Слуга

      Мы вышли из парка и сели в его «Ауди» серого цвета. Я устроился спереди. Роберт сел, бросил сумку на заднее сиденье и завёл двигатель. Машина немного пожужжала и тронулась с места. Приятно пахло освежителем, каким-то морским бризом. Я глубоко вдохнул этот запах и слегка улыбнулся.       — Что смешного? — не отрывая взгляда от дороги, он скривился в улыбке вместе со мной.       — Нет, ничего. — Я достал из своей сумки айфон и подключил наушники.       Приятный женский голос успокаивал меня. В окне мелькали картинки домов и людей. На улице, по-прежнему, светило яркое солнце, что падало в окно машины и заставляло меня слегка прищуриваться. Я вспомнил, что не уточнил адрес больницы, куда мы, собственно, и собираемся.       Вытащив один наушник я продиктовал Роберту адрес:       — В конце улицы Оутстрейз будет остановка со светящейся табличкой в белой рамке, на ней будет изображён красный крест, название остановки Кантадорстрейз. — Роберт кивнул, а я снова вставил наушник в ухо.       Дорога занимала примерно десять-пятнадцать минут с учётом наполненности дорог. Мне не хотелось ни о чём говорить, просто смотреть в окно и наслаждаться погодой и хорошей музыкой, что так расслабляюще на меня действовала.       Проезжая по мосту, я засмотрелся на реку, что разливалась под ним. Солнце приятно играло мерцанием на волнах.       От поездки под солнцем, машина начала нагреваться. «Парилка», — пронеслось у меня в голосе. Моё подсознание валялось где-то в тени и жадно хватало воздух ртом.       Я снова снял наушники, но уже убрал их совсем, как и телефон.       — Роберт, не мог бы ты включить кондиционер. Я сейчас спекусь здесь, — сказал я, протирая свой запотевший лоб.       — Для вас — всё, что угодно, сэр, — он язвительно ухмыльнулся и щёлкнул на панели кнопку, затем вторую.       Мой торс приятно одарил прохладный ветер из кондиционера. Я закинул ногу на ногу. В дали уже виднелось большое стеклянное куполообразное здание.       — Вон, видишь, — я немного наклонился вперёд к переднему стеклу и ткнул пальцем, показывая направление, — останови вон там.       Из-за своего роста, Роберт слегка ссутулился, наклонил чуть ниже голову и посмотрел по указанному направлению.       — Понял, — снова принял обычное положение, но внезапно снова наклонился и с удивлением произнёс: — Это же больница имени Хольтхаузена! — он широко раскрыл глаза и мельком посмотрел на меня боясь оторвать взгляд от дороги.       — Она же нереально дорогая!       — Да ладно?! — я иронично улыбнулся и тяжело выдохнул.       — Итан, я всё понимаю, — он высоко поднял брови и не скрывал сильного удивления, — но ведь есть больницы подешевле. — Роберт остановился на светофоре, развернулся ко мне торсом и выжидающе смотрел на меня.       — Просто… Я хочу, чтобы за ней присматривали самые лучшие врачи в Дюссельдорфе, — я облокотился на переднюю панель и повернул голову, смотря в окно.       Роберт положил свою большую руку мне на спину и большим пальцем погладил её.       — Сколько же тебе пришлось работать… — Его басистый голос прозвучал нежно и я услышал в нём жалость.       — Хм… много, — сказал я, облокачиваясь на спинку сиденья.       Роберт убрал руку и сказал:       — Ты же тогда учился. Когда ты успевал? — он положил руки на руль и нажал на газ.       — Когда-когда, после школы! — выпалил я, скрещивая руки на груди и недовольно надул губы.       Ещё немного — и мы прибудем на место.       Он тяжело вздохнул, и я вспомнил, что забыл купить маме гостинцев (как раз вовремя).       — Роберт, останови здесь! — я быстро проговорил, пока он не проехал продуктовый магазин на следующей улице.       — Мы же ещё не приехали, — его голос прозвучал низко.       — Мне нужно в продуктовый, срочно. — Я надел через плечо сумку и взял в руки жёлтый конверт.       — Э-э… хорошо, — он не понимающе почесал затылок и зарулил на парковку около продуктового.       Заглушив мотор, Роберт хотел было уже выйти, но я заговорил:       — Не волнуйся, дальше я дойду пешком. Всего-то полторы остановки. Прогуляюсь, — я улыбаюсь, сдерживая слёзы. Главное — не расплакаться при нём.       Вот чёрт! Всегда так, когда я приезжаю к маме: сперва я выплачу все слёзы, а только потом зайду в больницу и поднимусь к ней в палату.       Роберт непонимающе отпустил ручку двери и развернулся ко мне нахмурив брови.       — Что-то случилось? — он мягко прошептал всматриваясь мне в глаза.       Роберт, ты тугодум. Конечно случилось! У меня мать тихо умирает, доживая остатки своей жизни, если это можно было так назвать, благодаря нереально дорогим препаратам! Она постоянно лежит в палате и только изредка её выкатывают на улицу в инвалидном кресле в сопровождении врача!.. Из-за всего этого я готов выть. Казалось бы, что я всё уже выплакал, но новые слёзы откуда-то всё равно берутся. Кажется, что они бесконечно во мне разливаются — всё сильнее и сильнее. Ещё в тот день, когда огласили результаты анализа и поставили маме диагноз, я поклялся себе, что не пророню в её присутствии ни слезинки. Не хочу, чтобы она расстраивалась из-за меня — у неё и так проблем хватает, а тут ещё за меня переживать. Давай же, соберись!       Я несколько секунд молчу, сглатываю ком в горле.       — Нет-нет, всё нормально. Мне просто нужно купить маме продуктов, а до больницы я прогуляюсь, подышу свежим воздухом, — я снова криво улыбнулся.       Держись! Не сорвись при нём! Я не хочу, чтобы Роберт увидел меня в таком состоянии. Выплачусь по пути.       Он закрыл глаза на пару секунд и ответил мягких, нежным голосом:       — Если что случится — звони. Или, может, если я чем-то смогу тебе помочь… — он нежно приобнял меня одной рукой так, что моя голова оказалась на его ключицах.       Я вдохнул аромат Роберта. Меня всегда успокаивало его присутствие и теплота. «Жаль, что он натурал», — обиженно отозвалось моё подсознание.       — Хорошо, — я отстранился и улыбнулся уголком рта, смотря в его глаза.       Открыв дверцу я вышел из машины. На меня сразу обрушились лучи испепеляющего солнца. «Нда, утром было намного прохладнее», — успеваю отметить у себя в голове.       Закрыв дверцу машины, я попрощался с Робертом, который обаятельно улыбнулся мне, и посмотрел вслед отъезжающего «Ауди». Как только он выехал на дорогу и отъехал так, что не смог бы меня увидеть, по моей щеке скатилась слеза и я с силой сжал конверт в руках. Смахнув её, я развернулся и направился к автоматическим дверям магазина.       Прикрыв рукой глаза от солнца, я стоял и смотрел ввысь на куполообразное здание, держа пакет с продуктами в руках. Тяжело вздохнув, я направился к двустворчатым дверям.       Внутри было много людей в белых халатах, которые метались от одной палаты к другой. Достав телефон из сумки, я посмотрел на время. Без двадцати час дня. Я пришёл как раз к приёму посетителей. Убрал телефон назад в сумку и направился к регистратуре.       Со стула на меня смотрела пухленькая и милая медсестра, говорящая по телефону. Она вежливо положила телефон на место, встала и спросила меня радушным голосом:       — Здравствуйте, чем я могу вам помочь? — Её щёки ещё сильнее округлились от улыбки.       — Здравствуйте, — во рту пересохло, я сглотнул сухой ком, — я бы хотел увидеться с Мэри Этингер.       Я положил обе ладони на подоконник окошка в регистратуру и стал ждать.       — Одну минуту. — Женщина снова присела и начала что-то вводить в компьютер.       Она кинула на меня оценивающий взгляд. Почему она на меня так странно смотрит?       — Ваша мать? — непринуждённо спрашивает женщина.       — …Да, — отвечаю я.       Медсестра кладёт на подоконник пропуск и говорит:       — Мэри Этингер. Палата номер 304.       «Я знаю, какая у неё палата…», — удручающе успеваю отметить я, поднимаясь на 5 этаж по лифту.       Двери открываются и я прохожу к ещё одному окошку. Показываю пропуск, мне открывают двустворчатые двери на 5 этаж и впускают.       Пройдя внутрь, я уверенно движусь в конец коридора и направо, дверь около окна. Я останавливаюсь около неё, тяжело выдыхаю и собираюсь с силами, тяну ручку двери вниз и открываю дверь палаты.       Палата рассчитана на одного человека, поэтому нам дадут спокойно поговорить и не подслушают лишние уши. Не спеша вхожу в светлую палату, в которую так рьяно бьются солнечные лучи, и закрываю за собой дверь. Мама лежит на белых простынях на приподнятой механической кровати. К её рукам подключены приборы и капельница. Только шелест занавески, которую не сильно колышет ветер, и пищащий звук аппарата, что показывает состояние и давление сердца, нарушают мёртвую тишину.       Подхожу ближе и кладу на рядом стоящую тумбочку пакет с продуктами и жёлтый конверт. Пока я его нёс, он успел слегка увлажниться от моих пальцев, что так сильно его сжимали.       Поворачиваюсь лицом к маме и вижу такое доброе и такое родное лицо: небольшие морщинки в уголках глаз, пухлые губы, аккуратный носик.       Я беру её руку и нежно глажу большим пальцем её костяшки. «Так сильно похудела», — проносится у меня в голове, я хмурю брови и цокаю. Конечно, в таком состоянии ей не до еды… Но нужно покушать. Моё подсознание расхаживает из стороны в сторону пытаясь что-нибудь придумать, чтобы её заставить поесть.       Она открывает глаза и я смотрю в её прекрасные тёмно-изумрудные глаза. Мама расплывается в широкой улыбке, когда видит меня.       — Доброе утро, дорогой, — говорит она мягким и чарующим голосом.       — Привет, мама, — я рассыпаюсь нежной улыбкой, наклоняюсь и целую её в лоб. — Вообще-то, уже время обеда, — погладив её по голове я продолжаю улыбаться.       — О-о-о, правда? — она слегка хихикнула и приподнялась на кровати.       — Мам, осторожно. Не выдерни, случайно, эти штуки из твоей руки, — я встревожено смотрю на иголки, которые воткнуты в её кожу.       — Не волнуйся, я уже привыкла, — говорит она с лёгкой беспечностью.       Ну да, привыкла… И это самое страшное…       — Ты хорошо спала сегодня? — я присаживаюсь к ней на кровать и приобнимаю её правой рукой.       — Знаешь, Итан, не очень, — она потёрла лоб. — Сегодня всю ночь лаяла какая-то дворняжка, просто ужас какой-то. — Она сказала так, будто это главная проблема и помеха хорошему сну. Не учитывая того, что она не может повернуться на левый бок и ей приходится спать только так: на правой стороне или на спине, стараясь не выдернуть приборы, и самой потом не пораниться.       Я свёл брови и хихикнул, обнимая её покрепче и целуя в висок.       — Я принёс тебе фруктов, — встав, я расправил пакет и достал оттуда апельсин. — Вот, тебе нужно поесть, — я сажусь обратно на кровать и чищу его.       — Ох, спасибо, Итан. Как давно я не ела апельсинов! — она восторженно кладёт в рот одну дольку и расплывается в счастливой улыбке.       — Какой сочный.       Я мило ей улыбаюсь. «Даже не пришлось её уговаривать или заставлять, сама начала есть», я немного расслабился.       — Как добрался? — Она кладёт в рот ещё одну дольку и внимательно смотрит на меня.       — Нормально. Меня как раз подвезли, не пришлось ютиться в душном автобусе. — Я драматически закатываю глаза и слегка отвожу их в сторону.       Мама улыбается.       — Да? Кто же тебя подвёз? — она аккуратно берёт с тумбочки резинку и собирает свои белые волосы в конский хвост, ехидно ухмыляясь.       — Мой друг… — я бесстрастно смотрю на неё в упор.       Женщина, я знаю, о чём вы подумали. Но, к сожалению, он не мой парень; даже обидно немного. Моё подсознание прикусывает нижнюю губу.       — Понятно, — она кидает сверкающий взгляд на меня из под-лобья.       — Ну мам, ты опять? — я опускаю плечи и грустно делаю брови домиком. — Если у меня появится парень, ты узнаешь первая, я обещаю!       Она слегка приблизилась и потёрла мою тыльную сторону ладони.       Мы смотрели в глаза друг друга, изумрудные, переливающиеся на свету глаза. По нам сразу было видно, что мы близкие родственники, нас иногда даже принимали за брата и сестру. Мы невероятно похожи и из-за того, что моя мама выглядит очень молодо (а ей тридцать восемь лет) — люди зачастую в недоумении, когда выясняется, что она моя мама, а не сестра.       Я улыбаюсь во все тридцать два зуба и мягко кладу свою руку поверх её. Так мы сидели пару секунд и разглядывали в родные лица.       — Не сомневаюсь — скажешь, — она прикоснулась к моей щеке, погладив её большим пальцем.       Мы сидели и болтали обо всём: я рассказывал, как провёл свой день, она — как провела свой. Пошутили, посмеялись, посплетничали. Обожаю видеть её беззаботное лицо и улыбку, пусть и ненадолго. Мама очень любила слушать меня, когда я рассказывал ей о своих парнях, желательно всё мельчайших подробностях. Мы, как самые близкие друзья, рассказывали абсолютно всё, но в этот раз произошло исключение: о своём новом поиске работы я умолчал, желая рассказать ей потом, как всё устроится.       Через пару часов болтовни послышались шаги за дверью.       В дверь два раза постучали и в палату вошёл доктор Кёльн, я знаю его уже как год. На нём была тонкая серая кофта, белые джинсы и серые туфли, — поверх всего этого белый халат. Он всё это время, что мама тут провела и проводит, её лечащий врач. Мужчина тридцати пяти лет, высокого роста, блондин со светло-голубыми глазами.       Доктор Кёльн закрыл дверь и направился к кровати.       — Доброе утро, Мэри, — он очаровательно улыбнулся смотря в документы у себя в руках, и поправил свои очки. — Точнее сказать, день.       Мама неловко улыбнулась и почесала затылок.       Доктор поднял глаза и нисколько не удивился моего присутствия. Конечно, я тут частый гость… очень частый.       — Добрый день, Итан. — По-прежнему очарователен и спокоен.       Я протянул ему руку и мы обменялись рукопожатиями.       — Ну что ж, Мэри, ваши анализы стабильны. Болезнь не прогрессирует, это хороший знак. — Он подошёл ближе и нежно сжал её руку, от чего лицо мамы блаженно расслабилось. Но, если судить по тому, как Кёльн бросил на меня странный и холодный взгляд — он соврал ей… В груди что-то кольнуло. Что, не может быть… Стало хуже?.. На мою голову обрушилось тонны вопросов, на которые, я надеюсь, смогу узнать у доктора.       Я выдавил улыбку. Получилось не очень правдоподобно.       — Самое главное, отдыхайте, Мэри. Вам сейчас нужен покой. — Он отпустил руку мамы и подошёл чуть ближе ко мне.       — Итан, нам с тобой нужно поговорить, — прошептал он мне, пока мама укладывалась в постель.       Доктор чарующе улыбнулся маме и попрощался с ней.       — Мам, я схожу в туалет и приду.       Она кивнула мне и я устремился за дверь.       Выйдя из палаты меня уже ждал Кёльн, облокотившись на стенку и что-то изучая в анализах.       — Я так понял, что результаты не такие успокаивающе? — Моё лицо помрачнело, а губы нервно дрожали — я еле себя сдерживал.       Ну куда уж хуже! Господи.       — …Да, ты прав, — доктор поднял свои очки на лоб и протёр глаза, руки скрестил на груди. — Анализы ухудшились с последнего раза. Болезнь прогрессирует, — с невозмутимым лицом произнёс Кёльн.       Даже не удивляюсь. Ему приходится работать с разными пациентами, если к каждому выражать сочувствие и сострадание — можно сойти с ума. Поэтому он так спокоен и невозмутим. И всё же, меня это немного напрягает… Слишком… холодно? Светло-голубые глаза испепеляли меня, грозясь прожечь во мне отверстие. Но он же не сказал моей маме правду. Значит, он не такой уж холодный?       — Нужно, как можно быстрее, принимать повышенную дозу препаратов и добавить к ним ещё несколько новых. — Он смотрел на меня в упор и в его глазах читалась грусть. «Грусть? — подсознание ошалело. Впервые вижу его в подобном состоянии!». Меня это тоже немало удивляло. Он больше волнуется за мою мать или за меня? Доктор был посвящён в детали моей работы: как, где, когда я работал — он знал это всё.       С некой долькой облегчения, я ответил:       — Я вас понял. Как раз уже устраиваюсь на другую работу, высокооплачиваемую, — я повернулся и посмотрел в окно, которое располагалось рядом с дверью палаты. — Так что, всё будет хорошо.       Я пытаюсь успокоить себя или доктора? «Себя конечно» — меня будто оглушило на мгновение.       Услышав, как Кёльн добро хмыкнул я развернулся к нему лицом. Его лицо было невозмутимым, но уголками губ он улыбался.       Он лёгкой походкой подошёл ко мне и погладил меня по волосам. Ого, впервые он так!       — Да, повезло ей с таким заботливым сыном. — Его глаза тепло сияли, а рука так и теребила мои волосы, разлохмачивая их. — Ты молодец, — он опустил свою руку. — В свои восемнадцать лет зарабатывать деньги на такие дорогостоящие лекарства, что не каждый взрослый может позволить себе, хотя бы часть из тех, что позволяешь ты, — с долькой зависти в голосе, продолжил Кёльн.       — Спасибо…         А что ещё ответить, я и так это прекрасно знаю, Док. Я работаю в поте лица и всё надеюсь, что смогу помочь ей.       — Ты у неё ведь один ребёнок.       — Да.       Я знаю, это не вопрос, но слова сами вырвались из моих губ.       — Не перетрудись. Иначе, кто за ней будет ухаживать до её полного выздоровления? — доктор снова надел очки и посмотрел анализы. — Хоть они и ухудшились, но не так сильно, как я предполагал. Шанс всё ещё есть.       Он пытается меня приободрить. У него хорошо получается. Я каждый день, каждую минуту думаю о том, что всё будет хорошо. Она обязательно поправится до конца, а потом сможет вернуться домой… Мы снова заживём хорошо, как раньше.       Кёльн закрыл папку с документами и снова надел очки на лоб, потерев свои глаза.       — Если не секрет, то на какую работу ты хочешь устроиться? — Он немного отошёл от делового тона. Поскольку я знаю его уже не мало времени, мы даже немного подружились. Правда не звоним друг другу и СМСки не пишем. Я порой и не замечаю, как мы переходим с «вы» на «ты» и наоборот.       — Э-э… только маме не проболтайся, я ей потом скажу сам, — я нервно оглянулся на дверь в палату.       — Договорились, — он протянул мне свою руку.       — Прислуга, — бесстрастно ответил я.       — Прислуга? — Кёльн слегка наклонил голову ко мне и округлил глаза.       — Да.       — Разве прислуге хорошо платят? — он недоверчиво хмыкнул.       — По словам моего друга — да.       Тем более, когда я поеду туда, я спокойно смогу это выяснить (зачем заранее себя накручивать?). Если будет что-то не так, смогу найти другую работу, не беда.       — Ты настолько веришь своему другу? — он непонимающе посмотрел на меня.       — Конечно верю. Зачем ему мне врать. Он сам работает прислугой, смысл ему говорить неправду? — я возмущённо свёл брови.       — Позволь мне угадать… Ро-оберт, — протяжно выпалил он, а его лицо приняло недовольный вид.       Ну, чёрт! Как он сразу догадался? Я набрал полные лёгкие воздуха и медленно выдохнул.       — Да… — Не хотел я с ним говорить о Роберте.       Как-то раз Роберт затащил меня в стриптиз бар… да… меня! Сам не понимаю, зачем я вообще согласился. И там мы случайно встретились с Кёльном. Я-то знал, какие у него увлечения (мы однажды так разговорились, что он по пьяне рассказал мне, случайно), но вот Роберт — нет… Доктору вовсе не хотелось, чтобы кто-то из моих друзей застукал его в таком неподобающем месте. Не вижу ничего такого криминального, но Кёльн не хотел подрывать свою репутацию. В итоге, они стали встречаться там частенько, совершенно случайно. Работа Роберта и Кёльна заканчивалась всегда в одно время, и, видимо, после работы, они там развлекались… в этом клубе. Кёльна это всё жутко бесило, потому что это был его любимый клуб и он не собирался менять его на другой только потому, что там ему глаза мозолит Роберт. Странное, конечно, решение.       Господи! Повезло же мне перед двумя огнями стоять-то! А Роберт специально его дразнил, даже не подозревая, что он лечащий врач моей матери. Иронично, я бы сказал.       Я постарался перевести тему разговора. Иначе сейчас будет что-то с чем-то. Кёльн постоянно мне твердит, чтобы я не «шлялся» по таким местам. Мол, не дорос ещё. «Если бы ты знал, куда я на самом деле хожу и во-сколько — не говорил бы так». Но в его глазах стараюсь поддерживать образ хорошего мальчика. О моей ориентации он ничего не знает. Знал бы — сжёг бы меня, наверное. Я мысленно усмехнулся.       Я посмотрел на настенные часы в коридоре, которые висели за ним. Уже пять. Как быстро время пролетело! Мне нужно было заскочить ещё в «Нагайа» к Стасу и поговорить с ним. Я ещё не оповещал его о том, что нашел новую работу. Роберту рассказал, а Стасу — нет. Неудобно даже как-то.       — … Прости, но мне уже нужно бежать. — Я перебирал пальцами рук и волновался, что сейчас опять зайдёт разговор о Роберте и нравоучениях.       Кёльн выдохнул и посмотрел на меня так, словно хочет отчитать меня. Будто мой отец. Вот чёрт!       — Хорошо, — он надел очки и зашагал к выходу из корпуса. — Ещё увидимся, береги себя! — не оборачиваясь помахал мне рукой, а вторую засунул в карман халата.       — Ага.        Словно себе под нос сказал.       Я снова зашёл в палату. Мама уже спала. «Бедная, устала…» Мало того, что ночью не спит, так ещё и постоянная слабость, да и из-за болей организм переутомляется.       Потихоньку прикрыл дверь и подошёл к тумбочке чтобы взять сумку и конверт. Медленно развернулся, слегка облокотился руками на кровать, и поцеловал маму в щёчку. Так не хотелось уходить отсюда, но ей нужен покой и отдых… Спи, отдыхай… мама.       Я решительно направился к выходу.       Выйдя из здания, я ощутил, что на улице похолодало. Близится вечер. Я достал из сумки телефон и открыл «сообщения», нажал на диалог со Стасом.       _________________________       От: Итан Этингер       Тема: «Нагайя»       Дата: 26.05.2018, 17:10       Кому: Стас Рихтер       Стас, привет.       Я сейчас загляну в ресторан,       мне нужно с тобой поговорить       кое о чём.       Ты сейчас на месте?       Итан       _________________________       Ответ не заставил себя долго ждать.       _________________________       От: Стас Рихтер       Тема: «Нагайа»       Дата: 26.05.2018, 17:12       Кому: Итан Этингер       Здарова, Итан.       Без проблем. Жду.       Стас,       лучший друг и босс       _________________________       Отлично, он на работе. Осталось словить автобус и постараться не заснуть по дороге — меня так и клонит в сон.       Я лениво спустился вниз со ступенек и пошёл на остановку. Солнце уже заходило за горизонт, и облака налились нежно-розовым оттенком. Подойдя к остановке, я сел на лавочку и стал высматривать автобус.       Выходной день, все автобусы битком. Просто кошмар! Я уже примерно минут двадцать сижу и жду, становится уже холодно. Открыв соц.сети, ничего интересного я не обнаружил: однотипные посты и всякого рода хлам. «Делать всё равно нечего, пока автобус жду…» — я медленно пролистывал экран снизу вверх. Тут неожиданно высветилось оповещение о новом сообщении. Я нажал на кнопку «открыть». Это же Элис!       _________________________       От: Элис Фэйчер       Тема: Надежда       Дата: 26.05.2018, 17:30       Кому: Итан Этингер       Приветик, Ита-ан!       Пойдём сегодня в гей-бар?       Мне одной скучно! :(       Элис,       зависимая от       Гомосексуалистов       _________________________       Я расплылся дурацкой улыбкой. Это девушка — полный кошмар. В какой раз мы с ней напивались дешёвым пойлом и еле добирались до дома (моего, разумеется, он ведь ближе). Сколько раз я ей предлагал пойти в дорогой бар и там с комфортом выпить и расслабиться. Нет же! Она вечно тащит меня именно в дешёвое место лишь для того, чтобы посмотреть на одного очень привлекательного парня, который работает там стриптизёром. Неоднократные разговоры о том, что он гей и его не интересуют девушки проходил мимо её ушей… И в этот раз то же самое. Но мне повезло! Сейчас у меня нет времени на развлечения, и меня это спасает, в какое-то степени.       Я набираю сообщение и жму кнопку «отправить».       _________________________       От: Итан Этингер       Тема: Увы…       Дата: 26.05.2018, 17:34       Кому: Элис Фэйчер       Привет, Элис!       Прости, но сегодня никак не       получится.       У меня сейчас неотложные       дела.       Как-нибудь в другой раз!       P.S. Не напивайся сильно,       если пойдёшь… Домой к себе       не пущу из-за недавних, не       очень приятных событий.       Итан,       занятой молодой человек       _________________________       От: Элис Фэйчер       Тема: Надежда       Дата: 26.05.2018, 17:30       Кому: Итан Этингер       Жаль!       А я так хотела с тобой       пойти туда…       В другой раз, так в другой       раз.       P.S. Пожалуйста,       не напоминай… Я извинилась       же перед тобой! Это вышло       случайно!       Элис,       зависимая от       Гомосексуалистов и одинокая       на этот вечер :(       _________________________       Я тяжело вздыхаю и закатываю глаза. «Случайно, Элис, конечно…» Так написаться, что забыть меня, так ещё и обблевать пол моей гостиной!       Убрав телефон в сумку, я захожу в автобус и усаживаюсь на сиденье рядом с окном. Дорога предстоит не близкая. «Нагайа» располагается прямо в центре города и ехать мне придётся около часа, может, чуть больше (зависит всё от пробок на дороге, а если учесть, что сегодня выходной день и люди отдыхают…). Надеюсь, что Стас ещё будет там.