Странная история

      После занятий, на которых обновлённая Кэсси произвела просто ошеломляющий фурор не только на учеников, но и на учителей, блондинка, сопровождаемая жадными — со стороны покорённых парней и завистливыми — со стороны меркнувших по сравнению с Блейк девушек, взглядами, лёгкой, почти танцующей походкой прошествовала к одинокому Стайлзу.       Стилински смотрел по сторонам, крутя головой. Занятия закончились, и он должен встретиться с друзьями, как и всегда. Они никогда не бросали его. А он — их. Из школы они точно всегда выходили вместе. Ну, может быть, не считая того дня, когда Лидия, ни с кем не попрощавшись, запрыгнула на мотоцикл к Эйдану и укатила с ним в закат. Или когда Кора в плохом настроении уходит домой, никого не дожидаясь, даже Малию, с которой живёт, вообще-то. И однажды Мартин, как никогда великолепная, в облегающем её фигуру красном платье, на шпильках и с алыми розами в заплетённых медных волосах, прошла совершенно мимо Стайлза и Скотта, хотя и видела их, к дорогой машине Уиттмора и ничего даже не пискнула в сторону ошалевших ребят, за одним столом с которыми сидела ещё в обед. Но последнее было ещё во времена Лидии-стервы, красивой и не очень умной, встречающейся с крутым мачо. Да и Малия частенько, ещё в период своего адаптирования к человеческому миру, к миру цивилизации, сваливала, оставляя новообретённых друзей озираться по сторонам и жутко волноваться за неё. И ещё как-то Мартин…       Стайлз остановил поток воспоминаний и затряс головой. Всё это было давно, сейчас не так. Да даже если такое действительно было, то вот Скотт, его лучший друг ещё с детского садика, никогда его не бросал. Никогда. Если не считать того времени, когда надо было идти на свидание с Эллисон, пока её родителей нет дома…       Блейк схватилась за плечо внезапно загрустившего Стилински неожиданно крепкой, немного болезненной хваткой. Это парня окончательно растормошило. Он поднял голову и встретился с ясно-голубым взором, обрамлённым накрашенными чёрной краской ресницами. Стилински видел, что Кэсси изменилась с их самой первой встречи. Да что там? И с самой последней вообще-то тоже. Сейчас она стала выглядеть более… развязной? Много яркой косметики на лице, сексуальный наряд, способный поставить весь мир на колени. Немного изменённый цвет волос, который раньше характеризовался просто как «золотой блонд», а сейчас в светлых прядях появились белые и тёмные оттенки. Стайлз, изучив их внимательно, решил, что это мелирование, но спросить не решился. Но внешность — одно. Это лишь один из множества факторов. Причём важный, конечно, но не самый. Самое большое изменение произошло в глазах Кэсси. Если раньше это были светло-голубые омуты, так напоминающие летнее небо, во всех его цветах и оттенках, то сейчас они стали больше походить на грозовой небосклон. Во взгляде, сменив постоянное напряжение и хорошо запрятанный страх, такое редкое, но совершенно детское счастье, наивность и доброту, появились абсолютное спокойствие, уверенность, дерзость, наглость и ещё что-то. Что-то, что Стайлз не мог высмотреть, как ни старался. Будто это «что-то» было глубоко спрятано. Глаза — зеркало души, так ведь говорят?       Да, Стилински видел, что Кэсси изменилась. Но это его не беспокоило. Лишь на донышке сознания билась какая-то мысль, которую так легко было игнорировать и так сложно заметить.       — Погуляем? — предложила Кэсси, широко растягивая красные губы в белоснежной улыбке.       Парень, вновь оглянувшись по сторонам в поисках друзей и никого не заметив, тоже улыбнулся, повернулся к Блейк и радостно кивнул, соглашаясь.       Абсолютно довольная собой Кэсси украдкой, когда Стайлз ненадолго отвернулся, любовно провела рукой по кулону, ласково поглаживая его подушечками пальцев. Она чуть скосила глаза на цепочку на своей шее, как бы проверяя, действительно ли там тот камень, который должен быть, после чего, счастливая, уверенно схватила парня за большую, мягкую ладошку и потянула на улицу.       Пулей сбежав по многочисленным ступенькам лестницы из здания адской школы, они отправились гулять по светлому, греющимуся в тусклых солнечных лучах городу.       На тёмно-голубом небосклоне нередко можно было заметить медленно плывущие тучки, но более на дождь пока намёков не было, что позволяло горожанам спокойно ходить по дорогам, без страха попасть под холодный ливень. А людей было достаточно много. Уроки как и в старшей, так и в младшей школе закончились рано, потому дети и подростки умиротворённо гуляли на улице или спешили на занятия в различного рода деятельности «кружки». Неработающие взрослые и молодые люди также торопились по своим делам.       Парочка, сцепив руки, безмятежно прогуливалась. Они не обращали внимания ни на кого, как и посторонние люди не смотрели на них, занятые своими мыслями. Ну, возможно, только несколько молодых парней и уже достаточно взрослых мужчин облапали Кэсси пошлыми взглядами.       Стайлз что-то оживлённо и с огромным энтузиазмом рассказывал показательно улыбающейся Кэсси, не замолкая ни на секунду, но Блейк не особо вслушивалась, отключив слух ещё на самых первых словах: «Сегодня на поле такое было!..». Она продолжала удерживать на губах счастливую улыбку, но отстранённым, жадным взглядом, который выдал бы её с потрохами, со Стилински не встречалась. Просто шла, крепко сжимая чужую чуть потную ладонь, внимательно улыбалась и иногда, ощущая требовательное ожидание со стороны замолчавшего на пару секунд парня, послушно кивала или что-то мычала, как бы выдавая это за «да» или «нет».       Блейк мало интересовали воодушевляющие рассказы Стайлза, хоть открыто показать этого она не могла хотела. Сейчас её больше интересовали незнакомые ранее охватившие её приятные ощущения, связанные с таким прекрасным, сладким миром, которые она испытывала весь день и всё ещё продолжала внимательно изучать. Да и рядом шёл Стилински, чья чудесная жизненная энергетика, просто струящаяся в парне скоростным водопадом, притягивала Кэсси, словно магнит. Какие там внятные разговоры, когда она никак не могла сосредоточиться на чём-то другом, кроме аппетитной и такой яркой жизни, цветущей вокруг?       — Ты изменилась, — Блейк сделала над собой огромные усилия, чтобы не без применения силы спуститься с небес на землю, и внимательно вслушалась в его голос. В слова, которые воспроизводил этот чудесный рот.       Осознав и прокрутив в голове то, что сказал Стайлз несколько раз, Кэсси остановилась. Она легко повернулась к нему лицом, слегка наклоняясь вперёд, чтобы быть достаточно близко. Получилось хорошо. Теперь их лица разделяли какие-то пара сантиметров, которые преодолеть — сущий пустяк, но сносили голову они знатно. От Блейк не ускользнуло то, как Стилински резко сглотнул, переводя жадный взгляд на её мягкие, так манящие к себе клубничные губы. Которые она, кстати, капризно надула, сделав их почти «уточкой», но более привлекательной, и немного склонила голову набок, с превеликим интересом всматриваясь в глаза напротив:       — Тебе не нравится? — она совсем чуть-чуть, чтобы было достаточно места, отклонилась и призывно провела рукой от тонкой талии к бедру. При этом умудрилась пройтись по самым сексуальным изгибам своего тела.       На Стайлза, который, кажется, потерял весь ход начатого им же самим разговора, это определённо произвело неизгладимое впечатление. Он, затаив дыхание, превнимательно следил за рукой Кэсси, не упуская ни одной детали. Платье на девушке, которое действительно скрывало очень мало, отчётливо показало, по чему конкретно так бережно и ласково проводит ладонью Блейк. И это заставило Стилински снова нервно сглотнуть и чуть покраснеть из-за тут же вспыхнувших в сознании картинок.       Стайлз с огромным трудом заставил себя отвести столь пристальный взгляд от ярко выраженных аппетитных прелестей девушки, которая ему уже давно не просто нравилась. Он заглянул ей в глаза и постарался собрать разбежавшиеся мысли в кучку.       — Дело не в том, — покачал головой парень. — Нравится. Очень, — он вновь окинул восхищённым взглядом тоненький силуэт, тем не менее стараясь не сосредотачиваться на чём-то конкретном. — Просто ты стала другой.       — Но ведь нравится, — утвердительно сказала Кэсси и, увидев положительный кивок, довольно улыбнулась. — Всё остальное неважно, — улыбка превратилась в заигрывающую, а затем Кэсси, вновь качнувшись в сторону Стайлза, потянулась к его губам.       Стилински тоже потянулся к Блейк и встретил её на полпути. Их губы слились в изначально нежном поцелуе, который Кэсси, не заботясь ни о чём другом, сразу же углубила, грубо толкаясь шустрым язычком в чужую глотку, делая его страстным и немного чёрствым. Однако Стайлз, окрылённый, взбудораженный и слегка возбуждённый, последнего не заметил. Он крепко обхватил девушку руками за талию, ласково прижимая к себе, и послушно отдал власть в женские изящные ручки, расслабляясь. Кэсси, тоже взбудораженная, но в её случае скорее из-за неописуемого счастья от такого послушания потенциальной наивкуснейшей жертвы, вошла в ещё больший кураж, когда почувствовала её.       Энергию.       Энергию Стайлза.       Зажжённая, как бенгальский огонь. Горячая, как кипяток. Оживлённая и накалённая до самых высочайших пределов. Такая сладкая и лакомая, как самый вкусный деликатес этого мира. У Кэсси буквально ручьями слюнки текли. Сейчас, когда она попробовала и вкусила, её уже было не остановить.       Энергия, жизненная сила Стайлза, обильно потекла в Блейк, вводя её в полнейшее опьянение и исступление.       Она, вконец разгорячённая и сейчас как никогда жадная, максимально вжалась во всё ещё горячее тело напротив, стремясь почувствовать эту энергию абсолютно всем телом, каждой частичкой и клеточкой. Кэсси закинула Стилински руки за шею, прижимая его голову к себе, чтобы он, не дай Сатана, не смог отстраниться. Она прошлась языком по линии ровных зубов и прикусила нижнюю губу парня так, что из той выступили ярко-красные капельки крови, из-за чего он приглушённо застонал. Слизав их, Блейк чуть и сама не зашлась в громком стоне: даже кровь у него была божественной на вкус.       Она хотела уже было повторить последнее, но…       …но в этот самый момент за спиной раздался громкий командный голос:       — А ну отойди от него, стерва!       …и в этот же самый момент где-то совсем рядом вспыхнула молния, сопровождаемая грозным, оглушающим звоном грома.