***
Сагуру молчаливо изучал детектива. Весь взъерошенный, со слегка нелепой кепкой и ворчащий на девушку, так напоминающую помощницу падре. Эта, кажется, тоже была втихую влюблена в балбеса, который упорно этого не замечал и вообще был занят больше другим — попытками что-то доказать. Похож. Везде, всегда — инквизитор ли, пожарный ли или детектив, как сейчас, — всегда исходит некая энергетика. Даже если движения скупы — а они часто очень скупы у мастеров боя, как и более плавные, чем у обычных людей, всё равно отдаёт лесным пожаром, что ещё не нападает, но вот-вот выжжет пол-леса. Каждый раз как первый. Сердце билось чуть быстрее, как бы Сагуру себя не сдерживал — нельзя, не поймёт, оттолкнёт. А потому оставалось только скрестить на груди руки, слегка касаясь спрятанного на груди креста, и делать вид, что не особо-то и впечатлён расследованием и гением Хейджи как детектива. Экая невидаль, какие только детективы на его пути не встречались — хотя Хейджи и правда до Юсаку ещё далековато, конечно. Конан иногда поглядывал в его сторону, будто что-то смутно подозревая, но "демон" не особо боялся, что тот что-то знает уж очень подозрительное. Не Кайто, у которого должна где-то храниться фотография. Не Шиничи, который мог бы вспомнить его голос. — Хаттори-кун, можно твой номер телефона? — слегка отстранённо спросил Сагуру, поглядывая в окно катера и отгоняя уйму лишних сейчас воспоминаний. — А почему только мой? — с лёгким удивлением отозвался тот, всё же доставая свой телефон. — У Эдогавы-куна я уже взял, — улыбнулся Сагуру и получил подтверждающий кивок мальчика. Мог ли преподобный отец представить возможность такого общения не лицом к лицу? А падре? Едва ли, пока пожарный буквально грезил подобными вещами. Однако досталось всё в итоге детективу. — Благодарю, — кивнул Сагуру, заполучив столь желанный номер и почти сразу убирая телефон назад — номер Казухи его не интересовал, как и остальных. — А зачем тебе? — внезапно уточнила девушка, смотря с подозрением. Вспомнила что-то из прошлых жизней? Или просто чует соперника? — Предпочитаю узнавать о чужих успехах напрямую, а не через родителей, — не без иронии отозвался он, вспоминая, как сам упрашивал доброго старика рассказывать всё, что сможет вытащить из отца Хейджи. Кажется, тогда им обоим и пришла в голову идея об "усыновлении". Сложно жить вечность — рано или поздно воспоминания начинают путаться и смешиваться, особенно не самые важные. — Думаешь, я буду тебе хвастаться? — фыркнул Хейджи, слегка хмурясь и сам наверняка понимая, что прав-то Сагуру. — Нет так нет. Но от главного героя такие истории, конечно же, слушать интереснее. Или хотя бы свидетеля, — мягко улыбался он, пряча слегка лукавый взгляд и старательно пытаясь не демонстрировать свой слишком радостный хвост — не хватало ещё, чтобы подозрительную конечность увидело столько народу! В глазах, в зелёных пожарах промелькнула тень сомнения и непонимания, однако в этот раз Хейджи промолчал и поправил свою кепку назад, успокаивая девушку рядом. Это какой-то сигнал? Привычка? Что? Снова взгляд в сторону, на отражение недовольного детектива в окне катера. Тот не скрывал своих взглядов, в отличие от Сагуру, что пока не торопился показывать исключительный интерес. И так слишком уж много дал тому поводов к размышлению. Пусть думает. Злится от непонимания, ломает голову. Цепляется всё больше за Сагуру, не в силах отказаться от предложенной загадки. И влюбляется всё сильнее. Алые глаза в закатном свете солнца на долю секунды полыхнули так, что было заметно и сквозь линзы. И пусть это можно было увидеть только в отражении на стекле, Сагуру знал: Хейджи заметил и запомнил. Списал всё на блик солнца в воде, на своё богатое воображение, на что-то ещё. Но заметил и запомнил — а это самое главное.***
— Ты всё же странный, — отметил Хейджи, задумчиво разглядывая фотографию. Там были все-все, кто только работал в их пожарном отделении — и Сагуру в том числе. — Почему ты так думаешь? — спросил он, с лёгким недоумением косясь на карточку. Фото как фото, ничего такого сверхъестественного вроде хвоста не видно. Сам он там стоит рядом с Хейджи и даже пытается искренне улыбаться, счастливый от руки на своём плече. — Ты так не хотел вылезать из пожара... и тут же передумал, увидев моё лицо. Мне это покоя не даёт, — пожал плечами Хейджи, откладывая фото и смотря уже на самого Сагуру. — Ещё и чушь про костры в глазах. Сагуру промолчал, рассматривая сам фото в чужой руке. Да и как объяснить всю гамму чувств и эмоций? Особенно тому, кто не верит в подобных ему сущностей? — Хотя, пожалуй, этим и цепляешь, чертяка, — улыбнулся Хейджи перед тем, как потянуться и убрать куда подальше карточку. — Пошли, кажется, снова где-то пожар. Сагуру кивнул, вслушиваясь в звуки снаружи. Кажется, и впрямь пора выезжать.***
Хейджи скучающе разглядывал все экспонаты, вполуха слушая охи и ахи Ран и Казухи. Ну выставка. Ну посвящённая христианству, особенно западному. Ничего нового, чего бы он и так не знал. Даже на инквизицию не распечатали картинки похлеще, сдерживая рейтинг выставки. Судя по лицу Кудо, тот тоже особо не был впечатлён, хотя строил из себя паиньку и иногда дополнял информацию с табличек и от подслушанных мельком эскурсоводов. Скукота. — А это, кажется, Испания, — пискнула Казуха, глядя на карту Европы и осторожно указывая на небольшую красную область на ней. — Она самая. Такая земля, а всего одиннадцать инквизиторов, — хмыкнул знакомый голос сзади. Хакуба?! — Откуда ты здесь?! — фыркнул недоверчиво Хейджи, чувствуя, как настроение поползло неуклонно вниз. Несмотря на победу в прошлый раз, ощущение некого подвоха всё не покидало его. Не всё так просто с британцем, не всё так просто. — С классом на экскурсии, — тот лениво кивнул в сторону группки одетых в тёмный гакуран* школьников, да и сам был внезапно в похожем. Пусть и незнакомая школа, но совершенно точно японская. Стоп. Но разве тот не в Англии учится?.. Тот же сам об этом говорил, упирая на свою свободную форму! И поэтому ходил в пиджаке! Что-то как-то не сходится. — Одиннадцать? Но тут сказано про десять! — удивилась Казуха, глядя вместе с подругой на табличку и вызывая тень лёгкого удивления обоих детективов. С чего бы Хакуба, со своей любовью к точным числам, так неожиданно промахнулся?! — Десять... Вот как. Вполне в их духе... — пробормотал тот, качая головой, но почти сразу исправился. — Прошу прощения. Мои источники говорили об одиннадцати, но, кажется, я их не так хорошо проверил, как мне казалось. И всё же Хакуба не казался убедительным — будто и впрямь верил в своё число, просто не хотел объяснять почему. Но с чего бы? Что именно убедило того в одиннадцати? Загадка на загадке. Есть ли предел их числу? — Свои источники? Интересуешься историей инквизиции? — ляпнул детектив больше для поддержания разговора, чем реально желая услышать ответ. — Если быть точным — английской инквизицией четырнадцатого века и испанской пятнадцатого, — неожиданно улыбнулся тот, складывая руки на груди и смотря на карту с нечитаемым выражением лица. — Почему именно эти? — искренне изумился Хейджи, после чего мысленно хлопнул себя по лбу — конечно, Хакубу могут интересовать эти периоды как патриота и как самый яркий пример власти инквизиции в истории: нигде больше не было столь много жестокости вкупе с невежеством части населения, как в Испании. — Есть свои причины, — как-то горько улыбнулся тот, будто связывая что-то печальное с этим. Хейджи фыркнул и было повернулся в другую сторону, но тут же впал в ступор, приметив подходящего к ним парня. — Кудо?! Настоящий мелкий Кудо аж подскочил и тихо что-то пискнул, но Хейджи ничего не смог поделать и просто откровенно уставился на клона его лучшего друга. — Куроба-кун? — изумился уже Хакуба, пока в голосе промелькнула нотка страха, обдавшая Хейджи странной дрожью и лёгкой паникой. Что происходит?! Чего тот-то боится?! — Хакуба-придурок, тебя учитель ищет, — недовольно высказался "Куроба", явно показывая свою неприязнь и даже вызывая долю симпатии у Хейджи. Ненадолго. Ровно до тех пор, пока внимание того не привлёк Кудо. — Эй! Я же не ошибусь, предположив, что ты и есть Эдогава Конан? — Он самый, — спокойно отозвался мелкий, пряча свой взгляд за жуткими бликами на очках, пока клон уселся на корточки, разглядывая почти с откровенным восторгом — что-то в нём было всё же не так. Но что?.. Слишком много вопросов! — Круто! Всегда мечтал посмотреть на естественного врага Кид-сама вживую! — воодушевился резко Куроба, наклоняясь ближе к Кудо и как-то вызывающе усмехаясь. — Ты, должно быть, очень великий детектив, раз поспеваешь за ним! — Я совершенно обыкновенный младшеклассник! Просто немного везучий! — неожиданно заухмылялся Кудо в ответ, будто решил какую-то сложную загадку. Слишком довольный для того, кто просто встретил своего фаната. — А братик — фокусник, да? На руках очень много следов от карт! — И не из худших! Хочешь глянуть? Ах да, Куроба Кайто, — так тот действительно Куроба. Но что тому надо от Кудо?! И чему тот-то так рад?! — С удовольствием! — "друг" нагло свалил, не спеша ни-че-го-шень-ки прояснять и вызывая кучу совершенно смешанных эмоций. Кто этот Куроба? Почему Кудо так легко последовал за ним? Что это за странное выделение интонацией? Какого чёрта всё это было и почему выглядит как дешёвая театральная постановка для отмазки?! И, похоже, Хакубу обуревали очень похожие чувства, раз даже маска ледяного принца сломалась. — Кхм... А чья была идея пойти в музей?.. — уточнил тот, откашливаясь в кулак и глядя вслед двум актерам погорелого театра. — Моя, — пожала плечами молчавшая до этого Ран, отнесшаяся к этому более спокойно: какой ребёнок не любит фокусы? — Конан-кун отыскал в газете информацию про выставку, а я предложила Казухе-чан и Хаттори-куну сходить на неё. А что?.. — Конан-кун, правда, очень просил пойти сегодня: они приехали всего на пару дней, а пойти вчера ему не казалось хорошей идеей... — добавила было Казуха, но почти сразу была перебита задумчивым детективом. — Из-за дня рождения Хаттори-куна. Интересно, Куроба-кун тоже настаивал на сегодняшней дате... — Эй, а вот это уже не походит на просто совпадение! Но с чего бы двум незнакомым людям упереться в одну дату?.. Откуда Кудо знает этого парня и к чему это дешёвое шоу?! — Ты что-то ещё знаешь? — полюбопытствовал Хейджи, даже закидывая руку тому на шею, чтобы не сбежал. Хакуба вздрогнул. — Не то чтобы знаю... Подозреваю, — совсем негромко и неохотно отозвался тот. Помедлив под выжидающим и нетерпеливым взглядом кансайца, всё же добавил почти шёпотом. — Подозреваю, что Куроба-кун и есть кайто Кид. Неплохое такое обвинение... — К слову, я слышал, что Кид зовёт Эдогаву-куна Мейтантеем, — так же тихо добавил Хакуба, посматривая и дальше на Кудо и Куробу. Те явно успели спеться: второй показывал какую-то чехарду трюков, пока первый упорно гипнотизировал её своим взглядом и довольно усмехался. Не похоже, что они только познакомились: обычные фокусники не могут впечатлить детектива. Если принять всё это, то многое сходится, но... — Но, в любом случае, никаких доказательств у меня нет, а сам Куроба-кун всё отрицает, — пожал плечами тот и хмыкнул. — Однако быстро же он забыл про учителя! — Угу... Кстати, откуда ты про мой день рождения-то знаешь? — встрепенулся Хейджи, неожиданно зацепившись за эту фразу и тут же получая недоверчивый взгляд в ответ. — Мой отец... рассказывал действительно многое, — осторожно отозвался он и вернул взгляд к подозрительной парочке. — Я думал, что Куроба-кун наоборот сбежит от вас куда подальше... Но, кажется, нам с тобой только что продемонстрировали официальное знакомство этих двоих... Хитро. — Вроде и логично, но в упор не могу понять, зачем Ку... В смысле, шкету идти на такое, — опять оговорка! Так Кудо может и забить на свои принципы не убивать! — К слову, раз уж мы встретились — позволишь отдать тебе подарок? Всё же я тебя немало лет знаю, хоть это и невзаимно, — хмыкнул вновь Хакуба, будто бы проигнорив его оговорку. Едва ли на самом деле, но впервые Хейджи рад чёртовой английской вежливости! — Ты для меня приготовил подарок?.. — неожиданно дошло до детектива. — Угу. Но для этого придётся выйти из музея, да и вернуться с ним сюда будет проблематично, — отметил Хакуба, проверяя свой телефон. И хоть читать чужие смс было неприлично, Хейджи всё же успел увидеть содержимое: "Привезла". Это... что-то достаточно тяжёлое, чтобы не таскаться с ним в руках, при этом с этим точно не пустят в музей. Но достаточно лёгкое, чтобы это могла поднять пожилая женщина — а гувернантка была отнюдь не молодой, как успел он заметить при прошлой их встрече. Интригует, чёрт возьми. Что вообще может подойти под такое странное описание? Кроме оружия, разумеется, слишком опасно и дороговато для простого вежливого подарка на день рождения. — Тогда пошли, — Хейджи потянул Хакубу к выходу, настолько увлечённый данной загадкой, что даже не подумал как-то спросить: а досмотрел ли тот выставку. Однако Хакуба никак не протестовал, напротив, почти что сам тянул его к выходу, будто и впрямь не терпелось вручить свою тайну ему в руки. И снаружи тот сразу кинулся к машине, открывая багажник и доставая продолговатый чемоданчик. — Держи. Позаботься о нём, — неожиданно бережно вручил Хакуба, на прощание погладив бок чемодана. Хейджи недоверчиво открыл и вновь — уже который раз за этот безумный день! — замер. — Ты издеваешься?! Я не могу это принять! — прошипел он, однако не в силах отвести взгляд от красавца внутри. Испанский двуручник. И пусть эфес был в едва заметных из-за времени чернилах, зато клинок чуть ли не блестел на свету — так тщательно за ним ухаживали. А Хакуба, оказывается, смыслит в уходе за оружием... Не удержавшись, Хейджи поставил чемоданчик на землю и ухватил руку Хакубы, разглядывая ладони. Не только в уходе. Похоже, тот не брезгует обыкновенной тяжёлой работой и тренировками, хотя упорно маскируется под аристократа. Детектив бережно погладил большим пальцем мозоли Сагуру, чувствуя возросшее уважение к тому. — Можешь, — спокойно отозвался Сагуру, не отбирая руку. — Унгвэм всегда принадлежал не мне, а тебе. Унгвэм? Имя меча? Но почему такое странное? — Я всё равно специализируюсь на других мечах, — попытался зайти с другой стороны Хейджи, но получил лишь насмешливо-снисходительный взгляд. — Просто попробуй как-нибудь, а потом уже скажешь, насколько вы с ним спелись или нет, — чуть туманно отозвался тот. — Что за чушь? Двадцать первый век, не стоит слишком уж очеловечивать вещи, особенно оружие, — фыркнул Хейджи и получил неожиданно уже долгий задумчивый взгляд. — Ты прав. И прежде, чем он успел что-либо ответить, Сагуру ушёл истинно по-английски: без прощания. Это у него глюки или что-то тёмное мелькнуло перед спиной?.. Должно быть, показалось.***
— Я всё же не думаю, что это хорошая идея, — попытался возразить Сагуру, да только кто его слушал-то! — В чём проблема, Сагуру-кун? — спросила Чикаге, ловко поправляя его чёлку и ставя рядом с Джии. — Это всего лишь фотография! — Это целая фотография. Настоящее доказательство, что со мной не так всё просто, — вздохнул Сагуру, одновременно понимая, что его просто так не отпустят. И зачем он изначально в это влез?.. — Улыбочку! — подбодрил его Тоичи, возясь с аппаратом. — На память перед победой. Сагуру выдохнул вновь, смиряясь. Уже поздно протестовать, да?.. Если судить по Чикаге — да.***
Пожар. Каждый раз обрывается всё им, нескончаемым кошмаром и крестом, который он сам себе выбрал. И каждый раз Сагуру мчится к огню, желая спасти, вытащить из пламени и упавших балок, из горьчащего и скребущего дыма, обвивающего удавкой лёгкие. Как сейчас. Вот он проходит мимо, вот хочет было перейти дорогу, но чует дым. И бежит, даже не успев толком ничего обдумать. Мчится сквозь фантомные вопли пожарного в голове и следует указаниям. Дальше воспоминания путаются. Только бесконечный запах дыма, вечный шум перепуганных голосов да отработанные до автоматизма движения и приказы. И вот он уже сидит снаружи, жадно глотая воду из бутылки, пока пожарные бегают вокруг и тушат остатки пламени. Плечо немного покалывает — должно быть, заживает полученный ожог, который он не заметил в пылу. Почему он влез в это? Да ещё и на инстинктах, которые должны были приказать ему бежать. И вновь перед глазами взгляд. Не спасённых — они никак не отпечатались в памяти, но упрямый, жутко недовольный зелёных глаз. И резкие слова, оставившие тогда его почти что безмолвным. "Зачем? Для этого нужна причина? Тогда пусть она звучит так: потому что могу и хочу". И противный разговор, закончившийся его поражением. — Хакуба?.. Хакуба Сагуру?.. Приём, чёрт тебя побери! — раздраженный голос всё же вырывает из глубины мыслей и тёмных воспоминаний. — Нет, он мне ещё что-то про поспешность говорил! А сам рванул в пожар! — Ха...ттори-кун? — Сагуру слегка моргает, выбрасывая из головы образ Хейджи в каске и смутно вспоминая, что он совсем не в двадцатом веке. А ещё в Японии. Но недоволен сейчас детектив точно также, как пожарный во время их единственной ссоры. Сложно. — Хаттори, Хаттори. Ты что это удумал на моей территории? Сгореть в пожаре? — фыркает тот, скрестив руки на груди. Откуда тот здесь?.. Ах да. Точно. Сагуру же сам выбрал место рядом со школой Хейджи, а у того, похоже, была вечерняя тренировка. Надеялся случайно наткнуться и поговорить ещё. Пункт "наткнуться" выполнен, даже слишком уж: теперь от него легко не отстанут. — Я бы не погиб, — горько усмехается Сагуру. — Видишь? Даже не обгорел там, только одежда пострадала. Кажется, часть была порвана на мокрые тряпки для дыхания. Вспомнить бы. — Тебе повезло, — хмыкает тот, как-то странно поглядывая на плечо. С ним что-то не так? Сагуру даже мельком глянул, проверяя, но нет: никаких ожогов внешне, всё зажило. Хейджи мнётся — пусть это слабо заметно внешне, но за годы Сагуру отлично изучил того. Едва заметный румянец, чуть-чуть нахмурившаяся бровь и даже взгляд слегка в сторону. — Ты в порядке?.. Ты выглядел как-то... будто не в себе был, — неохотно спрашивает тот, практически выдавливая из себя. — Возможно, — не стал спорить демон, поскольку всё ещё не помнит произошедшего. — У меня с огнём... очень особые отношения. Но сейчас я точно в порядке. — Я заметил, что особые. Ты полчаса в пустоту смотрел, — угрюмо подмечает тот и внезапно куда-то тащит, не давая вставить и слова. — Пошли, проветрим тебя.***
— Зачем? Для этого нужна причина? Тогда пусть она звучит так: потому что могу и хочу, — слова звучат резковато, но пока это не атака, просто недоумение со стороны. — Иначе зачем я здесь, кроме как для спасения душ людей? Похожие слова! В этом весь Хейджи, вся его бездумная энергия! — Что будет толку, если сам ты погибнешь? — устало ворчит Сагуру, давя желание что-нибудь сделать с непонятливым идиотом. И, увы, любимым идиотом. — И что? — В... смысле, и что?.. — демон притихает, не понимая хода чужой мысли. Тому что, всё равно?.. — И что, что погибну? Мне без разницы, кого я спасаю: бандита или невинную овечку, жить достоин каждый. Да я сам себя убью, если позволю себе кого-то умереть от огня! Я спасу всех! — упрям, как и всегда. И вот что с ним делать? — И ты, если такой бессмертный, как говоришь, поможешь мне в этом! — Помогу?.. — никогда ещё Сагуру не чувствовал себя таким беспомощным и бесполезным. — Ну да. Ты сам говорил, что чувствуешь вину перед прошлыми мной, что не спас из пламени. Так вперёд! У тебя теперь столько возможностей для этого! — и смеётся, смеётся, чёрт бы того побрал... Впрочем, уже. — Сделаю, что смогу. Научи всему, что я должен делать во время пожара.***
Хейджи покосился на молчаливого Сагуру, что опять погрузился в свои размышления. Странный. Во всех смыслах. Плечо выглядело как новенькое, никаких следов небольшого ожога, с которым тот вышел. Или Хейджи почудилось?.. Никакой боли Сагуру не показывал, в конце концов. Но если спасённые не врали, то что-то всё же задело чёртово плечо сзади: прикрывал малышку. Или над ним тонко издеваются, уж больно много глюков у детектива рядом с Сагуру. То глаза будто бы светятся, то что-то вроде хвоста мелькнёт, теперь это. Сходить, что ли, к психиатру?.. — Что-то не так? — влез тот в мысли, уже поглядывая на здание. — И что мы забыли у твоей школы? — А? Нет, ничего особенного. Прости: позвал развеяться, а сам в итоге задумался, — чутка фальшиво разулыбался Хейджи, старательно отбрасывая тревожные мысли. — Ха-ха-ха! — Какое-то сложное дело? — вполне серьёзно спросил Сагуру, никак не реагируя на смех. — Ты словно чувствовал себя не в своей тарелке. — Разве? — как-то по инерции Хейджи надвинул козырёк на глаза, полупрячась-полупогружаясь в размышлениях. А не слишком ли хорошо для шапочного знакомого Сагуру его понимает? — Как тебе Унгвэм? Пробовал уже? — резко сменил тот тему, будто догадываясь, что сейчас с той лучше не лезть. — А? А, ты про меч. Не странноватое ли ты для него название выбрал? — хмыкнул Хейджи, вспоминая, как же до неудобного уютно лежала рукоять в ладони. Почти привычно, прекрасно, по-своему маняще. — Разве? "In unguem" — коготь на латыни. Бывший владелец обладал своеобразным чувством юмора: коготь у цепного пса Господа. Вроде и есть, а в битве почти что не используется, — слабо улыбнулся Сагуру, одновременно выдавая немало интересной информации. Для начала то, что у него был в знакомых доминиканец — по крайней мере, относивший себя к ним. И, кажется, те неплохо общались, раз Сагуру знает латынь — хотя бы отдельные слова и выражения. И, возможно, этот знакомый погиб в пожаре: как раз следы пожара на мече, очень трепетное отношение к мечу со всех сторон и "особое отношение" к пламени. Но сейчас Сагуру отдал меч ему, Хейджи, несмотря на всю важность вещи для него самого. Почему? — Интересный у тебя был знакомый, ничего не скажешь. Небось был жутким занудой-проповедником и сидел на месте, иногда лениво копаясь в земле, — фыркнул было Хейджи, но тут же исправился, как ощутил на себе лёгкое негодование, пробежавшее мурашками по спине. — Падре... Терпеть не мог сидеть на месте. Он спасал людей, как мог, а Церковь вычеркнула его за это из своих списков, — мягко осадил его Сагуру, выдавая при этом довольно противоречивую информацию. Спасал? Но вычеркнут из списков Церкви? Та вычёркивает исключительно за грехи! Что же тот такого натворил тогда, пока спасал людей?! — Такая земля, а всего одиннадцать инквизиторов, — сами собой всплыли слова в памяти. Да ну, бред же! Быть того не может! Всё закончилось ещё в девятнадцатом веке! — Пошли! Переоденем тебя во что-то более приличное, чем порванная рубаха и подкопченные брюки, — тряхнув головой, Хейджи упрямо затянул противоречивого прямо в здание школы. Потом разберётся с этими загадками! Потому он пихнул Сагуру в душевую — смыть грязь, не слушая никаких протестов и слов про то, что того подберут на машине. Подберут когда-нибудь потом, а сейчас пусть смоет всё перед прогулкой. Как можно так спокойно выдавать такую уйму противоречий и быть при этом детективом?! Любопытство жгло, теперь уж он точно не отстанет от этого черта в человеческом обличии! А какой, кстати, у того размер одежды?.. Вроде они примерного одного? Да? В лёгких сомнениях Хейджи уставился на чужую одежду на скамейке. Рубашка вроде одного. А вот брюки будто бы меньше. И что теперь? После некоторых сомнений он просто сбросил пиджак** и принялся за поиск чистой футболки в своих вещах или, если повезёт, рубашки. Ага, как же. Он тяжело вздохнул, вытирая пот со лба и задумчиво окидывая снова имеющееся взглядом. Негусто. Но не надевать на голое же тело пиджак? Хейджи вновь проверил состояние чужой рубашки, едва не уронив завёрнутую маленькую коробчонку. Одежду точно на выкид, такую дыру не зашить. Стоп, а что за коробочка? Небольшая совсем, в форме двух кружков, что соединены посередине. Для линз? Похоже. Неужели алые глаза Сагуру — фальшивка? Но зачем? И какие тогда настоящие? Эту тайну не спешат раскрыть ему, но любопытно — аж жуть. Что не так с этим блондинистым детективом? Если его секреты были бы изюмом, то это был бы изюм с кусочками кекса. Привлекает, словно мотылька яркий свет пламени. По-хорошему, стоит дождаться и спросить. Но вместо этого Хейджи, захватив аптечку — между прочим, великолепная отмазка! — заходит в душевую и лениво ищет нужную кабинку, даже почти никак не смущаясь. — А говорят, что в Японии все стыдливые, — весело фыркает Сагуру, привлекая внимание. — Что-то случилось? Глаза пока закрыты — смывает что-то с волос. Внешне нет никаких ран, но на груди висит крест — большой, металлический. Изображение на нём почти что стёрто, да и не выглядит крест современным — уж больно грубая обработка, почти что древняя. Какой это век? Пятнадцатый? — Не знал, что ты у нас верующий, — хмыкает Хейджи ровно перед тем, как Сагуру медленно открывает глаза. Ох. О-о-ох. Вот зачем линзы. Будь оба на ярком солнечном свету — это не было бы так заметно. Но сейчас лицо Сагуру частично в тени, и до чего же это впечатляюще! Он знает, как это работает — недаром изучал про кошачьи глаза. Всего лишь отражение света, создающее иллюзию свечения, но больно уж эффектно выглядит, словно демон. Хейджи в доли секунды оказывается рядом, разглядывая ближе. Никаких линз снова, самые настоящие алые огоньки. Кажется, что он даже может видеть, какие прожилки радужки отражают больше, а какие — меньше. — Потрясающе. Не думал, что у людей тоже так бывает, — честно признаётся он, даже не замечая, как по нему течёт вода. Ну обвивается немного вокруг бедра, ну и ч... Стоп, что?! — Кто сказал, что я верю? И кто — что я человек? — тихий голос вливается в уши, почти обжигая их смущением. — Не человек? На пёсика ты не похож, — фыркает слегка алый Хейджи, пытаясь понять, чудится ли ему что-то чёрное на бедре. Похожее на хвост. — Разве? На Адскую гончую я и правда похож, — дыхание ненадолго касается уха, щекоча, — но у тебя может иное мнение. Пока иное. — Думаешь, сможешь изменить его? — отчего-то негромко спрашивает он, не пытаясь отстраниться, будто зачарованный моментом. — Уже менял. Именно падре назвал меня так, — тихий смех проходится странным холодком. Падре? При чём здесь какой-то священник, пока речь о нём, о Хейджи? — Это вопрос времени, которого у меня бесконечно много и при этом мучительно мало. Мгновение. Кажется, что Сагуру вот-вот поцелует его — даже будто бы сердце бьётся сильнее в груди. Но оно проходит, а Сагуру — будто бы недовольный — выключает воду и выходит из душа, пока Хейджи молчаливо смотрит тому в спину. Идеальная спинка, не считая несколько старых-старых шрамов — будто от гвоздей и плетей: сквозные и длинные, все тонкие и едва заметные. Что же тот пережил? Откуда эти шрамы? Почему сомневается в своей человечности? Хакуба Сагуру — это один большой вопрос, за которым, опомнившись, Хейджи спешит следом. Как раз вовремя, чтобы накинуть на того пиджак.***
— В твое существование поверить непросто, — хмыкнул Юсаку, укладывая голову на соединенные вместе ладони. — Разве это важно? Достаточно, что они в это верят, — мягко ответил Сагуру, чуть разведя руками. — Хотя, конечно, про вид камня я им соврал. — Тоичи-кун знал, что ты соврал, — даже не вопрос, утверждение. Знает. Наверняка бы и сам так сделал. — Разумеется, — кивнул Сагуру перед тем, как заметил мальчика. — Шиничи-кун же, верно? Что-то случилось? — Ничего, — однако взгляд подозрительный. Что-то услышал? — В любом случае, возможно, лет через десять ты и сам займёшься этим делом. Пока же давай оставим его твоему отцу, ладно? — Не очень-то ты в меня веришь, — ухмыльнулся Юсаку. — Но соглашусь. Сейчас лучше залечь на дно, пока у нас нет адекватной замены. — А к тому времени оба подрастут, — кивнул Сагуру, делая в голове пометку позаботиться в меру сил и возможностей о Кайто и Шиничи. А сейчас пора домой. — Ждём. И их — тоже. — Верно. Приятно было познакомиться, но, подозреваю, свяжемся потом, — кивнул на прощание Юсаку, трепля задумчиво-растерянного сына по волосам.***
Хейджи тихо прыснул, глядя на совершенно недовольного Сагуру: тот явно хотел быстро сбежать от него, но внезапный дождь нарушил все планы. И теперь тот устроился в классе потеплее, укутался в пиджак Хейджи и угрюмо косился в окно. — Ты говоришь, что не веруешь в бога... Тогда крест от бывшего владельца меча, да? — предположил он, привлекая внимание Сагуру и сам усаживаясь рядом с тем. — Угу. Посмертный подарок, — спокойно отозвался тот, отчего расспрашивать дальше стало как-то чутка неловко. И вот о чём теперь говорить?.. Сагуру медленно вытащил крест и осторожно погладил его большим пальцем, улыбаясь слегка горьковато. Насколько же тёплые у него воспоминания о бывшем хозяине?.. Хейджи молчал, гипнотизируя того взглядом и наблюдая почти что сюрреалистичную картинку с всё ещё мокрым Сагуру с крестом и пиджаком на голое тело, сохранившее странные шрамы. Кстати о них. — А откуда... эти шрамы? Они не похожи на те, что получишь случайно или в процессе самозащиты, — осторожно начал Хейджи, взглядом указывая на "дырочки". — Что-то вроде единственной памяти. Сложно объяснить сейчас, спроси чего полегче, — улыбнулся Сагуру, так и не отведя взгляда от креста. — Тогда лучше сам выбери, что рассказать, всё равно тут пока застряли, — Хейджи нахально полуразвалился на парте рядом, продолжая откровенно разглядывать своего собеседника. — Большей части моим рассказов ты не поверишь, — тот неожиданно показал язык, почти что смеясь. — Так что пусть будет что-то вроде притчи на основе реальной истории. — Ну давай, — скептически поднял бровь детектив: попытки насильно научить чему- то он не особо любит, но послушать выбранную историю всё равно любопытно. — Один пожарный... — на этом моменте весь скептицизм пропал мгновенно, сменившись любопытством. Такую историю он всё же не слышал. — Решил спасти всех, кого сможет. Не разбирая: бандит ли перед ним или учёный, он тянул из огня всех. — Так. И кто-то его за это убил? — предположил Хейджи, пытаясь предугадать конец притчи и её мораль. — Нет. Однажды он вытащил одного флегматичного юношу, что стал ему почти что напарником. По крайней мере, хвостом так точно, — хитро улыбнулся Сагуру, на секунду отвлекаясь от креста и чуть повернувшись к нему. — Так они и спасали всех, кого могли. — И в чём тогда мудрость?.. Мало ли таких историй, — фыркнул Хейджи более недовольно, пока пристраивал голову на своих руках. — Только вот спасённый считал себя демоном, что выживает в пламени. А пожарный бросался спасать всегда, даже если остальные уже сдавались, — слегка неожиданно завернул странную историю Сагуру. По крайней мере, для детектива. — Они даже поссорились один раз по этому поводу, уж больно демон беспокоился за своего спасителя. — И потом демон почти что погиб по-настоящему в пламени? После чего пожарный объяснил ошибочность его взглядов? — всё ещё не понимал Хейджи, отчего смотрел с открытым недоверием. К чему такие нелогичные вставки в сюжете? — Хуже. Демон сначала поверил пожарному и сам обучился спасать людей. Но даже это ему не помогло, и бесстрашный пожарный погиб в огне, спасая ребёнка и попав под дурацкую балку. Сгорел почти что на глазах демона, — мрачно отозвался Сагуру, запутав ещё больше. При чём в этой истории мнение героя о том, что тот — демон?.. — Странная история, ты прав. И в чём мораль? Ну, раз уж ты назвал её почти что притчей, — фыркнул Хейджи, пытаясь вычленить подразумевающийся контекст. Ну или хоть какую-то логику, что объяснила бы выбор. — Мораль? Её нет. Даже лучший спаситель может погибнуть, если не будет думать головой, — отозвался Сагуру с ещё одной горькой улыбкой. — И это я слышу после того, как ты бро... погоди-ка. Ты же не хочешь сказать, что ты и есть "демон" в этой истории? — неожиданное озарение заставило Хейджи нахмуриться, пока Сагуру лишь вертел пальцами крест, вновь отведя взгляд. — Кто ж знает? Но ни единого ожога на мне нет, как ты мог заметить и сам, — загадочно улыбался тот, уходя почему-то от прямого ответа. — И чем тогда ты отличаешься от пожарного? Тот возгордился и погиб. Так может произойти и с "демоном", если тот будет слишком неосторожен, — начал было Хейджи, но оказался прерван тихим треньканьем из кармана Сагуру. Тот послал смс кому-то? И когда только успел?.. — Как зовут пожарного? — неожиданно спрашивает Сагуру, улыбаясь ещё более загадочно. — А?! — это ещё что за вопросы?! — Поговорим о том, насколько я возгордился после того, как ты мне назовёшь имя пожарного, — хмыкнул тот, скидывая с себя пиджак и направляясь к выходу из школы. — И до скорой встречи, Хаттори-кун. И вот что это было?..***
— Не лежи, дурак! Сгоришь же! — внезапно подозрительно знакомый голос поднял Сагуру. Что такое?.. Ах, пожар. Вот отчего так сложно дышать. — Оставьте меня в покое, — холодно фыркнул он, сворачиваясь было в клубок. Однако резко ухватившая за запястье рука не дала ему сделать и буквально стащила с кровати. — А я сказал — ПОДЪЁМ! — раздражающий источник шума куда-то потащил его, отчего демон едва успел ухватить единственную драгоценную для него вещь — меч падре. — Пустите! — Ну уж нет! Я спасу тебя, даже если ты этого не хочешь! — отрезал наглец и вскоре буквально вышвырнул его на свежий воздух и на траву. — Сиди здесь. Ещё кто остался? — Никак нет, сэр! Все жильцы вышли! — Вот и отлично! — пожарный улыбнулся и, стерев с себя грязь, принялся за работу, пока Сагуру ошарашенно смотрел ему в спину. Быть того не может. Он же не священник! Однако Хаттори Хейджи плевать хотел на чьи-то там мысли по этому и, иногда поправляя дурацкую каску, продолжал тушить огонь, изредка довольно сверкая своими зелёными искрами. Вот же чёрт...***
— Итак, Кудо, ты мне хоть сейчас объяснишь, что это было в музее?! И кто это вообще? — тихо прошипел Хейджи, косясь на неожиданного дополнительного гостя в его доме. С каких пор Кудо распоряжается тем, кого приглашать в его дом?! — М... Привет, я — Куроба Кайто. И у меня для вас дело, которое точно не раскрыл ещё ни один детектив, — белозубо улыбался Куроба, слегка раздражая заранее. Устроился тот точно как дома, наглец, хотя никто его не звал! — Отбой тревоги, Хаттори. Это Кид, у нас что-то вроде бартера. Вынужденного: мы ему немало задолжали за помощь с Организацией, — хмуро отозвался Конан, скрестив руки и буравя то ли виноватым, то ли недовольным взглядом стену. — Я знаю, что паршиво сыграл, но я правда не ждал, что Хакуба будет так близко! — Да уж. Пришлось чуть изменить реплики, так-то я хотел начать с дела более-менее, — спокойно отозвался Куроба, почти проигнорировав слова Кудо и перебирая в руках карты буквально за доли секунды. — Не пойми неправильно: тебя я вмешивать не хотел, наслышан о способностях держать язык за зубами. Вот же нахал! — Однако дело оказалось... немного масштабней, чем казалось. И потому нужно содействие осакской полиции, — невозмутимо продолжал Куроба, успешно делая вид, что это не его тут прожигают взглядом. Ох уж эти фокусники — худшая категория людей. Самая невозмутимая, наглая и беспринципная. — Масштабней? — нахмурился немного Хейджи, пытаясь понять ситуацию и предугадать сам приблизительно размер проблемы. Всё не очень радужно, раз уж они не обошлись без него... Совсем нерадужно, учитывая связи Кудо в спецслужбах и навыки вора. — Что ты в целом слышал о кайто Киде? — прямо спросил его Куроба, отвлекаясь от своих карт, пока Хейджи собирал в кучу все имеющиеся у него данные. Не так уж и много. — Появился впервые уйму лет назад, потом исчез и снова появился через восемь лет. Крадёт вроде и беспорядочно, но все камни прозрачные и большие, немного похоже, что что-то ищет, — медленно перечислил он без особых подробностей — будто их Кид не знает. — Первый был твоим отцом? — Именно. Убит во время выступления, во время пожара, — хоть слова и звучали крайне сухо, но едва промелькнувшую тень печали в чужих глазах Хейджи подметить успел. — И пока я пытался расследовать его смерть сам, обнаружил организацию по ныне мою голову. Детектив мгновенно подобрался, слушая более внимательно каждую деталь. И про Снейка, что сам признался в убийстве Куробы Тоичи, и про странный камень Пандору, что якобы дарит бессмертие. Неудивительно, что Кид долгое время не лез к детективам — кто бы ему поверил? Кроме, конечно же, Кудо, задолжавшего по самое не балуй и имевшего свои причины для доверия вору. И ныне Хейджи, что помогал разгребать всё свалившееся на друга. — Неплохо так... И основной штаб сейчас в Осаке, да? — подытожил разговор кансаец, мрачно обдумывая новую информацию. — К слову, почему вы так резко изменили план, когда Хакуба оказался рядом? — Прозвучит глупо... Но его голос кажется мне знакомым, не покидает это ощущение с первой же встречи. Будто бы он что-то обсуждал с отцом... — вздохнул Кудо, потирая свои виски. — Я и сам так долго думал, что всего лишь кажется, в конце концов, тот человек не выглядел ребёнком, но... Кайто, покажи ему. Куроба молча протянул ему конверт, из которого Хейджи вытянул небольшое фото и едва не выронил его из рук. Куроба Тоичи улыбался весело, женщина — должно быть, его жена, больше лучезарно и удерживала на руках небольшого мальчика, точь-в-точь растрепанный Конан без очков. Рядом сидящий старик выглядел усталым, но тоже по-своему счастливым. Из всей идиллии выбивался только один человек, у которого уголки губ даже почти не поднялись. Человек ли? Хейджи не мог уже так смело это утверждать, глядя на полную копию Хакубы Сагуру.***
Сагуру безучастно следил за мужчиной с пистолетом. Тот, конечно, грозился убить его, но это было немного... проблематично. — Как ты связан с Кидом?! Отвечай! — почему-то ответ "никак" мужчину не устраивал, а ничего больше Сагуру добавить не мог. Кроме парочки трупов рядом с главным, но убивать он не спешил. Зачем? Ещё успеет, если те выстрелят в него. Так что Сагуру молчаливо подошёл к краю крыши, разглядывая фигуру в белом на соседней. Та, кажется, обратила внимание на них. Это и есть Кид? Ну и костюм. Впрочем, о вкусах не спорят. — Эй! Не стоит нас игнорировать! — взвился мужчина, недовольно удерживая прицел на нём. — Пусть мы не можем тебя убить, но травмировать — вполне! — До каких же угроз ты дошёл, Снейк! — весело отметил Кид, успевший перемахнуть к ним и устроиться рядом с Сагуру. — Прошу прощения, молодой человек. Обычно я спасаю прекрасных леди, но сегодня сделаю для вас исключение. — Не стоит, — спокойно ответил Сагуру, рассматривая вора ближе. — Они не могут меня убить совсем не из-за приказа. Даже если тот и растерялся, то мастерски это скрыл. Самый настоящий фокусник. Выстрел. Жадный, нетерпеливый, жаждущий крови. Не его. Кида. Ещё не случился, но вот-вот произойдёт. Сагуру знал это — по дрожащему пальцу на курке, по тихому шипению, по какому-то предвкушению внутри Снейка. Противно. Но надо, надо вслушиваться в чужие ощущения. Словно в грязи купается, фу. Сама собой выкидывается рука напротив чужого сердца — ровно перед тем, как Снейк выстрелит. И взвоет от боли в руке: как и всегда, демон отдаёт тому каждую каплю. Пусть страдает за своё решение. — Я бы сказал, они меня физически не могут убить, как бы не мечтали об этом, — спокойно ответил Сагуру, возвращая руку себе и размышляя: стоит ли выковыривать пулю оттуда сейчас или повременить. Ему, конечно, ещё не хватало, чтобы она там навсегда осталась, но сейчас... немного не время для этого. — Прошу прощения... — доля секунды, и ловкие руки осторожно ловят раненое предплечье, чтобы вор мог лучше осмотреть. — Позволите позаботиться о вашем ранении? Сагуру молчал. К чему слова, пока рана сама затягивается намного быстрее любой человеческой? И пусть она не зажила полностью, крови уже почти нет. Так, пара капель. Может, пуля сама выйдет? Было бы неплохо. Кид затих, следя за происходящим. И хоть тот никак не показывал этого, внутри того были смятение и даже почти страх. И дым, внезапный вездесущий дым. — А теперь, молодой человек, всё же займёмся вашим состоянием более обстоятельно.***
Сагуру слегка наклоняет голову, пытаясь понять, что же привело Хейджи к нему домой. — Ты нашёл имя? — мягко спрашивает он, и тут же чувствует чужую досаду. Неужели вылетело из головы? Но при этом тот необычно насторожен, хотя тщательно пытается это скрыть. Интересно, с чего бы? Что-то произошло? — А... Нет, прости, забыл, — неловко улыбается Хейджи и мнётся на пороге, отводя взгляд куда-то в сторону. — Был рядом, решил забежать на кружку чая. Сагуру пропускает его в номер, проходясь взглядом по заметно напряженной спине. Хейджи что-то нужно от него, но при этом не хочет задавать вопрос прямо. Интересно. — Прости, не привёз в Осаку всю свою коллекцию, — мягко говорит демон, закрывая дверь и видя едва заметное вздрагивание. Тот... боится? Кажется да, страх и волнение очень ощутимы в чужой душе. — Располагайся, где тебе удобнее. Он идёт к чайнику, осторожно не выпуская "когтей" из чужой души, стараясь заметить малейшее изменение в ней. Сейчас Хейджи вновь не доверяет ему, а потому каждый шаг может как приблизить к пропасти, так и отдалить от неё. Кровать скрипит, от чего на долю секунды заметно чуть большее волнение. Хейджи слишком перенапряжён. И потому Сагуру не рискует сесть со своим кофе рядом с детективом, устраиваясь на стуле напротив и пытаясь дать немного личного пространства. Итак. Чего может бояться Хейджи, если про пожарного забыл? — Эй. Хакуба. Почему ты подарил мне именно меч? — внезапно спрашивает тот, видно, решив зайти издалека. — Справа от тебя. На тумбочке, — кивает Сагуру на перевернутую фотографию, отчего Хейджи к ней медленно тянется рукой. Фотография? Стоп, а ведь Эдогава явно сбился со своего сценария в музее, уж больно неестественно вёл себя. А если тот сбился, то Сагуру был нежелательным свидетелем. А это значит, что тот видел то фото, что хранится у Куробы. И раз Хейджи боится... Ему явно показали карточку и теперь предполагают, что Сагуру весь с потрохами на стороне Снейка. Чёрт! Не то чтобы это было совсем неожиданно — информацию о трюке Тоичи кто-то слил, и Сагуру здесь единственное неизвестное в этом уравнении для них. И пусть это только предположения, всё равно досадно. Он резко опускает руку на чужую, не давая Хейджи перевернуть и вгоняя того в краску. — Но ты... уверен, что хочешь видеть правильный ответ? Он — не то, что вписывается в привычную картину мира, — предупреждает Сагуру, уставившись прямо в глаза слегка опешившего детектива. — Уверен, — упрямо отвечает Хейджи и отбирает плоскую картонку, едва успев подметить на ней цифры — душу чуть колыхает от недоумения, чтобы почти сразу оказаться охваченной ужасом и шоком. — Этого не может быть! — Думаешь, я бы стал подделывать две фотографии? — мягко уточняет Сагуру, чувствуя только большую бурю. — Да? Тогда как это возможно для человека?! — фыркает Хейджи, перед тем, как вспомнить его слова. — Демонов не существует! — Тогда кто я? — Сагуру резко толкает упрямца вперёд, роняя на спину и отрезая пути к отступлению. Руки цепляются за чужие запястья, а ощущения делятся пополам. Как же он скучал по этому! По чувствам на двоих, по ощущению тёплой кожи в ладонях, по возможности касаться лбом лба и смотреть в глаза-искры Хейджи так близко. — Скажи мне, кто я? — шепчет он почти что в губы слегка оцепеневшего детектива и слегка отстраняется — достаточно для того, чтобы увидеть гибкий хвост, что кольцом укладывается на чужой живот и дрожит. И вроде бы Сагуру знает, что рано, слишком рано — тот не успел ни очароваться загадками, ни влюбиться. Но и ждать больше почти невозможно, он и так держится из последних сил, чтобы не поцеловать или хотя бы обнять. — Человек с парочкой странных трюков в рукаве, — упрямится вновь Хейджи и неожиданно бодается. Мера дурацкая, но её хватает, чтобы перехватить инициативу и перевернуть их. — И даже если я не понимаю, как твой трюк работает, это не значит, что я в него поверю! Сагуру молча смотрит на того, чуть откинув голову назад. Кажется, он сделал только хуже. Упс. — В том весь ты, — улыбается против воли он, явно ухудшая ситуацию ещё больше — непонимание не красит его в глазах детектива. — Мы не так долго знакомы, чтобы ты мог судить обо мне. Или ты сталкер? Для того, кто просто слушает отцовские байки, ты слишком много знаешь, — хмурится Хейджи, будто бы решая что-то в мыслях и не торопясь их озвучивать. По поводу чего сомнения? На чьей стороне Сагуру? — Сталкер? Адская гончая, надо признать, звучит поэтичнее, — не сдерживает усмешки вновь Сагуру, слегка веселясь с ситуации. История и впрямь спираль, особенно когда гоняешься за одним человеком в разных обличиях. — И в чём тогда моё преступление? — вскидывает Хейджи бровь, иронизируя. — Ты знаешь... — Сагуру даже голос понижает, уходя в шёпот, — какую бы формулировку я не брал, это всегда звучит, как... как этот более грубый аналог флирта называется? Пикап же? Как-то так. — Пи....пикап?! — возмущение-смущение в голосе и на лице просто непередаваемо. — Вроде "ты сжёг меня на костре своих глаз". Или "показал путь в Рай". Или "был инквизитором моей бедной души", — перечисляет Сагуру, с удовольствием наблюдая, как кансаец жутко алеет и хочет немного врезать, пусть и сдерживается. — Я предупреждал. — Иди к чёрту! — злится только больше Хейджи и отстраняется, чтобы направиться к выходу. — Потом разберусь с тобой. — Не сомневаюсь... детектив-сан, — лукаво шепчет Сагуру, когда дверь захлопнулась. — Я столько ждал, попытаюсь ещё немного. Усевшись, он смотрит на кружку кофе. Едва ли Хейджи случайно выбрал дату, когда придти. И недаром такой измученный-накрученный: времени совсем немного, чуть ли не часы. — "Скоро", — он шлёт сообщение на выученный наизусть номер перед тем, как открыть холодильник и достать колу. Две секунды и тридцать миллисекунд до ответа, будто только его и ждали. Возможно, так и было. — "Уже в Осаке". Кажется, ночь будет очень долгой. Хмыкнув, он молчаливо вливает колу в кофе. Может, хоть так сил на всё хватит. И почему только Кид устраивает ограбление так быстро?..***
— "Как всё прошло?" — до чего же нетерпеливая! Ох уж это женское любопытство! И вызов, уже который по счёту. — Отчего ж у своего сына не спросишь, Чикаге? — добродушно фыркнул Сагуру, отвечая на звонок. Письменно, конечно, проще... Но можно замучаться, набирая сообщение и отклоняя вызовы. — Я не должна пока об этом знать! Ни одна газета ещё ни слова не написала об этом! — слегка надулась Чикаге, но тут же продолжила щебетать. — Так как? — Могло быть и хуже. Я уже боялся, что он не найдёт способа обойти меня, — вздохнул он, после чего показал ей небольшой волос. — И будь добра, объясни ему, что не дело разбрасываться такими вещами! — Ну-у, раньше не было ДНК-экспертиз... Но сейчас это не дело, согласна. Вор должен не оставлять следов, особенно ведущих к его личности, — вздохнула Чикаге, уложив голову на руки и наблюдая, как Сагуру выкидывает важную улику. — Что будешь делать с этим? — Что-что... Надавлю немного, пусть осторожничает больше, — хмуро отозвался он, рвя ценные бумаги и вслушиваясь в тихий звон. — А дальше сами как-нибудь. Кстати, это не он тебе звонит в другом приложении? — Он! — весело отозвалась она и, почему-то не отключившись, начала разговор с Куробой, который сам Сагуру слушал вполуха. Занудный идиот? Больше пафоса, чем дела? Это он слышит от вора, что победил чисто на удаче? — Прости, что слушал это, — промурлыкала Чикаге, вернувшись к разговору с ним. Сожалеет она, как же. Специально оставила слушать. — Ничего, что мой сын так отзывался о тебе? — Ощущаю себя Каа, которого "назвали" земляным червяком, — хмыкнул Сагуру, складывая руки на груди и мягко улыбаясь. — Уговорила, ещё пару ограблений половлю его. Но я не виноват, если поймаю. — Разумеется. Лучше быть пойманным, чем убитым, — серьёзно кивнула Чикаге, после чего уложила руки на стол. — Но я уверена, что он справится. — Буду рад, если так. Потому что тогда шансов поймать Снейка намного больше.***
Хейджи тяжело выдохнул и мотнул головой, прогоняя все глупые мысли из неё. Сейчас не время думать о каком-то Сагуру. И смотреть на того. Учитывая, что именно поставлено на карту. В этот раз всё решится, недаром они корпели над планом. Точнее, его преимущественно разработали Кудо и Куроба, после чего принесли и предложили доработать... Причём придумывали в то время, пока он гулял и болтал с Сагуру. Чёрт. И неловко, и раздражает. Кудо стоило бы больше доверять своему лучшему другу... Хотя, наверно, это Куроба тянул с открытием деталей, учитывая тот интерес Сагуру, что тот проявил в музее... Да почему все мысли сходятся клином на этом?.. Даже слова никак не подобрать. Хейджи вновь выдохнул, пытаясь сосредочиться на своей роли в ограблении-спектакле Кида. Поздно уже что-то отменять, Снейк вызван на решающую дуэль. Едва ли тот впечатлится словами "Простите, я что-то много думаю об одном блондине, не могли бы вы попозже заглянуть?" Ещё один выдох с подавляемой улыбкой. Намного лучше, пусть даже невозможно озвучить шутку. Инспектор — по характеру словно близкий родственник старика Мори, — бегал повсюду, недовольно косился на детективов и просто шумел. Куроба вроде как спрятался среди отряда полиции, пока Кудо корчил рожи и тихо пытался сбежать в место потише и поскрытней — направлять всеобщие силы как Кудо Шиничи, а не мелкий Эдогава Конан. Волнительно. Сейчас это вроде бы обычное ограбление, но вот-вот оно превратится в спецоперацию, и тогда... и тогда им придётся взять управление на себя. Скорей бы! И если Сагуру действительно имеет отношение к этим грязным делам с другой стороны... Если выдал информацию о трюке Куробы Тоичи... Не время думать об этом! Хейджи стиснул зубы, пытаясь не разрываться так на части. Зря он пошёл к тому незадолго до ограбления! Надеялся понять правду и, если всё хорошо, предложить присоединиться к плану. В итоге же запутался только больше! А сейчас тот просто стоял у стены, подальше от всех, отпивал что-то из своего термоса и, в целом, не выглядел как тот, кто готов всю ночь гоняться за вором. Скорее, как слегка утомленный всеми событиями и желающий домой, чтобы лечь спать. С чего тот вообще припёрся?.. Совсем недавно такого желания не высказывал, скорее наоборот. — Ровно десять секунд осталось, — неожиданно сказал тот, сверяясь со своими часами и нагнетая немного паники среди полицейских. Десять секунд. Целая вечность до того, как события будет уже не остановить. Хейджи почти ощутил повисшее напряжение в воздухе: не он один разволновался. Скоро. Руки слегка дрожат, пока хочется подпрыгивать от нетерпения. Но нельзя выдавать своё беспокойство. — Пять секунд ноль миллисекунд, — неожиданно перепрыгивает Сагуру в отсчёте. Неужели и правда устал? Дальше тот не считает, но всем и так ясно, когда проходят эти пять секунд. Дым — извечный спутник Кида — начинает заполнять пространство, будто бы отрезая пути назад. И дальше остаётся только действовать по плану: притвориться обманутым, направить офицеров полиции в нужную сторону... Всё выходит даже слишком легко, пока "своих" Хейджи направляет поближе к месту развязки. Они справятся. Поймают ещё одну организацию! В пылу он даже не замечает, что единственный, кто не побежал — Сагуру, молчаливо смотревший всем в спины, будто и не собираясь ловить никого. Кудо уже на месте, в этом детектив почти уверен — мелкому всегда проще проникнуть в разные места. Кид вроде бы тоже... Если судить по времени. Крыша же? Место поимки преступников. Всё пойдёт по их плану, пусть и не слишком сложному на первый взгляд. Хейджи ускорился ещё немного, сгорая от нетерпения и замечая всё меньше деталей. А зря.***
Сагуру разглядывал фигуру издалека. В этот раз Кид послушно рассматривал Луну через камень, как и было условленно. — Не меняет, — мурлыкнул тот, убирая камень в карман и старательно делая вид, что вот совсем не замечает полуторчащую из-за угла шляпу Снейка — не самая простая задача, когда взгляды эта дурацкий предмет так и притягивает. — Я бы удивился, если бы это оказался первый же камень, — хмыкнул Сагуру, складывая руки на груди и чуть наклоняя голову. — Не сомневаюсь в твоей удаче, но Пандору найти не так легко. Как минимум потому, что найти один камень среди множества — не самая простая задача. Как максимум — потому что Пандора не отливает красным в лунном свете — больше похоже на жёлтый и светится в солнечном, непрозрачная и закопана в могиле отца Хаттори Хейджи. О которой не знал даже падре, но тот и не особо-то интересовался такими вещами. Больше волновало, надёжно ли спрятан камень, а где — неважные детали. — Синий драгоценный камень внутри другого... Удивлен, что ты его потерял, — хмыкает Тоичи, чуть разведя руками. Не замечать Снейка становилось всё сложнее, но оба пока справлялись с данной задачей. — Да я как-то больше по зелёным, — весело фыркнул демон, скрестив руки на груди. — Пошли уже, пока не привлёк внимание ворон. И спрятал улыбку в тени: он ни капли не сомневался, что преступники сделают правильный вывод из ситуации. Не заметили, сказали иной цвет на случай прослушки... Сложно не предположить красный в этой ситуации. Но даже если те и выберут иной цвет, это уже неважно. Среди мировых драгоценностей Пандоры всё равно нет.***
Сагуру не торопится. Он молчаливо смотрит на рванувшего вперёд Хейджи — много же у того энергии всегда! — и следует, но гораздо медленнее. Снейк — не самая умная личность, чего уж там. Но и не полный идиот, чтобы прийти на вызов, где ожидается местный знаменитый детектив, совсем уж неподготовленным, пара ловушек-сетей для слишком импульсных ребят наверняка найдётся. А уже на них можно и других ловить. Потом тот будет упиваться своим умом... Требовать камень... Всё будто по ленивому сценарию эдакого злодея из кино, разве что планов раскрывать не будет. Потому Сагуру поднимается медленно, вслушиваясь в каждый шорох наверху. Крыша — наверняка Кид из любви к пафосу выберет её, пока детективы — из соображений затруднённого побега. Снейку же просто понравится вариант закончить всё там, где началось. Потихоньку начали появляться вырубленные офицеры по пути. Не убитые — это ни к чему, но никого не видевшие и ничего не слышавшие. Помедлив, демон берёт у одного пистолет и вздрагивает от ощущения прохладного металла в ладони. Рукоять чуть скользит в мокроватой от лёгкого волнения ладони, но ему и ни к чему целиться в людей. Но равно... не самое приятное орудие. Только для защиты. Не более. Шаг, ещё один. Ему нет нужды атаковать людей Снейка — те молчаливо пропускают его вперёд, на этой "вечеринке" Сагуру — желанный гость. — Долго же ты шёл! — укоряет его мужчина, даже оторвавшись от какой-то пафосной речи и от пленников. Сагуру мельком оглядывает тех и принимает долю их чувств. Кида — настороженные, больше всего похожие на разочарование и на "неужели я был прав?..". Эдогавы — тот просто наблюдает, не делая никаких выводов. И — Хейджи, переполненные почти что брезгливостью. Горько. Но не время сдаваться. — А мне нужно было торопиться? — хмыкает Сагуру, складывая руки на груди и переводя взгляд уже на Снейка. — Мы столько лет не виделись... Хотелось продлить их как можно больше. — Так и не изменился, демон, — недовольно цедит тот, однако ведя уже более по-взрослому. Даже не узнать того мужчину, что поддался порыву и выстрелил в Тоичи одной ночью. Пора бы привыкнуть к тому, что люди меняются со временем... Пусть и не так сильно, как иногда хочется. — Допустим, я здесь. Что от этого изменилось? — мрачно отвечает Сагуру, игнорируя все косые взгляды и попытки снайперов нацелиться на него. — То, что теперь ты можешь нормально сказать, как выглядит Пандора! — слегка всё же взрывается Снейк — эта черта осталась всё же неизменной. По-своему удобно. — Ты же сам слышал. Просвечивает синим от лунного света, — позволяет себе ухмылку демон, с удовольствием подмечая то, как вздрагивает мужчина и даже слегка... паникует? Кажется, тот и вправду не понял, что его тогда прекрасно заметили. — И потому очевидно, что это точно не синий! Ты прекрасно знал, что мы за вами следим! — злится тот, направляя было пистолет на Сагуру, но почти сразу одёргивает себя — должно быть, вспомнил, чем обернулся тот выстрел. — Кто знает?.. Кроме меня, разумеется, — ухмыляется Сагуру, чувствуя смешанную гамму эмоций вокруг, в которой преобладает удивление. — Если ты считаешь, что я соврал тогда, что мешает мне сделать это снова? — Жизни. Ты же у нас герой-спаситель, вытаскиваешь из пожара детишек, — неожиданно усмехается уже Снейк, направляя пистолет на Хейджи. — Недавний пожар, почти сотню лет назад... Наш босс до сих пор мечтает высказать тебе лично благодарность за спасение его отца. Правда, секрет бессмертия он желает больше... Но это уже никому не интересные детали, верно? Сагуру выдыхает, неосознанно поглаживая рукоять пистолета. Пазл складывается из малых частей — вот откуда те знают о его бессмертии и вот почему боялись объединения с Кидом, уже успевшим наставить их организации палки в колёса. Хаттори Хейджи погиб, чтобы его спасённый после породил собственного убийцу. Вот уж ирония судьбы... — Снейк... Ты же понимаешь, что угрожать тут можешь не только ты? — выдыхает он перед тем, как медленно вытащить пистолет, демонстративно проверить патроны в обойме и вставить назад. Есть. До щелчка. Недоумение только нарастает со всех сторон вкупе с недоверием, пока он заряжает орудие. Это несложно. Куда проще, чем сжигать город и даже одного Прегрешенство. Снять с предохранителя. Это совсем-совсем просто, как и отвести затвор назад. Теперь остаётся разве что молитву прочесть — в лучших традициях падре. И пусть совсем уж грозой Церкви стать не вышло, напугать группу преступников — ему вполне по силам. Вдох-выдох, и дуло у виска. Собственного виска. — Тебе же не надо объяснять, что случится, если я выстрелю? — спокойным, почти будничным голосом спрашивает Сагуру. Будто это не он направил пистолет к своей голове, касаясь пока прохладным металлом кожи. Будто не он угрожает убить всю группу одними лишь передачей чувств и самовнушения. — Долго, кстати, руку лечил? — Ты... не сделаешь этого! — Сагуру кажется или мужчина аж весь серо-бледный от страха? — Уверен? Этого достаточно, чтобы напугать знающего Снейка. И, кажется, вызвать злость у Хейджи. — Совсем из ума выжил? Самоубийство не выход! — Иначе зачем я здесь, кроме как для спасения душ людей? — спокойный голос всплывает в памяти, отчего Сагуру почти заметно вздрагивает. — Это плата за мой грех. Я сошёл с пути, что начертил мне Господь, — вторит ему с тихим смехом падре, обжигая пламенем последнего костра. Убить Снейка... очень легко, даже слишком. Но... стоит ли оно того? Сагуру едва заметно косится на бушующего Хейджи. Этот... тоже рвётся спасать людей, даже сейчас больше не о себе волнуется, хотя сам весь в сетях и под дулом Снейка. Одно неверное движение, и тот труп, а беспокоится в итоге за жизнь Сагуру. Правда ли он хоть когда-нибудь понимал Хейджи? Что тем движет? Почему тот выбирает такие странные профессии? Инквизитор — отец. Инквизитор — падре. Пожарный, а ныне детектив. Почему тогда посчитал, что сошёл с пути и для чего это сделал? Почему лез бездумно в пожары? Зачем так рвался через дверь и окна на том глупом соревновании? Ответ... всегда был перед глазами, верно? Просто не хотелось замечать из-за своего эгоизма. Не хотелось отпускать, проще было не видеть того, что затевает падре. Сагуру не убирает дуло от себя, но меняет его положение. Не убийство. Паралич. Этого хватит. — Передумал? Мол... — закончить фразу Снейк не успевает. Должно быть, больно. Наверно. Сам Сагуру боли не чувствует, отдавая её всем людям Снейка и слегка потирая обожжённую дырку в голове. Вроде бы насквозь. Хорошо, что не придётся вытаскивать пулю. И хоть каждое движение даётся тяжело — может, от того, что выстрел не очень удачным оказался, может от того, что связи у него восстанавливаются быстрее и потому он вообще может ходить и управлять руками, — Сагуру идёт к пленникам. Те не пострадали — за долгие века он научился лучше управлять своей способностью. — Какого?.. — страх. Каждый оттенок голоса Хейджи пронизан им, как и беспокойством. — Эй... что ты вообще сделал?.. — Передал ощущения от простреленного мозжечка им. В ближайшее время они едва ли будут двигаться нормально, а кому-то может и паралич достаться, — честно отвечает Сагуру и принимается за его путы. Первым — Хейджи. Никак иначе. А после — слышны команды Юсаку и не самого довольного инспектора, отчего Сагуру стремительно хватает чужую кепку и надевает козырьком назад, пряча ранение. — ЧТО ПРОИСХОДИТ?! — инспектор громкий. Даже слишком. И, прежде, чем дать ответ или услышать чужой, сознание куда-то быстро уплывает... Несмотря на громкость, голос инспектора кажется таким далёким... Да и в глазах темнеет... Спать...***
— Знаешь, одного понять не могу, — Хейджи лениво сел рядом, пока Сагуру сонно открывал глаза и пытался понять, какая же муха того укусила. — Вот смотри. Камень дал тебе бессмертие, верно? — Верно, — легко согласился Сагуру, слегка жалея, что сейчас слишком темно, чтобы различить выражение лица. — Тогда зачем хвост и рожки? Не проще было бы оставить тебя человеком, просто сделав бессмертным? — и из-за такой ерунды столько любопытства?.. Оно того не стоило. — Можно сказать, что это что-то вроде способа подзарядиться от реального мира для моих особенностей, — пожал плечами Сагуру, слегка вытягиваясь. — С приятными бонусами. Хейджи неожиданно хихикнул, а после и вовсе расхохотался над какой-то своей мыслью. — Что?.. — недоумевал Сагуру, пока тот веселился только больше. — В какую розетку надо вставлять твою вилку-хвост, а? — поделился Хейджи, пока демон стукнулся лбом о подушку. Вот с кем он связался, а?***
Хейджи сидел у кровати, задумчиво поглядывая на Сагуру. Тот знатно перепугал всех, кроме удивительно спокойных родителей Кудо и Леди Фантом, забежавших на огонёк. Подумать только, много лет готовиться к подобной операции... И при этом упорно делать вид, что ничего такого нет. Так, соперничать по мелочи с вором — Леди Фантом долго извинялась перед Куробой, да уделять внимание другому человеку. Хейджи осторожно протянул руку, но остановился, так и не решившись коснуться спящего демона. Демона ли? Человека ли? Человек не может хладнокровно идти и развязывать узлы, пока вокруг катаются и орут от боли люди, пусть даже и преступники. Не может спокойно выстрелить себе в мозжечок. Не имеет едва заметных рожек, что едва не порвали кепку. И, разумеется, не имеет длинного кожистого хвоста, что сейчас нервно дёргался под одеялом. Сагуру мог всех убить. Не похоже, что это было ему впервой. Но предпочёл оставить всех в живых, обойдясь минимальными травмами и просто свалившись сам от усталости — в термосе, как выяснилось позже, была жуткая смесь колы и кофе: энергетик неплохой, но действует относительно недолго. — Что ж с тобой тяжело-то так? — тихо фыркнул Хейджи и всё же поймал хвост ладонью. Тёплый. Приятный на ощупь. Он мягко провёл большим пальцем, убеждаясь в подлинности странной конечности, и тут же слегка покраснел: услышанный звук не наводил на невинные мысли. Отнюдь. Хейджи даже выпустил с сожалением хвост, но тот сам обвился вокруг запястья и резко потянул на себя, укладывая рядом со спящим Сагуру. Тот аж уткнулся носом в шею, шустро обвивая руками и устраиваясь поудобнее. Хейджи вновь вздохнул, не пытаясь выбраться. Так, глядел на часы, на светлую макушку, на почти полностью зажившую рану и возвращался вновь к "началу" круга, гуляя по нему снова и снова. Неужели тому правда удобно на жестковатом кансайце? Или это тянется из века в век? Насколько тот вообще стар? Действительно ли тот бессмертен, как утверждал отец Кудо? Есть ли конец у этого списка вопросов? Наконец Сагуру зашевелился и даже открыл глаза, в которых читалось явное "я что, всё ещё сплю?" — Что произошло? — тихо спросил тот, чуть сонно щурясь. — Ты вырубился, а Кудо-сан упрямо настоял на том, что уложить тебя в номер. Сказал, что такое ранение — чепуха, надо просто дать выспаться, — хмыкнул Хейджи и вновь коснулся места, где была дырка. Ничего нет, как и тогда, после пожара. И даже не похоже, что какой-то шрам остался. — Я имею в виду, как так вышло, что и Кид пойман. Я-то рассчитывал на его помощь. Ты что, прыгнул в ловушку? — вскинул бровь Сагуру, тяжело вздыхая, как и на детективном Кошиене. — Врёшь. На себя ты рассчитывал, и только, — ляпнул почти наугад Хейджи, подмечая, что попал в точку: Сагуру едва ощутимо недовольно вильнул хвостом. Но комментировать никак не стал, лишь улёгся назад, слегка задевая рожком его подбородок. — Кого ещё так звали? — спросил Хейджи, не торопясь сгонять с себя демона. — Падре твоего? Англичанина? И? — А? Ты про что? — не совсем, должно быть, понял его демон. Или решил уточнить: голову-то поднять не соизволил. — Ты спросил меня, как зовут пожарного. И на вопрос о том, почему ты мне подарил меч, кивнул на свою фотографию. Ты считал, что я просто пойму имя, хотя на фото с десяток людей в пожарной форме Англии, — полунапоминал-полурассуждал вслух Хейджи, прикрывая сам глаза и восстанавливая в памяти картинку. — И там же один человек, что выглядит точь-в-точь как я. Возможно, его тоже звали Хаттори Хейджи. — Так и есть. Но с чего ты решил, что был кто-то ещё? — почти мурлыкнул Сагуру, звучащий подозрительно довольно. — Как минимум, из этого должно следовать то, что падре зовут так же, раз ответ на фото. Более того, это испанский инквизитор или кто-то близкий к Церкви, и жил он довольно-таки давно: это и меч подтвердит, и то, что интересует тебя инквизиция пятнадцатого века, а не более поздняя, — продолжил Хейджи, разглядывая уже потолок. Реальность и собственные мысли пугали, но хотя бы возможность поделиться ими привлекала. — И тогда логично, что его вычеркнула Церковь: он связался с тобой, про что она и прознала. А ещё кто-то из английской инквизиции, поскольку ты её тоже упомянул. Кто ещё? — Не знаю. Я преследую твою душу с четырнадцатого века, — спокойно отозвался Сагуру, отчего Хейджи вновь поморщился. — Всё это звучит, как редкостный бред. Я всё ещё не поверил в это до конца, просто порассуждал, принимая пару фактов за правдивые, — вздохнул он, и тут же замер, ощущая странное тепло в груди. Это ещё что?.. — Не так важно, насколько ты веришь в отдельные факты. Но я рад, что ты меня принимаешь таким, какой я есть, — негромко отозвался Сагуру. И вроде бы Хейджи ничего такого не говорил, но спорить отчего-то не хотелось. — Таким? Чокнутым сталкером-стариком? — шутливо фыркнул он, чуть пряча улыбку. И хоть Сагуру наверняка её чувствовал с помощью своих трюков, сам Хейджи немного прятал её — какая-никакая иллюзия личного пространства. — Что-то в этом духе, — не стал тот отрицать. Возможно, из-за своей слишком уж вежливой английской натуры. Или нет?.. — Да иди ты к чёрту, жулик!.. — тяжело выдохнул Хейджи, чуть бодая затылком подушку. — Это нечестно: почему ты можешь чувствовать мои эмоции, а я твои — нет?! И тут же замер, не понимая, что в свалившейся буре его, а что — Сагуру. — Если настаиваешь, — спокойно отвечает тот. Но не чувствует — в душе странный ураган из нежности, обожания и чего-то более пошлого, знакомого и впервые ощущаемого одновременно. Хейджи молчит, теряясь. Он и слышит собственное сердце, что забилось чаще, и не слышит. Чувствует ритм чужого в груди, словно собственное. Волнение колышется и скребёт — но не его, это Сагуру, что при этом почти счастлив лежать рядом. И так... каждый раз? Интересно, хоть и сложно и путано. — Вот и не переставай так делать, — улыбнулся он более открыто и прошёлся ладонью по волосам, вновь ощущая рожки. Бр-р-р. Наверно, когда-нибудь потом он к ним привыкнет, хотя пока это откровенно напрягает. Связался же на свою голову когда-то... Теперь даже не выгнать из собственной жизни, этот сталкер явно достанет где угодно. С четырнадцатого века... звучит откровенно бредово, как и мельтешащий хвост, чуть похожий по манерам на собачий. Да и обмен чувствами... Хейджи вновь выдохнул, зарываясь пальцами больше в чужие волосы и ощущая откровенное удовольствие, излучаемое Сагуру. Тот молчал, предоставляя эмоциям говорить за него, что получалось неплохо. — Так откуда шрамы-то? — прервал он молчание, вновь вспоминая о бледных пятнах на чужом теле. — От инквизиции. До отца Хейджи, если тебя это интересует, — хмыкнул тот, будто бы вслушиваясь в его пульс — тот начал казаться более громким. — Тогда я ещё был человеком, перестав быть после смерти отца. Точно влип в сталкера. Похоже, оставалось только наладить отношения с ним — если, конечно, предполагать все слова Сагуру правдой и верить, что тот несколько раз уже выстраивал отношения с Хейджи. Что раздражало больше всего — верить во всю чушь всё-таки хотелось. Как и разгадать все загадки детектива-демона — знает же, чем цеплять, чертяка.