Тень у ног моих

В столицу они прилетели за три дня до бала. Звёздный город кипел. Бал Претендентов открывал сезон официальных приёмов, и сейчас сюда стремились абсолютно все. Одни — чтобы найти выгодную партию, другие — чтобы удачно пристроить сына, третьи — встретиться с нужным человеком, а четвертые и вовсе за компанию. Чем ближе к балу, тем сильнее нервничал Ашеми. — Ну чего ты дергаешься? — фыркнул Омели. — Можно подумать, тебя в первый танец оставят стоять на подиуме! Да Ташер тебе продыху не даст. — Знаю, — вздохнул Ашеми. — А все равно страшно. Ты же будешь рядом? — Только на представлении. Потом вы останетесь в зале приёмов, а родственников проводят на балкон. Не волнуйся, я буду смотреть за тобой и, если что, сообщу Ташеру. Бал Претендентов был единственным событием, для которого двери императорской резиденции были распахнуты настежь. В прямом и переносном смысле. Все остальные приёмы были строго регламентированы. И только на Бал Претендентов можно было попасть случайно. Из пятисот предназначенных юным омегам мест сотня отдавалась на личные приглашения. Затем все омеги высшей знати, что набиралось от сотни до полутора. А остальные, оставшиеся от пяти сотен места, разыгрывались в подобии лотереи. Любая семья могла подать заявку, лишь бы хватило средств добраться до столицы. Всем остальным гостей обеспечивали. При необходимости, даже жильем. А вот с альфами дела обстояли иначе. Чтобы попасть на бал в императорскую резиденцию надо было раскошелиться на кругленькую сумму. Такое могли позволить себе только состоятельные семьи, что гарантировало омегам хорошую партию при выборе. Ашеми попал в первую категорию — особо приглашённых. И теперь он и Омели двигались в сопровождении слуги в общий зал. Омели был одет в своей странной манере, а Ашеми, как и все претенденты — в ярко-красном. Такой наряд сразу выделял новичков в толпе остальных омег, что будут сегодня на балу. Кроме того, на голове Ашеми, как и других юных омег, была надета плотная накидка — дань традиции. Само «представление» Ашеми мало запомнилось. Из-за плотной ткани он почти ничего не видел. Омели провел его по кругу, демонстрируя всем гостям, а затем, назвав имя, снял с головы покрывало. И, подняв голову, Ашеми впервые оглядел зал приемов. Огромный, размером со стадион, зал был заполнен людьми. Альфы, беты, взрослые омеги — все сейчас стояли по периметру. Центр был отдан претендентам. Уже около пятидесяти юных омег расположились на небольшом возвышении. Кто сидел, кто стоял. Круглая площадка медленно вращалась, позволяя окружающим рассмотреть всех новых членов общества со своего места, не создавая брожения. Омег представляли только по именам. Ни происхождение, ни род, ни клановая принадлежность не назывались. Считалось, что таким образом уравнивались шансы всех. Только знать «своих» знала в лицо. Так что интриги не выходило. Представление проходило быстро. Омег приводили одного за другим. Подиум успел сделать только три круга, как поток иссяк. Гости рассматривали омег, а омеги — гостей. Ашеми же не просто смотрел — он искал взглядом Ташера. Искал и не находил. Он попытался отыскать в толпе Омели — и тоже безуспешно. Начало подкрадываться беспокойство. Заигравшая внезапно музыка ударила по нервам. Самостоятельно спускаться юным омегам было нельзя. Только по приглашению. Поэтому самым страшным кошмаром на Балу Претендентов для любого омеги было остаться на подиуме во время первого танца. Когда количество омег вокруг стало катастрофически таять, Ашеми запаниковал. Он успел уже пару десятков раз отклонить приглашения других, а одному настырному типу отказать аж трижды, как, вдруг, увидел стремительно влетевшего через боковую дверь в зал Ташера. Секунда — их взгляды встретились. Так же стремительно, как и вошел, Ас-Таршаи направился к нему. На подиуме оставалось не больше десятка претендентов, когда знакомые сильные руки буквально сдернули Ашеми оттуда. И, не теряя времени, закружили в танце. — Прости, солнце, меня задержали, — выдохнул на ушко Ташер, наклоняясь совсем близко. — Но я готов искупить свою вину любым доступным способом. — Что-то случилось? — Да, кое у кого неприятности. — Если тебе нужно идти, я могу посидеть в алькове. — Ни за что. Это твой бал и на нем я буду рядом с тобой. Ашеми со злорадством заметил, что на них оглядываются. Еще бы. Ташер — один из самых завидных женихов, на которого уже больше ста лет никто не может нацепить браслет. А тут, вдруг, он выбирает строптивого омегу, что отшивал всех прочих, да еще и на ухо шепчет и прижимает близко. Ближе, чем допускают приличия на первом танце. Ашеми захотелось сделать что-то совсем безумное. Неловко развернувшись, он оступился и вскрикнул. — Что с тобой? — спросил Ташер. — Ножку подвернул, — улыбнувшись и стрельнув глазками, хитро прошептал Ашеми. Не долго думая Ташер легко поднял его на руки. — Сильно болит? — Не очень… — Но на пол отпускать тебя не надо? — усмехнулся Ас-Таршаи — Не надо. Мне так удобней. До конца танца Ташер держал его на руках. А затем, не отпуская, отнес на мягкий диванчик, что в изобилии прятались за колоннами и среди кадок с раскидистыми цветами. — Хочешь пить, или перекусить что-нибудь? — Хочу, но не хочу, чтобы ты меня оставлял одного… — Все-таки я напугал тебя своим отсутствием? — Немного, — потупил глазки Ашеми. — Обещаю, я больше тебя сегодня не оставлю одного, — Ас-Таршаи взял Ашеми за руку и поцеловал запястье. В этот момент сработал визор. Входящий сигнал выдал на сетчатку надпись: «Северное крыло, второй блок, третий этаж. Срочно. Лэй.» Ас-Таршаи выругался. — Что? — спросил Ашеми. А, увидев мрачное выражение лица супруга, добавил: — Тебе идти надо, да? — Да. — Хорошо, я буду тебя ждать… Ас-Таршаи разрывался. С одной стороны вызов Лэйшари, а с другой — только что данное обещание Ашеми не оставлять его. Решив, что племянничек сам виноват в своих неприятностях, решительно ответил: — Мы пойдем вместе. У Лэи личные проблемы, так что потерпит. Самый короткий путь в северное крыло был через дворцовый парк. Одно касание ладонью Ас-Таршаи и заблокированная на время бала дверь открывается. Ашеми шел за супругом и с интересом рассматривал парк. На улице уже стемнело, но фонари еще не зажглись. Дорожки причудливо вились среди высоких кустов, создавая ощущение лабиринта. Они уже прилично отошли от зала приемов, когда Ас-Таршаи споткнулся и, потеряв равновесие, упал. Ашеми остановился. Он ждал, что его супруг сейчас поднимется и посмеется над своей неловкостью. Но Ас-Таршаи продолжал лежать на земле. — Ташер, — испуганно позвал Ашеми, -Ташер что с тобой? Он наклонился над телом, но супруг остался неподвижным. А через секунду Ашеми услышал шаги. Вот тут он испугался по-настоящему. Он — в одежде претендента. В саду, где ему находиться нельзя. Рядом с неподвижным телом Меча Империи. И ни одна душа в столице не знает, что он не просто претендент, а супруг. Ашеми заметался и спрятался среди кустов, тихо радуясь, что на улице темно, и красные одежды претендента достаточно темные, чтобы не отсвечивать. Из укрытия он продолжил наблюдать за супругом и, на всякий случай, включил камеру своего визора на запись. Из-за поворота показались двое. Вид лежащего на дорожке Ас-Таршаи их не удивил. Наоборот, один из них явно обрадовался. А вот второй обыскал тело и забрал что-то из внутреннего кармана. После чего достал маленькую шкатулку, осторожно раскрыл ее и высыпал содержимое возле тела Ас-Таршаи. — Все, идем, — высоким ломким голосом поторопил напарника первый, и странная пара скрылась в том же направлении, откуда пришла.