Право на счастье

***

По делам, по делам всем воздастся, и я заплачу. Пополам, пополам мир сломался и стал чёрно-белым. (Lanskoy & Co. — Падаю)

Год. Прошел уже год. Эмма и Генри жили с новыми воспоминаниями. Они словно всегда были вместе. Свон отчетливо помнила первую улыбку сына, его смех, плач, первое слово, первый шаг, синяк и многое другое. А еще Своны думали, что Макс всегда присутствовала в их жизни. Эмме даже становилось немного не по себе, когда Уэллс уходила от них. Каждый раз, когда Максим прощалась с ними, блондинке хотелось втащить девушку обратно в квартиру и больше никуда не выпускать, держать взаперти. Странное и очень прилипчивое чувство доставляло Эмме огромную неловкость и заставляло смущаться. Но Макс, кажется, даже не замечала этого. Она продолжала задорно смеяться над их шутками и историями. Уэллс ласково трепала Генри по волосам, а тот, словно котенок, никогда не знавший ласки, подставлял голову под нежные прикосновения девушки. — Что с тобой? — обеспокоенно спрашивает шатенка Эмму. — Со мной? Я… — Только не ври, — морщится Макс и Свон коротко кивает, понимая, что это не выход, но и говорить правду ей тоже не особо хочется. — Уолш сделал мне предложение, — залпом осушая бокал вина, произносит блондинка. Это правда, не совсем то, но всё же… Уолш действительно сделал ей предложение сегодня за ужином в ресторане. Свон растерянно смотрела, как он протягивает ей бархатную коробочку, как открывает её и что-то говорит. Эмма не слушала, она просто смотрела на кольцо и пыталась выжать из себя хотя одну малюсенькую, пускай и жалкую, улыбку. Уолш в ответ пытается скрыть свое огорчение затянувшимся молчанием, просит принять кольцо и подумать. Он обещает, что не будет давить на неё или торопить. Эмме удается кивнуть. Мужчина уходит, оплатив счет и оставляя коробочку на столе перед девушкой. Свон хочется крикнуть ему вслед: — Когда? Когда, черт побери, наши отношения стали настолько серьезными, что ты решился на подобный шаг? Эй, разве ты уже готов променять нашу легкую романтику и влюбленность на быт, который вскоре остервенеет нам до скрежета зубов? Но она молчит. Молчит даже тогда, когда на стул Уолша опускается какой-то незнакомый мужик в кожаном плаще и с крюком на левой руке. Он что-то говорит, оставляя рядом с кольцом бумажку с каким-то адресом. Глупо и неразумно. Эмме плевать, чего от неё хотят. Ей нужно переварить историю с Уолшем и решить, как им быть дальше. Генри сразу же улавливает пессимистическое настроение матери и старается лишний раз ей не досаждать. Эмма бы порадовалась тому, какой заботливый и понимающий у неё сын, но она словно в вакууме, а где выход — Свон не знает. Макс удается её растормошить, привести в чувство. — И ты ничего ему не ответила? — озвучивает свою догадку Уэллс, когда блондинка ей всё рассказала. Эмма молча вынимает коробочку из кармана куртки и кладет ее на журнальный столик, где стоят опустевшие бокалы и початая бутылка вина. — Чувствуешь какой-то подвох? — уточняет у нее шатенка. Свон поджимает губы. «— Я его чую всегда и везде,» — проносится в голове Эммы, но она лишь угрюмо кивает. — Слушай, если ты хотя бы на долю секунды сомневаешься, что это не твой мужчина, то зацепись за это. Ты — прекрасный человек и замечательная мать, но выходить за человека только потому, что мальчику нужен отец, или из-за того, что тебе кажется, что ваша семья неполноценна… — Макс делает паузу, а затем наполняет их опустевшие бокалы бордовой жидкостью. — Я знаю, каково это — быть одной против всех, Эмма! Но ты не одна! У тебя есть Генри! — И ты? — с надеждой смотрит на нее Свон. — Без сомнений, дорогая, — улыбается ласково Максим. — У вас есть я. — А у тебя есть мы, — твердо заявляет блондинка. — И нет, я не чувствую, что наша семья неполноценна! — добавляет она. — Просто не хочу выходить за Уолша. Просто не хочу, и всё. — Значит, решено, — усмехается добродушно шатенка. — Вернешь ему кольцо и делов-то. — Я просто… — начинает говорить Свон, но ее прерывает трель дверного звонка. Она встает с дивана и идет к выходу. Макс продолжает сидеть на месте, медленно и изящно цедя красное вино. — Чудила какой-то, — с таким заявлением возвращается через полторы минуты Эмма. Уэллс непонимающе смотрит на нее. — Я не всё тебе рассказала, — со вздохом признается девушка. — Когда Уолш ушел, ко мне за столик подсел какой-то странный парень. Я его не особо слушала, он оставил мне записку с адресом, а сейчас объявился на пороге моего дома и бросился целовать, — от последнего сообщения Эмма делает такое лицо, будто ее вот-вот стошнит. — Так чего он хотел? — хмурит брови шатенка. — Кроме того, как поприставать ко мне? — нервно смеется Свон. — Хотел, чтобы я что-то вспомнила. — Это Нью-Йорк, милая, здесь каждый пятый немного не в себе, — ухмыляется кривовато Максим. — Заявится еще раз — и вызову полицию, — грозится Эмма. — Останешься у нас? — Ага, и даже прочитаю тебе сказку на ночь, — хохочет Макс. — И колыбельную, — детским голоском тянет Свон. А затем они обе весело смеются. Теперь Эмма ощущает полный комфорт и уют. Она предлагает подруге свою кровать, но та настаивает на диване, аргументируя это тем, что у нее черный пояс джиу-джитсу, в случае того, если в квартиру опять позвонит тот странный мужик… *** Эмма назначает встречу Уолшу, и они видятся вечером следующего дня на крыше дома Свон. Парень недоуменно смотрит на блондинку, словно отрицая тот факт, что ему только что дали отворот-поворот. Он хватает девушку за руку и тянет на себя. Пытается поцеловать. Эмма сильно толкает его в грудь и тот, не удержав равновесия, упирается ступнями ног в неустойчивое ограждение на крыше и с громким воплем падает вниз с двенадцатого этажа. Свон страшно, она зажмуривается, но в следующее мгновение бросается к краю. Ее отбрасывает назад сильной волной воздуха, с запахом какого-то животного. Она ошарашенно смотрит, как огромная летучая обезьяна парит рядом с нею, злобно рыча. Эмма пытается увернуться от цепких когтей и могучих крыльев. Рукой она нащупывает рядом с собой отрезок какой-то трубы и, размахивая им, старается отогнать от себя непонятного монстра. Обезьяна лапами вырывает из ее рук трубу и, хохоча, надвигается на испуганную блондинку. Ситуация аховая, но в Свон присутствует врожденный оптимизм. Она с громким криком бросается на монстра, пытаясь повалить его на крышу и обездвижить. Ей это почти удается, но знакомый голос ослабляет ее хватку: — Ох, глупая Эмма, мы могли бы быть счастливы… — Уолш? — недоверчиво спрашивает блондинка, даже не ощущая болезненного удара в живот. — Тебе-то всего-навсего следовало принять моё предложение! — разъяренно ревет обезьяна. — Я не слишком хорош для тебя? — глаза Уолша горят красным пламенем и злобой. — Эмма Свон предпочтет целовать престарелых пиратов, чем меня? Ты — никто! Ты… Но оглушительный удар битой по левому боку заставляет монстра заскулить и рухнуть на бетон, скрючившись. — Вот же тварь! — шумно выдыхает чей-то голос. — Ты как? — Боже, ты меня спасла! — Свон бросается на шею Макс. — Спасибо. — Я еще немного не в себе от увиденного, но… — Уэллс растерянно размыкает кольцо рук на своей тонкой шее. — Это что? — она подбородком кивает в сторону обезьяны. — Кажется, мой бывший парень, — неприязненно морщится Эмма. — Уолш. — О, тогда нам абсолютно точно стоит отметить это событие… — задумчиво произносит шатенка. — Ох, черт! — вскрикивает она, когда монстр внезапно взмывает вверх и уносится прочь. — Ты практически была обручена с летучей обезьяной? — Это, пипец, как меня смущает! — издает короткий смешок Свон. — Мне никто не поверит! — Да уж, — соглашается с ней девушка. — При других бы обстоятельствах я бы решила, что ты сходишь с ума… — Я тоже, — кивает утвердительно Эмма. — Мне срочно нужно выпить! — Поддерживаю! *** Эмма приходит на встречу с незнакомцем в парк. Мужчина представляется Киллианом Джонсом и протягивает ей бутылек с какой-то странной жидкостью. Он говорит, что она —Спасительница, и что Сторибрук в опасности. Джонс всё время повторяет, что зелье поможет Эмме вспомнить то, что было на самом деле. Свон всерьез задумывается над тем, а стоит ли вспоминать это вообще? У нее неплохая жизнь. Любимый сын рядом, а еще верная и очень мудрая подруга. Киллиан предлагает ей что-то непонятное, а она точно знает, что если примет это снадобье, то потеряет нечто намного большее и важное, чем приобретет. Крюк отчаянно умоляет ее. Говорит что-то о родителях Эммы, Спасительнице, шерифе и даже мимолетом упоминает какого-то мэра. — Пожалуйста, — просит ее Джонс. — Нет, — качает головой Свон. Она не хочет ничего менять в своей жизни. — Ты должна им помочь! — едва ли не кричит Киллиан. — Я их даже не знаю! — возражает ему Эмма. — Выпей и ты всё вспомнишь! — уговаривает Крюк. — Ты обещала им! Обещала, слышишь? Ты обещала ЕЙ! — Не могу, — судорожно выдыхает блондинка. — У меня новая жизнь! Я не могу упустить этот шанс! — Она дала вам его! Ты даже не представляешь, чего ей этого стоило! — вопит пират. — Генри не помнит ЕЁ! Не помнит ту, что действительно его вырастила и воспитала! Она подарила вам воспоминания! Свои воспоминания! — брызжет яростно слюной мужчина. — Ты помнишь всё то, что есть у неё! Послушай, — его голос переходит на усталый шепот, — если ты не вернешься, то умрет не только Сторибрук, но и тот мир, что делает тебя собою! — Я принадлежу только себе! — вскипает Эмма. — Значит, мы все ошиблись, решив, что ты — та, кто изменит наши судьбы и подарит нам покой, — сухо произносит Киллиан. — Если всё же передумаешь, то жду тебя завтра в шесть утра на пристани! — он буквально впихивает в сжатые ладони Свон бутылек с зельем и уходит, не оглядываясь. *** — Ты боишься того, что оно отравлено, или того, что можешь вспомнить? — уточняет во второй раз Макс. — Всё очень странно, ты не находишь? — боязливо спрашивает Эмма. — Я не могу принять его вместо тебя, — улыбается натянуто Уэллс. — Это не моя судьба! Но я не стану тебя отговаривать или уговаривать… — Ты самая лучшая! — выдыхает восторженно Свон. — Нет, не лучшая, — усмехается печально Максим. — Я просто держу своё обещание… — О чем ты? — хмурится блондинка. — Однажды ты всё поймешь… — И тогда мы перестанем быть подругами? — настораживается Свон. — Нет, дорогая. Просто подумай о себе, Генри, вашей жизни и судьбе. То, что предлагает тебе Джонс — это приключение, правда, извращенная версия какой-то сказки! Это звучит непонятно и нелогично! Однако я последую за ним, — прищуривается Макс. — Я знаю, на что подписывалась и что меня ждет. Решать только тебе! Если ты не захочешь ехать с нами, то не переживай, я обязательно вернусь… — Ты бросаешь нас? — растерянно спрашивает Эмма. — Нет! — говорит Уэллс. — Я просто делаю свой выбор! — Выбор? — смеется нервно Свон. — Ты выбираешь неизвестность, вместо нас с Генри? — Всё гораздо сложнее, дорогая, — Макс устало потирает пальцами переносицу. — Ты можешь либо выпить зелье или же вылить его в раковину! Решай сама! — Не отступишься? — выдыхает печально блондинка. — Ты же знаешь… — грустно усмехается ей подруга. — Обещаешь позаботиться о нём? — вздрагивает Свон. — Словно на казнь собираешься, — неприязненно кривится собеседница. — Пообещай! — Я самолично вздерну этого Киллиана на корме его корабля, если он решил отравить тебя! — произносит уверенно Уэллс. — Так ты не позаботишься о Генри! — возражает тут же со смехом ей Эмма. — Обещаю, — дает слово шатенка. — Я подожду вас у подъезда. *** Безусловно, Киллиан рад тому, что к нему, вместо двоих, прибывает трое гостей. Крюка предупреждают, что Генри ничего не помнит. — Я дам ему порулить, — в запале говорит Джонс. Генри ловит его на слове и тут же становится за штурвал корабля. — Сколько же еще? — вздыхает глубоко Эмма. — Ровно столько, сколько мы способны выдержать, — отвечает ей Макс. — Такой неясный и непонятный путь… — Дорога, ведущая нас к исполнению своей задачи, всегда остается такой! — Не об этом я мечтала! — Разве? — усмехается криво Максим. — Неужто ты никогда не хотела быть Супергероем? — Детские мечты, — отмахивается небрежно Свон. — Как скажешь, — пожимает плечами Уэллс. — Просто не каждый день ты узнаешь, что твое предназначение — спасение жителей сказочного мира. — Я не понимаю, — тихо произносит Эмма, она смотрит на океан, что ласкает своими волнами потрепанные борта старого корабля. — Я могу понять, почему я или Генри, но ты? Как так, Макс? Как получилось, что ты стала частью сказки, которая не должна была с тобой никогда случиться? — теперь Спасительница смотрит на шатенку прямо и даже с неким вызовом в серых глазах. Максим раздумывает над ее словами и своими, прежде чем дать ответ. — Скажем так, мое появление было незапланированным, — она открыто встречается взглядом с Эммой, словно давая понять, что ей нечего опасаться. — Но это никоим образом не повлияет на все ключевые события, что произошли или произойдут в Сторибруке. — Вот так просто? — с сомнением в голосе спрашивает у нее Свон. — Ты выступаешь в качестве наблюдателя и всё? — Нет, Эмма, — качает головой Уэллс. — Всё очень непросто, но я не доставлю вам проблем, если вы благоразумно решите держаться от них подальше. — И что это значит? — хмурится блондинка. — Это значит, что она вырвет тебе сердце, если ты решишь навредить Злой Королеве, — смеется гадко за ее спиной Джонс, который слышал кусок их разговора. — Правда, я не знаю, как именно она это сделает, но не сомневаюсь, что иметь ее в друзьях куда приятнее, чем в качестве врага. Я прав, мисс Уэллс? — Киллиан с любопытством взирает на шатенку, которая понимающе усмехается ему в ответ. Она ухмыляется так, будто всё то, что произносит сейчас Крюк, ни капли не смущает её. — Прав, — Макс поворачивается лицом к Эмме и ждет ответной реакции от Спасительницы. — Реджина давно уже не Злая Королева, — запоздало решает возразить Джонсу блондинка. Это выглядит несколько нелепо и даже притянутым за уши, но Уэллс прекрасно понимает, что именно таким образом Свон пытается выиграть себе время, чтобы всё обдумать. — Крюк, а не пора ли тебе вернуться к штурвалу? — Максим выразительно смотрит на пирата, который тут же ретируется. — Эмма, — тихо говорит она Спасительнице, — Джонс сказал правду и тебе придется принять её. — Нет-нет, дело совсем не в этом, — интенсивно качая головой, возражает Свон. — Просто пытаюсь понять, действительно ли мы были подругами или ты делала это только ради Миллс? — в её глазах на мгновение появляется вспышка боли, которая тут же исчезает, вытесняемая напускным безразличием. — Эмма, мы действительно друзья, — серьезно произносит Уэллс. — За этот год мы не только сблизились, но и сумели установить какую-то эмоциональную связь. Ты и Генри — часть моей жизни, не менее важная… — Чем Реджина? — резко выдыхает блондинка. — Мы не друзья с ней, по сути Реджина и я — никто друг для друга, — пробует объясниться Макс. — Может быть, ты для нее и не имеешь значения, а вот она для тебя… — перебивает её Свон. — Я знаю, но просто не могу понять для чего и зачем? Ты так много всего делаешь, но никогда и ничего не просила взамен. Что это? Меценатство? Попытка искупить вину или что-то исправить? — Не старайся понять моих мотивов, всё слишком сложно, — печально усмехается Уэллс. — Неужели? — хмыкает отрывисто собеседница. — Не против, если я всё же попытаюсь во всем разобраться? — Против, Свон, — грубо отвечает ей шатенка. — Не лезь в это дело. Пусть моя истинная цель остается запертой за семью дверями, — чуть мягче добавляет она. — Если я посчитаю нужным с тобой поделиться этим, то так и сделаю. — Как я понимаю, этот разговор окончен? — поджимает губы Эмма, а Максим ей коротко кивает. *** «Весёлый Роджер» пришвартовывается у сторибрукского причала ранним утром следующего дня. Крюк поспешно будит своих спутников. В ходе последних событий, которые постигли обитателей Зачарованного Леса, им приходится ценить каждую минуту. Город, который должен был проснуться еще только через час, к вящему удивлению, взбудоражен и оживлен. Горожане с нетерпением кидаются приветствовать прибывших гостей. Руби повисает на шее шерифа, попутно трепля повзрослевшего Генри по темным волосам, который тотчас же нервно дергается, когда рука незнакомой девушки касается его. Эмма тихо сообщает Лукас, что сын ничего не помнит. Чарминги топчутся в стороне, косясь на свою дочь и внука. Им немного неловко, и они не знают, как подступиться к ним. Свон берет ситуацию под контроль и слабо улыбается родителям. Мэри-Маргарет расплывается в ответной улыбке, а Дэвид облегченно выдыхает. Для первого раза всё проходит довольно-таки сносно, примерно так проносится у них в голове. К недоумению Спасительницы, не все сторибрукцы оказывают радушный прием Уэллс. Многие жители обходят её стороной, полностью игнорируя. Лишь небольшая кучка горожан ей по-настоящему рады. Небольшой кучкой Эмма называет Белль, Руби и Понго, собаку доктора Хоппера. В принципе, Максим и сама не слишком утруждается в том, чтобы быть любезной и приветливой. Она едва заметно кивает головой девушкам и одаривает коротким поглаживанием по шерсти пса. — Так, а где Реджина и Голд? — подозрительно щурится Свон. — Реджина в склепе, а Румпеля никто не видел с момента возвращения, — тихо отвечает Белль, косясь на хмурого подростка. Уэллс тут же оказывается рядом с ним, она наклоняется к мальчику и что-то шепчет ему на ухо. Генри расплывается в радостной улыбке и активно кивает головой. — Не против, если мы с ним прогуляемся по городу? — спрашивает у Эммы Максим. Свон, конечно же, не против. Ей есть, что обсудить со сказочными персонажами, например, выросший живот Бланшар. — Мэри беременна? — тут же уточняет она, когда Макс уводит Генри подальше от них. — Да, но, Эмма, здесь очень опасно, — шумно вздыхает Белль. — Не стоило отпускать их одних. — Крюк присмотрит за ними, — отмахивается Свон. — Джонс, не будешь ли ты так любезен присмотреть за Генри и Максим? — Ради тебя, милая, я готов даже сразиться с Черной Бородой, — ослепительно ухмыляясь, сообщает ей Киллиан. — Ага, чтобы потерять вторую руку, — хихикает тихо Руби, Белль легонько толкает подругу в бок. — Что? Свон, этот пират явно неровно к тебе дышит. — Да уж, — чешет задумчиво щеку Спасительница, — наверное, зря я тогда его поцеловала… Френч и Лукас обмениваются загадочными взглядами и тут же принимаются рассказывать возвратившемуся шерифу сводку последних новостей. Как выяснилось никто из них не помнит, как они снова оказались в этом мире. Хотя понятным было одно, что кто-то наслал проклятие. Реджина тоже страдает провалом в памяти, а Румпельштильцхен бесследно исчез. В городе начали происходить странные события, даже случались убийства. По первости все пытались обвинить в этом Злую Королеву, но чета Прекрасных выступила с такой пылкой речью в её защиту, после чего расстроенные горожане ушли переосмысливать свои слова и поступки. Эмма мысленно послала благодарность своим родителям. — Это прозвучит странно, но мне кажется, что даже Миллс немного испугана тем, что происходит в Сторибруке, — поделилась своим наблюдением Руби. — Конечно, она старается этого не показывать, но… — Лукас развела руками. — Складывается неприятное чувство, что враг знает о тебе всё, а ты даже не подозреваешь о его существовании. — Мне нужно увидеться с Реджиной, — приходит к умозаключению Спасительница. — Чуть позже я позвоню, и мы проведем экстренное совещание в кафе «У бабушки». Бабуля ведь не будет против? — обращается с вопросом к брюнетке Свон. — Шутишь? Она уже достала свой арбалет и начищает походные сапоги, — скалится в ухмылке Лукас. — Так что она с огромной радостью предоставит нам место для собрания и даже возглавит его, если ты вдруг не сможешь на нем появиться. — На счет последнего я думаю, ты малость загнула, — хихикает Белль, а Эмма весело улыбается. Она соскучилась по их шуткам и подтруниваниям. *** Королева не знает, что причиняет ей больше боли: безразличный взгляд приемного сына или то, что Эмма представляет её, как подругу из прошлого. Подросток настороженно относится к новым знакомым, он старается держаться поближе к Уэллс, которая в защитном жесте приобнимает мальчика за плечи. — Как вы? — спрашивает Миллс, когда Генри с Максим уходят на кухню пить какао с корицей. — Неплохо, — отвечает Свон. Она решает не рассказывать Реджине о том, что не хотела уезжать из Нью-Йорка. — Ты не рада здесь быть, не так ли? — догадывается Королева, замечая нотку сомнения на лице Спасительницы. — Как всегда зришь в корень, — натянуто усмехается Эмма. Она предпринимает жалкую попытку увильнуть от прямого ответа, заранее зная, что Королева на это не купится. Основная отличительная черта Миллс — это улавливать незримую суть дела и вцепляться в неё мертвой хваткой. Глупо было рассчитывать на то, что Реджина не поймет того, что Свон не испытывает огромной радости от возвращения в Сторибрук. Эмму вполне устраивала жизнь в «Большом Яблоке». И если уж говорить честно, то она не хотела менять свой уклад. Но больше всего блондинку расстраивал тот факт, что теперь им с Генри придется делить Уэллс с Реджиной, которая даже не подозревает, что она является номер один для Максим. «И почему она всегда выбирает её?» — заскулила на задворках неприметная мысль в голове у шерифа. — …И меня настораживает тот момент, что Румпельштильцхен бесследно пропал, — вырывает из задумчивости блондинку голос мэра. — Да-да, Белль мне говорила уже об этом, — соглашается растерянно с ней Эмма. — У тебя есть уже какой-то план? Может организовать поиски? — Свон, а чем, по-твоему, мы тут занимались последние две недели? — недовольно ворчит Реджина. — Нет у меня плана, — со вздохом признается она, спустя некоторое время. — Я даже не имею понятия, кому нам противостоять. — Никаких догадок или зацепок? — уточняет деловито Спасительница, Миллс в ответ закатывает глаза. — Быть может, стоит опросить жителей на предмет того, не замечали ли они нечто странное в городе? — предлагает блондинка. — Или можно проверить новоприбывших, — раздается голос за её спиной. — Смею предположить, что их не так много, но они всё же есть? — Хм… — призадумывается Миллс. — До меня дошел слушок, что в городе появилась какая-то повитуха, и она вовсю оттирается около беременной Белоснежки. — Вот с неё-то можно и начать, — кивает согласно Уэллс. — Спасибо за идею, Макс, — улыбается ей нежно Эмма. Реджина, подмечая интонацию и выражение лица шерифа, немного озадаченно смотрит на эту парочку. Её что-то смущает и настораживает, но она обещает уделить этому внимание и время немного позже, когда они разберутся с неизвестной проблемой, что держит весь Сторибрук в пугающе-подвешенном состоянии. *** После небольшого обсуждения, они разошлись по своим делам. Эмма направилась к родителям, чтобы выяснить всю возможную информацию о повитухе. Реджина поехала в мэрию, ей нужно было заглянуть в архив и посмотреть свои записи по недвижимости. Ну, а Макс осталась с Генри в особняке Миллс. В тот самый момент, когда дверь в закусочную «У бабушки» распахнулась и на её пороге появилась рыжеволосая женщина, облаченная в платье изумрудного оттенка и остроконечную черную шляпу, Реджина притормозила свой роскошный мерседес у заброшенного домика на окраине города. Она вышла из автомобиля и осмотрелась. Плотнее запахнув свое черное пальто, Миллс решила заглянуть в дом. Несколько секунд потоптавшись на скрипучем крыльце, она всё же постучалась в дверь, ей никто не ответил. Однако приняв это как приглашение войти, Реджина толкнула деревянную дверь с облупленной краской, которая, как оказалось, была даже незаперта. — Есть кто-нибудь? — громко позвала хозяев дома Миллс. Ответом ей опять послужила равнодушная тишина. Обойдя дом, она обнаружила небольшую дверь, а за ней лестницу в подвал. — Навестить меня пришла, дорогуша? — раздался насмешливый голос из темноты. Миллс щелчком пальцев воспламенила фитили факелов, которыми был щедро обставлен подвал. — Голд? — изумленно воскликнула Королева, обнаружив мужчину в клетке, стоящей в глубине помещения. — Он самый, дорогая, — ухмыльнулся Темный, обнажая ряд гнилых зубов. Его кожа выглядела действительно как у крокодила, правда, отличительной чертой служил золотистый налет на теле Мага. — Пришла спасти меня или убить? — поинтересовался колдун, противно хихикая. — Что ты здесь делаешь? — нахмурилась Реджина, которая явно не торопилась освободить из заточения «старого знакомого». — Как видишь? — Румпель хихикнул и указал пальцем на стог соломы и веретено, которые стояли в клетке. — Золотая, — задумчиво протянула Миллс, поднимая с пола соломинку. Она сразу же вспомнила, как Кора рассказывала ей о том, как стала Королевой. Румпельштильцхен помог ей превратить солому в золотые нити, которыми король выплатил свои долги и смог не обратить в нищету всех жителей своего Королевства. — Коротаю время, — пожал плечами Темный. — Ты уже узнала, кто тебе решил подпортить кровушку? — в его глазах мелькнул неприкрытый интерес. — Значит, не знаешь, — усмехнулся он, заметив хмурый взгляд Королевы. — Хочешь, помогу тебе вспомнить? — внезапно предложил Маг. — Голд, я больше не пойду с тобой на сделку, — отрицательно мотает головой Миллс, делая шаг назад. — А это не сделка, дорогуша, — скалится Румпельштильцхен. — Я делаю это в своих интересах. Как видишь, я — пленник этой чертовой клетки и выбраться из неё не имею возможности, — он хватается скрюченными пальцами за прутья решетки и начинает трясти. — Она забрала мой кинжал, — свистящим шепотом произносит Маг. — Когда я выберусь отсюда, то уничтожу её, сотру в порошок… — добавляет Темный и Реджина более чем склонна верить его словам. Она подходит вплотную к клетке, не давая себе ни секунды на сомнения или раздумья. Она лишает себя шанса страдать в неведении. Королева желает знать своего врага. Она не намерена больше тратить драгоценное время на самоистязание. Реджина чувствует, как крепко Голд сжимает своими ладонями её голову. Чувствует, как будто пелена спадает с ее воспоминаний и нечто спрятанное в закромах подсознания возвращается к ней с удвоенной силой. Картинки сменяют друг друга, а Румпельштильцхен продолжает сжимать в своих тисках голову Королевы, которая, кажется, вот-вот и рухнет на грязный пол подвала, утратив последние силы. — Еще немного, — успокаивающе шепчет ей колдун, и Миллс вцепляется руками в прутья клетки. Она с трудом контролирует свое тело, но понимает, что мучительная пытка скоро закончится и наступит просветление. Маг отпускает её, спустя полторы минуты. Королева тяжело дышит и корчится от головной боли. Вспоминать всегда тяжело, особенно, когда это происходит насильно и по вынуждению. — Самое время уходить, — произносит Темный, он щелкает пальцами и Реджина исчезает в клубах темного дыма. Когда Миллс приходит в себя, то оказывается в гостиной своего белоснежного особняка. К ней тут же выходит из кухни Максим. — Выпейте, — Уэллс предусмотрительно протягивает растерянной брюнетке стакан холодной воды. — Генри наверху, играет в Xbox. Вам следует отдохнуть, — в голосе девушки скользит тревога. — Я позвоню Эмме. — Да, спасибо, — выдыхает между приступами боли Реджина. Она пытается сделать хотя бы несколько шагов к лестнице, но тело не слушается, и Миллс обессилено падает на кожаный диван. — Позвольте? — тихо спрашивает разрешения Макс, приближаясь к женщине. — Я могу отнести вас наверх? Не следует, чтобы Генри видел вас в таком состоянии. Слишком много нового и непонятного для одного дня. Мне с трудом удалось прекратить поток его вопросов новой игрой на приставке, — говорит она, поднимая уставшее тело Королевы на руки. Уэллс держит ее очень осторожно и бережно. За односторонним разговором Максим удается сфокусировать внимание брюнетки на словах, а не на том, что она несет беспомощную Королеву на руках в спальню. — Я принесу немного попозже вам сладкий чай. Он должен помочь. Сахар придает сил. Постарайтесь отдохнуть, я покормлю вашего сына и переговорю с Эммой, узнаю последние новости. Ну, вот, мы практически пришли. Я сейчас открою дверь. Вы готовы? Макс аккуратно уложила Королеву на кровать и накрыла шелковым покрывалом. Женщина выглядела изможденной и слишком бледной. От увиденного Уэллс охватило беспокойство в совокупности с раздражением. Максим требуется около десяти минут, чтобы выслушать пылкую и полную недоумения речь взбудораженной блондинки. Оказывается, закусочную посетила Зелена. Та самая повитуха, что долгое время втиралась в доверие наивной Белоснежки. Но вот только повитуха оказалась вовсе не той, за кого себя выдавала. Это была одна из самых могущественных ведьм Изумрудного города. У Свон от таких новостей голова шла кругом. Ей с трудом верилось, что Страна ОЗ — не вымысел, а самая что ни на есть реальность. А еще Эмма узнала, что Зелена приходится сестрой Реджине. Эта новость едва не заставила Снежку родить раньше времени, хорошо хотя бы, что доктор Вейл оказался рядом. Ну, как рядом? Он появился из каморки кафе на пару с Руби, когда Дэвид Чарминг начал громко причитать над потерявшей сознание женой. Также Свон добавила, что подозревает что-то насчет романтической связи между Лукас и Виктором. В любое другое время Макс непременно бы скривилась от подобного и напрямую высказалась, что разносить сплетни никак не сочетается со статусом Спасительницы, коим обладала Эмма Свон. Но сейчас она предпочла дослушать речь шерифа до конца и, коротко попрощавшись, повесить трубку.