Три, четыре, пять... я иду искать

      Весь день я не находил себе места. Алисы так и не появилась, ровно, как и новостей о ней. Она как будто исчезла. Лагерь выдохнул спокойно, в то время как я искал различные варианты действий. НО какой выбор у меня был? Только ждать. Но один вопрос, чего? Хороших или плохих новостей? Нервозность мою заметила та, кто волновал меня сейчас меньше всего. Славя. Она подошла ко мне после обеда, когда я направлялся в свой домик. — Сем, а ты чего сегодня такой? Случилось чего? — спросила она, приобняв меня. Я отстранился от нее и ответил. — Славяна, я думаю, тебе совсем не нужно этого знать. — Как это не нужно? — воскликнула она. А после ухмыльнувшись, спросила. — А может ты влюбился? — Может и влюбился, тебе-то какая разница? — раздраженно ответил я и ускорил шаг. Сейчас еще по всему лагерю эту новость разнесет. Ну что за девчонка, а? Болтушка несчастная.       Остаток дня я провел в своей комнате. Настроение было где-то на уровне пола, поэтому на дискотеку я тоже решил не идти. Мне там было абсолютно нечего делать. И очень вовремя я туда не пошел. В скором времени в комнату ураганом принеслась Ульяна, бывшая чем-то очень встревоженной. — Эй, а стучаться не учили? — воскликнул я. — А вдруг я тут голый? — Да плевать я на тебя хотела, — отмахнулась она от меня и кинула небольшой клочок бумаги. — Читай.       Очень неразборчивым подчерком было написано следующее: «В общем, я попала. Меня выставляют из лагеря и отправляют обратно в детский дом. Ты ведь знаешь, как там ужасно, поэтому я лучше поживу в лесу с медведями, чем отправлюсь туда. Кстати, именно это я и планирую сделать. И ты с Семеном должны мне помочь. Да, Ульян, не удивляйся и извини, что раньше об этом не сказала, просто времени как-то не было. В общем, мы с Семеном вместе. Но об этом потом, а сейчас про побег. Ты ведь знаешь, что окно в нашей комнате не такое, как в других домиках. Оно не заколочено, поэтому я спокойно могу из него вылезти. А Семен должен будет ждать меня у окна и помочь с вещами. Не обижайся, но за тобой скорее всего будут следить и поселят на время в другом домике, и так рисковать я не могу. А его еще не заметили со мной, поэтому он будет вне подозрений. После он поможет перебраться через забор и проводить до охотничьего домика, который я нашла в лесу. Если все пройдет удачно, жить я буду там, но в тот ад я не вернусь. Пусть Семен ждет меня около окна в три ночи. Алиса» — Ты хоть понял, чего от тебя хотят? — спросила она, грозно глядя на меня, как только я поднял голову. — В три ночи быть у ее окна. — Ладно, а то я думала, что ты вовсе безнадежен, — выдохнула она. Мдя, и почему Ульяна такая? Слишком вредная и противная. В принципе, как любая другая девочка возраста двенадцати лет. — Я побежала, пока меня не заметили. Главное не забудь. Завтра с утра расскажешь, как все прошло, — и она убежала так же внезапно, как и появилась.       А у меня появилось время придти в себя от полученных новостей. Эти, даже не знаю, как их назвать, все же решили выпереть Алису из лагеря. А как же вопли Пискли и обещание, что они не выгонят ее из лагеря, а сделаю так, чтобы она сама ушла? Видимо, этот Лев решил по-другому. А я-то еще считал начальницу властной и не меняющей своего мнения женщиной. Но все же новость, что Алиса из детдома поразила меня больше всего. Ну не может такого быть. Я слышал как там, в детских домах. Такой маленький ребенок просто не мог там выжить. Хотя, такая она только для меня…       Время до трех тащилось словно черепаха. Но вот, на часах без десяти три. Тихо, чтобы не разбудить Ольгу Дмитриевну, я вышел из домика. На улице было прохладно, ярко светила луна, однако, не было ни единого звука. Подойдя к домику Алисы, увидел стоящих у дверей и яростно споривших, Льва и Писклю. Было конечно интересно, о чем шел спор, но так рисковать я не могу, поэтому тихо подошел к окну. Оно было слегла приоткрыто. Слегка постучав по нему, сразу же увидел лицо девушки. Оно было спокойно, но все же легкая улыбка была на губах. Она открыла окно шире и подала мне вначале небольшую сумку, а после чехол от гитары. Этим я был удивлен. Алиса, играющая на гитаре…да, это было удивительно и могло присниться, пожалуй, только во сне. Хотя, так ведь оно и было. И вот, Алиса сама вылезла и тихо закрыла окно. Все это происходило настолько беззвучно, что вряд ли находящиеся на другой стороне домика, или что-либо услышать. Я взял сумки и побежал за рыжей. Мы направлялись в сторону парка, к забору. Добежав до него, я понял, как ей удалось сбежать. Среди кустов и высокой травы скрывалась довольно большая трещина. Алиса кивнула, чтобы я пролезал.       И вот, мы бежим по лесу. Но вокруг все казалось слишком знакомым. Деревья, тропинка и силуэт здания. По телу пробежались мурашки. Я помнил, чем закончился мой поход в этот домик. Моей смертью. Однако девушка сейчас была рядом, поэтому мне было спокойнее. Да и, в конце концов, не могу же я струсить и бросить ее тут одну. Открыв дверь, Алиса щелкнула выключателем. — Какие-то умники подключились к линии лагеря и бесплатно получили свет, — это были первые слова за сегодняшнюю ночь. А после она кинулась мне на шею. Я бросил сумки и обнял ее в ответ.       Девушка вся дрожала. А потом послышались тихие всхлипывания. Крепче прижав ее к себе, гладил ее по спине. — Тише, тише, ну чего ты… — успокаивал я ее. Ну, или хотя бы пытался. — Знаешь…знаешь как там плохо, — заикаясь прошептала она. — Они хотят тебя морально износить, чтобы ты сама на себя руки наложила. Для них это просто развлечение. А для остальных пытка. Каждодневная пытка. Там нельзя выживать таким как я. Но я смогла, назло всем. Но сейчас сил бороться с ними, больше нет. Каждую ночь я засыпала с мыслями о смерти, но просыпаясь, вновь натягивала маску таких, как они. Я сама погубила нескольких детей. Понимаешь? Я ломала их, только чтобы выжить самой. Ты не представляешь, насколько мне тяжело нести это. А потом я попала сюда, в лагерь. Думала, что будет все наоборот, но привычки не покидали меня. Пока я тебя не узнала. Не знаю почему, но меня сразу к тебе потянуло. Ты каким-то другим казался. Не таким, как все. Я не смогу сейчас без тебя. Именно поэтому я и задумала весь этот побег. Может, ты скажешь, что это слишком громкие слова, ведь мы знакомы всего ничего…просто я… не знаю, мне нужно было это сказать. Понятия не имею зачем, но надо…       Она подняла голову и посмотрела на меня. Лицу у нее было опухшее от слез, но от этого оно не стало хуже. Напротив, появилось какое-то странное желание защищать этого маленького ребенка от проблем и неприятностей. Как она могла выжить там? При этом неся чужие смерти. Это насколько сильной нужно быть, чтобы не прогнуться под другими, когда хочется опустить руки? Держать свои эмоции в себе, когда они распирают тебя изнутри. Я не умел так и восхищался ею. Она была особенной. Она была моей.       Я наклонил голову, чтобы поцеловать ее. Через поцелуй, Алиса хотела передать все то, что невозможно описать словами. Эмоции захватили обоих. Девушка сильнее прижалась ко мне. И тогда я понял, чего именно она хочет. Не просто поцелуя, нет. Она хочет больше. Только от одной этой мысли становилось труднее послушать разум, отчаянно кричавший, что нет, не сейчас. Однако тело не слушалось разума. Я прижал ее к стене и поцеловал в шею. Алиса тихо застонала. От этого сносило крышу, остановиться было еще труднее. Разум кричал нет, но тело не слушалось. Руки блуждали по телу девушки, в то время как она уже расстегивала мою рубашку. Наконец, здравый смысл взял вверх. Я оторвался от нее и тяжело дыша, прошептал. — Нет, Алис, не сейчас… — Но ты же хочешь, — тихо ответила она, закусив губу. — Хочу, но не сейчас. Пойми…       Казалось, она поняла. Но отстраняться совсем не собиралась. — Можно ведь и без этого, — ухмыльнулась она и поцеловала меня.       Я же был совсем не против этого.