Мама

      — Т-шш, милый, все хорошо, — дрожащим голосом сказала молодая женщина, чуть вздрагивая от раздающихся звуков заклятий и кидая беспокойные взгляды на своего сына, что, несмотря на смелый и воинственный вид, казалось, был готов был вот-вот заплакать.       — Па…       — С ним все хорошо, Гарри, — она кинула быстрый взгляд на дверь, торопливо заканчивая вырезать тонкую вязь рун перед кроваткой сына. — Все в порядке, милый, — и, быстро прикрыв руны ковром, встала на ноги, порывисто беря ребенка на руки. — Все будет хорошо, Гарри, — повторила она как можно увереннее, уже точно зная, чем закончится сегодняшняя ночь. Прижалась к детскому лбу губами, чувствуя, как на глазах медленно выступают обжигающие слезы: — Ты смелый мальчик, Гарри. Ты справишься, милый…       Грохот внизу внезапно стих.       В доме воцарилась мертвая тишина, а потом...       Послышались тихий шелест и шаги по лестнице.       Женщина окаменела всем телом, чувствуя, как внутри нее холодеет сердце и по щекам сами начинают течь слезы. Зажмурившись, на миг сжала сына крепче и торопливо зашептала:       — Сейчас будет немного больно, Гарри. Потерпи, хорошо? — и одним быстрым росчерком палочки вырезала на детском лбу последнюю, заключительную руну. Вытерла кровь, целуя сына в сморщившийся от начинающихся слез нос и срывающимся голосом прошептала, укладывая того обратно: — Мама любит тебя, Гарри. Папа любит тебя… прости нас, пожалуйста. Будь хорошим мальчиком, ладно? Сири позаботится о тебе, малыш. Он обязательно...       — Мама! — ребенок требовательно потянул к ней маленькие ручки, явно что-то чувствуя, но женщина отступила на шаг, давя в себе рыдание и пытаясь успокоиться.       В тот же миг дверь в детскую распахнулась, и в комнату ступил высокий мужчина в рваной темной мантии и ощутимым запахом крови и дыма.       — Отойди и останешься жива, — холодным голосом предупредил он сразу, но женщина только качает головой, продолжая сжимать в побелевших пальцах палочку и зная, что он ни за что не отступится. Как и она. И с отчетливой досадой-раздражением повторяет: — Предлагаю в последний раз…       — Только не Гарри! — она прижалась сильнее к кроватке сына, загораживая его своим телом. — Пожалуйста, только не он… возьмите мою жизнь! Убейте меня, а не его!       — Глупая девчонка! — резким взмахом руки мужчина отшвырнул ее к противоположной стене и направил палочку на замершего мальчика. — Авада!..       Сжав зубы от пронзившей ее боли, молодая женщина оттолкнулась от стены и отчаянно бросилась под зеленый луч, уже краем глаза замечая расширяющиеся глаза сына и искривившийся в плаче рот.       На пределе сил Лили шепчет пару слов на латыни, активируя древнюю защиту последнего в роду, прежде чем провалиться в темноту…

***

      — Ну что за люди пошли, так и норовят умереть раньше положенного срока, — ворчливо произнесла высокая женщина с длинными, почти до колен, седыми волосами и в темно-сером плаще, глядя на раскинувшиеся на полу огненные кудри и ярко-зелёные глаза, уставившиеся куда-то вверх. Под ней мягким светом светились и постепенно гасли руны, что придавали мертвой женщине потусторонний и жуткий вид.       Покачав головой, она присела перед ней и погладила ее по голове, а затем, помедлив, закрыла ей глаза. Движением пальцев вызвала полупрозрачную копию вырезанных рун, вчиталась в написанное, хмыкая с легким удивлением.       Затем перевела заинтересованный взгляд на заплаканного, маленького мальчика, стоящего у перил и протягивающего к ней руки. Зелёные глаза серьёзно и умоляюще смотрели то на нее, то на лежащее тело.       — Мама… — шмыгнул носом ребёнок, а затем, переведя взгляд на женщину, снова заплакал.       — Интересно… — пробормотала сама Смерть и подошла к кроватке, разглядывая мальчишку так, словно видит его в первый раз. — Значит, видишь меня… За столько-то поколений первый некромант!       Кинув взгляд на девушку, Смерть снова хмыкнула, покачала головой и все-таки взяла на руки мальчишку, что с недетской силой вцепился в ее плащ и, уткнувшись мокрым лицом в плечо, тихо и совсем по-детски заревел.       Гудящие от напряжения окна и летающие вещи по комнате резко упали на пол.       — Вот и верь после этого, что маги вырождаются! — фыркнула женщина, неосознанно убаюкивая мальчика и успокаивающе поглаживая того по спине.       — К маме, — пробормотал Гарри, прижимаясь сильнее и продолжая всхлипывать.       Смерть вновь кинула взгляд на девушку, а затем на чёрный пепел, разметавшийся по всей комнате. Тяжело вздохнув, досадливо цокнула языком и поделилась с мальчиком:       — А ведь такие надежды подавал… Если б так не боялся меня, то мог бы стать хорошим некромантом и возродить свой род. Салазар бы, наконец, успокоился, а то периодически пытается вернуться и задать жару потомкам, да и Антиох тоже перестал бы трепать всем нервы из-за потомков своих братьев, — со вздохом она покачала головой. — Не подземный мир, а балаган какой-то… Впрочем, — встряхнула Смерть головой и ласково потрепала мальчика по волосам, опуская его обратно в кроватку. Тот издал протестующий звук, но замолк под внимательным взглядом Смерти. — Верну я тебе маму, малыш. Но только через тринадцать лет, раньше, увы, не могу. Все требует свою цену, тем более, такие ритуалы, — вздохнула та тяжело и ткнула пальцем в кровоточащий лоб, заживляя ранку. — Хорошо еще, что она меня вызвала, я все-таки с Поттерами хоть как-то связана и за своими потомками присматриваю, тем более, такими, как ты...  Но взамен возродишь род Певереллов. Или Слизеринов, как уж тут получится. Надеюсь, так хоть один из них успокоится и, наконец, отправится на перерождение.       Ободряюще улыбнувшись на прощание мальчику, она прислушалась к раздавшемуся снизу шуму, закатила глаза, мысленно сетуя на дурных людей, и растворилась в тенях.