Первый - не значит лучший

— Я хочу, чтобы ты поцеловал меня. — Ты рехнулся, Брендон? — грубо ответил я, видя, как его воодушевлённое выражение лица сменяется мрачным. — Конечно, лучше целоваться со Стампом и заигрывать с Даном, я понял тебя, Райан, — холодно ответил он, выходя из воды. В этот момент я понимал, что поступаю несправедливо по отношению к нему, но, чёрт, я и сам не знал, что на меня нашло. Наблюдая за тем, как он одевается, я медленно вышел на берег. Брендон натянул футболку и, не говоря ни слова, направился в лес. Я крикнул ему вслед, но в ответ получил тишину. Понятное дело, что я всё испортил. Идиот. Садясь прямо на песок, я задумался. По сути, я не позиционировал себя как гей. Всю жизнь мне нравились девушки, и я заглядывался только на представительниц противоположного пола. Парни интересовали меня лишь как друзья или партнёры в работе. Почему тогда этим летом всякий раз, когда я смотрю на этого кареглазого брюнета, моё сердце совершает тройной кульбит? Почему дыхание сбивается напрочь, а руки начинают трястись? Я не мог признаться себе в том, что мне могут нравиться парни. Конечно, я не считал людей нетрадиционной ориентации какими-то изгоями, просто с самого детства родители заложили во мне понимание того, что семья должна состоять из мужчины и женщины, но никак не из особей одинакового пола. Разумеется, сейчас, да и раньше, людям, которые влюблялись, было абсолютно всё равно на устойчивые традиции и каноны общества. Я понимаю, что человек влюбляется в душу, и должно быть не важно, какого пола эта самая душа. Если тебе нравится проводить с кем-то время, внутри, как это говорится, летают бабочки, то разве стоит себе отказывать в том, чтобы ещё раз испытать подобные ощущения? Я поднялся и, собрав свои вещи, буквально побежал за Брендоном. Бежать босиком по земле, усеянной корнями и мелкими ветками, было, скажем так, не очень приятно. Наконец я увидел его силуэт вдали, прибавляя скорость. Догоняя Ури, я хлопнул его по плечу, пытаясь отдышаться. Он обернулся, смерив меня взглядом. — Что-то случилось? — Прости меня, Брендон. — Конечно, — он снова обернулся, чтобы идти, но я остановил его. — Что-то ещё? — Погоди, дай я оденусь, — он усмехнулся, а я стал быстро натягивать вещи. — Брендон, понимаешь, я не то чтобы был против тебя поцеловать… — Нет, ты как раз был против. — Ну, извини, я был чересчур резок. Я имел ввиду то, что для меня поцелуй — слишком интимное дело. — Что?! — он рассмеялся, глядя мне в лицо. — Росс, Господи, кому ты рассказываешь?! Буквально вчера ты просто так поцеловался с другим парнем, а теперь вешаешь мне лапшу на уши о том, что для тебя поцелуй это такое серьёзный и ответственный момент? Ты серьёзно думаешь, что я в это поверю? — Ладно. Ты прав. Но я тогда был выпивший! Мною управлял алкоголь, — я пытался оправдаться, завязывая шнурки на кедах. — Расскажи это кому-то другому, — он снова развернулся и пошёл дальше. — Брендон! Брендон, да погоди ты! — парень больше не отзывался на мои крики, идя дальше; я почувствовал себя ещё хуже. Снова догонять я его не стал. Вот так вот стоя посреди леса, как дурак, я осмысливал все свои сказанные слова. Я снова облажался и снова поступил неверно.

***

Остальные вожатые видимо заметили мой угнетённый вид, то и дело бросая на меня взгляды, полные сочувствия. Я молча игнорировал их, посвящая своё внимание подготовке к спортивным соревнованиям между отрядами. Дети разных возрастов должны были разделиться на две команды, и получалось, что в каждом отряде должно быть по несколько команд, которые соревновались бы между собой. В итоге, приз за первое место получила бы каждая команда из своей возрастной категории. Как-то так получалось. На улице была замечательная погода, солнце ярко светило в глаза, а от его тепла хотелось лечь прямо на траву и прикрыть глаза, наслаждаясь лучами. Стараясь не думать о возможном отдыхе, я составлял списки участвующих, потому что были дети, которые не хотели, чтобы их впутывали в это спортивное мероприятие. Честно сказать, я в детстве тоже не любил спорт. Хотя, и сейчас не испытываю особого восторга от перспективы пробежать пару километров или потаскать гантели в зале. Как я понял — это не моё. Краем глаза я заметил суетящуюся Дженну, которая пыталась что-то доказать Джошу, а тот громко смеялся и мотал головой. Идиот. Патрик же пытался помирить двух девочек, которые грозно смотрели одна на другую, сложив руки на груди. Видимо маленькие подружки что-то не поделили. А Брендон… его попросту не было. Я не знал, где он пропадал, потому что после того случая в лесу не видел его. Сейчас я просто хотел абстрагироваться от всего, и посвятить себя этому незамысловатому делу. Через два часа приготовлений все отряды наконец были в сборе, и можно было начинать действие. Мы, как вожатые, вышли в центр и проследили за тем, чтобы дети без споров разделились на небольшие команды. Когда все распределились и были готовы, Дженна объявила первый конкурс-эстафету, становясь рядом с нами: все мы были в роли судей, и именно от нас зависела судьба каждой из команд. Дети с энтузиазмом бегали, кричали и визжали, желая поддержать свою команду или приободрить участников. Я с каким-то спокойствием наблюдал за этим, понимая, насколько эти маленькие люди счастливы. Им ведь не нужны деньги, хорошая работа и человек, которого ты будешь величать своей любовью. Они спокойно уживаются без подобных вещей, радуясь таким мелочам, как простые соревнования, и это вдохновляло. Я задумался о том, что, возможно, и нам стоит переосмыслить своё отношение к жизни и событиям, происходящим в ней? Может быть стоит просто отпустить все свои страхи, навеянные стереотипы и тревожные мысли, и просто начать жить? С малых лет я не особо ладил с ровесниками, отсиживаясь в уголке, пока те играли и смеялись. За это время я научился быть таким, каким люди меня смогут полюбить. По сути я просто играл. Всю свою жизнь. Я даже этого не замечал. Теперь мне страшно осознавать, что-то, что мне действительно чуждо, стало моим на такое длительное время. Я не задавался вопросами, типа: «Сколько можно жить для других?» или «Может прекратишь существовать и начнёшь жить?», потому что на тот момент это казалось мне странным, ведь я и так живу, «радуюсь» каждому дню и всё такое. Но кто бы мог предположить, что всё это окажется ненастоящим и нарисованным в моей голове?

***

По окончанию соревнований довольные победители и расстроенные проигравшие отправились на обед, а я решил прогуляться по территории, чтобы обдумать недавно пришедшие мысли. Погода, конечно, не совсем совпадала с моим задумчивым настроением, а скорее наоборот — отвлекала от серьёзности, принуждая отдаться веселью и беззаботности. Но я понимал, что это один из важных пунктов моей жизни, который я обязательно должен выяснить для себя же. Первое, что пришло в голову, это моя работа. Я никогда не хотел работать в адвокатской сфере, защищая мерзких богатеньких ублюдков, которые считают, что могут купить за деньги абсолютно всё. Но и тогда я просто подчинился родителям, поступая на юридический факультет, уча права и свободы человека. Все эти годы я ненавидел тот университет, у меня не было желания там учиться, но чтобы не стать главным разочарованием семьи, я продолжил развивать себя в этом деле, переступая через собственные принципы и желания. Теперь я просто не понимаю, какой был в этом смысл? Второе, что закралось в мысли — личная жизнь. Я постоянно слышал со стороны, что мне бы пора найти девушку, подумать о будущем и хоть немного остепениться, а когда я начинал шутить о том, что останусь одиноким до конца своих дней, то на меня просто бросали презрительные взгляды, тем самым указывая мне на то, что я всё ещё примитивно рассуждаю, и не способен сам решить, что мне нужно от этой жизни. Потом в университете я познакомился с Бет. Она показалась мне милой, но из-за давления окружающих я просто заставил себя начать с ней общение, но спустя какое-то время мы действительно понравились друг другу, и всё шло вполне неплохо. Я не хочу сказать, что никогда не любил её или ещё что-то в этом роде, просто сейчас я не уверен в том, нужны ли мне эти отношения на самом деле? И третий, самый важный для меня, пункт — взаимоотношения с окружающими меня людьми. Как не странно, меня всегда это беспокоило, потому что по той или иной причине я кого-то постоянно не устраивал как человек и как личность, и вместо того, чтобы наплевать на чужое мнение и остаться при своём, я прогибался под них, становился таким, каким меня хотят видеть. Сейчас мне безумно стыдно за то, что я не был самим собой всё это время. Я грёбаный притворщик, и по сути никто не знает меня настоящего. Я не открываюсь людям, прячась за очередной своей маской, которую создавал в течение долгого времени специально для тебя или для него. Боже мой, неужели у меня столько личностей, что я сумел потерять свою настоящую? Я уже не уверен в том, что нравится ли мне писать стихи и играть на гитаре, или это очередная моя «личина» для какого-то очень хорошего «друга», которому я обязан понравиться? Мне так не хватает времени, чтобы наконец разобраться в себе… Я лёг на траву, закрывая глаза. Сейчас я ощущал себя спокойно. Лёгкий ветерок трепал мои волосы, а трава приятно холодила тело сквозь тонкий слой одежды. Я чувствовал себя живым. Такого ощущения у меня не было уже давно. Господи, насколько всё плохо? И как много людей «живёт» подобной жизнью, не замечая, что всё самое важное просто проходит мимо? Мы постоянно чего-то боимся, отрицаем очевидное и не даём себе возможности поверить. Поверить в то, о чём мечтаем и чего хотим, возомнить себя хотя бы раз тем, кто сможет преодолеть все препятствия. Разве так трудно сказать «нет» тому, кто этого заслуживает, и протянуть руку тому, кто в этом нуждается? Почему общественное мнение стало важнее собственного, а чужая точка зрения со временем становится твоей, и ты не замечаешь того, как просто свыкаешься с этим. Не даёшь себе отчёта в том, что ты зависишь от чужого слова и любая фраза может расстроить тебя или поднести самооценку до небес. Именно в такие моменты я осознаю, что мой мозг готов занести меня в совершенно неожиданное место в моей голове, и я начну рассуждать, возомнив из себя какого-то философа. Улыбаясь, я открыл глаза, видя рядом с собой сидящую фигуру. — Джен, что ты здесь забыла? — Я увидела, как ты ушёл от нас и решил проверить, в порядке ли ты. — Да, всё хорошо, можешь не волноваться. — Точно? Ты выглядел подавленным. — Нет, Джен, всё действительно замечательно! Прямо сейчас я осознал, что живу совсем не зря! — я развернулся на живот, глядя на едва улыбающуюся девушку. — Я рада, Райан, но все мы живём не зря, понимаешь? — Конечно, — прямо сейчас я понимал, что не должен лежать здесь, а должен действовать. — Прости, я скоро вернусь! Поднимаясь, я быстрым шагом пошёл к самому крайнему домику, в надежде поговорить с его временным хозяином и, наконец, расставить все точки над і.