Ни расстояние, ни время

Майкл - В каком это смысле, ты с ним уже несколько недель не разговаривал? Я сижу на полу и расправляюсь с пиццей, которую сам же и принес. Брайан только подбирает с нее грибы, да иногда отщипывает от моего куска длинную полоску расплавленного сыра. В остальном же ведет себя так, будто я притащил ему яд. Или бомбу замедленного действия. Ну и ладно, мне больше достанется. Вздохнув, он бросает тоскливый взгляд в сторону своего компьютера. За ним я его и обнаружил, когда вошел. Сидел, буквально носом уткнувшись в монитор. Если б не я, он бы, наверно, давно уже ослеп. - Я не хочу это обсуждать. Можем мы поговорить о чем-нибудь другом? - Да не вопрос, - я разом заглатываю половину своего куска и ехидно улыбаюсь. – Обсудим что-нибудь более важное, чем факт того, что ты устроил любви всей своей жизни тотальный игнор, и он, бедняга, вынужден звонить МНЕ и вымаливать хоть какую-то информацию о тебе. Вот, например, можем поговорить о твоем новом контракте с фирмой, производящей тостеры. Как там дела? Я весь внимание, - подавшись вперед, я демонстративно таращу глаза. Брайан же подбирает со стола замасленную бумажную тарелку и шлепает ею меня по затылку. А затем интересуется подчеркнуто скучающим тоном: - И что ты ему сказал? Я закатываю глаза. - Сказал, что ты эгоистичный ублюдок, которому насрать на все, кроме работы. Что у тебя и на лучшего друга теперь времени не находится. Что даже мальчики в «Вавилоне» с недавних пор позабыты-позаброшены. Тут он вздрагивает. - А вот этого не надо было. - Да ну? – я отхватываю еще более гигантский кусок пиццы – иду на рекорд! – и принимаюсь с увлечением его жевать. - Это почему? А он, скривившись, отворачивается. - Будь так добр, не разговаривай с набитым ртом. И губы, блядь, вытри, - на этот раз мне по затылку прилетает упаковкой салфеток. – Я не хочу, чтобы он думал, что я ни с кем не трахаюсь. А то этот пизденыш еще, чего доброго, решит, что... тоже не должен. А это последнее, чего бы мне хотелось. Я снова закатываю глаза. Брайан Кинни для них – прямо персональный тренер. - Да уж, конечно. Джастин Тейлор, который бережет себя для тебя и превращается к твоему приезду в сплошной сгусток нерастраченного сексуального напряжения, - это последнее, чего бы тебе хотелось. Ну раз так, я прямо сейчас ему позвоню и скажу, что мы тут трахаемся. Я лезу в карман за мобильником, и Брайан с поразительным проворством перехватывает мою руку. - Не то чтобы я не ценил твое участие, - отзывается он. – Но как-то не хочется, чтобы Джастин к следующей нашей встрече поседел. - И когда же она состоится – эта ваша следующая встреча? Он хмурится. - А тебе какое дело? Я сую в рот несколько кусков пепперони и начинаю объяснять: - Такое, что он все еще рисует панели для Рейджа. И чем дольше ты его изводишь, тем больше у него уходит на это времени. Конечно же, - я делаю размашистый жест рукой, - он каждый раз клянется, что припозднился из-за болезни. Но меня на это не купишь! Тут Брайан настораживается. - Из-за болезни? Он что, все еще болеет? Это он сам тебе сказал? Я выразительно смотрю на него. - Как будто обязательно говорить словами! Я-то, в отличие от тебя, с ним разговариваю. И в процессе довольно трудно не заметить, как он хрипит и сопит прямо мне в ухо. Говорит, аллергия, мол. Ну, не знаю... А бывает аллергия на город? Брайан, как ни странно, почему-то всерьез задумывается над моими словами. - Может, и бывает, - он подцепляет еще один кусочек гриба с пиццы и принимается внимательно его изучать. На меня смотреть он определенно не желает. – Ну а если не считать болезни, как он там... вообще? Я вздыхаю. - Скучает по тебе. Удивительно, да? – ответа нет. – Почему ты не можешь ему позвонить. Например... вот сейчас, мм? – предлагаю я, стараясь вложить в свои слова побольше энтузиазма. – Пока я тут? Тогда, если он начнет психовать – ну или чего ты там боишься? – просто передашь трубку мне, и пускай орет на меня. Что скажешь? - Скажу, что ты жалок, - Брайан захлопывает коробку с пиццей и, кривясь от отвращения, отодвигает ее в сторону. – И все же приятно, что ты так за него переживаешь. Я раньше и не знал. Думал, ты будешь рад до смерти, если он свалит в другой город. Я открываю новую бутылку пива и передаю ее ему. - С чего бы это мне радоваться? Мы с ним давно уже дружим, а последние пару лет так и вообще над одним проектом трудимся. Да он мне для работы над Рейджем просто необходим. И то, что он теперь живет хрен знает где, мне лично жутко неудобно. Я вообще-то больше вас всех злился, что он решил послушаться совета Линдси. Можно было надеяться, что Брайан хоть на это отреагирует, но куда там. Он ведь занят таким серьезным делом – отдирает этикетку с запотевшей пивной бутылки. - Ты должен поехать за ним, - заявляю я, убедившись, что ответа снова не будет. – Кто это вообще придумал такую чушь, что в Нью-Йорке он обязательно добьется офигенного успеха? Поезжай, привези его обратно и пичкай куриным супом, пока не выздоровеет. Тогда, может, мы перестанем каждый месяц проебывать дедлайн, да и ты не будешь больше рыскать по городу краше в гроб кладут. Тут он сердито вскидывается: - Сказал же, я в порядке. А я поднимаюсь на ноги. - Ага, ты в порядке. И он в порядке. Мы все в порядке. И Бен, кстати, тоже в порядке, спасибо, что спросил. Он неделю блевал дальше, чем видит, но теперь врачи подобрали ему новые лекарства, и он снова в порядке. Тут он вздрагивает, поднимает голову и смотрит на меня с тревогой. А я только отмахиваюсь, потому что ни мне, ни Бену его сочувствие не уперлось. Это Брайану тут нужна помощь, а не нам. - Просто помни об этом, Брайан. Изменить все можно в два счета. Я щелкаю пальцами, и звук гулко разносится по пустому лофту. Брайан внимательно смотрит на меня, но так и не произносит ни слова. Тэд Все утро меня отвлекали, и только я умудряюсь выкроить время, чтобы посидеть над цифрами, как начинает звонить мобильник. Я кошусь на экран – узнать, не Блейк ли это. Но нет, это другой блондин. - Джастин, привет! Слушай, давай я тебе в обед перезвоню? У меня тут бумажек всяких накопилось, и если я в ближайшее время с ними не разберусь... - Да, конечно. Разгребай свой завал. А как закончишь, будь другом, закажи мне билет на самолет. Я отодвигаю от себя клавиатуру. - Что... хочешь заехать нас навестить? - Нет, - он замолкает на пару секунд, а потом продолжает. – Я возвращаюсь домой. Спасибо тебе большое за то, что нашел мне работу, и вообще за все, но я сюда не преподавать приехал. Это я и в Питтсбурге могу. И все остальное я тоже могу делать в Питтсбурге, не разлучаясь с Брайаном, - он снова ненадолго замолкает, а затем произносит с вызовом. – Если, конечно, он все еще хочет меня там видеть. - Ох, - я откидываюсь на спинку стула. – Конечно же, хочет, Джастин. Он скучает по тебе. Просто он не желает, чтобы ты отказывался от своей мечты. Хочет, чтобы у тебя все получилось. Ты ведь там никаких глупостей не натворил, правда? Не ушел с работы, не съехал с квартиры? Мои вопросы он начисто игнорирует. - Это он тебе так сказал? Тут мы вторгаемся на опасную территорию... - Джастин, ты ведь сам это знаешь. Мы все это знаем. - Ох, да ебаный же ты свет! Либо заставь его мне позвонить, либо закажи мне билет до Питтсбурга. Либо пускай он сам приедет и лично мне объявит, что он меня кинул, но как-то забыл сообщить такую потрясающую новость. Но с меня хватит, я так больше не могу! И не буду! Тут он оглушительно чихает прямо в трубку. Я вздрагиваю, а в следующую секунду уже слышу короткие гудки. Мда, вышло, прямо скажем, неважно. Вздохнув, я отодвигаю подальше бумажный завал, к которому так и не прикоснулся, встаю и отправляюсь к Брайану в кабинет. Он, ясное дело, весь в работе. Я сажусь напротив и жду, когда он закончит разговаривать по телефону. Брайан же смотрит на меня этим своим фирменным взглядом ты-что-не-видишь-что-я-страшно-занят? На что я отвечаю взглядом ты-что-не-видишь-что-я-по-важному-делу? Тогда он коротко кивает, но от разговора не отрывается. Интересно бывает наблюдать за Брайаном, когда он включается в рабочий режим. Я столько лет слушал, как он рассуждает о парнях, сексе, выпивке, наркоте и прочей фигне, что мне до сих пор непривычно видеть его таким собранным, корректным и предупредительным. Наконец, он заканчивает разговор, быстро набрасывает что-то на листке бумаги и поднимает глаза на меня. - Итак? Я делаю глубокий вдох. - Итак, пару минут назад мне звонил Джастин. Просил помочь ему вернуться домой. Брайан окидывает меня подозрительным взглядом. - И что ты ему ответил? - Да почти ничего, - отзываюсь я. – Если честно, мне и слово-то трудно было вставить. В основном говорил он – кричал, утверждал, что ты больше не хочешь его видеть, обвинял меня в том, что я не даю вашим любящим сердцам соединиться... Боюсь, он уже больше не считает меня своим лучшим другом... - Ну и что ты тогда здесь делаешь? – относительно спокойно спрашивает Брайан. – Иди позвони ему. Уговори, уболтай... Он не может вернуться! - Вообще-то, технически – может. Он взрослый человек и имеет право поступать, как считает нужным. И лично мне показалось, что настроен он был весьма решительно. Он вернется, Брайан. Ну или будет грозить тебе этим, пока ты с ним не поговоришь. Он тяжело вздыхает и, наконец, сдается: - Хорошо, я с ним поговорю. Джастин Собираюсь я быстро. Вот за что Брайану спасибо, так это за чудесную картонную коробку. В нее влезает практически все. А остальное кое-как помещается в сумку. Компьютер, конечно, придется перевозить отдельно. Надеюсь, я не совсем уж выбесил Тэда, и он не пошлет меня на хрен, если я попрошу его это организовать. Да, и мои картины. Их тоже на самолете не увезешь. Может, мне удастся уломать Тэда нанять маленький грузовик? Я сижу на кровати и нехотя готовлюсь к завтрашнему занятию, когда из коридора вдруг раздается голос Элии: - Джааастииин! Твой бойфренд приехал! Ох, это, наверно, Майкл. Вздохнув, я откладываю тетрадку в сторону, поднимаюсь на ноги и потягиваюсь. Или, может быть, Тэд. Господи, пожалуйста, пусть это будет Тэд! Может, я сумею надавить на жалость и уговорить его увезти меня отсюда сейчас же? Первое, что я замечаю, выскочив в коридор, это до сих пор не знакомое мне выражение на лице Элии. Его я в ближайшие пару секунд и разглядываю. И, в конце концов, прихожу к единственно верному выводу: похоже, она под впечатлением! А затем я замечаю того, кто вызвал у нее такие нетипичные эмоции, и колени у меня едва не подкашиваются. - Брайан, - охаю я и бросаюсь к нему, раскинув руки. А потом вдруг вспоминаю, как ужасно я на него зол, замираю на месте, опускаю руки по швам и окидываю его сердитым взглядом. – Охуеть, как вовремя. - Господи, Джастин! – восклицает Элия и вклинивается между нами, будто пытаясь загородить Брайана своим телом. – Человек к тебе через полстраны ехал, и ты так его встречаешь? Может, стоило бы спросить: «Как долетел, милый?» Я открываю рот, чтобы послать ее подальше. Но потом понимаю, что Брайана все это ужасно развеселит, а я не настроен улучшать ему настроение. К тому же, с чего мне тратить нервы на Элию? Все равно я скоро навсегда с ней распрощаюсь. - Как долетел, милый? – вопрошаю я сладким, как мед, голоском, и улыбаюсь, не разжимая зубов. - Трахнул кого-нибудь в самолете? Брайан усмехается, а затем оборачивается к Элии. - Приятно было познакомиться, - равнодушно бросает он и в три шага добирается до моей комнаты. Я вхожу за ним и закрываю за нами дверь. Можно бы и не трудиться. Элия караулила под дверью, даже когда ко мне Тэд приезжал. Теперь же, когда она увидела такого крутого парня, как Брайан, ее от моего порога никакая сила не оттащит. К чести Брайана, оказавшись в моей крошечной комнатушке, он ничем не выдает ни шока, ни ужаса. Подходит к окну, выглядывает на улицу, проводит рукой по крышке картонной коробки, а затем садится на край кровати. - Симпатичная у тебя тут квартирка, Солнышко, - произносит он так серьезно, будто сам бы не прочь сюда переехать. - И мне нравится, как ты ее обставил. Возвел минимализм в ранг искусства, что, конечно же, не должно меня удивлять. - Будь так добр, прекрати, а? Он изумленно округляет глаза. - Прекратить – что? Знаешь, а ведь твоя соседка права. Ты в Нью-Йорке совсем забыл о хороших манерах. И куда только подевался вежливый, воспитанный юноша из загородного клуба? Придушить его хочется страшно. Останавливает меня только то, что в радиусе сотни миль не найти свободного клочка земли, где можно было бы закопать труп. Пока останавливает... - Прекрати вести себя, как мудак! - отзываюсь я. - Ты хоть представляешь, как я по тебе скучал? Как волновался? И вот теперь ты приехал, наконец, и не нашел ничего лучше, как начать выпендриваться? Я изо всех сил стараюсь говорить сдержанно и хладнокровно, но в итоге голос у меня срывается, и последние слова я выпаливаю хрипло и сбивчиво. Тут он меняется в лице и протягивает ко мне руку. - Джастин. - Я в порядке, - рявкаю я. – Нечего на меня так смотреть! Это все гребанная простуда! Тут я шмыгаю носом, тянусь за коробкой с носовыми платками, потом вспоминаю, что забыл ее в гостиной и, не придумав ничего лучше, утираюсь рукавом. Ну и мерзость же! - Джастин, - теперь он протягивает обе руки. Похоже, мой отвратный вид его нисколько не расхолаживает. Я борюсь с собой еще пару секунд, а потом сдаюсь, бросаюсь к нему и утыкаюсь лицом в мягкую ткань его рубашки. И я НЕ плачу! Если кому так и могло показаться, то это только потому, что у меня от этой чертовой простуды наверняка развился синусит. - Прости, что заставил волноваться, - бормочет он мне в волосы. Я же так громогласно шмыгаю носом, что почти ничего не слышу. – Я не хотел. Думал тебя удивить, устроить приятный сюрприз. А в итоге облажался... Прости... Последние слова он произносит шепотом. А я, чудом умудрившись взять себя в руки, запрокидываю голову и заглядываю ему в лицо. Надменная ухмылка с него сползла, оно теперь открытое и грустное. И я расслабляюсь в его руках и несколько минут просто дышу, поглубже втягиваю носом его запах и пытаюсь заставить себя поверить, что он действительно здесь. - Извинения – фигня, - наконец, напоминаю я. Он крепче стискивает мои плечи, качает головой, трется щекой о мою макушку и выдыхает еле слышно: - Не в нашем случае. А потом начинает меня целовать – бережно, нежно. И целует, и целует. Почти не разжимая губ, не пытаясь втолкнуться в мой рот языком или как-то еще ускорить события. И не противится, когда я, отпрянув, утыкаюсь лбом ему в грудь и пытаюсь выровнять дыхание. Мне сейчас нельзя отвлекаться! - Так чем ты хотел меня удивить? Конечно же, он отвечает не сразу. Слишком уж любит потянуть время, да помотать мне нервы. Но зато он гладит меня по волосам и прижимает к себе, так что, в принципе, я не жалуюсь. - Хорошими новостями, - наконец, признается он. – Проектом, над которым мы с Тэдом в последнее время работали. И я тут же напрягаюсь, потому что я вовсе даже не забыл еще, как они вдвоем куда-то исчезли на целую неделю, а мне объяснить, что это вообще такое было, до сих пор не удосужились. Но его руки тут же принимаются скользить вверх-вниз по моим плечам, гладить, успокаивать... - Надо было сразу тебе сказать, - вполголоса говорит он. - Но я боялся, что ты обрадуешься, настроишься, а в итоге ничего не получится, и... – тут он замолкает на минуту, а затем, откашлявшись, продолжает. – В общем, мы открываем новый офис. Здесь, в Нью-Йорке. Даже примерно в том же районе, где ты работаешь. - Что? – отшатнувшись от неожиданности, я в изумлении таращу на него глаза. - Подожди... Но как? Улыбнувшись, он целует меня в нижнюю губу. - В каком это смысле – как? Ты что же, не веришь, что твой покорный слуга и Теодор Шмидт, объединив свои таланты, знания и решительность, могут открыть новый офис в паре сотен миль от «Киннетика»? Это он так пытается ерничать. Но меня-то не проведешь! - Но это же Нью-Йорк! Открыть тут офис – это тебе не делянку в Стране Амишей* отхватить. Как?.. Он пожимает плечами с таким видом, будто бы я кипешую на пустом месте. - Нам удалось заполучить контракт с местной фирмой. Не какой-то там огромный многомиллионный проект, но для начала сойдет. Заказчик, конечно же, хочет в процессе общаться с кем-то из нас лично. Поэтому мы арендовали офис в одном из местных деловых центров, - грудная клетка у меня так и ходит ходуном от волнения, и он прижимает к ней ладонь. – В общем, пару дней в неделю один из нас теперь будет в Нью-Йорке. Я просто смотрю на него, потеряв дар речи. А он улыбается и снова меня целует. - Это не великое достижение. Поначалу местное отделение будет существовать за счет офиса в Питтсбурге. Но у нас с Тэдом есть причины считать, что эта инвестиция со временем окупится. К тому же, - сложив вместе большой и указательный пальцы, он проводит ими по моей щеке. – По-другому все равно ничего не получалось. - Получалось! – с жаром возражаю я. – У меня есть работа и... и квартира... и... – я оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти в комнате хоть какие-нибудь неоспоримые доказательства моего успеха, но кроме кровати, компьютера, который Брайан же мне и купил, и картонной коробки ничего не нахожу. – И запасной план на случай, если соседка меня выставит, - пнув коробку ногой, я, наконец, сдаюсь под натиском лезущей на лицо широкой улыбки. – И ты что, правда, будешь здесь? - Пару дней в неделю, - повторяет он, дергая уголком рта. – А иногда вместо меня будет приезжать Тэд. И все же, мне кажется, так в любом случае будет лучше. Согласен? – он достает из кармана носовой платок и молча протягивает его мне. И я сморкаюсь в него, а потом краешком вытираю глаза. - Мне же это не снится, правда? - тут Брайан щиплет меня за задницу, и я взвизгиваю. – Понял-понял! Не снится. И все же остается еще одна проблема. Я поудобнее устраиваюсь на кровати и поднимаю глаза на Брайана. Он, посерьезнев, молча смотрит на меня и ждет. - Я все время болею, с самого первого дня, как сюда приехал, - признаюсь я, наконец. – Не знаю, может, у меня аллергия на этот город или на весь штат целиком... То вдруг отпустит немного, то снова навалится. Только пройдет кашель, начинается насморк... А голова вообще постоянно раскалывается. Я так, на хрен, измучился, что с самой последней нашей встречи подумывал о том, чтобы вернуться домой. Брайан глубокомысленно кивает, запускает пальцы в мои отросшие волосы, смотрит на меня сверху-вниз и вдруг выдает: - Я и сам все время болел. А я от его слова едва не падаю с кровати. Мне всегда казалось, Брайан только на смертном одре сможет признать, что чувствует себя как-то не очень. - И недавно мне пришло в голову, что проблема может быть... ээмм... – тут губы его складываются в нечто, что, вероятно, должно изображать насмешливую ухмылку. И я, не удержавшись, широко улыбаюсь в ответ. - То есть, ты думаешь, мы оба болели из-за того, что были далеко друг от друга? Он отворачивается, но я успеваю заметить, что на скулах его вспыхивает чуть заметный румянец. И тогда я, смеясь, подползаю к нему поближе. - Да это же самые романтичные слова из всех, что ты мне когда-либо говорил! Получается, мы просто органически не переносим разлуки? Я обнимаю его, все продолжая хохотать. А он поначалу не поддается, но потом сам придвигается ближе и обхватывает меня руками. - Пизденыш мелкий, - говорит он нежно. – Я всего лишь предположил, что такое может быть. Но если впоследствии выяснится, что это правда, наша с Тэдом затея окажется самым экономным способом решения проблемы. Учитывая, что у тебя нет медицинской страховки, а с меня в последний раз за больницу содрали кучу денег. Как бы там ни было, скоро все выяснится, верно? – он улыбается, но улыбка у него выходит скорее усталая, чем насмешливая, и я прижимаю его к себе покрепче. - Я бы сказал, мы просто обязаны во всем этом разобраться, - отзываюсь я. – Ну, во имя науки, конечно. Он очень серьезно кивает, а потом вдруг опрокидывает меня на спину. - Думаю, мне придется провести ряд экспериментов. Для того чтобы подтвердить или опровергнуть мою гипотезу, понадобятся точные данные... – он на секунду прерывается, чтобы меня поцеловать, а затем продолжает, - ... наблюдения... – он расстегивает мне джинсы, - ...испытания на подопытных экземплярах... Есть добровольцы? Я выгибаюсь у него в руках и изо всех сил вцепляюсь в его предплечья. - Это зависит от того... – с трудом выговариваю я. Не так-то просто поддерживать беседу, когда Брайан расстегивает твои штаны. По-моему, мозг у меня уже отключился. Еще секунда, и я начну бессмысленно лопотать и пускать слюни. - Зависит от того, сколько всего тебе потребуется подопытных экземпляров. Потому что я-то рассчитывал, что мы сможем побыть моногамными... хотя бы сегодня ночью. - Что, боишься, что я позову твою соседку к нам присоединиться? - Ммм... Видимо, мы все-таки слишком долго не общались. Ты меня вообще уже больше не знаешь. - Так, может, пришло время познакомиться заново, а, мистер Тейлор? - Только если вы, мистер Кинни, соблаговолите заткнуться. Я сползаю вниз по кровати, в надежде найти своему рту более интересное применение. Прохожусь кончиком языка по кубикам его пресса, игриво кружу им вокруг пупка и, наконец, накрываю ртом головку члена. Брайан, охнув, вздрагивает всем телом. Я начинаю медленно выписывать языком спирали, и Брайан с силой сжимает мои плечи, больно впиваясь пальцами в кожу. Он то пытается заставить меня взять глубже, то понукает действовать быстрее, но я не поддаюсь и довожу его почти до исступления, неспешно облизывая ствол и обхватывая губами одну лишь головку. - Ты что... убить меня... хочешь? – наконец, выдыхает он, откидываясь на постель. И я сначала смеюсь, отпрянув, а затем, сжалившись, беру его член в рот целиком и расслабляю горло, заново привыкая к его размеру. Он, застонав, пытается втолкнуться еще глубже, но я останавливаю его, положив руки ему на бедра. Хочу сам контролировать процесс. К тому же, я давно не практиковался... Впрочем, половая жизнь Брайана, в последнее время, похоже, тоже ключом не била, потому что всего через пару минут он весь напрягается, задерживает дыхание и начинает отпихивать меня от себя. Но я не поддаюсь. Наоборот, принимаюсь двигаться все быстрее и быстрее. И, наконец, Брайан, глухо застонав, выплескивается мне в горло. И снова, и еще. После я выпускаю его член изо рта и начинаю вылизывать ему живот, время от времени поглядывая на него из-под свесившихся на глаза волос и улыбаясь. Он же подхватывает меня под мышки и притягивает к себе на грудь. - Ты должен был остановиться, - шепотом выговаривает мне он, и губы его касаются моего уха, от чего меня привычно бросает в дрожь. – Теперь придется подождать пару минут. Может, даже и все десять. - Подождать? – возмущенно охаю я и принимаюсь нетерпеливо об него тереться. – Я недостаточно еще ждал, что ли? - Это тебе за то, - отвечает он, все еще тяжело дыша, - что когда-то не послушался моего совета. Не нашел себе парня своего возраста, - его руки ныряют мне под футболку и, действуя ловко и слаженно, стягивают ее через голову. - Но, может, оно и к лучшему. Тебе определенно нужно научиться терпению. Он нежно целует мой сосок, а потом вдруг прихватывает его зубами, и я вскрикиваю от неожиданности. Он тут же щиплет меня за второй и одновременно стаскивает с меня джинсы. Через минуту он уже и сам остается без штанов, но как ему это удалось, я не представляю. Не помню, чтобы он выпускал меня из рук. - Брайан, - подвываю я. А он только смеется. Но потом все же – наконец-то, слава тебе господи! – обхватывает мой член ладонью и ведет ею вверх – раз, другой. Замирает, проводит снова, а затем вдруг опрокидывает меня на постель, сползает пониже и трогает губами волосы на лобке. Но я тут же вцепляюсь пальцами ему в волосы. - Не вздумай довести меня до оргазма! Я хочу только... только с тобой... ох... внутри. Брайан! Он – очень вовремя! – выпускает изо рта мой член, но потом еще лет сто возится с презервативом, шелестит оберткой, будто бы впервые держит в руках такую замысловатую штуковину. - Быстрее! Ну быстрее же, - тороплю я. А он принимается медленно согревать в руках смазку, аккуратно наносить ее на пальцы, нежно вводить их в меня. - Да не нужно! Быстрее! Ну, Брайан, пожалуйста! Но он не слушает, продолжает все делать по-своему, разводит пальцы «ножницами» и снова, и снова, пока не убеждается, что в меня легко проскальзывают уже три. Я уже готов выть от нетерпения, когда он, наконец, больше не медля, входит в меня одним сильным ровным толчком. Охнув, я выгибаюсь под ним. Он же закрывает глаза и начинает размеренно двигаться. - Нет, - вскрикиваю я и прижимаю ладони к его щекам. - Открой, открой глаза! Я хочу видеть. Мы... так давно не... Брайан! И он слушается. Глаза у него сейчас совсем темные, и плещется в них что-то такое, чему я не могу подобрать названия. Но это точно нечто большее, чем похоть и нетерпение, которые мне обычно удается разглядеть в них, когда мы трахаемся. Он выдыхает что-то, но слов его разобрать у меня не получается, и я сразу же начинаю жутко злиться на себя. Наверняка это было что-то важное! Я все хочу переспросить, но тут он начинает долбить прямо по моей простате и одновременно рукой накрывает мой член. Перед глазами у меня все белеет, и я только ору, ору и ору. Придя, наконец, в себя, я понимаю, что лежу, свернувшись у него на груди, а он длинными неспешными движениями гладит меня по волосам. Кровать мы, похоже, добили, и, кстати, это был мой единственный комплект постельного белья, но я решаю, что сообщу ему об этом попозже. - Что ты там говорил? – спрашиваю я, утыкаясь носом ему в щеку. И поначалу мне кажется, что он не ответит. По своему обыкновению он долго молчит, но потом все же поворачивает голову, касается губами моего уха и выдыхает так тихо, что я едва его слышу, несмотря на то, что мы с ним так близко: - Что тебя нужно бы запретить законом. С тобой все так... И тут он, не договорив, засыпает. Тэд Я провожу в Нью-Йорке три дня. Довожу до ума наш так называемый «офис» (в Питтсбурге мы бы такое помещение разве что кладовкой назвали) и вместе с Эмметом пытаюсь превратить квартиру, которую мы сняли, в место, относительно пригодное для жизни. Я честно пытался объяснить Брайану, что платить две штуки в месяц за «студию» площадью 400 квадратных футов – это чистое безумие, но он уперся и требовал, чтобы мы обзавелись в Нью-Йорке собственным жильем. Я спорил, убеждал, что останавливаться в отелях будет удобнее. Но даже мой вполне резонный аргумент о том, что Джастин рад будет пару ночей в неделю провести в роскоши и комфорте, его не сломил. - Смотри на это так, - объяснил он с улыбкой. Приятно было снова видеть, как он улыбается. – Ночевки в помойке будут каждую неделю напоминать нам, что мы еще ничего не сделали, и побуждать работать больше и интенсивнее. Знаю я, посели тебя в отель, и ты тут же расслабишься. А нам расслабляться нельзя, иначе мы так до конца жизни и просидим в кладовке. Я вскинул брови. До конца жизни? То есть вот такие у него на Джастина долгоиграющие планы? Но переспрашивать, конечно, не стал. Плюсы маленькой квартирки и крошечного офиса в том, что обустраивать их недолго. В «офис» мне едва удается втиснуть стол, компьютер и телефонный аппарат. В квартиру влезает раскладной диван, маленький стол, пара стульев и микроволновка. Еще я договариваюсь с соседней фирмой, что в случае чего они разрешат нам пользоваться своим конференц-залом, если, конечно, мы раз триста предупредим их заранее. По-моему, все в этом городе принимают нас за шутов каких-то, но Брайану, кажется, впервые в жизни на это плевать. - Просто сделай это и все, - отвечает он на любой мой вопрос, аргумент или возражение. Ну и я в итоге затыкаюсь и просто делаю. В вечер отъезда из Нью-Йорка мне удается выкроить пару свободных часов и встретиться с Джастином в той самой забегаловке, где мы с ним обедали несколько месяцев назад, когда переезд сюда еще казался колоссальной его ошибкой. Собственно, может, так оно и было, но теперь эту ошибку решил вслед за ним совершить еще и Брайан, и Джастина, как по мне, это должно сильно обнадеживать. - Ты простил меня? – задать этот вопрос я решаюсь только после пары бокалов вина. Уверен, физиономия у меня сейчас донельзя жалкая. - Честное слово, все эти секреты мне прямо поперек горла были. Я чувствовал себя ужасно. Все это время! Тем более, зная, что ты болеешь... Он же в ответ улыбается. Слава богу, теперь его повседневный образ больше не включает в себя красный распухший нос и охрипший от кашля голос. - Конечно, простил, - сердечно отзывается он. – Да мне особо и прощать-то было нечего. Я всегда знал, что это Брайан там чего-то начудил, а ты только выполнял его распоряжения. Я просто... ну, может, надеялся, что уговорю тебя обойтись со мной получше, чем он. Но ничего страшного, я понимаю. Джастин говорит, а я тем временем ставлю на стол свой бокал, гадая, отчего это внутри у меня образовалась такая тяжесть, что даже ступни от пола оторвать тяжело. - Я бы сделал это, если бы мог, - через силу выговариваю я. - Знаю. - Обошелся бы с тобой лучше, чем он, - продолжаю я на случай, если тут нужны какие-то разъяснения. А, может, они действительно нужны. - Я хотел, Джастин. - Знаю. В голосе его что-то неуловимо меняется, и в голове у меня тут же начинает заходиться истошным воем сигнал тревоги. Но я не обращаю на него внимания. Снова беру свой бокал, опрокидываю его в рот, а затем, наконец, решаюсь поднять на него глаза. - Я бы так с тобой не поступил. Никогда. Ты заслуживаешь лучшего. Он пожимает плечами, берет бутылку и заново наполняет наши бокалы, мой – первым. - Ну и теперь оно, это лучшее, у меня есть. Давай просто забудем все, ладно? Я бы сам и не вспомнил уже, если бы ты не поднял эту тему. Теперь ведь у нас все хорошо. Даже замечательно. Его слова должны бы поднять мне настроение, но почему-то от них на душе становится совсем уж паршиво. - Рад это слышать, - отзываюсь я, тщательно выговаривая каждое слово. На случай, если мой рот вдруг снова решит зажить собственной жизнью и выдаст совсем не то, что от него требуется. Помоги мне, боже, если такое когда-нибудь случится... Сделав глубокий вдох, я осторожно продолжаю: - И ты не слишком расстраиваешься, что иногда вместо Брайана буду приезжать я? Просто в «Киннетике» порой случаются ситуации, разрулить которые может только он. Я стараюсь изо всех сил, но, понимаешь... - Понимаю, – он наклоняется ко мне через стол и накрывает мою руку ладонью. Сжимает ее пару секунд, а потом выпускает и тянется к корзинке за куском хлеба. Тот, наверное, давно уже остыл, но ему, похоже, все равно. - И я не расстраиваюсь, правда. Мы с тобой тоже будем здорово проводить время. Хочешь, как-нибудь по клубам пробежимся? Я же в ответ качаю головой. Мне почти сорок. Клубные тусовки для меня давно в прошлом, а в гей-клубах Нью-Йорка мне и в лучшие дни ловить было нечего. Джастин улыбается – то ли разгадав мои мысли, то ли вдруг заметив седину у меня на висках. - Ну тогда устроим рейд по ресторанам, - говорит он. – Этот ничего себе, но мы ведь в гастрономической столице мира. Давай я составлю список самых крутых заведений, и мы с тобой прямо со следующего твоего приезда начнем постепенно его осваивать, - он сует в рот кусок хлеба, запивает его глотком вина и добавляет. – И знаешь что? Как-нибудь обязательно привози с собой Блейка. Будет здорово! Взять с собой Блейка? Я смотрю, как блики ламп скользят по его белоснежной коже, путаются в белокурых прядях, и медленно киваю. А затем отзываюсь негромко. - Да, конечно. Отличная идея! Потом сглатываю застрявший у меня в горле комок и поскорее напоминаю себе, что теперь у нас все хорошо. Даже замечательно.