Кактус

Утро было как утро. Никаких выкрутасов не предвещало. Сайтама снимал с верёвок на балконе сухое бельё, Генос возился на кухне. – Учитель, я хотел накачать вас наркотиком. – Вот так признаваться из-за висящего пододеяльника было проще. Похоже на импровизированную исповедальню. – А? Это типа наркоты из яойной манги, да? Парня подпаивают и делают с ним всякие непотребные штуки? – поинтересовался Сайтама обыденно, как о программе телепередач на вечер. Он как раз складывал свежевыстиранные трусы. – Нет, прошу вас, не думайте так обо мне. – У Геноса шквал смущения аж вырвался едва уловимыми струйками пара из носа. – Даже если бы я был таким, как Гомо-Гомо-Зек, я бы сделал всё честно и полюбовно. – Хоть хватай с верёвки носок и затыкай им себе рот, чтобы не заходить в такие гипотетические дебри. Вообще разговор куда-то не туда помчался. Надо было выруливать коротко, в двадцать слов. – Я хотел накачать вас сывороткой правды, которую специально для моих целей разработал доктор Кусено. Чтобы против вашей воли отнять у вас секрет вашей силы. Сайтама уже стоял перед ним в проёме балконной двери закутанный в снятые с верёвки простыни, из которых торчало голое плечо, с чётками в виде связки прищепок, босоногий, отрешённый, осенённый утренними лучами, как самый просветлённый из монахов. Геносу до скрипа винтиков захотелось пасть ниц и вымаливать прощение за грех, который он хотел совершить. Предать доверие учителя, предать их дружбу. Он только-только в первый раз попробовал мысленно взвесить слово «дружба», а оно грозило утечь песком сквозь пальцы. – Я и так не держу секретов, дурень. – Сайтама вывалил бельё на постель, достал гладильную доску, потянулся к Геносу, смахнул его чёлку со лба (не ласково, а скорее так, как отгоняют надоедливую птичку) и приложил руку к раскалённой искусственной коже. – Горячий. Твоим лобешником бельё утюжить в самый раз. Подействовало. Геноса немного отпустило. Он привалился к стене. – Разве вы нисколько не разозлились? Я хотел получить от вас информацию обманом. Я, Киборг Справедливости. – Слышь, а вы и впрямь неслабо тормозите с твоим доком. Вашу сыворотку давно без вас изобрели и лакают на каждом углу. Вроде ж мы с тобой пили её в удонье, не? И Ездок потом нас ещё угощал. Сайтама надел сверху на боксёры единственный в их квартире фартук и взялся за глажку. Наверное, пора было учиться красоваться, ведь без этого не поднимешься в рейтинге популярности. А начинать надо было сначала на нейтральной территории – дома. – Пили. Вы тогда жаловались на цены и на то, что огромная сила – скука смертная. Генос не предлагал помощи, просто обалдевши смотрел, как руки, могущие крушить всё и вся, бережно, умеючи расправляли бельё, нежно проходились рядом с утюгом, следя, чтобы случайно не заутюжить ненужную складку. С грустью подумалось о том, что Учитель, судя по всему, очень долго жил один. – Что есть, то есть, скукотень. Так что наслаждайся, пока обретаешь силу. Ты ведь кайфуешь, когда встреваешь во всякие движняки, а потом мы с тобой жарим барбекю из монстров… – Маринуем, иногда вялим, – закивал Генос. – Отбиваемся от ниндзя-слоников, охотимся за скидками, просаживаем огромные баблища за один вечер… – В патинко вы потратили всего сто йен на автомат с атомными тараканами. Но в глазах Сайтамы всё равно разгорался страстный пожар. – Скрываемся от женщин, которые не дают нам прохода. – Чтобы нас завербовать или уничтожить, если вы про тех сестёр. – Бывает, возвращаемся под утро через пустой город. Долго пьём чай и даже ведём дневник наших приключений. – Вы лишь раз сделали запись в моём конспекте. Это был телефон магазина бытовой химии. А потом вырвали клочок. Пришлось переписывать конспект заново. Генос подёргал ноздрями. Сайтама подёргал ноздрями и кинулся к утюгу. Он выудил безнадёжно испорченную футболку, раскинул её и одним глазом испытующе уставился на Геноса в прожжённую дыру. – Понял я, что тебе сила нужна не по приколу, а сразу вынь да положь для справедливой мсти. Но, чувак, тебе самому разве не нравится постепенно меняться? – Мне? – Генос очень аккуратно лазером проделал вторую дыру в ширме из испорченной футболки, и только когда взглянул в глаза учителю как подобает, ответил: – Да. Рядом с вами понравилось. Лица Сайтамы полностью не было видно, глаза оставались спокойными и глубокими, но в голосе слышалась улыбка. – Прикинь, мне с тобой тоже иногда весело. Кто бы мог подумать. Генос так и остался стоять истуканом, пока Сайтама заканчивал с глажкой, но внутри у него танцевали бронированные олени. * – Тебе удалось что-то выяснить про аномальную силу твоего учителя, мой мальчик? – Не более того, что учитель Сайтама говорил до этого. Но для себя я узнал кое-что, возможно, гораздо более ценное.