Букет ромашек

Елена       ...Воспоминания — это пепел прошлого, которым мы посыпаем свою жизнь. И тогда несбывшиеся мечты теряются, тонут в непролитых слезах, давят скорбью потери, мешая встать и продолжить борьбу. Почему я не рассказала ему о дырах в своей памяти? Потому что боялась или не хотела?       Стефан пристально смотрел на меня, сидя рядом на высоком барном стуле. Вспомнив, что мои мысли доступны для него, я отвернулась. Все-таки здорово, что он приобрел эту способность после нашего разрыва, иначе наша семейная жизнь превратилась бы… — Когда ты научился читать мысли? — Да я и сам не понял, — я услышала, как он почесал макушку.       Так что же произошло после того, как строчки древнего заклинания сорвались с моих губ?       Я помнила, как меня обвела вокруг пальца Бонни. Помнила каждый миг муки, пока мое тело погружалось в густую жижу Мрака. И помню, как Деймон привел меня в эту квартиру, как ухаживал за мной, уже здесь. Здесь. Где здесь? Может я в потустороннем мире? От этих мыслей меня замутило. — Дьявол, — выругалась я, выдыхая.       Стефан поднял голову, пристально глядя на меня. Решившись, я спросила: — Что теперь будет? — Не знаю.       Я сглотнула подступающие рыдания и, спрыгнув со стула, вышла из кухни. Дорогой ремонт, роскошная мебель, фарфоровые статуэтки, стоящие на тумбе в прихожей. Если бы не жутковатое чувство, что мне еще многое предстоит узнать, я чувствовала бы себя гораздо лучше. Воспоминания бурлили в голове, пока я бродила по комнатам, обхватив плечи руками.       А Стефан ходил за мной по пятам.       К тому времени, как вошла в спальню, сохранившую самые теплые воспоминания, я уже смогла смотреть правде в глаза. Неважно, где я нахожусь, неважно умерла или нет — здесь провела самые счастливые моменты своей жизни. Если еще вчера мне не с чем было сравнивать, потому что я не помнила ничего, то теперь знала точно — если останусь тут, это гарантирует мне и любовь, и счастье рядом с Деймоном. Поэтому я ничего не рассказала ему о провалах в памяти. Я не хотела терять то, что предложил мне Деймон.       Обогнув кровать, я остановилась у французского окна, завешанного оранжевым тюлем, и опустилась на кровать. Взгляд упал на букетик ромашек, это заставило меня улыбнуться. «Где он достал их?» — подумала я и взяла из вазочки, стоявшей на прикроватной тумбе, несколько стебельков. Я была безумно счастлива, что небезразлична Деймону. Каким-то образом ему удалось вытащить меня из лона Мрака. Но как? — Сколько я здесь? — обернувшись, спросила я.       Стефан нерешительно замер в дверях, уставившись на широкую кровать. Наверно не стоило при нем думать о жарких ночах. Услышав вопрос, он смущенно прокашлялся и поднял голову. — Дней десять. — А как ты нашел меня?       Стефан глубоко вздохнул, отрывая взгляд от кровати, и посмотрел на меня. — Ты здорово нас напугала. Мы пришли в больницу, но тебя там уже не было. Вещи остались, и врач сказал, что ты не предупреждала никого о том, что собираешься уходить. Кэролайн как-то уверенно сказала, что нам нужно идти в квартиру, которую ты сняла после того, как ушла от меня. Но сама наотрез отказалась туда возвращаться, поэтому я поехал один. Дверь открыла женщина. Знаешь, что странно? Если ты спросишь, сколько ей лет, я не смогу даже примерно назвать ее возраст. Она рассказала, что тебя забрал Деймон, и теперь ты ничего не помнишь. — Потом она сказала, что чем дольше ты пробудешь здесь, тем прочнее станет твоя связь с Мраком. Я подумал — она совсем сумасшедшая, но когда вышел из квартиры, то понял что оказался в другом… — он запнулся, почесал затылок и, удивленным жестом подняв руки вверх, продолжил: — мире. Ну почему ты всегда куда-то влипаешь? Помнишь, как ты пошла в магазин за хлебом, а через час звонила мне и просила забрать из обезьянника?       Это было так давно! В прошлой жизни! — И я в сотый раз тебе говорю, что тот тип пытался залезть мне под юбку! — Но ударила ты совсем другого! И мне пришлось два дня бегать за ним и уговаривать забрать заявление! — Ты отвлекся, — недовольно поморщившись, напомнила я. — Да. Значит, на улице на меня никто не обращал внимания, словно меня не существовало. Я пытался окликнуть проходящего мимо старика, но он даже ухом не повел! Потом нашел тебя в сквере. И ты единственная, кто смог меня увидеть! Тогда я понял, что ты снова попала в историю. — Он посмотрел на меня с неожиданной мольбой. — Елена, пойдем со мной. Нам нужно торопиться. — Нет, — я покачала головой, поднося к лицу нежно-белые цветы. — Сначала я дождусь Деймона. — Дождешься? — раздраженно переспросил Стефан. — Этот тип, стер все твои воспоминания, чтобы… — Нет, — резко ответила я и, засунув цветы обратно в вазу, повернулась к Стефану. Он так и стоял в дверях, не решаясь войти. Заметив удивление на его лице, я нехотя призналась: — Я вызвала Мрак, и после этого почти ничего не помнила, а потом сама не захотела вспоминать.       Взгляд Стефана стал отстраненным. — Ты любишь его. — Да.       Я закусила губу. — Ты знаешь, что он не человек? — Все мы, знаешь, не ангелы. — Та женщина сказала, что ты меняешься, — громко сказал Стефан, — что ты станешь другой! Но ты продолжаешь упорствовать и возвращаться домой не хочешь. — Другой?! — повысив голос, спросила я.       Грустно признавать, но каждый день мне открывал новую грань неизвестного мира, и что самое печальное — это было как раз то, чего мне хотелось меньше всего. Стефан сделал два шага и, приблизившись ко мне, опустился на корточки. — Елена, пойдем со мной. — Лучше дождаться Деймона, он все объяснит.       После моих слов Стефан долго, изучающе на меня смотрел. Он анализировал мои воспоминания. А потом произнес: — Елена, ты так и не поняла кто твой Деймон? Он и есть Дьявол.       Дальше я не слушала, мое сердце на мгновенье перестало биться, а потом заколотилось с такой силой, будто ему стало невообразимо тесно в груди. — Зачем ты врешь? — Ты умная девушка, сопоставь факты, — с нажимом произнес Стефан. — Деймон…       Имя прокрутилось на губах, эхом прозвучало в воздухе, крутанулось вокруг, прорвав броню отчаянья. Когда я решилась поднять глаза, то поняла, что Стефана уже нет.       Я осталась наедине с раздирающими душу мыслями, со слепой болью, разливающейся в душе. Мою жизнь вывернули наизнанку, выпотрошили все, что там было раньше. Осталась темнота. Темнота и пустота. Я знаю, кто Деймон, но не знаю, как мне дальше с этим жить. Я бежала от него, бежала как от самого воплощения дьявола. Но откуда мне было знать, что я тянулась к тому, чего так боялась! И осознание этого сжало мое существо до размеров теннисного мячика, и разорвало на части.

***

      Слезы закончились. Мысли гасли, как затухают в предрассветном небе звезды. И только редкие вспышки обиды, опережающие боль, позволяли сохранять рассудок в ясности. Я провела рукой по лицу, словно это могло помочь стереть воспоминания, врезавшиеся в мою память. Они переплетались, образовывая противоречивую сладостно-горькую массу: жаркие объятия Деймона, жестокость Игр Дьявола. Я смотрела на застывшую дверь, отделяющую меня от реальности. И ждала. Чего ждала? Не знаю. Может, того, что она откроется и войдет Деймон, успокоит. Он всегда находил объяснения, ловко манипулируя моими мыслями, чувствами, произнесенными когда-то словами.       А может я ждала, что эта дверь хотя бы скрипнет от сквозняка! Но она прочно прилегала к косякам, не двигалась и не скрипела. Немая пустота!       За окном заливались птицы, и их пение шумно влетало в мои уши.       Нужно отвлечься от тупого ожидания, но я так не смогла оторвать взгляд от двери. Все смотрела, выискивая изъяны: царапины, или неловкие разводы белой краски, которые торопливо нанес маляр. Что-нибудь, за что стоило зацепиться, выхватить из безупречной белизны. И вдруг длинная золоченая ручка двинулась вниз, и бессердечная дверь с долгожданным скрипом открылась настежь.       Приближение Деймона я ощущала всем своим существом. Он может быть кем угодно, но наша связь от этого слабее не стала. — Здравствуй, ангел мой, — легкое прикосновение горячих губ к холодным пальцам моей руки. И удивленный взгляд.       Крепко стиснув зубы, я поклялась, что не заплачу. Хотя в груди, как черный цветок, распускалась слепая боль. — Ты заболела? Руки, как ледышки…       И снова тишина. Я пыталась выдавить заранее подготовленные слова, но дрожащие губы так и не раскрылись. Он стоял в небрежной позе, широко расставив ноги, и только маленькая складочка на лбу говорила о том, как он напряжен.       Деймон указательным пальцем тронул мой подбородок. — Что-то не так?       И торопливо поставив дипломат на пол, посмотрел на меня. Как умело врут эти глаза, как быстро завораживают, отметая оставшееся подобие сомнений. Мысль мелькнула и упала в пропасть. — Как прошел день? — сухо спросила я, отворачиваясь. — У меня все отлично. Как прошел твой день? — Я встретила кое-кого. — Да? Кого? — Мой руки, я разогрею ужин.       На барной стойке с трудом умещались блюда, которые я вытаскивала из пищавшей микроволновки. Хотя ужин состоял из запеченных куриных ножек и салата, места оказалось мало. Мне хотелось, чтобы этот вечер ничем не отличался от предыдущих. Пусть он закончится иначе, но… — Так кого ты встретила? — спросил Деймон, изящно накладывая в тарелку ножку цыпленка.       Его манеры удивляли меня. Он вел себя так, словно не принадлежал этой эпохе, а жил где-нибудь в Англии, на заре прошлого века. Был аристократом с безупречными манерами. Я залюбовалась им. Моим обожаемым Дьяволом. Где-то в глубине души я уже осознавала, что это наш последний разговор. Последняя встреча. Мне хотелось продлить мгновение, наполненное щемящим чувством безнадежной обреченности. О чем жалела я в тот момент? О чем угодно, но только не о своей любви. Ни об одной секунде проведенной с ним.       И снова выбор. Оставить все как есть, или пойти в наступление? То, что жизнь — это игра, я слышала. И даже в чем-то согласна, но разве я могла предположить, что со мной играют все, кому не лень? Даже собственное сознание выделывает обалденные трюки. Есть ли что-нибудь настоящее в этом мире? Хочу ли я возвращаться в свой мир, или готова, как преданная собачонка, ждать своего хозяина здесь? — Елена? Где ты витаешь? — Ох, прости.       Я натянуто улыбнулась. — Кого ты сегодня встретила? — настойчиво повторил Деймон. — Своего мужа.       Я затаила дыхание, внимательно наблюдая за ним. Стараясь не упустить ни одной мелочи. Его реакция была важнее моей уязвленной гордости и совсем недавно угасшей злости. Мне нужно не только слышать его слова, я должна почувствовать… что-то. И это что-то даст мне надежду или растопчет то, что осталось от меня. А возможно Стефан ошибся. И Деймон не Дьявол.       Он положил приборы на тарелку и спросил с явной иронией: — Мужа? — Деймон, не нужно. Я все вспомнила. Понимаешь? Все.       Его глаза медленно наполнились пониманием, тогда я продолжила, радуясь, что голос не дрожит. — И я знаю, кто ты.       Ни один мускул не дрогнул на бесстрастном лице. Как хотелось кричать, орать, наброситься на него, заставить его произнести хотя бы слово! Но он держался невозмутимо, величественно, я пораженно отмечала сходства с… Дьяволом. Как же можно было не заметить?! Конечно, все, что происходило со мной в последнее время, должно было, как минимум, закалить, но каждое новое событие оказывалось гораздо страшнее предыдущего! Деймон молчал. А я ждала, как последняя идиотка! — Ты так и будешь молчать? — не выдержав, спросила я.       Деймон стал очень серьезен. Невидящий взгляд уставился на меня, и тогда в нем появился проблеск осмысления.       До этого момента я не хотела принимать правду. Он, в одном лице, являлся и палачом и спасителем. Узнать такое и не лишиться рассудка невозможно. Тем более, что во мне уже успело созреть особое чувство, вскормленное болью, разочарованием и страхом, выращенным в тепличных условиях, где и теплица и морозный ветер, бушующий вне ее, были вызваны только им — нежданным подарком Судьбы.       Последние слова, как удары колокола, зазвучали в голове. Я словно вынырнула из топкого болота слепой надежды. Чем сильнее я ненавидела Дьявола, тем крепче влюблялась в Деймона! Я воспринимала их, как разных людей, сущностей… или кем там он является! Я запуталась. — Ты считаешь, тебе не нужно хотя бы извиниться? Все нормально? Как же обозвать то, что ты вытворял со мной в этих Играх? Безобидной шалостью? — Ты хотела борьбы, и ты ее получила. — Отлично, — процедила я, — Только я не этого хотела. — Я предупреждал тебя — не решай задачу, ответа на которую нет! — Еще немного, и я поверю, что ты — ангел!       После нескольких секунд напряженного молчания он произнес: — Я — Дьявол. — И этим все сказано! — Нет, не все. Елена, то, что ты вспомнила прошлое, еще не значит, что ты знаешь все — в тон мне ответил Деймон, поднимаясь со стула. — Моей вины в том, что произошло с тобой, нет! И ты должна это понимать!       Деймон схватил меня за локоть, но я стряхнула его руку, словно обжегшись, а он отступил на шаг. — Понимаю? Я ни черта не понимаю! — я начала закипать от гнева и, не выдержав взгляд Деймона, повернулась к нему спиной.       Я слышала, как он шумно выпустил из легких воздух. — Елена, это не детские игры в песочнице, и я не сопливый мальчишка, который отнял у тебя лопатку. Представь, что ты сидишь в кинотеатре и смотришь фильм, каждый кадр продуманный сценаристом и режиссером, несет смысл. И все это удачно вписывается в сюжет фильма, ведет к определенному финалу. Ты не можешь выхватить из ленты один из кадров, и судить о фильме, опираясь только на впечатлениях о нем.       Я почувствовала, как он сделал шаг ко мне, но, не оборачиваясь, выпалила: — Прекрати нести этот бред! Искажение Судеб — тоже кадр кинофильма? — Да. Ты считаешь, что Стефана спасла твоя решительность — это так, но все произошло только потому, что в этом заключался замысел Лили.       Только после этих слов я, поколебавшись, решилась посмотреть на него. От растерянного взгляда Деймона внутри меня нудно заскребло предчувствие. Он был удивлен этому не меньше меня. — И наши отношения — тоже часть кинофильма?       Он долго не отвечал, но когда заговорил, в голосе снова появилась насмешка. — Разве могло быть иначе? Меня использовали, так же, как и тебя. И я не буду врать, что мне нравились все перемены, произошедшие в моей жизни.       Я обернулась и, встретившись с его испуганным взглядом, поняла, что дела куда хуже, чем я могла предположить. — Ты можешь представить, как я ощущаю себя в шкуре влюбленного идиота, когда за долгую жизнь максимум, что мог почувствовать — безразличие?       Он протянул ко мне руку, но я отпрянула, уходя от его прикосновений. — Как я могла поставить под угрозу баланс, если события во всех мирах происходят одинаково? — Помнишь, я тебе рассказывал о вулкане, носящем название «Время Зазеркалья»? Этот вулкан не просыпается одновременно во всех мирах. Поэтому желания, осуществляющиеся в одном мире, не обязательно воплотятся в жизнь в другом. — Получается, ты что-то чувствуешь ко мне только потому, что я загадала желание? — Да. — А если бы не загадала желание… — У меня не было шансов устоять, — улыбнулся Деймон. — Судьбою движет случай.       Имя этого «случая» мне было хорошо известно. Лили. Я намеревалась орать, устраивать разборки, может пару раз огреть его сковородкой по башке, а вместо этого стояла и пыталась разобраться, что же такое Судьба. Набор случайностей или спланированный сценарий. Свободен ли человек, хотя бы в чем-то? Или им управляет Лили? А может она просто хорошо разбирается в людях, потому с такой точностью знает, что произойдет с каждым. Когда-то Бонни, приняв облик Деймона, задала мне вопрос: «Если бы тебе пришлось начать все сначала, ты смогла бы поступить иначе?». Ответ был очевиден — нет. Я повторила бы каждое действие, произнесла каждое слово, испытала все те же чувства. Боль от измены мужа и предательства подруги вновь привели бы меня в Зазеркалье, свели с Дьяволом. — Я причинил тебе боль, и искренне жалею об этом. — Не верю. — Ты всегда доверяла мне. — Это было до того, как я поняла кто ты! Ты обманул меня! — Я тебе говорил — моя суть двойственна. — Учту на будущее, что каждое твое слово я должна препарировать, — кивнула я, не удержавшись от сарказма. — В тебе говорит обида.       Деймон сделал шаг вперед, неожиданно схватил меня за запястья, отвел руки назад и прижал спиной к стене. Я вяло пыталась вырваться из его объятий, боль и обида продолжали терзать мое сердце. — Посмотри на меня, Елена, — хрипло попросил он.       Я затихла и подняла голову. — Ты помнишь, какую цену взял с тебя Мрак? — Нет.       Лицо Деймона потемнело, я знала — он хочет что-то сказать, но не решается. Он со стоном приник к моим губам, но прежде, чем я сделала попытку уклониться, прервал поцелуй. — Я не знаю, как смогу… но это не важно. Ты вернешься в Реальность, и начнешь жизнь с начала, а когда придет время, то сможешь сама выбрать свою Судьбу. Так сказала Лили. Но перед этим она повернет время вспять. Ты проживешь свою жизнь сначала. И в этой жизни Дьявол не будет с тобой играть. Ты согласна? — Да, — выдавила я и тут же пораженно замолчала.       Ровным счетом ничего в моей Судьбе не изменится, я проживу свои неполные двадцать три года, и каждое событие повторится вновь. Я слишком хорошо знаю, что такое Судьба, она приведет меня к единственному финалу, уже просчитанному Лили. Самое интересное — я до последнего буду считать, что жизнью руководят мой разум и мое сердце. Возможно, это так и есть, конечно, если Лили не подкинет мне череду случайностей, которые приведут меня к новому финалу. Находясь в опасной близости от Деймона, я коснулась его губ, постепенно меняя характер поцелуя.       У Деймона вырвался стон. Даже если он больше не увидит ее, он все равно хотел сохранить воспоминания о ней.       Уверенным движением он подхватил Елену на руки и быстрыми шагами направился к кровати. С невероятной нежностью, словно она была сделана из тончайшего фарфора, он положил ее на постель и залюбовался открывшейся перед ним картиной. Послышался шорох одежды, и вскоре обнаженный Деймон встал коленями на кровать. Он наклонился над Еленой, твердой рукой приподнял ее за талию и усадил. Сам он устроился между ее раздвинутыми согнутыми коленями.       Их тела не соприкасались. Елена смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых застыл вопрос. Деймон дотронулся до ее губ и медленно обвел их по контору, потом его рука стала спускаться ниже, пока не коснулась ее груди. Здесь она приостановилась и легонько ущипнула сосок. Елена тихо вскрикнула, но тут же ахнула, так как Деймон склонил свою голову и осторожно подул на сосок, а потом прикоснулся к нему языком, лаская, дразня и теребя. Она откинула голову назад и от наслаждения выгнулась дугой. Он втянул весь темный кружок, и ее тело пронзило тысячами маленьких иголочек. Она судорожно ухватилась одной рукой за его плечо, впиваясь в него ногтями, а второй уперлась в матрас, чтобы удержаться в том же положении.       Елена не пыталась подавить стоны или быть сдержанной. Не существовало никакого завтра. Было только здесь и сейчас, с губами Деймона на ее груди. Она не знала, что ждет ее этой ночью. Знала только, что хочет того же, чего хочет он. Она принадлежала ему полностью и безраздельно, выполняя его волю.       Когда он вдоволь помучил и вторую грудь, то, положив ее на спину, отправился в путешествие по ее телу. Он целовал, нежно ласкал, покусывал. Ни один кусочек, ни одна клеточка ее тела не осталась неприласканной.       Она, казалось, тонула в океане нахлынувших на нее чувств. Действуя интуитивно, она сначала дотронулась до широких плеч, провела неуверенными руками по позвоночнику и, наконец, добралась до упругих ягодиц. Повинуясь желанию, она осторожно начала их поглаживать, постепенно все увереннее переходя к легкому эротическому массажу. Она осмелела, и одна ее рука поползла к мускулистому животу, но тут же была отброшена назад.       Деймон перевернул ее на живот и принялся исследовать ее тело сзади. Он откинул ее волосы и, припав к мочке уха, принялся ее покусывать и теребить. По телу Елены пробежала судорога, и она сильнее вцепилась в подушку, с замиранием сердца ожидая продолжения.       Мужская рука повелительно раздвинула ее ноги и скользнула в расщелину. Елена дернулась, но сразу же остановилась и подалась назад, вверяя себя Деймону…       С ней стали происходить странные вещи – впившись зубами в подушку, она начала делать бедрами кругообразные движения. Ее тело требовало продолжения, рук и губ Деймона ей было уже мало. Она жаждала большего.       Точно угадав ее мысли, он перевернул ее на спину и, взяв одну из подушек, подложил ей под ягодицы, приподнимая тем самым бедра. Его губы прикоснулись к ее губам, но это было легкое-прикосновение бабочки. Елена жадно потянулась к ним, но наткнулась на твердую как стена грудь. Тогда она припала к его соску, повторяя все то же, что он проделывал с ней.       Неожиданно давление пальца в ее горячем лоне исчезло, и она почувствовала некую пустоту, но тут же задохнулась, там он такой же большой, как и везде. Рот и руки он заменил своим телом…       В горле ее застыл рвущейся наружу крик, глаза еще плотнее зажмурились под напором его желания, ищущего вход в ее тело. Когда он достиг, казалось, невозможного, скользнув глубоко внутрь, глаза у нее широко распахнулись. Она была наполнена вся, их тела идеально подходили друг другу.        Его голова откинулась назад с низким гортанным стоном, лунный свет скользнул по лицу, осветив, искаженные сладостной мукой черты. Создавалось впечатление, что он испытывает боль, толчками продвигаясь в глубь ее тела и крепко прижимая ее к себе, словно жаждал, чтобы ее плоть полностью поглотила его.       Ее несло в штормовое море, она то падала, то снова вздымалась на гребне волны, с каждым разом все выше и выше. Ее тихие сладостные всхлипы переросли едва ли не в мучительные стоны, бедра извивались, раскрытый рот втягивал воздух, и наслаждение стало столь острым, что напоминало боль. Она все время, точно молитву, повторяла его имя, с каждым толчком все громче и громче. В конце концов, из ее горла начали вырываться неразборчивые звуки, смешивающиеся со стонами. Наконец она закричала, но этот крик и отдаленно не напоминал крик боли. Ее охватило ощущение столь восхитительное и пронзительное, что она не заметила, как зубами впилась в его плечо. Ее накрыли пульсирующие, волны наслаждения. Одновременно с ней застонал и Деймон.       Он оставался там, где и был, пока его тело не закончило содрогаться в ней, пока она не перестала вздрагивать и не затихла, обмякшая и обессиленная. Тогда он вышел из нее и рухнул рядом на кровать.       Постепенно ее дыхание снова обрело глубину, и, повернув голову, она посмотрела на мужчину, присутствие которого она ощущала каждой клеточкой своего тела.       Его грудь яростно поднималась и опускалась, глаза, обрамленные длинными ресницами, были прикрыты. Ее взгляд скользнул по его широкой груди, узким бедрам и мускулистым ногам. Она вспомнила, как рассматривала его раньше. Но тогда он казался ей далеким, чужим и холодным. Сейчас же он принадлежал ей, как и она ему. Безвозвратно... … Деймон снова накрыл мои губы долгим и невероятно нежным поцелуем, который был настолько же восхитительным, настолько же и горьким. Он прощался со мной.       Любить человек способен лишь один раз в жизни, говорю это не потому, что верю в вечную любовь, а потому что это сильное чувство выжигает изнутри, оставляя пустоту. Скажу больше — вечной любви не существует. Не найдется такого человека, который бы выдержал мощь этой эмоции долгое время. Вы мне не верите? Значит, вы не любили так, как я любила своего Дьявола...