Ecriture de perte

У Дориана Грея были самые разные женщины, разные мужчины. Он знает все ноты и переливы октав в произведениях величайших композиторов, все цветовые переходы и малейшие мазки на картинах из своей галерее, любые театральные постановки в Лондоне. Скука отравляет пропитанное бессмертием тело лучше любого яда, которые его не берут, режет лучше кинжала, раны от которого столь быстро исчезают с его идеального молодого тела. Дориан Грей тщетно ищет противоядие от одной ему известной болезни, пытаясь найти его малейшие отголоски в кровавом кашле умирающей проститутки, но с приятным, почти забытым удивлением обнаруживая в изгибах высокой белоснежной шеи, принадлежащей незнакомке, которую не приходилось раньше видеть ни на одном из приевшихся светских балов. Ванесса Айвз пробирается в его разум неслышной тёмной тенью, нарушая привычный Дориану ход вещей. Он ищет для очередной оргии темноволосую изящную девушку с голубыми льдистыми глазами. Грей вбивается в её постанывающее тело с закрытыми глазами, представляя на её месте изогнутую под дождём фигуру мисс Айвз. На пике он выдыхает сквозь зубы её имя, осознавая то, что ни в одной или одном из тех, кто перебывал в его постели не было столь потрясающей тьмы, испаряющейся сквозь поры и глубящейся в глубине по-первородному пустых и одновременно острых глаз. Взглядом Ванессы Айвз можно перерезать себе вены, а за одну лишь тонкую полу-улыбку месяцем на бледных губах можно застрелиться. У Дориана Грея в запасе оружие по-страшнее, от которого ещё не смог устоять ни один смертный - обаяние и неземная красота. Уродливый старик на портрете едва шевелит изуродованным ртом, предвещая Дориану столкновение с тем, чего ещё никогда не было в его бессмертии. Грею даже интересно. Ванесса Айвз дуновением холодного ветра входит в оранжерею, отчего у Дориана Грея на задней стороны шеи поднимаются короткие волосы. Она вновь одета в сторогое темное платье, а длинные волосы, которые несколько дней назад тянул на себя не он. Дориан готов вскоре это исправить, поэтому с улыбкой поворачивается к мисс Айвз, чувствуя что-то доселе совершенно незнакомое и едва ли не задыхаясь от глубины водоворота, куда он сам шагнул. Возможно к тому, что его погубит, только разве что-то может погубить бессмертного, продавшего душу взамен на вечную молодость? Дориану Грею интересно даже это, пока он украдкой изучает спокойные и уверенные движения Ванессы Айвз, наслаждающейся ароматом смертельно-опасных цветов. С ними у неё лишь одно общее - опасность, которая клубится вокруг совершенного мраморного лица с точеными чертами. Дориан Грей уходит, зная, что следующая встреча состоится крайне скоро - она притягивает его будто магнит. Вновь надетая улыбчивая маска, скрывает не наигранное удивление, вызванное тем, что, наблюдая за Ванессой Айвз, он не смог найти ни один ответ на сотни интересующих его вопрос, написанных на приоткрытых губах. Ей ничего не стоит перевернуть его мир с ног на голову, обесценив все семь смертных грехов, в чьем замкнутом кругу ходит Дориан Грей. Эта туманная загадка всего Лондона с ликом демоницы-суккуба и проницательностью создания тьмы многогранна настолько, что его бессмертия не хватит на разгадку. Дориан Грей не знает слова "невозможно", но всё равно спрашивает у мисс Айвз разрешение на то, чего так жаждет. Ванесса не соглашается и не отказывает, отдаваясь ему порочно и страстно, так, как не отдавалась ещё ни одна. Она берет ровно столько, сколько и отдает, смешивая свою грязь с его грехами и пуская эту горячительную смесь по венам двух любовников. Дориан Грей практически счастлив, когда Ванесса Айвз на нём, крича, выгибается в наступившем оргазме. Наркотики, алкоголь, секс и искусство не смогли вызвать в нём отголоски былой эйфории так, как это удалось сделать мисс Айвз. Дориан хочет ещё, напрасно ищет с ней встреч, натыкаясь на глухую стену неизвестности. Грей узнаёт значение слова "невозможно", мечась по Лондону в поисках очередных рагульных празнеств, которые глушат не привычную скуку, а болезненную тоску по одной лишь женщине. Ванесса Айвз не вписывается ни в один известный ему типаж людей, сама приходя к умирающей орхидее. Она отказывает Дориану Грею с холодной стойкостью и решимостью, разделив на прощание лишь один поцелуй, которого ему мало. Мало, как и самой Ванессы. Дориан Грей пресытился всеми ощущениями этого мира, всеми его пороками страстями, но вновь оказался у грани той поразительной нехватки чего-то, необходимого словно воздух. Дориан Грей искал противоядие от скуки, а нашёл чистейший яд, отравивший незнакомой ему болью то, что осталось от сгнившего сердца.