис.       - Ты удивляешься моей должности, но, на самом деле, ко мне относятся с меньшим уважением, чем здесь к тебе, - и уходит из кабинета.       Аннабет удивленно смотрит ему вслед. Этот парень оказывается не так прост. Она хочет уже крикнуть ему что-то вроде «Спасибо уж!» или «И что ты хочешь?», но тут ее снова одергивает. Кто-то хватает ее за руку, и она оборачивается, встретившись взглядом с темными глазами Нико.       - Нужно поговорить, - только и говорит он, но этого достаточно, чтобы Аннабет поняла, что это что-то важное.       Она кричит Перси:       - Подожди меня в коридоре! – и идет вместе с Нико к столу.       Они садятся напротив друг друга, и парень говорит:       - Это про Талию.       Внутренности Аннабет переворачиваются, выворачиваются и скручиваются морским узлом. Они уже обсудили все, что только можно было сказать о ней. Талия умерла, Талия ушла, Талия предана, жаль Талию – сколько можно?!       - Если ты хочешь опять рассказать мне, как тебе жаль, что так получилось, то не надо. Мне уже по горло все это…       - Я не собираюсь тебя утешать, - перебивает ее Нико мрачным тоном, от чего девушка тут же замолкает. – Я не хотел бы рассказывать это другим, но тебе…. Думаю, тебе стоит об этом знать. Дело в том, что я знал ее. Талию. Хорошо знал.       Аннабет непонимающе хмурится.       - Как ты мог ее знать? Она о тебе даже не говорила.       - Не говорила, потому что это было не важно. До этого дня.       Девушка не знает, чего ожидать. Нико никогда не был любителем пооткровенничать, да особенно с ней. В голове каша, а перед глазами необычно подавленный Нико. Она и не подозревала, что в то время, как с ней случались всякие ужасы, у кого-то другого тоже были нелегкие испытания. Забыла об остальных, остались для нее тогда только ее переживания, а теперь поняла, что была не одна. Что-то случилось у него, что-то плохое.       Что-то, связанное с Талией.       Тем временем Нико продолжает:       - Она как-то приехала за тобой в офис, и мы неплохо поболтали. Знаешь, слово за слово, - он покрутил перстень на пальце. – В общем, потом она написала мне, и мы стали общаться. Просто, как друзья, но было весело. Бывает иногда что-то, встречаешь человека и будто знаешь его всю жизнь. Так легко, да? – Аннабет кивает, понимая его. Она сама ощущает это с Перси. Иногда это, а иногда – будто перед ней стоит кто-то совершенно незнакомый, такой удивительный. – Мы долго переписывались, несколько месяцев, потом собрались и встретились. И, я хочу сказать, мы с ней стали близки. А когда ее убил этот подонок…- он поднимает глаза и смотрит прямо на нее. – Ты не единственная, кто потерял что-то важное в свое жизни.       - То есть, ты…       - Я влюбился в нее, - говорит резко, а затем будто сдувается. – Я не успел сказать ей этого, думал, зачем спешить? А теперь, может, если бы я рассказал, она бы не сделала ничего, а он не выстрелил бы.       - Нико, - она тянется к нему, но парень шарахается от нее в другую сторону, совсем как напуганный дикий зверек.       - Нет, не важно, просто…. Забудь. Я хочу помочь тебе, вам, хочу помочь поймать Кроноса, хорошо? Знаешь, почему? Мои родители погибли от рук преступников, и теперь я хочу сделать что-то, чтобы не было больше таких детей как я. Хочу справедливости, они все должны заплатить за то, что сделали, за Талию - за все. Я могу помочь вам? Аннабет не знает, что ответить. Она смотрит на Нико и перед ней предстает совсем другой человек. Человек, который вынес многое, который остался силен. Она не знала, что у него что-то случилось, что была какая-то особенная причина, по которой он захотел работать в ФБР. У нее вот не было.       Сейчас перед ней не только другой человек, но и другой мир. Она не знала его раньше, даже не подозревала о его существовании, а теперь стоит лицом к лицу. В этом мире много боли и потерь, это не тот мир, в котором стоит жить детям, но вот перед ней сидит Нико, и все доказательства как на ладони.       Сердце разрывается не только от жалости к парню – от потери возможной надежды.       Быть может, у них что-то могло получиться. Талия могла разлюбить Люка. Может быть, Нико был тем самым, кто помог бы ей в этом помочь, дал шанс на счастливую жизнь без неразделенной любви. Может, Талия тогда, в тот момент, последний, в ту ночь, может, она уже любила Нико? Боль от предательства была обжигающая, но что, если любовь парня была способна ее излечить? Что, если у них был шанс? Что, если это был их шанс? Шанс Талии на хорошую жизнь. Шанс на жизнь. Что, если они его упустили?       Неосторожное слово, горячая голова, неудачный день.       Заряженный пистолет, спущенный курок, выстрел.       Как мало нужно для разрушения. Как мало нужно для того, чтобы причинить боль. Это намного легче, чем излечить ее, но, может все же, Нико мог это сделать? Талия могла позволить ему это, могла решиться?       Предательство, отчаяние, выстрел, смерть и разрушенная жизнь, но уже не только Талии – чужая. Разрушенная жизнь Нико.       Им дали второй шанс. Они могли быть счастливы.       Талия и Нико.       Они могли спасти друг друга. Так отчаянно искавшие спасения, они, наконец, получили возможность что-то исправить. Спустя несколько лет, Талия разлюбила бы Люка, забыла бы. Она могла бы это сделать, если бы Нико был рядом, если бы они были вместе. Пожалуй, тогда они бы нашли то, что так долго искали.       Они были так близко к этому. К счастливому концу, к долгожданному началу. Талия бы поняла, кто нужен ей на самом деле, а Нико, скорее всего, нашел свою любовь. Ту саму, настоящую.       Всего одни день. Этого хватило бы, чтобы все исправить. Всего мгновение. Остановить бы его, изменить. Одной минуты было бы достаточно, чтобы передумать.       У них был шанс на все это.       И его отобрали у них.       Тоже, в одно мгновение.       Они были бы счастливы, если бы им дали хотя бы день. Если бы Нико признался. Если бы пистолет не выстрелил. Если бы Талия не была мертва.       Но она мертва.       Погибла, как и все, что когда-либо могло сделать Нико счастливым. Аннабет смотрела на него и видела это в его глазах.       Пустоту, после гибели надежды.       Она не хочет думать о том, что почувствовал Нико, когда увидел тело Талии. Не хочет думать о том, что подумал сам Нико в тот момент. Момент, когда все оборвалось.       - Боже, Нико, - она подвигается ближе, хочет все-таки обнять его, поддержать хоть чем-то.       Парень дергает от нее и встает со стула.       - Прости, - хлюпает носом, вытирая его рукавом свитера. – Я не хотел тебя нагружать, прости.       - Нико…       Она пытается встать и подойти к нему, но тот отходит дальше, рычит:       - Не надо. Вот этого я и боялся – что начнут утешать.       И выбегает за дверь.       Аннабет смотрит ему вслед, чувствуя, как по щекам бегут слезы. Закусывает губу и оглядывает кабинет, пустой. Подходит к двери, за которой только что скрылся Нико, собирается ступить за порог и врезается в Перси.       - Аннабет, - парень отходит, - тут Нико бежал, все хорош… - Замечает ее покрасневшие глаза и взволнованно наклоняется к ней. – Что случилось?       Девушка лишь хлюпает носом и неопределенно крутит рукой в воздухе.       - Все нормально, пойдем, - хватает его за локоть и тянет к лифту.       Не о чем тут говорить. То, что рассказал ей Нико – очень личное. Очень.       - Аннабет, подожди, - просит Перси, стараясь поспевать за ней.       Они входят в лифт, и, как только Перси входи в кабину, девушка нажимает на кнопку. Лифт дергается и опускается вниз.       - Что-то случилось? – спрашивает парень негромко.       - Что случилось, то прошло.       Как и жизнь Талии, как и ее последний шанс.       Кабина останавливается, и двери со звоном разъезжаются. Прохладный ветер, что пролетает мимо стеклянных дверей агентства, когда те открываются, по коридорам первого этажа, дует Аннабет в лицо. Она с Перси молча выходит из лифта, а после, пройдя мимо стоящей за стойкой Хейзел, которая не перестает звать Аннабет. Они проходят мимо разглядывающих их агентов, стараясь не обращать на них внимания. Аннабет чувствует себя какой-то зверюшкой в зоопарке. Невысохшие слезы на щеках не помогают ей почувствовать себя уверенной.       Выходят из здания и останавливаются, смотря друг на друга. Только друг на друга. Только так.       - Ты ведь скажешь мне, если случится что-то плохое, верно? – спрашивает Перси, неохотно оглядываясь в поисках такси. – Что-то, что заставит тебя волноваться. Аннабет тут же кивает, кутаясь в пальто. Весна уже, так почему ветер такой холодный?       - Я скажу, если что, обещаю. Но это не моя тайна – Нико. Не могу об этом.       - Хорошо, - выдыхает он тихо, и Аннабет понимает, что пора уезжать по домам.       Она смотрит на Перси, запоминая каждую деталь. Или точнее, вспоминая после долгой разлуки. Внезапно в памяти всплывают слова Нико: «Я влюбился в нее. Я не успел сказать ей этого, думал, зачем спешить? А теперь, может, если бы я рассказал, она бы не сделала ничего, а он не выстрелил бы».       Нико был чертовски прав, когда говорил о упущенном шансе.       Ей открывается некая истина, какое-то вечное правило, аксиома – надо жить сегодняшним днем, этим моментом, надо говорить, что любишь так часто, как только сможешь. Ведь завтра может не наступить, ведь это может спасти кому-то жизнь.       Аннабет смотрит на Перси, такого родного и красивого, любимого и уставшего.       «Ты мой», - думает она. – «Ты мой, никто не смеет причинить тебе боль, запомни это, ладно? А завтра вы встретимся, и я скажу это тебе вслух».       - Ну, тогда, - она пожимает плечами. - Пока? Увидимся завтра.       - Постой, - Перси хватает ее за рукав пальто и разворачивает к себе, когда она хочет уйти. – Я подумал…       Закусывает губу, опуская взгляд в землю. Аннабет молчит, давая ему собраться с мыслями.       - Я сказал, что люблю тебя, но так и не успел предложить стать мой девушкой. Ты будешь моей девушкой, Аннабет?       Она не сразу понимает смысл его слов. Удивленно моргает и вдруг легко улыбается. В животе становится так тепло-тепло.       - Конечно, Рыбьи Мозги, я буду твоей девушкой.       Перси тоже улыбается в ответ. Прохожие ругаются, задевая их локтями, ведь они действительно загородили дорогу. Перси подходит ближе.       - Тогда, может, ты можешь поехать ко мне домой? Знаю, это звучит очень странно, но я просто, - глубоко вдыхает. – Я так скучал. Все смотрю на тебя и боюсь, что моргну, и ты исчезнешь. Не могу отпустить. Так, что скажешь?       Аннабет не отвечает ему сразу, заставляя Перси неплохо поволноваться.       - Я не против. Тем более, не думаю, что смогу заснуть у себя, одна в квартире.       - Я рад, что ты это сказала, - Перси улыбается и наклоняется, чтобы нежно коснуться ее губ своими. Это почти не поцелуй, но и того достаточно, что в животе у Аннабет что-то непривычно защекотало.       Она отстраняется, и они подходят к дороге, чтобы остановить такси. Машина подъезжает почти сразу.       - А ты быстро действуешь, Агент Джексон. Не прошло и минуты, а я уже стала твоей девушкой и согласилась поехать к тебе домой, - говорит Аннабет, когда Перси открывает перед ней дверь, и садится на сиденье.       - Пожалуй, я не буду пугать тебя мыслями о предстоящей свадьбе, - шепчет он в ответ, усаживаясь рядом, и захлопывает дверь.       Аннабет смотрит на него широко распахнутыми глазами.       Он, должно быть, шутит.       Перси довольно усмехается и наклоняется к водителю, чтобы назвать адрес, но Аннабет его опережает:       - Северный Бруклин, угол Стейт и Генри, - говорит она.       Теперь настал ее черед смеяться от удивленного выражения лица напарника. Шах и мат.       - Ты не единственный, кто смотрел чьи-либо личные дела.       - И теперь еще кто кого приглашает в гости, - хмыкает Перси и успокаивается.       Они едут к нему домой. Где-то на полпути Перси берет Аннабет за руку, робко, словно неопытный школьник, а Аннабет сжимает руку в ответ. Перси еле заметно улыбается и принимается вырисовывать пальцами какие-то непонятные завитушки у нее на тыльной стороне ладони. Аннабет тоже улыбается.