Право на счастье

****

Знаешь, милая, в моей голове Только черти воюют открыто, И я с ними, спина к спине, Стою против целого мира. (Тет Возловски)

— Что? — спрашивает Реджина, ловя на себя хмурый взгляд Эммы. — Ты уверена, что это хорошая идея? Если с Лилит я еще как-нибудь управлюсь, то твоя ненормальная сестрица… — Она не ненорма… — было собиралась воспротивиться Миллс, но тут же закрыла рот. — Ладно, я сейчас созвонюсь с Прекрасными и скажу им встретить вас у городской черты. — Боже упаси, — воскликнула Свон. — Белоснежка её на куски порежет, как только увидит. — Как мило, дорогая, что вы так беспокоитесь о моей скромной персоне, — раздался позади елейный голосок Зелены. — Или я пристрелю раньше, чем мы попадем в Сторибрук, — угрюмо добавляет шериф, исподлобья глядя на усмехающуюся Королеву. — Может лучше ты поедешь с ними? — умоляюще просит она. — Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Я не сяду за руль вашего… — запинается Миллс. — Раритета. Всё уже решено, мисс Свон. Я еду с Мэриан и Роландом, а вы, как блюститель закона и порядка, доставите их в Сторибрук. И еще кое-что, шериф, постарайтесь доставить их без привлечения ненужного внимания… — Чьего именно? — ощетинилась блондинка. — Мистера Голда, — ухмыляется Реджина. — Вот он уж точно церемониться с Зеленой не станет! — Обожаю, когда обо мне говорят так, словно я тут рядом не стою — фыркает насмешливо Ведьма. — Ох, ладно-ладно, молчу, продолжайте свой милый разговор! — отмахивается она, поймав на себе две пары яростных глаз. — Кстати, а что стало с Робином? — интересуется Свон, когда они наконец-то приближаются к городской черте. По её меркам Реджина и Гуды должны подъехать через час. — Вам сказать правду, шериф, или вы желаете услышать, что с вором всё хорошо? — наклоняется к уху Эммы Ведьма Запада. — Скажи, как есть, — выворачивая руль вправо, бурчит блондинка. — Он мертв, — сладко произносит Зелена. Лилит испуганно икает, а Свон нервно жмет на педаль тормоза. — Осторожнее, милая, я собираюсь добраться до города целой и такой же красивой, — мурчит самодовольно колдунья. — Слушай, чего тебе от меня надо? — кричит Спасительница. — Что ты лезешь ко мне? Думаешь, что я спасу тебя? У меня вообще Крюк есть! — А-а, — тянет ехидно рыжеволосая бестия, — этот однорукий пират? Я бы хотела узнать, кто является его поставщиком подводки! Свон аж задыхается от злобы, пока Пейдж ошарашенно смотрит на колдунью. — Ты сама всё поймешь, когда увидишь этого небритого мужлана, — смеется Зелена. Лилит растерянно кивает головой. — Кстати, а это кто летит к нам на крыльях любви? — она указывает в сторону неба, где вдалеке виднеется силуэт непонятного чудища. — Опять мои карманные мартышки шалят или вы себе завели других зверюшек? — Советую всем пристегнуться, сейчас тряхнет, — хмуро говорит Свон, закрывая все окна автомобиля и блокируя двери. — Любопытно, — улыбается заинтересованно Зелена, когда дракон совершает плавную посадку перед их машиной, а после перевоплощается в женщину, с выбеленными волосами и статной фигурой. — И шляпка у нее симпатичная, — добавляет вслух колдунья. — Остынь, Казанова, не то поджарит тебя Малефисента прямо на месте, — бурчит недовольно Спасительница, отстегивая ремень безопасности. — Не ревнуй, дорогая, я может и веду себя весьма легкомысленно, ведь: « Если хочешь пойти со мной, дай мне знать, я обещаю, что ты будешь выкрикивать моё имя всё время, пока мы будем вместе», — зачитывает неожиданно рэпом Ведьма. — Аминь, сестра, — произносит Лилит, дружелюбно хлопая её по плечу. Пейдж узнает песню 2Pac и ей по-своему любопытно во что выльется такой замысловатый подкат незнакомки к Эмме. — Ну, что? Идем знакомиться с твоей матушкой? — игнорируя посыл колдуньи, произносит Свон, выбираясь из тесной кабины жука. — Кстати, она тебя не бросала. Ты, как и я, стала жертвой тупости моих родителей. Поэтому заранее приношу свои извинения за это. Пожалуйста, постарайся быть немного терпимее к ним, они ведь получили свое слабоумие по наследству. — Отличная шутка, — расплывается в ухмылке Зелена, но Спасительница даже не удосуживается ей хоть что-нибудь ответить. — Люблю орешки, — озвучивает вслух она, выходя следом за шерифом. — Зубки-то не обломай, — шепчет ей насмешливо Лилит. — Встань в очередь, дорогуша, — кривится в оскале Ведьма. — А еще лучше найди свой объект для подражания, ибо делиться я не намерена. — Доченька, — доносится до них восторженный вскрик бегущей по дороге брюнетки. — Полжизни за харакири, — бормочет уныло Свон, узнавая в ней свою мать. — Её или свое? — любопытствует Зелена. — А ты как думаешь? — смурно вонзается взглядом в нее Эмма. — Могу устроить, — хмыкает Ведьма. — Вот только полжизни мне ни к чему. — А чего тебе надобно, старче? — кривится шериф. — Свидание, — обворожительно улыбаясь, отвечает колдунья. — Уж лучше сразу на плаху, — мотает отрицательно головой блондинка. — И это тоже можно организовать, — не сдается Зелена. — Я буду паинькой, — она делает щенячьи глаза и Свон уже готова сдаться, как раздается громкий голос Малефисенты. — Ты сдержала свое слово, — говорит она. — Сделка завершена. — Конечно, — кивает утвердительно Эмма. — Но, в качестве небольшого бонуса, я могу попросить тебя перенести меня в участок? — Можешь, — усмехается Малефисента. — Я и сама не испытываю огромной радости лицезреть твоих родителей. — Раз-два, — перебивает их Зелена, щелкнув пальцами. Прекрасные тут же исчезают в облаке зеленоватого дыма. — Не стоит благодарностей. — Серьезно? — хмурится Свон. — И куда ты их перенесла? — В подвал библиотеки, — пожимает небрежно плечами Ведьма. — Зачем? — вопросительно вскидывает брови дракониха. — Оттуда им точно без чужой помощи не выбраться, — хмыкает Зелена, а Эмма не знает, благодарить её или придушить на месте. — Благодарностей не надо, — добавляет колдунья, и шериф тут же понимает, что второй вариант ей нравится куда больше. — Ладно, раз уж с одной проблемой разобрались, то поедем мы, пожалуй, на машине, — кивает блондинка в сторону желтого жука, припаркованного у обочины дороги. — Я думала, что мы подождем Реджину, — невинно хлопает ресница рыжеволосая бестия. — Не мы, а я подожду, — возражает ей Спасительница. — Вот только доставлю тебя в пункт назначения, и обратно поеду их встречать. Давай уже, забирайся, — она распахивает переднюю дверцу автомобиля и выжидающе смотрит на Зелену, которая корчит недовольное лицо. — Малефисента, присмотри за дочерью. Ей все еще в новинку, как бы она с испугу глупостей не натворила, — добавляет Эмма, прежде чем усесться за руль машины. Дракониха утвердительно качает головой, и жук трогается с места. Миллс и Гуды благополучно прибывают обратно в Сторибрук. И Реджина вполне готова согласиться с тем, что беда миновала их, даже несмотря на то, что исчезновение Робина до сих пор остается загадкой, а Зелена упрямо отрицает свою причастность к его смерти. Эмма непонимающе разводит руками, хотя отчетливо помнит, что Ведьма говорила им с Лилит, что разбойник мертв. — Это всего лишь мое предположение, шериф, — обворожительно улыбаясь, сообщает ей колдунья. Спасительница удрученно мотает головой, понимая, что одними словами дело не закроешь. Нужно тело, а где его искать? Свон прошерстила Сторибрук вдоль и поперек, однако даже малейшей зацепки обнаружить не удалось. — Останется висяком, — грустно вздыхает она, косясь на Дэвида, который уже вторые сутки делает вид, что не замечает свою дочь. Продержится он так недолго, утверждает про себя блондинка, зная, что Прекрасные весьма отходчивые персонажи. Эмма бы, и сама перестала с собой разговаривать, если бы упрятала себя в подземелье и сутки бы там продержала. Пока Свон опечалена, город радуется очередной мнимой передышке и собирается в кафе «У бабушки», чтобы отпраздновать спасение Мэриан и приезд новой гостьи. Жители Сторибрука с опаской смотрят на Малефисенту, а вот Лилит принимают с распростертыми объятиями, кроме Прекрасных, которые виновато прячут глаза и каждый раз при встрече с ней, стараются превратиться в невидимок. Пейдж и сама не жаждет общения с ними, как, впрочем, и её матушка. Мали гневно раздувает ноздри и лишь обещание, данное Реджине, удерживает дракониху от того, чтобы не обратить бренные тельца Чарминга и Бланшар в две горстки пепла. Её можно понять. Только лишенный ума человек ринется в логово дракону, чтобы выкрасть яйцо с еще нерожденным ребенком, переместить в него всю возможную тьму из собственного дитя, а после нелепейшим образом уронить яйцо в портал. Малефисента никогда так не умоляла и не рыдала, как в ту ночь, когда к ней прокрались Прекрасные. Она никогда прежде не испытывала такого ужаса и всепоглощающей боли, когда её дочь была похищена. И никогда не приходила в огненную ярость, сжигающую всё на своем пути. Та ночь навсегда останется в памяти и той, что потеряла на тридцать лет своего ребенка, и тех, кто сотворил зло, свято веря, что совершает благо. — Я знаю, знаю, — утешающе обнимает давнюю подругу Королева. — Не только тебе они причинили боль. Они избавились от собственной дочери, уничтожили Даниэля, а после благополучно объявили всему миру о своей Истинной Любви… — Почему? — голос Малефисенты срывается на хрип. — Почему ты их не убила? У тебя было двадцать восемь лет, чтобы их уничтожить. У тебя было всё для этого: их сердца, тела и души. Почему? — Мне показалось, что смерть будет недостаточной карой для них. Они были разлучены на двадцать восемь лет. Жили бок о бок с друг другом и больше не могли вопить во весь голос о том, что счастливы. Я смотрела на них и понимала, что их существование на этой земле предопределено роком судьбы. — Хочешь сказать, что им уготован иной путь? — поднимает голову женщина. — Посмотри на них, — Миллс кивает в сторону Чармингов, что сидят в углу кафе и испуганно прижимаются друг к другу. — Сейчас они боятся даже собственной тени. Вина грызет их души, а дочь не хочет знаться со своими родителями. Они до смерти боятся, что жители узнают, что они сотворили в прошлом. Ведь тогда больше никто не взглянет на них, как на героев. Это стыд, дорогуша, и страх. Они получили сполна, так почему бы нам не насладиться этим прекрасным зрелищем? — Полностью согласен, Ваше Величество, — раздается рядом с ними скрипучий голос Голда. — Чего тебе надо, Румпель? — хмурит брови Королева. — Никогда прежде я не видел, как увядает оптимизм Прекрасных, превращая их в жалкое подобие героев, — с ухмылкой отвечает Темный. — Позвольте, я присяду? — Наш разговор не для твоих ушей, — отрезает немного грубовато Миллс. — Понимаю, — соглашается с ней Маг. — Однако, я хотел бы первым вас поздравить. — Что на этот раз? — раздражение так и сквозит в голосе Реджины. — Наша вернувшаяся гостья беременна, — с довольным видом сообщает Голд, а мэр давится виски и буквально выплевывает его на дорогущий костюм мужчины. — Где-то через несколько месяцев вы станете тетей. — Что ты несешь? — цедит сквозь зубы Королева. — У вас есть веские причины мне не доверять, — понимающе кивает Румпельштильцхен. — Дорогуша, вы не подойдете? — обращается он к Руби, которая как раз проходила мимо их столика. — Чем могу вам помочь? — Лукас даже не пытается скрыть свою неприязнь к нему. — Не могли бы подтвердить мое утверждение? — улыбается елейно Голд. — Что я получу взамен? — тут же спрашивает волчица, которая решает не упускать представившийся шанс на удачную сделку. — Ответную услугу, милочка, — отвечает Румпель, а Руби утвердительно кивает головой, принимая правила игры. — Есть ли среди присутствующих те, что в скором времени ожидают пополнение в семье. — Конечно. — И кто же это? — любопытствует Темный, хотя заранее знает правильный ответ. — Мэриан, — качает в сторону жены Гуда головой Лукас. — Кстати, мадам мэр, примите мои поздравления! — Что? — ошарашенно моргает глазами Миллс. — Ну, вы же скоро станете тетей, — передергивает плечами официантка. — Вам-то откуда это известно? Ох уж Свон! — шипит недовольно Реджина. — Эмма здесь ни при чем, — отмахивается Руби. — Просто краем уха услышала ваш разговор, — она указывает в сторону Королевы и Малефисенты. — Ладно-ладно, ступайте, мисс Лукас, — холодно произносит Миллс. — Только держите язык за зубами, не хотелось бы, чтобы завтра весь город смаковал эту новость… — Обижаете, мадам мэр, — волчица демонстративно надувает губы. — Я умею хранить тайны и для этого просто достаточно вежливо меня об этом попросить. — Спасибо, я оставлю вам щедрые чаевые, — стараясь выглядеть как можно дружелюбнее, отвечает Королева. — Заметано, — расплывается в улыбке официантка и уходит прочь. — Что будем делать? — хмуро спрашивает у своей компании Миллс. — Выбирать имя, — пожимает плечами Голд. — И закупаться детскими вещами, — поддакивает ему Малефисента. — А что? — ловя на себе гневный взгляд Реджины, говорит она. — У меня не было такой возможности, да и у Румпеля тоже. А Мэриан вряд ли имеет достаточно средств, чтобы содержать двух детей. И потом ты же не позволишь собственной племяннице расти в лесу? — Ага, — кивает головой Темный. — В конце концов, только ты имеешь опыт с младенцами. Мой, к сожалению, нам не подходит. — А тебе-то зачем всё это? — удивленно интересуется у него Миллс. — Я обещал твоей матери, что помогу обрести тебе счастливый финал. А дети, как никто другой, умеют радовать тебя, — Голд опускает формальности и уверенно смотрит на Королеву. — Хотя они и причиняют достаточно боли… Вот с сестрицей твоей надо бы разобраться? Успокойся, — отмахивается небрежно он, — я не собираюсь её убивать. Просто нужно устроить её на работу, чтобы она выплачивала алименты, но! — он вздергивает вверх указательный палец. — Для начала нужно заняться перевоспитанием Зелены, иначе проблем не оберешься. — Ладно, может рождение ребенка повлияет на нее положительно, — недовольно ворчит Реджина. — Я еще хотел сказать, что мисс Свон тревожат беспокойные сны, — добавляет, как бы, между прочим, Румпельштильцхен. — Вам бы с ней поговорить… Поговорить с Эммой у Миллс получается не скоро, а когда Спасительница, бледная и иссохшая, объявляется на пороге её дома, Реджина понимает, что беда опять нависла над городом. — Мне кажется, это ты, — тихо произносит Свон, глядя на пламя, что жарко поедает поленья в камине. — Почему? — спрашивает брюнетка. — Не знаю, — кривится гостья. — Правда, не знаю. Я просто смотрю на фигуру в плаще, что замахивается на меня мечом и думаю, что не хотела бы умереть именно от твоей руки. — Я не желаю тебе смерти, Эмма, — практически шепчет Королева, пригубляя нервно яблочный сидр. — Да, — кивает Свон. — Из-за Генри. — Нет, — возражает чуть громче Миллс. — Не только из-за него. Я просто поняла, что не вижу в твоем лица врага. Может порой твои порывы кажутся мне корыстными, но ведь мы обе знаем, что ты не хочешь причинить мне боль, — она вперивается взором в осунувшееся лицо собеседницы. — Просто ты выбираешь методы, которые более привычны и видятся менее опасными. — Не хочу, — соглашается с ней блондинка. — Ты, извини, если я порой бываю надоедливой… И за то, что хотела увезти Генри… Просто… — её голос опять превращается в еле различимое бормотание. — Это был нервный срыв. Истерика. Слабость. Я убила Круэллу. Я желала ей смерти, пускай и не от своей руки. Мне было страшно. — Понимаю, — отвечает Королева. — И мне жаль, что я не смогла ничего сделать. — Это не твоя вина, — усмехается натянуто Свон. — Ты, итак, слишком много сделала для меня, для всего Сторибрука. Конечно, они не понимают этого, но мы с Генри знаем, чего тебе это стоило. Не так уж и просто перешагнуть через себя и начать снова помогать тем, кто жаждал сжечь тебя заживо. — Как выглядит меч? — переводит тему Миллс. — Длинный, с кровавым рубином на рукояти, — пожимает плечами Эмма. — И лезвие его будто сверкает в лунном свете. Все знают о предстоящей битве, готовятся к ней. Я чувствую, будто нечто ужасное пленит разумы людей. Я боюсь не успеть, все бегут следом за мной на площадь. Часы отбивают полночь, повсюду мрак и лишь слабый свет фонарей площади освещает фигуру, облаченную в плащ. Всё вокруг замирает и погружается в тишину. Ни единого звука, даже дыхания и сердцебиения не слышно. Тебя нет, никто не видит тебя. Я пытаюсь разглядеть лицо незваного гостя, но плащ надежно скрывает его. Он молчит, мы все молчим, хотя знаем, что эта битва влечет за собой смерть. Мою, Реджина, понимаешь? Я отчетливо ощущаю, как холодная сталь вонзается в мое тело, и я падаю на колени. Неужели, именно этот финал уготован мне? — Свон прячет лицо в ладонях. — Тише, — успокаивающе шепчет Королева, касаясь её руки. — Когда это случится, я буду рядом с тобой. Я не позволю тебе умереть. — Это моя обязанность — всех спасать, — смахивая слезы, бормочет тускло шериф. — Да, но, думаю, разок ты все же позволишь хоть кому-нибудь помочь тебе, — улыбается мягко мэр. — Останешься в гостевой комнате? — Генри, — напоминает ей Спасительница. — Я оставила его с Максим. — Она присмотрит за ним, уверена, — говорит Реджина. — Все будет хорошо. — Я говорила с ней, — тихо произносит Свон. — Что она сказала? — вздергивает брови Королева. — Что её слова не способны меня успокоить, — отвечает Эмма. — Сказала, что если я ищу покоя, то мне нужно поговорить с тобой. — И всё? — Нет, что Зелена поможет нам, — качает головой блондинка. — Да неужели? — плюется ядом Миллс. — Это странно, понимаю, но Макс права, — делает глубокий выдох шериф. — Голд не станет вписываться в эту бойню, а помощь не будет лишней. Малефисенте не до нас, она слишком занята дочерью. Они уже летают над городом и ищут себе привлекательное пристанище. Ты же знаешь, Зелена сильна. Она нянчится с Робином и души в ней не чает, если я проиграю, то от Сторибрука останутся лишь камни. Я точно это знаю, Реджина, — она хватает мэра за руки. — Зелена нам поможет! — Моя сестра заботится лишь о собственном благополучии! — цедит сквозь зубы Королева. — Нет, — возражает с жаром ей Свон. — У всех Миллсов есть слабости! Вы думаете, что они состоят в силе, власти, но на самом деле всё это тускнеет наравне с теми, кого вы любите! — Зелена любит только себя! — выдергивая руки из плена пальцев Эммы, кричит брюнетка. — Она любит Робин! — перебивает её шериф. — Моя мать тоже говорила, что любит меня, — понуро опускает голову Миллс. — И вот к чему привела вся её любовь! Посмотри! — орет она, даже не пытаясь скрыть свою боль и отчаяние. — Всякий раз я верю, что внутри нее действительно живет нечто человеческое, но ты видишь итог?! Видишь? Скажи мне, что её любовь принесла мне, кроме боли?! — Семью! — Семья? — смеется истерично Реджина. — Генри отвернулся от меня! Я убила собственного отца во имя мести! Ты двадцать восемь лет не знала родителей! Сторибрук ненавидит меня! А моя сестра не так давно жаждала моей крови! Сколько еще можно, Эмма? — Это все пройдет! — Пройдет? — сверкает яростно глазами брюнетка. — Ты приходишь ко мне и заявляешь, что именно я убью тебя! Говоришь, что понимаешь, чем мне пришлось пожертвовать? Ни черта подобного! Если бы понимала, то никогда бы не подумала, что именно от моей руки ты погибнешь! Знаешь, что это значит? — Я, наверное, пойду, — качаясь Свон поднимается с дивана. — О, нет! Ты дослушаешь до конца, дорогая! — цедит Королева. — Те, кто нас любит, принимает все наши достоинства и недостатки! Разве я желала зла Генри? Разве убила твоих родителей? А ведь у меня было много шансов! Именно я сдерживала Малефисенту от желания их уничтожить! Хотя, Румпель свидетель, что они заслуживали смерти! Сотворить подобное с невинным дитя?! Однако, они живы! Живы и заменили тебя на другого ребенка! Ненавидишь их за это? Ненавидь, но почему ты считаешь, что я своей рукой отправлю тебя в гости к Аиду? После всего того, что мы пережили вместе? — Мне кажется, — поправила её блондинка. — Кажется? — проорала Реджина. — Ты даже не владеешь магией нормально! Ты боишься её! Так скажи мне, что еще мне нужно сделать, чтобы ты перестала опасаться меня? — Ничего! — тихо ответила Спасительница. — Ничего! Я пришла, чтобы высказать свои сомнения, а получила уверенность. Твоя рука никогда бы не занесла надо мною меч в присутствии Генри, а он там будет! Он будет смотреть! — Генри? — изумленно переспросила Миллс. — Да, я верю тебе, — кивает головой шериф. — Так поверь же и мне! Зелена нужна нам! — Вы можете, мисс Свон, поступать так, как считаете нужным, но своей сестре я не доверяю! — выпрямляя спину, произносит Королева. — Тогда завтра она выйдет на свободу, под мою ответственность! — упрямится шериф.