Сердца химер бьются ровно

       Оставшись в одиночестве, Сэм медленно долго выдохнул. Понимающая специально-для-Дина ухмылочка сползла с его лица.        Он без проблем влез в городской архив и даже обнаружил там несколько старых подозрительных случаев. Оценил благосостояние семьи Джемерсонов, вот уже три поколения держащих руку на пульсе Брейндтауна. Взломал полицейскую базу и обнаружил файлы Соррена Нейла и двух его друзей, пару раз оказавшихся в участке за хранение травки в машине или мелкие пьяные выходки. Соррену сотоварищи много сходило с рук, и его семья тоже имела в городе вес.        Ничего удивительного, что они встречаются с Лайзой, король и королева местной школы, стандартная история.        И все-таки благопристойные Джемерсоны не очень-то походили на семейку филиппинских псевдовампиров, благоухающих сампагитой. Сампагита вообще виделась Сэму иронией, на островах из нее сооружали гирлянды любви и верности, все дела. Жуткие смерти нерожденных детей плохо с ним сочетались.        Сампагиту Сэм погуглил, обнаружил белые цветочки, очень напоминающие обычный жасмин.        Боже, филиппинское чудовище благоухает филиппинским национальным символом, очешуенно просто, как сказал бы Дин.        Мысль о брате сама собой потянула за собой другую — о новом сне. Случая рассказать о нем пока отчего-то не представилось, хотя Сэм прекрасно понимал, как может выглядеть его невольная скрытность.        Он собирался. И Дин, и — обязательно — Леон должны быть в курсе. Сэма Винчестера преследуют видения о предположительно-воплощении их предположительно-волка, который предположительно остаток сущности могучего природного духа.        Слишком много «предположительно». Охренеть как слишком много.        Дин, правда, тоже хорош. Мало ему вцепиться в это идиотское дело на гребне Армагеддона! Они вроде бы выяснили все между собой, но иногда от взгляда старшего брата у Сэма по-прежнему леденеет где-то в животе.        И Сэм абсолютно уверен, старший тоже рассказывает ему далеко не обо всем. Взять хоть Каса. Хотя с Касом ничего удивительного, Сэм первым бы окунул Дина в святую воду, начни тот откровенничать о своем ненаглядном ангеле, на которого пялится взглядом влюбленной коровы. Влюбленной коровы в затяжной стадии отрицания, пожалуй.        Думать о брате как об идиоте было легко и приятно. Беззлобно-мстительная такая приятность.        Сэм снова вздохнул, привычно запустил пальцы в отросшие волосы, попытался кое-как зачесать ото лба. Вывел на экран компьютера газетную статью о небывалой брейндтаунской засухе в 67-м. Что, положа руку на сердце, вряд ли имело отношение к мананангалам. Ему просто не хотелось сидеть без дела, а так всегда оставался шанс обнаружить нечто важное.        Они определенно что-то упускали, но поди, объясни это Дину. Как всегда, упрется рогом и велит действовать по обстоятельствам. Обычно это работало, но с другой стороны, вот куда это их привело.        В номер мотеля с пугающей хозяйкой, на охоту за одним из самых странных созданий в их практике, вот куда. В компанию ангела, павшего ради них (окей, ради Дина — но оттого аргумент только лучше). В компанию чокнутого «Ахава». К увертюре Конца Света, в конце концов.        Кстати, об ахавах… Сэм потеребил нижнюю губу, посомневался, но таки сел, откладывая ноут в сторону на кровать.        Стоит ли его навестить? Последние разговоры выдались тяжелыми, однако в целом криптозоолог Сэму импонировал. О чем Дину, конечно же, говорить не стоило: он-то не скрывал раздражения от факта существования мистера Оркотта. Хотя Сэм не исключал, что брата просто-напросто бесит собственная с означенным похожесть.        Сэм и сам бы не смог объяснить, в чем та похожесть заключалась. Самоуверенность наивысшего уровня? Упрямая тоска во взгляде, когда вроде никто не видит?        Леон из своего номера никуда не делся, и он действительно кормил кошку. Точнее, сидя на кровати по-турецки, он смотрел, как распушившая колючки Эстер меленько лакает текилу из жестяной миски у тумбочки, тоже обклеенной красной бумагой. На его коленях покоилась знакомая зеленая папка. А на покрывале рядом с ним лежала россыпь фотографий. Часть из них Сэм узнал, они висели на стенде в Данхэме. Часть видел впервые.        Леон же смотрел на них на все сразу, расфокусированно, бездумно. Войти он, однако, разрешил, только плечом дернул.        — Что случилось?        — Ничего, — Сэм неловко улыбнулся. — Я хотел поговорить о том, что сказал Кастиэль. Ну, про погибшего духа и про то, что мы предположили на счет того агента.        — А-а, да нечего тут разговаривать, — отмахнулся Леон, опять подозрительно смахивая на Дина беспечной кривоватой ухмылкой. — Пиво будешь?        На тумбочке у него стояло три банки «Будвайзера», одна початая, остальные нет. Сэм собирался отказаться (пить перед охотой он считал не в своих правилах), однако опять не к месту вспомнил сон, посмотрел на россыпь мятых фото. И передумал.        К вечеру сонный городок немного оживился. Улочки заполнились машинами обывателей, спешащих с работы в уютные семейные гнезда, в магазинах и забегаловках нарисовались стайки школьников, собачники вывели питомцев на специальные лужайки. Середина недели, конечно, никакой особенной тусовки. Тем более, город скорбел о Бетси Макалистер, о чем с фасада старшей школы Брейндтауна сообщал свеженький типографский плакат.        Казалось бы, девочку загрыз волк: трагично, но мелковато для создания мемориала.        Они как раз проходили мимо школы, и компания длинноногих девиц в форме для лакросса смерила Дина долгими взглядами.        — Они шепчутся о тебе, — поделился Кас тут же, догадавшись хотя бы понизить голос. — Говорят, ты похож на журналиста, о котором сообщила их подруга.        Стопудово подозрительная Лайза «сообщила», ну конечно же. Дин поморщился. Белобрысая школьница с самого начала ему не понравилась, неспроста ведь. И теперь она всюду всплывает, даже сейчас.        — Это нормально, я же очешуенен, — сказал он вслух, с удовольствием наблюдая за любопытно озирающимся спутником. Отчего-то он пребывал в твердой уверенности, что Кас чертовски мало ходит пешком. Многое теряет. Нужно как-нибудь попробовать научить его водить машину. Только к Бобби приехать, найти развалюху постремнее, а то мало ли.        Как-нибудь, когда все кончится.        — И мы представились как ребята из «Ньюз», а в этот городишко наверняка мало журналистов забредает. Они небось думают, они созданы для интервью, причем каждая из них.        Кас как обычно сомкнул ресницы, принимая пояснение без вопросов. Он большей частью молчал, запрокидывал голову в ясное, медленно смеркающееся небо, иногда отходил немного в сторону и трогал деревья. Хиппи, блять. Воин Господень в бежевом тренче.        Плохая была идея таскать его с собой на бесцельной прогулке. Дин стиснул зубы и сунул руки поглубже в карманы куртки, тщетно надеясь проглотить колкий ком безумной нежности, поселившийся где-то в горле.        В правом кармане обнаружился складной нож, верный, железный, прохладной отрезвляющей тяжестью легший в ладонь. В левом — коробок суровых скаутских спичек. Малый набор охотника, все свое ношу с собой.        А вместо святой воды и соли у него есть прекрасная альтернатива.        «Альтернатива» проследил путь одноухого полосатого кота, карабкающегося на перекореженный вяз в чьем-то желтеющем палисаднике. От школы они успели как-то незаметно отойти, и теперь углубились в частные жилые районы. Тихие типовые домики, окруженные остролистом и жимолостью, гравиевые дорожки, качели и собачьи будки. Флюгера. Хренова идиллия.        — Так покойно здесь, — поделился Кас, оставив слежку за котом и переводя внимательный взор на соседний участок. Перед ним стояла горбатенькая белая «Пежо» с брелоком-смайликом на зеркале заднего вида, наверняка принадлежащая какой-нибудь разведенке с двумя детьми.        — Покойно, слово-то какое, — фыркнул Дин в ответ. Его собственное состояние от «покойно» пребывало охренительно далеко. — Тишь, блажь. А тут где-то долбанный недокровосос окопался.        — Дин, — Кастиэль вдруг остановился и развернулся к нему всем телом. Оказался опять чересчур близко. — В этом твоя печаль. Ты ищешь проблемы там, где нужно просто любоваться. Кот, лезущий на большое дерево, или дети во дворе. Это мир, за который ты сражаешься.        На самом деле он ни фига не умел выбирать место и время для нравоучительных лекций. Дин собирался когда-нибудь ему об этом сказать.        Но теперь он смотрел в очешуенно близкие глаза напротив, такие синие-синие спокойные глаза, и фраза про «просто любоваться» вполне себе приходилась в тему.        Ага. Просто.        Просто никогда не получается, в том-то и фигня.        — Вот именно, — он опять, как в номере, положил Касу руку на плечо, то ли удерживая, то ли отстраняя. — Блин, Кас, ты же умный чувак. Я сражаюсь за гребаный мир и все такое, не потому что мне он нравится.        — Почему же? — чертов ангел снова склонил голову. Такая поза в последнее время прямо в привычку у них входит, очешуеть теперь.        — Что «почему же»? Сражаюсь почему? Подумай сам. Мне просто не нравится идея, что дохрена народа умрет из-за каких-то пернозадых сволочей, решивших поиграть, вот почему! Я же говорил уже миллион раз.        — Твоя свободная воля, — губы Кастиэля дрогнули в намеке не то на улыбку, не то на болезненную гримасу. И да, они стояли посреди улицы, и через двор от них с гиканьем носились две трехлетние крохи в разноцветных холщевых курточках. Солнце почти село, стало прохладнее. Мимо проехал парень на велике, слишком увлеченный музыкой в своих наушниках, чтобы обращать внимание на прохожих.        А Дину, блять, хотелось поцеловать мужика перед собой. Не считая того, что мужик этот был его гребаным ангелом, это была охренеть какая стремная идея.        — Если бы у меня была воля, подобная твоей, я давно окончил бы свой поиск.        Вот-вот. Особенно после таких заявлений. Пернатый мастер сложных комплиментов.        И если вспомнить его версию из будущего, воли ему и впрямь не хватило…        Дин мысленно послал все в задницу к Аластару, в самые кромешные ее уголки.        В конце концов, это изначально очень походило на свидание, особенно учитывая лыбу Сэмми. И все слишком, нахрен, запуталось. Пиздецки запуталось, чего Дин терпеть не мог.        Он сделал крохотный шаг вперед, окончательно сокращая расстояние, положил недоуменно уставившемуся на него Касу на плечо вторую руку.        — Так, а ну-ка напомни, не ты ли пошел против семейки ради того, что считал верным? Это значит, у тебя дофига воли. Явно уж больше, чем у меня,.        Кас смотрел на него в упор, вздернув подбородок и не мигая.        — Я пал ради тебя.        Вот тут, несмотря на совсем, совсем не располагающую обстановку, Дин Винчестер правда на полном серьезе собрался его поцеловать.        Телефон в заднем кармане его джинсов взорвался жесткими металлическими басами. Дин вздрогнул и моргнул, поспешно отстраняясь и отступая от ангела на пару шагов, на всякий случай. От греха подальше. Вот именно.        Максимально сосредоточенно он отыскал сотовый, нажал ответить. Кас, стоящий как оставили, казался несколько растерянным и… потерянным что ли?        Так, реально. Хватит. Улица, дети. Звонок.        — Сэмми?        — Чувак, ты время видел? — не утруждаясь приветствием, возмутился мелкий из динамика. — И не смей говорить, что вы пошли в бар!        Что ж, в бар они действительно не ходили, тут врать не пришлось. А вот о времени Дин на самом деле позабыл.        Еще одна причина сделать уже что-нибудь с этим. Это определенно мешает работать.        Дин покосился на ангела, обхватившего себя руками и с тенью интереса прислушивающегося к разговору.        Ладно, себе-то можно спокойненько дофигашеньки наобещать. Так что сначала охота на манани-гала или как там его, а потом они с Касом поговорят. Вот прямо всерьез поговорят. Ну, Дин поговорит.        Пора поставить тут точку.