A Thousand Purple Stars

      Джису держала горячую чашку кофе в руках, ее руки горели, но это тепло утешало ее. Напротив нее тихо сидел Джинен, терпеливо ожидая, когда она заговорит.       — Мне жаль, что тебе пришлось проделать весь этот путь и приехать сюда, — тихо сказала она, ее голос все еще был низким и хриплым.       — Всё нормально, — сказал парень. — Скажи, что случилось? — Джису глубоко вздохнула и на минуту закрыла глаза. В её голове появлялись воспоминания о Даре, которая нависла над ней, как темная туча. Ее все еще немного трясло. Но она решила начать медленно говорить, вдруг станет легче.       — Я написала историю для нового номера, — сказала девушка.       — Ты написала историю? — сказал он, немного наклонившись вперед. — Это замечательно, — девушка кивнула.       — Я должна была показать ее Даре, она моя начальница, — Джису сделала паузу, чтобы сделать глоток кофе. — Но я знала, что она будет против и скажет мне забыть об этом, что я ничего не должна писать, поэтому отправила ее Джулии, ведь так у меня было больше шансов на публикацию.       В кафе, в котором они сидели, играла мягкая акустическая музыка, а освещение было тусклым. Джинен смотрел на руки Джису, пока она говорила, он видел, как он провела большим пальцем по другой руке в успокаивающем жесте. Парень сопротивлялся своему внутреннему чувству, протянуть свои руки и накрыть ими руки Джису, чтобы успокоить и поддержать.       — Похоже, что Джулии понравилась моя история, поскольку она включила его в черновой вариант выпуска, — продолжала девушка, нахмурив брови, пытаясь сдержать свои эмоции. — Но Дара только что получила его копию, — ее голос снова сломался. Она смахнула неожиданную слезу с щеки. — И она просто взорвалась, как бомба, накричав на меня. Она обвинила меня в том, что я за спиной пыталась занять ее место, когда я просто хотела показать, что могу справиться с более сложными задачами, что мне можно доверить их.       — Эй, все нормально, успокойся…       — Что я могу не только заправлять принтеры, приносить кофе и проверять материалы. Я просто пыталась помочь.       — Я знаю, что так это и было.       У Джинёна слабая сила воли, поэтому она протянул свои руки через стол и мягко коснулся рук Джису, нерешительно поглаживая их пальцами. Джису посмотрела на их почти скрепленные руки и сглотнула. Она медленно убрала руку с чашки и повернула запястье, пока тыльная сторона ее ладони не коснулась его рук. Его рука была такой теплой. Не такой теплой, как чашка с горячим кофе, но она была мягче, и так Джису чувствовала себя лучше.       — Ты был прав, — прошептала Джису.       — В чем?       — Может быть, Embrace не то место, которое мне нужно, — глаза девушки блестели из-за маленьких слезинок. — Мне там не место. Я не думала, что всё будет так, — это было уныло.       — Всю жизнь я читала этот журнал и представляла, что буду одним из их авторов, — сказала Джису. Она мечтала вступить в ряды молодых писателей, которые работают в Embrace. — Но с тех пор, как я начала там работать, я просто просматривала почту Дары и присутствовала на собраниях.       Хотя, конечно, она была благодарна. Если она хотела куда-то попасть, ей нужно было с чего-то начинать. Но, всё же, Джису хотелось чего-то…большего.       Иногда она представляла своё будущее, что живет где-то далеко, возможно в небольшой хижине на горе, где она будет жить одна, за исключение, возможно, с собакой. Где у нее было много книг, удобное кресло и окно с видом на широкий луг, где она могла бы спокойно писать. Всё просто. Просто тихий дом, где-нибудь где она могла бы писать. Но этот путь к ее мечте был мрачным и сопровождался бесконечными опасностями, и в данный момент она даже не видела света в этом мраке.       — Я отдаляюсь, — сказала она, после минутного молчания. — Я всегда думала, что я такой человек, который знает, чего хочет и как это получить. Но сейчас я ни в чем не уверена.       Несмотря на то, что она потратила годы на совершенствование своего навыка писательства, ничто не пугало Джису так, как чистый лист бумаги. Однако было страшнее видеть то, как свитки ее будущего превращаются в пустые страницы, когда ее планы рушатся. Девушка снова начал паниковать.       У нее. Не было. Плана.       Джинен и Джису остались в кафе до закрытия, но даже тогда она не хотела идти домой, а он не хотел оставлять ее одну. Тогда они решили погулять по городу и закончили тем, что поднялись на холм, где находилась центральная радиовышка, которая ярко светила на фоне ночного неба. Отсюда было видно весь город. Машины, которые двигались по городу, свет из окон домов, пешеходные переходы, которые не сильно освещались, рекламные щиты, которые украшали город.       Больше всего, по чему она скучала дома — звезды. В ее родном городе сельского типа было достаточно темно, чтобы она могла посмотреть на небо и увидеть звезды. Но здесь, в городе, было слишком много зданий, слишком много машин, слишком много людей. Звёзд не было видно. Но огни города внизу были утешительным подарком. Джису почувствовала какое-то спокойствие. Она не произнесла ни слова, пока они шли по тропинке, оглядываясь на огни города. Когда она впервые переехала сюда, она нервничала. В их сонном тихом родном городе почти все знали друг друга. Когда она поступила в университет, город поглотил ее, и она впервые почувствовала себя маленькой. Но со временем она поняла, что ей нравится чувствовать себя такой.       Ей нравилась свобода, которая появилась благодаря способности отойти на задний план, быть невидимой. Ей нравилось чувствовать себя погруженной в огромный бездонный океан истории города, как наблюдателем, так и жителем. Путь писателя часто является одиноким.       Когда Джису писала истории, она всегда была одна. Девушка провела много времени, прячась в своей комнате, стуча по клавиатуре, прячась от мира. Тем не менее, ее утешало то, что даже тогда, когда она была погружена в своей собственный мир, реальный мир все еще был готов встретить ее, когда она будет готова. Может быть поэтому она не замечала, что ей одиноко. Она поняла это только сейчас, стоя у перил на холме, наблюдая за городскими огнями.       Затем неожиданно Джинён оказался рядом с Джису, смотря на эти огни вместе с ней. Девушка заметила, что он потирает руки, и внезапно она осознала, что уже была середина ночи, она вытащила его сюда, оторвав от его дел, а на нем даже не было куртки.       — Тебе холодно? — спросила она. Парень на минуту перестал тереть руки и повернулся к ней.       — Нет, — сказал он и улыбнулся, чтобы убедить ее. — На самом деле, сегодня действительно тепло, Я…у меня просто привычка.       На самом деле это была теплая ночь. Приближалось лето, солнце садилось позже, и тепло оставалось в воздухе до поздней ночи.       — Как долго ты планируешь остаться здесь? — спросил парень. Джису рассмеялась., потому что она не знала, как еще отреагировать на такой внезапный вопрос.       — Тебе необязательно оставаться тут со мной, — игриво сказала девушка. — Ты можешь уйти, если хочешь, — Джинён поднял бровь, когда повернулся к ней лицом.       — Если ты так хочешь избавиться от меня, тогда почему позвонила мне?       Девушка застыла на минуту, пытаясь придумать умный ответ, но, в конце концов, она решила, что-то, что она действительно хочет сказать ему, это правду.       — Я просто снова хотела с тобой поговорить. Мне нравится с тобой болтать.       Джинен был застигнут врасплох ее ответом. Ему казалось, что они возвращаются к своему шутливому стилю общения, но вместо этого она выдала откровенный ответ. Парень покраснел и попытался не выглядеть таким взволнованным.       — И как тебе на вкус эти слова? — спросил он шутя. Джису улыбнулась и хихикнула.       — Не так плохо, как ты думаешь, — сказала она, отталкиваясь от перил и идя вперёд по тропинке. Джинён последовал за ней. Несмотря на теплый вечер, дул легкий ветерок, от которого раскачивались ветви деревьев и кусты. Кроме них здесь никого не было, было так пусто и тихо, что Джинен слышал, как они с Джису дышат в унисон.       — Когда ты в последний раз ездил домой? — спросила девушка, когда они подошли к старому традиционному павильону. Она поднялась на скамейки и пошла рядом с Джинёно, который остался на земле       — Несколько месяцев назад, — сказал он. — На похороны учителя, — девушка остановилась на краю скамейки.       — О, точно, — сказала Джису, желая быть более учтивой. — И как это было?       Джинен взял Джису за руку, и помог ей спрыгнуть со скамейки обратно на землю. Они держались за руки дольше, чем обычно.       — Вернуться? — сказал Джинён, отпуская ее руку. — Ну это… Совсем не так, когда я возвращаюсь домой на несколько недель или месяцев летом, или на каникулах. Другое чувство. Это место, наполненное множеством воспоминаний. Это место, где много чего началось.       Джису нежно улыбнулась, вспоминая дом. Да, это было место, где многое начиналось. Она подумала о своем старом читальном уголке дома. Потертый диван под бельевой веревкой на краю сада. Бесконечные летние дни, жаркий ветерок, который доносил запах персиков и постельного белья мимо нее, когда она сворачивалась калачиком с романом. Это было место, где родилась ее мечта стать писателем.       Она посмотрела на Джинена, который все еще шел рядом с ней, и он тоже нежно улыбался. Ей вдруг очень захотелось, чтобы они были друзьями в средней и старшей школе. Она хотела бы не быть такой идиоткой тогда. Она хотела бы знать его, когда он был подростком. Она хотела бы знать о нем все.       — Ты всегда хотел быть врачом? — спросила девушка. Джинен поднял голову и слегка удивился. Он начал потирать шею, вспоминая.       — Нет, — сказал он, подумав об этом. Парень рассмеялся. — Вообще-то, — сказал он.       — Какое-то время я хотел быть полицейским или пожарным, — Джису улыбнулась. Она это знала.       — Как твой отец, — девушка со своим отцом не так часто бывала в городе, но она знала отца Джинена, главного пожарного города. Он был известной фигурой в их родном городе. Она вспомнила высокого, грубо красивого мужчину, с сильны голосом и дружеской улыбкой. Парень кивнул.       — Да, точно так же, как он, — сказал он улыбаясь. — Ты можешь быть разочарована, узнав, что я последовал стереотипу «маленький мальчик, который боготворит своего отца», — девушка засмеялась.       — Почему бы и нет? — сказала она. — Все в городе боготворили твоего отца. Он был героем. Он спас жизнь той девушке.       Джису снова запрыгнула на скамейку, только в этот раз Джинен запрыгнул вместе с ней. Девушка, почувствовав лишний вес и обернулась, их лица с Джиненом были довольно близко друг к другу. Она сделала осторожный шаг назад, а Джинен выглядел так, словно собирался протянуть руку, чтобы не дать ей упасть.       — Вот оно, так ведь? — спросила девушка. — Спасать жизни людей. Это то, что тебя привлекает, — Джинён глубоко вздохнул, он спрыгнул со скамейки и сел на неё.       — Наполовину да, — сказал он. Джису села рядом с ним. Около минуты он смотрел на нее и молчал. Он выглядел так, словно думал о многом.       — Но правда в том, что одна из самых сложных вещей в моей жизни — стать врачом. 4 года в качестве студента-биолога, 4 года в университете, интернатура, которая может длиться от 3 до 8 лет. В среднем, чтобы подготовиться для работы врачом, нужно 14 лет, это целая жизнь.       Внезапно он встал с места и сделал несколько шагов вперёд, засунув руки в карман. Джису осталась сидеть на скамейке, она смотрела на его спину, пока парень качался в стороны.       — То, что сделал мой отец для города — было благородным. Он спас много жизней. Некоторое время я думал, что буду доволен тем, что буду просто похожим на него.       В то время Джинен считал, что если он будет таким, как его отец, значит пойдет по его стопам, станет частью в пожарной команде, а затем медленно и верно будет продвигаться вверх по служебной лестнице, а затем служить городу, как это делал его отец. Но его мнение изменилось, когда он был в подростковом возрасте.       — Но потом, в старших классах, я понял, что могу сделать еще больше, — сказал он. — Что я хочу большего. На самом деле —       Джинен замолчал, а затем повернулся к Джису, которая все еще сидела и смотрела на него.       — На самом деле, ты заставила меня понять это, — сказал он. Джису тут же покраснела под его взглядом. От такого признания она растерялась.       — Я? — сказала она. — Каким образом? Мы даже не были друзьями, — Джинен рассмеялся и сделал шаг к ней.       — Да, но, — сказал он, думая о прошлом. — Я прекрасно справлялся с учебой со своим средним баллом, пока не появилась ты и не превратила буквально все в соревнование.       Джису усмехнулась, не в силах поверить, что разговор снова зашел об этом. Хотя в последнее время они с легкостью вспоминали те глупые дни, не возрождая обиды, которые раньше были у них. Парень рассмеялся, вспоминая те дни.       — Если я надрывал свою задницу и получал 5 на тесте, ты трудилась еще больше и получала 5+ на следующем тесте, — сказал он. — Мне пришлось еще больше трудиться, чтобы опередить тебя.       И вдруг игривость в его глазах исчезла, когда он посмотрел на нее, девушка заметила его смену эмоций. Она никак не могла понять его эмоции. Но то, как он смотрел на нее, вызывало у нее желание сгореть. Он был таким… нежным.       Конечно, Джинён всегда думал, что она была милой, когда они были детьми, но это был первый раз, когда он понял, что ее влияние на его жизнь выходило за рамки его маленькой детской влюбленности. Она была его соперницей, его оппонентом, его зеркальным отражением, причиной, по которой он просыпался каждое утро готовым к бою.       — Ты держала меня в напряжении, — продолжил он. — Ты…ты заставила меня увидеть, что я способен на большее, чем просто добро. Заставила меня хотеть большего.       — Помнишь, как мы писали речи на выпускной? — сказал он. — Чья бы речь ни была лучше, она была прощальной?       — Да, я помню, — сказала Джису, ухмыляясь. — Я помню, как ты украл то, что по праву принадлежало мне, — Джинён рассмеялся.       — Это было самое страшное, что мне когда-либо приходилось делать. Написать речь, а потом произнести ее. И я знал, что иду против тебя, будущего нобелевского лауреата по литературе. Я с самого начала знал, что мне пиздец.       Джису наблюдала за его лицом, как менялись его эмоции во время рассказа. Джинен сглотнул и медленно проговорил:       — Зная, что я пошел на риск и выложил все начистоту, — сказал он. — И сделал то, что меня напугало, но увидев, что это окупилось… это был самый гордый момент в моей жизни до этого момента, — по его лицу расплылась улыбка, и Джису почувствовала, как она согревает ее.       — Стать врачом — это путь, по которому я иду, — сказал парень, оглядываясь на огни города. — Это меня пугает. Но именно поэтому я хочу сделать это. Это будет самая стоящая вещь, которую я когда-либо сделаю.       Он практически светился. Тепло, исходившее от него, делало теплую ночь еще теплее. Джису улыбнулась. Она могла поспорить, что его сердце тоже сильно колотилось. Она всегда так делала, когда думала о том, почему хочет стать писательницей. Они были похожи больше, чем она думала, и снова почувствовала укол сожаления, что они потратили столько времени на ненависть друг к другу.       — Но не обижайся, конечно, — сказал Джинен, снова садясь рядом с ней. — Ты была грозным противником, ты написала удивительную речь, — девушка усмехнулась.       — Твоя была лучше, — сказала она. — Я была слишком самоуверенной, из-за этого я не отнеслась к ее написанию серьезно. Фатальный недостаток. Один из моих многочисленных недостатков, — Джису повернулась к огням города, а Джинен изучал ее лицо.       Он не собирался стать врачом. План состоял в том, что он присоединится к пожарной команде, как его отец, останется дома, будет заботиться о своей матери, в конечном итоге женится на какой-нибудь девушке, заведет собственных детей и навсегда поселится в городе, в котором он вырос и в конечном итоге там и умрет. Но соперничество с Джису заставило его осознать, что он способен мыслить шире. Что он способен учиться в университете и на медицинском факультете, а также может сделать карьеру в больнице или открыть свою собственную. Она научила его мечтать.       Он посмотрел на девушку, сидящую на скамейке, на ее усталые глаза и вспомнил, как впервые увидел их, широко раскрытыми от удивления. Джинен вспомнил, как сильно влюбился в нее тогда. А потом он почувствовал ужас, когда понял, насколько сильно он все еще способен упасть в эти чувства.       — Может быть, я не должна была этого делать, — сказала она ни с того ни с сего.       — Что делать? — спросил парень.       Она все еще не могла встретиться с ним взглядом. В густой тишине, последовавшей за разговором Джинен, упрямый ум Джису вспомнил вспышку гнева Дары. Было время, когда Джису чувствовала ту же решимость, что и Джинен, когда он гнался за своей мечтой, но теперь она начала думать, что, возможно, в конце концов, это не для нее.       — Может быть, это знак от Вселенной, — сказала она с тяжелым сердцем. — Что я не должна быть писателем. Может быть, это была просто фаза, которую я должна была пройти, чтобы понять, что та кем я себя считаю, на самом деле не я, что я просто не должна —       — Джису.       Парень взял ее за руку. Джису посмотрела на него, и самая глубокая печаль, которую она когда-либо видела, украсила его красивое лицо. Он смотрел ей в глаза, не отпуская ее руку.       — Не отказывайся, пожалуйста, не сдавайся, — прошептал он.        У Джису перехватило дыхание, когда она вздохнула. Джинен все еще не позволял ей отвести от него взгляд. Он крепко держал ее за руку.       — Если кто-то настолько талантливый, преданный и страстный, как ты, не может достичь своей мечты, тогда, черт возьми, нет никакой надежды на кого-то вроде меня, — сказал он. — Ты причина того, что я здесь. Я никогда бы не зашел так далеко, никогда бы не пошел в Южный университет, никогда бы не обратился в некоторые лучшие медицинские школы в стране, если бы не ты, — а потом он улыбнулся, и это разбило ей сердце.        — Я все еще думаю, что ты справишься.       Было уже слишком поздно. К тому времени, когда они поняли, что довольно долго бесцельно бродили по парку, было уже за полночь.       Джису, которая изо всех сил старалась преодолеть чувство отчаяния после событий прошедшего рабочего дня, спустилась с холма, чувствуя легкость на душе. Они молча шли по улицам города, а потом свернули за угол в более тихие жилые кварталы.       Джинен шел рядом с ней, их руки были всего в дюйме друг от друга. Но их шаги были синхронны, как и их дыхание. Джису никогда не чувствовала себя ближе к нему. Джинен ничего не делал, просто дышал и шел рядом с ней в том же направлении. Она чувствовала, как ее душа трепещет от радости, что установила настоящую связь с другим человеком. В эту летнюю ночь, воспоминания о том коротком времени, которое они провели вместе за последние несколько месяцев, вспыхнули, как звезды. Ей хотелось протянуть руку и дотронуться до него, но она сдержалась, боясь, что одно неверное движение может разбить эту прекрасную ночь на миллион осколков, которые разлетятся по всему земному шару. Но даже так, она была уверена, что если это произойдет, она проведет всю свою жизнь, собирая эти кусочки, только чтобы провести еще одну ночь, как эту.       Когда они подошли к дому Джису, ее дух упал. Неужели все должно было так просто закончиться? Джинен проводил ее до двери. Джису молча встала перед ним, прежде чем повернуться к нему.       — Хм, — сказал Джинен, потирая затылок. — Теперь между нами все в порядке? Он хотел спросить, все ли с ней в порядке, но эти слова сорвались с его губ. Но потом случилось самое ужасное: она поцеловала его.       Прежде чем он успел понять, что происходит, Джису наклонилась вперед и нежно, до боли в сердце, поцеловала его в губы. Его словно ударили током.       Она замерла лишь на секунду, прежде чем отстраниться. Эмоции на его лице было трудно прочитать. Смятение? Желание? Застенчивость? Джису начала паниковать. Она сделала что-то не так? Ей не следовало этого делать?       Это был самый быстрый, самый нежный, самый невинный поцелуй, который он когда-либо получал в своей жизни. Его целовали и раньше, но он мог поклясться, что это был его первый настоящий поцелуй. И это стало его погибелью.       Джинен наклонился вперед и поймал губы Джису на выдохе. Он поцеловал ее; целовал долго, медленно, глубоко. Он почувствовал, как она была напряжена во время первого поцелуя, но сейчас она была расслаблена. Он почувствовал, как его сердце внезапно разошлось, и он хотел поцеловать ее, иначе оно его разорвется и убьет его. Казалось, словно земля исчезла из-под ног, ему пришлось держаться за нее, чтобы не быть поглощенным темнотой.       Миллионы мыслей пронеслись в голове Джису: их разговоры, события, произошедшие в их прошлом, причины, по которым она не должна была этого делать. Но она не хотела думать об этом, девушка выбрала этот момент — жить настоящим.       Он почувствовал, как она пытается подстроиться под его ритм, почувствовал, как она улыбается ему, почувствовал, как у нее перехватило дыхание и екнуло сердце, когда он наклонился и коснулся ее языка своим.       Одной рукой он обхватил ее лицо, а другую положил на талию девушки, притягивая ее ближе к себе. Джису прижала руки к его груди, и она почувствовала, как бьется его сердце.       Он чувствовал, что она нервничает. Он вспомнил их первый поцелуй, тот, который он подарил ей под пристальным взглядом ее коллег и начальства. Тогда она тоже была напряжена и нервничала. Джинен на секунду отстранился, чтобы дать Джису возможность вздохнуть, прижался лбом к ее лбу, и тоже сделал вдох. А потом он снова поцеловал ее. На этот раз она была более уверенной. Джису протянула руку и обхватила его за шею, боясь, что ее колени могут подогнуться, использовала это как дополнительную поддержку, сильнее прижимаясь к Джинёну. Одной рукой он провел по ее боку, посылая дрожь через нее. Он еще сильнее прижался к ней.       Как долго они стояли там, целуясь, он не мог сказать точно, но этого было недостаточно. Хотя к тому времени, когда они расстались, они оба пытались отдышаться и держались друг за друга, пытаясь удержаться на ногах.       Тысячи мыслей и эмоций нахлынули на Джису в то мгновения, когда у нее перехватило дыхание после поцелуя. Было так много вопросов, забот, тревог и вещей, в которых она не была уверена, все это крутилось в ее голове. Но в ее сердце не осталось места для этих глупых забот. Ее сердце, прямо сейчас, было полностью заполнено им.