Между Колорадо и Москвой

Ждать четверга Тася начала уже с утра в среду, раньше, чем прозвенел будильник и мама зашла сообщить, что солнце встало, а значит и ее рыжик тоже должен выбираться из своей постели навстречу новому дню. - Мама, а у Димы сейчас ночь, да? - появляясь на кухне уже полностью одетой и с неизменной кепкой хоккейного клуба Колорадо под мышкой, спросила Тася, вдруг решив начать интересоваться географией. - Ну не ночь, но точно вечер. - не особо разбираясь в тонкостях часовых поясов, ответила ей Пелагея, вовсе позабыв о разнице во времени. Пока ее дочь ковыряла пальчиком спортивную эмблему у себя на футболке, Поля опять гоняла мысли по кругу, стараясь придумать, как исправить эти четыре года, что она прожила с Телегиным и вернуть свои настоящие чувства. Поцелуй, на который она ответила Диме, не значил бы ровным счетом ничего, если бы не таил в себе огромное значение, как минимум сообщая, что то, от чего она убежала, спрятавшись в Колорадо и прикрывшись штампом "жена", все-таки настигло ее. А приближающийся развод наступал на горло ее совести, требуя остановиться и не испытывать вину за то, что она отчаянно хранила четыре года. Мучить Ивана, себя и Диму, который тоже не мог справиться с потоком чувств, ради счастья одной лишь дочери, было кощунственно и неправильно, потому что еще через четыре года даже Тасе ничего из этого будет не нужно. - А ты хотела бы жить в Москве? - спросила у девочки Пелагея для чистоты диагноза. - Нет. - отрицательно покачала головой малышка, едва не расплескав свой чай, чувствуя, как глаза закрываются сами по себе. - А почему? Ты же там не была. - саму себя скорее убеждала Поля, потому что ошибиться еще раз было страшно. - А ты бы хотела жить в Мексике, мам? - серьезно ответила вопросом на вопрос Тася, не сводя глаз с печенья в руке, словно раздумывая поместится ли в нее еще одно. - Конечно, нет! - Но ты же там не была. - с хищной улыбкой чеширского кота парировала Тася, которая не собиралась улетать от папы. Разговор имел все шансы на продолжение, и утро обещало быть не скучным, если бы Тася не отвлеклась на долгожданого почтальона и не выронила из рук свою многострадальную кружку, которая на счастье не разбилась, но оставила на кухонном паркете приличную лужицу из сладкого чая. Поблагодарив его за посылку, Тася с нетерпением в глазах следила за тем, как Пелагея оставляет размашистую подпись на документе о получении, а после возвращается на кухню, опустив большую коробку на столешницу, затем поставив дочь туда же, позволяя ей насладиться долгожданным заказом из интернет-магазина, попутно вытирая чай с пола тряпкой, уже смирившись в душе, что в сад они сегодня точно опоздают. Уговорить Таисию быстро взять свой рюкзак и не забыть прихватить сок с бутербродом на перемену, когда она, варварски разорвав упаковку, уже выбежала на площадку перед домом, в надежде успеть опробовать баскетбольный мяч, смог бы только Телегин, просто напросто усадив ее в машину, не внимая выступающим на глазах дочери слезам, но зато сделав поблажку вечером, уложив ее в постель на час или полтора позже. А Пелагея не умела не внимать капризам Таси, чаще обычного позволяя той слишком многое. Именно поэтому ее дочь каждый день вытворяла что-то такое, отчего одежда стиралась в аналогичном порядке, а нервная система девушки грозила дать сбой. И хотя ярым сторонником продуктивного режима дня была только Поля, с момента появления проблем с мужем, все правила отошли на второй план. Поэтому нарушая все скоростные ограничения трасс, которые в принципе по своей сути не очень напоминали ограничения, скорее предостерегали, что ездить свыше стапятидесяти или двухсот километров уже неловко, Пелагея все-таки доставила дочь в сад почти во время ко второму уроку, прекрасно зная, что успеет ужасно соскучиться по ней до вечера. Трехдневная экскурсия в соседний штат явно не прельщала Полю, однако слишком сильно манила Тасю, которая повесила на стену календарь и испарвно зачеркивала дни, что оставались до заветного понедельника, обведенного кружком. Ее странная фраза про собак так и крутилась в голове, словно двояко намекая, то ли дочь хочет поехать с Димой, то ли снова просит купить ей друга. В любом случае, начиная складывать вещи в большую спортивную сумку, Пелагея уже не сопротивлялась неизбежному, сверяясь со временем в Москве, чтобы как можно раньше сообщить Диме о том, что бросать свою деловую жизнь в столице он может не спешить, задержавшись там еще на те три дня, что она проведет в компании американских детей и их родителей в самом пыльном штате после Техаса. - Ну, так и что у вас нового? - пропустив официальную часть начала разговора, с теплотой в голосе поинтересовался Дима, которому, видимо, опять не спалось в одиночестве и он решил, что теперь имеет полное право использовать Пелагею вместо снотворного. - И тебе спокойной ночи. - зачем-то вновь кликая мышкой на ссылку с часовыми поясами мира, поздоровалась Пелагея, попутно размешивая ложкой сахар в кофе, который пила обычно без него. - Из нового, Дим, у меня только другой сорт кофе и сахар желтый вместо белого. Все новое у Таси. Готовься к тому, что она решит с тобой заново познакомиться, представившись как-то так: "Меня зовут Таисия и теперь я баскетболистка на любителя!" - Вы сменили вид активной общественной дейтельности, вовремя покинув лед? - со смешком уточнил Дима. - Да, мы решили, что льда в нашей жизни и так достаточно, и пока не поздно опробуем баскетбол. А если серьезно, то она действительно заявила мне об этом с утра в машине, отстаивая свою позицию, словно я была бы против. - Уверена, что доживешь до понедельника с такими переменами и своим необузданным волнением? - не на шутку развеселился Дима, а после сделался серьезным, хоть и всего на минуту. - Питт сожрал любимый блокнот Яны с графиками и какой-то женской ерундой, отчего мы оба впали у нее в немилость и она мне заявила, что если я не скроюсь с глаз ее долой куда-нибудь за океан, то буду пожизенно ей должен. - Об этом я и хотела с тобой поговорить. - вновь отпивая кофе из большой кружки, продолжая кликать на сайты в поисках информации о баскетбольных школах для детей, зашла издалека Пелагея. - О блокноте Яны? Погоди, а что ты там делаешь? - прислушиваясь к однотипному звуку, спросил Дима. - Первратилась в офисного планктона за четыре года, который не может прожить без работы в компьюторе? - Эта шутка, дорогой мой, больше придется по душе Тасе, которая в будущем успешный юрист, а я думаю, как мы будем выживать в Нью-Мексике. - с тонким сарказмом объяснила Пелагея и в самом деле забивая в гугл поиске название штата. - Что? - не понял Дима. - Решилась на переезд? - Решилась на экскурсию с Тасиным классом, а вот смеешься ты зря. - не скрывая колючей иронии в голосе, инструктировала Диму Поля. - Тася узнавала, с собаками можно. Так что нас с тобой ждут незабываемые три дня. Дав абоненту на том конце вдоволь пострадать, издавая какие-то нечеловеческие звуки, Пелагея продолжила свой сбор информации о программе уже на основном сайте учебного заведения дочери. - Ну ничего, прорвемся. - преувеличенно страдальчески согласился Дима, но все-таки уточнил. - А твой муж точно не хочет провести время с дочерью наедине? - Нет. - Ну ладно, так уж и быть. - окончательно согласился Дима. - Слышал, американцы все еще пьют кофе с медом? У меня будет достаточно времени насладиться этим противным зрелищем за завтраком. Я поеду с вами, надо же вливаться в местное колоритное общество, хотя меня успокаивает то, что ты все еще адекватная Поля, даже, если только наполовину. - Я эту информацию не проверяла. - пропустив половину пламенной речи сомнамбулы, которая, как и зло, не дремлет, парировала Пелагея. - Действительность Соедененных Штатов, конечно, отличается от русской, но не настолько же. Все не так плохо. - Успела оценить весь маштаб трагедии? - Единственная трагедия здесь только твое отсутствие. - начинать за здравие, а заканчивать за упокой умела только Пелагея, однако, как только она озвучила то, что слишком сильно ее тревожило, узел внутри немного расслабился. Ни один из этих двоих не произнес такое банальное "Я скучаю", ограничившись лишь подробными описаниями своих будней, похоже соревнуясь, кто больше налажает за этот период, что они порознь, потому что лажать вместе было уже не так интересно, но в этих признаниях и заключалась вся сила слова "скучать". Их беседу Пелагея могла продолжать еще бесконечно долго, потому что прерваться на хоть какой-нибудь ноте просто так не получалось, каждый раз хотелось добавить что-то еще, однако Диме было необходимо лечь спать и доспать те несколько часов, что ему оставались, а ей лучше было бы закончить сборы и определиться, когда отвезти Тасю на пробную тренировку, а для этого следовало проверить еще миллион сайтов и ознакомиться с рисками опасностей и как их избежать. Однако ей на глаза попался эмэйл из школы, которую Пелагея по привычке упорно называла детским садом, где сообщалось, что Тася ушла с вечерних уроков по семейным обстоятельствам и не успела взять у классной руководительницы бланк со списком вещей, необоходимых в поездке, поэтому он прилагался к электронному письму. Выцепив только первые две строчки, Поля уже хотела было звонить Телегину, чтобы обрушить на него свою гневную тираду, попутно составляя в голове список из колких фраз, как услышала звук подъезжающей к дому машины, а после и веселый смех дочери. Быстро прошагав к окну, Пелагея наблюдала, как Иван осторожно достает Тасю из десткого автокресла, а затем несколько раз подбрасывает в воздухе, а она настолько доверяет его реакции, что не пищит от испугу, а счастливо улыбается, каждый раз падая в папины объятия. И ей было совсем не важно, что сегодня не четверг, она просто радовалась тому, что один из самых любимых людей на планете нашел свободное время, что бы провести его с ней, чего было нельзя сказать о Пелагее, которая так и застыла на месте с холодным выражением на лице, не испытывая запредельной радости от визита мужа. Не замечая ее силуэт в окне первого этажа, Телегин по новой объяснял Тасе правила получения очков в баскетболе, сам не имея понятия, откуда все это знает, легко сокращая разницу между ростом дочери и высотой кольца, поднимая ее в воздух перед каждым броском, а после опуская обратно вниз, чтобы несерьезно побороться с ней за мяч, заранее признавая свое поражение. Оставив Тасю доигрывать партию уже в одиночестве, Иван пошел по направлению к дому, догадываясь, что Пелагея вряд ли оценит его безрассудный поступок, а ругаться с женой при дочери он не собирался, впрочем, как и оправдываться. По старой привычке, он прошагал на кухню, где обычно находил Пелагею по вечерам, изредка успевая помочь ей с приготовлением ужина, хотя повар из него был так себе. Впрочем, и сейчас ничего не изменилось, Пелагея стояла на кухне спиной к двери, правда ужин уже был готов, а на столе стояло три тарелки, словно ей все равно, что они решили пожить некоторое время отдельно, словно она настойчиво не предлагала ему развестись. Однако ее прямая спина и бокал красного в руке говорили об обратном. - В следущий раз, когда захочешь забрать нашу дочь с уроков или вообще, поставь меня в известность. - в ее голосе не было никакого раздражения, а одна лишь безграничная разачарованость, которая весь последний год мешала им спокойно существовать рядом друг с другом. Поля так и не развернулась лицом к мужу, не ставя перед собой задачу провести вечер с ним без взаимных укоров в сторону друг друга. - Ведь сегодня даже не четверг. - закончила она. - В четверг у меня игра. - пожал плечами Иван, осторожно опускаясь на край стула. - Мне придется полететь в другой конец страны, поэтому мне было жизненно необходимо провести время с Тасей. - О, да, это, конечно, сложно, полететь в другой конец страны, находясь в середине. - бросила с иронией Пелагея, прекрасно зная, чего хотел от нее услышать Телегин, но оставить дочь с сумасшедшей соседкой ради его матча еще раз она навряд ли рискнет. - Будешь ужинать? Конечно же, Иван, не раздумывая, согласился и отправился забирать Таисию с улицы, которая словно прилипла к мячу, став с ним одним целым. А Пелагея в свою очередь быстро раскладывала свежеприготовленую пасту по тарелкам, прекрасно зная, кто сколько был способен съесть. И хотя роль здесь играли действия, доведенные до автоматизма, когда-то они были основаны на любви, а сейчас на взаимном равнодушии. Возможно, они все еще могли бы сохранить свою семью, если бы не сложные характеры и гордось, если бы не Дима, если бы не прошлое, если бы было желание. - Поль, а чего ради ты все еще хочешь развестись? - спросил Иван, появившись в дверях. - Так лучше будет. - поднимая на мужа честный взгляд, ответила Пелагея, прекрасно зная, что правда сейчас дорого обойдется, правда сейчас не годилась, а перевешивать свой баласт на другого ей не хотелось. - А мне кажется, Тася знает ответ. - зашел с козырей Иван.