Мои плохие парни

Carla's Dreams feat. ANTONIA - Anxietate

Хеджу закатывает глаза от раздражительной речи «подружки» и отчаянно смотрит на чистое небо. Лучше бы пошел дождь. Нет, самый настоящий ливень, чтобы не приходилось скрывать самое плохое в мире настроение от увязавшийся следом Мины. И зачем ей понадобилось в тот же район города? На прием к пластическому хирургу? Но ведь отек только недавно сошел с ее губ, что Мина опять собралась менять в себе? Хеджу практически насильно думает о слишком вызывающей гиалуронке в губах сокурсницы, не слушая толком ее болтовни. И, собирая по крупицам силу воли, цепляется за любую мысль в голове, но одна и та же напористо влезает вне очереди. «Тэхен изменяет» Вот она. Противным колоколом звенит, заглушая все звуки вокруг. Включая Мину. Спасительно-желтое, будто по волшебству, едет навстречу на минимальной скорости, и рука королевы взмывает вверх. — Джу! Тебе же тоже в Каннам! — А? — и Хеджу «включается» в реальность, когда одной ногой уже в салоне такси, а за локоть тянут назад. — Да, но мне еще надо быстренько домой, я вспомнила про… ну, в общем, ты давай без меня, а то опоздаешь, все, пока-пока, Мин-мин. Выпалив придуманную находу отмазку, Хеджу хлопает дверцей и, не глядя на водителя, говорит: «Поехали быстрее, аджосси, пожалуйста». Не думать о Ким Тэхене — это как бороться с наступлением темноты: нереально. А ведь его «я тебя люблю» и правда изменилось. Она слышит это каждый день. Почти каждый, потому что Тэхен все чаще делает перерывы, словно набираясь сил перед очередным признанием. Она слышала, но не чувствовала. А слышать и чувствовать — разные вещи. Хеджу это прекрасно понимает. И только сейчас находит смелость признаться себе в этом. Черт, но почему так больно вспарывать запечатанные догадки? Когда? Когда, когда…- словно считалочку на пальцах, она перебирает дни и встречи. Стоп! Вот когда! — резко замирает на мысли-подсказке, как на ячейке с правильным ответом. Где-то четыре месяца назад, перед тестами, когда Тэхен пригласил Хеджу к себе, но не предупредил, что старшие дома. Он, кажется, и сам был не в курсе, но особо не удивился и не растерялся, представляя ее доктору Киму — своему отцу. Она тогда попросилась в ванную, а когда встретилась с Тэхеном в его комнате, впервые он на нее посмотрел как-то… не так, как обычно, что ли. — Бред какой-то, — хмыкает Хеджу, отворачиваясь от панорамного окна лифта, поднимающегося на девятый этаж. Посмотрел, подышал, пошевелился, ага. Давай, Джу, играй в Коломбо, сортируя воспоминания: так смотрел, не так дышал. Любит-не любит еще погадай на ромашке. И что с того? Что это доказывает? Твою глупость? «Тэхен тебе изменяет, дура» И если бы у телефона были кости, они бы точно захрустели от силы в изящных пальцах Хеджу. Но он всего лишь заблокировался, пряча эти слова, которые нужно либо доказать, либо опровергнуть, либо найти их отправителя и вытрясти из него причину выброса дерьма ей в душу. — Добрый день, мисс Хан, — улыбчивый администратор вежливо встречает гостью, привстав и поклонившись за стойкой ресепшн. — Кабинет уже готов, пойдемте, я вас провожу. Хеджу дежурно улыбается в ответ. Она не собиралась отменять сеанс массажа из-за глупой смс-ки. Как и не собирается истерить или плакать от того, что ее обозвали дурой, подкрепив это необоснованной ложью. А ей все больше кажется, что именно этого добивался отправитель: сцен ревности, разборок, а в идеале — прямо посреди кампуса, с кучей зевак-свидетелей. Но этот дилетант не учел очень важную деталь — Хеджу не истеричка. Публичному скандалу и унижениям она предпочитает холодную месть. А ищут правду на голодный желудок и ясный рассудок, верно? И именно этим Хеджу займется — докопается до сути: кто, зачем, почему и все ли написаное в смс правда. Но прямо сейчас она постарается расслабить мышцы лица, стабилизировать нервы и сконцентрироваться на приятных касаниях профессионала, который делает отменный массаж в самом дорогом спа-центре Каннама. Самое то, что нужно королеве. Анестезия мыслей действует ровно до момента, пока Хеджу не оставляют в кабинете, чтобы она полностью расслабилась в одиночестве, а затем оделась. Тук. Тук. Сквозь льющуюся из динамиков приятную мелодию… Тук, тук, тук: одна за другой, противные, скользкие, непрошеные. Мысли. Если бы их можно было отключить по желанию, купить заводские настройки или использовать, как будильник, например. Хочешь — думаешь. Надоело — оп, и в черепной коробке пустота, вакуум. Было бы прекрасно не думать о том, что раздражает, делает дискомфорт. Пока не больно, но впивается, как мелкий камушек в лаковом ботинке. Хеджу (пока) не больно. Совсем не больно, потому что ничего еще не доказано, черт возьми! — и она со всей силы ударяет кулачками о края кушетки. От досады. На Тэхена — за то, что дает повод, на себя — за гнусные сомнения, и на всех тех, кто пытается влезть в их отношения. Бесит, потому что не этого ждала, доверяя хрупкое в чужие руки. Злит, потому что приходится оголять чувства при всех. Пугает, потому что… вдруг это правда? Хеджу буквально заставляет себя успокоиться. Отвлечься на слишком вкусный капучино и прекрасный вид из окна уютной кафешки. Ловит себя на том, что обязательно должна показать это место Тэхену — он в восторге от таких ламповых локаций. Как озорной мальчишка, присматривается, где должен выйти лучший снимок, и щелкает затвором бережно, будто каждый кадр стоит целое состояние. Хеджу усмехается, предвкушая его загоревшиеся глаза, потому что не влюбиться в это место невозможно. Странно, что раньше здесь не бывала. Наверное, открылись недавно? *** Время безжалостно двигается к полуночи, а телефон Хеджу предательски изводит ей нервы. Нет, он прекрасно работает, получая спамовые сообщения о всевозможных акциях и распродажах в магазинах, о которых она в принципе ничего не знает (и откуда у них вообще ее номер?!). От сокурсниц, старосты и даже мать написала, чтобы Хеджу заказала себе ужин, потому что дома ничего нет, а она задержится (будто когда-то вообще готовила). Но Тэхен за день не звонил и не писал ни разу. Ни одного чертового раза не вспомнил о ней. — Прекрасно! — Хеджу деланно безразлично отбрасывает мобильный на кровать и шумно выдыхает. Игнор так игнор. — Играем по твоим правилам, Тэ. Честно признаться, пыли в комнате хватило на две минуты занятости. Потом пошли в ход подручные предметы: книги Хеджу выровняла на полке практически до миллиметра, натерла зеркало в ванной до блеска, проверила срок годности на уходовой косметике и вообще нужность всех этих баночек. — Привет, милая! — ориентируясь на звуки поющей дочери, в ее комнату заглядывает отец. — О, па, а я так увлеклась уборкой, что не услышала, как ты пришел! — Хеджу расплывается в теплой улыбке и прижимается своей щекой к отцовской. — Ты ужинал? Давай я что-нибудь быстренько… В ее глазах вспыхивает огонь надежды, но мужчина, глянув на часы, отрицательно мотает головой. — Джу, я сытый и о-очень уставший. — Хорошо, па, тогда отдыхай, не буду тебе мешать, — Хеджу улыбается с натяжкой, но не подает виду, что отказ отца ее расстроил. Привыкла уже, что в этом огромном доме каждый сам по себе. Просыпаться от чувства дежавю уже не удивительно для Хеджу. Но, как и всегда — болезненно. Пока непонятно из какой именно комнаты, но крики родителей отчетливо слышны. Опять мать пришла домой за полночь. И пьяная. Рука на автомате тянется к наушникам, что всегда лежат на тумбочке. Верный способ отгородить себя от раздражающих звуков. А они в этом доме обыденный гость. Яркий свет мобильного неприятно режет глаза, от чего Хеджу жмурится, включая плеер. Она также замечает входящий и циферку на какаотоке. Ох, неужели, — после дня изнуряющего ожидания, реакция на крупицу внимания от Тэхена слегка подостывшая. «крош, прости, я замотался как-то, забыл позвонить. не дуйся и возьми трубку» Не хочу. Говорить не хочу. Слушать и слышать — тоже. А приходится, потому что ссора за стенами набирает обороты. — А-а-айщ, надоело, — Хеджу вымучено стонет в подушку и решает немедленно прекратить эту затянувшуюся пытку. А она может. Просто спец в этой теме. Только быстро возьмет приличные шмотки и… Хеджу невольно цепляется за циферки часов на мобильном — 3:18 — и кусает губы в поисках вариантов. Да пофиг, не зима же на дворе, посидит на площадке неподалеку, не впервой. Треники, толстовка, косуха, кеды, телефон? Нет, телефон пусть будет вне зоны досягаемости, а то соблазн набрать Тэхена будет велик. Не сегодня, справится сама как-нибудь. Одышка уже подступает к горлу, поэтому шмотки летят в окно первыми, за ними ловко приземляется и сама Хеджу. Интересно, как соседи за все время ни разу не вызвали к их дому полицию? Ведь крики, хоть и приглушенные, но слышны даже с улицы. Или у Хеджу уже настолько развит слух, что она слышит их даже через стены? Острота чувств притупляется на детской площадке. Натянув поверх шелковой пижамы теплую одежду, девушка садится на удобные качели, чтобы завязать шнурки. Это странно и легко одновременно. Странно, потому что не страшно. А легко, потому что Хеджу смотрит на свой дом со стороны и ей… спокойно. Никаких криков и звона дорогого, разбивающегося о стену фарфора. Только приятный шелест ночной тишины. Правда, лучше бы поспать в мягкой и теплой кровати, и, когда в ее доме погаснет свет, именно этим она и займется. К счастью ждать приходится недолго: в качелях больше не нуждались, потому что в доме семьи Хан погасили свет. Хеджу даже не успела толком замерзнуть, стоя у калитки и понимая, что домой совсем не тянет. Но выбора особо нет… Или есть? Рев мотоцикла звучит на их улице чуждо, но по нарастающей приближается. Хеджу непонимающе застывает, сама не зная, чего ожидать. И, кажется, впервые за этот вечер ей страшно, потому что фары и мотор этого ревущего монстра выключаются примерно в метре от носков ее кед. — Вы к кому? — Хеджу держится спокойно, хоть по телу слабым разрядом тока пробегает волна страха. Она остро следит за каждым движением напротив и буквально отмирает, когда мотоциклист снимает шлем. — Ты? Офигеть просто! Хеджу оседает на корточки от ударившей ее дозы адреналина. Хотелось смеяться от глупости и бурности фантазии. Это никакой не маньяк-похититель, а всего лишь новенький. — А ты кого ждала? — холодный голос Чонгука отрезвляет. — Да в том-то и дело, что никого, — Хеджу смотрит на него снизу вверх. — Так и не скажешь, — Гук окинул ее издевательским взглядом. — Или ты снова из окон прыгала? Сказал и сразу же прикусил язык, заметив, как улыбка моментально слетела с красивого лица. — Так зачем ты тут? — Хеджу резко встает на ноги — ее очередь быть стервой. — Соскучился? Так надо было позвонить, чего утруждался! Чонгук дергает скулой, пропуская едкую фразочку, и шарит рукой в кармане ветровки. — Вот, держи, — он протягивает банановое молоко девушке, отчего та округляет глаза в немом вопросе. — У меня дела, должен уехать из города, чтобы быть на месте к утру, поэтому привез сейчас. Чонгук совсем не планировал давать какие-то объяснения, да и чувствует себя странно, делая это, но ему кажется, что весь вид Хеджу просто умоляет его — скажи что-нибудь человеческое. И он сдается. Только в этот раз. — Не стоило, — помявшись секунд пять, она так и остается стоять на месте, пряча руки в карманы толстовки. — Я не сказала бы Тэхену, даже если бы и вчера ты не принес это глупое молоко. — Почему же, я виноват — должен искупить свои грехи, — Чонгук театрально разводит руками, — да и блузка, наверное, дизайнерская, больших денег стоит. — Слушай, Чонгук, — Хеджу впервые произносит его имя, и бровь парня невольно выгибается от того, как она его произносит — плавно и с какой-то лисьей хитростью. — Ты можешь искупить грехи иначе. К черту молоко и блузку, у Хеджу, кажется, помутнел рассудок, раз в ее голове возникла эта идея. И поздно что-то менять, когда она подходит впритык к парню, неумело залезает на мотоцикл и цепляется пальцами за чужую куртку.  — Возьми меня на свои дела, — почти шепотом просит, — у меня проклятая бессонница.