Когда плачет Бог

Новый город строился быстро, асы мечтали поскорее устроить и наладить свой быт. Вот только не все было просто, и Тор не раз вспоминал Локи, который бы с половиной дел справился куда быстрее и лучше. Мысли о младшем брате жгли сердце Громовержца, он был готов умереть за него сотню, тысячу раз, а теперь получалось, что жить приходится за двоих. Ночная прохлада постепенно окутывала землю, и пробиралась в покои царя. Тор устало сидел в глубоком кресле, откинув голову назад, думать ни о чем не хотелось до самого утра. - Что, братец, тяжела она, царская ноша? – послышался за спиной насмешливый голос, а вслед за ним из зеленной вспышки появился трикстер. Несмотря на то, что губы кривились в привычной усмешке, взгляд был печальным. В длинных черных волосах поблескивали серебряные пряди, а в уголках глаз пробилась паутинка морщинок. Тор подскочил со своего места, охваченный одновременно радостью и злостью, стал нащупывать на столе, что-нибудь, чтобы запустить в мага, и проверить он ли это, или иллюзия. - А вот этого не надо, - поднял руки трикстер в примеряющем жесте, - я здесь собственной персоной. Тор подлетел к брату и сгреб его в охапку, переполняемый эмоциями. -Задушишь, и я точно буду мертвым, - просипел Локи, но при этом сам вцепился в широкую спину Тора. Тело наполнило давно забытое тепло. Его место действительно здесь, и здесь будут счастливы его малыши. Он все же выскользнул из лапищ громовержца, одернул одежду и вальяжно уселся в кресле брата. - Я потом тебе все объясню, - предвосхитил он все вопросы, водопадом которых его готовился забросать царь, - у меня есть кое-что поважнее. И с этими словами из темноты блеснули два огромных глаза. В ту же секунду по пальцам бога пробежали молнии, готовясь дать отпор. - Братец, братец, сколько веков, а ты все тот же, - заулыбался Локи, и ласково добавил, - Фенрир, малыш, выходи. Огромный волк, осторожно ступая мягкими лапам по ковру, вступил в полосу света. Он нес в зубах плетеную корзину, в которой посапывали двое черноволосых малышей. Фенрир поставил свою драгоценную ношу у ног повелителя и сам улегся рядом. Локи потрепал его по серому меху, и зверь блаженно зажмурился, принимая ласку. Тор от этой картины лишился дара речи. А Локи тем временем, заботливо поправил сползшее одеялко, его взгляд был наполнен таким светом любви и нежности, что у Тора сжалось сердце. - Это мои дети, Тор, Хельга и Один, - он поднял взгляд на брата, - найдется ли нам место в новом Асгарде? - Асгард – твой дом, ваш дом. А твое место рядом со мной. Плечи трикстера расправились, с них точно упала тысячелетняя усталость, а в глазах блеснули озорные огоньки. - Раз теперь ты дома, - протянул Тор, отправившись в глубь покоев к письменному столу, - то тебе стоит посмотреть на все это, ты всегда был в этом силен. И он скинул к брату на колени кучу свитков. - А я лучше посмотрю, что там твориться на наших границах, - Тор белозубо улыбнулся и исчез за дверью. Локи картинно закатил глаза, покачал головой и, выудив из бумажного хаоса один из свитков, углубился в чтение.