***
В этот раз худобы не было. Просто она перестала быть центром мечт. И я любила своё отражение и в большом весе. И это было лишь десятым фактом моих изменений, замеченных девчонками. Мы поговорили около часа. Время близится одиннадцати часов утра. Мы собрались выйти в общую гостинную, потому что теперь вся компания собиралась там, там они скучали, за их дорогим другом. Даже Северус. Вот так. Они приняли его. Я думала Лили примирит их. А оказалось моя пропажа, но и всё равно Лили. Когда мы вышли, там уже была и Марлен с ребятами. — Простите, — я захотела сказать это первым, они пережили много переживая обо мне. Мой голос они узнали мгновенно, Марлен, разворачиваясь находу, кинулась на бегу с места обняться. Она тёплая. Как я. Хоть и постоянно в холоде. Это наше совпадение с ней. — Марлен, ты такая тёплая. — И ты. А потом все обняли нас. И вот мы сидим в комнате мародёров и Фрэнка. Гостинная это всё же проходной двор. Моя история только для них. — Тебе теперь 19? — Да. — А как теперь ты ответишь на моё предложение всем остаться на каникулах у моей семьи? — Джеееееймс!!! — закричали все, и старая я в прошлом, но не теперь. — Положительно. Теперь я больше ценю нервы и свои, и других, особенно друзей и близких. — Я спокойней отношусь к жизни, — улыбка, первая искренняя в теперь, — Северус тоже приглашён? — Да, мы сдружились с этим парнем на фоне событий с тобой и состояния Лили. — Я рада за вас. Теперь всё будет лучше.***
— Святые яблочные пироги! Лиза, во что ты вырядилась? Алисе не по душе мода будущего. Она категорически не хочет воспринимать толстовки. Но меня не колышит чужое мнение, даже друзей, это моя личность так одевается, какие могут быть вопросы, мне так нравиться. Но выссказать это Алиса мне не даёт с тех пор как впервые услышала подобное, полчаса назад. — Ты не хочешь слушать что я думаю об этом, так что и сама пожалуйста не поднимай эту тему. Мы друзья, значит принимаем друг друга, а не меняем. — Ты стала даже занудней. Это не обеденный зал, это паб, они прознали про мой день рождения. Я отказывалась именно под этим поводом идти, ведь для меня сейчас зима, ну весна по календарю, ведь уже конец марта, но снег и его количество не сдаются. Но ребята чихали на этот факт и сказали, что в их восприятии осень и день моего рождения, поэтому они хотят праздновать. Питер, знающий мой год рождения и сосчитавший однажды что это будет спустя почти пол сотни лет, старается сейчас не засмеяться. Держись, тряпка, иначе на тебя нападут с расспросами, хахаха. С Сириусом мне так и не дали времени поговорить. Ребята настолько обезумели от радости, что тут же захотели пойти куда-нибудь выпить и поговорить обо всём на свете. Они как будто знакомились со мной заново. Им было интереснее, чем детям в магазине с игрушками из рекламы. И мне тоже. Но необходимость поговорить с Блэком зависла над моей душой камнем.***
И вот вечер. Мы гуляем по улице. Всех очень привлекает и веселит моя любовь к ярким оттенкам в одежде. Для юных англичан и светлый-голубой оказался ярким. А я всё думаю, что есть два человека, с которыми мне крайне необходимо поговорить в ближайшие часы. С Питером мы договорились увидеться в нашей аудитории и обсудить всё новое. А вот Мистер-Хей, Лисёнок молчал и сам был задумчив. Я увела вперёд девчонок и попросила отвлечь парней и увести их, оставив нас с Сириусом одних. Они с пониманием и хитрыми улыбками согласились помочь. Мне кажется, или в вашем поведении появилось ещё больше черт свах? — Мне показалось, или вы с большим энтузиазмом принимаетесь за сватовство? — Мы всегда рады так посодействовать. Вот ведь лисья компания. Они ушли вперед с мальчиками, а мы с Сириусами шли медленно. Он и сам был рад возможности остаться и поговорить. И вот уже ребята далеко от нас. — Сириус, я очень хочу поговорить, но меня тревожит, что ты всё время молчал. Мне невероятно важно объяснить тебе всё, я изменилась, и теперь я говорю с людьми о ситуациях и чувствах, не молчу как раньше, гадая – а что и как. Поэтому скажи что ты думаешь сейчас? Вообще обо всём. — Лиза, ты изменилась, а я нет. В моей жизни прошла неделя, но слишком больная. Мы поцеловались даже раньше, чем ты исчезла. Но я думал, что пройдёт время, и мы всё равно поговорим об этом. Но прошло время, а случилось, что ты исчезла. И в эту неделю я только и был способен думать, что это же невозможно. Ты пропала также резко, как и появилась. Но для меня это всегда было ярко. Это вызывало много эмоций. Но категорично разные. И когда я оказался без тебя в каждодневной жизни, я понял, что быстро привык к твоему присутствию, привязался к тебе. Я понял, что ты дорога мне гораздо больше, чем я думал. И выходит, ты была права. Я не был серьёзен к тебе. Я врал тебе и себе. — Извини, но мне кажется, ты не врал, ты просто не осознавал. И в дальнейшем ты бы увидел и сам. — Может быть. Но я хочу сказать, что со мной такое впервые. Прошло, казалось бы, всего ничего, неделя, а во мне что-то оборвалось. Я думал, что ты больше не появишься сначала. А потом мы думали страшнее, что ты погибла. Ты ведь говорила, что твоих родителей убили пожиратели. Мы боялись, что с тобой произошло то же. Мы и сомневались, как, где бы тебя могли поймать, но и понимали — тебя нигде нет. И от осознания, что тебя не будет, не просто с нами, а в этом мире, живой, мы сами как будто умирали. Я плачу отвернувшись. Эти люди и не представляют, что скоро начнут умирать в реальности. Одни сразу в прямом смысле, а другие сначала морально, а потом и в самом деле. И так оставшиеся будут умирать морально всё чаще. И так их разбросает. Но. Я уже изменила их уклад жизни. Уже всё будет по-другому. Мне стало так больно за Сириуса. Ему придёться тяжелее всех, учитывая, что ему уже тяжелее всех. Я стала рыдать не пряча слёз. Мне стало так больно за него. За то, что он будет не просто это всё переживать. Он реально ПЕРЕживет это, он пройдёт это всё, переборит. Он будет бороться и сражаться за лучшую жизнь. Он будет ждать, надеяться и жить мыслями о лучшей жизни из оставшегося. Всё его хорошее будет только сокращаться, а он всё будет ждать, бороться и надеяться. Он будет помогать, всегда рискуя. Последние слова мыслей меня добили. Я упала на землю. И рыдала дальше сидя. Я ничего не могу сделать для его лучшей жизни. Он как никто заслужил хорошего. Уже сейчас. Он переступил себя, он видел свои ошибки, свою вину, он понимал, что не прав, он исправлялся, он помогал, сотрудничал, сопереживал, он помогал друзьям, он поддерживал, хотя ему поддержка нужна больше, чем кому-либо. А я здесь, я дарю ему луч света, свет надежды, не просто на отношения, пофиг с ними, я дарю ему надежду на хорошее в жизни. Я ещё один обман в его жизнь. И в прямом, и в переносном смысле. Я вру ему не говоря правды, и я вру ему, потому что не останусь с ним навсегда, а уйду однажды, очень скоро однажды. Я дам ложную надежду света и счастья и растерзаю сердца обманами. Вот где клубок лжи. Не там с Питером и манипуляциями. Здесь. Я не говорю ему правду и не помогаю. Я не решу его проблемы и не организую ту хорошую жизнь. Я вру. В том момент я сравнила его с мучеником на этой Земле. Вся его жизнь разочарования. За всеми своими больными для сердца мыслями я забыла о нем самом. А Сириус просто молча прибывал в шоке от моей истерики. Он не понял почему его слова возымели такой эффект на меня. А я хлюпаю носом. —...я объясню тебе всё сейчас — голосом я, наверняка, напугала его ещё больше. — Я решила, что хочу тебе всё рассказать. Ты в своей жизни уже испытал столько трудностей и поступал так смело, как я бы никогда не отважилась. Шляпа безумно облажалась с моим распределением. — Прости меня, я врала тебе. И вообще, технически я врала всем, но речь сейчас о тебе. Я соврала о себе при первом знакомстве и не рассказала того, что скрываю. Я не из Англии. Я не волшебница. Я не ваша сверстница. Я гораздо младше вас. Я из будущего. И я скрыла от тебя буквально всё и больше о себе. И вообще влюбился ли ты в ту меня, потому что даже тогда я была не я.***
Сириус поверил во всё. Он невероятен. Он простил мне всё и не обиделся ни на что. Он рассказал о своих чувствах относительно всей этой неразбирихи. И относительно меня. Сказал, что теперь ему стало всё понятно. И что видел сны. Сны со мной настоящей, какую я рассказала и открыла. Он долго не мог понять этих снов. И это мучало его. Сказал, что тоже чувствовал, что врёт мне той, потому что я та, не такая как из снов. И если бы всё было как было, он бы и впрямь признался, что врал и не был влюблён. Потому что влюбился в образ снов. И от этого ему и было больше всего поршиво, когда я пропала. Он думал, что обманул и не сможет рассказать. А я верила. Но я ведь не верила. И, получается, мы обманывали друг друга из-за своих внутренних переживаний. — Это всё так сложно и так просто звучит. Но, знаешь, может я и не был влюблён в тебя ту после начала моих снов, но та ты мне очень нравилась. А теперь ты такая какая есть и, оказывается, что ты из моих снов. И теперь мы оба знаем, что я влюблён в тебя. И теперь ты даже веришь мне. — Да. А ты больше не назовёшь меня Лисёнком?) Сегодня, в разговоре, ты всегда называл меня по имени. И как будто в нашей жизни осталась только серьёзность. Такое ощущение, что вся лёгкость пропала. Хотя пришло облегчение от беседы. — Не знаю. Сейчас, мне кажется это принадлежностью к тому времени обманов. — Но мы ведь можем начать заново и не ассоциировать это прозвище с теми событиями. Как версия 2.0. — Возможно ты и права. — Но если ты не хочешь, я не настаиваю. — Мне оно нравилось. Напоминает о нашей беззаботности. А ещё оно мне напоминает о твоей неуклюжести. Не столько чтобы что-то уронить/разбить, а когда ты влипала в истории. Как с песенкой сирен. — Хахаха. Даа. Это я. Сейчас это менее стеснительно и более смешно для меня. — Лисёнок, у тебя всё-таки есть что-то общее с тобой из прошлого, — это самая искренняя и добрая его улыбка для меня, такая тёплая. — Да, что-то проходит с нами через всю жизнь и не менятся даже с годами. — Я знаю, что ты не хочешь меня ранить, но всё равно люди рано или поздно уходят. Так может ты ответишь на мои чувства? Я не имею в виду разделишь, а скажешь, что чувствуешь ты. — Я всегда знала, что ты замечательный человек, но сегодня увидела, что ты гораздо лучше, чем я могла когда-либо думать. — Тогда, могу ли я расчитывать на взаимность? — Да. Если ты спрашиваешь хочу ли я быть твоей девушкой — да. — Я не ожидал, что ты так поумнела с возрастом. — А я не ожидала подкола сейчас, ах ты ж пёс бродячий. — Хахахаха. Глубокая ночь. Мы проболтали очень долго и Питеру отправили патронус, чтоб не ждал меня, потому что Сириус всё знает. И его бурная реакция не позволит мне уйти ещё долго.