Маленькая трагедия

Эх, Ваня, шо ты, шо ляхи — одна борозда на груди. 1938. Европа раскаляется подобно маслу на сковороде. Мир ещё не оправился от Первой мировой, унесшей столько человеческих жизней, а на повестке дня уже Вторая мировая. На арене две сверхдержавы, им тесно в Европе и каждый норовит сдвинуть соперника. Германия, поднявшийся с колен после унизительного Мира, уже лопается от количества выпущенного оружия, вслушивается в речи Гитлера и Геббельса, а в левое ухо ещё и Пруссия напевает на правах старшего брата. Он уже давно называет СССР союзником и соседом, будто не замечает восточных европейцев. Для сверхнации все они: поляки, чехи, румыны, словенцы, прибалты — прах зловонный, пыль под ногами. Борьба с империализмом методами империализма — весь Россия. Ему бы огромный факел и тогда точно разожжет «мировой пожар революции». Многострадальные его соседи после 17 года явно почувствовали себя гостями в своём же доме. Россия в новом обличии заверял соседей в большой необходимости объединения в единое государство. А так же нес чушь про буржуев, капиталистов и кулаков, коих просто необходимо изничтожить, отдав всю власть советам. Кому в голову придёт навязчивая идея быть самым лучшим и справедливым? Законченному психу, точнее двум крупным, сильным державам, которым явно тесно, неуютно в одной лодке.  — Что на повестке, господа? — решил прервать не типичную тишину Англия. На столе лежала бумага, которая интересовала только Германию. Из-за спины брата выглядывал довольный положением дел Пруссия. Франция просто боится выразить какое-то недовольство, земли ведь всё равно не его. Англия сидел, нахмурив брови, видимо думал о более важных делах, нежели передача Судетской области. А Италия просто Италия — ему и дела-то большого не было до договора.  — На повестке у нас Чехословакия, делегация которой стоит под дверьми, — спокойным, ровным тоном ответил Германия. А вот ему до области было дело. Он уже не мог оторваться от экспансии — ему тесно в своей коже и в своих границах. Но каждая сознательная страна понимала, что на повестке дня совсем не договор о передаче области с большим процентом немецкого населения, а раздробление всей Чехословакии.  — Давайте уж быстрее, господа, — недовольно сказал Англия, покосившись на документ. Он быстро притянул злосчастную бумажку к себе. — У меня дела, между прочим, есть! Где?  — Напротив себя, что ты не имеешь претензий к условиям, что тебя всё устраивает, — промурлыкал Пруссия от волнения сжимающий плечи брата. Он над всеми возвышался и усмехался — никто ему не сопротивляется.  — Я думаю, что и мне можно…подписать…там, — неуверенно жевал тихо Франция. Из сильной державы в размазню, но ему совсем не хочется повторять судьбу народа в Первую мировую. Переступая через себя, с зажмуренными глазами он черканул на бумаге. Осталось за Италией, который дремал прямо в кресле, откинув голову назад. Рот приоткрылся, и слюни текли по губам и щеке, капая на погоны.  — Италия? — отозвал союзника Германия, но тон его был слишком мягким и ровным, чтобы вырвать из сна Италию. Пруссия, недолго думая, пнул того в бок. Италия тут же подорвался на месте, открыв заспанные глаза, вытер лицо рукавом и вытаращился на Пруссию.  — Пиши! — гаркнул прусак на пока ещё сонного Италию. Тот без возражения выполнил указание. Теперь остались только Чехия и Словакия, стоящие за дверью уже который час. Были за это время попытки ворваться в зал, но жандармы со своей работой справлялись.  — Впускайте, — приказал охране Германия. Тут же дверь открылась, и влетел в зал Словакия под руку с Чехией. Весь дерганный, с красным от злости лицом он бесцеремонно расталкивал жандармов, попутно что-то высказывая Чехии. Кажется, приказывал перестать рыдать.  — Что же вы, ироды, наделали?! — сорвался на крик Словакия. Голос его таил в себе страшную обиду и ненависть. Вот и судьба маленького государства — это не иметь никакой власти над своими территориями.  — Плохо там немцам живётся? — обратился он к Германии. Глаза Словакии наливались слезами от обиды и кровью от злости. Теперь свой взгляд он перевёл на Францию.  — Ты почему не возразил, а? Или ты так Германию боишься? Какая же ты тогда держава, Франция?! Француз не нашел слов для ответа, только притупил глаза в пол. Ему слишком стыдно за себя, за славное прошлое и позорное настоящее. Был бы Франция таким же смелым с другими, какой он отважный в отношениях с женщинами.  — Италия, ты же с Германией на короткой ноге! — теперь Словакия обращался к потерянному итальянцу. Тот вылупился на нависающего Словакию, вжался кресло и, кажется, совсем не понимал своей вины. От крика и гнева он уже охрип, хотя и этого хватало, чтобы у Франции и Италии неприятно щемило в груди. Через пару секунд Словакия махнул на Италию рукой, понимая, что ответа он ему не даст.  — А ты, Англия? Хотя нет, Великобритания! Ладно эти двое и пискнуть против немцев лишний раз боятся, а ты то… Ай! — Ты просто подпиши соглашение, Словакия, — сказал Германия, прервав гневную тираду гостя, чью область скоро оторвут от государства. Словакия гордо распрямился и уверенно мотнул головой — он просто так этого не сделает. Он бросал странам вызов: «Хоть силой заставляйте!» Чехия в то время держалась позади Словакии, вцепившись в его кафтан. Долго ли она ещё будет мучиться от сорванного голоса Словакии, от стыдливо прячущих взгляд Франции и Италии? Пусть уж они получат своё, пока весь их союз не превратился в историческую пыль.  — Давайте быстрее, у меня дела, господа. Чехия сорвалась с места, одним шагом оказавшись у стола, вырвала из руки Италии ручку и размашисто отписалась за себя и за Словакию. Так она прервала мучения и свои, и своего компаньона. Под руку Чехия выводила из зала Словакию, который то и дело хватался за сердце.  — Знай, Германия, не будет тебе счастья с Судецкой областью. Будьте вы все прокляты, будьте… Чехия и Словакия скрылись за дверьми. Как только она легко чиркнула в документе, тогда уже начался отсчёт новой, тяжелой войны.  — Доволен? — спросил Англия у Пруссии. В голосе его были явно недовольные ноты, но что ему, Великому Пруссии. Всё равно никто и пискнуть не захочет против него, против брата Германии и их нового, пусть неформального, союзника — СССР.  — Надеюсь, что Судетская область немного притупила твои амбиции.  — Да, — быстро и уверенно ответил Германия. А лгал Германия без всякого зазрения совести, уверенно. Может, потому что считал себя право имеющим, единственно верным и сильным. Хотя Англия на пару с Францией так действительно считал — у немцев не было равных в Европе в военном потенциале. Будь он таким же, как беззаботный и слегка глупый Италия, не заметил бы затухающего взгляда Германии. Теперь, после передачи Чехословацкой области, Германия окончательно становилась огромным, неконтролируемым реактором в самом сердце Европы. Все понимали, что ровно также смертны, но умирать никто не хотел. Англия пришел в зал с миром, но выходит с жутким предчувствием скорого краха. Если война начнётся, то он тоже будет виновником. Европе оставалось только надеяться на благоразумие Германии и на психическую устойчивость СССР в лице России.