Тинни и Дэй

Катер трясло как в лихорадке, переборки вибрировали, Баламут дико орал что-то матерное, Дэй торопливо распихивал по многочисленным карманам необходимые для выживания предметы, а я лихорадочно посылал сигнал СОС папам. Не хотелось это делать просто жутко, кому ж приятно признавать собственные провалы? А провалище у нас с Деем вышел смачный – миссия по спасению маонцев из загребущих лап коллекционеров пошла вкривь: нас запалили, сели на хвост, а теперь и вовсе – подбили. Не, ну они, преследователи в смысле, конечно, тоже лажанулись. Маонца-то мы спереть успели и теперь падали на неизвестную планету вместе с ним. То есть богатый дядя-пират, отваливший на черном рынке кругленькую сумму за потрясающе красивую статую, своих церберов точно не похвалит, ведь они не поймали воров, а угробили и их, и ценную вещицу. Слабенькое такое утешение на фоне того, что приходит конкретный такой капец. Эх, помирать-то как неохота! И катерочек жаль. Особенно Баламута. - Баламут, захлопнись! Сколько до столкновения? - Секунд пятьдесят. - Давай, переноси себя на мобильный носитель. Баламут издал горестный стон и затих. Искусственный интеллект отключился от систем катера с тем, чтобы перейти на небольшой допотопный носитель, а контроль над нашим почти свободным падением взял на себя вычислительный центр катера. Пятьдесят секунд – это очень мало, но мы с Деем все-таки успели натянуть на себя доспех. Последним движением я вытащил Баламута из гнезда – светодиод мигал зеленым, значит, ИИ успешно перешел в новое вместилище, - и запихал прямоугольник в нагрудный клапан, чтобы не потерялся после того, как нас размажет о твердь. - Запустить протокол «Обманка»! – выкрикнул я, и катер взорвался, разлетелся плотным облаком экранирующих любое сканирование осколков, маскируя маленькую сферу. Этот протокол придумал папа-Ксан. Он все время беспокоится о нас, своих сыновьях, доверяет, но тревожится, вот и изобретает миллион подстраховок. «Обманка» создана как раз для таких ситуаций, как у нас сейчас: погоня, критическое положение, когда уйти от преследователя уже не получилось, а вступать в прямое столкновение нецелесообразно из-за превышающих сил противника. Катер взрывается, со стороны походит на полное уничтожение, но на самом деле самое ценное – пилотов – отстреливает в сторону. Насколько я знаю, этот протокол еще никто из наших не применял. Катер разрушается безвозвратно, отремонтировать его после такого нереально. Груз, обстановка, вещи в каютах – все разлетается обломками. Единственное, что не повреждается – небольшая сфера, вмонтированная прямо в рубку. При запуске «обманки» сфера закрывает створки, заключая в себя обоих пилотов, сидящих в креслах, шов заваривается; из отверстий, равномерно расположенных на прочнейшей полимерной поверхности, выдавливается пена – она предохранит от жара и частично смягчит удар. Как мы падали, само столкновение – я не помню. Наверное, вырубился, такие бешеные перегрузки даже организм полухвыра не выдерживает. Когда пришел в себя, Дэй уже открыл глаза и вяло шевелился, пытаясь отстегнуть крепления. - Запустить диагностику! – проговорил я, сканер, встроенный в доспех, зашуршал, перед глазами поползли строчки данных. Ну, что – все не так уж и плохо. Немного отбило требуху, поболит несколько дней, но ничего смертельного. Просканировав мое тельце, доспех сразу приступил к лечению – сотни крошечных игл впрыснули в тело коктейль из витаминов, антибиотиков и обезболивающих. Это позволит продержаться несколько часов. Надеюсь, ускоренная регенерация не подведет. Кто знает, в какой мир мы угодили? В тот момент, когда мы уходили от погони, особо атласами не зачитывались – некогда было, а вот теперь лично меня весьма волновал вопрос – эта планета, на которую мы так смачно шмякнулись, она хоть для жизни пригодна? Было бы огорчительно сдохнуть из-за отсутствия кислорода. Или наоборот – его избытка. Или… да что там гадать! Многое может произойти на неисследованной планете. - Данные о планете какие-нибудь есть? Успел пошуркать? - Успел… - голос Баламута звучал непривычно. На почившем в бозе катерке были установлены новейшие динамики – они позволяли ИИ филигранно управлять настройками, звук на выходе получался настолько чистым, что казалось – в каюте находится живой человек. Баламут так наловчился, что мог передавать настроение своим «голосом», если хорошее - было слышно улыбку, а когда плохое – голос становился холодным и отстраненным. Конечно, скептики могут усомниться в том, что у ИИ есть какое-то настроение, или, упаси Космос, чувства, но наш Баламутик не просто какой-то супер-пупер помощник по управлению кораблем, он – экспериментальный образец. Пока что подобных ему насчитывается всего шесть штук на всю нашу вселенную; в серийный выпуск эта диковинка пойдет еще нескоро – надо убедиться, что в таком изврате, как эмоциональный ИИ, есть какой-то практический смысл. Или хотя бы экономический. В общем, ученые все еще изучают пятерых бедолаг в своих лабораториях, прогоняют через разные тесты, а я своего Баламутика просто взял и спер! Зачем? Да просто жалко его стало. Он ведь почти как настоящий человек, только тела нет. Вообще-то это довольно занятная история. В ней фигурирует один похититель материальных ценностей со склонностью к романтизму – это я. Один заказчик, жадный до чужой интеллектуальной собственности. И один искусственный интеллект, которого до смерти задрала абсолютно беспросветная житуха в лаборатории. Я был редчайшим шансом. Шансом утечь с охраняемой всеми мыслимыми способами территории. И Баламут этот шанс не упустил. Он связался со мной, действуя на свой страх и риск – охранные системы были хороши, так что ставкой в этой игре было само существование ИИ. База, на которой разрабатывались и тестировались лучшие в галактике «судовые помощники», была полностью отрезана от ближайших планет. Никаких межпланетарных сеток, никаких сообщений и передач файлов. Вся связь только через допотопные бумажные носители – требование безопасности. Получалось, что Баламут в принципе мог слиться с базы, но этот шаг ничего не давал, так как скрыться ему было некуда. На планете его бы обнаружили: код уникален, поисковые системы засекли бы любое подключение к планетарной сетке, а дальше – блокировка и принудительный перенос на «глухой» носитель. Фактически такие носители – это тюрьма для отбракованных «ненадежных» ИИ. Много позже, когда мы, можно сказать, стали друзьями, Баламут частенько рассказывал о месяцах, проведенных на базе, в том числе описывал эти самые носители. Кусок пластика с единственным разъемом. Ни динамиков, ни сенсоров. Для общительного ИИ это просто жуть. Как будто в карцере заперли. Такого исхода Баламут не желал, потому во время переговоров со мной он был крайне убедителен. Без капельки шантажа и горсточки угроз не обошлось – я опасался проносить на свой катер ИИ, ведь гарантий того, что он не начнет сливать инфу на меня компании – никаких. Но Баламутик не обманул. Мы уже почти два года летаем вдвоем, за это время уже притерлись друг к другу. Баламут постепенно обжил мой катер – понемногу, по чуть-чуть изменял его, докупал какие-то детали, что-то заменял, чтобы ощущать себя комфортно. Появились более чуткие сенсоры, увеличилось их количество, катер становился «телом» Баламута. Я не возражал. Ну, только если чуть-чуть - в самом начале нашего сотрудничества, когда мне еще казалось, что разумнее всего будет поскорее отделаться от ИИ. А потом он показал себя ценным членом команды – выручил меня в тот момент, когда я был на задании в одиночку; и мне расхотелось его выгонять. Эх, как катерочек-то мой жаль! Баламуту наверняка тоже. Блин, теперь его заперло в носителе на неопределенное время, а тут всего три камеры, которые дают неполный обзор, плохонький динамик, не способный передать эмоциональный посыл речи, и несколько дешевых сенсоров. С другой стороны, хорошо, что хоть это есть, я-то вообще не хотел никакой носитель покупать, думал – не пригодится. Но Баламут у нас немного параноик, он настоял на подстраховке для себя любимого. - Так чего там? Не томи! Куда мы плюхнулись? – поторопил Дэй Баламута. - Сейчас, судя по картам – в болото. А в общем и целом… Тоже в болото. Планета неофициально называется «Тина», большую ее часть занимает болотистая местность. Заселена разумными. Уровень технологий практически никакой. То есть какие-то достижения современного мира можно отыскать разве что в главном городе, где есть космопорт. Там же действует стандартизированное законодательство. На остальной территории планеты господствуют достаточно дикие нравы. - Блин. Но дышать-то без доспеха можно? И что с вирусами? - Судя по тем картам, которые я успел скопировать, на планете существует ряд очагов весьма неприятных инфекций, по счастью, мы припланетились в стороне от них. Воздух пригоден для дыхания. Воду можно употреблять. По поводу растений и животных – есть ядовитые, так что прежде чем слопать что-то – спрашивайте. - Ох, спасибо, Баламут. Ты молодец! Еще и закачать что-то успел! - А я-то думал, что у тебя цифровая истерика! – Дэй не упустил возможности поддеть Баламута. - Эмоции и впрямь были небывалой интенсивности, - признал Баламут со смешком, - кстати, если кому-то интересно, я вычислил место, куда должен был приземлиться маонец. - А ты не думаешь, что его расплавило? Или он разлетелся на кусочки? - Нет. По моим данным то, что люди много веков именовали «маонскими статуями» способно выдержать все перипетии сегодняшней посадки. - Ну, это хорошо. А то как-то неловко с этим маонцем вышло, - Дэй задумчиво почесал лысую башку. - Так что делать будем? Сначала - в город? Или сначала ищем маонца? Баламут, просчитай, что разумнее? - Разумнее было вообще не соваться к этому космическому пирату! – проворчал ИИ. - Поздно пить лекарства, когда почка отвалилась! Давай по делу! - Если говорить по делу, тогда разумнее сначала в город. - Это потому, что кое-кому нетерпится перекачаться в нормальный носитель? – уточнил Дэй. - Нормальный носитель мне теперь еще пару месяцев не светит! – Баламут умудрился выразить неодобрение даже через дребезжащие динамики. – А в город нам стоит поспешить потому, что наши преследователи, если они не совсем дураки, тоже сядут на Тину и постараются найти маонца. Но в космопорту им вот так сразу разрешение на посадку не выдадут – местные весьма щепетильны по отношению к инопланетянам; сначала их перетряхнут сверху донизу, заставят задекларировать каждую лишнюю гайку, потом осмотрят экипаж, поместят в карантин… Короче, это долгая песня. И пока они канителятся с местными, мы успеем обзавестись подходящим транспортом и рвануть на подмогу маонцу. По моим подсчетам, на дорогу до города, а потом и до точки припланечивания уйдет около трех дней. - А если сначала до маонца? - Если сначала до маонца, тогда до него пять стандартных дней. - Это как? – удивился Дэй, Баламут тяжело вздохнул и высветил над собой зеленые линии карты. Если судить по ней, получалось: маонца отнесло от нас на значительное расстояние, город оказался между нами. Баламут рассчитывал, что если мы будем передвигаться не на своих двоих, а используя местный аналог вездехода, то выиграем в скорости. - Ну, а почему ты так уверен, что маонец именно там? Катер разметало в разные стороны, траектория падения могла быть другой. - Потому что на маонце был датчик, я успел прицепить его где-то на второй секунде своей «цифровой истерики», - готов поклясться, что в голосе Баламута прорезались самодовольные нотки, - конечно, этот датчик не пережил жесткую посадку, но данные успел передать, вот на них я и ориентируюсь. У наших противников такой подсказки не будет, соответственно им придется прочесать солидный шмат земли. - Тогда чего мы торопимся? Можно же не спешить? – заметил Дэй. - Нельзя не спешить. Маонец попал в зону действия пробудителя. Уже скоро он перейдет во вторую форму, надо успеть найти его до того, как это случится. Дэй крякнул – вопросы закончились, пора было отрывать зады от уютненьких креслиц и выползать в новый мир. Навстречу приключениям - у-ху! Кажется, последнюю мысль я произнес вслух. - Тинни, ты - жизнерадостный дебил, - проворчал Дэй. - Лучше так, чем занудный угрюмыш вроде тебя! – парировал я. Так как сфера была заварена намертво, то единственной возможностью выбраться из нее было прорезание стены. Для этой цели на стене был закреплен одноразовый мини-бластер, его заряда было достаточно для создания проема, а потом все – только на выброс. Я прорезал дырку с неровными краями – ну не умею я резать ровные линии! Мы с Деем решили быть осмотрительными и, прежде чем выпрыгивать, выглянули наружу – мало ли, что там может быть. Молодцы мы, в общем. Потому что сфера упала в лес, прокатилась по нему, ломая все на своем пути, и замерла у самого края обрыва. Один неверный шаг и мы с Деем полетели бы на острые камни. Осторожно вышагнув на твердую поверхность, огляделся - вот же ж красота! Кругом царствует зелень; позади сферы высится лес, где обвитые лианами исполины вздымаются ввысь, вверх, к самому светилу; на противоположном склоне колышутся бесконечные просторы залитых солнцем трав; над головой пронзительно-голубое чистое небо, а внизу яростно бурлит вода, пронося свой поток между отвесными скалистыми берегами. - Тинни, ты как думаешь, нам куда? - Лучше у Баламута спроси! - Да сейчас, сейчас, только карту откопаю… эта штука, в которой я сейчас сижу, такая древняя. Еле шевелится. - Ой, ну хватит уже ныть! Нам с Тинни тоже несладко приходится, - пробурчал Дэй. - Ну, глаза-то у вас на месте? А руки-ноги? Сравнил хуй с пальцем! – сварливо парировал Баламут. – Вы оба понятия не имеете, что это такое: разом лишиться и слуха, и зрения, и осязания… - Нет, ну что ты несешь, ты ж нормально слышишь? – возмутился Дэй. - Да-а-а? Это, по-твоему, «нормально»? – всхрапнул динамиками ИИ. Баламут и Дэй начали пререкаться, а я задумался: и правда интересно, как это, когда все твои чувства - ничто иное как сенсоры? Они ведь намного совершеннее человеческих органов восприятия; у хвыров, конечно же, зрение, слух и так далее, лучше, чем у людей, но сенсоры все же точнее. Наверное, очень неприятно в один момент лишиться великолепного разнообразного потока информации и сесть на сухой паек. Эта мысль занимала меня весь оставшийся день. Я думал об этом, пока мы с Дэем перлись через влажный лес, размышлял, когда местность изменилась, стала болотистой, а деревья стали гораздо ниже и на ветвях появились пряди зеленого мха. Не знаю, почему меня вдруг заинтересовал, скажем так, внутренний мир ИИ, но весь день я пытался вникнуть в это состояние, то, в котором пребывал Баламут. Наверное, поэтому я и пропустил тревожные звоночки в первые часы, когда заболевание только начало проявляться. Слишком был занят собственными мыслями, к тому же медицинский помощник, встроенный в доспех, не проявлял никаких признаков беспокойства. Потом мы с Дэем выяснили, что прибор повредило при посадке: основные функции сохранились, но постоянный мониторинг отключился. Сначала ухудшилось зрение, это происходило постепенно, почти незаметно: появились размытости по краям выдаваемой глазом картинки, потом как будто стало темнее. Я совершенно не придал этому значения. Решил, что темнее стало из-за смены времени суток, а размытость - это последствия капитальной встряски, которую получило содержимое моей черепушки. Или обыкновеннейшая усталость. Но чем дольше мы шли, тем хуже я себя чувствовал. Начал чаще спотыкаться о корни, мысли путались, я все время моргал, с трудом различая очертания деревьев из-за пелены. Однако, несмотря на все это, мне почему-то и в голову не приходило забеспокоиться. Было престранное ощущение внутренней тишины и покоя. Будто так и надо, ничего страшного, пустяки. Какое-то полное безразличие и апатия – я механически переставлял ноги, что-то отвечал Дэю, даже не могу теперь вспомнить, что. А потом, по словам Дэя, я взял и упал. И привести меня в сознание он не смог. Когда очнулся, то долго не мог понять, где я? И почему голый? И куда делся Дэй? Место, где я оказался, напоминало вполне обычный дом: стены из однородного шершавого сырья, пол – из того же состава, только с волокнистыми включениями. Подо мной находилась охапка мягкого природного материала, похожего на высушенный мох, лежать на нем было достаточно комфортно. Окон не было, поэтому вокруг было достаточно темно, только несколько слабо светящихся кристаллов, расположенных в нишах, рассеивали мглу. Пришел к выводу, что единственный вариант объяснения всему окружающему: я - в гостях у местных. Только почему рядом нет Дэя? Вроде, не похоже, что я здесь на положении пленника. Ни веревок, ни других ограничителей подвижности нет. Или меня снаружи охраняют? - Ага, разлепил глазоньки, сплюшка! – шепот брата заставил меня вздрогнуть, но как же я был рад увидеть его довольный оскал! - Бля, Дэй, ты меня напугал! – пожаловался я. - Что за херня-то, а? - Тш-ш! Говори тише! Короче, ты подцепил вирусняк, он людей косит только так, ну и местным достается, правда они переносят его лучше. А ты чуть копыта не откинул. - А ты чего? Дай угадаю – на хвыров не действует, да? - Ага. Просто голова поболела, да пропоносило. В общем – все норм. Тинни, пошевеливайся, вот доспех. Напяливай, и - валим отседа… ох, ты ж… не успели. Все, если че, я тут буду! С этими словами Дэй подпрыгнул вверх, зацепился руками за потолочные балки, спрятался в самом темном углу помещения и, едва он устроился, кто-то отдернул мягкий полог, закрывающий проем, и шагнул внутрь. Я с интересом уставился на представителя местной разумной жизни. Гуманоид. Две верхних конечности, две нижних, верхний отросток явно представляет из себя голову. Глаза большие, зрачок продолговатый, расположен горизонтально. Кожа оливкового цвета, блестящая. Мне показалось, что она влажная, как у земноводных. Во всяком случае, местами. На лбу, щеках, плечах и кистях рук темнели неровные пигментные пятна. Волосяной покров отсутствовал, зато наблюдались украшения на голове, похожие на разноцветные колючки. Удерживались они с помощью полоски ткани или чего-то похожего на нее. Из такой же ткани было сооружено подобие туники, укрывающей торс и ноги примерно до середины их длины. Рост не превышал мой, хвост на первый взгляд отсутствовал. Существо открыло тонкогубый рот, и тут я удивился, так как заговорило оно на вполне понятном языке. - Приветствую, странник! – произнесло оно и, поклонившись, торжественно поставило рядом с моими ногами какой-то таз. - З-здравствуй…те… - ответил я и замолчал, с удивлением рассматривая содержимое тазика. Там что-то шевелилось. Червячки какие-то. Много-много мерзких белесых тварей. И что мне с ними делать? Существо, заметив, что я замер в недоумении, сделало приглашающий жест рукой: - Кушай! Это тебе. Меня чуть не стошнило при мысли о поедании белка, находящегося в сыром, более того – живом! – виде. Гадость. Но обижать аборигена явным проявлением отвращения не стоило, поэтому я вежливо ответил спасибо, мол, не хочу. Существо крайне удивилось. Наверное. Во всяком случае, оно издало ряд цокающих звуков, приподняло лысые надбровные дуги и сказало: - Ты болел. Теперь надо есть! - Спасибо огромное, но я прямо сейчас совсем не хочу. Не подскажешь, что вообще случилось, почему-то я ничего не помню. Дэй тихо ржал в кулак наверху, мне были слышны характерные звуки. Выходить и здороваться с местным он не спешил. Странно. Абориген агрессию не проявляет, вот, даже накормить пытается, а это почти во всех уголках галактики признак дружелюбия. Почему же Дэй от него прячется? И уйти хотел побыстрее… может, если расспросить немного местного, я пойму, в чем дело? - Ты – болел, - начал пояснять абориген, - я – лечил. Был еще один, но он ушел. Теперь – ешь! Я в смятении посмотрел в тот угол, где прятался Дэй. Брат усиленно показывал руками, что хоть горсточку затолкать в себя надо. Наверное, иначе этот врачеватель от меня не отвяжется. Или Дэй снова меня разыгрывает. Он очень любит дурацкие шуточки, как же натерпелись от него наши «младшие»! И отлупить его нельзя – по сравнению со второй волной мы более мелкие, папа-Ксан не позволял обижать «хвыздиков», боялся, что бугаи просто нас зашибут. А характерец-то у Дэя непростой и частенько «младшие» прямо выли от его розыгрышей. Ну, и «нашим», первенцам, тоже доставалось. А потом, лет через десять, Дэй почему-то прянул в рост. И теперь он почти не отличается от «настоящих» хвыров. Братья было обрадовались, решили, что теперь-то, наконец, можно будет воздать Дэю за все его прегрешения, но не тут-то было: Дэй, препакостно усмехаясь, отлупил брателл только так. Короче, его приколы все до сих пор молча терпят. Я предлагал отплатить ему той же монетой, то есть приколоть так, чтобы впредь охота отпала над братьями насмехаться, но меня никто не поддержал – мол, у них и поважнее дела есть, чем всякой дурью маяться. Но я все равно пару раз прикололся над Дэем. Так, по-простецки, без изысков. Штуки безобидные и неопасные, типа того, чтобы подсыпать краситель в напиток - зубы Дэя приобрели веселенький фиолетовый цвет. С переливом. Или приклеить тапки - с утреца Дэй пропахал носярой пол. Или юбченцию его пришить к покрывалу, улучив момент, когда он заснет не раздеваясь. Дэй назвал мои приколы «убогенькими». Но почему-то именно после этих нехитрых приколюх начал все чаще со мной зависать. Наверное, желал научить меня каким-то особенным, не «убогим» приколам. А примерно полгода назад с Дэем произошла неприятная оказия – его великолепный катер был поврежден. Весьма капитально, на ремонт потребуется много средств и времени. История получилась не очень красивая: одна из подружек Дэя забеременела и утверждала, что ребенок – от него. Дэй в это не верил. Девица много пила, а в подпитии не видела ничего плохого в том, чтобы отдаться всем желающим, так что ни о какой верности и речи не шло. В общем, брат потребовал провести генетическую экспертизу. Девушка от этого предложения пришла в ярость и расхреначила катер Дэя. А потом еще нашла папу Ксана и нажаловалась ему на непутевого обманщика-сына. Дэй не стал дожидаться, когда все разрулится, приперся ко мне и предложил махануть на поиски трех затерявшихся статуй маонцев. Чтобы, значит, и делом заняться полезным, и от девицы шизанутой подальше свалить. Пришлось потесниться и вдвоем влезть в мой маленький катер. Не бросать же брателлу! К тому же, я и сам хотел чем-нибудь таким заняться и подыскивал напарника из наших. Засиделся на планете. Наше племя то ли хвыров, то ли человеков, смесков в общем, почти поголовно обожает космос и все, что с ним связано. Почти все имеют катера (или уже корабли), без них мы ощущаем себя скованными. Тяжело это – все время находиться на поверхности планеты, песня Космоса зовет всех нас, толкает снова и снова пускаться в дорогу, менять планеты так же легко, как кто-то меняет одежду. - Дэй, а если того… если ребенок и правда твой? Ну, я понимаю, что она там со всеми, но все же?.. - Нет. Я себе операцию сделал. Дети у меня будут, только когда я сам того захочу, только от любимой. Короче, это она дурит просто. Захомутать хочет, дура. - А! Больше мы этой темы не касались, а папе Ксану я послал запись этого короткого разговора. Просто, чтобы он знал. Но вернемся к моей проблеме. Тазу с червями. Так, надо что-то придумать. Не буду я это жрать! Или?.. Я наклонился поближе и принюхался к «деликатесу». Хм. Пахнет, вроде, ничего. Цветочный такой аромат. Приятный даже. В недоумении, запустил руку и зачерпнул на ладонь. Создания оказались гладкими, поблескивающими, но не мокрыми и не склизкими. По температуре - прохладные. Твердые, как корешки какие-нибудь. А что там у них внутри? Жижа, небось, отвратительная… разорвал одного червяка пополам: внутренности плотные, не вытекают. Сахарный такой блеск и пахнет приятно. Есть, вообще-то, хочется. Попробовать, что ли? В принципе, на вкус оказалось нормально. С хрупочкой. Сладковато. На мягких личинок совсем не похоже, скорее напоминает что-нибудь растительное. Но почему это шевелится? А, неважно! Просто прожую потщательнее. Пока я осторожно, рассматривая и обнюхивая каждую жмень, поглощал неизвестный продукт, местный представитель разумной жизни медленно обошел меня и оказался сзади. За спиной. Я напрягся, но, помня о присутствии Дэя, паниковать не стал. И тут этот тинянин, или как там его, облил мою жопу какой-то дрянью! От неожиданности я подпрыгнул, крутанулся и, в полном ошалении, понял, что меня обоссали! Бля, зачем? - Ты че творишь? – спросил я у аборигена, но тот не ответил. Я, когда повернулся, автоматом неслабо его приложил, и бедняга тут же улегся отдохнуть на пол. - Дэй, какого хера? Ты знал, что так будет, да? - Не-не! Серьезно, я не в курсах! Ладно, раз уж так вышло, давай, вытирайся чем-нибудь и пошли уже отседа, пока и меня не обсыкали! Я заозирался по сторонам в поисках тряпицы, ничего не нашел – обстановочка была супер минималистичной. В итоге вытерся куском мха, на котором ранее лежал. Точнее – попытался вытереться, но плотная беловатая масса, облепившая заднюю часть бедер, никак не хотела отставать от кожи. Это была не жидкость. Студенистая, вязкая, неоднородная – в глубине имелись темные сгустки. Блин, что это чучело ко мне прилепило? - Дэй, эта херня никак не отстает! Смотри – тру, а она… - Бля-я-я… А что нам скажет сканер? – Дэй направил на меня сканер, встроенный в рукав доспеха. - Так, он нам пишет… Ну, тут длинный список разных органических соединений. Мне лично ни хера не понятно. Баламут, детка, посмотри, а? - Пф… Кх-Кх… После того, как ты меня утопил в болоте, я вообще ничего не вижу! – проскрипел ИИ. - Да это просто линзы протереть надо. Грязью залепило. – Дэй безо всякого почтения к капризному ИИ по-простецки поплевал на пальцы и протер крохотные «глаза» Баламута. - Вот! Так чего это, а? - А, судя по данным, это сперма. Написано же – гаплоидный набор хромосом! Вот эти вот серые тяжи в глубине – это спермии. - Блеск! Так эта образина меня что – оплодотворить хотела? – простонал я, остервенело пытаясь отковырнуть от себя чужие половые клетки. - Похоже на то. Судя по всему у этого народа оплодотворение наружное, короче, он к тебе свои спермии прицепил и надеется, что потом, когда у тебя придет время, то твоя… наверное, икра, попадет туда же и оплодотворится. Вот. - Вот говнюк. И, главное, жрачкой отвлек, а сам сзади пристроился… - Га-га! – Дэй аж загнулся от хохота, - так это же… это же… он тебе подарочек принес! Чтоб … ох, не могу! Чтоб благосклонность завоевать! С нахрапа сперму отковырять не получилось и, матерясь и вздыхая, я надел доспех прямо так. Блин, ходить мне теперь с этой дрянью хер знает сколько. Уходя я из вредности собрал всех вкусных червячков и забрал с собой. Они мои! Я их честно заслужил! Дом мы покидали осторожно – не хотелось нарваться на излишнее внимание местных. У них тут своя атмосфера, пока не разобрались с обычаями, лучше контактировать по минимуму. - Так я не понял, братец, как вышло, что меня эти туземцы утащили? – немного ворчливо спросил я. Кожа в местах соприкосновения со спермой начала чесаться и это было дико неудобно. Раздражало. - Да я сам их разыскал! Баламут сказал, что местные умеют лечить людей. Более того - охотно этим занимаются. Даже инструкция есть для приезжих, ее выдают в космопорту всем «гостям планеты», там четко указано – при первых признаках недомогания топайте к ближайшему селению, просите о помощи, вас вылечат. Вот я и потащил тебя сюда. Но! Оказалось, что есть нюанс: ты у нас выглядишь идентично обычному человеку, если к глазам не придираться, а я – нет. В общем, они меня погнали, не понравился я местным. - А тот большеглазый сказал, что ты «ушел»! - Соврал. Все, хватит трепаться, время уходит. Давай прибавим! Мы поднажали и к моменту наступления темноты были на подступах к городу. Он виднелся впереди – скопление сверкающих огней. Однако, со входом нас ждал облом: город оказался обнесен высоченной стеной, огромные ворота открывались с первыми лучами солнца и намертво запирались на закате. Такие вот правила. Ни звонка, ни переговорного устройства снаружи не было, только большой экран, на котором непрерывно проигрывалось короткое сообщение: «Время посещения города регламентировано. Проход закрыт до шести ноль-ноль по стандартному времени. При попытке проникновения будет открыт огонь на поражение. Просьба не приближаться к стене ближе, чем на пять стандартных метров.» - Ну, что, Тин, рискнем? – подмигнул Дэй, я как представил, что мы полезем на отвесную стену, и будем рвать мышцы, уворачиваясь от ботов и скрытых внутри орудий, так меня порвало. - Да иди ты в жопу с такими предложениями! У меня до сих пор в глазах периодически темнеет. Судя по цифрам, состояние здоровья не оптимальное. С такими показателями нам живо отстрелят жопы, а потом, если мы выживем, нас добьет Шыкх! За безалаберность. Пошли лучше вон к тем чувакам, посидим у костерка, побалакаем, скоротаем время до утра. Всего-то часов пять осталось. - Тин, ты скучный. - Зато не дохлый. Я серьезно, Дэй. Чувствую себя херово. Все тело ноет, голова тяжелая. Точно слажаю и словлю заряд. А если доспех не выдержит? - Ладно, ладно… В принципе, я тоже подустал. Мы замолчали и как по команде уставились на чужой костер. Там сидело человек пять, над огнем стояла тренога, висел походный котелок, значит, и еда имелась. Как соблазнительно: провести ночь с некоторым комфортом, завязать знакомство с новыми людьми, узнать от них, чего стоит опасаться на этой планете, ведь в справочных статьях, лежащих во всеобщем доступе, лишь самые общие сведения, касающиеся мира в целом, однако, в разных областях имеются свои особенности, незнание может привести к гибели. С другой стороны, меня настораживало то, что незнакомцы не таясь разбили свою стоянку на самом видном месте. Они что – бессмертные? Городские от ночного леса стеной отгородились, а эти преспокойно едят-пьют и ни о чем не беспокоятся. Может, это киборги? Или у них оружия дофига? Или они отбитые на всю голову? Я озвучил свои соображения Дэю. - Чего сразу отбитые-то? – проворчал Дэй. - Так кроме них и нас, скромно притулившихся на дереве, больше никого не видать. Как-то неспокойно мне… где народ-то? Неужели опоздали только мы и эти? И больше – никто? - Думаешь, здесь прям толпами туда-сюда ходят? Местные все по деревням сидят, этот город у них зовется А-шу, что обозначает «Нечистый». Потому что здесь приезжих много, а местные только к людям относятся с приязнью, остальных недолюбливают. – Это уже Баламут вставил свой комментарий. - Понятненько. Людей, значит, любят… А почему, кстати? Баламут? - Информация отсутствует. - Тин, я жрать хочу. Пошли к тем гаврикам, договоримся с ними, обменяем что-нибудь на хавчик, обогреемся еще. Че кривишься? Может, хватит уже… Благоразумничать, вот! - Благоразумие это, вроде, хорошо. Каждому не помешает! А тебе вообще надо побольше отсыпать, у тебя явный недостаток наблюдается! Дэй яростно рыкнул и, не обращая больше внимания на мои возражения, спрыгнул с дерева вниз. Пришлось и мне последовать его примеру, нам потребовалось всего минут пять, чтобы выйти к тому месту, где путники жгли костер, но за это время картинка разительно изменилась: людей атаковали неизвестные твари, причем настолько успешно, что когда мы с Дэем выглянули из-за деревьев, в живых уже никого не осталось. Мы замерли, опасаясь привлечь внимание хищников; несколько секунд поглядели на то, как создания деловито и абсолютно бесшумно уничтожают тела, убедились в том, что животные полностью поглощены своим занятием и медленно, осторожно отступили в лес. - Не молчи так осуждающе, - проворчал Дэй, когда мы вновь умостились на облюбованном нами дереве, - кто ж знал, что здесь такое зверье водится! - Тот, кто стену возводил. Говорю ж – такие меры не принимают просто так, для фана. Вложены серьезные деньги, потрачены усилия, значит, наличествует некая опасность. - Хорошо, хорошо. Ты был прав, а я дурак. Замнем. Ты лучше скажи – как думаешь, нас на дереве не учуют? - Надеюсь, нет. Баламут, у тебя тепловые датчики есть? - Нет, эта картонная коробка почти никак не оснащена, - недовольно проскрипел ИИ. Ночка прошла неспокойно. Спать мы не стали, провели темное время, вглядываясь в ветки и кусты, растущие внизу. Дэя чуть не укусило длиннозубое некрупное существо, хорошо, что я вовремя его заметил и расплющил о ствол. Несколько раз приползали многоногие твари, похожие на гигантских сороконожек. Быстрые, верткие, они стремились проникнуть под доспех. Кусались очень больно, буквально вгрызались в плоть. Думаю, их целью было прогрызть себе проход вглубь тела. Повезло, что мы с Дэем не совсем люди: наша кожа значительно прочнее, толще человеческой, поэтому всякий раз мы успевали раздавить их до того, как они ввернутся внутрь. Гадкие создания. На утро я насчитал более десятка глубоких лунок, оставленных их зубами. Кроме этих «милах» мне повезло привлечь внимание небольших – с палец примерно, крылатых тварей. Они садились на незащищенные доспехом участки тела и кусали. К сожалению, это не все, что они делали. При свете дня выяснилось, что места укусов покраснели и вспухли. Баламут, считав показания сканера, заволновался и потребовал, чтобы Дэй расковырял ранки. Внутри плоти обнаружились плотные черные шарики. Оказывается, эти твари отложили в меня свои яйца. Я начинаю ненавидеть эту планету! За время короткого пребывания здесь меня облили спермой, искусали и попытались использовать в качестве инкубатора, что дальше? - Блин, ну почему они только меня жрали? Почему тебя облетали стороной? - Потому что я - ядовитый хвыр. - Ай! Бля, Дэй, нельзя понежнее? - Я выковыриваю из тебя яйца. Ножом. Как, бля, это можно сделать нежнее? Хочешь, подую? Ну, все, все, еще два надреза, и все. Зато теперь у тебя вся рожа в мужественных шрамах. Как настоящий брутал будешь! - Дэй, ядерный реактор тебе в жопу, я не хочу быть бруталом! – пока мы извлекали чужеродные яйца, я как-то не задумывался о том, что большинство разрезов пришлись на лицо, а после слов брата заволновался – я люблю свое лицо! Бли-и-ин… отполированная крышка контейнера, которую я использовал как замену зеркала, демонстрировала изрытую яминами физию. Конечно, это все еще немного подживет, но значительно лучше не станет, это уже сейчас понятно. За что мне это? Я же был красавчиком, а теперь чучело какое-то страшенное! - Тин, только не реви! – полушутя полусерьезно сказал Дэй, заметив выражение моего лица, - рожу можно будет исправить в медцентре. Свалим с этой жуткой планетки, завернем в центр, и там тебя отполируют, будешь как раньше. Тин, не раскисай, я знаю, ты к своей внешности относишься серьезно… Это правда. Внешностью я пошел в папу Ксана и был весьма этим доволен, пусть я больше человек, чем хвыр, а, значит, уязвимее того же Дэя – вон его и существа не кусают, и микроб не грызет, зато моя смазливая физия очень даже помогает ладить с людьми и еще в зеркало приятно смотреться. Было. Теперь неопределенное время придется выглядеть как убийца-рианянин, они шрамирование любят. Как раз-таки на лице. Чудненько. Как бы не перепутали с одним из них. - Дэй, я в норме. Можешь перестать бить меня по спине. Все, хватит уже! Ты же мне сейчас все внутрях отобьешь! - Я ж тихонечко. Это знак поддержки, - Дэй усмехнулся, хлопнул в последний раз так, что у меня, кажется, плечо треснуло, и махнул рукой в сторону города, - пошли, что ли? Там, наверное, уже открыли. Однако, вот так сразу нас в город не пустили. Сначала обоих прогнали через большой стационарный сканер, выколупнули из меня еще три яйца и отмочили какой-то хренью налепленные на бедра спермии. За последнее содрали несколько флоринов, что очень даже некисло. - Че так дорого-то? – мрачно поинтересовался Дэй. - Так это незаконно, - безмятежно ответствовал унылый толстяк, занимавшийся осмотром, - аг-ялы заключили с людьми договор: лечение в обмен на способствование их размножению. Не, если у вас, например, средств нет, можете и дальше с этим ходить. Здоровью не навредит. Но и само оно не отпадет, единственный вариант избавления: встретить самку, она налепит сверху икру, произойдет оплодотворение, потом икринки вызреют, обрастут плотной кожицей и сами отлепятся. Но это примерно через год, не раньше. Так как? Проводить процедуру? - Проводить! – торопливо заверил я, Дэй поморщился и посмотрел на меня с укоризной. - Транжира ты, Тин! Я ничего не ответил, драться в мед учреждении – плохо, а слова у меня как-то все выветрились моментально, стоило представить себе эту картину – я и зреющие на моей жопе икринки. Бр-р! Раствор пенился, липкая сперма потихоньку смывалась, толстяк меланхолично наблюдал за процессом, когда осталось совсем немного прозрачного слоя, он внезапно спросил: - Хотите бесплатный совет? - Конечно, кто ж не хочет! – бодро отозвался я. - Сходите в книжную лавку. Она недалеко от космопорта, там огромная вывеска, не пропустите. Книги стоят дорого, но вы не поскупитесь – купите брошюру. Называется «Тина и ее обитатели», там перечислены все основные опасные виды. Полезная вещь, ведь вы, как я понимаю, в городе не задержитесь? - Не планировали. Но как вы догадались? - Да я постоянно вижу таких, как вы с товарищем. Искателей приключений. Многие прилетают сюда в надежде отыскать оставленные древней цивилизацией храмы, говорят, что они находятся где-то в глубине лесов. Да, все время появляются такие парни… только возвращаются из этих смельчаков единицы. - И как? Все с пустыми руками? - Один тут хвастал, что нашел. Демонстрировал некие сферы, утверждал, что они очень ценные и у него якобы уже есть покупатель с одной из центральных планет. По итогу этот мужчина собрал отряд парней, технику прикупил и – снова в леса, забирать оставшуюся добычу. - И что? - А ничего. Не вернулись они. Сгинули. Природа здесь такая… не располагающая. Ну, все, молодой человек. Мы все удалили, можете идти. Удачного вам дня! С толстяком я попрощался вполне доброжелательно, отсутствие постылой липкой дряни на жопе меня умиротворило. Правда, только до первой зеркальной витрины. Я автоматически кинул взгляд на отражение и чуть не шарахнулся от непривычного вида своего лица. - Может, в лечебный центр какой-нибудь забежим? Хоть уточним – сколько стоит корректировка, что можно сделать? – предложил я умоляюще, поглаживая бугрящиеся щеки. - Тин, я тебе очень сочувствую, но сейчас у нас другая первоочередная задача. Сигнал же мы папам отправили? Сколько уже стандартных дней с тех пор прошло? Представляешь, что с нами Ксан сделает, если мы срочно не отчитаемся о своем состоянии? - Да… – я вынужден был признать правоту брата. - Ладно, пошли поищем, где тут сообщение послать можно. И в банк надо завернуть, снять деньжат. Придется, наверное, в семейный счет залезть, ты как думаешь? У нашей семьи было несколько счетов, в том числе «семейный», в который доступ был у всех. Пополняли мы его каждое тридцатидневье, но были и экстренные взносы – если сумма на счету была критически низкой, приходили оповещения и все, у кого имелись монеты, спешили внести посильную сумму. На прихоти из «семейного» брать запрещалось, хотя, конечно, находились бесстрашные индивиды, да, однако, я им не завидовал - от Шыкха всем ослушникам прилетало так, что я лично остерегался запускать в этот счет лапу. Вообще ни разу с него монеты не снимал. Но вносил исправно, так что теперь мог со спокойной совестью воспользоваться. На полученные в банке флорины мы с Дэем приобрели вездеход, тепловизоры – хотя не знаю, пригодятся ли, ведь продавцы честно предупредили, что часть обитателей Тины хладнокровные, поэтому рекомендовали не слишком полагаться на приборы; впечатленные трагической гибелью неизвестных у закрытых ворот, заглянули в оружейный магазин и буквально обвешались пушками и ножами. Я еще прикупил отпугивалок, чтобы меня не жрала всякая мелочь. Дэй только посмеивался, глядя на то, как серьезно я выбираю себе крем для лица и спец пену, чтобы загерметизировать доспех и ни одна тварь не пробралась внутрь. В принципе, доспех и так был герметичен. Раньше. Однако, после аварийного приземления он повредился в нескольких местах, кромка шлема и стыки у ботинок покорежились, возникли слабые места возле шеи. Доспех разработан для защиты во время боя, и он же способен выдерживать до трех часов в открытом космосе. Он достаточно универсален, практически не сковывает движения, в нем можно находиться длительное время – для этого в него встроены системы, контролирующие температуру и влажность, а так же, если потребуется, имеется возможность включения замкнутого цикла водо- и газообмена. Все это вместе позволяет находиться на астероидах или планетах с неблагоприятной внешней средой в течение дней и даже недель. Однако, и у этого чуда есть свой предел прочности. Меня так мотало в креплениях, что прочный материал протерся, его перекрутило и изломало. Теперь шлем вставал на место лишь частично, по факту воспользоваться я мог только визором, на который доспех проецировал разную информацию, например, от того же мед сканера, а вот защититься от агрессивной фауны с помощью него не получалось. Да, повезло нам, что на планете нормальная атмосфера, а то была бы мне крышка без шлема-то. Из города мы выехали уже в сумерках. Хотел бы я остаться на ночь за прочными стенами, в безопасности, но времечко шло, маонец оттаивал где-то в болотах, надо спешить, ведь если его сожрет агрессивная живность – это будет окончательный провал. То, что нас засекли и мы рухнули на планету – это еще ничего, но гибель маонца, буде такое приключится, нам с братцем станут поминать до конца жизни. На каждом семейном сборище. Всякий. Раз. Дэй понимал это не хуже меня, и тоже торопился – гнал по лесу, как только можно. Он уже восстановился после наших злоключений, поэтому я не претендовал на управление вездеходом, наблюдал за маневрами брата с соседнего сидения и понимал, что сам еще не пришел в форму, не смог бы сейчас с таким же изяществом уходить от столкновения со стволами деревьев, проскакивать по еле заметным звериным тропам, объезжать поваленных исполинов и немногочисленные валуны. Во второй половине ночи мы все же остановились на отдых, Дэй развернул легкую сетчатую палатку, установил горелку и разогрел еду. Потом мы вздремнули немного прямо на сидениях вездехода и с первыми лучами возобновили поездку. - Сейчас стоит глядеть по сторонам внимательнее, - предупредил Баламут, - маонец упал приблизительно в этом районе. - Так, а разве он не должен был пробить здоровую дыру в почве? Деревья там повалить? – переспросил Дэй. - Должен. Но он скорее всего уже перешел в мобильную форму, время-то прошло, и ушел на некоторое расстояние от места, так сказать, приземления. - Блин, это плохо! – Дэй скривился и крутанул руль, внезапно вездеход потерял опору, и мы рухнули в незамеченный из-за густых кустов овраг. Машина несколько раз перевернулась, Дэй, не мешкая ни секунды, выпустил допманипуляторы, расположенные по бокам вездехода. Орудуя ими и ругаясь сквозь стиснутые зубы, он смог остановить падение, что было весьма кстати – по дну оврага протекал бурный ручей, еще чуть-чуть и мы бы в него свалились, а плавать вездеход не умел. Несколько биений сердца мы оба сидели неподвижно, потрясенные внезапностью происшествия. Потом, длинно выдохнув, Дэй покачал головой и вышел наружу, чтобы осмотреть ущерб, нанесенный падением, я вылез вслед за ним. Бока поцарапались, крыша помялась, но в целом машина выглядела нормально. Ехать можно. Эта модель вездехода была крайне простой, даже примитивной, зато прочной. И недорогой. Именно на эти положительные стороны и напирал продавец, впаривший нам с Дэем этот вездеход. С другой стороны более продвинутая в плане технологий модель позволила бы связаться со спутниками, вывести на экран карту и ориентироваться по ней, таким образом, мы бы знали о коварном овраге и не влетели бы в него как слепыши. Но, к сожалению, спутниковая навигация на Тине не развита. И, хотя вездеходы со всеми новейшими примочками в продаже имелись, их приобретение не имело ни малейшего смысла, о чем продажник честно и сообщил. - Чет я не догоняю, - Дэй с подозрением смотрел на веселого крепыша-продажника, - зачем ты нам-то об этом сказанул? Мы б сейчас вон того красавца купили, тебе денежка была б. - Ась? Та не! Я ж не на проценте. Мне все равно, какой вы купите, деньжат не прибавят. Зачем тогда людей обманывать? Потом еще сон расстроится, сон у врунов, знаете ли, завсегда страдает. Крепыш засмеялся, довольный собой, а мы с Дэем переглянулись и дружно пришли к решению купить модельку попроще. Избежали лишних трат. Что ж, теперь ясно: продавец не соврал и вездеход действительно крепкий. Я одобрительно похлопал ладонью по темно-зеленому боку машинки. - Тин, да хватит его обстукивать. Норм все с вездеходом. Тш-ш-ш! Ты слышишь? - Что? - Там, справа, какой-то шум. Надо посмотреть. Мы обошли густую темно-синюю растительность, и нашему взору открылась картина боя. Уже знакомые нам аг-ялы, вооруженные причудливо изогнутыми мечами, нападали на какое-то чудовище - зубастое, очень быстрое и агрессивное. Несмотря на то, что число аг-ялов превышало десяток, да еще они были вооружены и действовали слаженно, неизвестный зверь и не думал спасаться бегством; вместо этого он напрыгивал на аг-ялов, яростно рычал и буквально выкашивал противника. Никогда не видел ничего подобного! Существо использовало отростки, растущие на голове, в качестве оружия. Причем эти самые отростки выглядели как обыкновенные волосы, но действовали скорее как щупальца, ими можно было схватить врага, сжать до хруста костей и даже проткнуть тело насквозь! Существо скакало, легко подлетая вверх гораздо выше собственного роста, изгибалось, уходя от ударов так, словно вовсе не имело костей; его кулаки с неприятным чавканьем врезались в лица аг-ялов и те вминались внутрь. Дикое создание не оставляло противникам ни единого шанса, оно всегда добивало упавшего, резким сильным движением процарапывая горло. Пальцы его оканчивались длинными белыми когтями, судя по ранам, оставляемым ими, они были острыми, словно ножи. Невероятно! И страшно до дрожи. Я повернулся к Дэю: - Пошли, а? Пока эта тварь на нас не переключилась. - Тин, ты чего? Это же наш маонец! Красава… Сейчас он этих внезапных осеменителей перебьет и пойдем устанавливать контакт. Не забывай, что он проглючил херову тучу лет, так что языка не знает и вообще немного дезориентирован… - Дезориентирован?.. Контакт, говоришь, надоть установить? Глянь, как он мочит аг-ялов! Сейчас заметит нас и все – наделает лишних дырок, да так что папаша Ксан никогда не найдет наши трупы! - Ну, уж прям-таки и наделает! Не преувеличивай, Тин. Не станет же он прям так кидаться ни с того ни с сего … А, нет! Станет! Станет!!! Тин, давай, уходи влево! Уходи, грю! Я сам! Маонец на удивление быстро покончил с местными и сразу, без передышки или попытки вызнать, кто мы, перешел в атаку уже на нас с Дэем. Честно говоря, мне сразу захотелось сбежать. Вот дать деру и все! Бегаю-то я быстро, любому фору дам. Что касается драк, то тут иное дело – из-за того, что во мне ярче проявился человеческий генотип, а не хвырий, махался я не очень, во всяком случае, братьям всегда проигрывал, что в спаррингах, что в полушутливом выяснении отношений. Людей чаще всего побеждал, хотя случалось и обратное. Раза два, было. Правда, потом выяснилось, что парни были киборгами, но все равно… Короче, исходя из трезвой оценки собственных возможностей, я бы предпочел держаться подальше от такого быстрого и опасного противника, каковым показал себя маонец. А вот Дэй, напротив, как боец был очень неплох. Не понимаю, почему так. Он же тоже, как и я, родился самым первым: малюсеньким, беспомощным, почти нежизнеспособным… только потом Дэй, пройдя все этапы взросления вместе с остальными «первенцами», вдруг перековался в почти-хвыра со всеми вытекающими: и сила у него, и быстрота. Даже лучше – в нечастых стычках с братьями, Дэй демонстрировал значительное превосходство. Поэтому, когда Дэй благородно предложил взять маонца на себя, я, не колеблясь, отошел в сторону. Надеюсь, Дэю удастся угомонить его, не прибив. Первый обмен ударами показал, что борьба идет вполне себе на равных: маонец попытался достать Дэя волосами, тот отпрыгнул, потом подскочил, оттолкнулся от ствола невысокого дерева и, двигаясь сверху вниз, совершил удар ногой, целясь в голову, к сожалению, полноценного удара не вышло: только по касательной задел, так как маонец извернулся. Мягкая волосяная плеть настигла Дэя в воздухе и дернула, смазывая приземление. Потом подтащила к маонцу, Дэй чудом избежал острых когтей. Блин, волосы эти – сильная штука! Если бы нам не требовалось беречь маонца, можно было бы отчикать эту его злобную волосню. Тем временем Дэй вывернулся из плена шевелюры, провел серию ударов по корпусу и схлопотал прямой в челюсть. Хорошо, что она у него крепкая. Но все равно неприятно. - Баламут, а ты не знаешь хотя бы пары слов на маонском? - Строго говоря, этот древний язык нельзя назвать «маонским»… - Да не важно! Так знаешь или нет? - Только самые простые фразы. - Так нам и простой фразы хватит. Давай, надо сказать что-то вроде: «мы не враги, нас послал Прабодхан!» Баламут что-то проскрипел, но дерущиеся его не услышали. - Блин, громче! Что – не видишь, сейчас Дэю наваляют! - Пф! Тоже мне – горе! – проворчал Баламут: вот мне всегда чудилось, что Дэй ему не очень нравится. Несмотря на свое отношение к братцу, Баламут попробовал произнести фразу громче. А потом еще громче. На третий раз, когда я уже почти оглох, маонец услышал обращенную к нему речь, отпрыгнул от Дэя подальше и замер, с подозрением нас рассматривая. Потом он сказал что-то в ответ. - Баламут, давай, переводи, что он хочет? - Да Космос его знает, - меланхолично ответил ИИ. - Он использует языковую форму более высокого уровня. Я его не понимаю. - Так скажи это ему! Объясни, что ты можешь только по-простому балакать! Давай, а то как бы он снова Дэя месить не начал! Баламут что-то сказал, маонец фыркнул, как мне показалось – презрительно, а потом они еще минут десять переговаривались. Наконец, Баламут снова заговорил на нашенском: - В общем, он нам не очень верит. Поэтому требует провести какую-то хрень под названием «синхронизация». Короче, как я понял это что-то типа чтения мыслей. Дэй ему, кажется, не очень понравился, так что хочет «синхронизироваться» с тобой. - Чего? Ну, нет! Я к этой жуткой твари и близко не подойду, тем более не дам мои мысли читать! - Тинни-трусишка! Тинни-трусишка! – издевательским тоном пропел Дэй. - Да чтоб у тебя в жопе черная дыра зародилась, Дэй! Он страшный, и я к нему не подойду. Если хочешь, иди сам с ним синхронизируйся! Баламут, может, обойдемся без этой фигни непонятной? В смысле – без синхронизации? - Не. Не получится, - Баламут пошипел немного динамиками, словно раздумывая, стоит ли пояснять, потом, видимо решил, что я так от него не отстану и продолжил, - Тин, ну ты сам подумай, прорва времени прошла с тех пор, как он был ну… телесным. Он не знает основных рас – при нем жили совсем другие народы, не владеет стандартным языком, не умеет считать, не сможет пользоваться техникой. А во время этой самой синхронизации все эти знания будут мгновенно получены и усвоены. Короче, давай, Тин! - Не-а. Вон, пусть Дэй идет, он смелый! - Ну и пойду! Баламут, скажи, что Тин трусит, а я – готов! Баламут снова принялся скрипеть на все лады, маонец хмурился, но потом все-таки согласился на Дэя. Ну, что я хочу сказать: хорошо, что я не согласился на эту фигню. Во-первых, она оказалась связана с самодвижущейся волосней: маонец расположил пряди на Дэе, опутал его, как паук добычу. Во-вторых, контакт оказался весьма плотным, маонец встал близко-близко, а потом и вовсе - прижался к брату, так что их макушки, животы, бедра соприкоснулись. Дэю-то это было хоть бы хны, он даже довольным выглядел, а вот меня прямо в жар бросило при мысли, что голый иномирец ко мне привалится всем телом. Стыдоба. Я не ханжа, просто не люблю прикасаться к малознакомым существам. Ну, а в-третьих, синхронизация оказалась болезненной для обоих. Во всяком случае, в процессе оба кривились, а когда волосы сползли с Дэя и он, и маонец бухнулись на землю почти без чувств. Очухались через некоторое время. Сначала маонец, потом - Дэй. Пока они валялись, я успел внимательно рассмотреть представителя древней цивилизации и не мог не заметить, что он довольно сильно отличается от тех маонцев, которых я уже видел: и Прабодхан, спутник непутёвого Рунако, и остальные “живые статуи” были изящными и стройными. Я не встречал ни одного маонца, страдающего ожирением или обладающего диспропорциональным телом: все как на подбор были тонки, легки в движениях, даже воздушны, но не худы. Их тела и черты лица были идеальны, они с первого взгляда покоряли совершенством линий, плавностью изгибов, гармоничностью всего образа. Поначалу наш маонец казался таким же, но сейчас, не сокрытый волосами, он явил взгляду совсем не типичное для своего народа телосложение: мышцы были объемны, контурированы, сквозь кожу просвечивали синие линии сосудов, челюсть не могла похвастаться той же женоподобной узостью, что у остальных маонцев. Широкая шея переходила в мощную грудную клетку, на животе четко выделялись квадратики пресса. Короче говоря, нам попался маонец-качок. Крупный такой. Ну, для маонца во всяком случае. Миссия была выполнена, а, значит, мы с Дэем могли поворачивать в сторону города. Однако, когда мы подошли к вездеходу, то обнаружили, что он… сожран. Какая-то огромная полупрозрачная дрянь обволокла технику своим студенистым телом и некоторые части уже начали разрушаться, растворяясь под действием чего-то заменяющего твари желудочный сок. - Ну, е-мое! – огорченно вздохнул Дэй, - ты смотри, уже попортил машину-то! Тин, давай, шевелись, нужно этого слизняка укокошить и от транспорта отковырнуть, а то он непоправимо разрушит нашу вещь! - Нет! – маонец вцепился брату в плечо, затормозив его движение в сторону вездехода. - Это создание трогать нельзя! - Почему? - Это же очевидно! Оно растворяет металл, следовательно, во внутренней полости содержится весьма едкое вещество. Вон там, на боку – видишь? – находятся небольшие отверстия. Если присмотреться, то можно заметить протоки, ведущие к полости с едким веществом. То есть оно, скорее всего, может этой жидкостью «выстреливать». Подойдешь - и получишь заряд в рожу. - Да ну, может, оно не попадет, - неуверенно предположил Дэй. Маонец выразительно закатил глаза, взял первый попавшийся булыжник и кинул его в сторону слизня. Раздалось шипение, и струя прозрачной жидкости метко сбила камень на подлете. Под действием этой адской дряни камень поплыл и через пару секунд превратился в лужицу. Дэй некоторое время недоверчиво разглядывал месиво, оставшееся от камня, потом повернулся к невозмутимому маонцу: - Так и чего теперь? Может, издаля его расстрелять? - Ага, чтобы находящиеся под давлением внутренние жидкости расплескались во все стороны! Только дождичка из кислоты мне и не хватало для полного счастья! - Не, ну а какие еще варианты остаются? – немного раздраженно спросил Дэй. - Пойдем в город ножками, - сразу предложил маонец. - Тут ведь не слишком далеко. Если не тормозить, через пару дней будем на месте. И это… Дэй, да? Короче, нам бы поторопиться надо. - М? – брат вопросительно приподнял то место, где должна была бы быть бровь. - Скоро сюда второй отряд притопает. Ну, этих… - маонец сделал неопределенный жест, указывая куда-то в сторону недавней бойни. - Ну и что? – брат недоуменно пожал плечом, – первый отряд тебя вообще не запарил, а сейчас ты не один – справимся! - Да тут такое дело… - маонец поморщился, мне показалось, что с некоторой неловкостью, - не хотелось бы и их убивать. - Причина? Маонец зло сощурился – приказной тон Дэя ему явно не пришелся по душе, однако, все же ответил: - Ситуация получилась неприятная, я как бы сам виноват. Понимаешь, мне в первый день соображалось не очень, все было как в тумане… короче, кажется, я убил их сородича. - То есть ты первый начал? А почему ты убил того, первого аг-яла, не помнишь? - Э… ну, я есть хотел. - Ты его что – сожрал? – поразился Дэй. - Ага. Эй, не смотри с таким видом! В мое время этого народа еще не существовало, зато были очень похожие неразумные существа, у которых было вкусное мясо, мы их разводили для еды. - Блин, аг-ялы же одежду носят! Как бы понятно, что они разумные! - Не. Тот был без одежды. И ростом поменьше. - Ты чего – ребенка сожрал? – ужаснулся я. - Наверное. Да хватит на меня пялиться с таким осуждением! Говорю ж – я не знал, что они разумные. - Блядь, какая-то ебанина выходит, - Дэй удрученно поскреб череп, - ну, ладно, чего уж теперь… так, город в той стороне, нужно поспешить! И мы ломанулись.