История огненного рыцаря.

1170 год Эпохи Древ После рождения сына нашего Харана, королевство Нолдор погрузился в долгие дни праздника для Народа перетекающее в напряжение для стражников порядка. Не смотря на радость и поздравления монархов, истинная радость нашего Короля, омрачалась отрешенностью и слабостью своей Королевы… Начало POV Охтарона. Середина 1169 года Эпохи Древ. После разрешении бремени Королева дала имя своему сыну - Феанаро "Пламенный дух", потому что Мириэль Тэриндэ часто утверждала, что всю её силу Fea впитал в себя её маленький сын... Я вспоминал многие годы - тот момент. Когда я прибыл в Тирион, вместе с вестью о помощи от Валиэ Эстэ. Финвэ с отрешенном и бледным видом стоял около Королевских покоев. В самих покоях, когда я подошел к нему, я не услышал ничего – стояла гулкая тишина. Посмотрел я на Харана… Его темные волосы висели, словно сосульки на берегах Арамана. Его уставшие серые глаза смотрели на пол и не замечали никого, кто проходил мимо него, многие потеряв надежду растормошить Короля отходили к дальнему углу и стояли в ожидании. Перекрестив свои руки и приняв отрешенный вид, которые выдавали в Короле сильную скорбь и усталость от сложившейся ситуации, Финвэ не реагировал на мои потуги растормошить его. О Эру, как я тогда сильно испугался, что не успел! Что подвёл ожидания своего друга! Не удержавшись я подошёл к Финвэ, и обнял его в скорбном выражении лица. И какое же счастье для меня было, когда я услышал крики Королевы! Надежда не потеряна! Принц идёт! Очнувшись от наваждения Финвэ посмотрел на меня, суровым взглядом: - Почему ты так долго Охтарон?! Валиэ отказала тебе?! Почему ты прибыл один в Тирион?! - жёстким голосом спросил Харан своего советника, с силой освободившись от одобряющих его объятий. Финвэ не мог поверить в то, что Охтарон предал его ожидания. Что он, не справился с его просьбой! В немом жесте раскрыв свои уста, Охтарон не мог дать ответ своему названному брату. Его расширившие зрачки, смотрели на Харана с удивлением и страхом! И вдруг сомнения захватили мысли харандула. Его могучие плечи сотряслись в неверии, что Валиэ не сдержала свое слово! Он думал, что Эстэ уже в покоях Королевы... И вдруг услышал он голос тысячи играющих колокольчиков: - Не гневайся Король Нолдор Финвэ на своего друга. Он сделал для тебя все, что было в его власти. Он посмел ради тебя в дерзком форме позвать меня на границу земель моего Супруга Ирмо. - из тени вышла высокая Валиэ, в образе своём. Серое платье, прикрывавшее все её тело, кроме кисти рук и лица... Её длинные до щиколоток серо-золотые волосы были распущены и ниспадали волнами на её сильную спину. Ее серые величественные глаза смотрели на Двух Нолдо с добрым снисхождением и пониманием. - Я же сказала тебе Охтарон, что встречу тебя в Тирионе. Почему ты сильно сомневаешься на счёт моих слов? — с легким упреком спросила она у Высокого бледного Нолдо, его темно-серые глаза в ответ посмотрели на нее виноватым и подавленным взглядом… - О Валиэ Эстэ, прошу простить меня за мою дерзость! - громко и нетерпящим голосом вмешался Финвэ. - прошу Вас прекратить разговоры, и помочь Мириэль Тэриндэ! Её отчаянные крики убивают меня, моя душа рвется к ней! - склонившись перед Валиэ, Финвэ беззвучно смотрел на мраморный пол коридора. - Хорошо Король Нолдор. Я помогу твоей жене... Прошу пропустить меня - и медленными тягучими шагами пошла Валиэ в Королевские покои, напоследок кинув взгляд на вытянувшихся перед ней бледных Нолдо. - Не забудь попросить прощения Король Финвэ у своего советника! Он сделал то, что многие не осмелятся... - спокойным голосом проговорила Валиэ. После этих слов Эстэ вошла в покои Финвэ. Я же стоял бледный и отрешенный от всего, что происходит под Небесами Арды. Ощущал я и радость, что сдержал своё слово и привёл помощь. Ощущал я и боль, на слова моего друга... Не ожидал Охтарон, что его друг настолько не верит в него. Конечно, после этого друзья примирились и улыбались также, как и раньше друг другу. Но маленькая трещина, что была заложена в их отношении через многие годы дали о себе знать... После разрешения бремени Королева редко выходила из своих покоев... Часто сидела около окна и смотрела с отрешенным видом на земли Валинора, выполняя обязанности матери, когда маленький Нолдо требовал к себе внимания матери. Не справлялась она и со своими обязанностями Хараньи… Чувствовала она великую любовь к своему сыну, но не могла проявить её, так как её Fea была слишком слаба. А все физические силы благословенных перворожденных Эльдар оставили её тело... Словно мало было ее Маленькому Нолдо какую великую силу вложил в него Эру Илуватар, - он в утробе матери, забрал и ее силу! Но как же сильно она ошибалась... Слабость ее происходила не из-за этих причин, а из-за Искажения Арды которое было в самой Мириэль… Посмотрев напоследок в сторону Лесов Лориэна, задумавшись, Королева Нолдор проговорила тихим и спокойным голосом: - Позовите в малый зал моих покоев Советника Короля - и молчаливая дева Альмиэль* склонив голову в знак уважения вышла в мраморный коридор, закрыв за собой большую деревянную дверь, - пошла к дальнему рабочему кабинету Харандула, ибо знала она, что советник сейчас слушает доклады Мастера Торговли с Торговой площади Нолдор, которая раньше была Малой площадью Тириона... Начало POV Охтарона. - Мы помогаем и следим за каждым, кто являются хозяином точек для Торговли Харандул - я слушал доклад одного из Мастеров кузнечного дела, который решил стать мастером над Торговлей, - а также мы получали несколько жалоб из-за ссоры между племенами Тэлери и Нолдор. Опять наши друзья превышали "цены" на свои вещи. – посмотрев на мою реакцию, он спокойно добавил - Справились без тяжелых происшествий; можешь не волноваться Охтарон! Выслушивая Доклад Хиссиона*, я нахмурился. Жалобы от Нолдор из-за Тэлери приходили ко мне с периодичностью двух-трёх дней. Но мы не сильно обращали на это внимания. Так как торговля была делом спорным и Нолдор должны научиться обходить в Хитрости своих сородичей Тэлери. Все должно строиться на справедливости, хоть это и отношения ради выгоды между Эльдар! - Я понял тебя Хиссион. Я рад, что наш Харан Финвэ назначил тебя Мастером над Торговлей. Если тебе трудно поддерживать порядок на Торговой площади, я отправлю к тебе несколько стражников... Они рассудительные и справедливые, со своими подмастерьями ты можешь всецело полагаться на них?! - с вопросительным тоном спросил я у Мастера над Торговлей. - Не утруждай себя и стражников Харандул! Все в порядке… Да и сами Эльдар быстро мирятся! - улыбнулся Хиссион с одобрением смотря на меня. - Мой доклад закончен. С вашего разрешения я вернусь в Здание Торгового управления. - склонившись Нолдо пошёл к выходу из кабинета. Столкнувшись на выходе из рабочего кабинета с представительницей свиты Мириэль, склонил голову в знак уважения. Уступив дорогу деве, он дальше прошел по мраморному полу к выходу из Дворца. - Не случилось ли чего? - тихо спросил у себя Хиссион. Увидев входящую и склоняющуюся в знак уважения Тэндиэль – я с обеспокоенным видом встал и поклонился в ответ перед девой. - Харанья Мириэль Тэриндэ просит вас явиться в малый зал покоев Их Величества - улыбнувшись на мой обеспокоенный вид сказала дева. - Сейчас же пойду Альмиэль! Спасибо за то, что пришла. - я обеспокоено склонившись перед девой, вышел из кабинета, оставив ее позади себя. Проходя через мраморный коридор Дворца, я видел много гобеленов с изображением Герба Дома Финвэ, большинство из них были вышиты королевой и её свитой. Также на некоторых гобеленах были изображены земли Средиземья и Белерианда, которые наши вышивательницы запомнили несмотря на то, что они были в Амане под светом Древ. Я, обогнув Королевские покои, подошёл к резным воротам малого зала. На вратах были искусно вырезаны образы Древ в своем свечении, а места где древа излучали свет были покрашены в Золотой и Серебряный цвет; и в середине между ними было изображено Герб Дома Финвэ, который был нарисован искусными членами сообщества Живописцев Тириона. Постучавшись в них, мне открыла еще одна дева из свиты Хараньи – Аласиэль*. Обычно радостная дева была бледна и спокойна, что меня сразу насторожило. Впустив меня подала мне знак, что Королева сидит со своим сыном, и сейчас выйдет ко мне… - Зачем же меня позвала Харанья? – спросил я Аласиэль. - Не знаю Харандул… Мы сидели с Харионом* Финвэ*, когда Харанья попросила Альмиэль позвать тебя… - увидев мое сосредоточенное лицо, она улыбнулась – Не волнуйся! Может наша Харанья хочет попросить тебя об услуге! – с подбадриванием в голосе закончила она, что вызвало мой одобрительный кивок. Мы встрепенулись, когда услышали, что Королева идет в Малый зал с маленьким Нолдо на руках, одетого в голубую плотную льняную рубашку, расшитую золотыми и серебряными нитями… Мой настороженный взгляд, сменился, на счастливый, когда я увидел сына моего друга. Маленький словно только родившееся существо Йаванны в темных горах, кого мы назвали Пятнистыми кошками... Откуда я тогда знал, что из этого кота вырастет великий лев, что поведёт наш народ в эпоху процветания? Мириэль посмотрела на меня и улыбнулась: - Хочешь подержать Феанаро, Охтарон? – с редкой в последнее время для нее улыбкой и с интересом в глазах спросила она. - Как я смею моя Госпожа! Вы оказали огромную честь показав нашего Хариона… Я не смею отрывать от своей матери сына, ибо не муж я вам! Я не имею на это право!* – громко и четко проговорил я, опустив голову. На фоне своих слов я услышал и изумленный вздох Аласиэль. Посмотрев на свою подругу Мириэль вздохнула: - Аласиэль, иди и подготовь Колыбель Феанаро пожалуйста. – величественный голос произнес просьбу-приказ. После того, как Аласиэль покивав своей головой побежала выполнять просьбу своей госпожи, Мириэль снова заговорила. Я же не смел поднять свою голову, потому что очень засмущался на слова хараньи. – Ты защищал нас на равнинах Средиземья, пока наши вожди ушли со своей задачей на Запад. Обустраивал со своими нэр* нам лагерь, когда это было обязанностью нис*. Видел множество хинья со своими матерями, но не смел даже подойти к ним. Не омрачай мои мысли и возьми из уставших моих рук моего сына. – твердо приказала мне Мириэль. Королева была подстать своему Королю… Она была величественна, и могла заставить любого из Народа Эльдар выполнить ее волю. Не заметно для себя, Харанья завоевала бесконечную преданность к ней, и к своему сыну от Охтарона, что навсегда запечаталось в его «простой» Fea. Кивнув Мириэль, я трясущимся коленками подошел к Королеве. Я был выше ее ростом… Намного выше… Я сверху вниз смотрел на точенные словно из мрамора бледные кисти рук, что прижимали к себе еще беззубого малыша, а нет! Три зубика были уже были видны… Две сверху и Один снизу… Она протянула мне Феанора. Я протянул в ответ свои руки, и Мириэль аккуратно положила мне в мои раскрытые ладони свое истинное сокровище. Я почувствовал взгляд темно-серых глаз и горячее огненное тело Хариона Финвэ… Воистину Феанаро! Он смотрел на меня не как на незнакомца! А своим взглядом изучал меня, как-будто я украшение - не по годам развитым разумом! Я ощущал себя добычей перед этим Нолдо… Может быть я ошибаюсь и все Хинья такие? Я не знал ответа на этот вопрос, так как еще не познал радости отцовства. Я почувствовал, что из моих вечно усталых в последнее время глаз покатились влажные капли… Слёзы… Слёзы не из-за страха, а истинного счастья, как тогда… Когда Финвэ попросил назвать себя братом… - Я никогда за свою долгую жизнь не забуду этой чести, что вы мне оказали Харанья! – я тихим и счастливым голосом проговорил, посмотрев на деву. – Но как я после этого буду смотреть в глаза своему Королю?! - Если ты боишься, что мой супруг будет против того, что я дала подержать тебе нашего сына, то ты ошибаешься Охтарон. Мы вместе с ним обсудили этот вопрос. И не просто так я позвала тебя в Малый зал. – на мой недоуменный взгляд она, покачав головой позвала Аласиэль, чтобы она уложила маленького. Аласиэль спокойно подошла ко мне, и улыбнувшись посмотрела на мое счастливое лицо. Аккуратно протянув руки взяла она из моих рук Хариона Финвэ, что сразу же протестующе громко заплакал, вызвав умилительную улыбку у своей матери и растерянную у меня. После ухода Аласиэль, Мириэль встала и закрыла двери из основных покоев в Малый зал. Я был удивлен ее действиям… Харанья была сильно бледна, будто не видела она только, что мое счастье и никогда за свою жизнь вовсе не улыбалась. Она с величественной осанкой подошла к стулу-трону Королевы и неспеша присела, поправив полы платья и своих широких рукавов. Посмотрев на меня несколько мгновений, она проговорила слова, которые перевернули мой мир навсегда! - Прости меня Охтарон, из-за того, что сейчас твои уши услышат из моих уст… Я попрошу тебя о Великой самопожертвовании, ибо больше не могу держать эти мысли при себе… - Что же случилось моя Королева?! – после ее длинной паузы, не удержавшись проговорил я. - Я прошу тебя… Поклясться именем Эру Илуватара, что наш разговор останется между нами… Что бы я не сказала тебе, что бы я не попросила тебя!.. – бледная королева прямым немигающим взглядом посмотрела на меня. А я почувствовал тогда, что колени не верны мне больше. И упал перед ней на эти неверные колени! Королева продолжала смотреть на упавшего на колени перед ней Нолдо. Не выражая никаких чувств своим взглядом. Она знала, что требует слишком многого от него. И если бы он ответил отказом – Мириэль была бы только рада… Я настолько сильно задумался, что не слышал ничего, что происходит в моем окружении. Королева Мириэль с нашего знакомства никогда! Никогда не просила, не приказывала и не звала меня! Раз моя судьба вела к этому моменту, то так тому и быть! Сжав свою правую кисть в кулак, поднял голову и приложив кулак к своему груди в районе сердца я громко сказал: - Клянусь я, Охтарон, воителем названным племенем Татьяр, Харандулом названным народом Нолдор! Что весь наш разговор не услышит ни одна живая Эрухини, ни Валар, ни Майар, ни Айнур и ни один из прислужников Врага*! И призываю Единого свидетелем моего обещания! – после моих слов я почувствовал холод Арамана пронзившего меня от кончиков пальцев на ногах до кончика своего носа. Так на меня было наложено бремя клятвы перед хараньей Мириэль Тэриндэ… Королева с удивлением смотрела на Советника своего мужа. Она не могла объяснить, почему он разрешил этой бремени лечь на его душу… Не могла объяснить и то, что, дав подержать своего сына привязала его Fea навсегда к его сыну и к себе, не как проявление Любви! Нет… А как истинную преданность перед ней и ее семьей… - Ох Охтарон… Я больше бы обрадовалась, если бы ты не произносил эти слова, и отказавшись ушел из Малого зала… Но раз ты поклялся и слова произнесены, то ничего не поделаешь… – покачав головой обладательница величественного голоса повернула свою голову в сторону, вырезанную из белого мрамора окна, украшенного красивыми росписями былых лет… И увидела она Земли Ирмо… Лориэн… «Как символично» - про себя ухмыльнулась харанья. -Я готов отдать свою жизнь ради Вас и Короля Финвэ, моя Королева… Эта клятва будет тяжелой для меня… Но я готов носить это бремя – встав я с твердым голосом ответил Королеве. Заметив, что она смотрит в окно, повернул свою голову в сторону взора хараньи увидел… Леса Лориэна! «Почему Королева так задумчиво смотрит туда?» - спросил мой внутренний голос у себя. - Слушай меня внимательно Охтарон… И не смей меня прерывать, и после моих слов отвечать мне… - наконец повернувшись Королева посмотрела на Харандула, и увидев согласный кивок продолжила: - Я устала Воитель… После разрешения бремени несмотря на то, что сама Вала Эстэ помогла мне справиться с этим я истощилась Охтарон… Моя Fea слаба и не может справиться с тем, что напала на мое Rhoa. Я не чувствую ничего Харандул… Я не чувствую ничего кроме постоянной усталости… Не знаю понимаешь ли ты меня, или нет… Но всю свою силу, всю мою благодать я отдала своему сыну… Феанаро… Ах Феанаро… - одинокая слеза упала на ее белоснежное платье. – Я хочу уйти в Чертоги Ожидания* Охтарон! – твердым голосом закончила Мириэль. Я слушал внимательно Королеву, и по мере продолжения произносимых слов я становился все мрачнее и мрачнее. Когда Мириэль закончила свой монолог, я был похож на крупную рыбу, что выбросили в рыбоводческих портах Альквалондэ. Из меня вышел весь воздух, и я начал задыхаться. Испугавшись Мириэль встала и подала мне воду, налив ее из оловянного изысканного графина в золотой кубок. Я же яростно примкнул губами к кубку и начал пить воду. Когда мое дыхание восстановился, я посмотрел на Королеву… - Простите меня харанья! Но вы подумали на кого вы оставите своего сына и Мужа?! – тихо начал я спрашивать деву. – Неужели вы сможете оставить их? Может вам надо просто отдохнуть в лесах Лориэна?! Прикажите, и мы сейчас же доставим вас туда! Вала Ирмо поможет вам! – яростно начал я предлагать вариант излечения от «напасти». - Нет Охтарон… Нет… У меня не осталось сил на жизнь… С помощью своих сил я могу только существовать… И омрачать вам вашу жизнь… Я замечаю какой хмурый ходит Финвэ… И радуется только с нашим сыном… Его взор больше не смотрит на меня… А если и смотрит, то только улыбается сочувствием – Я сильно покраснел, когда королева начала разговаривать о своем муже. Я хоть провалиться под землю из-за таких слов! О Эру!!! Как мне было стыдно сейчас слушать Мириэль! – я омрачаю жизнь всех, кто рядом со мной находится Охтарон… Я повторю еще раз, я ничего не чувствую… Ничего… ни тепла, ни любви, ни интереса. Ничего… Будто пелена закрыла мои ощущения… Я не смогу вылечиться от этого… Я устала… - Моя королева… Моя Королева прошу вас не отчаиваетесь! Расскажите все Харану Финвэ. Он найдет способ вас спасти! – она лишь покачала своей головой. – Раз вас не сможет спасти ваш супруг, то подумайте о своем сыне! Он не сможет расти без своей матери Харанья! – все равно я упрямо пытался убедить Мириэль. Но она только качала головой. - Ничто меня не спасет больше Харандул… - отрешенным голосом проговорила она. После нескольких мгновений Королева продолжила: - Я хочу попросить тебя Охтарон… Первый и последний раз… Я хочу, что бы ты исполнил мою волю… - требовательно посмотрела она на него. - Что угодно сделаю для вас Харанья Мириэль Тэриндэ! Только скажите! Я уверен, что вы вылечитесь от своего «недуга». – на мои слова Мириэль в согласии кивнула мне, что заставили мои глаза зажечься в свете Надежды, что Мириэль не оставит свою семью. Как же сильно я тогда ошибался… - Ты предан нашей семье Харандул… Преданности в тебе больше, чем в любом другом Нолдо в нашей Хараниэ*… Поэтому я хочу попросить тебя… Если… Если меня не будет больше среди Вас… Если все-таки я уйду в чертоги ожидания, обещай мне! Обещай! Что будешь следить за моим сыном и будешь оберегать его от злых решений до его совершеннолетия! Я знаю, что Финвэ сможет с этим справиться, но Финвэ Харан… и обязанностей у него больше, чем у любого другого Нолдо. Что ответишь мне Воитель?! – величественная Мириэль смотрела твердым требовательным взглядом на советника Харана. - Я отвечу, что я сделаю все! Абсолютно все, что от меня зависит Харанья! – встав на правое колено перед Мириэль и отпустив голову закончил я. - Хорошо… Хорошо Охтарон, теперь ты можешь уходить. Пожалуйста. Мне надо остаться одной… Я так устала… - тихо проговорила Королева. Я, склонившись перед ней под огромным впечатлением пятился обратно к большим вратам Малого зала… Перед выходом из зала я увидел блестящую слезинку на правой щеке Мириэль Тэриндэ. Я лелеял Надежду, что Финвэ сможет найти выход для своей любимой. Я надеялся, что Мириэль сможет исцелиться и снова управлять вместе со своим супругом нашим Народом. Ведь мы Нолдор! Нолдор всегда находят выход… Надеюсь мы найдем. Но так и не нашли. Конец POV Охтарона. Начало 1170 года Эпохи Древ. Советник короля был сейчас в кузнице, что был построен рядом с Дворцом Харана. Надетый на него фартук был уже потертым несмотря на то, что он прослужил ему недолго. Его неаккуратно сплетённая коса лежала на правой Лопатке. А сильные руки держали в руках молот и отбивали Металл. Жар в кузнице распространялся от печи до самого выхода. Охтарон, хотел создать подарок для Хариона, кому уже исполнится год по Валинорскому исчислению* . Всего лишь брошь. Но брошь из Мифриила, что будет в конце работы украшена морскими камнями – изумруды, сапфиры, опалы и бесценный большой бесцветный циркон*, что выторговал он у Тэлери в Аквалондэ… За эти камни ему пришлось отдать свой старый могучий лук, с тетивой, сплетенной из волос одной из нис в Эндоре! Высший дар для воина или охотника в Амане, и бывшая необходимость для Воителя… Еще этот Тэлери торговался с ним! Нахал! Пусть найдет он нис, что в мирное время отдаст свои прекрасные волосы для плетения тетивы! Ради Финвэ* он готов был отдать и все свои бесценные вещи, так как его большая детская пора омрачалось унынием и пассивностью своей матери… Хоть маленькая радость будет для него. Следующий день. Начало POV Охтарона. Я придирчиво осматривал свою работу. Моя рука создала брошь среднего размера. Основным металлом использовал золото… Придав ему форму звезды и поместив в его сердце раскрытый золотой цветок, я украсил брошь бесцветным цирконом, который был безжалостно разбит моим молотом на маленькие кусочки… А остальные камни я положил в мешочек. Пусть потом он сам использует их в своих творениях, если в нем проснется интерес к кузнице. Хотя я думаю настанут эти времена очень быстро… Меня очень часто заставлял улыбаться и радоваться черты характера Хариона. Феанор сочетал в себе в таком молодом возрасте сильную эмоциональную натуру с холодным умом во время обретения новых знаний. Стоя в тени за спиной Харана я следил за общением отца и сына. Абсолютно все интересовало Феанора: что из чего происходит, что может сделать Нолдо в той или иной ситуации, какие новые слова каждый день придумывают в сообществе Румила, какие металлы бывают, как можно различать Нолдор и Тэлери, почему Ваниар не живут с нами – и так можно продолжать несколько циклов двух Древ. Особенно Феанора интересовали наш образ жизни в Эндоре и как мы преодолели те земли и пришли в Аман, Финвэ конечно рассказывал ему и это, но утаив от него моменты вражды и стычек между нами и слугами тьмы. Он не хотел травмировать молодую душу сына… Наверное, это правильно, что сын короля задает столько вопросов. Ох Эру… Когда же у меня будет вот такое собственное счастье? Почему я не могу найти свою любовь?... В силу своей важности Феанор имел мало друзей своего возраста. Во дворец редко, когда приходили другие дети Нолдор, из-за этого он был одинок. Пассивное воспитание матери вложили в него озорство и умиляющий меня эгоизм. Несмотря на это, он любил свою мать. Любил больше всех на свете, мне иногда казалось, что он больше любит свою мать нежели отца. Но и с Финвэ сложились хорошие отношения у Феанаро. Отец любил своего сына, а сын в ответ отца. В последнее время Мириэль совсем зачахла, и Финвэ сдувал с нее пылинки. Мне не известны, какие разговоры вели между собой супруги. Но я чувствовал напряжение, которое неумолимо росло каждой сменой света Древ. Я услышал, как двери открылись и вошел один из моих пятерых Нолдо - Верный*. - Харандул! Тебя зовут явиться в тронный зал! Харан прислал меня сюда – проговорил высокий Нолдо с серебряными волосами одетый в расшитый черными нитями темно-серую котту. - Хорошо Фарнион*. Попроси пожалуйста Фуиллэ* приготовить купальню. Можете не разогревать воду. Мне нужно быстрее привести себя в порядок. Король не очень любит ждать – с улыбкой попросил я Фарниона. Тот кивнув пошел быстрыми шагами выполнять мою просьбу. Вздохнув я снял фартук и надел льняную рубашку, которая висела рядом с темным длинным в пол плащом… А где моя котта? А… Да… я же пришел сюда, когда многие эльдар еще почивали в одном рубашке и темных штанах, заправленных в кожаные сапоги. Покачав головой, я помыл свое лицо, которое было в пыли и в саже. Надев плащ и взяв в руки мешочек с брошью и камнями; прикрыв плащом свой непотребный вид, пошел окольными путями в свои покои, где в туалетной комнате увидел большой и глубокий металлический с наполненной теплой водой таз. Фуиллэ – дева из свиты Мириэль. Умелая дева, что управляет с подачей еды на завтрак и обед Вельможам и монаршим супругам. А также она любит помогать мне, когда я тороплюсь... Из-за этого она пользуется моим уважением и иногда просит помочь ей в ответ. Охтарон раздевшись в комнате, нагим пошел в туалетную комнату на ходу расплетая свои волосы. Сами волосы были сальные и грязные от воздуха в Кузнице и из-за этого казались еще темнее, чем они являлись. Быстро выполнив все процедуры, расчесав свои длинные до середины груди волосы, он надел темную рубашку с белыми пуговицами и чуть узкие в голенях темные штаны и заправил их в серые сапоги. Надев поверх рубашки ничем не примечательную, немного сжимающию в плечах, мантию и закрепив ее широким поясом советника вышел из своих покоев и широкими шагами пошел в Тронный зал. Явившись в самую огромную часть Дворца Финвэ, он увидел Харана сидевшего вместе со своей Хараньей на троне. Прищурив свой взгляд Харандул подошел к монархам и склонил свою голову в знак уважения и покаяния. - Советник Охтарон явился мой Государь – проговорил я выпрямившийся перед ними. Конец POV Охтарона. В Тронном зале стояла напряженная тишина. Бледная Мириэль смотрела на свои пальцы, которые лежали на ее коленях. На ней было ее любимое белое платье с расшитыми красными нитями на рукавах, а на голове был венец Хараньи. Финвэ же был напряжен и смотрел прямо на своего друга, который наконец явился и был одет в строгий рабочий «костюм». Лишь широкий золотой металлический пояс носил он в своих украшениях, когда многие Нолдор подчеркивали свой род деятельности всеми возможными драгоценностями. Посмотрев на его мокрые черные волосы, и поняв, что друг только что закончил свою работу в кузнице, он улыбнулся… Интересно, он когда-нибудь отдыхает? - Я позвал тебя сюда Охтарон, что бы ты собрал свиту нашей Хараньи и сопроводил в исцеляющие леса Лориэна. – тихим голосом начал Финвэ. – Наша Харанья, хочет отдохнуть и исцелиться от тяготы жизни – с еле заметной иронией говорил Финвэ, но все равно было видно, что он сильно волнуется и его глаза выдавали в нем это. – Со своими Верными ты сопроводишь ее туда и вернешься обратно в Тирион… Ты мне нужен здесь, так как Румил предложил новую систему оценивания и разделения ремесел… А твои организационные таланты могут быстрее сдвинуть дело с мертвой точки. Охтарон обеспокоенно посмотрел на Мириэль, и ощутил, как сильно сейчас давит на него его бремя клятвы. Боль, что он ощутил в сердце чуть не подкосило его, но в нем еще теплилась маленькая Надежда, что Мириэль исцелиться и вернется такой же Величественной и радостной обратно в Тирион. Увидев реакцию и побледневшее лицо своего советника – Финвэ в вопросительном жесте посмотрел на Охтарона. Тот же согнав морок быстро пришел себя и склонившись перед ним сказал: — Это для меня честь сопровождать Королеву в земли Вала Ирмо… Но что на счет вашего сына мой Харан? – тихо и неуверенным голосом спросил Охтарон. - Мой сын Финвэ останется в Тирионе. И будет слушать наше заседание. Да, он слишком молод для этого, но я проиграл ему желание – с теплой улыбкой заключил Финвэ, что в ответ вызвало улыбку у Охтарона. А Мириэль будто и не слышала вовсе разговора двух Нолдор, сидела все так же на троне и отпустив взгляд, но не голову – так же смотрела на свои белоснежные пальцы. – Я не могу не сдержать свое слово Охтарон. - Я буду только рад Государь. Он мало чего поймет из заседания, но это только возвысит его. Его интерес к устройству Королевства возрастет, и вырастет истинный Харион – с улыбкой проговорил Советник. - Хорошо Охтарон. Когда серебряный свет Древа сменится на Золотой пойдете в земли Ирмо. Ты можешь идти – с теплой улыбкой отослал Финвэ своего советника. Тот склонившись перед супругами вышел из зала и пошел в свои покои. Охтарон сильно волновался. На него сильно давило его бремя перед Мириэль. Он хотел рассказать все своему названному брату, но не мог предать Мириэль. Судьба привела его к тому, что Охтарону пришлось предать своего Короля и сохранить преданность к своей Королеве. Но Охтарон еще утешал себя, что харанья сможет исцелиться и вернется в свой дом… Но к сожалению, этого так и не произошло. На следующий день еще перед Золотым свечением, я в снах Ирмо почувствовал взгляд, который был направлен на меня. Гуляя по грезам Ирмо, я почувствовал сильный толчок от своего Rhoa и мое сознание вернулось в свое тело и обезвредило угрозу. Я схватил маленькое, но сильное тело и опрокинул на мраморный пол покрытой теплой шкурой большого оленя. Раскрыв свои глаза, я увидел упрямый взгляд Хариона Финвэ. Испугавшись я быстро встал и поднял принца. - Простите мой принц! Я нижайше прошу прощения, на равнинах в Эндоре я привык быстро просыпаться и становиться в строй в случае опасности. Я действовал не по своей воле! – быстро и склонив голову проговорил Охтарон. - Все хорошо советник. Не стоило мне будить тебя так бесцеремонно – улыбнулся Феанаро. Но сразу выражение его лица переменилась, когда он вспомнил для чего явился сюда. – Охтарон! Что с моей Аммэ?! Отец сказал, что она поедет отдыхать в леса Лориэна, но из-за чего мне не рассказали! Я требую, чтобы ты раскрыл эту завесу тайны, так как тебя назначили сопровождающим Аммэ и ты знаешь больше всех Нолдор, то что касается нашей семьи – чарующим и твердым голосом приказал-попросил меня Нолдо. Я удивился… не зря он сын Финвэ, в таком молодом возрасте* его голос был сильнее, чем огромный сильный ветер в Арамане. Улыбнувшись принцу, и прикинув, что у меня нет для него детского стула, но его рост был подстать подросткам среди большинства Нолдор, - показал ему рукой, что бы присел на мой рабочий стул. Из-за своего наглого и злого поступка, Феанаро удивившись, что с ним вообще будут разговаривать, нолдо сел на большой добротный деревянный стул. Увидев, что принц сел на предложенное место и смотрит на него в ожидании, Охтарон начал говорить: - Феанаро, я сам не знаю большего, чем ты сейчас мне поведал. – с убедительным голосом начал он – ваш отец приказал явиться мне в Тронный зал, и сказал, что он хочет, что бы я со своими верными сопроводил Харанью в леса Лориэна и незамедлительно возвратиться обратно, из-за собрания мастеров и совета – куда вы, как я слышал приглашены – с улыбкой посмотрел он на засмущавшегося Феанора. – А причиной же, мне сказали, что Королева хочет отдохнуть и как только закончит свои дела вернется в Тирион… - с прикрываемой досадой сказал он. - Я беспокоюсь об Аммэ, Охтарон… Она совсем не разговаривает со мной и с Атар… Мне больно видеть ее в таком виде. Она совсем меня не любит, Охтарон?! Почему она не обращает на меня внимания, как остальные аммэ к своим детям?! – трясущимся плечиками и слезами в голосе, но не на лице закончил hina… - Как вы можете такое говорить Феанаро?! – злой и удивленный голос огласил покои Советника. Тот подняв голову без страха, но с интересом посмотрел на Охтарона. - Ваша Аммэ ждала вашего появления больше всех в Тирионе. Как она радовалась и как была счастлива, что у нее родиться такой могучий сын! Она любит больше всех на свете вас, и только вас мой принц! – подобравшись к нему и присев перед ним на колени, Охтарон положил свои большие ладони на надколенники нолдо – а не разговаривает и не обращает внимания она на вас, потому что она хотела вам сделать подарок, когда вам исполнится год! – с твердым голосом и ясным убеждающим взглядом посмотрел он на Феанаро. – и приказала лично мне, что бы я изготовил для тебя брошь… Сейчас мой принц, - встав и подбежав к рабочему шкафу, он начал искать мешочек с камнями. Феанаро наблюдал с удивленными глазами на Советника. Неужели аммэ готовила ему еще один подарок?! Но ведь аммэ и так готовила для него прекрасный расшитый шелковый гобелен! Вместе со всеми материнскими рубашками и кафтанами, которые были настолько красивыми, что Феанаро пообещал себе, что сохранит их до скончания Арды. - А вот! Смотрите мой принц! – преподнёс он мешочек и развязав его достал оттуда среднего размера брошь. В форме звезды, а в его середине находился раскрытый цветок. Золотая же брошь была украшена неизвестными ему камнями, что сразу разбудил интерес в hina. Феанор с трясущимся пальцами принял подарок от своей мамы и улыбнулся самой теплой и заразительной улыбкой… Охтарон наблюдавшим за ним сдерживал внутри себя слезы. Слезы боли от клятвы перед Мириэль, и то, что может случиться, если Мириэль не сможет исцелиться. Этот прелестный Нолдо будет расти без матери! «Ох, Эру! Защити наших детей от такой участи!» - сказал про себя молитвы Охтарон. - А также! Коли ты заставил меня слишком рано отдать тебе подарок Хараньи – привлек он к себе внимание Феанора, который уже изучал на составляющие части золотую брошь – я подарю тебе и свой Подарок! – улыбнувшись протянул раскрытый мешочек, что при свете Серебрянного древа и свеч, содержимое мешка издавал разномастный свет. В изумлении Феанор принял подарок, и опять увидел незнакомые ему камни. - Как эти камни называются Охтарон?! – спросил он с огромным интересом у советника отца. - А вот мой принц. Я их приобрел у племени Тэлери, что живут у побережья – интерес Феанора возрос, он смотрел с расширившимся зрачками на него, – Синие – это сапфиры, зеленые – изумруды, а вот те камешки, которые белые и с цветными прожилками – это опалы. Я не знал, что подарить тебе Феанаро, и выбрал эти камни, что бы ты, когда вырос сотворил из них собственные вещи! Ведь ты станешь мастером над кузницей?! – с задорным голосом спросил он ребенка. - Да Охтарон! Стану! — с улыбкой до ушей сказал ребенок. И не удержавшись Нолдо стремительно встал и подбежав к советнику крепко обнял своими руками за талию. – Спасибо тебе Охтарон, что развеял мои мрачные мысли! Я никогда этого не забуду! – громко проговорил самый умный из всех нолдор, что я когда-нибудь видел под Небесами Арды… - Это мой долг Советника Харана, Финвэ – с улыбкой заключил смущенный советник, и не удержавшись отпустил свои руки, и кистями сжал в одобряющем жесте принца – А теперь! Сейчас же возвращайтесь в свои покои! Древо уже издает золотое свечение! Иначе я все расскажу Харану Финвэ! – с угрозами в голосе отодрал от себя Феанаро. - Хорошо Охтарон! – прижав к себе мешочек и брошь, улыбнувшись, и поправив свои темные красивые волосы, заплетенные в толстую косу. Феанаро выпрямил спину в царственном осанке - он склонив свою голову передо мной стремительно вышел из моих покоев, оставив свое тепло на моем пояснице. - Ох Великие Валар… Исцелите и помогите Мириэль Тэриндэ! Не допустите, что бы такой hina вырос без матери! – взмолился я тихим голосом, когда Феанаро ушел от моих покоев на достаточное расстояние. Золотое свечение дало о себе знать и быстро одевшись в дорожный костюм, заплел свои волосы в толстую косу и пошел проверять своих верных, которые должны были быть уже готовы и ждать около Королевских конюшен. Белая кобыла Мириэль была запряжена и ждала свою хозяйку. Часть свиты Мириэль одетые в серые платья были одеты и ждали свою Харанью. Мои верные же расположившись подальше от нас и ждали своего приказа, обсуждая насущные проблемы Нолдор. Я же стоял с Фарнионом, тоже одетым в дорожный охотничий костюм, но с незаплетенными волосами он выглядел эффектно для нис свиты Мириэль. Я же не ощущал на себе взглядов, ибо все знали, что я не смогу полюбить никого, кроме своей единственной предначертанной мне судьбою. И вот отворились ворота Дворца и в сопровождении Церемониальной Стражи вышла Королевская семья. Харан с Хараньей держались за руки, а Феанаро стоял по правую руку своего отца. Увидев меня он незаметно улыбнулся. Приглядевшись я увидел свою брошь, которую он надел на третье пуговице своей красной рубашки, расшитой Мириэль золотой нитью. Я подошел к королевской семье, и склонился перед ними: - Харан, Харанья, Харнион – мы готовы отправляться в путь! – громко и четко проговорил я. Улыбнувшись мне Финвэ, подвел свою жену к ее белой кобыле – подарок Оромэ, на свадьбу имевшее имя – Эниэ*. С помощью мужа она поднялась на своего коня. Напоследок Мириэль улыбнувшись редкой и тусклой улыбкой своему сыну сказала: - Не волнуйтесь за меня мои драгоценные, я вернусь, как только смогу! – но в сердце своем она знала, что не вернется… Не сейчас… - Удачной дороги вам Харандул! Будьте осторожней – приказал мне король. Я, склонившись перед ними приказал строиться отряду сопровождения. Мои верные разделились. Фарнион будет ехать со мной. А Хаталион* и Эттулион* будут ехать по бокам процессии. Замыкать же нас должны были Астармион* и Ариндил*. Взобравшись на своего черного, как уголь коня, я пригладил его по его гриве, посмотрев на обеспокоенного Финвэ и безмятежного Феанаро, я отдал приказ выдвигаться… Процессия двигалась рысцой по направлению - на запад. К землям вала Ирмо. Мы быстро добрались к Лесам Лориэна – уже святил серебряным светом Телперион. Громкий голос Хаталиона остановил Охтарона. - Харандул! Королева желает видеть тебя! Он, кивнув ему, и оставив его с Фарнионом, поскакал к Королеве. Она спешившись стояла и смотрела на леса Лориэна. Ее взгляд не выражал ни одной нотки заинтересованности. А ее свита стояла в стороне от нее, точно по ее приказу. Спешившись, советник подошел и склонился перед ней. Мириэль не повернув свою голову проговорила: - Ты помнишь свое обещание Воитель? - Да Харанья! Помню! И выполняю с того дня, как дал ее. – он с недоумением посмотрел на Королеву. К чему ведет она свой разговор? - Дальше я со своей свитой пойду одна! – с приказом в голосе и требования без возражения к себе, кивнула Мириэль. - Но Харанья!... - Мне пора Охтарон – прервал его голос Мириэль. – Спасибо, что подарил моему сыну брошь и отвлек его от мрачных мыслей… Благодаря тебе, я смогу уйти с более легкой душой, а не с плачущим по мне дитя… Дальше я со своей свитой пойду одна Охтарон. Твоя клятва обязывает тебя, отпустить меня! Охтарон побледнел. Его плечи и руки затряслись. Одинокая слеза скатилась с его левого нижнего века. Он знал. Знал! И ничего не мог сделать. Решение ее, было поистине ужасной… Бедный Феанаро… Финвэ… Как же она может оставить их?... Неужели нет другого выхода?... - Я понимаю твои чувства Харандул… Когда мой супруг прискачет в Лориэн меня уже не будет… Я буду в чертогах ожидания, ибо не вижу другого пути в своей жизни. Прости, если обидел тебя чем-то Охтарон. И не забывай о моем сыне, прошу тебя! – проговорила Королева. - Я буду помнить вас всегда Харанья! Простите вы и меня, если я обидел вас своими делами или словом... Госпожа… Вас будет так не хватать... - Спасибо тебе, Охтарон. Иди обратно в Тирион. Выполни свой долг перед моим мужем… Клятва обязывает тебя передо мной. А наблюдения твоих Верных могут быть своими собственными думами… Они расскажут моему супругу, что я ушла со своей свитой. Прощай Охтарон... – сказав эти слова, она легко и уверено взобралась на свою кобылу и улыбнувшись Охтарону в последний раз, приказала свите выдвигаться… Охтарон провожал взглядом свиту Мириэль, и когда последняя из нашего народа скрылась в деревьях Лориэна поскакал обратно со своими верными в Тирион.