Легко (не) заметить

Сакура обхватила колени и вздохнула. Эмоциональная вспышка не прошла бесследно, девушка чувствовала себя уставшей и разбитой. И присутствие отстраненного сокомандника давило особенно больно. — Я тебя совсем разочаровала? Саске повернулся, и Сакура умудрилась заметить на его лице что-то похожее на удивление. Или она хотела себя обмануть, придумывая, что видит эмоции у того, кто им не подвержен?.. — С чего ты взяла? — Ну… я делала глупые вещи, чтобы просто с тобой увидеться, — девушка положила подбородок на колени, не отрывая глаз от своей обуви. Лишь бы не встречаться с ним взглядом. — Ты делала это еще в Академии, — холодно пожал плечом Учиха. Сакура поджала губы, чувствуя, как больно сжалось сердце. Они еще несколько минут провели в молчании, а потом девушка решилась задать вопрос, мучивший ее уже давно. — Почему ты так старательно меня избегаешь? — прошептала Сакура, больше всего боясь услышать ответ. Если он скажет, что теперь ему неприятно с ней общаться, что она слишком грязная, что ему противно прикоснуться к ней даже случайно… Если он так скажет, то она… смирится с этим. Она заслужила подобное отношение. Она все испортила, она сама виновата. — Я думал, что тебе неприятно чужое присутствие. — Наруто и Какаши тоже так думают, — пожала плечами Сакура, чувствуя, как в груди разливается ноющая пустота, хорошо, что хоть задыхаться от этого не начала, — но это не мешает им быть рядом. А ты даже сейчас стоишь у дальней стены. Саске застыл, глядя перед собой в одну точку и не отвечая. Сакура прикусила губу. Конечно же, он чувствовал отвращение. Она так старалась привлечь его внимание раньше, естественно, ему было неприятно теперь думать об этом. Может, он боялся, что она продолжит искать его расположения? Сакуру передернуло. Надо было как-то сказать Саске, что она больше не будет пытаться стать его девушкой. Она ни с кем не будет. Никогда. — Это не из-за тебя, — медленно и как-то неуверенно сказал Саске, все еще глядя мимо нее. — Я допрашивал того… человека. Допрашивал Шаринганом. Сакура непонимающе посмотрела на него. Внутри нее все задрожало, но по крайней мере она не выпала из реальности от упоминания того дня. Девушка сглотнула и постаралась сосредоточиться на словах сокомандника. Она помнила то, о чем он говорил. Она слышала крики и знала, что одним допросом Учиха не ограничился, судя по тому, как кровоточил потом его глаз. — Я допрашивал его и видел все, что они сделали, — голос Саске вдруг изменился. Если бы Сакура не знала его так хорошо, то ни за что бы не заметила. А еще она увидела, что в его глазах появилось знакомое до боли выражение. Выражение ненависти. — Я бы запытал его до смерти, но… он бы просто сошел с ума и перестал бы что-то воспринимать. Слишком легко… И теперь ты… — Теперь тебе неприятно ко мне прикасаться? — все-таки спросила Сакура. — Это не из-за тебя, — выдохнул Саске с отчаяньем. У Сакуры перехватило дыхание. Учиха, не в силах ничего доказать словами, медленно подошел к ней и осторожно протянул руку, коснувшись кончиками пальцев щеки девушки. Легко и почти неощутимо. На его лице ни на секунду не промелькнуло отвращение, только боль. — Я не могу это забыть, — в тихом голосе Саске послышалось рычание. — Шаринган не позволит. Я видел все глубины мерзости человеческой чудовищности. Сакура открыла рот, но не смогла произнести ни звука. Гордый Учиха, не привыкший к разговорам, мучительно подбирал слова и говорил, говорил, пытался объяснить то, что творилось у него на душе. Впервые он не закрывался и не прятался за маской холодного равнодушия. Он рассказывал то, что не знал никто. Рассказывал ради нее. — Это я не хочу запятнать тебя, — с трудом выдавил Саске. — Я боюсь… боюсь причинить тебе боль. Боюсь, что ты увидишь и почувствуешь во мне то, что я видел и чувствовал. Я отстраняюсь не из-за тебя. Поверь, не из-за тебя. Сакура глубоко вдохнула и кивнула, обрывая речь сокомандника. Еще несколько мгновений она собиралась с мыслями, а потом ответила: — Я верю. Я верю тебе, Саске. Он еще немного посмотрел ей в лицо, а потом кивнул. По нему опять нельзя было понять, что он думает и чувствует, но Сакура уже точно знала, что это — маска. Вот ведь какая злая ирония! Самое яркое проявление его чувств к ней поставило самую непробиваемую стену между ними. Поставило окончательную точку в неначавшихся отношениях. Но, — неожиданно подумала Сакура, — это было даже к лучшему. Саске молча поднялся и отошел к дальней стене, как будто ничего не произошло. *** Какаши встретился с Наруто на пороге дома. Рядом с бывшим учеником стояла взволнованная Джун, которая постоянно оглядывалась и суетливо перебирала браслеты на запястье. — Они не хотят меня слушать, — со вздохом пояснил Наруто. — Боятся и злятся, на любые слова пытаются атаковать. Можно, конечно, их вырубить и связать, но вряд ли после этого переговоры останутся «мирными». — Лучше бы вам уйти пока, — нервно предложила Джун, снова оглядываясь. — Подождете где-нибудь в другом месте, пока все не остынут. — Мы не сделали ничего плохого, — покачал головой Какаши. — И лучше поговорить прямо сейчас. С Теруко ведь все в порядке? — Да… — на лице Джун промелькнуло несчастное выражение. — Она снова шевелит ногами, но мы пока не разрешили ей вставать. Какаши с Наруто переглянулись, прекрасно слыша и неуверенность в голосе женщины, и людей, пытающихся окружить дом. — Может быть, уведете девочку-медика? — тяжело вздохнула Джун, глядя под ноги. — В доме есть погреб, из него был выход на другую сторону поселка. — Хорошо, — решил Какаши, позвав с собой Наруто. Джун осталась стоять у входа. — Там ловушка, — едва слышно прошептал парень. — Они не готовились сражаться с шиноби, — медленно проговорил Какаши. — Они обычные жители, и у нас два выхода: либо прорываться с боем, либо позволить им «поймать» нас, чтобы успокоить и поговорить. — Прорваться мы всегда успеем, — пожал плечами Наруто. — Значит, спускаемся в погреб, — подытожил Какаши. Вернувшись за Саске и Сакурой, они повели девушку вниз, на ходу составляя план действий. Сакура поежилась, ощущая какую-то странную тревогу. Ей не хотелось идти в погреб и приходилось прилагать усилия, чтобы переставлять ноги. В горле встал комок, который никак не получалось сглотнуть. Сакура все сильнее хмурилась, не понимая, что же с ней происходит. Как только шиноби зашли в погреб, дверь за ними захлопнулась, перекрывая единственный выход. — Кажется, просто отсюда не выбраться, — вздохнул Наруто, оглядевшись. Маленькое полупустое помещение с небольшим окном под потолком, забранным решеткой. А на улице, судя по всему, ждали разгневанные жители. Сакура вдруг резко втянула воздух сквозь сжатые зубы, обхватывая себя руками. Она все никак не могла понять, откуда взялось то странное чувство тревоги, что за неправильность происходящего ее преследовала, у нее все никак не получалось сопоставить — что именно ее беспокоило. И тут поняла. Закрытое помещение, из которого нет выхода. И три человека неизмеримо сильнее ее самой. Наруто, Какаши и Саске повернулись на звук и от их взглядов, направленных именно на нее, — внимательных, почти физически ощутимых и от которых никуда не деться, — у Сакуры закружилась голова. Она попыталась вдохнуть, но горло судорожно сжалось. Они смотрели на нее. Смотрели. — Сакура? — осторожно спросил Какаши, делая шаг к ней. Девушка взвизгнула и отшатнулась, к своему полному ужасу ощущая за спиной каменную стену. Некуда отступать дальше! Не сбежать! Не спрятаться! Не отстраниться! Она зажмурилась, закрыв лицо руками, и отчаянно замотала головой. — Сакура! — уже громче и взволнованнее донеслось до нее. — Не надо, не подходите! — жалко простонала девушка. — Не надо! Уши заложило, в висках застучало, отзываясь звоном, в глазах потемнело, даже если бы она их открыла, то все равно ничего перед собой бы не увидела. Колени подогнулись, если бы не холодная каменная стена за спиной — она бы рухнула на пол, а так — осталась стоять на дрожащих ногах. Если они к ней прикоснутся — она этого не переживет. Если они к ней прикоснутся — она умрет, вот прямо сразу. Умрет, сойдет с ума, закончится и никогда не вернется. Если только прикоснутся… Но ее никто не трогал. Время шло, но ее никто не трогал. Звон в ушах начал спадать, и Сакура наконец услышала тихий успокаивающий голос, монотонно повторяющий: — Мы не подходим, мы не причиним тебе вреда. Сакура, ты в безопасности. Посмотри на нас, пожалуйста. Все в порядке. Мы не подходим, мы не причиним тебе вреда. Сакура сделала глубокий вдох и отняла ладони от лица. Она подняла голову и встретила взгляд серых глаз. Как она могла раньше не замечать в нем столько боли? — Сакура, мы не причиним тебе вреда. Ты нам веришь? — его голос оставался спокойным, но скольких трудов ему это стоило? Как долго он пытался дозваться бывшую ученицу? Она почувствовала новую волну дрожи, прокатившуюся по всему телу, но смогла успокоиться и кивнуть, хоть на глазах и вскипели непролитые слезы. — Я могу подойти? — тихо спросил Какаши. Она увидела в его глазах невысказанную мольбу. Наверное, он очень хотел броситься к ней, обнять. Но не сделал этого. И вот за то, что не сделал, она снова кивнула. — Возьми мой плащ, — едва слышно произнес Саске, — она замерзла. Он медленно, не делая резких движений, стянул с плеч плотную ткань и протянул бывшему сенсею. Тот лишь кивнул, сжимая плащ в кулаке, а потом сделал осторожный шаг вперед, внимательно вглядываясь в лицо застывшей у стены девушки. Сакура судорожно всхлипнула, но не приказала остановиться, поэтому Какаши медленно приблизился к ней. — Позволишь накинуть плащ? Сакура с трудом отлипла от холодного камня и сама сделала шаг к нему. — Да, — выдохнула она. Какаши мягко натянул на плечи девушки теплую ткань, она крепко сжала ее у горла хрупкими тонкими пальцами, только сейчас понимая, что действительно замерзла в холодном помещении. — Простите, — зажмурилась Сакура, чувствуя невыносимый стыд перед сокомандниками. Они ее защищали, они ее спасли, а она… — Сакура… — горько всхлипнул Наруто. В его голосе не было ни капли осуждения. — Ты не должна извиняться, — спокойно заявил Саске. Девушка шмыгнула носом в последней попытке удержаться от слез. Она не хотела плакать, не перед ними. Рука Какаши, стоявшего прямо перед ней, дернулась, будто он хотел ее обнять, но запретил себе. — Сакура, — тихо, но твердо позвал он, — Сакура, никто и никогда… никто и никогда не причинит тебе вреда. Я не позволю. Клянусь. Сакура зажмурилась еще сильнее, чувствуя, как по щекам текут слезы, и придвинулась к нему, утыкаясь лбом в жилет на груди. Клянусь, — звенело у нее в голове. Клянусь, — отбивало ритм сильное сердце. Клянусь, — шептало дыхание, касавшееся волос на макушке. Она вздохнула и кивнула, слегка отстраняясь, чтобы вытереть слезы с глаз. Какаши еще немного постоял рядом, прикрывая ее от всего мира, помогая собраться и поддерживая одним своим присутствием. А потом отошел к единственному окну, вглядываясь в видневшееся сквозь решетку небо. Сакура за его спиной опустилась на пол, привалившись к стене. — Эй, послушайте, — крикнул Какаши в окно. — Если бы мы хотели, то здесь уже не осталось бы и камня на камне. Предлагаю поговорить. Ему никто не ответил. Какаши пожал плечами, подпрыгнул и молнией разрезал решетку, легко выбивая ее наружу и выбираясь следом. Он тут же поднял руки, показывая собравшимся испуганным людям, что не собирается причинять им вред. — Я предлагаю поговорить, — спокойно повторил он под прицелом целого града разнообразных острых орудий. — И что ты хочешь нам сказать? — недоверчиво прищурился на ниндзя дядя Теруко. — Причины, по которым случилось это недоразумение, — спокойно пояснил Какаши. Ему не слишком поверили, но хотя бы не кинулись атаковать. Еще через несколько минут подозрительных взглядов и нервных перешептываний, дядя Теруко все же согласился на переговоры. — Но ты пойдешь один! — Хорошо, — кивнул Какаши, бросив взгляд на окно погреба, в котором осталась Сакура. *** Наруто неуверенно взлохматил волосы на затылке, переминаясь с ноги на ногу. Он переводил взгляд с одного друга на другого, но Саске неподвижно стоял, смотря в жутко интересный угол погреба, а Сакура чуть не с головой укуталась в его плащ, не поднимая взгляд. — Можно… мне подойти? — тихо спросил Наруто. — Да, — прошептала Сакура, все еще пряча глаза. Ей было стыдно перед друзьями, было неловко и… все еще страшно. Наруто мягко опустился рядом, прислонившись спиной к стене. — Какаши-сенсей правильно сказал. Мы не причиним тебе вреда. Никогда. Веришь? Сакура вздохнула и покосилась на его руку, лежащую совсем близко. Она осторожно выпуталась из складок плаща и положила свою ладонь поверх его. Наруто медленно и неловко сжал ее пальцы, посмотрев на девушку невозможно голубыми глазами. Сакура снова вздохнула, сжимая его руку в ответ. — Верю, — выдавила она. *** Через полчаса вернулся Какаши, открыв дверь в погреб. Его сопровождала Джун, уже спокойная и уверенная в себе, как и была при знакомстве. — Мой муж приносит извинения, — громко сказала она, задержав сочувственный взгляд на Сакуре. — Еще он просит не держать на него зла и долечить Теруко. — Да, конечно, — ломким голосом ответила девушка, поднимаясь на негнущиеся ноги. Джун продолжала смотреть на нее. Смотреть с жалостью. — Моя племянница ждет в своей комнате, — чуть склонила голову она и развернулась, первой отправляясь по коридору. — Что… вы им сказали? — шепотом спросила Сакура, не смея поднять голову. Ее щеки адски горели, а внутри все дрожало, то сжимаясь в комок боли, то замирая в ледяном отчаянье. Он все рассказал. Вот так просто. Вывалил историю ее унижения перед незнакомыми людьми. Да она теперь никогда не сможет из дома выйти… — Сказал, что произошла трагедия, в которой был замешан человек, очень похожий на ее мужа, — спокойно пояснил Какаши. Сакура вскинула на него глаза. — Что ты из-за этого потеряла важного для себя человека и не смогла до конца оправиться, но на твоих умениях и навыках это никак не отразилось. Поскольку Теруко действительно почти здорова, мне поверили. Сакура резко втянула носом воздух, неожиданно обнаружив, что уже какое-то время не дышала. Голова закружилась от смеси облегчения и слегка нервной благодарности. — Спасибо, — шепнула девушка. Какаши лишь едва заметно кивнул, пропуская ее в комнату пациентки. Нервничающая Теруко сидела на кровати, сжимая руки в кулаки. — Прости, пожалуйста, — обратилась к ней Сакура, постаравшись улыбнуться. — Я почти закончила с твоим лечением. Давай все проверим и попробуем встать? Девушка опасливо посмотрела сначала на Какаши, невозмутимой статуей застывшего за спиной медика, а потом на свою тетю. Джун кивнула племяннице, сурово сдвинув брови. — Я… — начал Какаши, собираясь выйти за дверь, чтобы не мешать. Сакура порывисто схватила его за руку, сжав запястье. — Останьтесь, — попросила она, — пожалуйста. — Хорошо, — сдавленно ответил он, не в силах оторвать взгляда от ее пальцев на своей руке. Сакура резко выпустила его, прижав ладонь к груди. Она вдруг поняла, что это было совсем не страшно — вот так просто мимоходом прикоснуться, повести себя, как раньше, — доверчиво. С этим осознанием она повернулась к Теруко и улыбнулась. Когда через несколько минут счастливая девушка прошлась по комнате, Сакура бросила внимательный взгляд на бывшего сенсея. Тот сразу же ей улыбнулся, будто ждал этого. И Сакура снова не сдержала улыбку. *** Обратный путь показался Сакуре коротким. Вроде бы все было как обычно, а с другой стороны, все ощущалось абсолютно по-другому. Теперь Сакура знала, что не одна. Что есть люди, которые примут ее любой, которые за ее боль будут мстить и сражаться, которые защитят и будут рядом. И это давало столько сил, сколько она не ощущала уже несколько месяцев. Сакура знала, что однажды ей придется вернуться в тот день — пережить его, продышать, переболеть. И даже не один раз. Выплакать слезы, которым она не дала тогда пролиться, выкричать мольбы, которые все равно не были услышаны, выплеснуть гнев, боль и страх, что тисками сковали сердце, не позволяя ему биться нормально. Сакура знала, что это неизбежно. Иначе прошлое будет возвращаться — оно уже возвращалось, настигая в самые неожиданные моменты, парализуя, пугая, мучая. Оно все равно будет прорываться сквозь любые барьеры, будет рвать любые отношения и любое доверие. Либо она с ним справится, либо оно ее растопчет. Они растопчут. А этого она не могла допустить. Наруто у костра завел спор сам с собой о крутизне техник и способе их применения. Сакура улыбнулась, грея руки о чашку, и посмотрела на каждого из своих самых близких людей. Тех, кого она знала лучше всех, тех, кто знал ее лучше всех, тех, кто спас ее и готов был защищать даже против всего мира. Да, по-своему, но искренне, по-настоящему и от всего сердца. С ними ей было спокойно, с ними она не боялась. Глубоко вздохнув, Сакура посмотрела на Какаши и позволила себе… вспомнить. Сердце болезненно сжалось и застучало быстро-быстро, но звон в ушах так и не появился, она все еще видела теплые серые глаза над маской, она оставалась в реальности… …хотя перед глазами всплывает его шокированный, полный ужаса взгляд. Он перерубает молнией цепи, и она замечает, как сильно дрожат у него непослушные руки. На полу ползает и воет от боли Дэйки, которого Какаши ранил в плечо, промахнувшись от представшей в комнате картины. Сакура ни разу до этого не видела, чтобы он промахнулся. Он помогает сесть и кутает в теплое одеяло. Он что-то говорит, но Сакура не слышит, она поджимает ноющие ноги и чувствует только слабое облегчение, что ее больше… не трогают. Сакура глубоко вздохнула, успокаивая гулко бьющееся сердце, с силой сжимая пальцами горячую чашку. Какаши, видимо, заметил ее состояние и взволнованно посмотрел в глаза, безмолвно спрашивая, что ему сделать. Девушка покачала головой, а потом осторожно придвинулась к нему, прижалась к теплому боку. Какаши замер на секунду, затем медленно — готовый в любое мгновение сразу убрать руку — обнял ее и осторожно прижал к себе. Сакура с тревогой прислушалась к своим ощущениям, но поняла, что ей не хотелось вырываться, и расслабилась, положив голову на надежное мужское плечо. Она перевела взгляд на Саске, стоявшего на другой стороне костра и кивавшего на болтовню Наруто. Учиха почти сразу повернулся и посмотрел ей в глаза, позволив вспомнить, что было дальше. Какаши подхватывает ее на руки — прямо в одеяле, — но она успевает заметить, как Саске приседает около Дэйки — единственного оставшегося в живых из ее мучителей, двух других Учиха хладнокровно убил еще при входе. Плечо Дэйки все еще кровоточит, никто не собирается его перевязывать, он скрипит зубами, сыпет проклятиями и пытается даже угрожать молчащему Саске, пока вдруг не ловит его взгляд. Какаши выносит Сакуру на улицу, но даже там она слышит захлебывающийся крик, полный боли. Ее трясет, она начинает задыхаться и зажимает уши. Какаши что-то громко повторяет, пытается ее дозваться, но Сакура лишь сжимается еще сильнее и не отвечает. Когда вокруг повисает звенящая тишина, Сакура выдыхает и распрямляется, глядя перед собой в одну точку. Она не чувствует больше ничего. Саске нахмурился, едва заметно поджимая губы. Сакура судорожно всхлипнула и ответила ему дрожащей улыбкой. Как она могла раньше не замечать этих молчаливых вопросов от него? Не хотела видеть? Сакура опустила взгляд, прислушиваясь к взволнованному биению сердца Какаши. Он не двигался, позволяя ей сидеть, греться и чувствовать себя в безопасности. После нескольких медленных вдохов-выдохов Сакура набралась сил посмотреть на всегда светлого и доброго Наруто. Он стоит бледной и неподвижной тенью самого себя, распахнутые голубые глаза будто выцвели, рот приоткрывается в попытках что-то произнести, но так и остается безмолвным, сжатые до боли кулаки дрожат. Затихший Дэйки приподнимается и смотрит на лес, внимательно смотрит, прикидывая свои возможности… Золотая лапа Лиса накрывает его с головой, вздергивая и сжимая. В глазах Наруто плещется что-то страшное. — Он… попытался сбежать, — хрипит Узумаки чужим голосом, не поднимая головы. Он разжимает пальцы, и тело пленника валится на пол безжизненной безвольной кучей. Покров Лиса гаснет, но никто ничего не говорит, даже Цунаде. Наруто посмотрел на нее, и Сакура подумала, что его взгляд тоже изменился, как и ее собственный. Что-то затаилось в уголках его глаз, что-то скрылось в его чертах лица, что-то, с чем он будет жить дальше. Наруто тихо и грустно вздохнул, а потом широко улыбнулся, как умел только он один. И Сакура улыбнулась в ответ. *** За месяц, прошедший с возвращения седьмой команды, многое произошло в Конохе. Самым важным событием стало назначение Шестого Хокаге. Цунаде оставила свой пост, передала управление больницей своей ученице и отправилась на заслуженный отдых. Наруто после нескольких недель, проведенных в родной деревне, снова отправился на миссию в соседнюю страну, где появились группировки, недовольные мировым договором и окончанием войны. А следом за другом деревню решил покинуть и Саске. — Тебе необязательно уходить, — сказал Какаши, стоя у Ворот. Они с Сакурой пришли проводить бывшего отступника, собравшего вещи. — Думаю, мне не обязательно оставаться, — ответил Саске. — Я еще не все сделал, что собирался, когда уходил в прошлый раз. Пора завершить начатое. Он посмотрел на дорогу, уходящую в горизонт. Путь звал его вперед. — Это не значит, что тебе необязательно возвращаться, — тихо заметила Сакура. — Хотя бы иногда. — Прощай, — посмотрел на нее Саске. Сакура успела заметить в его глазах ту искру внимания, ту капельку теплоты, которая предназначалась только ей одной. За последний месяц она научилась отлично видеть это. Она улыбнулась в ответ. — Прощай, Саске. Счастливого пути. Учиха кивнул и уже собрался уходить, но вдруг развернулся обратно и мягко коснулся пальцем лба девушки. Сакура фыркнула и помахала ему вслед ладонью. Они с Какаши еще долго стояли у Ворот, глядя на горизонт. Когда фигура Учиха скрылась из виду, девушка задумчиво повернулась к бывшему сенсею, а потом шагнула ближе, приподнялась на носочки и быстро поцеловала в щеку, шалея от собственной наглости. Сердце застучало почти в горле, перехватывая дыхание, но не из-за неприятных воспоминаний. Они ее не целовали. Они не трепали ее по волосам, не обнимали, не гладили по щеке. Сакура обнаружила, что было множество всего, чего с ней не делали те не-люди. А значит, было множество вещей, которые она могла позволить себе или, например, Какаши, который смотрел на нее сейчас удивленно расширенными глазами. — Мне просто вдруг захотелось это сделать, — слегка охрипшим голосом пояснила она. Какаши повернулся к ней и тепло улыбнулся. — Можешь делать так сколько хочешь. — Правда? — усмехнулась Сакура, чувствуя легкость на сердце, а потом снова приподнялась для поцелуя. Она хотела коснуться его губ, но не смогла — в последнюю секунду засомневалась и попала практически в подбородок. Какаши мягко протянул руку, коснувшись ладонью ее щеки, нежно провел большим пальцем по коже и заправил выбившуюся прядь волос за ухо. За этот месяц он научился видеть реакцию Сакуры на любое свое движение, он все еще спрашивал разрешения на каждое свое действие по отношению к ней, но все чаще понимал — чувствовал — ее ответ без слов. В последние дни вдруг оказалось, что Сакура стала проводить с ним абсолютно все свое свободное время: забегала к нему перед работой, приходила на обед, даже дремала на диванчике в его кабинете Хокаге, пока он разбирался с бумагами. Когда он спросил, почему она это делала, девушка, нервничая и глядя в сторону, ответила, что ей с ним спокойно. И он стал подстраивать под нее свое расписание, заходил за ней, провожал ее, брал с собой даже на переговоры и совещания. В деревне про них все больше шептались, но ему было все равно, а Сакура либо отшучивалась, смущенно краснея при этом, либо надолго замолкала, грустно глядя в окно. Какаши прекрасно понимал, к чему все идет, но не ощущал внутри ни единой мысли против. Наоборот, все происходящее наполняло его странным ожиданием. Он не представлял, чего именно ждет, но с каждым днем ждал этого все сильнее. Сакура стала реже «выпадать» из реальности. Она все еще застывала с омертвевшим лицом, вздрагивала, но в следующую секунду вполне спокойно продолжала то, чем занималась до навязчивого воспоминания. Она больше не притворялась, что все в порядке, она просто жила дальше. Какаши протянул руку, и Сакура с радостью переплела с ним пальцы, позволяя увести себя обратно в Коноху. Им нельзя было спешить, у них впереди было много проблем и трудностей, но рука в руке и блестящие зеленые глаза, в которых виделось что-то похожее на счастье, говорили, что они на правильном пути. И что они пройдут его вместе.