Fuck the system

Земля имеет оболочку; и эта оболочка поражена болезнями. Одна из этих болезней называется, например: „человек“.

      Бойкий ритм сердца в ушах. И с каждым соприкосновением стопы об асфальт грудь будто сдавливает. Кажется, что легкие буквально горят, что больше не справятся с нагрузкой, но каждый раз он заново вдыхал, наполняя их кислородом и доказывая своему телу обратное.       Он бежал с закрытыми глазами, внимая всем внутренним слухом к тянущей извне мерной пульсации, словно настраиваясь на правильную частоту. Исходящая отовсюду эта невесомая дрожь вначале напоминает бессмысленный информационный шум, но если позволить ей проникнуть в разум, то со временем можно различить тихую, но навязчивую мелодию. К ней невозможно не привыкнуть, это всё равно что первобытное биение сердца в утробе матери. Такое же естественное и родное как ее пульс и такое же чистое и успокаивающее как её голос.       Кожа полыхала, и разгоняемая нутром кровь прилила к лицу. Где-то в горле бешено загонялось сердце. Вместе с тем он ощущал небывалый прилив энергии. Именно в такие моменты противостояния каждой клетки организма с волей разума он чувствовал себя живым и как никогда свободным.       Борясь с воздухом, грудь вздымалась. Он старался вдохнуть глубже. Резкой укол в боку, и на секунду он стиснул болезненное место, но останавливаться не стал, да и не смог бы. Казалось, ноги двигались уже сами по себе, неся его вперёд на автопилоте.       Чем быстрее он бежал, тем сильнее чувствовал эту застилающую рассудок неуловимую дрожь в своём сознании. И это преследовало его постоянно, дразнило своей призрачностью, — он словно гнался за невидимой протянутой рукой, однако стоит ухватиться за неё, ощущение ускользает, сколько бы он ни пытался его удержать.       — Хватит спать, дрыщ! — резкий толчок в спину, и Немо распахнул глаза, возвращаясь в реальность. Несясь на большой скорости, он запнулся и чуть не сбил с ног бегущего впереди.       — Держать строй! Не сбавлять темп! — с ним поравнялся мужчина-азиат средних лет с бионической правой ногой. — Не отставай!       — Так есть, Хён-джи!*       Они бежали друг за другом ровным строем в две шеренги из пятидесяти человек вот уже почти час. Немудрено почувствовать усталость. Однако никого не волнует, что у тебя закололо бок или что ты сейчас упадёшь замертво от изнеможения, — эту норму они выполняли три раза в неделю несмотря ни на что.       Крупные капли пота собирались на лбу и чертили мокрые дорожки на лице. Внутри всё клокотало от изнурения. Осталось всего пять минут, но разве это повод расслабляться, когда любая оплошность может привести к серьёзному наказанию.       — Дохля-я-як… — сбивчиво протянул позади него знакомый голос. — Подустал, смотрю… может, тебе прописать пинок под зад для ускорения… а то мне надоело уже семенить за тобой как за старушкой-инвалидом…       — Насчет себя не знаю… но вот ты точно причитаешь, как стервозная бабка в климаксе… — обернувшись, ответил тому парень, так же задыхаясь на бегу.       — Что ты…       — Что слышал, урод… — прошипел Немо.       — Не обращай внимания на него… — задушенно выдохнул парень перед ним. — Ему просто скучно…       — Передай Сиду, чтоб пасть закрыл, — прохрипел другой сзади.       — Не заткнёшься сам, Двэйн, значит, заткну я… — выдавил Немо.       — Вперёд, задрот. Или кишка тонка? Мне не впервой преподать урок таким, как ты…       Ещё раньше, чем чужой кулак рассёк воздух, Немо уловил яркий всполох гнева позади себя. Стихийная вспышка негативной энергии и горячий обжигающий поток злости, — всё это Немо запечатлел ровно за полсекунды до того, как ему удалось увернуться и уйти вправо.       — Ах, ты, урод! — Двэйн быстро сориентировался и набросился в новой попытке достать парня.       На этот раз Немо ощутил прилив злости с оттенком негодования, два новых энергетических всполоха были более интенсивными, однако сумбурными, — удар придётся прямо в челюсть. Но парень вновь интуитивно ушёл от кулака в сторону.       Вокруг началась суматоха. Все, кто бежал в шеренге, остановились и теперь с интересом наблюдали за происходящей потасовкой. Их эмоции тоже попали в поле зрения Немо: возбуждение и шок, восхищение и страх, недовольство, гнев и презрение, — всё это представляло для него насыщенную разноцветными переливами панораму огней. Полотно из пестрых нитей чужих чувств, которыми он упивался.       Избежав нового удара, Немо как раз приготовился провести ответную атаку, однако в этот момент между ними влез Сид.       — Вы с ума сошли?! — тяжело дыша, парень оттолкнул обоих в разных направлениях. — Психи!       — Уйди с дороги, пока и тебе ебальник не разбил! — продолжал полыхать Двэйн, обводя тех взбешенным взглядом.       — Не раньше, чем я разобью твой, уебан, — Немо дернулся к нему, но его вновь остановил Сид, предотвращая всем телом наступление.       И как всегда бывало с Немо, раньше чем увидеть, он ощутил смятение, а затем опознал и его источник. С противоположного края площадки к ним приближался наставник Хён, и для Немо даже не было необходимости напрягаться, чтобы издалека разобрать бурлящую ярость.       Вышедшее на минуту из-за пылевых туч рассветное солнце осветило двор и разошлось бликами от хромированной стали протеза. Мужчина двигался так же естественно, как если бы это была его родная нога. При каждом шаге синтетические волокна сокращались подобно живым мышцам.       — Построиться в две шеренги! — прогремел на всю спортивную площадку наставник Хён. — Смирно!       По команде все мгновенно притихшие бегуны заняли свои первоначальные позиции в строю и приняли положенную им позу. Немо с трудом переводил дыхание, его сознание ломило от перенасыщения чужим присутствием, отчего начала кружиться голова.       — Перфекты номер 12 и 13, шаг вперёд!       — Чёрт… — почти беззвучно простонал Немо и выступил из шеренги вместе с Двэйном.       — Что?! Да это он начал!.. — попытался возразить последний.       — Отставить! Упор лёжа! — мужчина вызверился и направился к нему с явным намерением вдавить того в землю пяткой бионической ноги, если понадобится. — Пятьдесят отжиманий! Всем!       По толпе стоящих разошлась массивная волна негодования в виде разочарованных вздохов и раздражённого фырканья. Ослушаться прямого приказа от преподавателя — подписать смертный приговор. И без того измотанных перфектов перспектива сверхурочных отработок мало радовала. Тем не менее, всё поспешили повиноваться команде и принялись выполнять упражнение.       Немо зажмурился и помассировал переносицу, пытаясь прогнать звон в ушах. В правом виске, прямо рядом с выпуклой микроплатой S-мода, настойчиво покалывало. Стиснув зубы, парень изо всех сил сдерживал уже знакомое наваждение, которое накатывало на него хоть и отдалённой, но весьма интенсивной вибрацией.       — Ты что, оглох?! Перфект номер 12, я обращаюсь к тебе! — наставник Хён стоял уже прямо перед ним, тыча пальцем в грудь и прожигая в упор своим фирменным диким взглядом.       — Так есть, Хён-джи, — отчеканил Немо и принял исходную позицию планки, чтобы исполнить приказ вместе с остальными.       Вдох, и руки сгибаются, опуская весь корпус к земле; выдох, пресс напряжён до предела, словно в ожидании удара. Лицо было мокрым от пота, а темные пряди челки торчали в разные стороны. Мысленно прокручивая произошедшее, Немо отчитывал себя за несдержанность. Двэйн редкостный придурок и выскочка, которому в любой ситуации надо грубой силой доказать свой авторитет. Он выслушивал его подначивания годами и по большей части спускал все издевки на тормозах, так как никогда не был падким на подобные дешёвые провокации. В таком случае, почему именно сегодня?       Стадион вновь накрыло тенью плотно сгустившихся туч.       Слева, как при коротком замыкании, в Немо зарядило презрением. Осторожно покосившись, парень встретил уничтожающий взгляд Двэйна и заключил, что тот по-прежнему в бешенстве и отойдёт ещё не скоро, поэтому ничего между ними ещё не кончено. Стиснув зубы, Немо заставил себя абстрагироваться от чужих эмоций. В голове и без того било набатом напряжения.       Внезапно вдалеке раздался характерный рёв приближающейся грозы. Все находящиеся на площадке резко прекратили отжиматься и взметнули опасливые взоры в небо. Переливаясь электрическими отблесками к ним приближались огромные чернеющие тучи. Со стороны служебного здания Клира завыла предупреждающая сирена, а вслед за ней механический женский голос объявил:       — Внимание, красный уровень погодной опасности. Немедленно пройдите в помещение. До включения защиты одна минута.       В воздухе появился выразительный запах озона и серы. Наэлектризованная чернота надвигалась с востока и ширилась в сторону высотных зданий Клира, словно раздутые воспаленные легкие гиганта. В тонированных блестящих стеклах физкультурного комплекса отразилась молния, неестественно яркая и изогнутая, точно трещина. Вслед за ней раздался раскатистый гром.       — Все внутрь, немедленно! — проорал наставник Хён, размахивая руками.       Перфекты в спешке устремились ко входу в мужскую раздевалку. До сих пор отходя от продолжительной физической нагрузки, Немо застыл, упершись ладонями в колени, и переводил дыхание. Звон в ушах постепенно спадал, забирая с собой головную боль.       Однако прежде чем парень успел распрямиться, к затылку прикоснулись первые холодные капли кислотного дождя. Обладающая невероятной разъедающей силой, эта ядовитая вода могла оставить заметные химические ожоги на коже. Так что почувствовав на шее болезненное жжение, Немо чертыхнулся и сразу рванул за остальными, на ходу рассматривая, как пространство над стадионом медленно заволакивает энергетический защитный купол.                            — Что это только что было? С чего вдруг ты так на этого дебила реагируешь? — накинулся на него Сид, стоило Немо пройти к своему шкафчику с одеждой.       — А сам как думаешь?       — Опять головная боль? — в лице парня отразилось беспокойство.       — Да. Теперь ещё и какой-то странный звон в ушах добавился.       Сид вздохнул и повернулся к соседнему шкафчику, чтобы снять грязную тренировочную форму. В раздевалке царила суета. В процессе переодевания парни увлеченно обсуждали произошедший на площадке конфликт и чёрную грозу, и так как последнее случалось гораздо чаще, более интересно темой для разговора была заварушка с Двэйном. Кто-то громко матерился, кто-то жестикулировал, наглядно изображая их стычку, другие мерзко гоготали. Несмотря на то, что по всей территории Клира и во многих его помещениях располагались камеры, и что на стадионе, согласно уставу, перфекты обязаны были следовать образцовой линии поведения и показывать безукоризненную дисциплину, здесь никто не сдерживался в выражениях и не боялся проявлять свою истинную натуру.       — Всё равно не стоило тебе поддаваться ему… — решил продолжить разговор Сид, когда они вместе вышли из душа. — Ты мог как обычно просто игнорировать его, и он бы от тебя отстал. Теперь наверняка в совете кураторов об этом узнают, и у Элейны будет ещё один повод попробовать посадить вас обоих на седатив-сыворотку.       Немо резко повернулся к Сиду и дернул дверцу шкафчика с такой силой, что та с грохотом ударилась об соседнюю.       — Знаешь, мне сейчас совершенно плевать, что там думает Элейна. Я ей всё равно никогда не нравился. Она может отправить меня хоть в ЦНЛП, но это ничего ей не даст. Никто не знает, что со мной.       — Только не говори, что заранее сдался. — Сид хмуро посмотрел на него и поджал губы.       — Я не это имел в виду.       — Тогда что?       Немо не нашлось что ответить, и, на мгновение опустив взгляд, он задумался. Он понимал, что его друг прав. За последние две недели его головная боль перестала быть периодическим дискомфортом и перешла все границы терпения. Парень чувствовал, что находится на пределе. Голова болела практически постоянно, иногда он ощущал, как на него накатывает неизвестно откуда взявшаяся ярость, пропитанная желанием на ком-нибудь сорваться.       Почувствовав легкое прикосновение чужих пальцев к шее, Немо вздрогнул и вновь обратился к Сиду.       — Походу, у тебя ожог. Сходи в мед. корпус, пока есть время до занятий.       Сид стоял достаточно близко, так что Немо мог рассмотреть маленькую родинку у него на подбородке. Ещё мокрые пряди светлых волосы обрамляли худой овал лица. Нос с маленькой горбинкой, полные чётко очерченные губы и добродушные зеленые глаза — всё в нем выражало самодостаточность и живой ум. И даже при том, что у обоих до сих пор ещё мальчишеская внешность, Немо не обладал той же потенциальной мужественной статностью, которая приобретается по мере взросления.       — Это ни к чему… — раздраженно фыркнул Немо, отстраняясь.       — Эй, это не просьба, а приказ, — усмехнулся Сид и в шутку толкнул того в плечо.       Парень вперил в друга убийственный взгляд, а затем, выразительно выгнув бровь и наставив на того указательный палец, с расстановкой проговорил:       — Ещё раз так сделаешь, и я…       Не дав договорить, Сид одним движением сдёрнул с Немо полотенце, прикрывавшее ниже пояса, и со смехом отпрянул на приличное расстояние, так и оставив парня стоять полностью обнажённым посреди раздевалки в угрожающей позе.       Не в силах больше удерживать серьёзную физиономию, Немо тоже рассмеялся.       — Отлично! Спасибо! Я как раз собрался переодеться.       — Зачем? Иди к своей миленькой медсистричке прямо так, — продолжил подначивать Сид и запустил полотенце обратно в приятеля, попав тому в голову.       — Она не моя медсистричка… — проворчал Немо, вытаскивая одежду.       — Ну, конечно-конечно, мало тебе Адры, ты решил ещё и симпатичную медсестру себе отхватить…       — Да заткнись, пока я тебе очко на рожу не натянул!       Продолжая дурачиться в том же духе, друзья постепенно переоделись в строгую форму Райт Клира: черные брюки узкого кроя с поясом, красные клетчатые рубашки и приталенные пиджаки с вышивкой RC.                     — Ты же помнишь, какой сегодня день? — Сид в последний раз провёл лайер-расчёской по волосам и, вернув её на полку, повернул дверцу, чтобы оценить результат в зеркале. Теперь его волосы были идеально прямыми.       — Не напоминай мне… — Немо поднёс смарт-ком в виде маленького черного браслета к электронному замку своего шкафчика, и тот издал характерный одобрительный звук.       — Да ладно. Всё не так ужасно. — Сид проделал то же самое, и они вместе направились на выход к меха-кинетической двери, кубические панели которой при их приближении автоматически разложились в разные стороны, подобно оригами.       — Что может быть ужаснее, чем быть выбранным для первого урока истории первогодок?       — Дай подумать… Быть первогодкой?       Немо закатил глаза и сардонично усмехнулся.       — Действительно. Самый запредельный стресс для детей — это первые дни в Райт Клире. А ведь эти малыши ещё даже не осознали, что оказались в пожизненном рабстве на службе у государства.       Они шли по идеально чистым светлым коридорам физкультурного комплекса, заполненного другими перфектами, спешащими с перерыва на занятия в других корпусах.       — Эй, мы это уже миллион раз обсуждали. Ни у кого из нас нет и никогда не было выбора. Так какой смысл сокрушаться? — Сид дружески похлопал Немо по плечу, но тот лишь раздраженно скинул его руку.       — Всегда есть выбор. И только от тебя зависит, видишь ты его или нет.       Теперь была очередь Сида закатывать глаза.       — Да ты сегодня прям ходячий генератор занудных фраз. Знаешь, у вас с Адрой однозначно один талант на двоих — заставлять меня быстро терять интерес к разговору, — парень принялся демонстративно зевать и потягиваться, когда они вышли на лужайку с искусственной травой и взяли курс прямиком к главному зданию Клира.       Немо предпочёл проигнорировать последний комментарий друга и абстрагироваться. Сколько раз Немо ни пытался вспомнить, что было в его жизни до Клира, память отказывалась выдавать какие-либо внятные картины.       Самое первое воспоминание — это как у него брали большое количество анализов, как его тело полностью сканировали с помощью разных приборов и как с ним говорили незнакомые люди во врачебных халатах. Проводились десятки процедур, по завершении которых ему вживили S-мод.       Немо помнил, что в первый месяц пребывания в Клире все дети плакали. Никто из взрослых не отвечал на вопросы касательно того, зачем они здесь. И уже тогда он начал понимать, что отличается от остальных. Он тоже плакал, но иногда ему казалось, что эмоции других детей для него ощутимее собственных. В то время он ещё не умел «закрывать» свой разум, и порой извне в него в буквальном смысле сквозь стены просачивались чужие чувства. Немо словно в режиме нон-стоп находился в эпицентре водоворота из бесконечных множеств посторонних желаний, мыслей, впечатлений. Бывало, всё настолько сливалось, что он переставал отличать, где заканчивается его собственное сознание и начинается первозданный хаос из сознаний других людей.       Будучи шестилетним ребенком, Немо сходил с ума от безысходности своего состояния и не мог найти объяснение тому, отчего так происходит. Вот он испытывает страх, но его ли это страх? Или это страх сидящей рядом девочки? Ему хочется кого-то… ударить? Чья это глупая прихоть? Наступали критические моменты, когда он будто смотрел на вещи чужими глазами, и воспринимаемая действительность становилась более развернутой, как если бы он видел один и тот же предмет сразу с десяти сторон.       При первой же жалобе на «болезнь» его отправили в тех-отдел при ЦНЛП — Центр Нейро-Лингвистического Программирования, где попытались перепрошить его S-мод. Немо быстро пришёл к выводу, что там работают если не идиоты, то люди не очень хорошо понимающие, что конкретно они делают. Мало того, что это никак не решило проблему, так ещё и микроплата теперь выгорала каждый год, поэтому менять её приходилось регулярно.       Внезапная боль вновь стянула виски, заставив парня застыть на месте и зажмурить глаза в тщетной попытке побыстрее избавиться от уже так надоевшей пульсации.       — Немо? Ты в порядке? — позвал Сид, встревоженно разглядывая приятеля.       Закрыв лицо ладонями, Немо постарался успокоить свое сознание с помощью дыхательного упражнения. При острых приступах это обычно помогало. Он мерно вдыхал и выдыхал через нос, пока не стало чуть легче.       — Ты меня начинаешь пугать, — Сид взял его за кисти рук, заставляя открыть лицо. — Ты совсем неважно выглядишь.       Опомнившись, Немо попятился и непроизвольно поднял взгляд к небу, точно там находился настоящий источник его страданий.       — Думаешь, это из-за погоды? — Сид посмотрел в том же направлении.       — Не знаю… Возможно, что на меня как-то влияет атмосферное давление.       Они остановились перед крыльцом учебного корпуса Белых перфектов, где уже собрались готовые к занятиям сверстники. Дальше по аллее располагалось административное здание Райт Клира, которое представляло собой величественное строение в тридцать этажей. В отличие от остальных сооружений на территории Клира, смоделированных с использованием идей био хай-тека и воплощающих формы живой природы, это было исполнено в строгом интернациональном стиле без излишеств. Данное здание являлось не только центральным по своему расположению, но ещё и самым высоким; состоящая из тонированных черных стекол конструкция достигала 100 метров и заканчивалась аккуратным шпилем, от острия которого на данный момент переливающимися мембранами тянулся энергетический щит.       За пределами барьера можно было рассмотреть бушующую стихию. В полупрозрачную гладь заслона врезались молнии, ударяли шквалы штормового ветра и стекали потоки кислотного дождя, однако по внутренней поверхности расходилась лишь легкая рябь.       — Мда. Погодка сегодня разыгралась в самый раз для пикника, — пробормотал Немо, завороженно наблюдая за буйством грозы.       — Пикник?       — Ну да. Я читал, что раньше люди устраивали застолья, сидя прямо на траве, когда хорошая погода позволяла.       — На самом деле звучит здорово, — кивнул Сид, улыбаясь. — Неплохая идея, чем бы разнообразить наш досуг за пределами АНИОС’а.       — О чём ты? Кому нужны пикники, когда есть АНИОС, — пожал плечами Немо.       — Ты так говоришь только потому, что внутри цифровой реальности у тебя никогда ничего не болит. Кстати, об этом. Ещё не обед, а твоей многострадальной голове уже дважды досталось. Так что ты идёшь в мед. корпус, дружище, — проговорил Сид с недопускающей возражений интонацией и, сложив руки на груди, посмотрел на приятеля, наверное, самым серьёзным взглядом, на который был способен.       Глядя на эти до смешного командирские замашки Сида, Немо не смог подавить обреченный вздох. Какой же он всё-таки заноза в заднице. Упрямства ему не занимать.       — Ладно. Я пойду на осмотр, мне всё равно предписано проверяться два раза в неделю. Только, умоляю, перестань корчить хозяина положения, а то у меня уже очередная мигрень на подходе.       Довольный собой Сид продемонстрировал победоносную улыбку, благодаря которой настроение Немо, наконец, поползло вверх.