Одиночество

Курить вредно. Но тебе я этого сказать не могу. Ты слишком плохой, чтобы не курить. А я слишком хороший, чтобы вообще упрекать тебя в чём-то. У меня язык не поворачивается сказать тебе, что ты что-то делаешь не так. А ты лишь ухмыляешься и обнимаешь меня за талию, прижимая к себе. Ты сжимаешь мою ягодицу, а потом резко передвигаешь руку к моей голове. Я опускаю к тебе своё лицо. А ты выдыхаешь мне в губы горький дым. Когда ты целуешь меня, – всегда ты, никогда не я, - я чувствую привкус табака. Твой язык без него просто не имеет вкуса: даже когда ты чистишь зубы или ешь что-то сладкое, вроде как – должно перебить. Но это только твой вкус, и ты его никому не отдашь, ведь так? И меня ты тоже никому не отдашь. Ты стольким пожертвовал, чтобы быть со мной. Ты отрёкся от друзей, потерял всех, кто был рядом с тобой, пока не появился я. Я почему-то оказался важнее. А я всегда был один, поэтому и терять мне было нечего. Некого. А теперь появился ты. И я не могу отделаться от неприятного чувства, что однажды я проснусь, проведу рукой по простыне, а тебя нет рядом. И больше никогда не будет. Лишь пепельница, полная серого пепла останется на тумбочке. Ты всегда только окурки выбрасываешь, а несчастное треснутое блюдце никогда не моешь. Такое же несчастное, как и ты. Ты говоришь, что, кроме меня, тебе ничего не нужно. Я знаю, что ты говоришь правду – точнее, ты искренне считаешь это правдой. Или надеешься на это. Я бы хотел вечно нежиться в твоих объятиях и целовать горькие губы, и вдыхать белый дым, и смотреть на тлеющий огонёк в темноте, когда ты долго не можешь заснуть. Я привык к этому так же, как к тебе – быстро и без претензий. Потому что всё это неважно – когда ты прижимаешься носом к моей шее, проводишь языком по моей груди, опускаясь ниже. Я лишь хочу, чтобы ты остался. Не уходи, прошу. Я готов умолять, стоя на коленях. Я знаю, тебе нравится, когда я стою на коленях. Ведь нравится? Ведь больше, чем пресловутая свобода? Она столь обманчива! Ты не выживешь в этом жестоком мире… что я говорю… Без меня не выживешь! Я уверен! Ведь ты любишь меня! Да? Даже записки не оставил. Только прикосновения. Только поцелуи. Только вымытое треснутое блюдце. Останься. Прошу. Умоляю. Ах, нет, записка есть – под этой пепельницей. «Будь пеплом на моих губах». Я теперь курю. Я вышел в свет, знаешь. Не так уж всё и плохо. До сих пор один, правда. Но меня всё устраивает. Только вот выдыхать дым не получается так красиво, как у тебя.